- Ну вытри. Какие проблемы? Я тебя спрашиваю про формулировку, а ты мне - про овощи!
- Смешно. Я уже три раза сказала! Сколько можно?
- У тебя всегда было паршиво с чувством юмора! Тебе одни амуры подавай! Подожди, из-за тебя трубка потухла!
- Ты опять куришь трубку? - примирительно поинтересовалась я.
- Да помолчи ты! Не болтай под руку! - Раздались гудки.
Я вернулась в кухню и стала чистить лук. От лука у меня всегда слезы. Но не успела я расправиться с луковицей, как телефон зазвонил опять. Вот не буду подходить и все, решила я. Плевать мне на твои формулировки! Телефон не унимался. Он замолк только тогда, когда я дочистила луковицу. Я начала резать ее, но телефон моментально заорал снова.
- Ну, еще какая формулировка? - выпалила я и с опозданием пожалела, что схватила трубку луковыми руками: теперь она будет пахнуть.
- Мадам Мориньяк? - осторожно поинтересовался мужской голос, знакомый и незнакомый одновременно.
- Да…
- Инспектор Виньо, - представился мужчина. - Вы были у нас утром по поводу сумки. - Он замялся. - Извините, мадам Мориньяк, вы долго не подходили к телефону, может быть, я не вовремя? Я могу перезвонить, когда вы освободитесь.
- Нет-нет, инспектор, все в порядке. Я разговаривала… э-э-э… с редактором… и бросила трубку! - Боже мой, зачем я вру?
- Какие-то неприятности? Из-за рукописи? - В его голосе было искреннее сочувствие, окончательно сбивавшее меня с толку. Полицейские так не разговаривают! Вежливо, участливо… - Алло, мадам Мориньяк? Вы меня слышите?
Господи, надо же что-то ответить! Почему я молчу?
- Да-да, инспектор. Я вас слушаю!
- Может быть, я смогу вас немного порадовать, мадам. Тут объявилась некая тканевая большая сумка.
- Синяя с белым? Ручка зашита нитками? И "молния" на внешнем кармашке сломана?
- Зашита и сломана. К сожалению, рукописи в сумке нет. Но в ней есть портмоне. Материал напоминает крокодиловую кожу. Потертое. Много отделений, застежка в виде…
- Птички! Пустое, конечно?
- Конечно. Можете приехать и забрать, если ваши.
Тащиться на ту же улицу в третий раз? - с тоской подумала я. Ради древней сумки и портмоне, которые давно пора выкинуть? Но шанс увидеть Луи! Глупости. Я только-только начала становиться настоящим писателем, зачем мне сейчас какой-то мужчина? Я не могу тратить время на любовную интрижку, тем более с полицейским, тем более на четыре года моложе! Да еще у него есть какая-то Мелани, и к своей напарнице он обращается: "дорогая"…
- Алло, вы меня слышите, мадам? Можете приехать за сумкой, говорю! - нарочито громко повторил он. - Похоже, у вас что-то с телефоном!
- Да. Хорошо. Спасибо, инспектор. Удивительно, как вы быстро нашли! Я подъеду. До которого часа вы работаете?
- Я? Я уже освободился, но участок круглосуточ… Я могу подвести вам вашу сумку домой!
- Это неудобно…
- Нет! Нет! Мне как раз по пути!
Глава 4,
в которой в трубке пошли гудки
Вот видишь, как все удачно складывается! - поддел внутренний голос, а внутренний взор представил не только усы и губы Луи, но и всю его изящно-гвардейскую фигуру. От телефонной трубки воняло луком, оказывается, я все еще держала ее в руках. Какой кошмар, подумала я и брезгливо положила ее на рычаги. Сейчас закончу с луком, надо будет протереть ее чем-нибудь пахучим. Я еще не успела решить чем, как телефон взревел.
- Алло, - сказала я.
- Что у тебя с аппаратом? То никто не подходит, то короткие гудки полчаса? Я уж собрался звонить на мобильный!
- Нестор, разве я не имею права поговорить по телефону?
- Имеешь, имеешь. Слушай, а ты придумала слово вместо "балдеть"?
- Нет еще. Нестор, я готовлю ужин!
- Ты кого-то ждешь? Этого? С которым трепалась?
- Никого я не жду! - Просто сверхъестественная интуиция у вас, мэтр Мориньяк! - Я разговаривала с инспектором полиции! На всякий случай напоминаю: меня сегодня ограбили!
- Только не говори, что они уже все нашли!
- Представь себе. Нашли! Мое портмоне и сумку.
- Причем полную бриллиантов! Ладно, ужинай, а то с тобой совершенно невозможно общаться. И заодно подумай насчет "балдеть". - Гудки.
Обалдеть! Я пошла в кухню. Какого лешего я затеяла с этим луком? Сейчас придет Луи, а у меня амбре, как в дешевой забегаловке. Ха! Ну и что? Это Нестор не выносит, когда я готовлю - видите ли, его отвлекают запахи! - а любой нормальный мужчина с удовольствием поест горячего после работы. Я энергично принялась резать лук, и впервые в жизни он не вызывал у меня слез. Стоп, а с чего я собственно взяла, что Луи захочет со мной ужинать? Дома его ждет Мелани, и уж наверняка она стряпает не хуже. У меня и раньше не наблюдалось особых кулинарных талантов, а теперь и вовсе я подхожу к плите от случая к случаю.
Ну и чем тебе сейчас не случай? Доставай из морозилки свои куриные грудки, готовь соус. Бутылка вина у тебя есть и минут тридцать до появления Луи. Успеешь! Твоя микроволновка - высший класс, в отличие от твоего принтера.
Я отодвинула дощечку с луком и азартно схватила мыло - не хватало еще, чтобы дверцы холодильника и микроволновки пострадали, как телефонная трубка. Конечно же Луи обрадуется приглашению на ужин! Ну не стал бы он предлагать подвезти сумку, не имея, так сказать, приватных планов.
А Мелани?
Что мне Мелани! Я же знаю, что она ему не жена!
А Нестор?…
В дверь позвонили. Не может быть! Это слишком скоро! Кое-как смыв мыльную пену, я метнулась в прихожую.
- Кто там?
- Инспектор Виньо, мадам.
Я едва справилась с замком: руки были мокрые и к тому же дрожали.
- Проходите!
- Нет, что вы! Вот сумка. - Он держал ее в руках. - Ваша?
- Да проходите же!
- Но… - Он прерывисто вздохнул, смущенно пожал плечами, сдернул фуражку и шагнул в квартиру. - Но, может быть, она не ваша?
- Моя! Моя! Спасибо! Одну минуту, я закрою дверь.
Я протянула руку, чтобы сделать это, но в моей прихожей было так тесно, что я невольно приблизилась к Луи почти вплотную и как бы даже приобняла его этой, протянутой к замку рукой. Луи был совсем рядом. Я ощутила аромат трубочного табака, и очень слабый запах какого-то цветочного одеколона или просто мыла, и то, как его грудная клетка напряглась под мундиром. От неловкости я втянула голову в плечи и смотрела в пол. Замок щелкнул, а я вдруг почувствовала поцелуй на своих волосах. Я вскинулась:
- Вы?…
- Да. - Его глаза были темными и глубокими, а рот медленно приоткрылся в виноватую улыбку, приподняв усы и изогнув эту саму мучительную для меня полосочку между ними и усами. - Простите, я не знаю, как это вышло.
Я чувствовала, как он весь дрожит, да и меня саму трясло не меньше.
- Я сейчас уйду… - Губы Луи двигались, и эта тонкая полосочка вместе с ними. - Пожалуйста, забудем об этом, мада…
Договорить ему я не дала, потому что привстала на цыпочки и прижалась ртом к его губам, стараясь коснуться языком этой полосочки. Она была восхитительно нежной, теплой и чуть горьковатой на вкус. Пикантно горьковатой, как от трубочного табака.
- Вы курите трубку? - переведя дыхание, глупо спросила я, едва справляясь со своей дрожью.
- Трубку? - тоже едва справляясь с собой, повторил он. - Да, правда, трубку.
- Еще, - сказала я.
- Да, да, еще! - И выронил фуражку и сумку.
Я закрыла глаза и опять почувствовала его губы, но не только губы! Мои руки сами собой гладили Луи по упругой шее, по жестким стриженным на затылке волосам, его руки прижались к моей спине, моя грудь - к его груди. И это было так хорошо! Я испытывала ощущение огромного светлого приближающегося счастья! Мои совершенно самостоятельные руки переместились на его воротник и деловито принялись развязывать галстук, расстегивать мундир и рубашку. Губ мы не разнимали, и я не открывала глаз. Его руки тоже сделались смелее, вытянули из юбки мою блузку, ласково забрались под нее, приближаясь к застежке бюстгальтера. И от этого предчувствие счастья во мне неудержимо росло - я испытывала потрясающую радость от каждого его прикосновения, каждого вздоха. Да, да, испытывать радость - это и значит "балдеть"…
Боже! Я вздрогнула. Отстранилась. Открыла глаза. Он смотрел на меня как на чудо, смущенно покусывая губы. Лучше бы он не делал этого! Зачем он шевелит губами? Или нарочно, зная, что меня сводит с ума эта полосочка кожи над его ртом под блестящими волосками? Конечно, я просто "балдею", "тащусь", "кайфую" от его усов… Господи, мне же это совсем не нужно!
- Может быть… - неуверенно начал Луи, вероятно догадавшись, что я тоже не уверена, правильно ли мы делаем.
- Может быть, - согласилась я, все же не решаясь разжать объятия.
И тут взволнованно заголосил телефон.
- Извините. - Я бросилась в комнату к аппарату, как к верному другу.
- Слушай, такой сюжет! Просто с ума сойти какой! - Нестор ржал во все горло. - Мне только что звонил шантажист!
- Шантажист?
- Ну! И угрожал, что если я до двенадцати ночи не выкуплю у него свою рукопись за пятьдесят тысяч, то завтра же во всех газетах будет напечатано, что никакого Нестора Мориньяка не существует, а все написала баба! Леокадия де Орфез! - Нестор просто закатывался. - Нет, ну ты представляешь: пятьдесят тысяч! Вот кретин!
- Подожди, Нестор. Какой-то человек нашел мою рукопись и решил, что она твоя? Да не смейся ты! Объясни толком.
- Что тут объяснять? У тебя же наверняка на титуле написано: "Леокадия де Орфез тире Н. Мориньяк", или "Н. Мориньяк" в скобках. Ясно же, что просто "Н.", а не "Надин" полностью! И название как для детектива: "Капли отцовской крови", и, оказывается, труп на первой странице! Чей хоть? Обманутого мужа или героя-любовника? - Он с удовольствием хохотнул. - Кстати, дорогая, раньше ты никогда не писала про кровь и убийство! Что это на тебя накатило?
- Да просто идиотское название! Я дала нормальное: "Нежность памяти", а они прочли краткое содержание в заявке - там речь о бастарде королевской крови - и придумали свое. Дескать, для публики так привлекательнее! А "Нежность памяти" напоминает название книги Аполлинера "Нежный, как память". - Мы с Нестором оба любим Аполлинера. - Ладно, неважно! Ты мне лучше, скажи…
Я хотела расспросить, чем закончились переговоры с шантажистом, но Нестор с хохотом перебил:
- Так труп-то чей? Мужа или любовника?
- Ничей! Герцога де Гиза! Я его не убивала! Это исторический факт для фона! Я тут ни при чем!
- Для исторического фона? Дабы показать жестокость нравов эпохи? - продолжал веселиться мастер детективного жанра. - Профессионально, весьма профессионально!
- Нестор, о чем ты договорился с шантажистом? - не выдержала я. - И прекрати ржать!
- Спросите, может быть, тот оставил какие-то координаты? - прошептал Луи за моей спиной.
От его голоса меня обдало жаром. Все это время я заставляла себя не думать о его присутствии.
- Надеюсь, ты объяснил ему ошибку? - не решившись обернуться, деловито продолжила я. - Он вернет мою рукопись?
- Я не стал разочаровывать этого проницательного идиота и предложил ему сотню, - как бы посерьезнел Нестор.
- Ты предложил сотню? - переспросила я, спиной чувствуя профессиональный интерес Луи.
- Надин, я ведь сразу догадался, что это и есть твоя сгинувшая распечатка, зачем ей валяться неизвестно где? Но горе-шантажист обиделся и повесил трубку.
- Повесил трубку, не оставив никаких координат? - уточнила я и смело посмотрела в глаза Луи: мол, видите, следую вашему совету, инспектор.
- Он обязательно перезвонит и будет торговаться! - одними губами произнес тот. - Поверьте, еще не все потеряно!
Его губы шевелились, как и усы, и полосочка под ними. Но, странное дело, сейчас это никак не волновало меня. Или потому, что сейчас это были рот и усы серьезного инспектора полиции, а вовсе не трепетного, сгорающего от страсти, нежного парня по имени Луи, сказочного молодого короля?…
- Знаешь, Надин, я так думаю, если этот идиот попытается шантажировать, то оно и к лучшему. Поверь мне, как более опытному, - многозначительно заверил меня теперь уже эксперт от книжного рынка. - Скандал вокруг имени автора всегда прибавляет популярности, и ты ее уже вполне заслуживаешь, не говоря обо мне, так что даже хорошо, что твой роман попал в руки такого кретина. Кстати, у тебя взяли дискету без распечатки?
- Взяли, конечно. У них там тоже свои планы и сроки. А я - проверенный автор, все сдаю вовремя. Зачем им портить отношения со мной?
- Ну, а что я говорил? Это, кажется, твой десятый опус?
- Ну да, десятый.
- Посоветуйте ему не занимать телефон, - прошептал Луи, заглядывая мне в глаза. - Шантажист наверняка…
- Шантажист наверняка будет перезванивать, Нестор! - выпалила я, с ужасом понимая, что сейчас в глаза мне заглянул вовсе не инспектор, а молодой король. - Давай не будем занимать телефон!
- Думаешь? - хмыкнул муж. - Давай. Это даже забавно. Только чур это мой сюжет!
Молодой король смотрел на меня, а я чувствовала себя полной идиоткой с пересохшими от напряжения губами…
- Твой, твой! В восемнадцатом веке не было телефонов!
- Пока! - Гудки.
Я повесила трубку и только сейчас поняла, что она безобразно воняет луком. А теперь - и моя правая рука. Я не знала куда ее девать и спрятала за спину. Господи, ведь мое ухо и щека теперь тоже, наверное, в луке! Как же мне целоваться?…
- Может быть, похлопотать о прослушке телефона вашего мужа? - деловито предложил инспектор Виньо, вовсе не напоминая больше Луи, молодого сказочного короля.
Значит, целоваться мы не будем, с облегчением поняла я.
- Спасибо, инспектор, но, думаю, не стоит. Мой роман уже в издательстве. Пусть шантажирует, кто хочет. Мориньяк считает, что любой скандал способствует популярности.
- Но вы-то сами как считаете, мадам?
Ого! Это уже вопрос короля! А я вся в луке… Вымойся! Какие проблемы? - встрял внутренний голос.
- Знаете, инспектор, у меня есть бутылка вина. Мы могли бы отпраздновать чудесное возвращение сумки, а заодно и завершение моего десятого романа.
Он молча смотрел на меня и улыбался.
- Кстати, как вам удалось найти мою сумку в рекордные сроки? Это удивительно! - торопливо заговорила я, потому что усы и рот Луи опять начинали сводить меня с ума.
- Пустяки. Просто совпадение. Одна клошарка нашла и приволокла прямо после вашего ухода. - Он махнул рукой.
Пальцы Луи были длинными и крепкими, как у пианиста. Я вдруг вспомнила, как эти пальцы открывали банку с пивом и я боялась дотронуться до них, а теперь мне больше всего на свете хочется опять почувствовать их прикосновение. И прикосновение его губ и усов. И груди, плеч, и вообще всего его юношески спортивного тела!..
- Благодарю вас за приглашение попраздновать, но…
- Вас ждут дома? Ваша Мелани?
Он резко повернул голову. Зачем я это сказала? Я же не могу знать имя его девушки! Я ведь подслушивала не нарочно!
- Да, Мелани, - неожиданно спокойно согласился он. - Она очень славная. Вам бы она понравилась!
- Что вы говорите? - Я хмыкнула. - В таком случае передайте ей привет от меня.
- А вы не торопите события, Надин Мориньяк?
- Я? - Меня поразил не столько его вопрос и не форма обращения - как-никак я предлагала ему пить со мной вино, сколько радость в глазах Луи, молодого короля.
- Я понял, это Элис. Я не смог дозвониться вам сразу, как возникла сумка, вас не было дома, и уехал на вызов. Значит, Элис успела все-таки без меня позвонить вам и наболтать лишнего. - Луи вздохнул. - Она чересчур заботится обо мне.
- Нет, она мне не звонила.
- Хорошо, я понял. Вы не хотите выдавать Элис. То-то она напирала, чтобы я смело вез вам сумку домой. Я должен был сразу догадаться по тому, как вы меня встретили. Знаете, мадам Мориньяк, если вы не против, то мы можем прямо сейчас поехать вместе, и вы познакомитесь с Мелани.
- Зачем?
- А зачем мне что-то скрывать от вас? Поужинаем где-нибудь втроем, поболтаем, можно сходить в кино. - Он наклонился и поднял с пола свою фуражку, отряхнул ее. - И тогда вы уже все решите сами.
- Втроем? - наконец-то смогла выдавить я.
- Конечно. Мелани обидится, если я куда-то пойду без нее. Тем более с дамой.
Ничего себе! Вот так сказочный Луи-король!
- Как-нибудь в другой раз, мсье Виньо. Я сегодня слишком устала для еще одного знакомства.
- Может быть, завтра, мадам Мориньяк? Часиков в семь, я постараюсь освободиться к этому времени. Поужинаем все вместе? Можно даже пригласить Элис, чтобы Мелани и вы чувствовали себя увереннее.
- Может быть. - Я направилась в прихожую и открыла дверь. - Созвонимся, мсье Виньо.
- Спасибо. - Он наклонил голову и, чмокнув меня в щеку, весело констатировал: - Лук! От моей бабушки тоже всегда уютно пахло луком. Жаль, что вы устали. До завтра!
Я заставила себя улыбнуться.
- Еще раз спасибо за сумку. Всего доброго, мсье Виньо.
- Просто Луи!
Продолжая улыбаться, я кивнула и закрыла за ним дверь. До чего же мне действительно не везет! Ведь казалось бы: милый, воспитанный в отличие от моего Нестора, красивый, деликатный парень, а он, оказывается, предпочитает групповуху! Теперь-то мне ясно, почему он обращается к Элис "дорогая"! Ну и нравы у нашей полиции! Просто готовый сюжет для мэтра Мориньяка. Надо как-нибудь подкинуть ему идейку!
Я наклонилась, чтобы наконец-то поднять вернувшуюся сумку с пола, и тут же завопил телефон. Сумка попахивала рыбой, я невольно вспомнила ту немытую бабку с узлом, которая была недовольна моей задержкой возле двери в полиции.
Глава 5,
в которой мой муж легок на помине
- Ну и? - отрекомендовалась я в стиле Нестора.
- Только что звонил, - доложил тот. - Цена снижена до двадцати пяти!
- Тоже неплохо, - сказала я, усаживаясь на диван, расстегнула молнию сумки и полезла внутрь. Ничего, кроме моего пустого кошелька. - Еще какие новости, Нестор?
- Ты поужинала?
- Нет. Ты же звонишь каждые пять минут, я и приготовить-то еще не успела. - Я раскрыла свое так называемое портмоне, заглянула во все отделения, естественно, вовсе не рассчитывая обнаружить там что-либо.
- Правда? А с чего это ты такая добрая? Ласковая, не огрызаешься?
- Я же тебе говорю: нашлись моя сумка и портмоне. Приятное событие.
- Тебе их что, доставили на дом?
- Ага. Как ты догадался? - Я прижала трубку к уху плечом и теперь инспектировала не менее пустые отделения сумки.
- Методом дедукции. Слушай, ты, кажется, утром что-то говорила о сексе?
- Я? О сексе?
- Ну не я же! Вот я и стал вспоминать, когда мы с тобой в последний раз им занимались?
- Мы с тобой? На позапрошлое Рождество. - Вдруг мне показалось, что под подкладкой сумки что-то есть, как будто какой-то листок бумаги. Я углубилась в недра и, обнаружив порванную подкладку, добавила: - А уж когда ты, дорогой, занимался без меня, я не знаю.
- На позапрошлое? Да? Полтора года назад? Точно? Ты ничего не забыла?