Темное блестящее дерево перил и красивые отполированные лепниной потолки напомнили мне о доме моей мечты в Индиан Вилладж. Я провела рукой по атласной отделке и сфокусировала свое внимание на более важном - заполучить дом, если в ближайшие дни все пройдет хорошо, он будет моим в следующие несколько месяцев. Мои внутренности танцевали от волнения. Все, что я должна сделать, это уговорить Ника сделать мне одолжение. А он в долгу передо мной, не так ли? В очень большом долгу.
Ну и что, что после того случая я игнорировала все его попытки извиниться? Ну и что, что я развелась с ним, не сказав ни слова? Ну и что, что я отказывалась признавать его существование на планете последние семь лет? После того что он сделал, это было моим правом.
Но я до сих пор не имела ни малейшего понятия, как подступиться к нему. Должна ли я быть дружелюбной? Разговаривать с ним как со старым приятелем? В конце концов, мы хорошо проводили время вместе. Очень хорошо. Что включало в себя полуночные поездки, лежание под одеялом под луной, брюки вокруг коленей, юбку на талии и звезды, падающие с неба за его головой, пока он шептал в мое ухо:Ты знаешь, что я люблю тебя... не покидай меня никогда... и его тело, вбивающееся в мое глубокими ритмичными толчками.
Я стояла двумя ногами на двух разных ступеньках, мои пальцы сжимали перила, а пальцы на ногах подогнулись в туфлях.
Ник, ты ублюдок. Ты любил меня. Я знаю это. И я любила тебя. Но этого было недостаточно. Почему этого не было достаточно?
Сглотнув комок в горле, который удивил меня, ведь я не плакала по Нику годами, и ни по какому другому мужчине с тех пор, я покинула здание, закрыв переднюю дверь, на трясущихся ногах подошла к своей машине, "Фольксваген Битл", и осторожно скользнула на водительское сиденье. В этом платье все нужно было делать очень осторожно. Осторожно - это хорошее слово для сегодняшнего дня. Я буду осторожна, чтобы не порвать свое платье, осторожна, чтобы не позволить своим эмоциям возобладать надо мной, и осторожна, чтобы не позволить прошлому оказаться в настоящем.
Или его руке оказаться на моей заднице.
Мысль проскользнула в мою голову прежде, чем я смогла что-то поделать, своего рода небольшая грязная шуточка, которую сказал бы Ник, если бы мог читать мои мысли, раньше я часто думала, что он мог. Он идеально понимал мое в-основном-шикарное-но-наполненное-развратным-смыслом чувство юмора, и я скучала по тому, как он смешил меня.
Что? Нет. Н-Е-Т. Я пережила чувства к нему, и я справлюсь с этим.
Но опасность встречи с Ником Лупо без плана игры была очевидной, и я чувствовала, что могу поддаться его чарам, если я не буду готова.
Я продумывала сценарий, пока ехала в Корктаун, где располагался "Бургер бар". Вот что мне было нужно - сценарий. Ничто нельзя оставлять на волю случая, не должно быть никакого неловкого молчания, во время которого у одного из нас возникнет соблазн вставить шутку, понятную только нам.
О боже мой. Прекрати. Это.
После напряженных раздумий я придумала пять различных подходов к встрече.
Первое - "Застенчивость", которая будет подана с пальцами сцепленными над грудью: Ох, ты владеешь этим местом? Я не знала!
Следующее: "Дружелюбие", сервированное легким ударом локтем в живот: Эй, ты! Поздравляю с твоим успехом! Я хотела прийти сюда, но была так занята!
Возможно сработает "Тоска По Прошлому", в сопровождении с небольшим похлопыванием ресниц: Бог ты мой, помнишь ту ночь, когда я отдала тебе свою девственность в саду твоей семьи? Да, это было так мило. Уже слишком поздно попросить у тебя кое-что взамен?
Затем "Честность", которая будет сопровождаться переступанием с ноги на ногу, и кривоватой улыбкой: Послушай, я знаю, что между нами все закончилось довольно плохо, но дочь Тони Хука хочет, чтобы ты снабдил полуночными закусками вечеринку по случаю ее помолвки, и если ты откажешь, я умру.
Наконец, у меня было "Отчаяние": Ты нужен мне. Я сделаю все, что ты захочешь, если ты сделаешь это для меня. Это скорее всего будет сопровождаться сорванными трусиками и позой 69.
Господи помоги мне.
Несмотря на тепло ночи и тот факт, что мое окно было опущено, я дрожала. На самом деле, я даже не была уверена, каким будет ответ Ника. Он все еще думал обо мне? Раньше он не мог оторвать от меня своих рук, но это было ДО Вегаса. Я даже не могла догадываться, что он думал на тех выходных, не говоря уже о том, что чувствовал сейчас.
Я закрыла машину и закинула ключи в сумочку, мои плечи были напряжены. Мысли о прошлом взбудоражили меня - я из тех людей, которые помнят все очень ярко, помнят каждое испытанное чувство. Для меня воспоминания - это то, что я чувствую нутром, для меня все наполнено запахами, вкусами и звуками, и на протяжении нескольких лет я старалась держать их в себе. Но сегодня я чувствовала, как мои воспоминания о Нике Лупо трескались по швам, угрожая взорваться - звук его голоса, запах его кожи, вкус его поцелуя, ощущение его тела около моего, внутри меня.
Мой желудок моментально стал невесомым, и в миллионный раз я задалась вопросом, Ник на самом деле был так хорош в сексе или я так думала только потому, что он был моим первым, и в то время мне не с кем было сравнивать. Я имею в виду, насколько хорош на самом деле мог быть двадцатиоднолетний парень? Возможно, мой разум преподносил мне это в особом свете: что чем дальше во времени, тем радужнее тебе это кажется. Я была уверена, что было много раз, когда в первую очередь он думал о своем удовольствии и игнорировал мои потребности.
Я просто не могла думать ни о чем.
Посмотрев в обе стороны, я пересекла Мичиган-авеню, дошла до обочины и положила руку на грудь в тщетной попытке успокоить свое быстро бьющееся сердце. Мне нужно было перестать думать о сексе с Ником, это не помогало. Мне нужно было сфокусироваться на настоящем. Придерживаться своей цели.
Сохраняй спокойствие. Хладнокровие. Бесстрастность.
Вертикальная неоновая вывеска "Бургер бар" висела справа от меня, и я заставила себя ставить одну ногу перед другой и двигаться в его направлении. Подойдя ближе, я услышала музыку, играющую внутри и ощутила запах жареного на гриле мяса и картошки-фри.
Еще пять шагов, и я буду у входа. Четыре.
Три.
Два.
Один.
Сделав глубокий вдох, я толкнула стеклянную дверь и вошла внутрь.
4 глава
Холодный поток воздуха от кондиционера обдул меня, когда я сняла свои солнцезащитные очки и огляделась вокруг, осматривая детали, как только мои глаза приспособились. Место было меньше, чем я ожидала. На полу белая плитка, с левой стороны бар и небольшие кабинки у стены с правой. Темное дерево. Желтые цвета. Доски на стенах. "Folsom Prison Blues", играющая в музыкальном автомате в углу. Я почти улыбнулась.
Ему все еще нравится Джонни Кэш.
В баре было многолюдно, каждая кабинка была заполнена, и каждое место у бара занято. Энергетика была молодежной, веселой и непритязательной. Каким-то образом атмосфера ощущалась одновременно городской и деревенской. Это место похоже на то, где ты можешь хорошо поесть и отлично провести время, посмотреть на других и показать себя. Ты можешь почувствовать себя одновременно современно и старомодно, так как на дощечках рядом с дверью была указана философия Ника о меню на основе только местных и региональных продуктов, выращенных органическим способом. Также рядом была дощечка, на которой было написано: "Если ты расист, нацист, сексист, гомофоб или придурок - тебе вход воспрещен. В противном случае, добро пожаловать".
По крайней мере, там не было: "или моя бывшая жена".
Официанты передвигались быстро, держа подносы, нагруженные корзинками, которые были выстланы салфетками в голубую и белую полоску, на которых располагались огромные гамбургеры и горы ароматной картошки фри, из-за чего у меня тут же потекли слюнки. Несмотря ни на что, в моей груди расцвела гордость. "Оближи мою тарелку" было нелепым шоу - кого заботит, насколько горяч шеф, если он отлично делает свою работу? - но оно дало Нику огромный толчок. Он всегда хотел этого, свое собственное дело, чтобы все было так, как хочет он. Оглядываясь вокруг, я могла видеть, что каждая деталь здесь отражает его стиль, от дизайна меню до музыки. Когда я услышала, что позади меня открылась дверь, я сделала несколько неуверенных шагов вперед, чтобы не стоять на пути у прибывших посетителей.
- Коко Томас. Я узнаю эту задницу где угодно.
Я повернулась и обнаружила Ника Лупо, стоящего в нескольких сантиметрах от меня, так близко, что я могла увидеть крошечный шрам в форме полумесяца над бровью, как напоминание о его буйном детстве. У него были такие же густые темные волосы, хотя на висках и появилось несколько неожиданных прядей седины, и к этому широкому рту прилипла ухмылка от моего появления.
Я хотела что-нибудь сказать, но при виде его мои легкие перестали функционировать, задерживая кислород, как будто это был их последний вздох.
Черт. Почему он должен так хорошо выглядеть?
У Ника появлялись ямочки, когда он улыбался, и он был греховно сексуальный, когда пригвождал тебя взглядом, который говорил: "К черту ужин, единственное, что я хочу съесть - это ты, и я чертовски голоден". Он мог перейти от мальчишеского очарования к сексуальному и требовательному за один удар сердца.
Его темные выразительные брови поднялись.
- Онемела, кексик? Это что-то новенькое. Или закончились прозвища для меня?
- Привет, - мне удалось произнести. Одно слово, но оно ощущалось как победа.
- Привет.
Когда я больше ничего не сказала, он рассмеялся.
- Ладно, пойдем. - Взяв меня за руку, он повел меня к бару, все глаза в помещении смотрели на нас. - Настало время тебе прийти сюда. Давай найдем, где тебе сесть.
Он прикасался ко мне. Он прикасался ко мне. Он прикасался ко мне. В моей голове голос повторял эту фразу снова и снова. Я серьезно недооценила, как его физическое присутствие будет влиять на меня после всего этого времени. Мою кожу покалывало от осознания, что это он, когда мое тело вспоминало безумную химию, которая у нас была, и только что проснулась после семи лет спячки.
Ник повел меня к концу бара, где был пустой стул, который я не могла видеть, находясь у двери.
- Садись здесь и дай мне посмотреть на тебя.
Я скользнула на стул, скрестила свои ноги и положила сумочку на барную стойку. Мои движения были нарочито медленными, чтобы не выдать, какой взволнованной я была.
- Спасибо тебе. - Целых два слова. Аллилуйя.
Широко расставив ноги, Ник скрестил свои мускулистые татуированные руки и покачал головой.
- Черт меня побери, если у меня не самая сексуальная бывшая жена на планете, - сказал он достаточно громко, чтобы привлечь внимание других клиентов, целенаправленно естественно. Ник любил хорошее шоу. Сразу я заметила, что еще больше голов повернулось в моем направлении. Камеры телефонов нацелены. Шепотки и взгляды. Я представила заголовки на TMZ (прим. перев. сайт со сплетнями): Раскрыт Секрет Прошлого Сексуального Шефа - Разочарованная Бывшая Жена. Я смущенно провела по своим волосам.
- Бывшая жена? - сказал парень на стуле рядом с мной, похожий на хипстера с зализанными рыжеватыми волосами и огромными пушистыми бакенбардами в стиле Авраама Линкольна. Он повернул свой стул к нам лицом и опустил свою пивную кружку в сторону Ника.
- Я не знал, что ты был женат.
- Я был, Лу, был. - Ник указал жестом на мое лицо. - Скажи мне, разве у меня не самая красивая бывшая жена? Я имею в виду, как много парней могут похвастаться этим? Подожди. - Он положил руку на мое плечо. - Подожди. Нас несколько? Сколько мужей ты собрала к этому времени?
Я улыбнулась сомкнутыми губами. Я не позволю ему спровоцировать меня.
- Только одного.
Он прикоснулся к своей груди, которая была обтянута черной футболкой "Бургер бар", рукава крепко обтягивали его бицепсы. Я заметила, что он носил серебряные часы Shinola, что на мгновение отвлекли меня, потому что я всегда возбуждалась от толстых сильных запястий Ника и его предплечий.
- Вот так-то! На мгновение я почувствовал себя неособенным! Я имею в виду, с тех пор как ты ушла от меня, у тебя было много времени... - он проверил часы. -- По крайне мере, на тридцать браков таких же по времени как наш.
К черту все, он спровоцировал меня.
- Я ушла от тебя! Это ты оставил меня, помнишь? В номере в Вегасе? В нашу брачную ночь?
Брови Лу поднялись над ободком его кружки, и он смотрел на Ника, как будто ждал объяснений. Но я не дала ему и шанса защитить себя. К черту спокойствие, хладнокровие и безэмоциональность - он не спихнет это на меня.
- Или ты забыл о записке, которую оставил на тумбочке, рядом со своим кольцом? "Это была ошибка". Это тебе не кажется знакомым?
- Я извинился. Ты была той, кто подал на развод и уехал в Европу, не сказав мне, как упрямый подросток.
- Упрямый подросток! Ты извинился по смс-ке, Ник. Два слова: Прости меня. - На краткое мгновение я прижала руки к ушам и сделала глубокий вдох. Для этого было семь лет, и я пришла сюда не ругаться. - Послушай, в любом случае, это больше не имеет значения. Да, я подала на развод и уехала в Европу, не сказав тебе. Потому что ты был прав. Женитьба была ошибкой.
Ник пожал плечами.
- На всякий случай, я не согласен. И я пытался сказать тебе это, но ты развелась со мной слишком быстро.
Я сжала руки в кулаки на коленях так сильно, что чувствовала, что мои ногти могут разрезать ладонь.
- Мы бы развелись в любом случае, Ник. Мы были молоды и глупы.
- Я был глуп. Ты была просто зла. Я не виню тебя в этом.
Я подняла голову.
- Но ты обвиняешь меня в других вещах?
Воздух между нами потрескивал от энергии. Ник сверлил меня своими глазами.
- В конце концов, это было твое решение покончить с нами.
- Ты изменял мне.
- Ты лгала мне.
- Ты первый солгал мне.
- Это было не то же самое.
- Подождите, вы, ребята, запутали меня. - Лу снова взял свое пиво и повернулся к Нику. - Давай начнем с тебя. О чем ты солгал?
- Во-первых он лгал о сексе, - я скрестила руки, раздражаясь на воспоминания. - Когда мы были первокурсниками в колледже, он сказал мне, что он девственник, как и я.
- Я должен был, или она бы не переспала со мной. - Ник подбросил руки в воздух. - Я должен был заполучить ее, Лу. Мне жаль, что солгал, но я был влюблен в нее, и должен был заполучить ее. По крайней мере, я сказал правду, когда все закончилось.
Лу кивнул, как будто он был арбитром в этом споре.
- Ладно. Какое-то дурацкое решение, но, возможно, я его понимаю, учитывая... обстоятельства. - Он сделал неопределенный жест в сторону моей груди. - А о чем лгала ты?
- Подожди минутку, какие обстоятельства? - я села выше, сощурив глаза.
- Я думаю, он имеет в виду обстоятельства, выступающие из твоей грудной клетки. - Улыбка осветила лицо Ника.
- Ноги тоже, - добавил Лу. - И лицо. Кто-нибудь говорил тебе, что ты выглядишь как молодая Лорен Бэколл[1]?
- Точно. - Ник покачал головой. - Мне было девятнадцать, и я был влюблен в самую красивую девушку, которую когда-либо видел. Я не мог вести себя по правилам.
Я покраснела, но гнев победил. Ник как всегда доводил меня до бешенства, а потом льстил, чтобы я простила его.
- Ох, ради всего святого. Это не оправдывает тебя.
- Ну, ты лгала о Париже. - Он повернулся к Лу. - На первом курсе она сказала мне, что ее не приняли в программу по обмену, в которую она всегда планировала вступить. Но она была такой плохой лгуньей, что я узнал правду.
- Я не хотела ехать в том же году. А у тебя не было проблем, с тем что я останусь позади в то время.
Может, потому, что ты провел большую часть того года, трахая меня сзади.
- Затем в следующем году она сказала мне, что даже не подавала заявление, еще одна очевидная ложь. Но она прокололась, и я узнал правду от ее подруги Миа.
- Потому что я не хотела уезжать от тебя, придурок. - Я злилась на Миа несколько недель из-за этого, но она сказала, что только поддалась и подтвердила убеждения Ника, когда он пообещал ей, что поощрит меня поехать. Миа думала, что я сумасшедшая, раз отказываюсь от учебы в Париже из-за парня.
- Оставить меня не было необходимым условием для разрыва отношений. Мы могли бы остаться вместе.
- Ха! - я ткнула его в грудь. - Ты изменял мне каждое лето, когда мы не были вместе. Ты думаешь, что был бы верен, когда нас бы разделял океан?
Ник приподнял подбородок.
- Я не изменял каждое лето.
Я закатила глаза.
- Два из трех. И я бьюсь об заклад, что было и на весенних каникулах, о чем я не знаю, и, возможно, на Рождество, и, вероятно, даже на день Мартина Лютера Кинга, - я повернулась к Лу и фыркнула, чувствуя превосходство. - Он не мог держать себя в руках. Никогда.
Как будто чтобы доказать мою точку зрения, Ник сжала мое бедро.
- Да ладно тебе, Коко. Два раза я поцеловал других девушек, это все. И ты расставалась со мной так часто, что иногда я даже не знал, вместе мы или нет.
Я убрала его руку.
- Потому что ты постоянно флиртовал.
- Последний год я был полностью верен тебе, я клянусь.
- Эм, ха, до тех пор, пока Миа не рассказала тебе о Париже. Затем ты пошел и трахнул кого-то другого.
Ник отвернулся, ничего не отрицая и не защищая себя, ночь его признания вернулась ко мне, как удар ножом в живот. Я кричала до хрипоты, ударила его по лицу и выставила его из своей квартиры. Затем я выбросила из окна каждый подарок, который он мне когда-либо подарил. Я вспомнила, как он наблюдал за этим, молча сидя на капоте своего грузовика в темноте.
Лу допил свое пиво.
- Ничего себе, это реально печально, ребята. Так что случилось дальше?
- Мы расстались, - сказала я, сжав зубы. - Но следующим вечером он показался у моей квартиры с бутылкой виски. - И я не сказала нет, как должна была. Я никогда не могла отказать ему, когда он был причастен.
Взгляд Ника встретился с моим.
- Мы снова сошлись.
Я подняла подбородок.
- Мы были пьяны, когда сделали это.
- Мы сели на поздний рейс до Вегаса.
- Сделали тату и поженились. Два идиотских решения.
Лу наблюдал за нами и мотал головой как на открытом чемпионате Франции по теннису.
- И затем?
Мы смотрели друг на друга на мгновение дольше, каждый из нас переживал боль и удовольствие от этих безумных выходных. Что мы могли сказать? Неважно что, Ник не мог отрицать, что он был неверен той весной - акт предательства, который начал целую череду безумных событий. И наполненных виски, слезами и сексом безумств, когда я простила его, и вышла за него замуж - но затем он оставил меня в том номере отеля. Никакие извинения не могли компенсировать ту боль, и я была чертовски уверена, что не хотела слышать никаких объяснений.
Ради всего святого, почему я должна слушать, как он говорит, что не любил меня достаточно, чтобы остаться?