– А почему бы тебе не спросить у них самой? – заявил он. Руби посмотрела на него. – Уверен, ты сможешь их отыскать.
– Я не буду этого делать. – Она решительно вскинула подбородок.
– Я понимаю, почему ты приняла такое решение тогда, много лет назад. Но теперь… Неужели будет плохо, если вы все снова воссоединитесь?
Руби покачала головой:
– Не хочу вмешиваться в их жизнь. Думаю, ты меня поймешь. Они уже взрослые и живут своей жизнью. Меньше всего мне хотелось бы им ее усложнять. Отчасти поэтому я много лет назад сменила свое имя, чтобы начать все с чистого листа.
– Но по твоим рассказам я понял, что между вами были очень крепкие узы. Полагаю, твой брат и твои сестры будут рады получить от тебя весточку.
С ее губ сорвался вздох.
– К чему я им? Они есть друг у друга, а еще у них есть приемные родители.
Итан нахмурился, расслышав упрямые нотки в голосе Руби:
– А если они разыскивают тебя, хотят узнать, что с тобой стало?
Сам он знал, что если бы мог повернуть время вспять и провести хотя бы пять минут с Таней, то свернул бы ради этого горы.
Руби снова отвернулась, положила руки на перила ограждения и устремила взгляд вдаль:
– Все гораздо сложнее.
– Ты о чем?
– Что, если я отыщу их, а в ответ услышу лишь вежливую благодарность и всё? Я уже потеряла их один раз, и… Это было словно падение в пропасть. Сейчас я уже пришла в себя, наладила свою жизнь. Я не хочу снова рухнуть в бездну.
Голос Руби звучал тихо и потерянно.
– Бояться – это нормально. Но все равно стоит рискнуть.
– Легко тебе говорить. Ты ничего не боишься. Риск – твое второе имя. Дай тебе только возможность, спрыгнешь с этой смотровой площадки и спустишься с Монблана на лыжах.
– Ты говоришь о физическом страхе. Это неплохое чувство. Оно помогает словить кайф, когда зашкаливает адреналин. Но страх встретиться с братом и сестрами – не физический, это другое. Тут требуется куда больше смелости. Думаю, ты должна решиться и преодолеть его.
Руби обожгла Итана гневным взглядом:
– Это не тебе решать. Ты не представляешь, каково это.
– Нет, но… – Он тоже уставился вдаль.
– Что – но? – Она придвинулась к нему ближе и положила ладонь на его руку. Это прикосновение успокоило Итана и придало сил. Он ощутил, что готов шагнуть в пропасть ради того, чтобы помочь Руби принять верное решение.
– Но я тоже знаю, каково это – терять кого-то очень близкого. – Его голос дрогнул. – У меня была старшая сестра. Таня. Она умерла, и я все бы отдал ради того, чтобы снова ее увидеть. Поэтому я советую тебе: разыщи брата и сестер. У вас есть шанс снова стать одной семьей. Используй его.
Итан почувствовал, как Руби напряглась. Затем она выдохнула и крепче сжала его руку:
– Не знаю, что и сказать. Мне очень жаль.
Она прижалась к нему, и пару минут они молча смотрели вдаль. Затем Руби спросила:
– Ты хочешь об этом поговорить?
Итану вспомнились ее слова о том, что их разговор о Томе, Эдди и Филиппе вызвал в памяти добрые воспоминания о прошлом. Таня тоже заслуживает того, чтобы ее вспоминали.
Он кивнул:
– Хочу. Но не здесь. Давай вернемся в шале.
Когда они переступили порог, Руби с трудом подавила желание броситься к Итану на грудь, обнять и утешить его. Хотя в последние несколько часов она могла открыто выказывать ему свои чувства и эмоции, все, что касалось прошлого Итана, по-прежнему оставалось для нее неизведанной территорией.
Он скинул пальто и повесил его на вешалку, глядя почти с опаской, как Руби подходит ближе. Встав на цыпочки, она поцеловала босса в щеку, вдохнув древесный аромат его одеколона. Отступив назад, Руби взяла его руки в свои и потянула Итана в сторону софы. Он чуть криво улыбнулся, сжал ее ладони и сказал:
– Я растоплю камин.
Руби кивнула:
– Это было бы замечательно. Хочешь кофе?
– Нет, спасибо.
Он начал возиться с поленьями, а Руби устроилась на софе, поджав ноги, и вся превратилась в слух.
– Таня была старше меня на три года. Мамы постоянно не было дома – она много работала, чтобы мы могли сводить концы с концами. И это очень сблизило меня и Таню. Она была… – Он замолчал, чиркнул спичкой о коробок и поджег дрова в камине. Глядя на пляшущие языки пламени, Итан продолжил: – Она была такой доброй и милой. В нашем криминальном районе она казалась кем-то не от мира сего – красивая и хрупкая. У нее были длинные каштановые волосы, карие глаза и самая теплая улыбка в мире.
На лице его отразилась печаль. Руби соскользнула с дивана на пол, и теперь Итан и она сидели рядом на полу перед камином. Не говоря ни слова, Руби прижалась к собеседнику и положила руку ему на бедро.
Итан снова заговорил:
– Таня мечтала многого добиться в жизни. Она хотела писать книги, путешествовать, повидать чудеса света. Мама поддерживала ее стремления. Сестра очень любила читать. Она впитывала в себя информацию, как губка. Она рассказывала мне про разные страны, и мы вместе мечтали о том, как однажды отправимся туда.
"Неудивительно, что Итан отвергает любовь, – подумала Руби. – Ведь смерть забрала у него самого важного в жизни человека". Но, судя, по тому, как потемнело лицо Итана, он рассказал еще далеко не все.
– Судя по твоим словам, Таня была замечательной и вы очень любили друг друга.
– Да. Именно сестра долгое время удерживала меня от влияния улицы. Но чем старше я становился, тем труднее ей было это делать.
– А как же твоя мама?
– Мама… Она и я…. У нас были сложные отношения. Она во мне видела точную копию моего отца.
Я был для нее нежеланным ребенком, и она никогда не была ко мне привязана.
В словах Итана звучало безразличие, словно он считал, что заслуживал такого отношения.
– Это была не твоя вина!
Итан пожал плечами:
– Да нет же, я сам виноват, потому что сам сделал выбор. Ведь моей повседневной реальностью был наш криминальный район. Я начал считать, что наши с Таней мечты никогда не сбудутся, поэтому стал прогуливать школу и отбиваться от рук. Лишь Таня немного сдерживала меня, потому что ради нее я был готов на все.
– И что случилось потом?
– Ее начали травить одноклассники. Подробностей я не знаю, ведь к тому времени мы уже учились с сестрой в разных школах. Таня была отличницей. Начиналось все с мелочей: ее обзывали, зло над ней шутили, но потом травля становилась все более жестокой: сестру преследовали, угрожали изнасиловать. Не в силах больше выносить издевательства, она покончила с собой. – Руби вскинула руку ко рту, чтобы приглушить вскрик. – Я нашел ее. Таня взяла снотворные таблетки матери и наглоталась их. Сначала я подумал, что она спит, а потом…
Руби сжала губы, чтобы не расплакаться. Она представила себе, как юный Итан, тощий и долговязый, входит в комнату сестры, окликает ее, а через несколько секунд осознает ужасную правду, навсегда изменившую его жизнь.
Сердце сжалось от сочувствия.
– Мне так жаль, – прошептала Руби. – Даже не представляю, через что пришлось пройти тебе и твоей матери.
– Она погрузилась в отчаяние. Это были мрачные времена.
Итан помолчал, глядя на пламя в камине, а затем провел ладонью по лицу, словно пытаясь стереть воспоминания.
– Можно сменить тему разговора? Я вроде все рассказал.
– Конечно, – ответила Руби, надеясь, что Итан смог отвести душу, и желая теперь немного поднять ему настроение. – Как насчет пикника и настольных игр?
Удивленно взглянув на нее, Итан слабо улыбнулся:
– Не возражаю. – Когда они встали, он задержал ее руку в своей руке. – Спасибо за то, что выслушала.
Затем Итан обхватил лицо Руби ладонями и нежно поцеловал ее в губы. А ее сердце щемило от боли за него.
Когда рассвело, Итан тихонько выскользнул из постели, натянул джинсы и оглянулся на Руби, которая спала, положив руку под щеку. Отвернувшись, он сунул руки в рукава рубашки и направился к лестнице.
Итан ощущал тревогу и раздражение. Все-таки Руби сумела каким-то образом влезть к нему в душу.
Направляясь на кухню, он остановился в гостиной, охваченный воспоминаниями о вчерашнем вечере – о том, как они с Руби пили какао перед камином, болтали обо всем и ни о чем, смеялись и философствовали. А после они отправились в постель и… И там слова уже оказались им не нужны.
Тревога разрасталась в душе как снежный ком. Откровенничать с Руби было ошибкой. Ничего хорошего из этого не выйдет. Эмоциональная близость не для него.
– Итан?
Он повернулся и увидел Руби, стоящую на верхних ступенях лестницы. Как долго она там уже стоит и наблюдает за ним?
Он выдавил улыбку:
– Доброе утро! – И сердце застучало быстрее при виде растрепанных волос Руби и ее пижамы с рисунком из пингвинчиков.
Воцарилось неловкое молчание. Руби спустилась вниз. Итану, глядя на нее, захотелось подхватить ее и отнести обратно в спальню. Чтобы не поддаться соблазну, он засунул руки в карманы и, повернувшись спиной, спросил:
– Тебе кофе?
– Да, пожалуйста.
Итан прошагал на кухню мимо Руби, затаив дыхание и стараясь не коснуться ее. Случись это вчера, он бы весело поддразнил ее за пижаму с пингвинами, потом взял бы за руку и поцеловал в губы. Но сегодня он прошел мимо.
Руби стояла неподвижно, теребя прядь волос.
– Я… Я пойду переоденусь.
Минувшие два дня она была сама собой и он тоже.
Но теперь пришло время вернуться к прежним отношениям, потому что быть собой оказалось слишком трудно, и теперь хотелось снова восстановить свой статус-кво одиночки.
Итан включил чайник и выложил на стол купленный вчера французский багет, клубничный джем и круассаны.
Услышав стук каблуков Руби по деревянному полу, он поднял глаза.
– Выглядит великолепно, – взглянув на еду, с преувеличенной живостью произнесла она.
Теперь ее волосы были гладко зачесаны и собраны в хвост, из которого не выбивалось ни одной пряди. Внезапно Итана пронзило осознание того, что ему больше никогда не удастся коснуться шелковых локонов Руби, запутаться в них пальцами…
Внезапно захотелось смести со стола приготовленный им завтрак, создающий фальшивое ощущение интимности. Близкие отношения между ним и Руби окончены. Чем скорее они покинут эту слащаво-сентиментальную обстановку, тем лучше.
Он решительно взял круассан, намазал его маслом и джемом, а затем взглянул на часы:
– Скоро нам уже уезжать. Я подумал, что до отъезда мы могли бы успеть сделать круг по окрестностям, взглянуть на места, подходящие для строительства отеля "Кавершем".
– Разумеется, – сухим, деловым тоном ответила Руби, сделала глоток кофе и отодвинула свою тарелку. – Я готова ехать.
Глава 14
Руби с гордостью оглядела банкетный зал "Замка Кавершем". Все выглядит просто великолепно: старинные дубовые столы расставлены огромным кругом, на потолке и стенах фрески, изображающие сцены из средневековой жизни.
Скоро это помещение наполнится шумом голосов трубадуров и целой сотни приглашенных знаменитостей. Здесь начнется самый настоящий средневековый пир.
Руби знала, что открытие пройдет успешно и покажет всем: с ней можно иметь дело. Это станет новой ступенью в ее карьере. Без сомнения, едва открывшись, ресторан будет пользоваться популярностью, столики будут заказываться на несколько месяцев вперед.
Работы будет невпроворот. Но может, она поможет избавиться от боли, пронзающей сердце каждый раз, когда рядом оказывается Итан? Руби скучала по нему – по тому человеку, которого успела немного узнать за те два дня, что они провели вместе.
Но тот Итан словно исчез. Теперь он снова превратился в ее босса, общающегося с ней в сухой, деловой манере.
Через два дня бал закончится. Начнется Новый год. Итан вернется к своим обычным заботам – ведь у него бизнес по всему миру. И тогда, наверное, удастся снова обрести здравомыслие.
Руби внезапно почувствовала, как кровь прилила к щекам, а шею начало легонько покалывать – верный признак того, что Итан поблизости.
– Выглядит хорошо, – произнес он, входя в зал. – Рафаэль уже едет сюда. И по дороге хочет просмотреть окончательно утвержденный список выставляемых на аукцион лотов.
Итан обратился к Руби почти равнодушным тоном, отчего ей захотелось пнуть его, но вместо этого она ответила так же бесстрастно:
– Конечно. Сейчас отправлю список на его электронную почту.
В этот момент сзади подошла Кора Брукс, пару дней назад нанятая администратором отеля "Замок Кавершем".
– Руби, думаю, ты должна на это взглянуть.
– Что случилось? Только не говори мне, что поставщики не привезли продукты. Или что Рафаэль Мартинес отказался вести аукцион.
На лице Коры промелькнуло какое-то неуловимое выражение, а затем она покачала головой:
– Нет, конечно. С чего бы ему отказываться? Ведь для него это такая хорошая реклама. К тому же такие плейбои, как он, не часто получают возможность мелькнуть в прессе в качестве благотворителя… В общем, посмотри на это. – Кора протянула небольшой ноутбук.
На странице сайта, пишущего о знаменитостях, Руби прочла: "Последние новости! Звезда Голливуда Хью Фарлэйн помолвлен. Он заявил: "На этот раз все очень серьезно". Спустя несколько недель после разрыва с Руби Хэмптон, работающей ныне на бизнес-империю Кавершема, Хью объявил о помолвке с Порцией Брокхэм, уже несколько лет являющейся его личным помощником".
Что? Порция? Красивая, беззаветно преданная Фарлэйну, знающая его, пожалуй, как никто другой. С чего она вдруг решила выйти за него замуж? Несомненно, это просто еще один трюк лживого прохвоста. Или… Перед глазами возник образ Порции, восхищенно глядящей на Хью. А вдруг она не подозревает, что он просто использует ее? Надо ли ее предупредить? И как в этом случае поведет себя Фарлэйн? Он в последнее время перестал трепать имя Руби в прессе, но в памяти еще свежи его угрозы о том, как он отомстит, если она расскажет репортерам правду.
Итан тоже пробежал глазами строчки на экране ноутбука и нахмурился.
– Я с этим разберусь, – поспешила заверить его Руби. – Прямо сейчас отправлюсь на поезде в Лондон. Вернусь сегодня вечером. Кора, спасибо, что показала мне эту статью. – Кивнув, она направилась к двери.
– Стой! – властно заявил Итан, преградив путь. – Я поеду с тобой.
– В этом нет необходимости.
Кора посмотрела сначала на босса, потом на Руби и сказала:
– Если понадоблюсь, я буду в своем кабинете.
Едва за ней закрылась дверь, Руби повторила:
– Я же говорю, это ни к чему.
Итан возразил:
– Я не согласен с тобой. Я ведь говорил, что всегда поддерживаю своих работников.
Руби внезапно вскипела:
– Так ты собираешься защищать меня, потому что я твой работник?
– А что не так?
– Все! – Неужели он забыл проведенное ими вместе Рождество? – Ладно, не будем об этом. Ты ясно дал понять, что наши отношения должны оставаться лишь деловыми.
– Но мы ведь договорились, что так и будет, когда мы вернемся из Швейцарии.
Возразить на это было нечего.
– Ты прав. И раз проблемы с Хью – мои личные, то и разберусь я с ними сама.
– Я не хочу отпускать тебя на встречу с ним одну. Этот человек лжец, он запугивал тебя. Почему бы тебе не воспользоваться моей поддержкой?
– Тебе нужно остаться тут. Завтрашний вечер слишком ответственный. Ты не можешь уехать, когда нужно следить за последними приготовлениями.
– С этим могут справиться Кора и Рафаэль.
Нужно было как-то переубедить Итана. Но в этот момент Руби вдруг захотелось лишь убежать от него подальше и побыть в одиночестве, чтобы запастись достаточным хладнокровием. Решено: еще какое-то время она будет исполнять свои обязанности управляющего рестораном. Но лишь до тех пор, пока не подыщет себе замену.
– Кора и Рафаэль – очень хорошие помощники. Но тебе нужно остаться на открытие. Ведь это твой бал. Ты делаешь такое хорошее дело.
На мгновение к глазам поступили слезы при мысли, что она видит этого мужчину, возможно, в последний раз. Повинуясь непреодолимому влечению, Руби шагнула ближе и положила ладонь на руку Итана. Можно ведь позволить себе это последнее прикосновение?
– Не надо, – сдавленно произнес он.
– Что – не надо?
– Так на меня смотреть. И не делай из меня героя. Потому что я – не герой.
– А я и не называла тебя так. Но ты – замечательный человек. Почему бы тебе не осознать это? – "Что я делаю?" – пронеслось в голове. Разум подсказывал, что нужно бежать отсюда как можно скорее, но ноги словно приросли к полу. – И этот факт не может изменить ни одно событие из твоего прошлого.
– Ты ничего не знаешь о моем прошлом.
– Так расскажи мне.
Итан замолчал, глядя в глаза Руби. На миг она испугалась, что он прочтет в них ее мысли, чувства, а главное, ту любовь к нему, которую она так отчаянно пытается скрыть.
Стиснув зубы и напрягшись всем телом, Итан заговорил:
– Я уже говорил тебе, что незадолго до смерти Тани стал отбиваться от рук: прогуливал уроки, начал курить, разрисовывал стены граффити. А когда сестра умерла, я отчаянно хотел отомстить тем подонкам, которые превратили в пытку последние месяцы ее жизни. Но что я мог сделать? Я не мог в одиночку бросить вызов им всем. К тому же эти парни входили в одну из самых дерзких банд нашего района. А мать все больше удалялась от меня. Я ощущал досаду и ярость. И я сорвался. Бросил школу, начал драться, воровать в магазинах, пить спиртное и курить травку. Я слонялся по району, словно идиот. Увидев меня, Таня пришла бы в ужас.
– Она бы поняла тебя. Ты был всего лишь ребенком, исполненным боли, гнева и скорби. Твоя мама ничего не предпринимала, чтобы помочь тебе?
– Она зациклилась на своем горе и не обращала на меня внимания. Бог знает, что со мной могло бы в конце концов случиться, но однажды меня поймали при попытке обокрасть магазин одежды. Охрана вызвала полицейских, меня арестовали, отвезли в участок и позвонили моей матери.
– И что было дальше?
– Она ответила, что это лишь доказывает, что я превращаюсь в точную копию своего отца. Мать собрала мои вещи и передала меня на воспитание службе опеки. А еще она заявила, что лучше бы вместо Тани умер я.
– Так и сказала?!
– Да. Я же подвел ее. Никто не заставлял меня так себя вести.
– Ты ведь ее сын. И ты повел себя так лишь от горя и гнева. – Руби стиснула кулаки. – Ты после этого хоть раз встречался со своей матерью?
– Нет. Она живет в том же районе. Каждый год я посылаю ей чек и письмо, но она не обналичивает чек, а на письмо не отвечает.
– Ты когда-нибудь смог бы поступить со своим ребенком так, как она?
В глазах Итана промелькнуло какое-то неуловимое выражение. Он провел рукой по лицу и произнес:
– Давай закончим этот разговор, ладно? Я уже давно примирился с этим положением вещей.