На этот раз искать ответы было бессмысленно. Закрыв за собой дверь в каюту, Коэре без сил опустилась на пол и дала волю слезам - пусть текут, пусть вместе с ними из неё уходят последние силы и сама жизнь. Давным-давно она решила воплотиться в человеческое тело, в том числе для того, чтобы узнать, что такое человеческая любовь. Её сияющее начало, полное любопытства, не брало в расчёт возможную боль - оно было совершенным и могло справиться с чем угодно. Но её физическое воплощение отдалилось от совершенства, совершенно добровольно. Так далеко, как только можно. Кто бы мог подумать.
Глубоко погрузившись в свои переживания, она не услышала щелчка замка и заметила вторжение, только когда открылась дверь. Подняв голову, Коэре не поверила глазам.
- Это моя каюта! - зарычала она, как только Рикэн вошёл. Тут же - откуда только силы взялись - она вскочила на ноги, яростно уставившись на него: как он посмел без спросу влезать и обнаруживать её на полу, всю в слезах и соплях? Как он посмел помешать ей умирать в одиночестве?
Под влиянием вспышки ярости она набросилась на горианца, молотя его кулаками и пытаясь даже достать ударом ноги его колени. Возможно, если она попадёт точно, то сможет организовать хотя бы небольшой перелом этому бестактному подонку.
- Коэре, перестань, - Рикэн, с удивившей её нежностью, перехватил её руки и поймал взгляд, затягивая в увод.
- Пусти. Пошёл вон! Ты не имеешь права…
- У тебя признаки опасной травмы. Я сканирую за всю жизнь.
- Ты не имеешь пра…
Коэре задыхалась, снова и снова пытаясь атаковать его, как бы это ни было безумно, особенно в уводе. Рикэн без видимых усилий держал её, да ещё, к пущей её ярости, касался губами волос.
- Твой брат перед вылетом дал мне полный пре-сезариат. Извини, что не сказал раньше.
- Ты…
Теперь она хрипела, словно ненормальная, ощутив явное вторжение в психику, но не в силах противостоять этому. Рикэн корректировал негативные эмоции и, дождавшись, когда Коэре немного успокоилась, заключил её в объятия.
- Прости меня. Я сказал гадкую, ранившую тебя вещь, и это было подло, - прошептал он, ласково гладя по спине.
- Ты… ты…
- Я люблю тебя.
Коэре задышала так часто, что едва не потеряла сознание. Это было обезоруживающе. Его извинения, ещё более подлые, чем оскорбления, лишили всякой почвы под ногами. Как и его признание в любви.
- Не смей. Не смей так говорить, - заорала она, когда снова потекли неконтролируемые слёзы. - Ты разлюбишь меня, когда закончишь сканирование.
- Помолчи.
Рикэн продолжал гладить её и прижимать к себе.
Коэре показалось, что от начала до конца сканирования прошли часы - хоть она и знала, что это не так. Наконец, он выпустил её из увода, тихо всхлипывающую, и тогда она обнаружила, что сидит на кровати в его каюте, завёрнутая в плед.
- Ты принёс меня к себе на руках на виду у всей команды? - уточнила она, поднося руку к глазам: пальцы остались сухими, она плакала по-настоящему только в уводе.
- Нас видела всего пара офицеров.
Его эмоции закрывал блок, лицо выглядело абсолютно неподвижным, но даже с учётом маскировки Рикэн оставался слишком спокойным после сканирования. Коэре снова занервничала, когда молчание затянулось.
- Я не знал, что ты пережила смерть, - наконец, сказал он.
- По правде, это было не самое страшное, - сказала она, поднимая осторожный взгляд.
- А что было самым страшным?
Рикэн повернулся к ней вполоборота, упёрся руками в стену, выдавая ту бурю эмоций, которую скрывал блоком.
- Сачч. Разочарование было страшным, и очень болезненным.
- Ты любила его?
- Я была влюблена. Очень сильно.
- Это о нём ты говорила, когда мы познакомились. Из-за него пила, - кивнул Рикэн.
- Да, это правда.
- Ты встречалась с ним на Горре. И здесь ты вновь встречаешься с ним. Я хочу знать, что ты чувствуешь к нему сейчас, Коэре?
- Я не знаю.
- А ко мне?
- Я думаю, что влюблена в тебя.
- Это звучит так, словно ты сомневаешься, маленькая.
Его голос чуть заметно сорвался. Коэре опустила взгляд на свои пальцы, которые бессознательно выкручивала и сжимала всё это время:
- Нет, Рикэн, я не сомневаюсь. Я влюблена в тебя, - упрямо повторила она.
- Но и к нему ты не равнодушна.
- Мне нужно время, чтобы забыть его.
- Интересно ты пытаешься его забыть, встречаясь едва ли не каждый день.
Коэре прерывисто вздохнула. Ей хотелось как-то возразить, оправдаться, но Рикэн во многом был прав. А после того, что он увидел на скане, с её стороны было бы глупо просить о понимании.
Она выскользнула из пледа и поднялась на ноги.
- Я не жду, что ты поймешь, - сказала она на пороге, открывая дверь каюты. - Не мучай себя. Всё это слишком тяжело для нас обоих, и по правде… ты заслуживаешь лучшего.
* * *
Пальцы Сачча были крепко сплетены перед ним на столе. Коэре наклонила голову, сначала изучая его взглядом, а затем проверяя сканированием эмоций: напряжённость позы соответствовала им, но все же не до конца. Он неплохо скрывал свои чувства, учитывая, что внутри у правителя планеты бушевал ураган.
- Что ты чувствуешь сейчас? - мягко спросила она.
- Ничего хорошего, - выдавил он.
- Так и должно быть.
Он открыл рот, чтобы сказать нечто грубое, но всё же сдержался. Коэре спокойно смотрела перед собой.
- Ты не можешь улететь. Не можешь бросить меня одного.
- Сачч, я ведь не давала обещаний быть с тобой вечно.
- Я думал…
Он покачал головой, у губ прорезалась горькая и в то же время циничная складка.
Коэре чувствовала, как её собственные эмоции разрываются. Прошла неделя с того разговора с Рикэном, всё это время она каждый день продолжала работать с Саччем, а командир эс-Фарфе делал вид, что ужасно занят, хотя миссия на Октиании была практически окончена - по крайней мере, наступил перерыв и затишье.
Сачч словно почувствовал что-то - он вёл себя с ней почти идеально, намного лучше стал контролировать свои эмоции и, по правде, добился значительных успехов. Они проработали несколько небольших повторных травм, и он почувствовал себя намного лучше. А значит, и все окружающие. Перемену заметили даже Октианские газеты, которые в последние дни стали намекать публике на возможную либерализацию внутренней политики.
Коэре и самой не хотелось улетать - она прекрасно понимала, что Саччу со временем станет хуже, если её не будет рядом. Но также было ясно, что Рикэну, который пока ещё ждет её, со временем может надоесть ждать её.
- Я улетаю не сегодня, - чуть тише заверила Коэре. - Я просто хотела подготовить тебя к тому, что когда миссия будет закончена…
- Только скажи, и она не закончится никогда. Если только в этом дело, я буду платить…
В её голове, помимо воли, мелькнула мысль: прежняя Корра полжизни отдала бы, чтобы услышать от этого мужчины нечто подобное. Это было почти признание в любви.
- Сачч, тебе нужна женщина, - мягко прервала она. - Но эта женщина - не я.
Его дыхание сбилось. Лицо и эмоции изменились в мгновение ока. Наблюдать за этим буйством эмоций внутри него ей даже было страшно, но то, как он совладал с бешеным приступом стыда и ярости, понравилось Коэре. Впрочем, это ещё не означало его окончательного выздоровления. Сачч избрал единственно возможный для себя путь - тихая агрессия. По жесткой складке упрямых губ скользнула презрительная улыбка:
- Разумеется, не ты. Ты бы не привлекла меня даже пьяного.
- Хорошо, что я и не пыталась, - с непроницаемым лицом ответила она, испытывая необъяснимое облегчение.
Вернувшись на корабль, Коэре нашла Рикэна в его любимом месте - спортивном зале.
- Выйди, - рявкнул он, стоило ей появиться внутри. Офицеры, занимавшиеся поблизости, обернулись, удивлённые грубостью командира.
- Мне надо поговорить с тобой, - негромко сказала она.
- Поговоришь, когда закончится тренировка.
- Хорошо, - безропотно согласилась она, вышла из зала и села неподалеку, наблюдая за ним сквозь прозрачную стенку. Рикэн, разумеется, мог оторваться в любой момент, но выдержал пятнадцать минут, прежде чем прекратить свои упражнения. Затем он не спеша перекинулся несколькими словами с подчиненными, обтёр лицо полотенцем, и только тогда вышел наружу.
- Идём, - сказал он, с хмурым лицом, закрытый наглухо всеми возможными блоками.
Двигаясь по коридору в неизвестном направлении, Рикэн внезапно остановился перед дверью в одну из кают и открыл, приглашая внутрь. Коэре вошла, удивлённо глянув на него - это была не его каюта.
- Здесь жил Тхорн. Мы ещё не решили, что с ней делать. Он всё ещё владелец корабля, хотя и ясно, что теперь нескоро здесь появится, - объяснил Рикэн.
- Думаешь, он может вернуться? - спросила Коэре, проходя за ним сквозь небольшую комнату, и, в конце концов, обнаруживая себя в просторном саду, - Ого, я и не знала, что на "Чёрной звезде" такое есть.
- Я знал, что тебе понравится. Садись, - Рикэн кивнул на одну из красивых скамеечек, но Коэре с интересом изучала обстановку, заодно оттягивая пугающий её разговор. Посмотреть было на что: в саду росли прекрасные цветы, журчали маленькие фонтанчики, всё зеленело и радовало глаз. И даже слегка успокаивало её психику.
Рикэн, остановившийся неподалёку от входа, терпеливо ждал, пока она, наконец, не повернулась к нему:
- Ты просканировал меня полностью?
- Да. За всю твою жизнь на Горре, а потом на Октиании. А потом опять на Горре. Никогда не думал, что увижу что-то подобное, - сухо сказал он.
- Ты был разочарован? - тихо спросила она, прямо глядя в глаза.
- Я многое знал до сканирования. Сканировал Сачча.
От небрежности в его тоне, так явно расходившейся с его эмоциями после её сканирования, у Коэре захватило дух.
- И ты… всё ещё любишь меня?
- Да.
Рикэн шагнул к ней и поднял руку, а она инстинктивно зажмурилась и сжалась, но распахнула глаза, как только почувствовала, как он пальцем проводит по щеке, лаская.
- Я тебя не заслуживаю, - беспомощно пробормотала она, заливаясь краской от удивления в его взгляде.
- Ты не должна меня заслуживать. Достаточно просто любить меня, - пробормотал он, глядя на её губы.
- Я тебя люблю. Но я очень боюсь, что ты никогда не простишь мне моё прошлое. Оно всегда будет стоять между нами.
- Мне не нужно ничего тебе прощать. Но я хочу, чтобы ты доверяла мне.
- Я сейчас умру, если ты меня не поцелу…
Рикэн наклонился, осторожно поднимая её, и их губы встретились, нежно лаская друг друга. Он был таким нежным, что Коэре почувствовала, как в горле перехватило.
- Я согласна, - прошептала она, и Рикэн замер.
- Что?
- Я согласна на помолвку.
Его лицо неуловимо изменилось, а потом она получила от него сияющую телепатическую улыбку:
- Возможно, это потому, что ты не знаешь всех правил, - поддразнил он.
- Я их знаю.
- Забудь, - улыбнулся он, донельзя счастливый.
- Нет. Послушай, я долго думала об этом. Долго считала это полнейшей глупостью - все эти ритуальные танцы, наказания. Но сейчас мне кажется, что я поняла, - Коэре немного отодвинулась, чтобы посмотреть в глаза. - Это же не про подчинение. Это же про доверие, правда?
Рикэн прикрыл глаза, безмолвно подтверждая её догадку.
- Я не хочу тебя наказывать, - всё же сказал он с таким видом, словно у него внезапно началась головная боль.
- Я знаю. Именно поэтому я прошу тебя об этом. Можно же попросить, да?
Рикэн медленно кивнул, помолчав какое-то время. Но потом вскинул голову, мягко улыбнувшись, словно озарённый какой-то приятной для него идеей:
- Ладно. Но ты не будешь спорить с тем наказанием, которое…
- Хорошо, - серьёзно пообещала Коэре, даже не дослушав. Она с интересом наблюдала за тем, как Рикэн наклонился, доставая из низкого кармана на своей штанине кусочек ткани, который при ближайшем рассмотрении оказался банданной.
- Три часа наедине со мной без твоих способностей, - объявил он, поворачивая её спиной, чтобы завязать глаза. - Ты должна пообещать мне, что полностью воздержишься от любых поверхностных сканирований, включая эмоциональное. Никаких проникновений в психику.
- Боюсь предположить, о чём мы будем разговаривать, - с нервным смешком сказала Коэре.
- О тебе. Да, и за каждую фальшь в эмоциях я буду снимать с тебя одежду. А когда ты останешься без одежды, помолвка закончится.
- Ты угрожаешь разорвать помолвку из-за недостаточной откровенности?
- Я не сказал, что разорву помолвку. Она естественным образом закончится тем, чем должна. Если придётся, прямо здесь, на ближайшей клумбе - я слышал, что женщины любят цветы и романтику.
Коэре нервно рассмеялась и наугад стукнула его ладонью:
- Ты этого не сделаешь.
- Есть только один способ проверить, - хмыкнул он. - Кстати, я хочу в первую очередь узнать о твоих сексуальных фантазиях с моим участием.
Коэре поперхнулась.
- По-моему, ты превращаешь всё в фарс, - с досадой сказала она, ощупывая плотную повязку.
- Скажи, что для тебя это будет легко и только приятно - и я придумаю другое наказание, - бесстрастно парировал Рикэн.
Коэре приоткрыла рот, чтобы высказать новое возражение, но его тут же закрыли тёплые губы.
- Ладно, - прошептала она после долгого нежного поцелуя, ощущая себя где-то на середине затяжного прыжка в бездну.
Глава 20
Ариадна.
В течение долгих месяцев против них был почти весь мир. Газетчики старались соблюсти максимальную осторожность в материалах о Сезаре, но законопроект о блокировке способностей, так или иначе, ругали нещадно.
Большинство родителей и родственников взрослых больных, как ни странно, тоже занимали противоборствующую сторону. Горианцы всерьёз опасались, что блокировка телепатических способностей больных может способствовать телепатической деградации общества. И лишь немногие допускали, что такое возможно и правильно. В течение трёх месяцев расписание Ариадны превратилось в сплошную череду встреч.
Она посещала детские больницы, собирала истории, летала по всей планете, убеждая родителей и самих больных. Эльтесеин действовал на своём уровне, аккуратно проводя переговоры с советниками. Иффа, всё время находившаяся рядом, безмолвно поддерживала, но накануне решающего голосования Совета в сердцах бросила:
- Зря вы это затеяли, эста. Вы многим дали ложную надежду.
На следующий день совет проголосовал против. Ариадна так расстроилась и почувствовала себя так плохо, что была вынуждена остаться в кровати на весь день. И только наутро поняла, что для недомогания есть ещё одна причина, помимо стресса. Когда это стало ясно, всю её беспомощность и депрессию как рукой сняло.
Не взирая на протокол и приличия, она прилетела в Сезариат и заставила секретарей Эльтесеина вытащить его с какого-то совещания.
Едва взглянув на её лицо, он просиял счастливой улыбкой:
- Маленькая, я так рад.
- Теперь Галактический совет примет решение…
- Ещё как. Мы начнём программу переселения телепатов с Земли.
Глаза Эльтесеина горели, и Ариадна тоже улыбалась. Их ребёнок принесёт счастье не только им двоим. Его появление будет означать новую жизнь для всей Горры. И для Земли. Число больных со временем сократится, и проблема, так или иначе, будет решена.
- Мне жаль, что законопроект не приняли, маленькая, - сказал Эльтесеин вечером, когда они отдыхали на террасе, наблюдая за закатом.
- Ты ведь знал, что так будет.
- Да, я предполагал это.
- Спасибо за то, что всё равно попытался, - сказала она, тронутая тем, что он проделал столько работы ради неё, даже догадываясь, что всё впустую.
- Это не впустую, - возразил он. - Мнение людей постепенно меняется, если с ними работать.
Ариадна кивнула, и они надолго замолчали. Она ощущала огромную любовь к мужу, но её счастье по-прежнему омрачалось отсутствующими воспоминаниями. А теперь ещё и беспокойством за ребёнка.
- Подавляющее большинство больных детей рождены от телепатов с большой разницей в уровне. Прямо как у нас с тобой, - осторожно заметила она после долгой паузы.
Эльтесеин покачал головой:
- У нас нет большой разницы в уровне, маленькая.
- Ты смеёшься? Я ещё даже не высшая, а ты - дракон. Уровень дракона, если мне не изменяет память, минимум на три уровня больше, чем "выше среднего".
От волнения Ариадна выбрала язвительный тон, но Эльтесеин безмятежно улыбнулся в ответ:
- С нашим ребёнком будет всё в порядке.
- Почему ты так уверен? - с любопытством спросила она, немного успокоенная этой его расслабленностью, понимая, что на то должны быть причины.
- У тебя очень высокий потенциал. Такой высокий, что частично ты реализовала его даже на Земле.
- Значит, мои способности не были заблокированы?
- На Земле - нет. Просто там ты не могла нормально учиться и пользовалась ими очень хаотично.
- И со мной случилось что-то ужасное?
- Нет. Если не считать того, что ты выдавала себя за гадалку и мошенничала.
- Что?
Её глаза округлились, а дыхание остановилось.
- Мошенничала, обманывала нетелепатов, зарабатывала на этом кучу денег, - повторил он, едва удерживаясь от смеха.
- Я не такая!
- У-у, ещё какая - такая, - на этот раз Эльтесеин послал ей настоящий телепатический смех, искренне забавляясь её реакцией. - Ты была наглая и бесстыжая. Влезала в чужие мысли и предсказывала будущее - разумеется, не по-настоящему, а просто говорила людям то, что они хотели услышать, за деньги. За большие, надо сказать, деньги.
- Этого не может быть, - прошептала она, заливаясь краской по уши. - Пожалуйста, перестань! Я не хочу таких воспоминаний.
- Конечно, не хочешь, - заметил Эльтесеин, сопроводив свои слова новым взрывом телепатического смеха. - Ты их поэтому и заблокировала.
- Как это?
Ариадна невольно приложила руку к животу, словно пытаясь не допустить, чтобы ребёнок услышал о том безобразии, которые творила в прошлом его беспутная мать. Она чувствовала себя ужасно растерянной и несчастной. Неужели её муж говорил правду?
- Ты всё время спрашивала, почему я не могу открыть тебе воспоминания. Так вот я не могу, потому что не мне открывать то, что не я закрыл, - пояснил Эльтесеин, с нежностью поправив её волосы. Он протянул руку, заключая ошеломлённую жену в объятия, успокаивающе поглаживая по спине.
- Этого не может быть, - жалобно повторила она, пряча пунцовое лицо на его груди. - Я ненавижу обманывать! И я хочу по-настоящему помогать людям.
- Теперь да. Когда тебя забрали наши и залечили несколько травм, ты испытала естественный стыд за свою, так скажем, работу - и заблокировала себе все воспоминания, вместе с доброй частью способностей. Поэтому многому тебе приходится учиться сейчас заново. Но мы с тобой завтра всё это разблокируем, и твой уровень резко повысится. Полагаю, ты уже готова.
Ариадна долго молчала, и Эльтесеин дал ей время, чтобы всё обдумать. Наконец, она подняла всё ещё румяное от смущения лицо: