- Ни единой ссадины - с вашим мерином все в порядке, - заметила она и выпрямилась.
Джефферсон поднялся следом.
- Слава богу, все обошлось. Мне бы не хотелось травмировать одну из ваших лошадей.
И в это мгновение Джулия вдруг осознала, как близко они стоят друг к другу. Герцогиня тут же застыла на месте, чувствуя, как громко бьется сердце. Их разъединяли всего несколько дюймов, и было так трудно думать о чем‑либо, кроме мужчины, с которым она оказалась наедине в этой сельской глуши.
Джефферсон внимательно смотрел на нее, словно чувствовал то же самое, и его глаза постепенно темнели.
Джулия понимала, что должна хоть что‑то сказать, чтобы нарушить неловкий момент, но она не могла отвести взгляд от его янтарных глаз, которые теперь тлели, будто угли.
- Вы полны сюрпризов, герцогиня, - резко бросил Джефферсон.
Джулия хотела что‑нибудь сказать, действительно хотела. Но никакие слова не шли на ум сейчас, когда она смотрела в эти прекрасные глаза, - и столь желанный мужчина тоже не мог оторвать от нее взора.
- Черт, - с досадой пробормотал Тайн, не в силах совладать с собственными чувствами, и наклонился к Джулии. Ошеломленная, она замерла на месте, но кровь уже яростно кипела в ее жилах. Мощные руки американца обняли ее за плечи - прикосновение Джефферсона показалось ей восхитительным.
- Джулия, - хрипло произнес он.
- Тайн… - выдохнула она.
- Я скоро уезжаю, - прошептал Джефферсон, привлекая Джулию ближе.
Она была в его объятиях, ее бедра прижимались к его ногам, ее грудь буквально вдавилась в его широкий мощный торс. Джулия взглянула на губы Тайна, отчаянно желая, чтобы он поцеловал ее.
Глаза Джефферсона сверкнули, и он притянул герцогиню еще ближе, надежно сомкнув вокруг ее изящной фигурки свои могучие руки. Его губы коснулись ее уст.
Джулия вскрикнула, потрясенная сладостным прикосновением губ Тайна, и он прильнул к ней еще сильнее. Они слились в глубоком, страстном поцелуе, их языки переплелись. Сейчас Джулия чувствовала каждую частичку твердого, возбужденного тела Тайна. Она крепко сжала его за плечи, собираясь ответить на горячий поцелуй. Но Тайн оторвался от ее губ и, тяжело дыша, отступил назад.
- Думаю, это было нашим прощанием, - обреченно сказал он.
Александра только что закончила экскурсию по дому для своих сестер. За этот час тревоги почти исчезли, отступив куда‑то к задворкам сознания, и было так чудесно провести время с Оливией и Кори… Александра знала, что, когда девочки отправятся обратно, в Эджмонт‑Уэй, она почувствует себя подавленной и одинокой.
Александра и ее сестры как раз спускались вниз, когда у основания лестницы появился Гильермо.
- Мисс Болтон, у вас еще один гость.
От удивления Александра споткнулась на ровном месте и тут же спросила себя, не пожаловали ли снова Ариэлла и Элис. Но в ту же секунду отмела эту мысль: чтобы добраться от домов ее новых подруг до Клервуда, требовалось немало времени, к тому же они виделись буквально вчера.
- Кто приехал? - осведомилась Александра. И тут же неожиданно поняла, кем был новый посетитель: уловила это необъяснимым чутьем, даже не взглянув на визитную карточку, лежавшую на серебряном подносе, который держал Гильермо.
Александра задрожала, уже мало сомневаясь в том, что к ней пожаловал Оуэн. Гильермо тут же подтвердил ее подозрения:
- Лорд Сент‑Джеймс прибыл с визитом, он ждет в золотой гостиной.
Почти спустившись с лестницы, Александра замерла на месте, вцепившись рукой в перила.
- Пожалуйста, передайте повару, что за обедом, возможно, нас будет четверо, - осторожно сказала она.
Дворецкий кивнул и поспешил ретироваться. Александра прошла через холл, сестры следовали за ней. Ни одна из них не произнесла ни слова.
Оуэн стоял у дивана, недалеко от распахнутых настежь дверей - Александра мгновенно узнала его высокую, подтянутую фигуру. Он обернулся.
Александра нерешительно застыла на пороге. Прошло девять лет. Когда‑то Оуэн был красивым молодым человеком. Сейчас бывшему жениху было тридцать, и он казался даже более привлекательным и энергичным, чем прежде, - годы явно пошли ему на пользу. Александру била дрожь, но сердце наполнилось теплотой. Она невольно расплылась в улыбке.
Оуэн не улыбнулся в ответ, он застыл на месте, окидывая ее пристальным взором с головы до ног.
- Александра! - наконец‑то сказал он. - Боже мой, как я рад тебя видеть!
Она ринулась вперед, Оуэн тоже пошел к ней. В центре комнаты они встретились, сразу схватившись за руки. Ладони Оуэна были такими знакомыми - большими, теплыми, сильными.
- Я тоже рада видеть тебя, Оуэн, - прошептала она, нисколько не кривя душой.
- Ты совершенно не изменилась, - хриплым от волнения голосом сказал он, медленно рассматривая каждую черточку ее лица, - и все же ты еще красивее, чем когда бы то ни было.
Александра снова улыбнулась:
- Я - не ослепительная красавица, способная свести с ума, и мы с тобой прекрасно знаем это. К тому же я теперь - незамужняя немолодая женщина.
Впервые с момента их встречи лицо Оуэна озарилось улыбкой, и ее сердце затрепетало. Помнится, когда‑то его улыбки озаряли все вокруг, сейчас же это была лишь бледная тень прошлого великолепия - что, впрочем, было вполне объяснимо, ведь он только что потерял жену.
- Если ты - немолодая, то я - просто старик, - возразил Оуэн. - И ты так прекрасна - а мы слишком давно не виделись, - что мое сердце колотится безумно, и я никак не могу его унять.
Александра почувствовала, что ее собственное сердце тоже забилось чаще. А еще вдруг осознала, что они по‑прежнему держатся за руки. Она мягко освободила свою руку и сказала:
- Я так сожалею по поводу кончины леди Сент‑Джеймс!
Улыбка сбежала с лица Оуэна, и он взглянул Александре в глаза:
- Спасибо. Она была доброй, великодушной женщиной, и все произошло так быстро, что мне потребовалось немало времени, чтобы оправиться от потрясения.
Александра коснулась его локтя:
- Присядем? И надеюсь, ты составишь нам с сестрами компанию за обедом?
Она оглянулась. Оливия и Кори по‑прежнему нерешительно топтались на пороге комнаты.
Оуэн улыбнулся им:
- С большим удовольствием останусь на обед. Добрый день, мисс Болтон, привет, Кори. - Он снова обернулся к Александре: - Никак не могу привыкнуть к твоим сестрам. Когда я последний раз видел их, они были маленькими девочками. Они обе такие красивые - и ты замечательно вырастила их.
Глаза Оуэна, излучавшие теплоту, вдруг изменились и стали острыми, проницательными, стоило ему заметить на Александре дорогое платье из малинового шелка - и бриллиантовый браслет, стоивший целое состояние, на ее запястье.
Александра вспыхнула. Она была одета как знатная, богатая леди - тогда как на сестрах красовались старомодные и много раз штопанные платья.
- Я делала все, что было в моих силах, - ответила Александра.
- Как я понимаю, герцога нет дома? - вдруг спросил Оуэн.
- Он сегодня в Манчестере, - объяснила она, чувствуя себя теперь крайне неловко.
Оуэн внимательно посмотрел на нее:
- Нам нужно многое обсудить, наверстать упущенное.
- Да, обязательно. - Александра решительно улыбнулась. - Почему бы нам не перекусить, ведь уже половина второго? А потом мы можем прогуляться по саду и предаться воспоминаниям.
- Мне бы этого хотелось… очень.
Они восхитительно перекусили, завершив обед, состоявший из жареной цесарки, лимонными пирожными и изысканным сотерном. Оуэн любезно отодвинул стул Александры, и она улыбнулась ему. Находиться в компании бывшего возлюбленного было так же естественно, как в обществе сестер. Казалось, будто они не виделись всего несколько дней, а не долгие годы. Первоначальная неловкость исчезла. Они с Оуэном были лучшими друзьями - и всегда будут лучшими друзьями, подумала Александра.
И все‑таки они были ближе, чем просто друзья. Конечно, между ними существовало нечто большее - их прошлое.
Они болтали о светских приемах, пикниках и играх в крокет, на которых бывали вместе, о радостных моментах на кухне Элизабет, проведенных в ожидании сахарного печенья, которое вот‑вот должны были подать. Они вспомнили несметное число маленьких деталей счастливого прошлого - восхитительных мгновений, о которых Александра и думать забыла. Однажды Кори отправилась ловить рыбу и пропала на целый день: все думали, что девочка упала в озеро, но после долгих поисков ее обнаружили спящей на заднем сиденье кареты под ворохом одеял. А еще они дружно припомнили Рождество, в которое Эджмонт вернулся из Парижа, заботливо привезя подарки для всех, и время, когда Оуэн сильно потянул лодыжку и Элизабет настояла на том, чтобы он остался в их доме до полного выздоровления. Тогда Оуэн остановился в комнате для гостей, и Александра развлекала его играми в шашки, домино и карты. А еще она читала ему - до тех пор, пока однажды не поняла, что лодыжка давно была в порядке, а Оуэн симулировал травму, чтобы подольше оставаться с ней рядом. Притворно рассердившись, Александра метнула подушку прямо в голову возлюбленному. Он поймал "снаряд" и бросил в нее, а потом они вместе повалились на кровать, смеясь и радостно визжа, разметав все подушки и, наконец, слившись в горячем поцелуе. Именно в этот момент, как водится, в комнату вошла Элизабет - она нахмурилась, но, безусловно, на самом деле и не думала сердиться. Ах, какими же славными были те старые времена…
Рука Оуэна по‑прежнему покоилась на спинке стула Александры. Теперь она чутко улавливала его присутствие. Бывший возлюбленный оставался все таким же обаятельным, как и прежде. Александра по‑прежнему с нежностью относилась к Оуэну, несмотря на то что с момента их расставания прошло так много лет, несмотря на его брак с другой женщиной… Но стоило Оуэну коснуться ее руки, как в душе возникло знакомое, но не ошеломляющее, не обжигающее страстью чувство. Оно было успокаивающим, но не волнующим. К тому же на протяжении всего обеда перед мысленным взором Александры стоял образ Стивена.
Она ощущала что‑то вроде вины за то, что так хорошо проводит сейчас время с Оуэном.
- Думаю, нам пора домой, - вдруг с грустью сказала Оливия.
- Я не хочу домой, - по привычке откровенно бросила Кори.
Александра переглянулась с Оуэном, и, когда он улыбнулся ей, ее лицо озарилось ответной улыбкой. Александра знала наверняка: Оуэн думает о том же, что и она.
- Девочки, почему бы вам не остаться здесь на ночь? В этом доме много комнат для гостей, а мы так давно не виделись - и никак не наговоримся.
Кори завизжала от восторга:
- Мне бы так хотелось остаться!
Оливия перевела взгляд со старшей сестры на Оуэна, потом взволнованно спросила:
- А кто позаботится об отце?
Александра тут же помрачнела, но Оуэн легонько тронул ее за локоть:
- Он может справиться без вас ночь‑другую, даже не сомневайтесь.
Она с благодарностью взглянула на бывшего жениха. Он был прав.
- Мы и так слишком избаловали отца.
- Разумеется, избаловали, - поддакнул Оуэн, внимательно изучая ее лицо. Потом он расплылся в улыбке. - Ты обещала мне прогулку по саду.
- И я не забыла, - усмехнулась Александра.
Когда они вышли из столовой, Александра дала распоряжения слугам, попросив приготовить две комнаты для гостей. Сестер проводили наверх, и она наконец‑то осталась с Оуэном наедине. Вдруг разволновавшись, Александра вцепилась в гладкие деревянные перила лестницы. Возможно, гулять и предаваться воспоминаниям в обществе бывшего возлюбленного было не самой лучшей идеей.
- Я рад, что твои сестры останутся здесь на ночь, - сказал Оуэн. - Видно, что вы скучаете друг по другу.
Александра перехватила его испытующий взгляд и осознала, что избежать откровенного объяснения уже не удастся.
- Я так сильно скучаю по ним! Скучаю по Эджмонт‑Уэй… Я скучаю даже по отцу.
- Даже? - Оуэн взял ее за плечи, развернув к себе, и теперь они стояли друг напротив друга. - Что происходит, Александра? У нас никогда не было секретов друг от друга, а сейчас я ровным счетом ничего не понимаю! Эджмонт‑Уэй пришел в такой упадок! Что случилось?
Александра задрожала, осознавая, что Оуэн пытается осторожно дойти до темы ее пребывания в Клервуде.
- Отец буквально одержим пьянством - а заодно и страстью к азартным играм.
Глаза Оуэна чуть не вылезли из орбит от ужаса.
- Я слышал о нем нечто подобное, но счел это дурной, лживой сплетней. Мне так жаль!
Александра втянула воздух в легкие, набираясь храбрости для признания.
- Я делала все, что в моих силах. Это было так нелегко! Сейчас я занимаюсь шитьем, чтобы добывать средства к существованию.
Он был потрясен:
- Ты не шутишь?
- Нет. Я шью для леди, которые когда‑то были подругами моей матери. Теперь они смотрят на меня свысока, открыто обливая презрением, и сплетничают обо мне за моей спиной. - Она запнулась, больше всего на свете желая раз и навсегда закрыть эту тему.
Оуэн вспыхнул до корней волос.
Александра долго смотрела в пол, потом решилась взглянуть в его голубые глаза.
- У нас нет секретов друг от друга, но ты никогда не спросил бы меня прямо, не так ли? Ты ведь хочешь узнать, почему я живу здесь?
Он коротко бросил:
- Это выглядит очевидным, но надеюсь, мои подозрения ошибочны.
Почувствовав, как к глазам подступают слезы, Александра коснулась его руки:
- Оуэн, после всех этих лет нашей разлуки и моего одиночества у меня появился поклонник - взрослый, добродушный сквайр. Но я просто не могла заставить себя выйти за него замуж. После всего того, что связывало нас с тобой, я не чувствовала к нему ничего столь же восхитительного, столь же светлого. И его ухаживания разбередили мои старые раны, напомнив о нашей любви.
Оуэн во все глаза смотрел на нее, уголки его губ печально опустились. Прошло немало времени, прежде чем он снова заговорил:
- Уверен, ты что‑то чувствуешь к Клервуду. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты никогда не приняла бы условий подобного… соглашения, если бы не была влюблена.
Дрожь снова пронзила тело: Оуэн видел ее насквозь!
- Клервуд начал добиваться моего расположения с момента нашей первой встречи. Я сопротивлялась его ухаживаниям, разумеется, я пыталась устоять перед ним. Но он отказался смириться с моим "нет". - Александра помедлила в нерешительности, собираясь с силами. - Отец узнал обо всем, и он… он отрекся от меня.
- Не могу поверить, что твой отец так поступил! - воскликнул Оуэн, снова заливаясь краской. - Что же касается Клервуда… Разве порядочный мужчина будет тайно преследовать и соблазнять чистую, добродетельную леди?
- Не говори так! Оуэн, я действительно люблю Стивена, и он был так добр ко мне…
- Да неужели? - Его желтовато‑коричневые брови с горькой издевкой взлетели вверх. - Клервуд богат, Александра, так что не стоит обманываться. Вот этот браслет для него стоит сущие гроши! Этот подарок не значит ничего, потому что герцог сказочно богат!
Она в ужасе отшатнулась:
- Пожалуйста, не говори о нем плохо!
- Почему бы и нет? До тех пор пока он не женится на тебе - а именно это он и должен сделать, - я буду считать его отъявленным негодяем, и плевать хотел на его титул!
Александра и забыла, каким честным, каким благородным был Оуэн… Она нежно погладила его по подбородку. Их взгляды встретились, и Оуэн с жаром сказал:
- Ты не заслуживаешь такой жизни. Ты достойна большего.
- Мы не вольны выбирать свою судьбу.
- Поэтому ты безропотно принимаешь эту долю?
Александра не знала, что ответить. Оуэн был бы в ярости, узнай он о ребенке.
- Я так рада, - после долгого молчания медленно произнесла она, - что мы - по‑прежнему друзья. Тем не менее мне очень жаль, что ты вернулся в город при столь трагических обстоятельствах.
Александра ласково погладила его по щеке, потом опустила руку. "Нас еще слишком многое связывает", - невольно подумалось ей.
Оуэн хрипло сказал:
- Я всегда буду рядом с тобой.
Александра смахнула слезу.
- Я знаю.
И в этот момент она ощутила напряженность, которой буквально наполнилось все вокруг. Это было новое ощущение, не похожее на чувство неловкости, повисшее между ней и Оуэном. Александра оглянулась на дверь.
- А у нас гости, как я посмотрю, - сказал Стивен, и в его тоне ясно послышались насмешливые нотки. Он шагнул вперед. - Что ж, представьте нас друг другу, Александра.
Глава 17
Щеки Александры вспыхнули огнем. Она чувствовала себя провинившейся в чем‑то ужасном, хотя не сделала ничего дурного, всего лишь приняла своего старого, близкого друга. Но сколько ни уговаривала себя Александра, эти мысли даже ей самой казались неискренними, фальшивыми. Ведь Оуэн был больше чем просто другом - и она действительно была виновата перед Клервудом в том, что ощущала неподдельную нежность к другому мужчине. Александра перехватила взгляд Стивена.
Выражение лица герцога было непроницаемым. Его холодный взор скользнул по Оуэну, который напряженно замер на месте.
- Я - Клервуд. Добро пожаловать в мой дом.
Оуэн не улыбнулся, чтобы поприветствовать герцога, и, пытаясь замять возникшую неловкость, Александра поспешила сказать:
- Ваша светлость, это - лорд Сент‑Джеймс, старинный друг семьи.
Но Стивен даже не посмотрел в ее сторону. Рот герцога изогнулся, выражая что‑то вроде недовольства, и он бросил:
- Очень за вас рад, Сент‑Джеймс. Вы имеете какое‑нибудь отношение к виконту Реджинальду Сент‑Джеймсу?
Тон Стивена был угрожающе спокойным.
- Это мой дядя, - сквозь зубы коротко объяснил Оуэн. - Рад встрече с вами, ваша светлость.
Оуэн по‑прежнему не улыбался, его потемневшие глаза горели гневом. Очевидно, что знакомство с Клервудом на самом деле совсем его не радовало. Но голос Оуэна звучал бесстрастно и вежливо.
"Это просто невероятно, ну как они могли вот так столкнуться!" - всерьез встревожившись, подумала Александра.
- Оуэн как раз собирался уезжать, - быстро сказала она.
Стивен наконец‑то перевел на нее острый взгляд синих глаз.
Александра стала пунцовой. Она только что опрометчиво назвала Оуэна по имени - в присутствии Стивена!
- Я знаю Оуэна с тех пор, как была пятнадцатилетней девочкой, - хриплым голосом произнесла Александра.
Стивен недоброжелательно уставился на нее, его губы растянулись в странной, холодной улыбке.
А от Оуэна уже веяло откровенной враждебностью.
- Мы собирались объявить о нашей помолвке. Мое предложение было принято, но в этот момент, к несчастью, умерла баронесса. Александра решила, что должна заботиться о сестрах и отце, вместо того чтобы выходить за меня замуж. Я был уничтожен, - откровенно заявил он.
Твердая маска, в которую превратилось лицо Стивена, даже не дрогнула.
- Она рассказала мне об этом все, Сент‑Джеймс.
Александра задрожала, от страха к горлу подступила тошнота. Она ведь почти ничего не говорила Стивену о своих отношениях с Оуэном!