- Нет. Мой отец организовал этот брак. Я не помню лица или имени предназначенной мне, и даже моего предложения ей. Знаю лишь, что я обещал отцу жениться на ней.
Не плачь. Не смей плакать! По крайней мере его сердце не принадлежит этой другой. Это должно было помочь.
Но не помогло. Она хотела его всего. Для себя.
- Ты вспомнил? - вздохнула она.
- Не все, лишь некоторые кусочки. Я сказал это тебе не для того, чтобы расстроить тебя, а для того, чтобы предупредить. Что бы ни случилось, ты будешь со мной. Ты моя. Это не изменится.
Что бы ни случилось – например, его женитьба на другой женщине.
- Нет.
Возможность его связи с другой раньше воспринималась просто. Но Джейн не могла уловить сейчас того момента, когда это стало реальностью. Разве что он решил прекратить их связь.
Она не станет второй женщиной. Она не будет ею! У нее слишком много гордости. Разве она могла? О, Боже. Тот факт, что она даже спросила его, означал, что она уже готова рассмотреть этот вариант.
Нет, нет, нет. Ее родители любили друг друга, уважали друг друга, и это то, чего она хотела и для себя. Глубокую неизменную любовь – это было первым в ее списке. Она не хотела проводить свои ночи в одиночестве, пока ее мужчина в постели с женой дарил той удовольствие и детей. Она не хотела, обнаружить себя на обочине жизни. Она не хотела быть той, кого все обвиняют во всех своих бедах.
Она заслуживает лучшего.
Когда она вернется в свой мир и вспомнит себя в это время – Джейн знала, что так или иначе найдет путь домой – то преследовать ее будет эта самая ночь. Не те часы, заполненные болью с людоедами. Даже не унизительная порка. Эта боль.
Она отступила от него. Не давая ей сбежать, он протянул руку и схватил ее за плечи, притягивая к себе. Настолько близко, что даже шепот не разделял их. Они стояли вплотную друг к другу, его возбужденный член упирался ей в живот.
- Я знаю, о чем ты думаешь, Джейн.
- Что, ты еще и мысли умеешь читать? - она бросила эти слова, словно нож, нуждаясь в нападении, пусть даже самым мелочным способом.
- Нет, но я знаю тебя. Ты не покинешь меня. - Приказ прозвучал не от того ее избавителя, который обнимал Джейн, пока она спала, но от того опасного хищника, который отрывал конечности, чтобы услышать крики боли. - Я сказал тебе это не для того, чтобы ты волновалась, а чтобы объяснить тебе. Обручение можно отменить. И ты будешь моей. Я буду твоим и ничьим другим.
- Я..я.. - Было ли это заявлением? Предложением? Ее эмоции пустились вскачь, а ум не знал, высвободить ли отчаяние или принять внезапный прилив радости, или барахтаться в обоих чувствах.
- Я знаю, ты говоришь, что так будет, но что если я действительно оставила бы этот мир? Ты бы...
… умер. Она не должна была знать этого, она не могла рассказать о том, что делала, но ведь он не просил ее остаться с ним навсегда, не так ли?
Если бы он это сделал, секс вполне мог связать ее с этим миром навсегда. Ее глаза расширились. Вот откуда он знал, что она останется?
- Ты не оставишь меня, - сказал он. - Я должен быть убежден в этом, когда придет время сделать то, что я должен. Мы закончим с этим, Джейн. Здесь и сейчас. - Он не стал дожидаться ответа, устремился к ней, запустил язык в ее рот. Наслаждение победило.
Она не могла удержаться. Она приветствовала его. У него до сих пор был вкус мяты, теплой влажной мяты, и Джейн не могла им насытиться. И когда Николай наклонил ее голову, проникая еще глубже, ее нервные окончания взорвались чувствами. Поцелуй был таким, каким должен быть поцелуй, властным и заявляющим. Пробуждающим во всех смыслах.
Ее руки пробежались по его шее, пальцы погрузились в его волосы. Позже она спросит его, что он имел в виду, говоря о том "что он должен сделать". Сейчас у нее было самое главное. Здесь, сейчас, она будет наслаждаться им.
Они стояли так вечность, целуясь и лаская друг друга. И каждую секунду ее желание увеличивалось, пока она, нуждаясь в нем, не задрожала от лихорадки, которую лишь он мог унять.
- Обхвати меня ногами, - резко приказал он.
- Да, - даже мысли ее были шаткими. Джейн приподнялась и сделала так, как он велел, ожидая, что он овладеет ею уже в следующую секунду. Однако он не вошел в нее. Нет, Николай вынес ее на берег, его твердый член скользил по ней. Она застонала, когда он уложил ее и растянулся сверху. Тем не менее, он все еще не вошел в нее.
- Не останавливайся, - выдохнула она.
- Не собираюсь, - он снял набедренную повязку и опустился на Джейн своим весом.
- Милая, ты моя женщина.
- Докажи это. Докажи, что я твоя.
Его губы приоткрыли клыки.
- Когда я закончу, ты можешь пожалеть об этой просьбе.
- Ах, обещания, обещания.
И снова он заставил ее томиться. Николай не пошел коротким путем, не дал ей мгновенного облегчения, гася бушующие желания. Вместо этого следующие несколько минут он разминал ее груди и посасывал соски. Его пальцы рисовали эротический путь по ее животу, но он не достигал того места, где она больше всего нуждалась в нем.
Когда он начал целовать раскаленный след, оставленный его пальцами, она раздвинула ноги в молчаливом призыве к прикосновению.
Он не дал ей его.
Он облизывал внутреннюю поверхность ее бедер, ее влажную вульву, даже ударял в ее центр своим языком, но он был осторожен и обходил клитор. Ей нужно это, черт побери.
- Николай. Прекрати дразнить.
Теплое дыхание прошлось по ней. - Кому ты принадлежишь, Джейн?
Ну, хорошо. Теперь она поняла его игру. Ласкать ее, дразня тем, что может дать, пока она не даст ему того, чего хочет он – пока она не потребует этого.
Собственник.
- Посмотри на меня, - сказала она.
Николай положил подбородок на ее лобок. Ресницы поднялись, и его взгляд встретился с ее. Напряжение застыло в них. Он, также как и она, хотел пойти дальше.
- Да? - сказал он.
Кто сломается первым?
- Моя очередь.
Она положила ноги ему на плечи и толкнула. Через секунду он лежал плашмя на спине, а она нависала над ним.
- Что ты делаешь, Джейн?
- Моя очередь. - Она провела языком по его соскам, наслаждаясь тем, как они напряглись. - Если я сделаю что-нибудь, что тебе не понравится, просто скажи, и я остановлюсь.
- Я хочу, - его руки запутались в ее волосах. Его когти, должно быть, выдвинулись, потому что она чувствовала их царапание на своей голове, и ей это нравилось. - Все, что хочешь ты, хочу и я.
- Ну, тогда давай посмотрим, что тебе понравится больше всего, - она скользнула языком от его пупка и опустилась ниже. Его мышцы дрожали от нетерпения. Ее груди зажали его эрекцию, и она потерлась ими вверх и вниз, вверх и вниз, разжигая его страсть. Вскоре на кончике его члена появилась капля смазки, что позволило сделать движения более гладким.
Джейн хотела вывести его из этого равновесия. Медленно. Отчаянно. Также как он делал с нею. У нее не было большого опыта, поэтому она решила, что не позволит чему-либо остановить или напугать ее. Она познает его тело, каждое тайное желание.
- Джейн, - прохрипел он.
- Да, Николай.
- Мне нужно.. я хочу...
- Чтобы я попробовала тебя?
- О, боги, Джейн. - Его голос был скорее похож на карканье. - Да, пожалуйста.
Она села между его ног и посмотрела на его член. Он был такой длинный, такой толстый и твердый. Вниз, вниз, она наклонилась... но не взяла эту притягательную эрекцию. Пока нет. Она щедро уделила внимание его яичкам, дразня, как он дразнил ее, пока его бедра не поднялись в мольбе.
- Пожалуйста, - сказал он опять.
- Кому ты принадлежишь? - спросила она, как он спрашивал ее.
Николай даже не пытался выдержать паузу. - Тебе. Джейн.
Это тронуло ее так сильно, словно ласка, и она вздрогнула.
- За твое признание я подарю тебе наслаждение.
Она обхватила губами головку его пениса. Его вкус ударил по ее вкусовым рецепторам, и Джейн застонала. Больше, она хотела больше. Джейн приняла его член в рот, насколько это было возможно – он достиг ее горла.
У Николая вырвался хриплый стон. Она снова скользнула, слегка царапая по нему своими зубами.
И снова стон. Она застыла, не двигаясь, в мучительном ожидании.
- Джейн, мне это очень нравится.
Она скользнула вниз, затем вверх, повторяя процесс снова и снова, сначала медленно, затем увеличивая скорость. Вскоре он уже не мог говорить, мог лишь стонать и вскрикивать, как до этого она. Осознавать, что он весь в ее власти, что удовольствие, даруемое ею, захватило его целиком – все это было мощнейшим афродизиаком.
Когда его яички подтянулись, предупреждая о приближении кульминации, она замерла, зажав губами основание его члена, не давая ему кончить. Маленькая хитрость, о которой она читала, но никогда не пробовала. Рык его потребности пронесся по лесу.
- Джейн, - задыхался он. - Джейн, пожалуйста.
Николай дрожал, мокрый от пота, но он не кончил. И когда опасность этого миновала, она поднялась по его телу, так сильно дрожащему. Его клыки сделались так длинны, что оставляли порезы на губах и дорожки крови на подбородке.
- Почему ты не...
- Я хочу, чтобы ты был во мне, - ее кровь плавилась в жилах, над бровями появились капельки пота.
- Я нуждаюсь войти в тебя, но пока рано, еще рано. - Его руки вернулись к ее волосам, пальцы запутались в них. - Я должен контролировать зов … зов сперва укусить тебя.
- Следуй зову, - она наклонилась и быстро прикоснулась языком к одному из его клыков и случайно порезалась. - Давай. Я в порядке.
Он застонал, словно от боли. - Восхитительно.
- Еще?
Мир вдруг крутанулся. Он перевернул ее на спину и навис над Джейн. - Еще, - он говорил невнятно, его взгляд был прикован к ее бьющемуся пульсу. - Нет, не могу. Рано, еще рано, - повторил он. - Ребенок.
- Да? - Почему рано? Может быть, она была жадной. Может быть, эгоистичной. Она хотела его, сейчас же.
Николай усмехнулся изломанным смешком. - Нет. Ребенок. Я могу сделать тебе ребенка. Ты хочешь детей?
Понимание осенило ее. Печаль и страх вдруг охватили ее, притупляя некоторые из ее желаний.
- Я не могу иметь детей.
Будет ли он теперь меньше заинтересован в ней? Больше не захочет ее?
Женщина, что выбрал его отец, вероятно, может иметь детей.
О, нет.
Джейн думала, что смирилась с этой своей потерей. Но теперь... мысль о создании семьи с Николаем... Она хотела этого, поняла она. Не сейчас, но чуть позже. Когда они будут в безопасности. Она будет с ним, и его ребенок под ее сердцем... Она никогда не познает этой радости.
Отсутствие детей была еще одной причиной, почему она бросила Спенсера.
Однажды они говорили о заключении брака и создании семьи, так что она знала, насколько сильно он хотел этого. С нею он был бы лишен этого. Так что она отпустила его, зная, что он будет благословлять тот день, когда женился на другой женщине, детей, которые будут бегать и смеяться в их доме.
- После аварии мое тело было изуродовано, - сказала она, толкая слова сквозь комок в горле. - Так что тебе не нужно беспокоиться, что я забеременею. Никогда. И если ты хочешь остановиться и никогда не продолжать что-либо между нами, я пойму это.
Николай посмотрел на нее сверху вниз, темный воин, чей гнев рвался наружу.
- Джейн?
- Да?
- Я хочу тебя при любых условиях. Ты нужна мне. Никогда не думай иначе, - с этими словами он раздвинул ее бедра и проник в нее одним мощным толчком.
Она забыла о своей печали вмиг, только необходимость, только всепоглощающее желание переполняло ее. Он был настолько большим, что растягивал ее лоно; она была настолько готовой, что ее давно не знавшее секса тело почти не сопротивлялось.
- Николай! - его имя, ах, как она любила его имя.
- И это мне нравится, - сказал он. А затем добавил. - Передумал. Это лучше.
Ее сознание затуманилось, а нервные окончания достигли болезненной точки удовольствия, и Джейн закричала. Она была так возбуждена, что даже малейшее прикосновение посылало ее к звездам. Но это.. это было сладостным раем.
О, боже, было так хорошо, что она ощущала растерянность. Она не хотела останавливаться, хотела этого навсегда ... с Николаем, Николаем, и он только ее. Она что-то лепетала, осознавала это, но не могла остановить себя. Не хотела ничего контролировать. Просто хотела большего. От него, от их соединения.
- Мне не следовало бы сейчас тебя кусать, но я должен.
- Давай. Прошу. Я твоя, Николай. Я твоя.
Он зарычал, а затем его клыки были в ее шее, и она кончила, сжимаясь вокруг него, цепляясь за него. Принимая все, что он предлагал, и требуя большего. И он дал ей это.
Он скользил по волнам ее восторга, двигаясь с таким рвением, что она теряла дыхание. Он – это единственное, что существовало вокруг, он был ее частью, единственным светом в ее мире.
Пил, пил, о да, пил. Вскоре у Джейн снова закружилась голова, и в ее сознании тенью проскользнула толика сомнения, словно оно скрывалось там все это время, ожидая пока ее защита разрушится.
Может быть, его "хочу тебя несмотря ни на что. Ты нужна мне" были лишь пустыми словами, чтобы заманить ее в постель и удержать от бегства. Может быть, туман страсти вел к этому. Может быть, позже он изменит свое мнение и не захочет ее.
Может быть, когда все закончится, он отошлет ее.
Нет, Джейн отбросила эту мысль. Нет, это не интрижка. Он не сможет отказаться от нее. А если бы узнал правду о том, как она экспериментировала с его сородичами?
Холодная суровая реальность. Но она отбилась и от этого. Ничто не могло испортить этот момент. Здесь имело значение лишь удовольствие. Только удовольствие.
Николай просунул руку под ее колено и приподнял ногу, открывая ее еще шире, увеличивая глубину своего проникновения. Мгновенно ее тело стало готово к еще одному оргазму, в котором она нуждалась также отчаянно, как и в предыдущих, секс с ним был необходимым условием ее выживания. Ей следует бояться этого. Джейн нуждалась в нем слишком сильно, и уже не будет целостной без него.
Черт, если она уйдет, то умрет от тоски? Может, она уже связана с ним и просто не знает этого? Что ей известно о соединенных парах? Фактически ничего...
Николай приподнял ее вторую ногу, невозможно глубокий толчок, и Джейн забыла все. Все в ней принадлежало Николаю, очевидно и ясно, она помечена им, часть его. После этого она никогда не будет прежней.
Она провела ногтями по его коже головы и оттянула его голову. Его клыки выскользнули из ее вены.
- Николай...
- Извини, - он посмотрел на нее, кровь была в уголке его рта. - Я не должен был.. я взял слишком много? – в его голосе повеяло агонией.
- Нет, - он мог забрать все, все до последней капли. - Поцелуй меня, - потребовала она.
- Да, - он встретил ее на полпути. Их губы прикоснулись, языки начали танец. Его аромат окружал ее и на этот раз был смешан с ее запахом. Соединены, каждая их частичка была вместе.. это опьяняло.
- Мой, - сказала она.
- Твой.
Она не позволила себе добавить "навсегда", но, ах, она хотела этого. Позже они поговорят об этом. Да, наводящий ужас разговор о чувствах и намерениях. О будущем.
Поцелуй выскользал из-под контроля, сталкивая их зубы, когда Николай скользил внутри нее. Он отпустил ее ногу, просунув руку меж их телами, и погладил пальцем клитор. И от этого она взорвалась снова, сжимаясь вокруг его члена.
Николай с шипением выдохнул, толкнулся глубоко в нее еще раз, а затем каждый его мускул бился в сладких муках. Джейн никогда не занималась любовью без презерватива, и ей понравилось это струящееся ощущение внутри нее.
Когда он кончил, она расслабленно лежала под ним. Он обмяк на ней, но быстро перекатился, чтобы не давить на нее своим немаленьким весом. Они оба были покрыты потом и взволнованны, тела еще подрагивали.
- Моя Джейн, - сказал он, и столько удовлетворения было в его голосе, что она не могла не бояться предстоящего разговора.
Она поцеловала его в плечо. - Мой Николай.
Навсегда.
Она надеялась.
- Не оставляй меня... надо поговорить, - выдохнула она, как раз перед тем как провалиться в сон.
Глава 13
Тяжело дыша, весь потный, удовлетворенный лучшим способом, Николай прижал Джейн к себе. Ее кровь текла по его жилам, пузырясь и играя, словно шампанское, любая мысль и каждый удар сердца приносили боль, которую он не хотел показывать. Он хотел бы закрыть глаза и наслаждаться, но у него было о чем подумать.
Джейн хотела поговорить. О чем? Если она думает, что сможет оттолкнуть его после всего этого... ну, этого не произойдет.
То, что они только что делали, нельзя было назвать просто "сексом".
Секс – это просто порыв. Это то, чем можно заняться с кем угодно. Секс может быть желанным или же насильственным, что Николай знал не понаслышке. Но то, что делали они, было связыванием. Глубоким, диким и необходимым, в такт биению сердец.
Он умрет, если ее не будет с ним. Он просто должен был быть в ней. Ничто не сможет остановить его. Ни нападение, ни смерть, ни, черт возьми, даже ее исчезновение. Если Джейн переместится в свой мир, он найдет способ последовать за ней.
Для него не существовало больше никаких других женщин, и Николай не собирался быть с кем-то еще. Ни в коем случае. Его могла ждать невеста, ну и что? Как он уже сказал Джейн, он был ее и только ее.
Она изменила его.
Когда он впервые увидел ее, уловил ее аромат, в нем вспыхнул голод по ней. Возможно, он стал одержим ею. Когда он увидел, что ее избивают кнутом, то забыл о своем плане бегства и пошел за ней. А когда услышал ее крики и понял, что огры причиняют ей боль, его гнев не знал границ. Увидев ее избитое лицо и тело, почувствовал безумную ярость и полностью стал зверем, его темная сторона одержала верх.
Николай только думал, что победил свой характер.
Бой закончился слишком рано. Он хотел пытать царя, хотел удерживать его на грани смерти века напролет. Только ради Джейн он просто убил этого ублюдка и обнял свою женщину, прижал ее поближе к себе, как сейчас.
Она спала, но он не мог успокоиться. Необходимость пометить ее, чтобы весь мир знал, кому она принадлежит, была в нем так же сильна, как ярость до этого. Но он не хотел поранить Джейн, когда возьмет ее, а он знал, что возьмет ее.
Поэтому он привел ее сюда, намереваясь поплавать и успокоиться. Николай хотел накормить ее рыбой. Но когда он ловил рыбу, она так смотрела на него, и он почувствовал, как в ней растет желание.
И он забыл о своих благих намерениях. Своей надежде быть осторожным.
Теперь он взял ее, заклеймил, как хотел, как нуждался, но понял, что даже этого ему было недостаточно. Ничего и никогда не будет достаточно по отношению к ней. Он хотел, чтобы она всегда была с ним. Всегда будет хотеть большего.
Будь его родители живы, они бы поняли. Он знал, что поняли бы.