Любовь Семеновна знала о пристрастии сына к игре в рулетку, как и к наркотикам; пристально посмотрела ему в глаза, прислушалась к тому, что подсказывал ей материнский инстинкт и решила на этот раз ему поверить, сменила гнев на милость:
- Ладно, Кирюша, разрешаю тебе продать машину отца, оформлю на тебя доверенность. Надеюсь, этих денег хватит, чтобы рассчитаться с долгами?
- Может и не хватить, если бандиты из казино "включат счетчик". Мне срок установили - десять дней.
- Это что еще за "счетчик"? - не поняла Любовь Семеновна.
- Проценты с суммы долга, - коротко ответил сын. - Чем больше просрочишь, - тем они выше. Могут последние штаны снять! Но все равно - машина, пожалуй, меня спасет.
Немного подумал и объяснил матери:
- Тебе надо поскорее оформить на меня нотариальную доверенность с правом продажи. Тогда под нее я смогу получить деньги взаймы. Найти покупателя на шикарный отцовский лимузин нелегко.
Оформление доверенности у нотариуса, снятие машины с учета - это не заняло у Кирилла много времени. Зато с получением денег в долг ничего не получалось: никто не желал давать ему пять тысяч баксов даже под такой мощный залог, а продавать за бесценок шикарный лимузин, стоивший по меньшей мере раз в десять дороже, просто абсурдно.
Вместе с тем срок возврата долга истекал, а Кирилл уже испробовал всех, кто потенциально способен одолжить эту сумму, - за исключением Петра и Даши. Обратиться к Петру не позволяла гордость и свежее воспоминание о том, как сам отказал ему в подобной просьбе. Перед Дашей очень стыдно, - не утратил еще надежды, и не желал признаться в своем банкротстве.
Однако узнал от Инны, что Даша недавно вернулась в Москву после большого турне по Европе и наверняка хорошо там заработала, - и дрогнул. Страх перед бандитами из казино взял верх; не выдержав, Кирилл позвонил Волошиным. К телефону подошла Анна Федоровна.
- Это ты Кирилл? - удивилась она. - Куда же ты запропастился? То прямо жених, а потом вдруг перестал у нас бывать… Смерть отца - не причина.
- Конечно, нет, - согласился Кирилл. - Не бываю и не звоню, потому что ваша дочь меня сторонится. Похоже, кто-то перешел мне дорогу, - искренне пожаловался он. - Разве не так, Анна Федоровна?
- Сам знаешь, что не так! - рассердилась она и упрекнула: - Не больно ты, парень, настойчив!
- Я исправлюсь, - полушутя пообещал Кирилл, чтобы закрыть бесполезную тему. - Только разберусь с финансовыми проблемами, возникшими после смерти отца. Вот закончатся у Даши гастроли…
- А она уже вернулась! Ты разве не знал? - удивилась Анна Федоровна. - Вот пойми вас, молодых! Дашенька со мной не делится, - посетовала она.
- Так она дома… А вы не могли бы попросить ее к телефону? Мне очень нужно с ней поговорить!
- Даши сейчас нет, вышла в магазин. Но она скоро вернется. Если хочешь - можешь приехать. Думаю, вам не вредно повидаться.
Разумеется, Кирилл согласился. Когда он, с неизменным букетом цветов, хотя и не таких дорогих, как обычно, появился в дверях квартиры, встретили его Анна Федоровна и Даша; хозяина дома не было: снова в отъезде по своим экологическим делам. Обе женщины заметили, конечно, как похудел и обрюзг Кирилл, но из деликатности промолчали, - он понял по тому, как они переглянулись.
- Что, сильно изменился? К сожалению, горе человека не красит, - изобразив на физиономии глубокую скорбь, намекнул он. - У меня сейчас в жизни полоса сплошных неприятностей.
- Все равно - рада тебя видеть! - приветливо улыбнулась ему Даша (она-то выглядела бесподобно). - Пойдем ко мне, расскажешь, как вы с мамой живете, о чем хотел со мной поговорить.
- А потом прошу ко мне на кухню, чай пить! - любезно пригласила Анна Федоровна. - Я тоже хочу знать, что у вас изменилось после смерти отца.
"Не буду я посвящать их в наши неурядицы. Это глупо, тем более многое у нас наладится, когда разблокируют отцовские счета, - решил про себя Кирилл, следуя за Дашей в ее комнату. - И про Мамонтовку ничего не скажу - суд-то еще не закончен".
- У меня неприятности, и ты можешь мне помочь, - не церемонясь, сообщил Кирилл, когда они уселись на диван. - Тебя это удивляет?
- Вообще-то да, - честно призналась Даша. - Что же это у тебя за дела, в которых я могу тебе помочь?
- У нас с мамой временный напряг с наличностью, - схитрил он, решив перемешать правду с ложью. - Отцовские счета пока заблокированы, мы не можем ими пользоваться, а текущие расходы, как ты знаешь, у нас огромные. Поэтому возникают проблемы.
- Это понятно, - нетерпеливо отозвалась Даша. - В чем нужна моя помощь?
- Я залез в долги, и мне срочно надо отдать пять тысяч баксов, - открыл ей правду Кирилл, и торопливо пояснил, вытащив из кармана нотариальную доверенность: - Ненадолго и под твердую гарантию. Вот она, посмотри! - И передал документ ей в руки. - Я продаю лимузин отца.
Даша машинально взяла бумагу, повертела в руках и не чигая вернула.
- Незачем, я тебе и так верю. И, не задумываясь, выручила бы тебя, Кир! Мне удалось заработать почти десять тысяч долларов. Но ты опоздал! - огорченно вздохнула она. - Я их только сегодня уплатила за машину.
- За машину? - вытаращил на нее глаза Кирилл. - Разве ты водишь?
- Осуществила давнюю мечту - купила "пежо", - счастливо улыбнулась Даша. - А научил меня водить… еще Игорек. Хотя права получила недавно.
- Во-от, зна-ачит, ка-ак? - протянул Кирилл, с трудом скрывая охватившее его отчаяние. - Ну что ж, очень рад, Дашенька, что хотя бы у тебя дела в большом порядке. Поздравляю!
Боясь, что не сумеет долго держать себя в руках, встал и попрощался:
- Прости, но мне надо бежать. Сама знаешь: спасение утопающего - дело его собственных рук! Очень рад был с тобой повидаться.
От чая он отказался и ушел, проклиная свое невезение.
Покупателя на дорогой лимузин отца Кириллу найти не удалось; за день до истечения срока уплаты, он все же отважился обратиться к Петру. Совесть его нисколько не мучила, но он страдал от унижения, - одалживаться у человека, которого считает ниже себя и люто ненавидит, - это и ему тяжело.
"Ну ничего! Настанет время, и я снова буду на коне! Уж постараюсь, чтобы ты, как я сейчас, пресмыкался передо мной, умоляя о помощи! - В таких мыслях находил он утешение. - Лишь бы удалось тебя, сейчас провести, а там у меня еще хлебнешь горюшка!"
Позвонил вечером Петру домой, сказал медоточивым голосом:
- Привет, Петя! Только вот узнал, что ты побывал в больнице, выручая своего компаньона. Восхищен и поздравляю! Ты верен себе, дружище! Я ведь не забыл, как когда-то ты выручил меня.
Он и правда все помнил, но, кроме злобной зависти к Петру, которого много раз предавал, ничего не испытывал.
- Да брось ты меня нахваливать, не то зазнаюсь! - остановил поток его красноречия Петр, пытаясь сообразить - что Кириллу от него понадобилось. - Как твои-то дела? Вступили уже с матерью в права наследства?
- Вот то-то и оно, что нет! Это жулье нас здорово околпачило! - с неподдельной горечью поделился Кирилл. - И сейчас у нас возникла неотложная проблема.
"Теперь понятно, что ему от меня нужно, - иронически подумал Петр. - Вот почему он пел мне дифирамбы". Сухо предложил:
- Давай, Кир, по существу! В чем состоит ваша проблема и что тебе от меня нужно? Но предупреждаю: делами банка заниматься не буду.
- Речь совсем не об этом! - торопливо заверил его Кирилл. - Нам с матерью срочно нужны наличные, так как счета отца пока заблокированы. Ты должен нам помочь, Петя!
- Короткая же у тебя память, Кир! - холодно произнес Петр, возмущаясь в душе его эгоизмом и наглостью. - Если кто из нас кому и должен, так только не я! И тебе не совестно обращаться за помощью, после того как сам отказал мне в том же?
- Но я же был не в состоянии, а у тебя есть такая возможность! - чуть не плача, крикнул Кирилл. - Да разве я унижался бы перед тобой, если бы вопрос не шел о жизни и смерти?
В голосе его прозвучало неподдельное отчаяние, и сердце Петра оттаяло.
- Неужели обстоятельства сложились так скверно? - уже мягче проговорил он.
- Хуже не бывает! Если завтра не отдам долг, меня наверняка убьют и матушка одна пропадет, - на этот раз сказал сущую правду Кирилл.
- А сколько ты должен? - Петр ему поверил.
- Пять тысяч баксов наличными.
- Нема-алая сумма… - раздумчиво молвил Петр, - и, по-чес-ти, ты не заслуживаешь, Кир, чтобы тебя спасать… - Он как бы прислушивался к происходящей в нем борьбе противоречивых чувств; переломил себя, добавил: - Но и жизнь человеческая чего-то ведь стоит…
- А я не милостыню у тебя прошу! - приободрился Кирилл, осознав, что лед тронулся. - Можешь взять в заклад лимузин отца, а еще лучше - купи его у нас.
- Ладно, это не главное. Зачем мне покупать подержанную машину? Не престижно, - спокойно ответил ему бывший друг.
По его доброжелательному тону Кирилл понял готов согласиться! Петр прикинул что-то в уме и заключил:
- Но я, пожалуй, возьму у тебя ее в аренду на полгода. Думаю, тысяча долларов за месяц аренды достаточная плата и тебе хватит чтобы рассчитаться с долгами. Деньги получишь вперед.
Радостный Кирилл, позабыв в тот миг о постоянно душившей его завистливой ненависти к бывшему другу, рассыпался в изъявлениях благодарности Петр его снова спас.
Глава 34. Новая беда
Летние месяцы пролетели для Петра незаметно - в напряженной работе, постоянных хлопотах. Сначала его захлестнули проблемы, связанные с вступлением в должность генерального директора и начавшейся реконструкцией завода. К тому же надо ликвидировать учебную задолженность в институте.
Не успел он войти в нормальную рабочую колею, как пришлось заняться покупкой квартиры. Несмотря на усталость и занятость, ему недоставало Юли; она тоже очень скучала, звонила из Барнаула почти каждый день, торопила с подготовкой к свадьбе. Приобретение квартиры, где им предстояло свить семейное гнездо, - первое и самое главное дело.
Ни мать, ни отец, загруженные работой, помочь ему в этом не могли; старый профессор постоянно на даче, и только неутомимая бабушка Вера Петровна содействовала ему, изучая рекламные проспекты и выбирая подходящие предложения. Иногда даже, чтобы не отрывать его от работы, сама моталась по городу, знакомясь с тем, что имеется в действительности.
С деньгами проблем у Петра не было. Хотя "Цветмет" пока приносил ему лишь убыток, доходы от прииска непрерывно росли и Яневич требовал, невзирая на затраты, купить лучшее из того, что предлагают. Однако выбор чрезвычайно велик самостоятельно решить, что из понравившегося предпочтительнее, он затруднялся.
В конце концов, получив одобрение родных, Петр остановился на двух отличных квартирах: обе - в новых домах, отвечают самым высоким требованиям и уже полностью сданы в эксплуатацию. Чтобы решить окончательно, он пригласил срочно прибыть Юлю и Раису Васильевну - Яневич по горло загружен работой на прииске.
Вместе с мамой, в этот день свободной, он поехал встречать их в аэропорт на шикарном лимузине, арендованном у Слепнева как служебная машина с водителем, - сам он уже ездил на собственном "джипе": приобрел совсем недавно и уже успел накатать много километров в поездках на дачу к деду и бабушке. Но просторный лимузин удобнее.
- Вот, мамочка, я уже второй раз собираюсь жениться, а никак не могу себя представить в роли семейного человека, - удобно откинувшись на заднем сиденье и обнимая мать, признался Петр. Да и Юлю в роли хозяйки - тоже. Дома-то ей самой ничего делать не приходилось.
- Этому быстро научится! - заверила его Светлана Ивановна. - Я ведь тоже росла, не зная никаких забот - мама не работала, все делала сама. А потребовалось научилась. По-моему, вы с папой на меня не в обиде? - И с улыбкой взглянула на сына.
- Я тоже думаю, Юля справится, улыбнулся в ответ Петр. - Она любит готовить, часто помогала матери. А уж пельмени делает - пальчики оближешь! - с удовольствием вспомнил он. Самая моя любимая еда!
- Вот видишь, голодная смерть тебе не грозит, - пошутила Светлана Ивановна. - Наоборот, опасайтесь растолстеть, раз любите вкусно покушать.
Рейс из Барнаула прибыл по расписанию, долго ждать не пришлось, но Петр был огорчен - Юля прилетела одна.
- А что помешало Раисе Васильевне? - Он выпустил ее из объятий после горячей встречи. - Там у вас все в порядке?
Радость на лице у Юли сразу померкла.
- С мамой плохо, Петенька. - В глазах ее блеснули слезы. - Похоже, тяжело больна. Подозревают лейкемию.
- Не может этого быть! - поразилась Светлана Ивановна. - Она так прекрасно выглядела!
- Только внешне, а чувствовала себя неважно. Переволновалась из-за папы, все у нее обострилось… Не привыкла жаловаться, долго ничего не говорила. Но за день до вылета ей стало намного хуже и пришлось лечь в больницу на обследование.
- Очень жаль, но будем надеяться, что все не так страшно, - только и нашел, что сказать ей в утешение Петр и подхватил чемоданы. - Пойдем в машине обсудим это более подробно!
Молча проследовали к ожидавшему их лимузину; когда все уселись, Светлана Ивановна убежденно сказала:
- Необходимо, Юленька, немедленно переводить маму в московскую клинику. Дело серьезное, нужен консилиум лучших специалистов.
- Но и у нас отличная клиническая больница, прекрасные специалисты. Так считает папа, а он все знает, - возразила Юля. - Закончат обследование, тогда и решим, что делать дальше.
- Если это лейкемия, нельзя терять ни одного дня! - настаивала Светлана Ивановна. - В Москве много светил в этой области и оборудование более современное. - Обняла Юлю, успокаивающе сказала: - Уверена - здесь мы поможем маме выкарабкаться! Муж моей тети профессор Никитин, сам он детский хирург, подскажет, как никто другой, что надо делать.
- Мне тоже кажется, так лучше, - уверенно поддержал мать Петр. Нужно немедленно перевозить Раису Васильевну в Москву!
Единодушное мнение, столь горячо высказанное, убедило Юлю.
- Вы правы, наверное. Сегодня же позвоню папе, поговорю с ним. Надо им переехать на время обследования сюда.
Помолчала, раздумывая, и оживилась.
- Вот что пришло мне в голову! А не могли бы мы поселиться в квартире, которую покупаем? Это реально?
- Вполне! - ответил Петр. - Как внесем деньги - сразу можно вселяться. Надо только купить мебель и все необходимое для обихода. Но это не проблема, раз ты здесь!
- Тогда давайте сразу поедем смотреть квартиры! - предложила Юля. - Не будем терять времени!
Не прошло и недели, как новая квартира в элитном кирпичном доме у Зубовской площади, выбранная в связи с близостью к мединституту, где предстояло доучиваться Юле, была куплена и обставлена самой современной мебелью. Конечно, оставалось еще многое из предметов быта, но это уже дело второстепенное.
- Все это приобретем, как поселимся, - сказала Юля Петру, когда привели квартиру в более или менее жилой вид и установили телефон. - Теперь можем лететь в Барнаул.
Вопрос о временном переезде Яневичей в Москву был решен. Исполнилась между тем первая годовщина основания "Алтайского самородка", и Раиса Васильевна как будто чувствовала себя лучше; решили устроить банкет - особо на этом настаивали местные власти, сотрудники предприятия и деловые партнеры.
Прииск работал успешно, давал немалый доход в бюджет отказаться от этого общественно полезного мероприятия не представлялось удобным. Льву Ефимовичу пришлось изрядно потратиться, но организовал он все с большим размахом. В лучшем ресторане города был снят зал на двести человек, заказан концерт артистов эстрады.
Загруженный этими хлопотами, Яневич не сумел даже встретить дочь и Петра в аэропорту, - прислал за ними машину. Дома прибывших ожидала радостная Раиса Васильевна; ее бодрый вид несколько их успокоил, вселяя надежду. Для переезда в Москву у нее уже все готово.
- Что ж, рассказывайте о новой квартире! - первым делом попросила она. - Много еще нужно, чтобы там жить?
- Ну, мамочка… обставили, купили посуду, белье, кухонную утварь… Но конечно, тебе придется самой еще многое приобрести, что не сможешь взять из дома.
- А мне кажется, там есть все необходимое. Тем более что вскоре перебираться в клинику, - заметил Петр и достал несколько фотографий. - Вот, посмотрите, - дом, интерьер квартиры…
Раиса Васильевна с интересом разглядывала фотографии и все спрашивала о новой квартире, доме, районе, а Юля все отвечала…
- Так когда вы летите в Москву? - спросил Петр. - Какие дела еще здесь вас держат?
- Только организация завтрашнего банкета. У нас уже авиабилеты есть - на следующий день.
- Отлично! Значит, летим вместе! - обрадовался Петр и спохватившись добавил: - Наверно, Лев Ефимович с ног сбился, организуя банкет. Позвоню, спрошу: может, нужна моя помощь?
- Не беспокойся, Петя! - с улыбкой остановила его Раиса Васильевна. - Ему не привыкать устраивать такие мероприятия. Тем более что финансов на этот раз, слава богу, хватает. Там уже все подготовлено, и сейчас он занимается проверкой, все ли получили приглашения.
- Ну и какова программа? - поинтересовался Петр.
- Тебя во все посвятит Лев Ефимович, когда приедет с работы. Правда… знаешь, он ведь не скоро еще вернется. Ладно, расскажу пока, что знаю. Как бы это получше изложить? Ну вот…
В зале - центральный стол - для руководства компании, учредителей, главных партнеров и отцов города; остальных приглашенных усадят за отдельные столики по принадлежности - производство, средства информации, общественность, культура…
- А что предусмотрено для развлечения гостей? Не один же, надеюсь, стол задуман? Пригласили кого-нибудь из известных артистов?
- Насколько знаю - нет. Вначале - торжественная часть с вручением адресов, потом небольшое эстрадное шоу ресторана .. и завершится все дискотекой - молодежи много.
- Неплохо, только очень обыденно. Мне-то кажется, после короткой торжественной части хорошо бы небольшой концерт; потом пусть бы все высказались желающие, а после этого - увеселения.
С сожалением вздохнув, Петр тряхнул головой.
- Да что после драки кулаками махать - не последний, надеюсь, юбилей! Как я понял, моя помощь сейчас бесполезна, Слетаю-ка посмотреть на прииск, - похоже, мне не скоро удастся там снова побывать.
Петр и не предполагал, что первое свое предприятие, доставшееся ему ценой огромных трудов, с риском для жизни и принесло такой замечательный успех, он увидит в последний раз и на Алтай никогда больше не вернется.
Прошло две недели, как Яневичи поселились в Москве, на новой квартире вблизи Зубовской площади. Раису Васильевну сразу поместили в Центральную клиническую больницу; Юля перевелась в мединститут, и уже приступила к занятиям. Труднее всего пришлось Льву Ефимовичу - он еженедельно летал из Москвы в Барнаул и обратно.