Карли оперлась рукой о спинку дивана. Их предплечья и локти теперь слегка соприкасались, что мешало Хантеру сосредоточиться. Взгляд Карли обжигал его.
– Вы имеете в виду моменты, когда мистер Филипс не работает над своим высокоэффективным приложением? Тем, которое он использует, чтобы мягко намекнуть женщине, что между ними все кончено? – В зале послышались смешки. – Понятия не имею, – закончила Карли.
Но ее глаза сказали ему, что еще как имела, и Хантер с трудом удержался, чтобы не улыбнуться.
– Что касается "Бросателя", – продолжал Брайан О’Коннор, – сегодня он поднялся на пятую позицию в списке лидеров продаж. Карли обещала не отступать, пока вы не выведете приложение с рынка. Она также упомянула о желании узнать, что именно вдохновило вас на эту идею. На самом деле это интересует весь Майами. – Он взглянул на Хантера. – Не хотите поделиться?
– Отказ от приложения пока не входит в мои планы, – честно признался Хантер, специально игнорируя историю его создания. Этой правдой он делиться не собирался.
Очевидно довольный, ведущий сказал:
– Как вы смотрите на то, чтобы прийти к нам в студию через несколько недель и рассказать, как вы держите оборону против кампании Карли?
Хантер посмотрел на Карли, которая с трудом сдерживала смех, и улыбнулся. С Карли Вулф скука ему больше не грозила. На самом деле небольшая встряска могла даже пойти ему на пользу.
– Я принимаю предложение, если Карли тоже согласна. – Хантер многозначительно посмотрел на нее. – Хотя я уверен, что мисс Вулф к тому времени уже устанет от своей игры.
– Конечно, я согласна. – В тоне Карли можно было уловить возбуждение… и намек на сдерживаемое раздражение. – И гарантирую, что не устану.
Последовала небольшая пауза.
– Отлично, – сказал Брайан О’Коннор со смешком. – Упорство у вас в генах. Отец Карли – известный медиамагнат Уильям Вулф.
Хотя они едва касались друг друга, Хантер почувствовал, как напряглась Карли при этих словах ведущего и ее глаза потускнели. Как будто она готовилась к тому, что предстоящая дискуссия превратится в нечто неприятное. Было очевидно, что очаровательная улыбка, которая предназначалась Брайану, натянута.
– Просто хотел бы объяснить, – сказал Брайан, обращаясь к аудитории, – тут нет никакого жульничества. Мистер Вулф никак не влиял на наше решение пригласить Карли на шоу. – Он поднял руки. – Ни ко мне, ни к моему продюсеру не применяли никаких пыток, не ломали тисками пальцы, не вырывали ногти… – он помедлил, выдержав идеальную паузу для большего комедийного эффекта, – или другие части тела.
Когда смех затих, Карли заговорила непринужденным тоном, широко улыбаясь; но Хантер знал, что все это было наиграно.
– Любой, кто работал с моим отцом, знаком с его строгой деловой политикой, Брайан. Он никогда не стал бы применять тиски для пальцев в чьих-либо интересах. – Она колебалась, ее улыбка становилась все шире, но сердечности уже не было. – Даже ради своей дочери.
Хантер в удивлении наморщил лоб. Уже во второй раз она высказалась на эту тему, и он размышлял над данным обстоятельством, пока ведущий болтал с Карли о медиахолдингах Уильяма Вулфа.
Внешне она оставалась спокойной и непринужденной, но напряжение в ее теле было ощутимым. И хотя комментарии ведущего были легкомысленными и безобидными, с каждым упоминанием ее медиамагната-отца смех Карли становился все менее искренним. Публика явно не обращала на это внимания, но ведущий не мог не почувствовать ее дискомфорт.
Все стало еще хуже, когда Брайан сказал:
– В молодости газетный репортер Уильям Вулф был известен своим упорством в погоне за газетным материалом. Он был беспощаден и даже не брезговал рыться в грязном белье и ворошить прошлое, отыскивая компромат на одиозных политиков. Своей мертвой хваткой питбуля в истории с Хантером отчасти вы напоминаете вашего отца.
Карли побледнела, и Хантер почувствовал, как она вцепилась пальцами в спинку дивана.
– Мы во многом похожи, – настороженно произнесла она.
– Я полагаю, ваш отец очень гордится вами? – продолжал ведущий, но уже не с такой теплой улыбкой.
Тут Хантера осенило. Брайан О’Коннор определенно знал о связи Карли с сенатором штата Томасом Уивером. И использовал эти знания в своих интересах, сделав Карли мишенью. Грудь Хантера начало распирать от гнева, хотя он пытался бороться с этой эмоцией.
"Это не твоя проблема".
Он прокручивал в голове все причины, почему ему не следует вмешиваться. Она привлекла к себе внимание общественности, сделала его мишенью с помощью своего популярного блога. Но самая главная причина? Раньше – давно – он старался быть хорошим парнем. Но в итоге ни его приверженность Истине, Чести и Справедливости – и другим ценностям, – ни стремление защитить других… ничто не спасло его.
– Но вопрос в том… – Брайан двусмысленно улыбнулся. – Как далеко зайдет Карли Вулф, чтобы заполучить материал для своей статьи?
Хантер увидел ошарашенное выражение лица Карли, и внутри у него все сжалось.
Вот сукин сын.
Карли уставилась на Брайана О’Коннора. Ее грудь сжимали невидимые тиски, и дышать было просто невозможно. Черт, черт, черт. Ведущий разузнал об ее интрижке с Томасом Уивером. Унижение, сожаление и боль обжигали ее изнутри.
Пытаясь игнорировать эмоции, она изо всех сил подыскивала беззаботный, в меру дерзкий комментарий. Но почему-то она не думала, что у нее получится представить в положительном свете обвинение в том, что она спала с мужчиной ради скандальной статьи о нем.
Она была хороша, но не настолько.
Карли открыла рот, пытаясь что-то сказать, но Хантер остановил ее, незаметно коснувшись пальцами локтя. Покровительственный и обнадеживающий жест. Его поза казалась по-прежнему расслабленной, но внутри его все кипело. Хантеру и так было непросто спокойно сидеть рядом с ней после их поцелуя. Теперь в его безучастных голубых глазах, направленных на ведущего, проглядывало что-то беспощадное, и дерзость сквозила в каждом его жесте, каждом слове.
– А какой отец не гордился бы Карли, Брайан?
– Согласен с вами, – не отступал ведущий. Оба улыбались, пытаясь скрыть враждебность. – Она унаследовала упорство Вулфа. И публикация в блоге в прошлую среду это доказывает. Вас вывела из себя вся последующая шумиха.
Ведущий явно жаждал конфликта – вероятно, в попытке повысить свой рейтинг.
После небольшой паузы Хантер сказал ровным голосом:
– Ничуть.
Карли уставилась на Хантера. Она знала, что это ложь, и именно этот факт сделал его заявление еще более возмутительным.
Брайан О’Коннор колебался несколько секунд, а потом, прищурившись, посмотрел на Хантера, как будто почувствовал удобный момент:
– Если вас это не смутило, может быть, вы также готовы поделиться историей создания "Бросателя"?
– Конечно, – ответил Хантер.
Сердце Карли замерло в груди, а Брайан О’Коннор буравил гостя взглядом, как лазером. Все, что Хантер делал, было преднамеренным, и эта выходка тоже не стала исключением. Он целенаправленно встал между ведущим и Карли.
Защищая ее… снова.
Ведущий улыбнулся почти кровожадно:
– Мы все мечтаем услышать, как появилось ваше приложение.
Сохраняя внешнее спокойствие, Хантер поерзал на диванчике, как будто устраиваясь поудобнее, прежде чем приступить к рассказу:
– Брайан, "Бросатель" появился на свет так же, как и любые хорошие приложения для разрыва отношений. – Таинственная улыбка вернулась к Хантеру, и он уже полностью контролировал себя. – Эта идея родилась, когда меня бросила женщина, которую я любил.
Поздно вечером в воскресенье Карли стояла в эксклюзивном боксерском зале, сжимая пальцами кожаные поля недавно купленной ковбойской шляпы. Хантер в защитном шлеме, слегка подпрыгивая, кружился вокруг своего противника. Его движения были легкими и изящными. И пот, блестевший на его обнаженном торсе, лишь добавлял ему чисто мужской красоты. Карли будет непросто прийти в себя.
"Сосредоточься, Карли. Просто сосредоточься".
Мужчины закончили тренировку на ринге. Противник Хантера нырнул между канатами, спрыгнул с платформы и направился к раздевалкам мимо Карли, кивнув ей на ходу. Не обращая внимания на ее присутствие, Хантер снял боксерский шлем и взял полотенце, лежавшее в углу, чтобы вытереть лицо.
Собравшись с духом, Карли сделала глубокий вдох, ощутив запах кожи и пота.
– Я принесла вам подарок. – Держа в руке белую ковбойскую шляпу, она подошла к рингу.
Хантер медленно повернулся к ней, облокотился на канаты и посмотрел на нее сверху вниз.
– Как вы меня нашли? – спросил он.
– В день нашей первой встречи вы сказали мне, что ходите в боксерский зал. Было не трудно выяснить, в какой именно. – Она протянула ему шляпу. – Это вам.
Он посмотрел на ее подарок.
– Вы выяснили правду. И выиграли пари, – сказал он. – Мне не нужен утешительный приз.
– Это подарок-благодарность. – Она сделала шаг вперед к краю ринга, все еще протягивая ему шляпу. – Вы как-то спросили меня, верю ли я, что вас ложно обвинили в разглашении информации. Теперь я могу сказать однозначно, что да. – Хантер настороженно смотрел на нее. – Почему вы это сделали?
Она знала ответ, но хотела услышать его от Хантера. После всех его разговоров о своем бизнесе, приоритетах и прочей ерунде, в которую он якобы верил, своим достойным поступком он доказал обратное.
– Это был лучший способ наконец-то избавиться от вас, – просто ответил он.
Двадцать четыре часа назад она бы ему поверила. Теперь покачала головой.
– Лжец, – сказала она. – Вы сделали это признание не поэтому.
Когда Хантер не ответил, она заговорила:
– Вы рассказали немного подробностей о вашем расставании, но вам все равно удалось переключить внимание ведущего. – Ответа не последовало, поэтому она продолжила: – Вы сделали это, чтобы отвлечь Брайана О’Коннора от моей истории, разве нет?
Загадочная улыбка вернулась к Хантеру. Он наклонился, пролез между канатами и спрыгнул с ринга, приземлившись прямо перед Карли.
– Возможно, – сказал он и взял шляпу.
– Может, уже хватит, Человек-Загадка. – Она уперлась руками в бедра, изо всех сил пытаясь игнорировать его красивый накачанный торс. – Я все поняла. Вы были ложно обвинены в разглашении информации, ушли из ФБР и создали собственную фирму, чтобы помогать людям защищать свои данные. Я думаю, это отличная история, которая будет интересна общественности.
Хантер бросил на нее резкий взгляд:
– Вы когда-нибудь перестаете быть репортером?
– Нет, – просто ответила она. – Я не могу перестать быть самой собой, как и вы. – Она скрестила руки на груди. – Я журналист до мозга костей. Это не просто моя натура, это моя страсть. Так же как вы остаетесь защитником несмотря на то, что ушли из ФБР. – Карли понизила голос на октаву. – С вас сняли обвинение, почему же вы уволились? Я готова поставить свой новенький мини-купер, что вы не хотели уходить.
Хантер молча смотрел на нее, и этот момент показался ей вечностью. Но когда он заговорил, его слова удивили Карли.
– Накануне нашего первого совместного отпуска я пришел домой и обнаружил, что Мэнди упаковала свои вещи и ушла. – Он сделал паузу. – В кармане у меня было обручальное кольцо.
От слов "обручальное кольцо" сердце Карли сжалось. Это не был ответ на вопрос, который она задала, и его попытка отвлечь ее была очевидна, но она уже не могла ни сменить тему на предыдущую, ни перестать задавать вопросы.
Держа ковбойскую шляпу в руке, он прислонился к двери, ведущей в раздевалку.
– Мы были вместе уже три месяца, и этот отпуск должен был стать нашей первой совместной поездкой. Я планировал поужинать в ресторане, в котором она всегда хотела побывать. Конечно, дороговато при зарплате госслужащего, но я решил, что это того стоит, – продолжал он, – потому что настоящий мужчина женится только раз в жизни.
Только раз в жизни. Карли с удивлением обнаружила, что у нее защипало в глазах от подступавших слез. Если Хантер Филипс давал обещание, то он его держал.
– Когда я позвонил Мэнди с работы, чтобы сказать, куда собирался ее повести, она, вероятно, догадалась, что произойдет. – Он пожал плечами. – Наверное, легче было вот так уйти, чем отказать мне в лицо.
Карли сморгнула обжигавшие слезы. Ни один человек не заслуживает того, чтобы его бросили так трусливо и жестоко, особенно когда он решил сделать предложение руки и сердца.
– Как вы поступили?
Его голос был ровным, но слова прозвучали жестко:
– Я напился.
Она ожидала не такого ответа.
Хантер чуть наклонил голову, не сводя глаз с Карли.
– После недельного запоя, который должен был убить меня, наконец появился Букер, стащил меня с дивана и затолкал в душ прямо в одежде. – Хантер скрестил руки на груди, вспоминая, и на губах появилась слабая улыбка. – У меня небольшие провалы в памяти, но я помню, что кричал на него, чтобы он закрыл кран. Но Букер просто держал меня под душем, а я был слишком пьян, чтобы оттолкнуть его.
Карли с трудом могла представить себе эту картину, учитывая физическую форму Хантера и хрупкое телосложение и детское лицо его друга.
– Что произошло после холодного душа? – спросила она.
– Я протрезвел настолько, что смог переодеться в сухую одежду, сел, дрожа от холода, на диван и накричал на Букера, чтобы тот убирался. Но он не уходил. – Хантер посмотрел на Карли. На его лице было написано, что именно в этот момент Пит Букер заслужил звание верного друга на всю жизнь. – Спустя пару часов моего обиженного молчания Букер сказал, что мне необходимо пережить этот провал с Мэнди, взять себя в руки и начать делать что-нибудь полезное, например дать отпор, – сказал он.
Легко было догадаться, каким был следующий шаг.
– Именно тогда вы и придумали "Бросателя".
– Просто чтобы чем-то заняться.
– И отомстить Мэнди?
– Это был способ выпустить пар. – Печальная улыбка промелькнула на его губах. – Букер помогал мне работать над программой. Изначально она была задумана для электронной почты. Когда отпуск закончился, и я должен был вернуться к работе, он приходил каждый вечер, и мы продолжали добавлять функции к приложению, совершенствуя его. На одни мелодии мы потратили целый месяц, каждый пытался перещеголять другого и найти лучшее музыкальное сопровождение. – Тело Хантера немного расслабилось. – Каждый раз, когда я начинал хандрить, Букер находил очередное название песни, которое смешило меня до слез. Вскоре их набралось так много, что мы решили внести их все в качестве опций.
Оба замолчали и посмотрели друг на друга. В каком-то смысле Хантер должен был получать удовлетворение от свершившегося возмездия. Неудивительно, что он отказывался вывести приложение с рынка. Но Карли понимала, что сейчас был неподходящий момент, чтобы еще раз высказать свои мысли по этому поводу.
Хантер отвел руки от груди.
– Вот и все, Карли. Теперь я рассказал достаточно грязных деталей, чтобы удовлетворить ваше любопытство. – Он посмотрел на шляпу в своей руке, прежде чем поднять глаза на Карли, и его взгляд говорил, что разговор окончен. – Спасибо за подарок, но я думаю, нам пора попрощаться.
Хотя выражение его лица оставалось по-прежнему бесстрастным и холодным, в глазах загорелись дразнящие огоньки, от которых сердце Карли забилось чаще.
– Если только вы действительно не хотите присоединиться ко мне в душе… – Он помолчал, затем повернулся и толкнул дверь.
И когда та медленно закрылась перед Карли, она уставилась на табличку. Мужская раздевалка. Сердце колотилось; она колебалась целую минуту, пытаясь решить, что делать дальше.
"Немедленно иди домой, Карли. Хватит".
Но что произойдет, если она наконец-то заставит его раскрыть свои карты? Ей было интересно, что он сделает, если она бросит ему вызов, спровоцирует.
Прошло несколько мучительных мгновений. Все-таки любопытство ее когда-нибудь погубит. Закусив нижнюю губу, Карли толкнула дверь раздевалки и вошла внутрь.
Глава 6
В дальней части раздевалки Хантер вытащил из шкафчика свою сумку и со всего маха захлопнул металлическую дверь. Пытаясь собраться с мысля ми, он поставил сумку на одну из длинных деревянных скамей. Он просто сгорал от эмоций, вызванных старыми воспоминаниями и переживаниями. И красивой решительной Карли Вулф.
Сердясь на самого себя, Хантер вытащил полотенце и чистую одежду и бросил их на скамью. Раздевшись, он вошел в одну из душевых кабинок, которые разделяли выложенные кафелем перегородки, доходившие ему до груди.
Горячий душ успокаивал, облегчал боль в мышцах и снимал напряжение, пока Хантер намыливал волосы шампунем. Если бы вместе с пеной он мог смыть из своей жизни и назойливую журналистку.
Услышав звук приближающихся шагов, Хантер посмотрел поверх стенки душевой кабины и увидел Карли, обходящую последний ряд шкафчиков. Сердце Хантера тяжело забилось, а руки замерли в мыльных волосах.
Она подошла ближе и остановилась по другую сторону перегородки, достаточно высокой, чтобы скрыть нижнюю часть его тела, которая реагировала на присутствие Карли и ее дерзкую выходку вполне определенным образом.
Раздосадованный, Хантер сунул голову под душ, смывая остатки шампуня и раздумывая, что делать с женщиной, которая сводила его с ума.
Закончив, он повернулся спиной к душевой лейке и спросил, стараясь говорить ровным тоном:
– Ты здесь, чтобы только посмотреть или соблазнить и выудить из меня информацию?
Карли сжала губы.
– Если я не ошибаюсь, это ты подкатывал ко мне в гараже.
Губы Хантера скривились в улыбке. Он не испытывал особой гордости, но момент был, безусловно, запоминающимся. А то, что от его обнаженного тела Карли отделяла лишь невысокая стенка, только усложняло разговор.
– Я даже не уверен, что успешно.
– О, еще как успешно. – Она уперлась рукой в бедро. – А что, если мы поменяемся ролями, и я испытаю эту тактику на тебе? Она тоже сработает?
Звук льющейся на кафельную плитку воды наполнил комнату, пока Хантер думал, как реагировать. По какой-то причине он не мог остановиться: ему хотелось провоцировать, испытывать Карли.
– Зависит от того, насколько ты хороша. – Он кивнул в сторону аппарата с презервативами на стене, украшенного многочисленными иллюстрациями к Камасутре. – И сколько таких поз знаешь.
Карли взглянула на аппарат, с удивлением рассматривая изображения. Спустя какое-то время сухо ответила:
– Я знакома с первой и третьей. – Она повернулась, чтобы встретиться с ним взглядом. – Номер пять физически невозможна. – Нахальная уверенность вернулась к ней, и Карли подошла ближе и оперлась руками о кафельную стену, ее глаза вызывающе горели. – Но я с удовольствием попробую с тобой позу номер четыре.
Хантер с трудом сдерживал улыбку. Он знал, чего добивалась нахалка, и хотел посмотреть, пойдет ли она до конца. И это желание было почти таким же сильным, как и нестерпимое вожделение, охватившее его.
– Здесь? – Он поднял бровь. – Сейчас?
Впервые взгляд Карли упал на его тело ниже талии.
– А чего ждать?
Хантер чувствовал, что еще немного, и он просто лопнет.
– Выбор за тобой, – сказал он.
Она облизнула губы – нервничая или предвкушая, а может, и то и другое – и спросила:
– У тебя есть мелочь для автомата?