Рейни действительно трудилась с самого утра, не жалея сил. Они вместе навели порядок на кухне, а потом, пока Чейз работал во дворе, она отправилась прибирать ванную на втором этаже. В углу веранды Чейз заметил цепную пилу. Наверное, Брик собирался обрезать ветки после того, как вернется от врача.
Чейз безжалостно пилил разросшиеся кусты, обступившие дом. Если к ним приедет кто-то с дурными намерениями, у него не будет возможности незаметно подобраться ближе или, хуже того, спрятаться.
– Вон там, похоже, закусочная, – сказал он, показывая налево. – Твоя любовь к красному мясу распространяется только на гамбургеры?
– С удовольствием съем филе средней прожарки с тушеными грибами.
– Превосходно! – Он остановил машину, и они вышли. – Я зайду первым, – предупредил он.
– Хорошо, – ответила Рейни, хотя, судя по ее интонации, она считала, что в этом нет необходимости. – Сомневаюсь, что там кто-то сидит в надежде, что мы зайдем поужинать. – Она резко остановилась и театрально всплеснула руками: – Погоди, беру свои слова назад. Может быть, там еще одна старая подружка, которая весь день просидела на парковке, кусая губы и питаясь собственной помадой в надежде, что ты, может быть, сюда зайдешь!
– Очень смешно! – хмыкнул Чейз.
Распахнув дверь, он жестом велел Рейни подождать в небольшом вестибюле. Войдя, он быстро огляделся по сторонам. Странно, но ему отчего-то не хотелось оставлять ее одну даже на минуту. У него всегда было неплохое чутье на такие дела, и что-то подсказывало, что Рейни до сих пор в опасности.
Он вернулся к ней и доложил:
– Похоже, все спокойно. В зале есть свободные столики. Знакомых я не увидел. А в меню есть филе – порции на одного и на двоих.
Как только их усадили, подошел официант, парень лет двадцати пяти. Он одобрительно косился на Рейни. Чейзу его взгляды не понравились, зато Рейни улыбалась.
– Добрый вечер! – поздоровался официант, глядя только на Рейни. – У нас много завсегдатаев, но вас я, кажется, раньше не видел. Живете где-нибудь неподалеку?
Чейз быстро наступил ей на ногу под столом. Наверное, надо как можно скорее купить ей обручальное кольцо.
– Мы с женой только что приехали в Рейвсвилл, – многозначительно произнес он.
Официант наконец удостоил Чейза взглядом. Судя по выражению его лица, он считал, что Чейзу крупно повезло.
– Я тоже местный. – Парень достал из кармана зажигалку и зажег свечу, стоящую в центре стола. – Что будете пить?
Рейни заказала шардоне, а Чейз – холодный чай. Никакого спиртного. Он на задании.
Официант быстро ушел.
Когда она рядом, Чейз соображал с трудом. Скорее всего, его временное помешательство как-то связано с ее ароматом и с тем, как она скрещивает лодыжки, – как настоящая леди.
Что противоречило некоторым другим знакам, которые он получает… Полная путаница!
– Схожу помою руки, – сказала Рейни, отодвигая стул от стола.
Чейз едва не выпалил, что сначала проверит туалет, но вовремя опомнился.
– Ладно.
Как только она ушла, завибрировал его мобильник. Чейз прочел текстовое сообщение от Доусона. Напарник поработал на славу. Оказывается, Ллойд жил на другом конце Рейвсвилла, милях в трех от их дома. Лет шесть назад его несколько раз арестовывали за мелкие кражи в магазинах и нарушение общественного порядка, точнее, появление на публике в нетрезвом виде. Один раз ему пришлось даже посидеть в КПЗ, так как он не явился на заседание суда, и судья выписал ордер на его арест. Женат он не был, о детях тоже сведений не имелось. Работал то здесь, то там, пока несколько лет назад не поступил в фирму "Кровельные работы Фитцлера".
Что ж, вот и ответ на один вопрос. Компания мистера Фитцлера до сих пор на плаву. А может, он ее продал, но новые владельцы сохранили название. Еще один вариант – фирма отошла кому-то из дочерей.
Когда Рейни вернулась, они сделали заказ. Мясо оказалось идеальным; от десерта оба отказались. Когда они вышли из ресторана, уже стемнело.
– Устала? – спросил он во время получасовой поездки домой.
– Немножко, – призналась Рейни. – Последнее время мне не спалось.
– Скоро все закончится, – сказал Чейз, думая о суде над Гарри Мэлоуном.
– Да, наверное, – вздохнула Рейни.
Он покосился на нее:
– Ты как-то не слишком уверенно отвечаешь.
– У меня смешанные чувства.
– Смешанные чувства… – повторил он. – Давая показания против Гарри Мэлоуна, ты поступишь правильно, – решительно продолжал он.
– Знаю, – отмахнулась она. – Я не про то. У меня смешанные чувства потому, что я все время думаю, что… я убежала не случайно. То есть… три женщины погибли от его рук. А может, не три, а больше? А я вот выжила. Меня оставили в живых, чтобы я обо всем рассказала… Почему я? – Она повернулась к нему.
От ее слов и выражения ее лица внутри у него все сжалось. Он долго молчал и наконец ответил:
– Не знаю.
– Может быть, у меня осталось какое-то неоконченное дело, – предположила Рейни. – Может, я должна совершить что-то важное. То, что впоследствии сыграет большую роль.
– Может быть, – согласился он.
– И все-таки не понимаю, – продолжала Рейни. – Ведь я не изобрету лекарства от рака или хотя бы чего-то отдаленно похожего. Я всего лишь консультант по выбору профессии. Только и всего.
– Но ведь ты все время кому-то помогаешь. Помогаешь найти свое место в жизни… У тебя важная работа, – смущенно заметил Чейз.
– Ты хочешь сказать "была". Скорее всего, на мое место уже кого-то взяли.
Она говорила беззлобно, но как-то подавленно.
– Где еще могут работать консультанты по выбору профессии? – поинтересовался Чейз. – Ты найдешь себе другое место?
– Да, наверное. Просто мне по-настоящему нравилась моя работа в "Следующих шагах". Моими подопечными почти всегда оказывались молодые люди. Многие из них в свое время бросили школу, а потом поняли, что без образования их возможности очень ограниченны. Без аттестата о среднем образовании нельзя претендовать даже на низовые должности.
– Довольно недальновидно с их стороны, да?
– Конечно. Но тут всегда приходится учитывать и какие-то сопутствующие факторы. Я сталкивалась с самыми разными случаями, от дислексии и задержки развития до подростковой беременности. А сколько среди них бездомных и даже бывших заключенных!
– Ты работаешь с бывшими заключенными?
– Ну да. Иногда приходится консультировать даже тех, кто отбывает срок… и скоро выходит на свободу.
– И ты навещаешь своих подопечных в тюрьме?
– Конечно… – Она усмехнулась. – Как ты понимаешь, им приехать ко мне затруднительно.
– Опасная у тебя работа. В тюрьмах и изоляторах не ангелочки сидят. Они попадают туда за преступления…
– Знаю. – Рейни посмотрела ему в лицо. – Но в моем случае мы видим классический пример того, как неприятности исходят от того человека, которого меньше всего подозреваешь в чем-то подобном. Гарри Мэлоун никогда не сидел в тюрьме. У него была безупречная репутация.
– Скоро все изменится, – обещал Чейз. Ему не хотелось, чтобы все их разговоры сворачивали к Мэлоуну. – Расскажи еще о своей работе. Чем конкретно ты занимаешься?
– Все зависит от клиента. Тех, кто приходит к нам впервые, мы записываем на программу общего образования, помогаем развить уверенность в себе, чтобы они успешно окончили среднюю школу. Если человек долго ищет работу, но никак не может устроиться, я выявляю его слабые места и учу тому, что многие понимают интуитивно, когда идут на собеседование…
– Чему, например? – Неужели она не понимает, как меняется ее голос, когда она говорит о работе?
– Как вести диалог, как разговаривать. Многие мои подопечные раньше говорили о себе, не учитывая восприятие собеседника. Они заучили шаблонные ответы, которые не нравились сотрудникам отделов кадров. Кроме того, многих нужно учить правильно одеваться. Они должны правильно отвечать на вопрос, почему в их трудовом стаже имеются пробелы из-за тюремного срока, например. И так далее…
– По-моему, такие вещи у тебя неплохо получаются, – заметил Чейз.
Она не ответила. Чейза охватила ярость. И все из-за какого-то подонка! Ее мучили несколько дней, и кошмар все не заканчивается. Так несправедливо!
Правда, жизнь редко бывает справедливой.
Он понял это на собственном горьком опыте, когда Брик впервые выпорол его ремнем. А когда он окреп настолько, что мог дать Брику отпор, тому хватило ума сменить тактику.
Потом Чейз жил в постоянном страхе, что следующий приступ ярости Брик выместит на матери или на Кэле. Поэтому он сделал единственное, что мог.
Когда они повернули на дорожку, все выглядело как обычно. Он увидел, что Рейни задремала, и легонько толкнул ее плечом:
– Мы дома!
Она пару раз сонно моргнула глазами и ответила:
– Посплю здесь, в машине, – и снова закрыла глаза.
– Ну уж нет! – Он обошел машину с ее стороны, распахнул дверцу и протянул Рейни руку.
Ее ладонь была теплой, мягкой и такой манящей! Чейз осторожно потянул ее, и она встала, слегка пошатываясь. Он обвил рукой ее талию и слегка притянул к себе.
От ее волос пахло малиной; он машинально зарылся в них носом.
– Цвет твоих волос меня здорово удивил, – признался он. – Но мне нравится. Так очень красиво… и сексуально.
Она вздернула вверх подбородок. Их губы оказались совсем рядом. И ему отчаянно захотелось ее поцеловать.
Он склонил голову.
Она закрыла глаза.
И тогда он увидел лучи фар. Какая-то машина поворачивала с шоссе на дорогу, ведущую к дому Фитцлеров.
Очень вовремя!
О чем он только думал? Обещал охранять ее, обещал, что она будет в безопасности!
– Чейз! – прошептала она, распахивая глаза.
– Я устал, Рейни. Пойдем в дом.
Рейни была измучена, и все же ее бросило в жар от его прикосновений. Она распаковала купленное постельное белье и быстро застелила матрас. Потом сбросила одежду и легла.
Чейз почти поцеловал ее. Ей очень этого хотелось. Она понятия не имела, как завтра будет притворяться, будто ничего не изменилось.
Ей нужно выспаться.
Так легче, чем признаваться, что ей нужен секс.
Как она ни устала, она ворочалась с боку на бок; однажды, проснувшись, она услышала внизу шум. Сердце у нее забилось чаще, и она посмотрела на окно. Потом она услышала шум в старых трубах. Лилась вода. Как можно тише она подкралась к двери и приоткрыла ее.
На первом этаже горел свет. Чейз, в одних джинсах, которые низко сидели на бедрах, мыл шваброй пол в гостиной. Пол там был из ламината "под дерево", хотя никто не принял бы его за настоящее дерево. Несколько минут Рейни любовалась Чейзом. Его бицепсы напрягались, сильные мышцы спины ходили ходуном.
Он старался изо всех сил. Когда выпрямлялся, становилось видно, как его грудь блестит от пота.
Ее снова обдало жаром.
Может быть, он просто не вынес вида грязного пола? Нет, почему-то она так не думала. Скорее всего, Чейзу тоже не спится, вот он и старается оттереть несчастный ламинат.
Она осторожно попятилась и закрыла за собой дверь. Снова легла, уставилась в темноту. Что, интересно, происходит между нею и Чейзом Холлистером?
Прежняя Рейни была бы заинтригована, но, скорее всего, от смущения не стала бы ничего предпринимать. Ну, а новая Рейни, Рейни-блондинка? Она пока сама не знала.
Она была уверена в одном: как ни странно, утешительно знать, что и Чейзу тоже из-за нее не спится.
На следующее утро, спустившись вниз, Рейни застала Чейза на кухне. Он сидел за столом и пил кофе; рядом с ним стояла миска с овсянкой. Как и ночью, на нем были джинсы. Правда, утром он надел еще и рубашку.
– Доброе утро! – приветствовал он.
– Доброе утро.
Она налила себе кофе и села напротив.
– Пол в гостиной такой чистый, – с невинным видом заметила блондинка Рейни. – Ты что, помыл его?
Чейз разглядывал коробку с овсяными хлопьями, как будто читал написанный там текст по слогам.
– Да, я рано встал.
Ей захотелось подразнить его, но она решила, что ничего не выигрывает. Если он делает вид, будто вчера вечером между ними ничего не было… что ж, как хочет!
– Наверное, сегодня займусь вторым этажом, – сказала она.
– Мне правда не нравится, что тебе приходится расчищать эти завалы, – признался он.
– Не переживай. Уборка убивает время. В предыдущем убежище я только и делала, что смотрела телевизор. Если я увижу еще одну серию "Друзей" в повторе, меня стошнит. Какие у тебя планы?
– Поработаю на улице. Сначала, наверное, покошу траву во дворе, а потом взгляну на крышу. Руки у меня умелые.
Рейни долго молчала.
– Правда? – Она посмотрела на его сильные пальцы, обхватившие кофейную чашку. Ногти у него были коротко пострижены.
Умелые руки.
Она представила, что он умеет, и у нее разыгралось воображение. Ей хотелось, чтобы эти руки держали ее груди, словно взвешивая их на ладонях, чтобы его пальцы играли с ее сосками…
Ей стало душно.
Надо скорее бежать, спасаться!
Нет, так было ДГМ. До Гарри Мэлоуна.
Теперь изменившаяся блондинка Рейни, набравшись храбрости, посмотрела Чейзу прямо в глаза.
– Приятно слышать, – ровным тоном произнесла она, развернулась и поднялась на второй этаж.
Через десять минут, включая старую газонокосилку, Чейз все еще вспоминал, как она на него посмотрела. Он окинул невидящим взглядом заросший двор. Думать он мог только об их последнем разговоре на кухне.
Он устал. Часа в два ночи понял, что все равно не заснет, встал и вымыл пол. Он старался не шуметь, чтобы не разбудить Рейни, но все время думал о том, что она мирно спит наверху в своей постели… Одна.
Вчера вечером он едва не поцеловал ее! Она стояла у машины, освещенная лунным светом… Желание захватило его целиком. Если бы соседи вовремя не повернули с шоссе, он совершил бы большую ошибку.
Он должен сохранять дистанцию.
Впереди у них всего месяц. Неужели будет так тяжело? Работы у него тут хватит. Ночью, вымыв пол, он составил список дел, ставя на первые места самые неотложные.
В погожие дни ему лучше работать на улице. Здесь дел тоже много. Подстричь кусты, деревья, скосить траву. Починить парадное крыльцо и крышу… Нет, пожалуй, крыша важнее. Нельзя ничего делать внутри дома, пока он не убедится, что в дождь крыша не протекает на свежеокрашенные стены.
Когда утром он сказал Рейни, что сумеет починить крышу, он не хвастал. Его многому научил сосед, Горди Фитцлер. Горди был кровельщиком, единственным в Рейвсвилле. Чейз решил, что ему крупно повезло, когда старик Фитцлер, как называли его местные мальчишки, взял его летом поработать в его бригаде.
Он научил Чейза передвигаться по крыше, не теряя равновесия, забивать гвозди пневмомолотком, подниматься по приставной лестнице с упаковкой кровельной плитки весом килограммов в пятьдесят и не падать при этом…
Два лета подряд Чейз работал в бригаде Горди. Они настилали крыши под палящим солнцем; жару усиливала типичная для Миссури влажность. Сейчас, в конце сентября, погода для кровельных работ почти идеальная. Безоблачное голубое небо, утром всего двадцать градусов, а днем обещают двадцать пять.
Гараж на две машины стоял отдельно от дома, шагах в пятидесяти. Как только Чейз открыл дверь, в нос ему ударил запах плесени, особенно разительный в такой погожий день.
Интересно, чем Брик занимался целыми днями? Качая головой, Чейз снял с крючка на дальней стене приставную лестницу. Гаражом придется заниматься отдельно.
Через десять минут он поднялся на крышу и принялся оценивать фронт работ. Ничего удивительного, что в дом попала вода. Кровля прохудилась, куски мягкой черепицы задрались, кое-где не хватало нескольких плиток.
Он испытал досаду, осознав: здесь мелким ремонтом не отделаться. Необходимо полностью перекрывать крышу. Хотя… выбор у него есть. Можно заново прибить отдельные плитки, докупить пару упаковок мягкой черепицы и заменить недостающие куски. Конечно, новые плитки не будут подходить к старым, и вид, если смотреть сверху, будет ужасный, но, по крайней мере, крыша не будет протекать. Им с Рейни пока сойдет. Потом, когда они с братьями выставят дом на продажу, они назначат цену ниже рыночной. А крышу пусть перекрывают новые жильцы.
А если все-таки перекрыть крышу самому? Конечно, это прорва работы. Если он будет работать один, дело займет не одну неделю.
Зато он будет на крыше, а Рейни – в доме.
Дистанция! Чейз убеждал себя, что нашел верное решение.
Он спускался по лестнице, когда услышал шум мотора. К ним ехала какая-то машина. Он повернулся и посмотрел на дорогу.
Глава 6
К дому приближался старый пикап, темно-коричневый, с белыми буквами на дверце. Чейз заулыбался. Он хорошо помнил этот пикап еще новеньким. Пару раз даже водил его, получив строгое предупреждение не поцарапать краску.
Пикап повернул на дорожку, остановился. Сидевший за рулем старик медленно выбрался из машины. Волосы у Горди Фитцлера поредели и совершенно побелели; он сильно похудел с возрастом. Чейз пошел навстречу, улыбаясь и протягивая руку:
– Мистер Фитцлер!
Старик презрительно хмыкнул:
– Чейз, хотя мы с тобой давно не виделись, к чему эти формальности? Называй меня Горди или "старик", как раньше.
– А я думал, вы не слышите, как мы вас называем, – признался Чейз.
– Я смеялся всякий раз, как слышал, как вы с дружками говорили обо мне. Хотя вы и были намного моложе, в работе я еще давал вам сто очков вперед! Позавчера я увидел в твоем доме свет, но подумал, что мне показалось. А утром зашел в кафе и узнал, что ты вернулся.
– Только чтобы подготовить дом к продаже, – уточнил Чейз.
– Наверное, у тебя сейчас полно работы. – Горди посмотрел на стоящую у стены приставную лестницу. – Брику надо было перекрыть крышу еще много лет назад.
– Я сам только что это понял. Вы-то, наверное, по крышам больше не лазаете? – спросил Чейз.
Горди покачал головой:
– Давно уже на пенсии. Колени уже не те… А фирму я передал зятю. Джон хорошо работает. Если хочешь, он подберет тебе все что нужно. Может быть, сегодня же и завезет. Кстати, в фирме моего зятя работает Ллойд Дуган.
– И как он?
– Нормально. Когда выходит на работу, то трудится как все. Правда, время от времени он съезжает с катушек…
Наверное, Ллойду в детстве тоже здорово доставалось. И если в Рейвсвилле и есть человек, который знает правду о Брике Дугане, то это Горди. Он часто видел Чейза в синяках и ссадинах. Возможно, именно поэтому он предлагал ему посидеть у него на диване всякий раз, как Чейз от отчаяния заходил к соседям.
– Как именно он съезжает с катушек? – спросил Чейз.
Горди пожал плечами:
– Подробностей не знаю. Знаю только, что время от времени он напивается так, что на ногах не стоит… Погоди, я слышал, ты женился?
– Да. Мою жену зовут Рейни. – Чейзу очень не хотелось обманывать Горди, но безопасность Рейни прежде всего. – Она сейчас в доме.
Они поднялись на крыльцо.
– Рейни! – крикнул он. – Пришел друг, который хочет с тобой познакомиться!