- О, Шантель… я не могу!
- А я скажу, что тебе следует соглашаться в любом случае. Видишь ли, это моя работа, и, кажется, я начинаю понимать бедную Моник.
"Бедную Моник?! Его жену! Женщину, на которой он был уже женат, когда приходил сюда и заставил меня подумать… Нет, не так. Это были мои глупые фантазии. Но как я могу воспитывать его ребенка?"
- Звучит довольно-таки нелепо, - вслух сказала я. - Я подумывала дать объявление, что ищу место у антиквара.
- И многим антикварам нужны помощники? Я знаю, ты эрудированна, но тебе не на пользу твой пол: что на твое объявление откликнутся, один шанс из десяти тысяч.
- Вероятно, ты права, - уступила я. - Но мне нужно время подумать.
- "Есть такие приливы в делах людей, куда вступив, тянешь счастливый жребий", - процитировала она.
- Ты считаешь, это тот самый прилив? - засмеялась я.
- Я знаю, что тебе нельзя здесь оставаться. Ты изменилась, Анна. Стала какой-то… мрачной. Оно и понятно: жить в таком доме после всего, что произошло.
- Дом придется сдать, - сказала я. - Я не могу его продать и вряд ли когда-либо смогу. Слишком многое потребуется для этого. Агент по недвижимости подыскал мужа и жену, которые страшно увлекаются старинными домами. Они бы согласились жить в доме, присматривать за ним и сделать ремонт, но при условии, что в течение трех лет я не получаю с них платы, - а они за этот срок выполнят все, что необходимо.
- Чем не выход?
- Какой здесь выход, Шантель?
- Ты оказываешься без крыши над головой. В дом вселяются жильцы и делают ремонт. Разве не ответ на все вопросы?
- Все равно надо все обдумать.
- Ты должна согласиться на завтрашнюю встречу с леди Кредитон. Только не смотри так испуганно. Ты не обязана давать окончательный ответ. Просто сходи и поговори. Сама увидишь Замок. Да подумай о нас, Анна. Только представь, каково тебе будет, если я уеду, а ты поступишь работать к противному антиквару, которого пока что нет на примете, а возможно, так никогда и не найдется.
- Откуда ты знаешь, что он будет противный?
- Будет - по сравнению с приключениями, которые тебе обещаю я. Ну, мне пора. Итак, я передам леди Кредитон, что ты явишься завтра днем.
Перед уходом она немного поговорила о Замке. Меня заразило ее преклонение перед этим местом. Она так ясно передала его в своем дневнике.
Как тихо было ночью в Доме Королевы. В окно светила луна, выделяя бледные тени еще не распроданных предметов.
"Тик-так, тик-так", - стучали напольные часы у стены. Кому может понадобиться это викторианское страшилище? Не то что старинные благородные "дедушкины" часы.
Я услышала скрип лестничной половицы: в детстве мне чудилось, что это крадется призрак - на самом деле скрипела усыхающая древесина. Кругом была полная тишина - оголенный от мебельного нагромождения дом обрел изначальное достоинство. Кто мог любоваться обшивкой стен, когда они были закрыты шкафами и комодами? Можно ли было отдать должное замечательной планировке, если комнаты были забиты мебелью, как у нас принято было говорить, "на время".
В последнее время я мысленно обставляла дом по своему вкусу. В холле поставила бы тюдоровский комод наподобие того, который однажды видела на распродаже и даже пыталась купить, но не сторговалась. Работа четырнадцатого века с резными Святым Георгием и Драконом на передней панели. В пару комоду поставила бы трапезный стол с резными ножками и деревянные стулья с высокими спинками.
Только что было толку мечтать? Мне была не по карману жизнь в Доме Королевы: хоть он и принадлежал мне, вскоре начал бы разваливаться на части, если бы осталась. Ради его блага я должна была уехать.
А это предложение? Съехать прямо сейчас, более того, даже из Англии уехать. Когда-то я мечтала поплыть на корабле к родителям в Индию. Помню, как ходила с Элен на набережную, как зачарованная глазела на корабли, воображала, как тайком прокрадусь на борт и уплыву. И вот явилась возможность. Глупо было бы не воспользоваться.
Я представляла, какой будет моя жизнь, если я упущу этот шанс. Полное одиночество, тоска, изнурительные поиски места. Шантель была права: многие ли антиквары ищут сейчас помощников?
Я радовалась своему волнению. Да-да, я была взволнована. До того, что не могла уснуть.
Накинув халат, я спустилась к подножию лестницы. Сюда скатилась в ту роковую ночь тетя Шарлотта. На этом месте я стояла с капитаном Стреттоном. Высоко над головой он держал свечу - мы только что сошли вниз. Я заново пережила волнения, которые испытывала в тот вечер: мне казалось тогда, что я на пороге прекрасного приключения. Я продолжала цепляться за свою веру, пока не узнала, что он женат - уже был женат, когда пришел сюда, веселился со мной и внушил уверенность, которой я лишилась со смертью мамы, что я могу представлять для кого-то какую-то ценность.
Внизу была комната, где мы вместе ужинали. Воспоминание об этом было для меня мучительно.
Чтобы я предложила себя воспитательницей его ребенка?! А где будет в это время сам он? Я не спросила у Шантели. Мне было известно, что сейчас он в Замке. Наверняка скоро уедет, но если я возьмусь смотреть за ребенком, то буду изредка видеть и его.
Зачем я обходила среди ночи дом, держа свечу в изящном золоченом подсвечнике - том самом, который в тот вечер держал он (мы его так и не продали)? У меня развивалась странность. Молодая мисс Брет делалась старой мисс Брет; еще немного, и стану чудаковатой старухой Брет. Если не ухвачусь за эту возможность, буду корить себя до конца беспросветной жизни.
А если "да" - соглашусь отплыть на корабле в роли воспитательницы его ребенка, - что тогда?
Я оделась с особой тщательностью. Решила предстать аккуратной и скромной, без претензий. Человека встречают по одежке, тем более женщину.
Я представила леди Кредитон, которую видела только раз в жизни, вместе с тетей Шарлоттой. Это было давным-давно. Я решила ни в коем случае не дать себя ей в обиду.
Когда меня обуревают дурные предчувствия и сомнения, я умею принимать вид холодного безразличия: даже те, кто хорошо меня знает, не подозревают, что это напускное. Даже Шантель думает, что я владею собой, в любом положении остаюсь хозяйкой. Это же я должна была внушить леди Кредитон.
Чтобы по приезде в Замок не выглядеть запыхавшейся и обветренной, я наняла коляску. В строгом коричневом костюме - цвет, по уверению Шантели, мне не шедший, - и довольно неприглядной шляпке с лентой блеклого шифона, и в бурых нитяных перчатках, на мой взгляд, я смотрелась идеальной гувернанткой и могла не откладывая приступить к обязанностям.
Чего ради мне было тревожиться? Если леди Кредитон сочтет, что я не подхожу, тем лучше, вопрос решится сам собой, без моего участия.
Но желала ли я быть принятой? Разумеется, желала, так как, хоть и опасалась снова увидеть капитана и, вероятно, расстроиться от этого, не могла противиться открывавшейся перспективе.
Передо мной было две дороги. Я могла продолжать унылое бесцветное существование или могла вступить в новый мир, сулящий неожиданные повороты. "Но на любой из двух меня может постичь разочарование, - предостерегала я себя. - Кто знает наперед? Так что пусть за меня решит леди Кредитон".
Опять я оказалась в том самом холле. Те же гобелены. Я почти слышала его голос. Как он меня тогда поразил! Давно пора забыть после стольких лет.
- Ее светлость сейчас вас примет, мисс Брет, - обратился ко мне важный Бейнс, о котором с почти суеверным страхом упоминала Элен, и в то же время едва ли не комический персонаж в дневнике Шантели.
Я последовала за ним по лестнице, как уже делала однажды. У меня было такое чувство, будто путешествую обратно во времени, и, когда он откроет дверь, первым делом увижу тетю Шарлотту, торгующуюся о цене секретера.
Леди Кредитон мало изменилась с тех пор: сидела на том же жестком стуле с высокой прямой спинкой, была, как всегда, властна, только на этот раз выказала больший, чем тогда, интерес к моей персоне.
- Прошу садиться, - заговорила она.
Я села.
- Сестра Ломан сообщает, что вас интересует должность гувернантки, которая освободилась у нас.
- Мне бы хотелось узнать больше, леди Кредитон.
Она слегка удивилась.
- Со слов сестры Ломан я поняла, что вы свободны от других обязательств.
- Да, примерно через месяц могу приступить, если мне подойдут условия.
Шантель предупредила, как вести с ней дела. И пока она вела речь о моих обязанностях, жалованье, одна часть моего "я" по обыкновению обозревала комнату, оценивая ее убранство, тогда как другая тревожно ждала результата и в то же время пыталась постичь, чего я в самом деле хотела.
Надо полагать, мой недостаточный пыл в качестве просительницы пошел мне на пользу. Леди Кредитон до того привыкла к смирению со стороны тех, кто на нее работал, что даже намек на независимость приводил ее в замешательство, невольно внушая уважение к тому, кто его выказывал. Наконец она выговорила:
- Буду рада, мисс Брет, если вы согласитесь принять эту должность, и хотела бы видеть вас здесь возможно скорее. Предлагаю вам те же условия, которые мы заключили с сестрой Ломан. Вы сопровождаете ребенка до дома его матери, и, если не пожелаете остаться, вас доставляют обратно в Англию за мой счет. Поскольку гувернантка мальчика уже съехала, нам понадобится заместительница как можно скорее.
- Понимаю вас, леди Кредитон, и завтра-послезавтра сообщу о своем решении.
- Вашем решении?
- Я должна закончить дела. Боюсь, на это может уйти целый месяц.
- Хорошо, но можете дать ответ прямо сейчас. Предположим, мы согласны ждать месяц?
- Если так…
- Значит, решено. Но, мисс Брет, я рассчитываю на ваш скорейший приезд. Это большое неудобство, когда у ребенка нет гувернантки. Я не стану запрашивать характеристик, раз вас рекомендовала сестра Ломан.
Это был знак, что аудиенция закончена. В легком потрясении я вышла из комнаты.
Итак, она решила за меня, но, само собой разумеется, я бы не позволила ей этого, если бы не хотела сама. К чему себя обманывать? Как только Шантель сделала это предложение, я сразу знала, что соглашусь.
Только к середине сентября я оставила Дом Королевы. Все устроилось. Оставшуюся мебель я уступила продавцу с большими потерями для себя. Не тронула только фамильную драгоценность: знаменитую кровать, которую нельзя было разлучать с домом. В день, когда я переезжала в Замок, в доме должны были поселиться жильцы: ключ я оставила у агента по продаже недвижимости.
Напоследок я еще раз обошла опустевшие комнаты, увидела их такими, какими никогда до этого не видела. Как замечательно смотрелась лепнина на потолках, прежде почти невидная, или милые уютные уголки, раньше забитые до неузнаваемости, или буфетные и кладовые, которым вернули их первоначальное назначение. Я была уверена, что новые жильцы полюбят дом. До этого я встречалась с ними два раза, и то, как зажигались их глаза при виде старинных потолочных балок, рыбного орнамента на стенных панелях, покатых полов и тому подобного, убедило меня, что они по достоинству оценили дом.
Мои вещи были уложены - в любой момент к двери дома могла подкатить наемная коляска. Я в последний раз обходила дом, когда зазвенел звонок. Подъехала коляска.
Итак, я вошла в новую жизнь.
Это был мой третий приезд в Замок, но как все отличалось от двух первых. Тогда я была робкой посетительницей - теперь явилась, чтобы войти в его жизнь.
Меня встретил Бейнс и без проволочек передал в руки Эдит. Это была привилегия, дань не только тому, что я была подруга Шантели, но и тому, что у меня работала сестра Эдит, Элен, и, надо полагать, хорошо отозвалась обо мне.
- Мы надеемся, вам здесь будет удобно, мисс Брет, - сказала Эдит. - Но если что-нибудь не устроит, то, пожалуйста, дайте мне знать.
Она переняла важность самого Бейнса. Я поблагодарила, уверив, что не буду испытывать неудобств, пока буду находиться в Замке. Ведь это ненадолго. Примерно через месяц нам предстояло отплыть.
Комнату мне выделили в башне, знакомой по описанию Шантели. Башня Стреттон. Здесь обитали больная, склонная к истерикам Моник, Шантель и мой воспитанник.
Я осмотрела комнату. Она была просторна и уютно драпирована. Небольшая кровать с пологом на ножках, однако не выгороженная занавесом, как водилось в георгианское время, к которому она относилась. Приземистый, немецкий тяжелый комод, пара стульев и кресло того же, что и кровать, периода. В комнате имелась выгородка, альков вроде тех, что встречаются во французских шато. В нем размещались столик с зеркалом, поясная ванна и туалетные приспособления. Здесь мне будет даже удобнее, чем в Доме Королевы.
Не успела Эдит оставить меня распаковывать вещи, как явилась Шантель. Она уселась на кровать и звонко засмеялась.
- Ну вот ты и здесь, Анна. Как видишь, все выходит по-моему.
- Думаешь, у меня получится? Ведь я никогда не имела дела с малыми детьми. Что если Эдвард меня невзлюбит?
- Во всяком случае не будет тебя презирать, как презирал старушку Беддоус. Первое, чего следует добиваться от детей, - это уважение. Привязанность придет потом.
- Уважение? За что меня уважать этому ребенку?
- За то, что увидит в тебе всезнающее, всемогущее существо.
- Ты изображаешь меня прямо божеством.
- Такой я тебя и ощущаю. Можешь представить, как я горжусь собой. Я чувствую, что способна добиться всего, чего захочу.
- Только из-за того, что сумела добыть вакантную должность для подруги?
- О Анна, прошу тебя, не будь такой приземленной. Дай хоть немного понаслаждаться своей властью. Властью над самой леди Кредитон, которая воображает себя чуть ли не абсолютным монархом.
- Ей, по крайней мере, приходится спускаться на грешную землю.
- Анна, как замечательно, что ты здесь! Подумать только, мы отправляемся на край света - и вместе. Хоть это тебя возбуждает?
Я согласилась, что возбуждает.
Тут приоткрылась дверь, и в комнату заглянул Эдвард.
- Входи, дитя мое, - смеясь, позвала Шантель, - знакомься с твоей новой гувернанткой.
Он вошел с загоревшимися от нетерпения глазами. Да, он был истинный сын капитана: тот же слегка загнутый кверху разрез глаз. На миг я испытала замешательство при мысли о том, как счастлива была бы, если бы он был моим сыном.
- Здравствуй, - учтиво сказала я, протягивая руку.
Он взял ее с серьезным видом.
- Здравствуйте, мисс…
- Брет, - подсказала Шантель.
- Мисс Брет, - повторил он.
Он показался мне развитым не по летам: верно, от не совсем обычной жизни, которую успел прожить. Сначала этот остров, куда мы собирались вскоре отправиться, потом вдруг Англия и Замок.
- Вы будете меня учить? - спросил он.
- Буду.
- Я умный, - похвастался он.
- Это решать другим, Эдвард, - рассмеялась Шантель.
- Но я уже решил.
- Нет, ты только послушай, Анна: он решил, что умный. Насколько это облегчает твою миссию.
- Посмотрим, - ответила я.
Он оценивающе разглядывал меня.
- Скоро я поплыву на корабле, - доложил он. - На большом корабле.
- Мы тоже, - напомнила Шантель.
- У нас будут на корабле уроки?
- А как же? - ответила я. - Иначе нет смысла в моем приезде.
- Если будет крушение, я поднимусь на мостик, - вдруг сказал он.
- Ради всего святого, не говори такого, - вскричала Шантель. Она обернулась ко мне. - Теперь, когда ты познакомилась с мастером Эдвардом, позволь отвести тебя к его маме. Ей, должно быть, не терпится тебя увидеть.
- Не терпится? - переспросил Эдвард.
- Еще бы, конечно же, она хочет увидеть гувернантку своего любимого сыночка.
- Сегодня я не ее любимый сыночек. И вчера тоже.
Это подтверждало, что мне рассказывала Шантель о его матери.
Итак, сразу после того, как я увидела его сына, мне предстояла встреча с женой. Шантель отвела меня к ней. Она лежала на кровати, и меня тотчас охватило чувство, в котором я вполне отдавала себе отчет. До чего красива! Откинувшись на подушки с узорчатыми уголками, она была в белом шелковом пеньюаре поверх кружевной сорочки. Щеки покрывал слабый румянец, темные глаза блестели. Она дышала трудно и натужно.
- Это мисс Брет, новая гувернантка Эдварда.
- Вы подруга сестры Ломан, - произнесла она тоном скорее утверждения, чем вопроса.
Я подтвердила, что это так.
- Вы не очень-то на нее похожи. - Слова были высказаны мне отнюдь не в комплимент. Она скосилась на Шантель, лукаво улыбнувшись уголками рта.
- Увы, нет, - признала я.
- Мисс Брет серьезнее меня, - сказала Шантель. - Из нее выйдет идеальная гувернантка.
- И у вас был мебельный магазин, - прибавила Моник.
- Можете называть его и так.
- Ни в коем случае, - возмутилась Шантель. - Она занималась антиквариатом, это совсем другое дело. Только очень подготовленные люди, которые много знают про старинную мебель, способны успешно торговать антиквариатом.
- Мисс Бретт торговала успешно?
Вопрос был с подковыркой. Если я добилась успеха в деле, требовавшем столь высокой подготовки, то зачем взялась за должность гувернантки?
- Весьма успешно, - ответила Шантель. - А теперь, после того как вы познакомились с мисс Брет, полагаю, вам пора выпить чаю и немного отдохнуть. - Она обернулась ко мне. - Миссис Стреттон перенесла вчера приступ. Не то чтобы сильный, но все же приступ. Я всегда требую, чтобы она вела спокойный образ жизни, после того как они случаются.
Чувствовалось, что Шантель была хозяйкой положения.
Эдвард, молча наблюдавший за происходившей сценой, предложил посидеть с мамой и рассказать о большом корабле, на котором они поплывут. Но она отвернулась, и Шантель сказала:
- Пойдем, расскажешь мне, пока я буду готовить твоей маме бутерброд.
Я удалилась в свою комнату доканчивать разборку вещей с чувством легкого головокружения, будто ненароком забрела в странный, напрочь оторванный от действительности сон.
Приблизившись к окну, я выглянула из башни. Сверху просматривался крутой склон скалы - домики на другой стороне Лэнгмута с такого расстояния казались не больше голубятен. "Неужели я в самом деле здесь, - пронеслось у меня в голове, - я, Анна Брет, попала-таки в Замок гувернанткой к его сыну и буду жить вблизи от его жены?"
Потом я засомневалась: разумно ли было соглашаться?
Разумно? Судя по тому, что я переживала в этот момент, мне стало ясно, что я поступила в высшей степени опрометчиво.