Глава 4
Ставрос устроился в кресле второго пилота, но постоянно поглядывал через плечо на Андреа, которая наслаждалась великолепными пейзажами раскинувшегося внизу острова Тасос. Он впервые видел ее в джинсах. Свободная льняная кофта цвета слоновой кости с закатанными до локтя рукавами скрывала ее женственную фигуру. Эта загадочность, а также золотистые волосы будоражили его воображение. Ставрос не мог оторвать от нее взгляд.
Для этой женщины подобное путешествие не могло стать бесполезной тратой времени, ведь она отличалась острым умом и живо интересовалась всем происходящим вокруг.
– Вы впервые видите Тасос с воздуха?
Андреа кивнула.
– Хорошо, что еще окончательно не стемнело. Эта зелень внизу кажется нереальной.
Он взглянул в ее лазурные глаза.
– Остров может выглядеть по-разному, но прекраснее всего – в сумерках.
– Вы родились на острове?
– Нет. В Салониках. Вся моя семья живет там, но когда отец впервые привез меня в одну из каменоломен, я бесповоротно влюбился в Тасос. Когда я впервые поднялся на вершину горы Ипсарио, понял, что хотел бы жить здесь, и выбрал место, где однажды построю свой дом.
– Вам повезло воплотить в жизнь свою мечту. Не всем это дано.
– Это всего лишь одна мечта из множества, Андреа. С тех пор у меня появились и другие. А о чем мечтали вы?
– Это легкий вопрос. В детстве я играла в куклы с подругой и представляла, что мама жива, что она живет со мной и папой. К шести годам я поняла, что это невозможно. С тех пор я больше ни о чем не мечтала.
В ее признании было столько печали, что у него к горлу подкатил ком.
– У вас есть с собой ее фотографии?
Андреа удивилась.
– Да.
– Когда доберемся до дома, мне хотелось бы взглянуть на них. Проголодались?
– Умираю от голода.
– Моя экономка приготовила нам ужин.
– О, прекрасно. Я рада, что нам не надо готовить. Боюсь, я не смогла бы так долго вытерпеть.
Ставрос расхохотался. Честность была одной из ее черт, которая особенно восхищала его.
– Через несколько минут мы окажемся на вилле.
Он бросил взгляд на ее спортивную сумку на соседнем сиденье. Никакого изящного, дорогого багажа. Она путешествовала по всему миру с отцом и хорошо понимала, что для комфорта достаточно малого.
Пилот посадил вертолет на площадку. Она была устроена на западной стороне виллы, и лестница, вздымавшаяся над верхушками деревьев, вела прямо к главному входу в дом. Ставрос все спланировал так, чтобы лестница не бросалась в глаза.
Находясь в доме, обычно он слышал шум лопастей вертолета. Но на прошлой неделе был так увлечен общением с Андреа, что не услышал, как мать прилетела в отцовском вертолете, и понял это, лишь увидев ее на веранде.
Так много всего произошло за эту неделю. Через Леона он узнал, что на должность исполнительного директора назначили его старшего кузена Димитри. Тот давно мечтал об этом. А что касается отношений между Ставросом и родителями, то хуже и не придумаешь. Мать лишь один раз позвонила ему с момента своего отъезда с виллы.
Ставрос знал, как она разочарована, что он прекратил общаться с Тиной, но не предполагал, что она поведет себя столь резко в присутствии Андреа. Этим вечером он собирался загладить неприятное впечатление и сосредоточиться только на ней.
Ставрос поблагодарил пилота и помог Андреа выбраться из вертолета. Подхватив сумку, он повел ее по лестнице к входу в дом. К его удивлению, дверь внезапно распахнулась и на пороге появилась Раиса. Ставрос думал, что она уже ушла домой.
– Господин… – зашептала она. – У вас гость. Госпожа Нассо приехала час назад на машине и настояла, что дождется вашего возвращения. Я пригласила ее в гостиную.
Надо же было случиться, что это произошло почти сразу после разговора с Андреа о других женщинах. Обстоятельства складываются против него, решил Ставрос и заскрипел зубами.
Тина, должно быть, припарковала машину за домом. За исключением Андреа, он никогда не приглашал в свой дом женщин. Путь сюда Тина могла узнать лишь от его матери.
Когда мать позвонила ему в последний раз, она умоляла его прийти на ужин в дом отца. Нет сомнений, что на ужин она пригласила и Тину. Ставрос сказал, что не сможет приехать из-за неотложных дел на Тасосе.
Сегодняшнее появление Тины в его доме означало, что семья объявила ему войну и без колебаний использует эту женщину для достижения своих целей.
– Спасибо, Раиса.
Он обернулся к Андреа.
– Извини, мне необходимо кое-что уладить. Устраивайся в гостевой комнате, а я пока со всем разберусь. Это не займет много времени.
Но в следующий момент в холле появилась Тина. На ней был роскошный светло-розовый костюм, подчеркивающий красоту ее длинных черных волос.
– Извини, Ставрос. Я услышала вертолет, но не думала, что ты прилетел не один. Ты не отвечал на мои звонки. Мне необходимо поговорить с тобой наедине.
Даже если она явилась в его дом с разрешения матери, бесцеремонность Тины просто не имела границ.
– Боюсь, это невозможно. Мы попрощались больше трех месяцев назад. И тебя сюда не приглашали. Будь любезна, уходи.
С презрением, от которого его пронзил холод, Тина взглянула на Андреа и ее спортивную сумку.
– А вы, вероятно, та американка, что работает в "Пан-Хелленик турз". Ставрос забыл нас представить. Я – Тина Нассо.
Холод сковал его изнутри. Он распахнул перед ней дверь.
– Прощай, Тина.
Она подошла к нему.
– Я только что от твоих родителей, думала, что и тебе будет интересно узнать, что я жду от тебя ребенка.
Эта ложь стара как мир. От Тины ничего другого нельзя было и ожидать.
– Я никогда не спал с тобой, Тина. – Его слова напоминали тихое шипение. – Если ты и беременна, то не от меня.
– О, дорогой, – воскликнула она, выходя в дверь. – И ты думаешь, что госпожа Линфорд в это поверит?
– Тина, мне очень грустно, что ты позволяешь нашим родителям управлять твоей жизнью. Когда начнешь думать сама, тебе не придется испытывать столь ужасное отчаяние.
На ее щеках запылали красные пятна.
– Да как ты смеешь…
Ставрос захлопнул дверь у нее перед носом, изо всех сил пытаясь сдержать гнев. Он злился не на Тину. Она всего лишь марионетка. Родители внушили ей, что она ничего не понимает в жизни и готовы были любыми путями заставить ее подчиняться их воле.
В гнетущей тишине раздался голос Андреа:
– Если она беременна от вас, то вам лучше ее догнать. Я не хочу мешать.
Ставрос резко обернулся к ней.
– Это не может быть мой ребенок.
Андреа серьезно взглянула ему прямо в глаза.
– С папой произошла такая история в Венесуэле после того, как он решил расстаться с одной женщиной. Как оказалось, она не была беременна, но надеялась, что он поверит в ее ложь и женится на ней. Эта Тина такая же? Или она говорит правду?
Он с трудом перевел дух.
– Тина родом из хорошей семьи, и мои родители хотели, чтобы мы поженились. Мы некоторое время встречались, но я не смог полюбить ее. И в очередной раз разочаровал их, выбрав свой собственный путь. Я не видел ее больше трех месяцев. Возможно, она беременна, но не от меня. Мы никогда не были близки. Конечно, вы не можете быть уверены, говорю я правду или нет. Если хотите уйти, я попрошу пилота отвезти вас в Салоники прямо сейчас.
Андреа некоторое время молчала.
– Отец никогда мне не лгал, поэтому у меня не было причин не верить ему. Да и вы, как мне кажется, меня не обманывали. Поэтому предпочитаю не делать скоропалительных выводов. А пока, может быть, мы все-таки перекусим?
– Андреа…
Забыв обо всем на свете, он порывисто прижал ее к груди. С первого момента их встречи он только и думал о том, чтобы обнять ее. Он слегка покачивал ее в объятиях, а когда принялся целовать ее волосы и щеку, у нее громко заурчало в животе. Они оба расхохотались.
– Ты еще подумаешь, что внутри у меня ребенок.
– В остроумии тебе не откажешь.
Они так легко чувствовали себя в обществе друг друга, что естественно и незаметно для себя перешли на "ты".
Ослепленный ее улыбкой, он уже хотел поцеловать ее в губы, но в этот момент услышал:
– Прошу прощения, господин? – Голос экономки раздался в самый неподходящий момент. – Ужин на столе в столовой. Я ухожу.
Андреа высвободилась из его объятий.
– Спасибо, Раиса.
Ставрос схватил Андреа за руку и повел ее за собой через кухню в столовую. Она хотела доверять ему. Это был бесценный подарок. Он чувствовал себя так, будто его выпустили из мрачной темницы, где он провел долгие годы, и внезапно увидел яркий солнечный свет, озаривший всю его жизнь.
Раиса приготовила запеченного в духовке ягненка и крабовый салат. А на десерт – его любимый виноградный пудинг. Они с Андреа жадно накинулись на еду.
Когда с угощением было покончено, девушка довольно вздохнула.
– Это была самая вкусная еда в моей жизни. Твоя экономка просто золотой человек. Где ты нашел ее?
– Ее муж до пенсии работал в каменоломне. В прошлом году он заболел, и я часто заезжал к ним, чтобы его проведать.
– Ты очень добр.
– У меня был тайный план. Раиса всегда угощала меня своей стряпней. И однажды я пообещал ей царский выкуп, если только она согласится стать моей кухаркой. Они нуждались в деньгах, и она согласилась.
– Ее муж все еще болен?
– У него случаются приступы пневмонии, но он неплохо держится.
Пока он пил кофе, Андреа принялась убирать со стола и мыть посуду. Вероятно, она привыкла вот так ухаживать за своим отцом. А Ставрос прекрасно знал, что от старых привычек трудно избавиться.
– Андреа? Покажи мне свои семейные фотографии.
– У меня с собой только три снимка.
Она сходила в столовую и принесла сумочку, чтобы показать ему фотографии родителей. На одном снимке ее мать была беременна. Это была красивая светловолосая женщина.
– Ты очень на нее похожа.
– Папа тоже так говорит.
У стройного отца Андреа были мужественные черты лица, каштановые волосы и голубые глаза.
– Твои родители – красивая американская пара.
Андреа улыбнулась и села, чтобы допить кофе.
– А как ты определяешь, что мы американцы?
– Не знаю. Возможно, все дело в манерах. В том, как вы держитесь. Мне сложно объяснить.
– Вы, греки, тоже излучаете собственные вибрации. Сначала Сакис не хотел нанимать меня, не желая давать работу иностранке. – Она убрала фотографии.
– Но теперь он окончательно повержен, – пробормотал Ставрос, не в силах отвести от нее глаз. – Прочитав твое резюме, он попал на крючок. Это был счастливый день для него и нашей семейной компании, хотя среди всех лишь мой дед одобрял эту идею.
Андреа тихо рассмеялась.
– Ты скучаешь по нему?
– Очень. Однажды он признался, что мой отец вел себя как настоящий надсмотрщик. Так дед хотел сказать, что одобряет мое неповиновение.
Ее глаза затуманились.
– Как нелегко тебе приходится. Мне очень жаль.
– Не стоит. Я стал толстокожим. Меня не проймешь. Давай лучше поговорим о тебе. Ты собираешься сделать карьеру в "Пан-Хелленик турз"?
– О, нет. Я буду работать там, пока отец не получит новое назначение в Индонезии.
Ставрос почувствовал себя так, будто его со всех сил ударили ногой в живот. Такого ответа он не ожидал.
– И когда вы уезжаете из Греции?
– В середине октября.
Осталось меньше двух месяцев? Мышцы его живота сжались в ответ.
– В этой стране вечная суматоха и беспорядок.
– Но не там, где будем жить мы с отцом.
Ставрос с трудом подавил стон.
– А твой босс знает об этом?
– Да. А почему ты спрашиваешь?
– Услышав, как он говорил с тобой сегодня, я решил, что ему не захочется тебя отпускать.
– Мы неплохо ладим, но он всегда знал, что я уеду, как только у отца появится новая работа.
Ставрос потер затылок.
– А ты сама этого хочешь?
На ее красивом лице мелькнуло беспокойство.
– Мы с отцом никогда не разлучались. Если бы Феррант не погиб, мы вместе сопровождали бы отца в его поездках по миру. Феррант собирался оставить свою работу. Он был лингвистом и мог бы найти работу где угодно, лишь бы не разлучаться со мной. То восхождение на Монблан должно было стать последним. Как оказалось, оно стало завершением его жизни. – Ее голос дрогнул.
Ставрос коснулся ее руки и слегка сжал ее.
– Сколько ему было лет?
– Двадцать семь.
Феррант был молод и так сильно влюблен в Андреа, что был готов пожертвовать ради нее своими интересами. Ставросу не доводилось встречать подобных мужчин. Но жить с ее отцом? Зачем? Этот вопрос вертелся у него на языке, но он чувствовал, что еще не время задавать его.
Ее отец не мог быть инвалидом, тогда он просто не работал бы на руднике. Ставрос терялся в догадках.
– А его семья?
– Мы собирались отправиться в Тичино, чтобы провести отпуск с его родителями. – Андреа посмотрела на него глубокими глазами. – Что не так, Ставрос?
А что так?
– Ничего серьезного. – Эта новая информация не слишком его тронула. – Знаешь, что у тебя слипаются глаза? Уже поздно, и я тоже порядком устал. Почему бы нам не отложить все разговоры до завтра? – Ему необходимо было время, чтобы подумать.
– Ты умеешь мастерски скрывать свои чувства, но мне кажется, что сегодняшнее происшествие в этом доме сильно тебя расстроило. Если хочешь поговорить об этом, я умею слушать.
Ставрос уже забыл о поступке Тины, но обрадовался, что Андреа не смогла угадать, что именно его беспокоит.
– Это я уже понял и непременно завтра воспользуюсь твоим предложением.
– Тогда – спокойной ночи.
Андреа поднялась со стула и поспешно вышла из столовой, прежде чем он успел что-то сказать. Он мог бы попросить ее вернуться, но тогда признался бы самому себе, что уже не мыслит без нее жизни. Именно это его и беспокоило.
Еще никогда он так сильно не желал женщину. Но если так быстро признается в этом, она ему не поверит. Ставрос и сам не мог в это поверить. И как такое случилось? Прошла всего лишь неделя с момента их знакомства. Его признание шокирует ее, особенно после того, как она услышала ложь Тины, ложь, которую Ставрос никак не мог опровергнуть.
А ужаснее всего для него было известие об отъезде Андреа в октябре. Ставроса измотали вечерние события. Ему казалось, будто на него навалилась гигантская мраморная глыба. Неизвестно, удастся ли ему заснуть сегодня ночью. А обо всех последующих ночах даже страшно было думать.
Войдя в гостевую спальню, Андреа захлопнула дверь и принялась рыться в сумочке в поисках телефона. Возможно, отец уже спал, но она отчаянно желала услышать его голос. Включился автоответчик. Она попросила отца перезвонить, как только он сможет.
Андреа быстро приняла душ, почистила зубы и забралась в постель с бестселлером Джин Сэссон. Она должна была чем-то занять свои мысли, чтобы не думать о взволнованном Ставросе, который остался в одиночестве в одной из комнат виллы. Если Тина солгала, то, вероятно, сейчас он в ярости.
Когда он этим вечером крепко обнял Андреа, это показалось ей настолько естественным, что захотелось остаться в его объятиях навсегда. Их сердца бились в унисон. Он был великолепен. Ни один мужчина не мог с ним сравниться.
Андреа не представляла, как нелегко Ставросу справляться с давлением его семьи, пожелавшей, чтобы он женился на нелюбимой женщине. Как жаль, что его дедушки уже нет в живых.
Но что, если Ставрос солгал ей?..
Они были едва знакомы, и все же до появления Тины Андреа казалось, что она чувствует его душу, как родную. Она не верила, что Ставрос мог солгать. А может быть, не хотела верить?
Ее мысли вернулись к Тине Нассо. Возможно, та была беременна, но не от Ставроса. Или приехала сюда, чтобы принизить его перед Андреа, только от отчаяния. И если Ставрос не был отцом, то этот поступок выглядел бессовестно и отвратительно. Каково сейчас Ставросу, хотя, надо отдать ему должное – держался он на высоте.
Отец никогда на нее не давил. Он стал для нее образцом поведения, и Андреа точно знала, за какого мужчину хочет выйти замуж. За мужчину столь же великодушного, доброго и отзывчивого, как ее отец. Когда она сообщила отцу, что любит Ферранта и собирается за него замуж, он принял ее выбор, потому что молодой человек сразу ему понравился.
Возможно, у отцов с сыновьями все совсем по-другому. Мать Ставроса прямо в присутствии Андреа заявила о том, что его отец никогда не одобрял экскурсии в каменоломню, которые разрешил Ставрос. Эта откровенная критика в адрес Ставроса очень обидела Андреа.
Она вспомнила Сакиса, обмолвившегося о проблемах с сыном. И хотя он говорил об этом со смехом, Андреа подозревала, что его сыну было не до смеха.
Она подумала, что ей невероятно повезло иметь такого потрясающего отца. После того как она показала Ставросу семейные фотографии, ее захлестнули сильные эмоции. Когда зазвонил телефон, она взглянула на дисплей и тут же схватила трубку со словами:
– Папа? Ты можешь представить, как сильно я тебя люблю?
Он долго смеялся.
– Я тоже тебя люблю, милая. И что у тебя произошло?
– События. Жизнь. – Ее голос дрожал. – С каждым днем я ценю тебя все больше и больше. Так много всего произошло с момента нашего последнего разговора.
– У меня тоже. Если бы ты не позвонила, я позвонил бы сам. Утром тебе надо кое о чем предупредить своего босса.
Странно, что он заговорил о ее боссе, ведь совсем недавно Ставрос как раз расспрашивал ее о работе. Взволнованная серьезным тоном отца, Андреа села в постели.
– Что случилось?
– Со мной все в порядке, милая. Но, похоже, на руднике в Папуа – Новой Гвинее начались политические беспорядки. Помнишь, я рассказывал тебе о движении "За свободу Папуа"?
– Смутно.
– Теперь это революционная организация, и их цель – свержение правительства в Папуа и в Западном Папуа. Им приписывают множество вооруженных столкновений в окрестностях рудника.
Ставрос говорил, что там происходят беспорядки. Его семейная компания вела бизнес по всему миру. Поэтому он был в курсе всех событий.
– Мое руководство не хочет подвергать меня риску, поэтому я туда не поеду.
А это означало, что они еще не скоро уедут из Греции!
– Но есть и хорошая новость, меня посылают в Бразилию в краткосрочную командировку. Я должен приехать туда через десять дней. Поэтому как можно быстрее должен закончить свою работу здесь.
Андреа похолодела. Подождите, пройдет десять дней, и она больше никогда не увидит Ставроса? И как она это переживет?
– Успеешь уладить все свои дела к этому времени?
Андреа выбралась из постели; расстроенная новостью, она больше не могла спокойно лежать.
– Ко… конечно успею. – Она осеклась. – Но по договору об аренде квартиры мы должны заплатить за весь октябрь, даже если не будем там жить.