– Нет проблем. Я об этом позабочусь. Милая, эта краткосрочная поездка в Бразилию станет моей последней командировкой. Пока мы там будем, тебе не придется работать. Думаю, ты с удовольствием займешься изучением нового языка и добавишь португальский к своей коллекции.
Андреа изо всех сил сжала телефонную трубку. Ее внимание привлекла одна деталь.
– Что значит, твоя последняя командировка?
– Я устал от бесконечных переездов. Я соскучился по Денверу, и руководство компании хочет, чтобы я вернулся в главный офис. К Дню благодарения мы навсегда вернемся домой.
Домой? Навсегда? Она еще никогда не слышала в его голосе столько радости. Его восторг наполнял ее волнением.
– Мы купим домик, и я перевезу туда всю нашу мебель и вещи.
Андреа бессильно опустилась на край кровати, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Отец так восторженно рассказывал о своих планах, что ей не хотелось омрачать его радость своими замечаниями. Денвер слишком далеко от острова Тасос. Она не могла в это поверить, но, оказывается, отец скучал по дому.
– Ну а теперь расскажи, что у тебя происходит, милая.
Слезы потекли по ее щекам.
– По сравнению с твоей новостью ничего особенного. Я расскажу тебе позже. Хорошенько выспись. Я скоро позвоню. Люблю тебя, папа. – Она повесила трубку.
Всю свою жизнь он преданно заботился о ней. Брал ее с собой повсюду, чтобы они никогда не разлучались. А теперь он хотел вернуться домой и решил, что она поедет вместе с ним.
Еще неделю назад она была бы счастлива. Но теперь с ней произошло что-то невероятное.
Разлука со Ставросом казалась ей катастрофой.
Если бы только Сакис не попросил его прийти в офис, если бы только не вызвал ее к себе, Андреа никогда не оказалась бы на вилле Ставроса. Но она оказалась. И этому было лишь одно объяснение. Она безумно влюбилась в этого мужчину. Все было просто, но это чувство причиняло ей огромную боль.
Она знала, что нравится Ставросу, но не представляла, насколько глубоки его чувства. Он совсем недавно расстался с другой женщиной. Неужели его мать отправила Тину домой к Ставросу, потому что поверила в ее рассказ и разозлилась, что Ставрос не отвечает на звонки? Неужели она надеялась, что Андреа не станет больше встречаться со Ставросом, услышав о беременности Тины? Могла ли его мать так поступить? Андреа не знала, но не хотела верить, что его мать могла вести себя столь расчетливо.
А что касается Тины, Андреа сразу поняла: греческая красавица сделает все, чтобы вернуть Ставроса. Неужели она так сильно влюблена в него, что приехала на виллу без приглашения, не в силах совладать с чувствами? А может быть, такая же участь постигла всех бывших женщин Ставроса?
Если так, то ей понятно, почему он до сих пор холост. Возможно, печальный опыт ее отца в Венесуэле стал причиной того, что он больше не женился. Как мужчина может поверить в любовь, а тем более захотеть жениться после представления, которое устроила сегодня вечером мисс Нассо?
Ну а что, если Ставрос лгал? Она пообещала не делать скоропалительных выводов, но ей становилось все труднее сдерживать себя.
Она вернулась в постель, чувствуя ноющую боль в сердце, и укутала плечи одеялом, не зная, что и думать. Десять дней пролетят незаметно, и Ставрос исчезнет из ее жизни. Возможно, это и к лучшему. Она уедет из Греции, не успев окончательно потерять голову. Но все было не так-то просто.
Андреа перевернулась на живот и зарылась в подушку мокрым от слез лицом.
Когда она очнулась, было уже утро. Лишь наплакавшись до изнеможения, она смогла забыться сном. Но проснувшись, ощутила прежнюю боль, понимая, что с каждой минутой у них со Ставросом остается все меньше времени. Она взглянула на часы. Десять минут десятого.
Окинув себя взглядом в зеркале, она сделала все, чтобы исправить последствия беспокойной ночи, прежде чем одеться. Натянула белые джинсы и зеленовато-голубую тенниску с короткими рукавами. Едва она зашнуровала свои белые кеды, как в дверь постучал Ставрос.
– Андреа? Ты встала?
Удивительно, насколько сильно ее будоражил его голос. Она схватила сумочку и распахнула дверь навстречу потрясающему мужчине в черной рубашке поло и черных джинсах. Слова застряли у нее в горле, когда она увидела его взгляд.
– Ты прекрасна.
У нее замерло сердце. Он не представлял, насколько сам красив.
– Спасибо. Я думала, ты еще не проснулся.
Он, прищурившись, взглянул на ее губы.
– Я уже давно проснулся и ждал тебя. Если ты думаешь, что я просто льщу тебе, то просто взгляни в зеркало. Цвет тенниски подчеркивает лазурный цвет твоих глаз.
У нее перехватило дыхание.
– Чувствую запах кофе.
– Я неплохо готовлю кофе и тосты. Я накрыл стол на веранде.
– Признайся, ты боялся, что меня опять одолеет приступ зверского голода. Из-за своего желудка я несколько раз в жизни попадала в неловкие ситуации.
Ставрос усмехнулся в ответ, и они отправились на веранду, где их радостно приветствовал новый день, наполненный ярким солнцем. Он приготовил также яйца и принес фрукты. Настоящий пир. Когда они уселись за стол, Андреа решила, что для него нет ничего невозможного.
Она съела второе яйцо.
– Ты такой отличный повар, что я непременно наняла бы тебя на работу, если бы могла себе это позволить.
– Давай поговорим об этом после возвращения с автомобильной прогулки. Я хочу кое-что тебе показать.
Андреа всего лишь подшучивала над ним, но его неожиданное замечание прозвучало вполне серьезно, и у нее по спине поползли мурашки.
– Я готова поехать, когда скажешь. – Но сначала она встала из-за стола и отнесла посуду на кухню.
– Оставь посуду. Я говорил с Раисой. Она скоро придет.
– Но это займет всего минуту.
– Но я не могу так долго ждать.
Андреа быстро взглянула на него, думая, что он дурачится, но заметив, как упрямо он стиснул зубы, поняла, что ошиблась. Не говоря ни слова, она вернулась на веранду за сумочкой, а затем вместе с ним вышла через заднюю дверь к его машине.
Ставрос оставил спальный мешок и одеяла на заднем сиденье. При взгляде на эти вещи она вспомнила подробности их первой проведенной вместе ночи. Но по его непроницаемому лицу Андреа не могла понять, вспоминает он об этом или нет. Чувствуя, как бешено колотится сердце, она уселась на переднее сиденье и пристегнула ремень.
* * *
Ночью Ставрос почти не сомкнул глаз и чувствовал себя отвратительно. Мысль о том, что Андреа через два месяца уезжает из Греции, не давала ему покоя. Он понимал, что времени остается совсем мало. Ставрос выехал на главную дорогу и направился в противоположном направлении от каменоломни.
– Куда мы едем?
Легкий ветерок играл волосами Андреа. В золотых локонах искрился солнечный свет.
– В другую часть моих владений.
– Ты хочешь сказать, что мы все еще на твоей земле?
– Вилла и лес справа от тебя принадлежат мне. А дальше простирается мое будущее.
Она слегка подвинулась в кресле.
– Звучит весьма таинственно.
Ставрос разглядывал ее профиль.
– Помнишь, как мы рассказывали друг другу о своих мечтах?
– Как я могла забыть?
– Я хочу показать тебе еще одну свою мечту, хотя она пока еще в начальной стадии воплощения. Все заработанные в юности деньги я вкладывал так, чтобы в будущем они помогли мне обрести независимость. Но чтобы понять меня, надо хорошо знать мою семью.
– Не нужно обладать богатым воображением, чтобы догадаться, что ты хочешь жить по своим правилам.
Он глубоко вздохнул.
– Как ты уже слышала от моей матери, на прошлой неделе я заявил о своей независимости, выйдя из совета директоров. Семья Константиносов больше мной не владеет. А что еще лучше, я им больше ничего не должен.
Чувствуя на себе ее любопытный взгляд, Ставрос повернул направо и двинулся вперед по горной дороге к участку земли с вырубленными деревьями. Повсюду виднелись новые строения, грузовики с кузовами-платформами и другая техника.
Ставрос притормозил перед главным входом в административное здание.
– Добро пожаловать в "Маунт Ипсарио энтерпрайзес".
Андреа огляделась.
– Это не каменоломня.
– Да. То был бизнес моей семьи.
Она взглянула ему в глаза.
– А это твой бизнес?
– Это завод площадью в шесть тысяч квадратных метров, который каждый час вырабатывает сорок пять тонн нового продукта, который я называю мармакон. Этот продукт создается из сваленных за зданиями отходов мраморной породы.
– Отходов?
– Обрезков, оставшихся от мраморных блоков. Идея использовать этот материал пришла мне в голову много лет назад, когда я объехал несколько каменоломен и увидел, сколько отходов остается в процессе производства. Я обсудил детали с группой независимых, вроде меня, инженеров-химиков из Кавалы.
– Я не знала, что ты был инженером, как мой отец.
Все сводилось к ее отцу. Это обожание свидетельствовало о слишком сильной связи между ними. Феррант слишком сильно ее любил и потому был готов бросить свою карьеру, чтобы повсюду следовать за Андреа и ее отцом. Возможно, Андреа давила на него? Или же Феррант не представлял себе жизни без нее и понимал, что только так сможет жить с ней?
– Мне было необходимо именно такое образование, чтобы создать бизнес. Вместе с моими друзьями инженерами мы разработали стратегию, как использовать мраморные отходы, которые никого не интересовали. Со временем мы представили проекты создания различных клеев, строительных растворов и связующих для черепицы, которые популярны благодаря своей мраморной основе. Они идеальны для нанесения и прочны.
После успешного тестирования продуктов совместно со строительными подрядчиками и архитекторами поняли, что они обладают огромным потенциалом, и создали "Маунт Ипсарио энтерпрайзес". С этого момента я начал вести переговоры со всеми каменоломнями в северной Греции, чтобы покупать их мраморные отходы по номинальной цене и привозить их сюда для переработки. Мы упаковывали готовый продукт в пакеты и оставляли на складах, чтобы позже отправить заказчикам на грузовиках, поездах или кораблях.
Андреа покачала головой.
– Это невероятно, Ставрос. Совершенно потрясающе и совершенно ново и свежо. А я могу побывать в твоем офисе?
– Ты хочешь?
– Конечно.
Они выбрались из джипа. Ставрос нажал на пульт дистанционного управления, и они вошли в одноэтажное кирпичное здание. Он провел ее мимо конторки в вестибюле в свой офис.
– Это кабинет моей секретарши. Дальше по коридору кабинеты моих коллег, Тео и Зандера, и их секретарей. Если мои прогнозы окажутся верны, в дальнейшем мы планируем построить заводы в Пентели, около Афин и на Кикладах.
Обернувшись, Андреа улыбнулась ему.
– Ты все отлично спланировал.
– Вместе с моими партнерами.
– Но идея была твоя. Ты выдающийся человек.
Ставроса тронула ее искренность, но он лишь сдержанно улыбнулся.
– Это обернется выдающейся финансовой катастрофой, если мои маркетинговые прогнозы на тридцать тысяч тонн продукта в год не оправдают себя. Время покажет. Я и двести с лишним рабочих, которых мы наняли, можем все потерять. И мне некого будет винить, кроме себя.
– Ты не проиграешь. Ты просто не можешь проиграть.
Он хотел, чтобы Андреа еще долго оставалась в его жизни. Долгие годы…
– Такое доверие достойно награды. Я попросил Раису подготовить корзинку с продуктами к тому времени, когда мы вернемся. Мы заберем корзинку и купальные костюмы. А затем отправимся в Тасос и возьмем катер. Я покажу тебе один уединенный пляж недалеко отсюда, тебе там понравится.
– Это замечательно, но можно мне сначала посмотреть завод? Мой отец был рад, когда я рассказала, что твоя компания разрешила экскурсии на каменоломню. Но он будет поражен, когда я расскажу ему о твоем замысле. А его сложно поразить.
С такой преданностью работе, как у ее отца, это было вполне вероятно. Но Ставроса все больше беспокоил их разговор, потому что в нем то и дело заходила речь о ее отце. Он вывел ее из здания и открыл электронный замок при помощи пульта дистанционного управления. Они приблизились к зданию завода и вошли внутрь.
Андреа почувствовала себя, как ребенок в рождественское утро. Но вместо того, чтобы восхищаться подарками, она восторгалась современным оборудованием завода.
– Ты не возражаешь, если я сделаю несколько фотографий и отправлю отцу? Или ты считаешь меня промышленной шпионкой?
– Я поверю тебе на слово, как и ты поверила мне вчера вечером.
Он заметил, что Андреа пропустила это замечание мимо ушей.
– Папе понравятся эти фотографии.
– Ты думаешь?
– Не сомневаюсь. Он брал меня с собой на заводы по очистке золота по всему миру, многие из них обветшали и требуют ремонта. Поверь мне. Это лучший завод из всех тех, что мне доводилось видеть. – Она окинула помещение сияющим взглядом. – Ты, должно быть, очень доволен. Я хочу и тебя сфотографировать. Улыбайся.
Ставрос подчинился, но его терпение было на пределе.
– Думаю, пока достаточно фотографий. Убери телефон. – Теперь Ставрос мог думать лишь об одном. Не в силах контролировать свои эмоции, он обхватил ладонями ее разгоряченные щеки и нежно поцеловал в ее соблазнительные губы. – Твое мнение об этом заводе – награда для меня, – прошептал он, а затем снова поцеловал ее, и на этот раз поцелуй был более глубоким.
Андреа тихо застонала, когда он крепко прижал ее к себе. В его объятиях она чувствовала себя так естественно, словно была создана для него. Поцелуи следовали один за другим, пока он не потерял им счет. Когда он, наконец, оторвался от ее губ, у обоих закружилась голова.
– Ты не представляешь, как сильно я этого хотел. С момента нашей встречи я только об этом и думал.
– Не говори больше ничего. – Он увидел боль в ее глазах, когда Андреа высвободилась из его объятий. – Я боялась, что это произойдет, если полечу на Тасос с тобой.
– Но все равно полетела со мной, потому что не могла справиться с собой, даже не думай это отрицать.
Она отвела взгляд.
– Не буду. Но мы только познакомились, и меня пугают столь сильные чувства к тебе. Ты первый мужчина в моей жизни после смерти Ферранта. Наши с ним отношения развивались постепенно. А что касается тебя, я не могу понять, что происходит. Я чувствую, что теряю голову.
Андреа словно читала его мысли, но он видел, что ей стоило больших усилий произнести эти слова.
– Я не собираюсь извиняться за то, что поцеловал тебя. Если ты боишься меня, я попрошу своего пилота доставить тебя обратно в Салоники, как только мы вернемся домой. Я не могу ни в чем тебя винить после того, что произошло вчера вечером с Тиной. Ты готова ехать?
Не глядя на него, она кивнула и направилась к выходу. Ставрос запер за ними электронный замок, и они направились обратно к джипу. Несколько мгновений назад он ощутил легкий вкус блаженства, но теперь все круто изменилось. Ставрос не мог повернуть время вспять и вернуть все в тот момент, когда он еще не сдался под напором своего желания и не поцеловал ее. Она ответила ему с горячей страстью, и это воспламенило его еще сильнее. Он до сих пор весь горел. Фраза "Теряю голову" не могла описать того, что с ним происходило.
По дороге на виллу оба молчали. Прежде чем выйти из машины, он достал мобильный. Андреа обеспокоенно повернулась к нему.
– Кому ты звонишь?
– Пилоту.
– Пожалуйста, не надо, Ставрос. Я не боюсь тебя. Ты же знаешь, что это так.
– Возможно, не следовало так мне доверять, – отрезал он. – Я ведь не могу доказать, что никогда не занимался любовью с Тиной.
– Я предпочитаю верить тебе. И думаю, нам сейчас следует отправиться на пляж и поплавать. Мне не помешает немного физических упражнений.
Его захлестнуло небывалое облегчение от того, что она не хотела убегать от него.
– Тогда поспеши. Кто последним сядет в машину, будет платить штраф.
– Но это точно не я! – Ставрос услышал ее радостное хихиканье, когда она стрелой метнулась к дому за своим купальником.
Он открыл ей дверь при помощи пульта дистанционного управления, а затем крикнул:
– Хочешь поспорить?
Он уже был готов, еще утром надев плавки. Войдя в дом, Ставрос поспешил на кухню и отнес корзинку с едой в джип. Но, к его удивлению, Андреа появилась почти одновременно с ним.
Поставив корзинку на заднее сиденье, он заключил ее в объятия, чтобы она не смогла забраться в машину.
– Боюсь, тебе придется платить штраф.
Он чувствовал, как она дрожит.
– Ты нечестно играешь.
– Я знаю, – пошептал он. – Позволь поцеловать тебя, Андреа. Я схожу с ума по тебе.
– Ставрос…
Ее губы медленно приоткрылись под натиском его горячих губ. И, глубоко вздохнув, он погрузился в океан бесконечных ощущений, которые дарил их поцелуй. Никогда прежде не испытывал он подобной страсти. И, похоже, она тоже не могла насытиться.
Ставрос прислонился спиной к двери и изо всех сил прижал ее к себе. Еще немного, и он унесет ее в дом и не даст никуда уйти. Но ему лучше сбавить обороты, а не то действительно ее отпугнет.
С трудом взяв себя в руки, он оторвался от ее губ и отпустил ее руки. Жадно ловя воздух ртом, Андреа отступила назад. Ставрос распахнул перед ней дверцу машины.
– Хорошо, что одному из нас надо вести машину, – хрипло произнес он.
Андреа молча забралась на сиденье. Но ей и не надо было ничего говорить. Ее глаза возбужденно сверкали, и он заметил, как бешено бьется жилка на ее шее. Если он прижмется к ней губами, то уже не сможет остановиться. Собрав волю в кулак, он захлопнул дверцу и обошел машину.
– Я рада, что за рулем именно ты, Ставрос. – Дрожащий голос выдавал ее еще сильнее. – Сейчас я не смогла бы вести машину.
– Я не уверен, что у меня это хорошо получится. – Он нажал на пульт, запирая ворота, а затем тронул машину с места. – Ты понимаешь, что нашим нынешним состоянием мы обязаны Даррену Льюису?
– Я думала о том же, пока мы осматривали твой завод.
Он глубоко вздохнул.
– Когда Гас позвонил, я как раз вернулся с совета директоров. Меньше всего мне хотелось услышать от него такую новость. И, если хочешь знать, прежде чем я понял, кто ты, я приревновал тебя к Георгиосу, которому посчастливилось путешествовать с такой великолепной американской учительницей.
Андреа беспокойно заерзала на сиденье.
– У Георгиоса семья, и он счастлив в браке.
– Когда ты представилась, я был рад, что не женат и могу добиваться тебя. Когда ты попросилась поехать со мной на поиски мальчика, я воспользовался этим подарком судьбы. А иначе мне просто пришлось бы приехать в твою компанию, придумав какой-нибудь предлог.
Она быстро взглянула на него.
– Я очень удивилась, увидев тебя вчера в кабинете Сакиса.
– После того, через что мы прошли вместе, неужели ты думала, что я просто так дам тебе от меня ускользнуть?
Андреа опустила голову.
– Не знаю.
– С нами происходит что-то необычное. Я знаю, что ты тоже это чувствуешь.
– В этом и проблема. Через десять дней мы с отцом уезжаем в Бразилию.
В Бразилию? Он едва не вылетел с дороги.