– Вероятно, Ставрос наступил на него, когда толкал лодку в воду. Я услышала, как он застонал, а потом сильно побледнел.
– Это от шока. Но рана неглубокая, и я не думаю, что она воспалится.
– Я смогу забрать его домой сегодня вечером?
– Если давление будет в норме и у него не возникнет проблем с дыханием, тогда это вполне возможно. Некоторое время ему придется попить антибиотики. – Ее отцу тоже выписывали антибиотики.
Ожидая, когда Ставрос проснется, Андреа заметила, что к нему постепенно возвращается прежний здоровый цвет лица. Через несколько минут медсестра вкатила в палату тележку с прямоугольным тазиком, наполненным горячей водой. Врач приподнял левую ногу Ставроса, и когда медсестра установила тазик, осторожно опустил ногу в воду.
Ставрос был таким замечательным мужчиной. Ей было невыносимо больно видеть его больным и беспомощным.
– В противоположной части больницы есть кафе, где можно перекусить.
– Спасибо, но я не голодна. Мы как раз плотно поели перед тем, как все это случилось.
– Хорошо. Я скоро вернусь.
– Спасибо вам за все, доктор.
– Он этого достоин как никто другой.
Андреа заметила, что Ставрос вызывал такие чувства у всех людей, с кем он общался. Ее сердце разрывалось от любви к нему. Она осторожно придвинула стул ближе к кровати, стараясь не задеть капельницу. В ее памяти проплывали события последних десяти дней. Их встреча была чистой случайностью.
Если бы Сакис не отправил ее разобраться с исчезновением Даррена, если бы мальчик решил сбежать с экскурсии в другом месте, если бы Ставрос был занят и не смог приехать. Так много "если" совпало для них в долю секунды и помогло им найти друг друга в огромном мире.
А теперь еще этот несчастный случай.
Ставрос мог умереть, если бы скат ужалил его в грудь или в живот. По ее телу пробежала дрожь. Пока она изо всех сил старалась не думать о том, что могло произойти, в палату снова вошел врач, а за ним медсестра с еще одним тазиком горячей воды. Они повторили процедуру.
– Его показатели стабильны, – сообщил врач. – Сон пошел ему на пользу. Подождем еще двадцать минут, а потом я осмотрю рану.
Прошло еще десять минут, и Андреа услышала, как Ставрос произнес ее имя.
– Я здесь.
– Я должен чувствовать тебя. – Он потянулся к ней. Когда она взяла его за руку, его отяжелевшие веки слегка приоткрылись.
Андреа придвинулась ближе.
– Боль стала меньше?
– Какая боль?
Она сжала его ладонь.
– Не стоит храбриться передо мной.
– Их лекарства полностью вырубили меня. Я ничего не чувствую.
– Это хорошо.
– Я уже говорил тебе, что ты самая потрясающая женщина на свете?
– Это мог понять только потрясающий мужчина.
– Я серьезно.
– И я тоже. – Она улыбнулась. – Твой врач говорит, что это большая честь – заботиться о тебе. И я согласна с ним. Может, мне надо сообщить кому-нибудь о том, что произошло?
– Для меня важна только ты. Если ты ухаживаешь за мной, больше никто не нужен.
– Ты под действием лекарств.
– Андреа… – Он потянул ее за руку. – Ты ведь не уедешь в Бразилию со своим отцом, правда?
У нее перехватило дыхание.
– Давай не будем сейчас об этом говорить. Тебе надо отдохнуть и прийти в себя.
– Ты не можешь уехать. Мы только начали узнавать друг друга.
Если бы он только знал, какую боль она испытывала при одной мысли об отъезде.
– Сейчас тебе надо сосредоточиться на выздоровлении.
– Не меняй тему. – Ставрос с неожиданной силой сжал ее руку. Он сказал бы что-нибудь еще, но в этот момент в палату вошли врач и медсестра.
– Давайте взглянем на рану. – Он посмотрел на Андреа. – Нам надо перевернуть его. Вы не могли бы подождать снаружи?
– Я хочу, чтобы потом она сразу же вернулась, – заявил Ставрос, и Андреа не сомневалась, что именно таким тоном он говорил на заседании совета директоров.
Доктор Гулас улыбнулся ей.
– Вы тоже этого хотите?
– Да, прошу вас.
– Тогда подождите за занавеской. Я скажу, когда можно будет войти.
Ставрос еще раз сильно сжал ее руку, прежде чем отпустить. Андреа нравилась эта сила. Между ними возникла связь, которая крепла с каждой минутой.
От ее предложения позвонить кому-либо из его близких и сообщить, что он в больнице, Ставрос отказался. История его отношений с отцом не давала Андреа покоя. Когда она думала о собственных отношениях с отцом, ее сердце болело за Ставроса, который не знал отцовской любви.
Прошло десять минут, и ее позвали в палату.
– Иди сюда, Андреа. – Ставрос потянулся к ней.
– Хорошая новость, – сообщил доктор. – Я почистил рану и наложил швы. Все должно прекрасно зажить.
– Когда меня выпустят отсюда? – поинтересовался Ставрос.
– Подождем, когда закончится капельница. Затем я измерю давление. Если все будет в норме, вы сможете поехать домой сегодня вечером, но лежать в постели до понедельника. Я дам вам антибиотики и хочу снова увидеть вас в пятницу, чтобы осмотреть рану.
Андреа поняла, что врач вот-вот уйдет, и высвободила руку из хватки Ставроса.
– И куда ты собралась? – заволновался он.
Как же она любила его!
– Я сейчас вернусь. – Она поспешила следом за врачом. – Доктор Гулас? Я не знаю, как вас благодарить.
Он кивнул.
– Господин Константинос очень важный человек, но такие люди, как он, самые сложные пациенты. Проследите, чтобы он лежал в постели и выполнял все мои предписания. И если вам удастся не пустить его на работу в понедельник, это будет очень кстати. Между нами говоря, все не так просто, как кажется. Необходим тщательный уход, чтобы рана не воспалилась.
– Я понимаю. Несколько лет назад моего отца тоже ужалил скат, и мне с ним пришлось нелегко.
– Полагаю, он тоже очень важный человек.
– Очень, особенно для меня.
Доктор похлопал ее по руке.
– Чем больше наш пациент будет спать, тем лучше. Я зайду попозже.
Когда Андреа заглянула за занавеску, глаза Ставроса были закрыты. Прислушавшись к совету врача, она отправилась в другой конец больницы и купила кофе. Сегодняшние события сильно ее вымотали. Немного кофеина придаст ей сил и позволит справиться с тем, что ей еще предстоит.
Воспользовавшись передышкой, она позвонила своему боссу. Включился автоответчик. Андреа рассказала о том, что произошло со Ставросом, и объяснила, что должна позаботиться о нем.
Затем она позвонила своему арендодателю и сообщила, что уезжает с отцом в Бразилию и потому освободит квартиру через десять дней. Но непременно выплатит всю необходимую сумму.
Вспомнив об отце, она отправила ему фотографии нового завода Ставроса. Сделала пояснения, чтобы он понял, о чем идет речь, но решила не посылать фотографии самого Ставроса. Она рассказала о пропавшем подростке и о прекрасной возможности увидеть завод перед возвращением в Салоники.
На обратном пути в палату Ставроса Андреа заглянула в комнату отдыха и ужаснулась своему отражению в зеркале. Ей срочно необходим душ, чтобы смыть песок с волос. Но она приведет себя в порядок немного позже, когда отвезет его домой.
Андреа кое-как привела себя в порядок и, вернувшись к Ставросу, с радостью отметила, что капельницу унесли. К ее удивлению, он не спал. Вероятно, кто-то из персонала помог ему надеть джинсы и рубашку. Он впился в нее проницательными серыми глазами.
– А я все ждал, когда ты вернешься. Я могу ехать домой. Они привезли кресло-каталку.
– В таком случае, я пойду и разверну джип.
– Если хочешь знать правду, я рад, что так случилось.
Андреа с трудом перевела дух.
– И как ты можешь такое говорить после того, как оказался на грани жизни и смерти?
– Потому что до того, как на меня напал этот скат, я знал, что ты попросишь меня вызвать вертолет и сегодня же вечером вернешься в Салоники.
Андреа отвела взгляд. Он видел ее насквозь.
– Увидимся у входа.
Ее сердце разрывалось между двумя самыми чудесными мужчинами в ее жизни. Она любила обоих, но отцу была обязана всем на свете. Ее желание быть вместе со Ставросом, пока он хочет быть рядом с ней, выглядело эгоистичным. Отец всю жизнь трудился, чтобы обеспечить ей достойную жизнь. Как же она могла распрощаться с ним и остаться в Греции, не думая, как он будет жить без нее. Ведь у него никого нет, кроме нее.
Андреа вышла из больницы и приблизилась к джипу, не замечая ничего вокруг из-за охватившей ее невыносимой грусти. Эта боль не была похожа на боль после смерти Ферранта. Тогда это был конец. И она справилась с тоской, понимая, что ничего изменить нельзя.
Но Ставрос был жив, несмотря на укус ската.
И не важно, сколько тысяч километров будут их разделять, она все равно будет знать, что он существует, а она добровольно отказалась от него. Не потому, что хотела. А потому что так было надо.
Спустя несколько минут она увидела санитара, вывозящего Ставроса в кресле-каталке. Сейчас он выглядел гораздо лучше, чем тогда, когда лежал, скорчившись от боли, на дне лодки, и ее сердце забилось от радости. Ни за что не подумаешь, что под джинсами скрывалась серьезная рана.
Санитар помог ему усесться в джип, а затем подошел к ней, вручил пластиковый пакет и шепотом предупредил: "У него немного кружится голова". Андреа кивнула. В пакете были бинты и лекарства. Она поблагодарила санитара и убрала пакет на заднее сиденье.
Обернувшись к своему любимому мужчине, она спросила:
– Ты готов ехать домой?
– Если ты поедешь со мной.
Ее сердце неистово забилось.
– Я не оставлю тебя. Обещаю. – Она свернула на шоссе и направилась в сторону деревушки Панагия, к его вилле.
– Я не забуду эти слова. – От едва различимой страсти в его голосе у нее по спине побежали мурашки.
– Постарайся расслабиться и немного поспать.
– Я несколько часов подряд только и делал, что спал. Скажи, как ты научилась так хорошо делать множество вещей?
– Что ты имеешь в виду?
– Ты мгновенно увезла нас с пляжа и управляешь этим джипом так, будто всю свою жизнь сидела за рулем таких машин.
– Из-за работы отца нам приходилось жить в отдаленных местах. Ему нужна была машина, которая смогла бы проехать по бездорожью. И мне пришлось научиться водить. Когда у отца выдавалось свободное время, мы непременно ехали к воде. Папа обожает ловить рыбу. Мы арендовали множество разных лодок. Я управляла лодкой, пока он подыскивал хорошее место для рыбалки.
Ставрос сжал ее плечо.
– Благодаря своим умениям ты спасла меня от неприятных последствий болевого шока. Я не знаю другой женщины, способной быстро принимать правильные решения в сложный момент.
– Не сомневаюсь, что такие женщины есть, просто ты не дал им шанс. Ты очень независимый человек и считаешь, что нет такой ситуации, из которой бы ты не смог выбраться собственными силами. Просто я оказалась рядом, когда тебе действительно требовалась помощь, и ты ни о чем меня не просил.
– Неужели я был настолько плох? – поддразнил он.
– Хуже! Думаю, что тот скат разозлился, что мы ускользнули от него в первый раз, и погнался за тобой, чтобы отомстить.
Ставрос рассмеялся своим низким смехом, перед которым она не могла устоять.
– Откуда ты знаешь, что это был самец?
– Я не знаю. Я просто предположила, потому что мужчины любят, когда им бросают вызов, разве не так?
Ставрос снова расхохотался.
– Ты говоришь так, будто у тебя большой опыт в этом вопросе.
– Живя с отцом, я общалась с множеством мужчин. Шахтеры, рабочие заводов, химики, инженеры.
Тысячи мужчин, – заявила она. – Возможно, даже миллион.
Андреа почувствовала, что он смотрит на нее.
– И как же тебе удалось познакомиться с Феррантом?
– Я и отец отправились покататься на лыжах в Кортину. Мы с Феррантом вместе поднимались на подъемнике. Он тоже приехал в отпуск. Мы разговорились, а затем он спустился со мной с горы и зашел в наш отель познакомиться с отцом. Прежде, чем…
– Ты влюбилась в него, – вставил Ставрос.
– Ну, не так сразу. Скажем так, он катался на лыжах лучше отца. Мне это понравилось, потому что отец все всегда старается делать хорошо. А потом выяснилось, что Феррант покорил больше горных вершин, чем отец, и мы с папой оказались под огромным впечатлением.
– Значит, моя прогулка на гору Ипсарио вряд ли вызовет одобрение твоего отца.
– Да, тут похвастаться нечем. – Ее ответ вызвал у него улыбку. – Но я отправила ему фотографии твоего завода вместе с подробными объяснениями. Он будет потрясен, что ты придумал производство совершенно нового продукта. Ты гений, Ставрос.
– Приятно это осознавать, – насмешливо откликнулся он.
– Я вовсе не пытаюсь задеть тебя. – Она свернула на дорогу к его дому. – Мы почти приехали. Сейчас тебе надо принять еще одну обезболивающую таблетку. Я остановлюсь в том месте, где меньше всего ступенек.
Они подъехали к дому, и Андреа выскочила из машины и распахнула дверцу, чтобы помочь ему.
– Обхвати меня за плечи и обопрись на меня. Постарайся не наступать на больную ногу.
Он не только обхватил ее за плечи, но прижал к себе и впился в ее губы жадным поцелуем.
– Мне нравится, что моя жизнь в твоих руках.
Его слова потрясли ее.
– Давай, Ахилл. Пойдем, я уложу тебя в постель.
Ставрос расхохотался.
– Сначала мне надо принять душ, – заявил он.
– Не сегодня, Ставрос. Врач сказал, что ты сможешь сделать это завтра утром.
Они вошли в дом и медленно направились через холл в его спальню. Она не была в этой комнате и старалась не думать об этом, когда они вошли внутрь.
– Чем я могу помочь?
– Отведи меня в ванную.
Она выполнила его просьбу и подождала снаружи, пока он не появился из-за двери. И снова, позволив опереться на себя, Андреа довела его до кровати. Он отпустил ее, чтобы расстегнуть джинсы.
– Тебе надо стянуть их с моей ноги.
Андреа присела у кровати.
– Я вижу, ты краснеешь. Не беспокойся. В больнице выстирали и высушили мои плавки, прежде чем я их снова надел.
– Я и не беспокоилась об этом.
– Лгунья, – прошептал он вкрадчиво.
Когда Андреа стянула с него джинсы, он привстал, чтобы она смогла откинуть покрывало. Затем снял рубашку и прилег на кровать. Андреа сначала осторожно уложила его больную ногу на матрас, затем подвинула и вторую ногу. Сегодня утром эти сильные ноги обвивали ее, и она наслаждалась каждой секундой этого плена.
По его вздоху она поняла, что для него было блаженством оказаться в собственной постели.
– Я схожу к машине и заберу оставшиеся вещи. Скоро вернусь.
Андреа вернулась через пять минут, дала Ставросу две таблетки и укрыла одеялом.
– Вот твой бумажник и ключи. Я положу их на тумбочку рядом со стаканом. Если ночью я тебе понадоблюсь, звони.
– Сейчас всего лишь восемь тридцать. Я совсем не хочу спать.
– Ты уснешь, как только подействуют лекарства. Спокойной ночи.
Он позвал ее, но она сделала вид, что не слышит, и направилась в гостевую комнату. Ей хотелось как можно скорее принять душ. Щедро намылившись шампунем, она ополоснулась водой и вышла из ванной, источая свежесть и чистоту.
Обернув голову полотенцем, Андреа вошла в спальню и достала из сумки ночную рубашку и халат. Как прекрасно снова оказаться в обычной обстановке и чувствовать себя нормально. Она прошла на кухню, чтобы взять бутылку воды. Открыв холодильник, вдруг услышала громкий стук в дверь. Звук доносился с черного входа.
Возможно, мать Ставроса или его бывшая девушка узнали о несчастном случае? А возможно, это Раиса.
Андреа потуже затянула пояс халата в розовую полоску и поспешила к задней двери.
Она подпрыгнула на месте, увидев за дверью мужчину. Он был немного похож на Ставроса, и Андреа поняла, что это его брат. Возможно, ему позвонили из больницы. Она не слышала звука вертолета, потому что была в душе.
Андреа щелкнула замком. Он вошел и захлопнул дверь. Судя по его лицу, он был удивлен не меньше, увидев в доме незнакомую женщину.
– Я Леон, брат Ставроса. А вы?..
– Это не важно. Приятно познакомиться.
– Взаимно, – пробормотал он. – А где Ставрос? Я целый день не могу до него дозвониться.
– Вы найдете его в спальне и все сами поймете. А теперь, если позволите, я пойду спать. Захлопните дверь, когда будете уходить. Он сам не сможет этого сделать.
Глава 6
– Какого черта здесь происходит?
Услышав голос брата, Ставрос оторвал голову от подушки. Что-то произошло, если его сорокалетний брат прилетел сюда из Салоников в такой ранний час.
– Леон? Что ты здесь делаешь?
– Ты весь день не отвечал на звонки, – набросился на него брат. – Я забеспокоился и прилетел сюда, потому что обычно ты так себя не ведешь.
– Ты пока отдышись, а я все объясню. Садись, брат. Как твои домашние?
– Они в порядке. – Леон взял стул и придвинул его к кровати. Они оба были темноволосыми, но его женатый брат немного выше и весил на десять килограммов больше. Леон улыбнулся. – Кто эта красивая голубоглазая женщина в халате в розовую полоску и с полотенцем на голове, которая открыла мне дверь?
Так, так. Ставрос непременно должен увидеть ее такой.
– А она тебе не представилась?
– Нет. Она сказала, что это не важно, и сообщила, что идет спать и чтобы я захлопнул за собой дверь.
Ставрос расхохотался.
– Что здесь смешного? Почему ты в постели?
Он был рад приезду Леона. Лекарство перестало действовать, он проснулся и сходил с ума без Андреа.
– Возьми себе пива в холодильнике, а потом поговорим.
– А ты не хочешь?
– Мне нельзя.
– Я не понимаю тебя.
– Врач запретил мне пока пить алкоголь.
Леон нахмурился и наклонился к брату.
– Я так и думал, что с тобой что-то случилось.
– Ты не поверишь, но сегодня меня ужалил электрический скат. Боль была невыносимая. А та самая девушка, отказавшаяся назвать свое имя, спасла мне жизнь.
– Это медсестра из больницы? Она приехала вместе с тобой?
– Это долгая история.
– У меня полно времени.
Наконец Ставрос начал свой рассказ. Но стоило ему упомянуть о "Пан-Хелленик турз", как Леон присвистнул.
– Постой, эта Андреа и есть та самая светловолосая американка, о которой говорили мама и Тина Нассо? Она безупречно говорит по-гречески. Я бы никогда не подумал.
– Кроме греческого, она знает и другие языки. Это сочетание ума и красоты.
– Да, госпожа Линфорд – выдающаяся женщина, согласен. И это еще одна из причин, по которой я прилетел к тебе сегодня.
– Я так и подумал, что у тебя наверняка плохие новости.
– Боюсь, все серьезно. Отец в ярости.
– Ну, этим ты меня не удивил. Он знал, что я создаю свою компанию. И увольнение было вполне предсказуемо. Моя компания уже целую неделю в деле.
– Я знаю, но проблема не только в этом, Став. Он ждет, что ты достойно поведешь себя с Тиной, ведь она беременна.
– Если бы я любил Тину, то давно уже на ней женился. Она лжет, Леон. Я никогда с ней не спал, так что ребенок, пусть даже Тина и впрямь беременна, не мой.