Открыв массивную дубовую дверь, мы вошли в сырой коридор. На стене висел фонарь, от которого распространялся тусклый свет. Джонни снял фонарь с крюка и, высоко подняв его над головой, с усмешкой посмотрел на меня. Вид у него был довольно зловещий, мне даже захотелось убежать. Но я понимала, что, если сейчас убегу, мне уже не вернуться на бал. Поэтому, когда Джонни бросил "Идемте!", я последовала за ним вверх по винтовой лестнице с крутыми, стертыми за многие столетия ступенями.
- Мы в той части дома, которая раньше была женским монастырем, - глухо произнес Джонни, обернувшись ко мне. - Здесь жили наши девственницы. Жуткое место, правда?
Я не собиралась с ним спорить. Взобравшись наверх, мой спутник на мгновение остановился и осветил помещение. Я увидела коридор и целый ряд келий, а когда последовала за своим провожатым в одну из них, то обратила внимание на каменный выступ, вырубленный в стене. Вероятно, он служил жившей здесь монахине кроватью. Потом я заметила в стене узкую щель без стекла, видимо заменявшую ей окно.
Джонни поставил фонарь и ухмыльнулся.
- Ну а теперь нам нужно найти иголку с ниткой, разве не так? - спросил он и осклабился.
Я насторожилась.
- Уверена, здесь мы этого не найдем.
- Ну и ладно. В жизни есть вещи поважнее, уверяю вас. Давайте сюда маску.
Отказавшись, я отвернулась от него, но он быстро шагнул ко мне. Я могла бы всерьез испугаться, если бы не вспомнила, что этот юноша - всего лишь Джонни Сент-Ларнстон, который был чуть старше меня. Замахнувшись, чего мой спутник, конечно, не ожидал, я изо всех сил оттолкнула его от себя. Он неуклюже растянулся на полу, споткнувшись о фонарь. Это был мой шанс. Я кинулась по коридору, сжимая в руках злосчастную маску и напряженно всматриваясь в темноту, чтобы увидеть винтовую лестницу, по которой мы поднимались. Не найдя ее, я наткнулась на другую лестницу, ведущую вверх. И хотя я понимала, что, если хочешь выбраться из дома, не следует идти вглубь здания, у меня не хватило смелости повернуть назад - я опасалась вновь столкнуться с Джонни. Вдоль стены тянулась веревка, которая служила вместо поручня, а ступени были настолько крутыми, что подниматься, не держась за эту веревку, было очень опасно. Эта часть дома явно была нежилой, ею редко пользовались, но в тот вечер здесь на некотором расстоянии друг от друга развесили фонари - скорее всего, из опасения, что кто-то из гостей может случайно забрести сюда. Свет фонарей был довольно тусклым, он лишь указывал дорогу.
Я нашла такие же альковы, как тот, в который привел меня Джонни. Наконец я остановилась и прислушалась, пытаясь сообразить, куда идти дальше. Сердце бешено колотилось. Я настороженно оглядывалась по сторонам, готовая в любой момент увидеть плывущие ко мне призрачные фигуры монахинь - такое впечатление произвело на меня пребывание в одиночестве в самой древней части замка. Бал с его шумным весельем был где-то далеко - не по расстоянию, а по времени.
Мне нужно было срочно выбраться отсюда. Я осторожно направилась обратно, но когда оказалась в коридоре, в котором как будто бы не была раньше, внезапно почувствовала, что меня охватила паника. А вдруг, подумалось мне, они никогда не найдут меня и я останусь запертой в этом крыле навсегда? Словно меня замуровали заживо! Но они же придут за фонарями? Но зачем? Постепенно все фонари погаснут, один за другим, и никто не будет их снова зажигать - до следующего бала или приема в Эббасе.
Однако более вероятно, что меня обнаружат бродящей по дому. И узнают. И заподозрят в чем-то нехорошем - обвинят в том, что я пыталась что-то украсть. Они всегда с подозрением относились к таким, как я. Мне стало не по себе.
Я попыталась успокоиться и вспомнить, что я знаю об этом доме. Старое крыло здания выходило на обнесенный стеной сад. Значит, я нахожусь где-то там - возможно, недалеко от того места, где были найдены останки несчастной монахини. При мысли об этом я содрогнулась. В этих коридорах так мрачно! Голые стены, холодный каменный пол, не покрытый коврами, винтовые лестницы. Правда ли, что, если с человеком случается что-то ужасное, его дух навеки поселяется в том месте, где прошли последние часы жизни? Я представила, как несчастная монахиня шла по этим коридорам, когда ее вывели из кельи. Какое отчаяние переполняло, должно быть, ее сердце! Как ей было страшно!
Я взяла себя в руки, подумав, что мое положение в сравнении с тем, что довелось пережить несчастной девушке, было скорее комическим. Я не боюсь, убеждала я себя. Если необходимо, я честно расскажу, как попала в эту ситуацию. Леди Сент-Ларнстон тогда будет больше сердиться на Джонни, а не на меня.
Увидев в конце каменного коридора тяжелую дверь, я осторожно приоткрыла ее - и словно попала в другой мир. Пол устлан ковром, на стенах горят лампы. Я даже слышала звуки музыки - хотя и приглушенные, - которые не доносились в старое крыло.
Я вздохнула с облегчением. Теперь нужно отыскать дорогу в гардеробную. Там можно найти булавки. Я, кажется, даже видела их в небольшой гипсовой вазочке. Странно, но прежде мне не приходило в голову, что воспоминание о седьмой деве каким-то образом помогло мне успокоиться, - мозг был перевозбужден от непривычных вин и неожиданных событий.
Какой же этот дом огромный! Я замерла у одной двери в надежде, что она может вести в то крыло, где шумел бал. Потом осторожно повернула ручку и открыла дверь. Я тотчас задохнулась от ужаса: из-за приглушенного света в первый момент мне показалось, что на кровати лежит покойник. Мужчина полусидел, обложенный подушками. Его рот и один глаз были перекошены влево. Вид у него был совершенно нелепый. По злой иронии судьбы я увидела этого человека после моих странных мыслей там, в коридоре нежилого крыла. Я подумала, что вижу привидение, потому что лицо это было почти безжизненным. Потом мне что-то подсказало, кого именно я вижу. К моему ужасу, я услышала какой-то звук - его издала странная фигура на кровати. Я быстро захлопнула дверь. Сердце бешено стучало.
Человек, которого я видела на кровати, был бледной копией сэра Джастина. Меня ужаснула мысль, что такой сильный, здоровый, надменный человек может стать жалким, беспомощным инвалидом.
Наверное, каким-то необъяснимым образом я забрела в крыло, где располагались спальни владельцев замка. И теперь, если мне кто-то повстречается, нужно сказать, что я искала гардеробную и заблудилась. Я крепче сжала в руке порванную маску и, заколебавшись, на какой-то миг остановилась у приоткрытой двери. Заглянув внутрь, я сообразила, что это спальня. На стене тускло горели две лампы. Мне пришло в голову, что булавки могут быть на туалетном столике. Я оглянулась по сторонам - нигде не было ни души - и вошла в комнату. Действительно, на зеркале, на атласной ленточке, висела подушечка для булавок. Я взяла несколько штук и уже повернулась, чтобы покинуть комнату, как вдруг услышала в коридоре чьи-то голоса.
Меня вновь захлестнула паника. Нужно срочно выбраться из этой комнаты! Вернулись все мои старые страхи - как в ту ночь, когда исчез Джо. Если бы в одной из этих комнат нашли Меллиору и она сказала бы, что заблудилась, ей бы, разумеется, поверили. Но если здесь найдут меня, то непременно возникнут унизительные подозрения. Меня не должны найти здесь!
Я оглянулась и увидела две двери. Не раздумывая, я открыла одну из них и шагнула внутрь. Мгновение спустя я поняла, что оказалась в шкафу, где висела одежда. Но у меня не было времени что-либо изменить, поэтому я закрыла дверь за собой и затаила дыхание. Буквально через несколько секунд я поняла, что кто-то зашел в комнату. Я услышала, как открылась дверь, и теперь напряженно ждала, что меня вот-вот найдут. Я должна рассказать о том, что Джонни пытался соблазнить меня и о том, кто я такая. Мне необходимо заставить их поверить! Нужно немедленно выбраться из шкафа и все объяснить. Если меня найдут, это будет выглядеть очень подозрительно, а если сразу выйти и все рассказать (Меллиора, будучи на моем месте, наверняка поступила бы именно так), мне поверят быстрее. А вдруг не поверят?..
Я слишком долго колебалась.
- Ну, в чем дело, Джудит? - послышался голос, который я сразу узнала, - он принадлежал Джастину Сент-Ларнстону.
- Мне необходимо было встретиться с тобой, дорогой. Просто побыть с тобой наедине. Мне нужно было убедиться… Ты же все понимаешь…
Джудит, его жена! Ее голос был именно таким, как я представляла. Она говорила короткими фразами, будто ей не хватало дыхания. В ее тоне сразу почувствовалось сильное напряжение.
- Джудит, ты не должна так волноваться.
- Волноваться? Как я могу не волноваться, когда… я видела, как ты… танцевал с той девушкой?!
- Послушай, Джудит… - Его голос звучал медленно, почти тягуче, но, возможно, мне это показалось в сравнении с ее речью. - Это всего лишь дочка местного священника.
- Она красивая. Ты тоже так думаешь, да? И молодая… такая молодая… Я видела, как она смотрела на тебя, когда вы танцевали.
- Джудит, это абсурд! Я знаю этого ребенка с самой колыбели. Конечно, я должен был с ней потанцевать. Ты же знаешь, так положено на этих балах.
- Но вы казались… Мне казалось…
- Разве ты сама не танцевала? Или ты все время не спускала с меня глаз?
- Ну, ты же знаешь мои чувства. Я ощущала твое присутствие, Джастин. Ты можешь смириться, но между вами было что-то такое… Мне просто необходимо убедиться в обратном.
- Но, Джудит, здесь не в чем убеждаться, уверяю тебя. Ты - моя жена, разве этого недостаточно?
- Более чем достаточно, более. Поэтому я и не могу перенести…
- Ну все, забудем об этом. Нам не следует здесь задерживаться, мы ведь не можем вот так взять и исчезнуть.
- Хорошо, только поцелуй меня, Джастин.
Воцарилась тишина, и я услышала, как бьется мое собственное сердце. Я была права, что не вышла из шкафа. Как только они уйдут, решила я, нужно выскользнуть из комнаты, быстро починить маску с помощью булавок и вернуться в зал.
- Хватит, Джудит, идем.
- Еще разок, дорогой. О, дорогой, как бы я хотела не возвращаться к этим скучным людям!
- Скоро все закончится.
- Дорогой…
Хлопнула дверь - и наступила тишина. Мне хотелось броситься наутек, но я пересилила себя и досчитала до десяти, прежде чем выглянуть наружу. Комната была пуста. Я кинулась к двери и с облегченным вздохом выбралась в коридор.
От той двери я практически бежала, пытаясь не думать о том, что кто-то из этих двоих мог открыть дверь и обнаружить меня в шкафу. Ничего страшного не случилось, но это послужит мне уроком - впредь не стану поступать так глупо!
Когда я добралась до лестницы, где нас встречала леди Сент-Ларнстон, музыка стала громче. Теперь я знала, куда идти. В смятении я не вспоминала о маске - до тех пор, пока не увидела Меллиору и Кима.
- Твоя маска! - вскричала Меллиора.
Я показала ее подруге.
- Она порвалась, но я нашла булавки.
- По-моему, это Керенза, - заметил Ким.
Я сконфуженно посмотрела на него. Меллиора повернулась к нему.
- Ну и что в этом такого? Керенза хотела попасть на бал. Почему бы и нет? Я сказала, что она - моя подруга. Так оно и есть.
- Действительно, почему бы и нет? - согласился Ким.
- Как она порвалась? - спросила у меня Меллиора.
- Наверное, стежки оказались не очень прочными.
- Дай-ка посмотреть. - Она взяла маску. - А, ясно. Давай булавки. Сейчас сделаю. Вот, так будет держаться. Ты знаешь, что до полуночи всего полчаса?
- Я потеряла счет времени.
Меллиора починила маску, и я с облегчением надела ее.
- А мы выходили в сад, - сообщила Меллиора. - Там такая луна!
- Знаю. Я тоже выходила.
- Теперь давайте вернемся в бальный зал, - предложила Меллиора, - времени осталось не так много.
Мы вернулись в сопровождении Кима. Какой-то молодой человек пригласил меня на танец. Я была несказанно рада снова быть в маске, снова танцевать. Улыбаясь, я поздравляла себя со счастливым спасением. Потом вдруг вспомнила, что Джонни Сент-Ларнстон знает, кто я, но не придала этому значения. В конце концов, если он расскажет обо мне леди Сент-Ларнстон, я сразу доведу до ее сведения, как вел себя ее сын. Думаю, она больше рассердится на него, чем на меня.
Позже я танцевала с Кимом - с удовольствием, потому что хотела знать его реакцию. Ситуация явно забавляла его.
- Карлион… - задумчиво произнес Ким. - Именно это меня и озадачило. Я думал, что вы - мисс Карли.
- Это Меллиора дала мне такое имя.
- А, Меллиора!
Я рассказала ему о том, что произошло, пока он был в университете, и о том, как Меллиора увидела меня на ярмарке и привела домой. Ким внимательно меня слушал.
- Я рад, что все так случилось, - сказал он. - Это хорошо и для вас, и для нее.
Я просияла. Ким совсем не такой, как Джонни Сент-Ларнстон.
- А как ваш брат? - осведомился Ким. - Как у него дела с ветеринаром?
- Так вы знали?!
- Мне интересно. - Он рассмеялся. - Дело в том, что это я сказал Полленту, что из мальчишки может получиться замечательный помощник.
- Значит, вы говорили с Поллентом о Джо?!
- Я. И вынудил его пообещать дать мальчику шанс.
- Понятно. Наверное, я должна вас поблагодарить.
- Не нужно, если не хочется.
- Но бабушка так рада! Брат хорошо справляется. Ветеринар им очень доволен, и… - Я вдруг услышала нотки гордости в своем голосе. - Джо тоже очень доволен ветеринаром.
- Хорошие новости. Я еще тогда подумал, что у мальчика, который так рисковал из-за птички, должно быть, есть особый дар. Значит, все идет хорошо?
- Да, все идет хорошо, - повторила я.
- Осмелюсь заметить, вы стали именно такой, как я и предполагал.
- Какой?
- Вы превратились в восхитительную молодую леди.
Сколько же эмоций я получила в этот вечер! Танцуя с Кимом, я ощущала абсолютное счастье. Мне хотелось, чтобы эти мгновения длились целую вечность. Но когда танцуешь с тем, кто нравится, танец быстро заканчивается. И очень скоро часы, которые перенесли из холла в зал, начали отбивать полночь. Музыка смолкла, настало время снимать маски.
Мимо прошел Джонни Сент-Ларнстон. Он усмехнулся, посмотрев на меня.
- Я не удивлен, - уронил он, - но все равно приятно.
Ким вывел меня из дома, дабы никто не заметил, что мисс Карлион - это на самом деле бедная Керенза Карли.
Мы с Меллиорой почти не разговаривали, когда Белтер вез нас домой. Мы все еще слышали музыку, чувствовали ритм танца и думали о том, что никогда не забудем этот вечер. Позже мы все обсудим, но сейчас мы все еще находились под впечатлением.
Меллиора и я с грустным видом разошлись по комнатам. Я очень устала, но спать совсем не хотелось. Пока на мне красное бархатное платье, я - молодая леди, которую приглашают на балы. Но как только я его сниму, жизнь моя будет уже не такой захватывающей и мисс Карлион превратится в обыкновенную Керензу Карли.
Естественно, я не могла простоять всю ночь, мечтательно уставившись на свое отражение в зеркале, поэтому я зажгла две свечи и нехотя вытянула гребень из волос, тут же рассыпавшихся по плечам, а затем разделась и повесила платье в шкаф.
- Вы стали восхитительной молодой леди, - произнесла я и подумала о том, какой захватывающей станет моя жизнь, ибо она в моих руках и я сделаю ее такой, какой сама захочу. И это - правда.
Я долго не могла заснуть. В голове роились мысли о том, как я танцевала с Кимом, как отбивалась от Джонни, как пряталась в шкафу. Я вспоминала о том ужасном мгновении, когда открыла одну из дверей и увидела больного сэра Джастина.
Неудивительно, что той ночью мне приснился кошмар. Снилось, будто Джонни замуровал меня в стене, а Меллиора пытается голыми руками вытащить кирпичи из кладки. Задыхаясь, я понимаю, что она не успеет вовремя спасти меня.
Я с криком проснулась - и увидела Меллиору, которая стояла у моей кровати. Ее золотистые волосы рассыпались по плечам. Она даже не накинула халат поверх ночной фланелевой сорочки.
- Проснись, Керенза! - воскликнула она. - Тебе приснился кошмар!
Я села на кровати и уставилась на ее руки.
- Ради всего святого, что тебе приснилось?
- Мне снилось, что меня замуровали в стене, а ты пытаешься меня спасти. Я задыхалась.
- Еще бы! Ты же запуталась в одеяле. И потом, вспомни обо всех этих винах и медовых напитках! - Она присела на мою кровать и рассмеялась. Но я чувствовала, как сердце все еще сжимает ужас.
- Какой вечер! - воскликнула она, обхватив прижатые к груди колени.
Когда страх улегся, я вспомнила о том, что невольно подслушала, прячась в шкафу. Ведь Меллиора вызвала приступ ревности у Джудит, когда танцевала с Джастином. Я села прямо.
- Ты ведь танцевала с Джастином, правда? - уточнила я.
- Конечно.
- Его жене это очень не понравилось.
- Как ты узнала?
Я рассказала ей обо всем, что со мной случилось. Она широко распахнула глаза, вскочила, обхватила меня за плечи и встряхнула.
- Керенза, я могла бы догадаться, что с тобой случилось нечто подобное! Повтори мне слово в слово, что именно ты услышала, сидя в шкафу!
- Я уже сказала… все, что запомнила. Я так испугалась!
- Представляю! А почему ты туда залезла?
- Не знаю, просто в тот момент это было единственное, что пришло мне в голову. У нее были какие-нибудь основания, Меллиора?
- Основания?
- Для ревности…
- Она замужем за ним! - Меллиора рассмеялась, но я уловила горечь, которую она пыталась скрыть за легкомысленным тоном.
Мы замолчали, погрузившись в свои мысли. Я первая нарушила молчание.
- Думаю, Джастин всегда нравился тебе.
Пришло время искренних признаний и откровений. Магическое очарование бала все еще держало нас в плену, и в этот вечер мы с Меллиорой стали ближе, чем когда-либо прежде.
- Он не такой, как Джонни, - произнесла Меллиора.
- Надеюсь. К счастью для его жены.
- В присутствии Джонни ни одна женщина не может быть в безопасности. А Джастин, кажется, вовсе не замечает людей вокруг себя.
- Ты имеешь в виду, что он не обращает внимания на златовласых гречанок?
- Джастин никого не замечает. Он какой-то отрешенный…
- Может, ему лучше было не жениться вовсе, а уйти в монахи?
- Ну что ты такое говоришь?! - Меллиора стала рассказывать о Джастине: как они с отцом впервые были приглашены на чай в Эббас, как в честь этого события она надела платье из набивного муслина. Джастин был крайне вежлив.
Я поняла, что моя подруга по-детски обожала Джастина, и надеялась, что этим все и ограничивалось. Мне очень не хотелось, чтобы она страдала.
- Кстати, - заметила она, - Ким сказал мне, что уезжает.
- Правда?
- Как я поняла, в Австралию.
- Прямо сейчас? - Я пыталась справиться с голосом, но он все равно прозвучал безжизненно.
- Надолго. Он собирается плавать с отцом, но говорит, что, вероятнее всего, останется на некоторое время в Австралии. У него там дядя.
Очарование бала, как мне показалось, тотчас померкло.
- Ты устала? - спросила Меллиора.
- Да, ведь сейчас уже очень поздно.
- Скорее раннее утро…
- Нам стоит немного поспать.