Наступила Пасха, церковь была украшена нарциссами, когда преподобный Чарльз Мартин умер. Дом погрузился в траур. Меллиора была безутешна. Хотя мы все знали, что смерть ее отца была неизбежна, это все равно стало ударом. Меллиора весь день провела в своей комнате и никого не хотела видеть. Потом она позвала меня. Я сидела с ней, и она говорила об отце - о том, как он был добр к ней, как ей не хватает его. Она вспоминала случаи из жизни, доброту отца, его любовь и заботу. Потом тихо плакала - и я вместе с ней. Я очень привязалась к Меллиоре, и мне больно было видеть, как она страдает.
Наступил день похорон. Печальный звон колокола, казалось, заполнил дом. Меллиора была необычайно красива в черном траурном платье и с вуалью на лице. Мне при моей смуглой коже черное шло гораздо меньше. К тому же платье, которое было на мне под плащом, оказалось слишком велико.
Важно вышагивали лошади, покачивая черным плюмажем; торжественно, в полном молчании прошла заупокойная служба, после которой похоронная процессия отправилась на кладбище. Потом мы стояли вокруг могилы - именно в этом месте Меллиора рассказывала мне, что у нее была сестра, которую звали Керенза. Все это происходило неторопливо и печально.
Но еще более печально было возвращение в дом при церкви - он казался совсем опустевшим, потому что тихий человек, которого я так редко видела, ушел оттуда навсегда. Траурная процессия вернулась в дом. Здесь были леди Сент-Ларнстон и Джастин. Они распорядились подготовить гостиную и подать туда вино и бутерброды с ветчиной. Давным-давно, когда я впервые вошла сюда, эта комната показалась мне величественной. Теперь она выглядела тесной и скромной. Джастин ни на минуту не отходил от Меллиоры. Он был мягок, внимателен и, по-моему, искренне сопереживал.
Дейвид был со мной. Я предполагала, что очень скоро викарий предложит мне выйти за него замуж, и размышляла о том, что ему ответить, поскольку никто не сомневался, что он женится на Меллиоре. Пока все ели бутерброды и пили вино, которое разливал Белтер, я представляла себя хозяйкой этого дома, отдающей приказы миссис Йио и Белтеру. Какая огромная разница между этой картиной и той девчонкой, которая стояла на платформе для наемных работников в Трелинкете! Огромная разница. В деревне всегда будут вспоминать: "А ведь жена священника родилась в бедняцкой лачуге". Они начнут завидовать мне и никогда не будут воспринимать меня всерьез. Но мне-то до этого какое дело?
И все же… Я все мечтала и мечтала. В результате я пришла к выводу, что этот шаг не станет достижением. Я не была так привязана к Дейвиду Киллигру, как к Киму. Дейвид Киллигру едва ли меня волновал. Но вместе с тем я не была уверена в том, что хотела бы оказаться где-то вдали от Эббаса с Кимом.
Когда все ушли, Меллиора скрылась в своей комнате. Доктор Хиллиард, который считал меня разумной молодой женщиной, пришел, чтобы поговорить со мной.
- Мисс Мартин очень расстроена, - сказал он. - Я оставлю вам легкое успокоительное для нее, но не давайте его без надобности. Она выглядит измученной. Если Меллиора не сможет заснуть, пусть только тогда выпьет это, - отрывисто произнес он и улыбнулся.
Доктор уважал меня. Я размечталась, что смогу поговорить с ним о Джо. Мне было неприятно, что мои мечты, касающиеся других, не сбывались. Поздно вечером я пришла в комнату Меллиоры. Бедняжка сидела у окна и печально смотрела на кладбище.
- Ты же простудишься, - сказала я. - Ложись в постель.
Она покачала головой. Тогда я накрыла ее плечи шалью, подвинула стул и села рядом.
- О, Керенза! Все теперь изменится. Ты это чувствуешь?
- Так и должно быть.
- Мне кажется, я попала в лимбо и теперь нахожусь на границе между двумя жизнями. Прежняя жизнь закончилась, а новая вот-вот начнется.
- Для нас обеих, - добавила я.
Она сжала мою руку.
- Да, когда меняется что-то у меня, меняется и у тебя. Сейчас мне кажется, Керенза, что твоя жизнь прочно переплетена с моей.
Я гадала, что она будет делать теперь. Наверное, при желании я могла бы остаться в доме священника. Но как насчет Меллиоры? Что случалось с дочерьми священников? Если у них не было денег, то они становились гувернантками детей из богатых семей или компаньонками пожилых леди. Как сложится судьба Меллиоры? А моя?..
Пока она не задумывалась о своем будущем; все ее мысли были об отце.
- Он лежит там, в земле, - сказала Меллиора, - с мамой и ребенком… маленькой Керензой… Интересно, его дух уже улетел на небеса?
- Не нужно сидеть и раздумывать. Его назад не вернешь. Помни, твой отец никогда не хотел, чтобы ты страдала. Он всей душой желал видеть тебя счастливой.
- Он был самым прекрасным отцом на свете, Керенза. Но лучше бы он иногда был резок и жесток - только бы мне не оплакивать его сейчас!
Она тихо всхлипывала. Я обняла ее за плечи, повела к кровати и дала успокоительное доктора Хиллиарда.
Я стояла у постели до тех пор, пока Меллиора не заснула, и все пыталась заглянуть в будущее. Таким, как мы его представляли, оно вряд ли будет. Словно злой рок напоминал нам: человек предполагает, а Господь располагает.
Начнем с того, что Дейвид Киллигру не получил места в Сент-Ларнстоне. Вместо этого в дом священника должен был вселиться преподобный Джеймс Хэмфилл с женой и тремя дочерьми.
Дейвид, грустный и разочарованный, вернулся домой и приступил к обязанностям викария. Ему пришлось надолго отложить мечту о женитьбе и, как и прежде, делить жизнь с матушкой. Он сказал, что мы непременно должны писать друг другу - и надеяться.
Миссис Йио и Белтер очень беспокоились - как, впрочем, Бесс и Кит - только о том, захотят ли Хэмфиллы воспользоваться их услугами.
Меллиора, казалось, как-то разом повзрослела за эти недели. Думаю, я тоже, потому что внезапно ощутила всю шаткость и нестабильность нашего положения. Мы обе осознавали, что лишились надежной защиты.
Однажды Меллиора позвала меня в свою комнату, где мы могли спокойно поговорить. Подруга была очень серьезна. Но, по крайней мере, беспокойство за свое будущее пересилило боль утраты. Времени горевать не было.
- Керенза, - сказала Меллиора, - сядь. Я узнала, что отец оставил мне так мало, что мне необходимо самой зарабатывать себе на жизнь.
Я уставилась на нее. Меллиора похудела и в своем черном платье выглядела особенно хрупкой. Она стянула волосы в узел, и эта прическа делала ее какой-то беззащитной. Я представляла, как она живет в каком-нибудь аристократическом семействе - гувернанткой, то есть не совсем прислугой, но все же не полноправным членом семьи. Я содрогнулась.
А как же моя собственная судьба? В одно я верила твердо: я лучше смогу позаботиться о себе, чем подруга.
- Что ты предлагаешь? - спросила я.
- Именно это я и хочу обсудить с тобой. Поскольку, как ты понимаешь, это касается нас обеих. Нам придется уехать отсюда.
- Отныне мы обе вынуждены зарабатывать на жизнь. Я поговорю с бабушкой.
- Керенза, я не хочу расставаться с тобой.
- Я тоже.
Меллиора тепло улыбнулась.
- Мы постараемся всегда быть вместе. Я вот думала: может, нам открыть школу или что-то в этом роде?
- Где?
- Возможно, здесь, в Сент-Ларнстоне.
Это был совершенно безумный план, и я видела, что Меллиора сама не верит в то, что говорит.
- Когда нам нужно освободить дом? - уточнила я.
- Хэмфиллы переезжают в конце месяца. Значит, у нас есть еще три недели. Миссис Хэмфилл очень добра. Она говорит, что я могу не беспокоиться и задержаться здесь еще ненадолго.
- Но она едва ли ожидает застать здесь меня. Думаю, я должна переехать к бабушке.
Лицо Меллиоры скривилось, и она отвернулась. Я могла бы плакать вместе с ней: злая судьба отбирала у меня все, чего я добилась. Нет, не все. Я пришла в дом священника безграмотной девчонкой; теперь я почти так же хорошо образована, как Меллиора. Так же, как и она, я могла бы стать гувернанткой. Эта мысль придала мне уверенности и отваги. Я поговорю с бабушкой. И не стану впадать в отчаяние!
Спустя несколько дней леди Сент-Ларнстон послала за Меллиорой. Я могу сказать "послала", потому что это было точно не одно из приглашений, которые она посылала раньше, - это был приказ.
Меллиора надела свой черный плащ и черную соломенную шляпу, и мисс Келлоу, которая должна была уезжать в конце недели, отвезла ее в Эббас.
Они вернулись приблизительно через час. Меллиора отправилась к себе в комнату и позвала меня.
- Я все устроила! - воскликнула подруга. Я не поняла, и она быстро пояснила: - Леди Сент-Ларнстон предложила мне работу, и я согласилась. Я буду ее компаньонкой. По крайней мере, нам не придется далеко уезжать.
- Нам?
- Неужели ты думаешь, что я тебя брошу? - Меллиора улыбнулась, и эта улыбка напомнила ее прежнюю. - Я знаю, нам обеим не очень понравится, но в любом случае это хоть что-то определенное. Я буду ее компаньонкой. И для тебя тоже есть работа.
- Какая?
- Камеристка миссис Сент-Ларнстон.
- Камеристка?!
- Да, Керенза. Уверена, ты сможешь с этим справиться. Тебе придется следить за нарядами молодой госпожи, делать ей прически и всячески стараться быть ей полезной. Не думаю, что это слишком сложно… И потом, наряды тебе нравятся. Помнишь, как ловко ты справилась с красным бархатным платьем?
Я была настолько ошеломлена, что не могла говорить. Меллиора поспешила продолжить:
- Леди Сент-Ларнстон сказала, что это - лучшее, что она может сделать для меня. Еще она говорила, что чувствует себя обязанной сделать для нас что-нибудь, ибо не может допустить, чтобы я осталась без гроша. Я объяснила ей, что ты живешь со мной долго и уже стала мне ближе сестры, поэтому я не хочу с тобой расставаться. Тогда она задумалась и ответила, что миссис Сент-Ларнстон нужна камеристка и что ты можешь занять это место. Я заверила леди Сент-Ларнстон, что ты будешь ей очень признательна. - Меллиора тяжело дышала, словно запыхалась, глаза ее сверкали. Ей очень хотелось поселиться в Эббасе - пусть даже в роли компаньонки леди Сент-Ларнстон. И я ее понимала. Ей была невыносима мысль о том, чтобы покинуть Сент-Ларнстон, в котором живет Джастин.
Я сразу же поспешила к бабушке Би и сообщила ей о том, что произошло.
- Но ведь ты всегда хотела жить в этом доме, - заметила старушка.
- Служанкой?!
- Существует и другой способ.
- Какой?
- Выйти замуж за Джонни Сент-Ларнстона.
- Да ты что, бабушка! Как будто…
Бабушка положила руку мне на голову. Я сидела на маленькой скамеечке у ее ног.
- Ты ведь очень хорошенькая, дитя мое.
- Люди его класса не женятся на таких, как я. Какими бы хорошенькими мы ни были.
- Как правило, действительно не женятся. Но ведь таких, как мы, не принято обучать приличным манерам и давать им хорошее образование, верно?
Я пожала плечами, а бабушка продолжила:
- Скажи, разве это не знак? Ты же не думаешь, что с обычными людьми случается то, что случилось с тобой?
- Нет. Но мне не нравится Джонни. Кроме того, он никогда на мне не женится, бабушка. Есть в нем что-то такое… - Я задумалась и после паузы добавила: - Нет, он никогда этого не сделает. Он ведет себя совершенно по-разному со мной и с Меллиорой, хотя, возможно, теперь эта разница исчезнет. Он хочет меня, я знаю это. Но я для него ничего не значу.
- Это пока, - кивнув, произнесла бабушка. - Однако все меняется. Будь очень осторожна в этом доме, голубушка моя. И обрати особое внимание на Джонни. - Она вздохнула. - Я надеялась, что ты выйдешь замуж за священника или за доктора, во всяком случае именно этого мне бы хотелось.
- Если бы все вышло так, как мы думали, бабушка, я не уверена, захотелось бы мне выходить замуж за Дейвида Киллигру.
Она погладила меня по голове.
- Знаю. Ты всегда глаз не сводила с этого дома. Он тебя просто околдовал, Керенза.
- О, бабушка! Если бы только священник не умер!
- Каждому приходит время умирать. Он не был молодым, и его час пробил.
- А тут еще сэр Джастин. - Я содрогнулась, вспомнив, как по ошибке открыла дверь в его комнату. - И сэр Джастин, и преподобный Чарльз… Это уже двое, бабушка!
- Это нормально, Керенза. Ты же видела, как опадают листья, когда приходит осень. Они желтеют и срываются с ветвей, потому что настала осень. Так и для каждого из нас однажды придет осень, и мы быстро, один за другим, сорвемся с ветки и упадем на землю.
- Только не ты, бабушка! - Я в ужасе уставилась на нее. - Ты не можешь умереть!
- Но я же пока здесь. - Старушка рассмеялась. - Ты видишь, что мой час еще не пробил.
В такие моменты меня охватывала паника - я боялась того, что готовит мне будущее в Эббасе. Я боялась мира, в котором не будет бабушки Би.
Глава 3
Я стояла у окна в своей комнате и повторяла про себя: "Ты здесь, ты теперь живешь в Эббасе!" - и, несмотря на обстоятельства, ликовала.
Комната была маленькой, она располагалась рядом с апартаментами Джастина и Джудит. Под потолком висел колокольчик, и, когда он звонил, моей обязанностью было явиться к своей новой хозяйке. Обстановка была скудной: узкая кровать, шкаф, комод, два стула и туалетный столик с вращающимся зеркалом - вот и все. Но на полу лежал ковер, а на окнах висели такие же тяжелые шторы, как в роскошных комнатах хозяев. Из окна открывался вид на лужайку и на раскинувшийся за ней луг, на котором виднелись шесть дев и заброшенная шахта.
Новая хозяйка меня еще не видела, и я не знала, придусь ли ей по душе. Теперь, когда сэр Джастин лежал парализованный, все решения в доме принимала леди Сент-Ларнстон. А поскольку она решила, что я стану камеристкой ее невестки, значит, так тому и быть.
Нас ожидал довольно холодный прием - совсем не такой, как в тот день, когда мы приезжали сюда в масках. Белтер, которого теперь наняли Хэмфиллы, привез нас в Эббас.
- Удачи, - сказал он, кивнув сначала Меллиоре, потом мне, и по его взгляду было понятно, что она нам очень понадобится.
Миссис Ролт приняла нас с самодовольным видом - мне показалось, что ей было приятно видеть нас в столь жалком положении, особенно меня.
- Я пошлю одну из горничных наверх доложить ее светлости и спросить, готова ли она принять вас. - Экономка, ухмыляясь, провела нас к одной из задних дверей и тем самым дала понять, что мы сделали ошибку, подъехав к парадному входу, который вел в холл. Впредь, объяснила нам миссис Ролт, мы не должны пользоваться парадным входом.
Затем она провела нас в кухню, большое помещение со сводчатым потолком и каменным полом. В кухне было довольно тепло из-за очага, который, как мне показалось, был таким огромным, что в нем вполне можно было зажарить целого быка. За столом сидели две девушки и чистили серебро.
- Сходи к ее светлости и скажи, что прибыли новые компаньонка и камеристка. Она хотела лично увидеть их.
Одна из девушек двинулась к двери.
- Не ты, Дейзи! - резко произнесла миссис Ролт. - Бог мой! Идти к ее светлости в таком виде! У тебя волосы выглядят так, будто тебя протащили сквозь колючую изгородь - да еще и спиной вперед! Ты, Долл.
Я заметила, что у той девушки, которую миссис Ролт назвала Дейзи, было пухлое невыразительное лицо, темные, как смородина, глаза и жесткие черные волосы, которые росли почти у самых бровей, очень густых и широких. Долл была более мелкая и гибкая, и, в отличие от подруги, у нее было смышленое, хитроватое лицо. Она пошла в другую комнату рядом с кухней, и я услышала звук льющейся воды. Когда она вновь появилась в кухне, на ней был чистый передник. Миссис Ролт одобрительно кивнула. Как только девушка вышла из комнаты, экономка снова обратила на нас свое внимание.
- Ее светлость сказала мне, что ты будешь есть с нами, в людской, - обратилась она ко мне. - Мистер Хаггети укажет, где тебе сесть. Насколько я понимаю, - сказала она Меллиоре, - вы будете есть в своей комнате.
Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули румянцем. Естественно, миссис Ролт тоже заметила это - и не без удовольствия. Я предвидела, что мне предстоит серьезная битва. Мне пришлось заставить себя промолчать и не возражать, доказывая, что я буду есть с Меллиорой. Понятно, мне не позволят - и это будет двойным унижением.
Я подняла взгляд и уставилась на сводчатый потолок. Это помещение с его очагом и вертелами служило кухней на протяжении многих лет, с самого момента постройки дома. Позже я узнала, что к кухне примыкали многие кладовые, погреба.
- Нам очень жаль, мисс, - продолжала миссис Ролт, - что с появлением нового священника все изменится. Но теперь вы будете жить здесь, в Эббасе.
- Спасибо, - уронила Меллиора.
- Но мы с мистером Хаггети надеемся, что вам здесь будет хорошо. Ее светлости нужна компаньонка - с тех пор, как с сэром Джастином приключилось это несчастье.
- Надеюсь, - тихо ответила Меллиора.
- Конечно, вы узнаете, как живется в большом доме, мисс. - Она посмотрела на меня, и ее губы скривились в ехидной ухмылке. Она хотела показать мне, что между Меллиорой и мной большая разница. Меллиора - дочь священника, настоящая леди по рождению и воспитанию. Я поняла, что миссис Ролт вспоминает, как я стояла на платформе для наемных рабочих на ярмарке в Трелинкете - именно такой она меня и видела до сих пор.
Вернулась Долл и объявила, что ее светлость тотчас примет нас. Миссис Ролт велела нам следовать за ней. Мы поднялись вверх по ступеням, к зеленой закопченной двери, которая вела в парадные покои дома. Потом прошли несколько коридоров и оказались в главном холле.
- Здесь апартаменты, где живут хозяева, - с важным видом пояснила миссис Ролт и повела нас по центральной лестнице, которую я запомнила еще с бала. - Почему ты выпучила глаза, дорогуша? - Она толкнула меня локтем. - Наверное, думаешь о том, как тут все роскошно?
- Нет, - ответила я, - думаю, как далеко от кухни до столовой. Наверняка все блюда остывают по дороге, пока их подадут к столу.
- По дороге? Ишь, какие мы! Тебя это не должно волновать. Ты никогда не будешь есть в хозяйской столовой. - Экономка весело хихикнула. Я поймала взгляд Меллиоры - в нем были мольба и предостережение. Она как будто говорила мне: "Не теряй самообладания, потерпи. Это наш единственный шанс остаться вместе".
Мне показалось, что я узнавала некоторые коридоры, по которым в панике бежала в тот вечер на балу. Наконец мы остановились у какой-то двери и миссис Ролт постучала в нее. Получив разрешение, она вошла и с важным видом произнесла:
- Миледи, новые компаньонка и камеристка прибыли. - Ее голос звучал совсем не так, как при разговоре с нами.
- Введите их, миссис Ролт.
Экономка кивнула нам, и мы вошли. Мы оказались в большой роскошной комнате с высокими окнами, выходящими на лужайку. В огромном камине горел огонь. Комната была богато обставлена. Но я сосредоточила все свое внимание на женщине, которая очень прямо сидела на стуле у огня.
- Подойдите, - властно сказала она. - Спасибо, миссис Ролт. Подождите за дверью, пока я вас не позову.
Мы приблизились к хозяйке, а миссис Ролт вышла.