Но все-таки Джерри и я решили, что было бы лучше для меня залечь на дно, пока история не будет забыта. Лоусон, кем бы он ни был, снова оказался вне поля зрения, но вино и винодельни репутацию не потеряли. После моей статьи сразу несколько журналов Напа-Вэлли опубликовали обзоры на тему виноделен Лоусона и его прекрасных виноградников. О нем писали, как о дельце, но личная жизнь Лоусона ни разу в этих статьях не упоминалась. Джейми поддерживал свое инкогнито и после опровержения. Я смотрела на фотографии винодельни со странным чувством - как будто я никогда там не была. Мои воспоминания об этом красивом месте были запачканы.
Я больше не ходила с Бет в гей-бары, но мы договорились ужинать раз в неделю. Оправдывая сказанное в "Песьем отце", она, наконец, начала с кем-то серьезно встречаться, и впервые я набирала больше слов по выходным. Я каждый понедельник приходила на работу, и, склонившись над ее кубиклом, говорила:
- Я выдала восемь тысяч слов.
Она обычно хихикала.
- Да, но я занималась постельной гимнастикой.
- Ее значение переоценено, – говорила я. Врала, конечно.
Трудно было не порадоваться за Бет, Джерри и Дилана, которые сумели отыскать свои половинки, так что я изо всех сил подбадривала их. Я посадила у себя еще одно комнатное растение и завела рыбку, которую назвала Анчоус. Чтобы просто завести её, мне потребовалась вся сила воли, которую воспитала по мне Роуз. Это наверняка был первый шаг - и скоро я заведу себе еще и двадцать кошек. Я думала о том сне с Роуз. Он снился мне до сих пор, но всегда заканчивался до того, как она открывала глаза. Страшные и трогательные моменты ушли из этого сна, но печаль осталась.
Стивен перестал трахать женщин в подвале после того, как Дилан и я организовали сбор подписей - и дверь в прачечную вообще убрали. Суперинтендант не был фанатом Стивена, и с радостью взял на себя эту обязанность.
Джейми по-прежнему оставлял мне сообщения, умоляя перезвонить. Это продолжалось две недели, а потом он смирился. Теперь он просто звонил, чтобы сказать "спокойной ночи" или "доброе утро", или "я думаю о тебе" - правда, не мне, а голосовой почте. Эти сообщения заставляли мое сердце болеть, но это была хорошая боль. Почему-то я думала, что эта боль исцеления. Так болит заживающая рана. Я каждый день вовремя приходила на работу, ведь я прекратила искать Просто Боба. Но я не перестала выискивать праздничный поезд. Моя жизнь обрела цель - проехаться рядом с Сантой по гребаной ветке L, и не успокоюсь, пока этого не случится. Я заставила себя поверить, что этого достаточно, чтобы жить дальше.
Время тянулось, словно фильм о моей жизни вдруг пустили в замедленном ритме, и вот однажды утром я наткнулась на знакомое лицо на станции L. Это было в декабре - в Чикаго в это время холодно, но я вспотела. Ваше тело привыкает поддерживать температуру, если вы живете в холодном месте. Я люблю натягивать на себя кучу одежды, потому что ненавижу выходить на мороз, но до поезда я всегда дохожу почти бегом. Так что, добравшись до станции, я обычно обливаюсь потом. Транзитная система станции прогревает воздух вокруг, так что на путях никогда не бывает льда. Иногда на станциях очень жарко, а если поезд переполнен, и вы пробежали четыре квартала в пальто, есть шанс, что вы либо грохнетесь в обморок, либо вас стошнит. Так почти и вышло, когда однажды утром я встретила Кристину.
Я ее тотчас же узнала, но не сразу вспомнила имя. Ей было около тридцати - женщина со светло-рыжими волосами и прекрасным цветом лица. Она узнала меня мгновенно, но все же сначала изучила взглядом. Мое сердце билось в груди после бега. Я вытерла капли пота со лба и стала лихорадочно стаскивать пальто. Она посмотрела на меня и наклонила голову в сторону. Я чувствовала изучающий взгляд.
- Вы Кейт?
- Да, – сказала я сквозь тяжелое дыхание.
Она понимающе улыбнулась, а я прошла через проход и уселась рядом с ней. Повернулась и протянула ей свою потную руку.
- Простите, я узнала вас, но не могу понять, откуда я вас знаю.
- Имя Роберта Коннора ни о чем не говорит?
Стащив свое огромное пальто и восстановив дыхание, я посмотрела вниз, на свои руки, пытаясь вспомнить.
- Хм, нет, извините.
- Боб, из поезда.
- О, Просто Боб. Да! Да, я его знаю. Я сейчас вас вспомнила. Вы обычно сидели с нами. Я не видела Боба. И не смогла найти его. Я решила, что он начал ездить по другой линии.
Выражение ее лица изменилось, и уголки губ опустились.
- Я рада, что нашла вас, хотя и вынуждена сообщить плохие новости. Боб скончался полтора месяца назад.
Черт. Я знала, что что-то случилось.
- О нет, – мои глаза наполнились слезами. – Что случилось?
- Кажется, он умер тихой смертью от естественных причин. Он был старше, чем казался. Ему было девяносто пять, но Боб был умница.
- Да, был.
- И у него не было близких друзей или семьи, так что его тело нашли далеко не сразу, – сказав это, она нахмурила брови и сжала губы, явно все еще переживая случившееся.
- Это ужасно.
- Да, Боб прожил очень одинокую жизнь. Я узнала об этом уже после того, как в его квартире навели порядок. Однажды я дала ему свою визитную карточку. Видите ли, я юрист, и Боб хотел, чтобы я помогла ему составить завещание. Мы так и не назначили встречу, но он наверняка знал, что его дни сочтены, раз написал завещание на бумажной тарелке, – она засмеялась и подняла взгляд к потолку. – У Боба немного вещей, но кое-что он захотел оставить вам. Его квартира была полна книг.
Мои глаза расширились. Кристина взяла меня за руку.
- Большинство книг были переданы в школы и библиотеки, но Боб отложил несколько в сторону, в маленькую коробку с запиской. На тарелке он написал: "Пожалуйста, убедитесь, что Кейт из поезда, молодой девушке с большими глазами и темными волосами, достанется коробка из-под обуви". Повезло, что они связались со мной - они нашли мою визитку. Я вас помнила, но не знала, увидимся ли мы снова. Просто дала себе молчаливое обещание разглядывать каждого, кто садится в поезд и выходит из него.
- А что в записке?
- Я не читала. – Она встала. – Это моя остановка. Мы можем завтра встретиться?
- Конечно.
- Ладно, встретимся у аллеи склепов на кладбище Роузхилл в десять часов утра. Вы знаете, где это?
- Да. – Я хорошо знала это место. – Спасибо, – сказала я, взяв у нее визитку.
Я смотрела на нее несколько минут, прежде чем положить в карман. Не знала, что Боб как-то выделял меня из группы последователей.
После работы я пришла домой и залезла в постель. В телефоне было три голосовых сообщений. Одно - от Дилана.
Эй, чика. Эшли завтра исполнится восемнадцать, срань Господня!
Его голос звенел.
Я хочу узнать, можно ли мне одолжить на время твою квартиру. Я оплачу тебе билет в кино или что-нибудь в этом роде.
Я написала ему в ответ:
Я: Так вы хотите использовать мою квартиру, чтобы заняться сексом?
Он ответил почти сразу.
Дилан:Да. Это плохо?
Я засмеялась про себя. Дилан всегда был так простодушно откровенен. Это было мило. Думаю, если бы я и Джейми встретились при других обстоятельствах, я могла бы так же подумать и о нем.
Я: Хорошо. Постирай простыни и предохраняйся.
Дилан: Я не дурак.
Я: Приготовь ей ужин. У меня на кухне все есть. Будь джентльменом.
Дилан: Ты читаешь мои мысли.
Я: Я уйду около шести. У тебя есть ключ, верно?
Дилан: Да, с того времени, как я кормил Анчоуса.
Я: ОК. Веселитесь.
Я прослушала второе сообщение - от Джерри.
Убираемся в кладовке. Чемодан все еще здесь. Серьезно, Кейт, я выброшу его, если ты не заберешь его. Я работаю завтра, приеду на пару часов. Может быть, ты заберешь его, и мы пообедаем.
В чемодане были все мои воспоминания о Напе и все, что касалось работы с Лоусоном. Платье, которое я надевала на свидание с Джейми, ожерелье и его записка. Комок встал в горле. Почему я все это еще не отпустила?
Как я и думала, третье голосовое сообщение было от Джейми.
Привет, – он замолчал и сделал глубокий вдох. – Я сегодня ходил в "ГЛАЙД". Меня спрашивали о тебе, так что пришлось сказать им, что я дурак… и что я позволил тебе ускользнуть. – Его голос изменился, как-то охрип. – Ночи, ангел.
Вот, почему я все еще это не отпустила. Но я не плакала в тот вечер. Слез не осталось.
Я встретила Кристину у входа в мавзолей в Роузхилле на следующее утро. Она держала в руках мою коробку. Сверху была приклеена записка.
- Доброе утро, – сказала я ей, взяла коробку и оторвала от крышки записку. Я тут же развернула ее и прочла:
Кейт с ветки L.
Я помню, когда впервые встретил тебя год назад. Ты казалась такой печальной и далекой. Мы не были знакомы, но я почувствовал желание помочь тебе. Теперь боюсь, что подвел тебя. Ты напомнила мне кое-кого, кого я знал. Ее звали Лили, и она была красивой, молодой, и яркой, и она была любовью всей моей жизни. Ты похожа на нее – такие же теплые глаза и темные волосы. Я терялся в ее глазах. Я не всегда был таким одиноким огром. Во мне когда-то кипела жизнь, но я потерял Лили слишком рано, она скончалась сразу после нашей свадьбы. Я видел в тебе ту же боль, что ощущал тогда. Я не хотел бы, чтобы моя Лили страдала. Я подумал, что, если бы заставил тебя поверить, что в одиночестве есть счастье, что не стоит и не нужно полагаться на другого человека, может быть, ты бы перестала чувствовать эту боль. Я был неправ. Чего я действительно хочу, чтобы ты знала: я променял бы всю жизнь с моими книгами, в одиночестве в моей квартире, на еще одну минуту с Лили, даже если бы это означало, что снова и снова буду чувствовать эту боль. Не сдавайся, Кейт. Не прекращай искать. Найди его, берегите друг друга, держитесь друг друга, и никогда не отпускайте.
Я надеюсь, что ты прочитаешь это, еще не успев потерять надежду.
Твой друг,
Боб
Сказать, что я ревела, будет мягко. Даже Кристина расплакалась, глядя на то, как я читаю записку.
Я посмотрела на нее.
- Ух ты, Боб был романтиком.
- Ты шутишь?
- Нет, читай сама.
Я передала ей записку.
Пока она читала, я открыла коробку и достала книги, которые Боб мне подарил. Там было несколько незнакомых мне старых книг в мягкой обложке, а еще "Английский пациент" и "Комната с видом". Возможно, это был знак.
Кристина дочитала, сложила записку и протянула ее мне.
- Я такого не ожидала.
- Да?
Она потянула к зданию:
- Идем, скажем ему спасибо и отдадим дань уважения.
Мы пошли по знакомому мне пути.
- Куда мы идем? – У меня возникло очень странное ощущение.
- Тут за углом.
И вот мы оказались лицом к тому месту, где уже висела табличка с именем Роуз.
Я посмотрела на стену. Двумя рядами выше поблескивала табличка с именем "Роберт Коннор" и датами его рождения и смерти. Боб и Роуз были на одной стене. Другой знак.
Это было совпадение, но оно вызвало так много эмоций. Сон с Роуз промелькнул у меня в голове, а еще слова Боба. Эти две одинокие души тянутся ко мне после смерти, призывая меня открыть свое сердце. Я положила руку на табличку Роуз, протянула руку в другую сторону и коснулась таблички Боба.
- Берегите друг друга, – сказала я очень тихо.
- Мне надо идти, Кейт. – Кристина молчала, ожидая, пока я закончу.
Я повернулась к ней.
- Спасибо, что сохранила это для меня. Боб хотел поделиться со мной своими чувствами. Мне жаль, что я не смогла его отблагодарить.
- Воспользуйся его советами, – она указала на записку.
- Да, – я искренне улыбнулась, но принимать его советы на данный момент было равноценно тому, чтобы вскрыть заново еще свежую рану.
Возвращаясь на станцию, я подставила голову ветру, и позволила холодному воздуху обжигать мне лицо. Уже давно пора было оставить прошлое позади и смотреть вперед. Но чтобы позволить себе взглянуть в будущее, я должна была расстаться с чувствами к Джейми. Первым шагом в этом процессе будет чемодан.
Я вошла в открытую дверь офиса Джерри в "Чикаго Крайер".
- Эй, детка, – он снял очки и поднялся из-за стола. – Что скажешь, если мы возьмем бутерброды и махнем в Парк тысячелетия?
- Очень холодно.
- Ладно. Может, в "Шэдд Аквариум"?
Кажется, и Джерри нужно было отвлечься, и обычно для него это не составляло особого труда. Может быть, он понял, что и мне нужна перемена обстановки.
- Звучит хорошо.
- Возьмем суши и будем гоняться за животными?
- Нет, это будет ужасно. – Он был настоящим ребенком в душе, хотя и странным, но все же ребенком. – Давай возьмем горячие бутерброды с сыром и томатный суп от "Ма".
- Прямо домашняя еда.
Я хлебала свой суп, сидя с Джерри на скамейке напротив дельфинария.
- А знаешь, что дельфины занимаются сексом для удовольствия? – набив полный рот сыром, сказал мне Джерри.
- Да, я слышала.
- Они - единственные животные, кроме людей, которые делают это для удовольствия. Как думаешь, а они способны любить?
Я фыркнула.
- Нам обязательно говорить об этом?
- Мне просто интересно, что ты думаешь по этому поводу.
- Ну, я думаю, тебе бы надо сначала дать определение любви, чтобы ответить на этот вопрос.
Он забросил кусочек последнего бутерброда в рот и, прожевывая, задумчиво огляделся.
- Любовь - это вещь, которая в нас навсегда. Как только она появляется - все, она никуда не денется, несмотря ни на что. Любовь может превратиться в ненависть и обиду, но она всегда будет там, спрятанная за плохими чувствами.
- Хм, очень поэтично, Джерри, но я думаю, что любовь - это просто ощущение.
- Это похоть. Вот почему дельфины занимаются сексом.
Я подавилась супом.
- Ты смешной.
- Я серьезно. Любовь - не только чувства, в противном случае она бы заканчивалась и снова начиналась по щелчку пальцев.
- Я думаю, что с Джейми у меня была похоть.
- Может, и так. – Он продолжал смотреть вперед, но локтем подтолкнул меня в плечо. – Наверное, потому вам обоим и было так легко расстаться, да?
Я столкнулась с его пристальным взглядом.
- Ты думаешь, что я веду себя неразумно?
- Да, я думаю, что так. Не только в отношении к Джейми, но и в отношении себя тоже.
- Он меня обманул.
- Он пытался сказать тебе.
- Откуда ты знаешь?
- Ну, он звонил мне около трех сотен раз с момента выхода твоей ужасной статьи.
- И о чем вы говорили?
- О, мы обсуждали много разных вещей. Он хотел, чтобы я знал, что он сожалеет, что обидел тебя. А еще хотел убедиться, что с тобой все хорошо, ведь ты не отвечала на его звонки.
Я пожала плечами.
- Знаешь, Кейт, я нахожу его очаровательным. Кто бы подумал, что Райан Лоусон вырастет таким? Он был таким повернутым на науке ребенком. Он по-прежнему умница, не пойми меня неправильно, но теперь еще и настоящий мужчина.
- Может, тебе и стоит с ним встречаться, Джерри.
- Я удивлен, вот и все. И не думаю, что кто-то из нас заподозрил бы Джейми. Я должен был дать больше времени на подготовку, прежде чем послать тебя туда.
- Может быть. Наверное, но ведь никто не ожидал, что Джейми и я можем…
- Влюбиться друг в друга?
Я закрыла руками лицо и склонила голову.
- Я собиралась сказать "завести интрижку". Хватит уже о любви.
Он встал и смахнул крошки со своей одежды, казалось, не обращая внимания на мою реакцию.
- Ты разберешься, девочка.
Джерри отвез меня обратно в офис, где я забрала свой чемодан. Я покатила его мимо ближайшей станции L - ветка была закрыта на ремонт.
Я снова позволила себе померзнуть. Взглянула на часы. Четыре тридцать. У меня было немного времени, чтобы вернуться домой, прежде чем мне придется снова исчезнуть, когда Дилан и Эшли устроят там свидание. Я почти заледенела, пока дошла до следующей станции.
Я ждала на платформе, ковыряя носком туфли желтую линию. Уже темнело. Я услышала звук приближающегося поезда и высунула голову, чтобы его увидеть. К своей невероятной радости и удивлению я разглядела розовые огни - они отражались от стен тоннеля. Хотя я никогда не видела его раньше, но знала совершенно точно, что к станции приближается праздничный поезд.
Я начала неудержимо хихикать. Какой-то идиот в бежевом пальто сказал, стоя рядом со мной:
- Черт побери, снова этот праздничный поезд. Уже второй раз на этой неделе. Эта чертова штука едет чертовски медленно.
- О, да ты просто идиот!
Я прокатилась колесиками чемодана по его отполированным туфлям и побежала вдоль поезда. Я видела, что двери уже открылись. Снаружи каждый вагон был украшен гирляндами и праздничными аппликациями. До меня донеслись звуки песни "Это точно Санта Клаус" в исполнении Гэрри Конника-младшего. Я бежала мимо огней, безумно улыбаясь, словно героиня рождественского фильма, которая торопится воссоединиться с любовью всей своей жизни. Приветственные надписи вспыхивали на последнем вагоне яркими белыми буквами. И вот я уже почти добралась до саней Санта Клауса.
Но как только я добежала до конца, с поезда спрыгнул проводник, и огни и музыка пропали.
- Что случилось?
- Поломка. На сегодня все.
- Что? – мой голос взвился, нарушая тишину. Остальные ожидающие направились мимо меня к лестнице, чтобы выйти на платформу. – Вы, должно быть, шутите! – завопила я.
- Извини, дорогая, у нас проблемы на путях. Может, удастся поймать нас в следующий раз. Возможно, завтра, когда вагон заработает. Наши инженеры уже начали работу, но Санта объявляет перерыв.
Я оглянулась на сани Санта Клауса, но его там уже не было.
- Не могу поверить, – повторяла я. – Я ждала этого несколько лет!
Вот же гребаное дерьмо.
Я шла пешком всю дорогу домой, проклиная небо и катя чемодан позади. Я заметила в темном переулке возле моего дома большой мусорный контейнер. Черт с ним. Достала из чемодана коробку, которую дал мне просто Боб. Подняла свой пятисотдолларовый багаж в воздух и легко зашвырнула его на кучу мусора у стены, а затем пошла прочь, ни разу не оглянувшись назад.