А его губы! Вспоминая, Силия прикоснулась к своим губам. Сладкие, как мед, поцелуи. И более жесткие губы - яростно-экзотические, наполненные обещанием. Силия закрыла глаза. Его рот идеально подходил к ее рту. Его язык и губы говорили без слов, показывая ей, что делать. И еще, и еще. Опустив руку, она обвела пальцами нежную грудь, не обращая внимания на плещущуюся воду, и попыталась воссоздать магические прикосновения Рамиза, когда он обхватывал ее груди ладонями и гладил соски большим пальцем. Вот так…
Она дышала часто и неглубоко. Сердце билось, словно запертая в клетке птица. На нее накатила волна тепла, в жилах вскипала кровь. Внизу живота медленно разгорался жар. Той ночью Рамиз сказал ей, что она прекрасна. И она действительно вдруг такой себя почувствовала. Он исследовал каждый дюйм ее тела, словно хотел изваять в камне или изобразить на холсте. Силия почувствовала, что ее соски под водой сжались и затвердели. Покалывающие волны усиливали пульсацию внизу живота, как будто притоки наполняли реку.
Силия издала тихий стон. Она мысленно проследила весь путь и сосредоточилась там, где волны собирались в полноводную дельту. И ощутила, как шевельнулась собственная плоть под ладонью, похожая на безмолвный крик о помощи. Она неуверенно коснулась себя кончиком пальца. Живот свело судорогой. Внутри все сжалось, как и прошлой ночью. Река собиралась с силами, готовясь прорвать заслон. Силия еще раз поласкала себя, представляя, что это Рамиз. Она хотела, чтобы это был он. Она хотела его до боли.
Силия снова застонала, заметалась по твердому бортику ванны. И вдруг заметила что-то на границе видимости. Она распахнула глаза и на миг подумала, что вызвала Рамиза магией. Он застыл в дверях в своем бледно-голубом одеянии, словно пораженный молнией. Его лицо казалось высеченным из камня.
- Я хотел поговорить с вами о планах на завтра. Я думал, вы ужинаете.
Его голос звучал резко, как будто он сердился. Силия слегка закашлялась, потом покачала головой и облизнула пересохшие губы. Она хотела выпрямиться, но вдруг вспомнила, что совершенно голая, и глубже погрузилась в воду.
Она походила на богиню любви Венеру. Прекрасные волосы разметались по краю ванной, влажные завитки липнут к коже. Раскрасневшиеся от возбуждения щеки, потемневшие от страсти глаза. Прекраснее зрелища он еще никогда не видел. Никогда не присутствовал при столь интимном действе. Никогда вид женщины его так не возбуждал.
Он знал, что должен был сразу уйти, но не мог оторваться. Он стоял и представлял картину совместного сладостного путешествия, совершить его вместе с ней, всего раз. Его руки, ласкающие ее плоть. Ее длинные тонкие пальцы касаются его кожи. Его рот накрывает ее губы. Горловые стоны удовольствия, повторяющие его имя, желающие его ласки.
Рамиз был не в силах сопротивляться. Он испытывал непреодолимую потребность обнять ее, испробовать на вкус, поднять к высотам страсти и воспарить вместе с ней. Он приблизился к ванне и опустился на колени на верхней ступеньке, не обращая внимания, что полы его шелкового одеяния тянутся по лужицам душистой воды. Какое-то долгое мгновение он просто смотрел на нее - влажная, кремово-розовая кожа, пламенеющие волосы и пылающий страстью взгляд. Сладостное дыхание касается щеки как шепот.
- Силия!
Он привлек ее к себе и скользнул ладонями по плечам, ощущая под нежной плотью тонкие косточки. Длинные рукава хатта потянулись за ним в воду.
- Рамиз, - пробормотала она заплетающимся от возбуждения языком.
Это слово спустилось на него, словно облако, руки Силии обхватили его шею, и он пропал.
Рамиз целовал ее с такой силой, что вода перехлестывала через край и собиралась на полу в большие лужи. Никаких прелюдий и медленной подготовки. Страсть взорвалась, словно спелый инжир - яростные поцелуи, лихорадочные ласки, облепляющий шелк его халата, губы и языки, словно единое целое.
Силии даже не пришло в голову его отвергнуть. Она так погрузилась в фантазии о любовных ласках, что просто не могла отказаться от ожившей мечты из плоти и крови. Они стояли мокрыми на плиточном полу ванной и страстно, лихорадочно целовались, водили языками по коже друг друга.
- Силия, Силия, Силия, - повторял он ее имя как заклинание.
Он покрывал поцелуями ее веки, целовал уши и шею, ласкал ладонями ее тело, превращая легкие ручейки ощущений в настоящие бурные реки. Его губы нашли ее грудь и жадно сомкнулись вокруг одного соска. Его посасывание вызвало такую мощную волну жара, что Силия застонала и выгнулась в его руках, подставляя грудь еще ближе. Губы Рамиза обхватили ее другой сосок. Она снова застонала и заметалась, без конца повторяя его имя, как мольбу о помощи, мольбу отчаянного желания и потребности.
Ее руки распахнули полы его шелкового халата, желая добраться до плоти. Потом она отчаянно сражалась с пуговицами на воротнике, испытывая неистовую потребность ощутить под руками его кожу. Ей хотелось прикасаться к нему. Видеть его. Наслаждаться им. Хотелось дать ему то, что он давал ей. Она с силой дернула ворот, так что оторванная пуговица высоко взлетела и со щелчком приземлилась на твердом полу.
Рамиз рассмеялся - этот тихий хрипловатый смех вызвал у нее мурашки. Силия зачарованно смотрела, как он быстро расстегивает остальные пуговицы. Потом он просто взялся за ткань, разорвал халат надвое и бросил на пол. И впервые предстал перед ней в своей наготе.
Слово "великолепное" не воздавало должное его телу. Силия взирала на него с благоговением - золотистая кожа туго обтягивала мускулистые плечи и грудь и спускается по лесенке живота словно пески подвластной ему пустыни. Блестящие капельки воды, цвета глазури, очерчивают все выпуклости и впадины. Там, где ее тело округло, его имеет четкие линии. Там, где ее плоть нежная и мягкая, его собственная…
Она неуверенно протянула руку. Рамиз взял ее за кисть, приглашая продолжить. Если кожа самой Силии напоминала мягкий кашемир, то кожа Рамиза больше походила на упругий шелк. Прикасаясь к ней, она чувствовала внутри крепкие мускулы. Рамиз притянул ее руку к себе и опустил ладонь на свою грудь. Ниже. Плоский живот. Ниже. Ее взгляд спускался вслед за рукой. Еще ниже. К длинной мощной мужественности, такой твердой и пугающе большой. Силия даже представить себе не могла, как… куда… это же наверняка очень больно?
- Рамиз, я…
- Коснись меня. Тебе нечего бояться.
- Я не боюсь.
Но она все равно почему-то трепетала, голос выдавал ее опасение. Она боялась собственного невежества. Боялась выдать себя. Боялась, что Рамизу она покажется холодной.
Он подхватил ее на руки, прижал к груди и нетерпеливыми шагами понес прочь из ванной. В покоях он пинками собрал на полу пару подушек и опустился на них вместе с Силией. Атлас, шелк и бархат - она чувствовала их спиной, ягодицами, бедрами. Точь-в-точь как губы Рамиза, когда он снова принялся за поцелуи.
- Прикосновение есть обучение, - прошептал Рамиз, поглаживая ее бедро.
Он склонился над ней, вслед за рукой прокладывая дорожку легких, как шепот, поцелуев. Силия чувствовала, как натягивается ее кожа, будто плоть распухает под его ласками. Рамиз поцеловал впадину ее бедра и подтянул Силию спиной к себе так, что они словно легли друг в друга, как два молодых месяца.
Рамиз опустил руку ей между ног и легонько погладил влажные складочки.
- Коснись меня, Силия. Коснись, как я касаюсь тебя. Дай мне испытать, что испытываешь сама. Вот так. - Он накрыл ее ладонью свое копье. Согнул ее пальцы, заставляя обхватить его, и мягко повел вдоль. Атлас, шелк и бархат.
Ее прикосновение было таким неопытным и таким восхитительным. Рамиз мимоходом подумал о ее так называемом муже - о мужчине, явно и не задумывавшемся над тем, чтобы доставить жене удовольствие, - но тут же прогнал эти мысли. Он не желал думать о Силии как о чьей-то жене. Как о женщине, которая принадлежала кому-то другому. Да он вообще не хотел ни о чем думать - это означало бы остановиться, а он не мог останавливаться. Не сейчас.
Он проник пальцами в горячую припухшую плоть и с удовольствием ощутил, как сомкнулись вокруг ее мышцы. Силия тихо ахнула от наслаждения.
- Вот что ты заставляешь меня испытывать, - произнес он. - Когда ты ко мне прикасаешься, я чувствую то же самое. - Он медленно вытянул пальцы из ее влажного лона и снова стал осторожно проникать внутрь.
Это прелюдия. Силия наконец это осознала. Ее собственная рука сжимала ту часть его тела, что была предназначена соединить их воедино. Силия чувствовала ее под пальцами, изумляясь небольшому изгибу, атласной коже и удивительной твердости, и провела рукой до самого ее кончика - более мягкого, округлого, бархатистого. Наблюдая за ее действиями, Рамиз снова погрузил пальцы в ее лоно. Силия ахнула и зажмурилась, испытывая жгучее удовольствие, еще более резкое и сильное, чем прошлой ночью. Рамиз сделал так еще раз, и она ритмично начала гладить его копье. И увидела отразившееся на его лице наслаждение. Его глаза потемнели, и он прикусил губу, едва сдерживаясь, чтобы не закричать от страсти.
То же самое! Он действительно испытывал то же самое. Все эти ощущения - усиливающееся напряжение, накатывающее удовольствие, желание, чтобы все кончилось и одновременно никогда не кончалось, желание воспарить в небо и в то же время изо всех сил цепляться за землю, - он все это чувствовал, когда она ласкала его плоть. Он снова погладил ее и скользнул выше, коснувшись ее там, где касался ее вчера. Силии показалось, что она скользит куда-то в небытие, но заставила себя удержаться на поверхности. Она коснулась большим пальцем кончика его копья, и Рамиз ахнул. И внутри ее сотворил свою магию. Казалось, они двигаются в какую-то темную и глубокую бездну. Она снова погладила его копье и обвела пальцем. Она видела, что он чувствует то же самое. Он лежал с закрытыми глазами, нижняя губа закушена, щеки заливает темный румянец. Он дышал неровно и часто. Как она сама. Сердце у нее сумасшедше билось, а во всем теле поселился ледяной холод - кроме тех частей, к которым прикасался Рамиз и которыми она сама к нему прикасалась. Силия ощутила, как копье увеличивается под ее рукой, и поняла, что внутри под его пальцами происходит то же самое. Она услышала свое имя - оно прозвучало словно мольба, - но не успела удивиться, что он впервые ее о чем-то просит, как Рамиз превратил ее увеличивающееся напряжение в могучий взрыв, словно прорвав дамбу, и Силия закричала от наслаждения. Рамиз вскрикнул почти одновременно, изливая ей на руку свое удовольствие, пока она таяла в его руке от собственного удовлетворения.
Он был прав. Давать означало получать. И даже больше, чем прошлой ночью. Больше, чем она могла вообразить. Достаточно, чтобы задуматься, каково было бы испытать большее. Достаточно, чтобы она осознала: необходимо прислушаться к предупреждению Ясмины. В действительности это лишь фантазия, созданная в стенах гарема, в безопасности от людского осуждения. Никакого "большего" не будет. Ничего - никогда - не должно случиться.
Силия немного приподнялась и села, прикрывшись подушкой с кисточками.
Рамиз раскрыл глаза, нехотя спускаясь на грешную землю с небесной выси, куда его отправили ее ласки. Он этого не хотел. Этого не должно было случиться! О чем он только думал? Рамиз быстро поднялся на ноги, натягивая на себя разорванное одеяние.
- Это была ошибка.
- Ошибка? - глупо повторила Силия.
Это было неправильно, - коротко добавил Рамиз и попытался себя успокоить, что они хотя бы не рискуют нежелательными последствиями! Какие-то остатки чести у него еще сохранились.
Побывавший в ванне халат оказался насквозь мокрым, но он словно не замечал, что шелк облепляет его тело, делая похожим на слегка прикрытую из скромности античную статую. Испытывая откровенную неловкость, Силия еще крепче обняла подушку. К Рамизу вместе с халатом вернулась и его незримая маска. Силия едва узнавала мужчину, который какие-то минуты назад стонал при ее прикосновениях от удовольствия.
- Что вы подразумеваете под ошибкой?
- Вы здесь под моей защитой. Вы моя гостья. Я не должен был позволять себе… этого не должно было случиться. Сколько бы кто ни соблазнял, - добавил он.
- Соблазнял! - Силия вспыхнула от стыда и гнева. - Я считала, что здесь одна.
- Этот гарем мой. - Рамиз знал, что не прав, но в некотором смысле это действительно было так. Если она не… если бы он не увидел ее в ванной в таком… - Эго мой гарем, - твердо повторил он. - Я могу входить сюда, когда пожелаю.
- Это нелепо. Может, это и ваш гарем, но, как вы только что сами сказали, я здесь гостья. И имею право на личное уединение.
- А я имею право на то, чтобы мои гости соблюдали приличия.
- Вы строите из себя шута.
- Шута? Не забывайтесь, леди Силия. Напомнить, с кем вы говорите?
Она знала, что у него крутой нрав, но раньше никогда не испытывала его на себе. Его лицо побледнело от гнева, губы плотно сжались, руки притиснуты к туловищу. Она затронула вопрос, касавшийся его лично, и зашла слишком далеко. Но это и ее тоже касалось. Силия сама обладала грозным нравом и всегда держала его в узде, однако такой быстрый переход Рамиза от эйфории к обвинениям мгновенно лишил ее самообладания.
Не заботясь о своей наготе, она отшвырнула подушку и вскочила на ноги. Ее волосы взлетели за ней как знамена.
- Меня не волнует, кто вы. Вы ведете себя смехотворно. Я принимала ванну в своих личных покоях. И то, что покои находятся в вашем гареме, не имеет никакого значения. Не моя вина, что вы пали жертвой своих примитивных инстинктов. Я не стану вашей наложницей или кем там еще, только чтобы угодить вашей чести - и не важно, принц вы, шейх или обычный человек.
Рамиз вздрогнул, словно она наотмашь дала ему пощечину. Впрочем, она и дала - оплеуху правдой. Он не смог с собой справиться. Не важно, что он не овладел ею. Он этого хотел.
- Вы правы.
Гнев Силии как вскипел, так и испарился. Она сдернула с кушетки под окном вышитое покрывало и завернулась в него.
- Рамиз, не только вы потеряли самообладание, - мучительно выговорила она. - Я не пыталась намеренно вас соблазнить, но и не останавливала. - Она протянула руку, коснулась его плеча. - Здесь виноваты не вы один.
Он дернул плечом, сбрасывая ее руку.
- Вы женщина. Я не должен был позволять себе вам подчиняться.
- Подчиняться? - Силия озадаченно уставилась на него. - Почему вы так упорно считаете, что раз я женщина, то не имею собственной воли и разума? Я сама принимаю решения, даже если они оказываются глупыми.
Рамиз тяжело вздохнул:
- Я рад, что вы так думаете, даже если это и заблуждение. Я надеюсь, что этот… случай не омрачит ваших воспоминаний об А-Кадизе, когда вы вернетесь в Англию.
На Силию нахлынуло жестокое и холодное осознание.
- Вы опасаетесь, что я с помощью отца усложню вам жизнь?
- Мы с вашими соотечественниками сейчас на очень деликатной стадии переговоров.
- Я не стану кричать о поруганной чести, если вы об этом. - Она пронзила его взглядом, не желая показывать, как ей больно.
Это последнее, о чем он думал, а ведь такая мысль должна была появиться первой. Рамиз не мог себе этого простить. И не позволял себе думать, почему он так поступил. Или что чувствовала Силия. И уж точно не хотел задумываться о своих чувствах. Хорошо, его действия се хотя бы не оскорбили. И больше он не даст повода. Это точно.
- Если вы еще не потеряли интерес, завтра я могу взять вас в город и показать Балирму.
- В качестве компенсации за то, чтобы держать рот на замке? Тогда я лучше останусь здесь.
- Я думал, вы хотели посмотреть столицу. Но если вы передумали…
- Рамиз, простите. Мне не стоило так говорить. - Силия слабо улыбнулась. - Все это… все здесь… для меня так странно. Мне постоянно кажется, что я во сне. Конечно, я очень хочу увидеть Балирму, и, если у вас есть время показать мне ее, я почту за честь поехать с вами. Не сомневаюсь, более знающего гида мне не найти. Акил говорил, что вы написали книгу по истории Балирмы.
Рамиз пожал плечами:
- Это пустяки. Работа восторженного любителя, отнюдь не ученого. Я распоряжусь, чтобы вас утром проводили ко мне. - Он повернулся, собираясь уйти.
- Рамиз!
Говорить о подобных вещах было неимоверно трудно, но нельзя было допустить, чтобы он считал, что в чем-то ее принудил. Не больше, чем принять, что она сама его соблазнила. Ее совесть бы такого не вынесла.
- Рамиз, я говорила серьезно. Я виновата не меньше вас. Вы не ответственны за мои поступки, даже если вы привыкли считать иначе.
- Ваши слова делают вам честь.
- Но это правда.
Рамиз широко улыбнулся, словно спустившийся с небес бог, снизошедший до простых смертных. Улыбка совершенно изменила его лицо.
- Не только я привык взваливать на себя всю вину, не так ли? Уверен, вы всегда защищаете своих сестер. - Он поцеловал ее в щеку. - И вы безусловно очень необычная женщина.
И он ушел, оставив ее размышлять над загадками жизни.
Глава 7
Следующим утром, готовясь к предстоящей экскурсии, Силия надела муслиновое прогулочное платье с лимонным узором. Подол украшал двойной волан и банты из золотой ленты. Точно такая же лента окаймляла небольшой вырез и обтягивающие рукава с крошечными перламутровыми пуговичками. Белую полупрозрачную вуаль Адила ухитрилась закрепить у нее на затылке так, как носили настоящие испанские дамы, так что, к огромному облегчению Силии, необходимость в шляпке отпала. Когда за Силией пришел стражник, чтобы препроводить ее к принцу, она последовала за ним с перчатками в руках и откинутой вуалью - путь ведь пролегал еще по дворцу. Силия уже дала себе строгую отповедь за постоянное мысленное возвращение к вчерашнему разговору. Она все равно очень нервничала в ожидании встречи с Рамизом и совсем не понимала, как относиться к тому, что вчера случилось. Более того, при свете дня и за пределами удушающей атмосферы гарема ей вообще было трудно поверить в его реальность!
Рамиз сидел за столом в библиотеке, облаченный в белые одежды, такие, в каких она впервые его увидела - включая гутру и плащ.
- Снова принц пустыни, - пробормотала себе под нос Силия, когда он кивнул ей в знак приветствия и вернулся с разговору с Акилом, оставив ее топтаться в дверях, как нежеланную гостью.