Мацуока в первой половине тридцатых стал фигурой национального масштаба: сначала в качестве полномочного делегата на сессии Ассамблеи Лиги Наций, которая закончилась выходом Японии из этой организации, затем как лидер движения за роспуск политических партий, "основанных на западных понятиях об индивидуализме, либерализме и демократии и потому не подходящих по своей природе японскому народу" (5). Проекты кандидата вызвали некоторый интерес у прессы, но политическая карьера Мацуока (в 1930–1933 гг. он был депутатом нижней палаты парламента, которую добровольно покинул) окончилась неудачей - японским дуче он не стал. В 1935 г. его амбиции были вознаграждены назначением на пост президента ЮМЖД, по значению равный министерскому. Занимая его до начала 1939 г., Мацуока старался сделать как можно больше для развития дороги и улучшения ее управления, но оказался связан по рукам и ногам действиями и амбициями Квантунской армии, которая окончательно стала "государством в государстве". По отзывам современников, подчиненные уважали, любили и боялись его из-за взрывного и переменчивого характера..
По мере усиления авторитаристских тенденций и роли армии в политической жизни Японии, особенно после военного мятежа 26–29 февраля 1936 г., идея замены существующих партий единой "партией власти" становилась все более популярной. Ее очертания были еще расплывчатыми, но Коноэ сразу определился как будущий лидер - единственный, кто обладал всеми необходимыми качествами. Это должен был быть не военный и не "политикан", не слишком правый и не слишком левый, не западник и не экстремист, человек, в равной степени пользующийся поддержкой двора, армии и деловых кругов, но ни в коем случае не потенциальный "сегун". Несмотря на энтузиазм своего окружения, аристократ Коноэ испытывал инстинктивное недоверие к "низкому" миру партийной политики и не спешил менять отношение к нему. Но время требовало "определиться".
Не сумев оперативно завершить войну в Китае (все-таки режиму Чан Кайши помогали и США, и СССР), Коноэ в начале января 1939 г. оставил пост премьера, что некоторые расценили как "бегство с поля боя". Однако принц не расстался с политическими амбициями, а просто выжидал удобный момент для возвращения. Он наступил летом 1940 г., когда кабинет адмирала Енаи с Арита Хатиро в качестве министра иностранных дел тщетно пытался балансировать между противоборствующими блоками, оставаясь в стороне от войны. Но время "дипломатии разведенной туши" прошло, и им пришлось уйти.
Главными задачами второго кабинета Коноэ стали создание "новой политической структуры" внутри страны и "сферы сопроцветания Великой Восточной Азии" за ее пределами. Первое предполагало глобальную авторитарную перестройку - ликвидацию всех политических и общественных партий и организаций и создание единого парагосударственного образования, получившего название Ассоциация помощи трону (АПТ), во главе с премьером (6). Второе - экономическое и политическое доминирование Японии в Азии мирными средствами, а если державы не проявят благоразумия - то и военными. О полном их изгнании речь пока не шла, но "бесхозные" колонии разгромленных Голландии и Франции считались зоной исключительного влияния Японии как бы "по умолчанию". Но нам более всего важен курс правительства Коноэ в отношении Германии и СССР, который осуществлял Мацуока, поставленный во главе МИД.
Одним из первых шагов нового министра стало возобновление переговоров с Германией и Италией о заключении союза, в котором он хотел видеть такую же долгосрочную основу внешней политики, какой некогда был англояпонский союз. Подобные идеи Мацуока высказывал после заключения Антикоминтерновского пакта, обратив на себя неблагосклонное внимание Сайондзи и других видных атлантистов. Теперь настал его час. 30 июля Мацуока подготовил меморандум "Об укреплении сотрудничества между Японией, Германией и Италией", за которым последовали проекты армии и флота и новый план МИД. Все они предполагали военно-политический союз со взаимными обязательствами и не только поддержание добрососедских отношений с Москвой, но совместные с Германией усилия по обеспечению координации политики "оси" и СССР.
Теперь инициатива скорейшего завершения дела исходила от Японии. Опыт прежних лет разуверил германских дипломатов в способности Токио вести последовательную политику. Однако Риббентроп, боясь упустить шанс, во второй половине августа решил отправить со специальной миссией в Японию посланника Генриха Штамера, поставив ему три задачи: 1) выяснить подлинное отношение японского правительства к Германии; 2) начать переговоры о союзе в том случае, если Япония проявит заинтересованность; 3) немедленно информировать министра по всем вопросам, требующим согласования с руководством рейха (7). Точный текст инструкций, которыми снабдили Штамера в Берлине, не известен, но в бумагах Коноэ сохранился меморандум с изложением его заявления в начале переговоров (видимо, со слов Мацуока). Вот полный текст этого важного документа;
"1. Германия не желает разрастания нынешнего конфликта в мировую войну и стремится завершить его как можно скорее. В особенности она желает, чтобы США остались в стороне от него.
2. Германия не ищет военной помощи Японии в настоящий момент в войне против Англии.
3. Она желает от Японии, чтобы та играла сдерживающую роль и любыми средствами предупредила вступление Соединенных Штатов в войну. Сейчас Германия думает, что США не вступят в войну, но не может полагаться на случай.
4. Германия считает маловероятным свой конфликт с США в обозримом будущем, но не может исключить возможности столкновения и войны между Японией и Соединенными Штатами.
5. Германия уверена, что достижение Японией и Германией (разумеется, с участием Италии) понимания или соглашения послужит к взаимной выгоде обеих стран, если они будут должным образом готовы в любой момент эффективно встретить чрезвычайную ситуацию. Только так возможно - если вообще возможно - предупредить вступление США в нынешнюю войну или, в будущем, в вооруженный конфликт с Японией.
6. Сильная и решительная позиция Японии, Германии и Италии, не оставляющая места сомнениям и заблуждениям, и осознание этого США и всем миром - только это может быть мощным и эффективным средством сдерживания Соединенных Штатов. Слабая, нерешительная позиция или декларация в данный момент только навлекут насмешки и усилят опасность.
7. Германия надеется, что Япония тоже осознает важность ситуации, понимает силу и реальность потенциальной (возможно, неминуемой) опасности, исходящей из Западного полушария, и будет действовать быстро и решительно, дабы предотвратить ее заключением соглашения трех (Япония, Германия и Италия) такого рода, чтобы ни у США, ни у остального мира не осталось никаких сомнений.
8. Едва ли нужно повторять, что Германия (и Италия) сделают все находящееся в их власти для сдерживания США в Атлантике и начнут снабжать Японию таким количеством вооружения (самолеты, танки и другая техника - по желанию Японии даже с экипажами), какое смогут выделить в разумных пределах, а также оказывать ей помощь всеми возможными способами. (Мацуока заметил, что эти вопросы могут и должны быть поручены смешанной военной и морской комиссии "оси", коль скоро Япония присоединится к "оси" в той степени, которой желает Германия).
9. Разумеется, Германия признает и уважает политическое лидерство Японии в Великой Восточной Азии. Все ее (Германии. - В.М.) желания в этом регионе имеют экономический характер, и она готова сотрудничать с Японией в достижении ее целей. Естественно, она ожидает от Японии максимальных усилий по обеспечению деятельности германских предприятий и по снабжению ее материалами из этого региона, в которых она нуждается или может нуждаться.
10. Лучше сначала достичь соглашения между Германией, Италией и Японией, а затем немедленно обратиться к Советской России. Германия готова выступить в качестве честного посредника в деле сближения между Японией и Советской Россией и не видит никаких непреодолимых препятствий на этом пути, по которому можно пройти без особых трудностей. Германско-советские отношения хороши вопреки тому, что пытается утверждать британская пропаганда, и Россия выполняет все свои обязательства к удовлетворению Германии.
11. Несмотря на то, что страны "оси" (включая Японию) должны быть готовы к наихудшему развитию событий, Германия использует любую возможность, которая в ее власти, для предотвращения столкновения между США и Японией и даже для улучшения отношений между ними, если это в человеческих силах.
12. Предлагая Японии присоединиться к "оси" в полном смысле слова и как можно скорее, еще до окончания войны против Англии, Германия имеет в виду перспективу колоссальной борьбы против Британской империи, против англосаксов вообще, включая Америку. (Короче говоря, он (Штамер. - В.М.) имеет в виду, что эта война должна превратиться в битву с англосаксами.) Нынешняя война может закончиться быстро, но великая борьба будет продолжаться десятки лет, в той или иной форме. (Мацуока выделил эту фразу). Трое (Германия, Италия и Япония) будут стоять вместе, тесно связанные друг стругом, пока великая цель не будет окончательно достигнута.
13. Германский министр иностранных дел известит японского министра иностранных дел, когда обратится к Италии с предложением принять участие в нынешней дискуссии. Германское правительство еще не совещалось с Италией. Ни Штамер, ни кто другой с германской стороны не информировали советских официальных лиц по данному вопросу.
14. Слова Штамера должны рассматриваться как исходящие прямо от Риббентропа" (8). Посланник был доверенным лицом рейхсминистра, что придавало его миссии особый вес.
7 сентября Штамер прибыл в Токио. Переговоры проходили в резиденции Мацуока в присутствии одного только посла Отта, в обстановке строгой секретности. За кулисами активно действовал Осима, находившийся в резерве и как генерал, и как посол, но сохранявший влияние в военных и в нацистских кругах. Германия отказалась от претензий на свои бывшие владения в Тихом океане, но потребовала от Японии принятия конкретных военных обязательств в случае атаки со стороны державы, "не вовлеченной в Европейскую войну или Китайский инцидент", т. е. прежде всего США. СССР рассматривался Берлином как потенциальный союзник, на что Мацуока согласился с неохотой. После того как кабинет в принципе согласился с этим, началось обсуждение текстов документов.
19 сентября Мацуока вручил партнерам проекты секретного протокола и двух нот к пакту, нацеленных на получение Японией односторонних гарантий военной помощи, пояснив что это не ограничивает обязательств Токио, но поможет провести пакт через Тайный совет. Немцы возразили, что обязательства должны быть взаимными, а потому надо убрать из текста односторонние формулировки. Мацуока с легким сердцем пошел на это, полагая, что по достижении принципиального согласия урегулировать частные вопросы не составит труда. Однако Риббентроп, находившийся в Риме для улаживания последних формальностей с Муссолини и Чиано, отверг идею секретного протокола. Мацуока предложил заменить его обменом нотами, но настаивал на своих формулировках и на подписании пакта в Токио. Риббентроп назвал его претензии "откровенно детскими" и ответил отказом (9). Казалось, договор обречен, но вечером 24 сентября Отт и Штамер внезапно согласились на последние предложения Мацуока, включая то, что Япония оставляет за собой право самостоятельно решать вопрос о вступлении в войну.
26 сентября Тайный совет одобрил пакт, хотя ветеран-дипломат Исии Кикудзиро подверг его критике: "В случае союзного договора одна сторона старается извлечь из него максимальные выгоды для себя за счет другой. Наводит на размышления тот факт, что еще ни одна страна не извлекла никаких выгод из альянса с Германией и ее предшественницей Пруссией. Более того, они подвергали себя непредвиденным бедствиям, а то и вовсе переставали существовать (Австро-Венгрия и Османская империя в Первую мировую войну. - В.М.)". Исии напомнил коллегам известные слова Бисмарка, что в любом союзе один является наездником, а другой лошадью, и что Германия всегда должна быть наездником, подчеркнув: "Как ни посмотри, нельзя поверить, что нацистская Германия под руководством Гитлера может быть верным союзником Японии на долгое время". Однако, сказав в заключение: "Я усердно молюсь, чтобы мои опасения оказались беспочвенными", он вместе со всеми поднялся со своего места в знак согласия. Решение было принято единогласно (10), На следующий день в Берлине Риббентроп, Чиано и Курусу поставили подписи под договором.
Тройственный пакт был заключен в то время, когда европейская война еще не переросла в мировую, хотя возможность такого поворота событий с каждым днем становилась все больше. Это отразилось и на содержании договора:
"Правительство Великой Японской Империи, правительство Германии и правительство Италии, признавая, что предварительным и необходимым условием сохранения длительного мира является предоставление каждому государству возможности занять свое место в мире, считают основным принципом создание и поддержание нового порядка, необходимого для того, чтобы народы в соответствующих районах Великой Восточной Азии и Европы могли пожинать плоды сосуществования и взаимного процветания, выражают решимость взаимно сотрудничать и предпринимать согласованные действия в указанных районах в отношении усилий, основывающихся на этой доктрине.
Правительства трех держав… заключили нижеследующее соглашение:
Статья 1. Япония признает и уважает руководящее положение Германии и Италии, в установлении нового порядка в Европе.
Статья 2. Германия и Италия признают и уважают руководящее положение Японии в установлении нового порядка в Великой Восточной Азии.
Статья 3. Япония, Германия и Италия соглашаются осуществлять взаимное сотрудничество, основывающееся на указанном курсе; если одна из трех договаривающихся сторон подвергнется нападению со стороны какой-либо державы, которая в настоящее время не участвует в европейской войне и в японско-китайском конфликте, то три страны обязуются оказывать взаимную помощь всеми имеющимися в их распоряжении политическими, экономическими и военными средствами.
Статья 4. В целях осуществления настоящего пакта безотлагательно создается смешанная комиссия, назначаемая правительством Японии, правительством Германии и правительством Италии.
Статья 5. Япония, Германия и Италия подтверждают, что указанные выше статьи никоим образом не затрагивают политического статуса, существующего в настоящее время между каждым из трех участников пакта и Советским Союзом" (11).
Последняя статья была внесена в текст по инициативе Риббентропа, однако воспользовалась ей Япония. Когда меньше чем через год Германия напала на СССР, токийский кабинет, уже заключивший с Москвой пакт о нейтралитете, использовал ее, чтобы мотивировать свое неучастие в войне. Специалист в области международного права профессор Екота Кисабуро разъяснял: "Статья 5 гласит, что положения статьи 3 ни в коей мере не должны затрагивать политические отношения между договаривающимися сторонами и Советским Союзом. Таким образом, совершенно ясно, что в случае нападения Советского Союза на одну из договаривающихся сторон, другие не обязаны приходить ей на помощь" (12). Тем более если напал не Советский Союз…
В день подписания пакта Мацуока и Отт обменялись тремя парами секретных писем в соответствии с японскими предложениями, фактически обязывавшими Третий рейх к односторонним гарантиям экономической и военной помощи. Посол пошел на это без ведома и согласия Берлина, что подтверждается отсутствием перечисленных документов в германских архивах. Он ничего не сообщил Риббентропу, предоставив это возвращавшемуся домой Штамеру, но тот понимал, чем рискует, и тоже промолчал. Оправдывая свои действия, Отт в 1966 г. в разговоре с историком Дж. Морли ссылался на то, что письма не противоречили общему курсу германской дипломатии, что основной текст пакта не освобождал Японию от взаимных обязательств и что, наконец, ситуация требовала немедленного принятия решений.
Основное содержание писем таково (протокольные любезности опускаю).
Отт - Мацуока:
"Если Япония, вопреки мирной направленности Пакта, подвергнется нападению со стороны какой-либо державы, которая в настоящее время не участвует в европейской войне и в японско-китайском конфликте, Германия считает само собой разумеющимся оказание Японии полной поддержки и помощи всеми военными, и экономическими средствами.
Что касается отношений между Японией и Советским Союзом, Германия предпримет все возможное для развития дружественного взаимопонимания (между ними. - В.М.) и в любое время предложит свои услуги для достижения этой цели.
Германия, по мере возможности, будет использовать свою индустриальную мощь и прочие технические и материальные ресурсы в пользу Японии, чтобы облегчить установление нового порядка в Великой Восточной Азии и обеспечить ее наилучшую готовность на случай любой чрезвычайной ситуации. Германия и Япония в дальнейшем приложат все усилия, чтобы обеспечивать друг друга необходимыми природными ресурсами, включая нефть".
Мацуока - Отту:
"Условия, существующие в настоящее время в Великой Восточной Азии и повсюду, не позволяют японскому правительству пребывать в уверенности, что в имеющихся обстоятельствах не существует возможности вооруженного конфликта между Японией и Великобританией, и в соответствии с этим оно желает обратить внимание германского правительства на такую возможность и заявить свою уверенность в том, что в таком случае Германия сделает все возможное для оказания помощи Японии всеми средствами, имеющимися в ее распоряжении".
Третье касалось отказа Германии от тихоокеанских владений, находящихся под мандатом Японии. Ответные письма, как положено в дипломатической практике, текстуально подтверждали полученные (13).
В ходе подготовки и тем более по заключении Тройственного пакта встал вопрос об отношениях стран-участниц - теперь уже как единого блока - с Советским Союзом, тем более что Риббентроп изначально стремился превратить "союз трех" в "союз четырех". В мемуарах Коноэ прямо говорил об улучшении отношений с СССР как о второй - после удержания США от вступления в войну - главной цели пакта для Японии. Разговоры об этом велись главным образом во время пребывания Молотова в Берлине в ноябре 1940 г. Но не только там и не только тогда.