- Она снова рвется к телефону! - Какое-то бормотание, хихиканье. - Кажется, о человеке, ответившим на звонок. - Бойд снова засмеялся Дебора почти представила как они рвут друг у друга трубку.
- Я просто хочу знать… - У Силлы перехватило дыхание. - Бойд, отстань! Пойди покорми собаку или займись чем-нибудь еще. Я просто хочу знать, - повторила она в трубку, - кому принадлежит этот невероятно сексуальный голос.
- Мужчине.
- Это понятно. У него есть имя?
- Да.
- Ладно! Ты хочешь, чтобы я гадала? Фил, Тони или Максимиллиан?
- Гейдж, - уступая напору сестры, пробормотала Дебора.
- Миллионер? Правильно делаешь!
- Силла…
- Знаю, знаю! Ты уже взрослая женщина. Разумная женщина, живущая собственной жизнью. Я не буду говорить тебе лишних слов, но он…
- Силла, прежде чем ты продолжишь, должна предупредить тебя, что я еще даже чашку кофе не выпила!
- Хорошо. Но ты все же поскорее позвони мне! Хочу знать все подробности!
- Я все расскажу тебе, как узнаю сама. Обязательно позвоню Тебе!
- Буду ждать с нетерпением!
Повесив трубку, Дебора с минуту сидела, оглядывая комнату. Дело делом, а кофе все же выпить надо! - подумала она, направляясь в кухню, откуда доносился аромат кофе.
Гейдж в расстегнутой рубашке, в джинсах, босиком стоял возле плиты. Дебора не удивилась, увидев его там, но ее поразило, что он сам варил кофе.
- Ты умеешь готовить? - спросила она, стоя в дверном проеме.
Гейдж обернулся. Вид освещенной солнцем, заспанной Деборы с всклокоченными волосами почти шокировал его.
- Привет! Жаль, что ты говорила по телефону так недолго, я думал, что успею приготовить завтрак!
- Все в порядке. Я… не спала. - Чувствуя неловкость, она сняла с крючка над раковиной кружку и налила кофе. - Это звонила моя сестра.
- Верно. - Он положил руки ей на плечи, нежно погладил ей локти и спину. - Может быть, мне лучше уйти?
- Не знаю. - Она выпила не обернувшись. - Полагаю, нам надо поговорить. - Но она все еще не могла решиться на этот разговор. - Что ты делаешь?
- Французский тост. У тебя в холодильнике было негусто, поэтому я спустился и кое-что принес.
Так естественно, подумала она, чувствуя, как внутри у нее все сжимается. Так легко.
- Как давно ты уже встал?
- Два или три часа назад.
- Когда он возвратился к плите, она заметила: Не долго же ты спал! Они встретились взглядами. Она сдерживает боль и гнев, подумал он. Но они присутствуют.
- Мне достаточно этого "недолго". - Он разбил в молоко два яйца и принялся их взбалтывать. - Я провел во сне лучшую часть года. После того как я вернулся с того света, мне достаточно спать не более четырех часов в сутки.
- Наверное, именно поэтому тебе так успешно удается вести твой ночной бизнес… и другой тоже.
- Да. - Он продолжал взбивать яичную смесь, а потом окунул в миску хлеб. - Между прочим, у меня после болезни изменился обмен веществ… - На сковороде зашипели куски хлеба. - Ты хочешь, чтобы я извинился за то, что произошло вчера вечером?
Немного помолчав, она открыла шкаф:
- Я принесу тарелки.
Он подавил недовольство.
- Прекрасно. На это требуется всего несколько минут.
Он подождал, пока они не сели возле окна. Дебора ела молча. Ее молчание и несчастный взгляд беспокоили его больше, чем сотня выкрикнутых обвинений.
- Этот твой звонок… - тихо проговорил он. Она подняла на него взгляд.
- Я знаю.
- Я не буду извиняться за то, что люблю тебя. Или за то, что занимался с тобой любовью. Пребывание с тобой вчера вечером было самым важным, что когда-либо происходило со мной. - Он подождал, наблюдая за ней. - Ты мне не веришь, ведь так?
- Я не могу с уверенностью сказать, чему я верю. Чему я могу верить. - Она обхватила руками кружку, напрягая пальцы. - Ты лгал мне, Гейдж, с самого начала!
- Да, лгал. - Он отчаянно сопротивлялся потребности только лишь прикоснуться к ней. - Извинения тут действительно ни к чему. Лгал намеренно, и если бы это было возможно, то продолжал бы лгать.
Она отодвинулась от стола и обвила руками колени.
- Ты понимаешь, что я чувствую?
- Думаю, да.
Она с болью покачала головой:
- Ты не можешь понять это! Ты заставил меня усомниться в себе на самом элементарном уровне. Я влюблялась в вас обоих… обоих и стыдилась этого. Да, теперь я вижу, какой была дурой, что не поняла этого раньше! Я испытывала одинаковые чувства, как я полагала, к двум разным мужчинам. Смотрела на тебя, а думала о нем. Смотрела на него, а думала о тебе. - Она прижала к губам пальцы. Слова лились слишком быстро. - Той ночью, в комнате Сантьяго, когда я пришла в себя, а ты держал меня, я посмотрела в твои глаза и вспомнила, как впервые увидела тебя в танцевальном зале во дворце Стюарта. Мне казалось, я схожу с ума.
- Я делал это не для того, чтобы причинить тебе боль, а только для того, чтобы защитить тебя!
- От кого? От меня самой или от тебя? Каждый раз, когда ты прикасался ко мне, я… - Дебора задержала дыхание, стараясь не расплакаться. В конце концов, это была ее проблема, ее чувства. - Я не уверена, Гейдж, смогу ли я простить тебя и доверять тебе! Даже любя тебя, я не знаю!
Гейдж неподвижно сидел на своем месте, понимая, что Дебора оттолкнет его, если он посмеет приблизиться к ней.
- Я не могу исправить то, что сделано. Я не хотел влюбляться в тебя, Дебора! Я не хотел связываться ни с кем, кто сделал бы меня уязвимым настолько, что я стану ошибаться! - Гейдж подумал о своем даре, своем проклятии. - Я даже не имею права просить тебя любить меня таким, какой я есть!
- В маске? - Дебора вытащила из кармана черный лоскут. - Нет, ты не имеешь права просить меня принять это! Ты просишь меня любить тебя, а значит, закрыть глаза и согласиться с твоей незаконной деятельностью! Я посвятила свою жизнь закону! Теперь же я должна молча смотреть, как ты нарушаешь его? Его глаза потемнели.
- Я чуть не потерял жизнь из-за закона! Мой напарник был убит за него! Я никогда не забываю об этом!
- Гейдж, нельзя относиться к закону как к личному делу!
- Какого черта не личное! Очень даже личное! Независимо от всего, что написано в законах, невзирая на все прецеденты и процедуры, которые все вы соблюдаете, все это касается людей! Ты это знаешь и чувствуешь! Я видел, как ты работаешь!
- В пределах закона! - возразила Дебора. - Гейдж, ты же понимаешь, что твои действия не только неправильны, но и опасны! Тебе пора остановиться!
Его глаза стали еще темнее.
- Что, если я пойду к Митчеллу, к полицейскому комиссару, наконец, к Филдсу?
- Я все равно сделаю то, что должен сделать. Меня это не остановит!
- Почему? - Дебора придвинулась к нему, зажав в кулаке маску. - Черт побери, почему?
- Потому что у меня нет выбора! - Гейдж поднялся и крепко ухватил ее за плечи, но тут же отпустил и отвернулся. - Чего бы я не сделал, чтобы изменить это! Но ничего не поделаешь!
- Я знаю о Монтеге! - Голос Деборы дрожал. Когда он обернулся, она заметила в его глазах боль. - Гейдж! Я очень сожалею о том, что произошло с тобой и твоим напарником! Клянусь, мы найдем Монтегу! Но месть - это не выход для тебя! Так быть не должно!
- То, что произошло со мной четыре года назад, изменило мою жизнь. Поверь, я не повторяю избитых фраз. Это реальность. - Он коснулся рукой стены, посмотрел на нее, затем отнял руку и засунул в карман. - Ты читала в рапорте, что случилось в ту ночь, когда погиб Джек?
- Да, читала.
- Все это факты, - проговорил он. - Но не все правда. Написано ли в рапорте о нашей дружбе? Что у него были симпатичная жена и маленький сынишка, любивший кататься на трехколесном велосипеде?
- Ах, Гейдж! - Ее глаза невольно наполнились слезами, ей хотелось протянуть к нему руки.
Но он помотал головой и отступил.
- Написано ли в рапорте, что мы почти два года разрабатывали это дело? Два года общались с мразью, которая имеет роскошные яхты, большие дома, тугие кошельки, распухшие от продажи наркотиков мелким дилерам, которые распространяют их на улицах, на игровых площадках и в новых микрорайонах? Два года нащупывали все ходы и выходы? Потому что мы были полицейскими и верили, что можем что-то изменить.
Он положил руки на спинку кресла, нервически сгибая и разгибая пальцы. Она стояла, молча наблюдая, как он вспоминает.
- Джек собирался взять отпуск, когда все закончится. Никуда не ездить, а только посидеть дома, покосить газон, исправить протекающую раковину, провести время с Дженни и ребятенком. Так он говорил. Я подумывал о путешествии на пару недель на Карибы, у Джека же мечты не заходили так далеко. Желания у него были самые заурядные.
Он смотрел в окно, но не видел ни солнечного света, ни движения на улицах, безо всяких усилий памятью вернувшись в прошлое.
- Мы вышли из машины. У нас были кейс, набитый мечеными купюрами, несколько запасных вариантов и солидное прикрытие. Что с нами могло случиться? Мы оба были готовы, действительно готовы. Мы собирались встретиться с заправилой. Было жарко. До нас доносился запах воды, волны били о причал. Я истекал потом, но не из-за жары, а из-за того, что предчувствовал неладное. Но я не прислушался к своему инстинкту. А затем Монтега…
Гейдж и сейчас видел его, стоящего в тени причала, сверкающего золотыми зубами. Вонючие копы!
- Он убил Джека прежде, чем я успел достать оружие. И я застыл. На мгновение, но застыл. И он в меня выстрелил.
Она вспомнила шрамы на его груди, и у нее перехватило дыхание. Видеть, как убивают твоего напарника! И в этот же момент видеть приближение собственной смерти! Ее тело содрогнулось от острой боли.
- Не надо! Что толку возвращаться в прошлое и вспоминать? Ты не мог спасти Джека, как бы быстро ты ни действовал, что бы ты ни делал, ты не смог бы его спасти.
Он посмотрел на нее:
- Да, тогда не мог. В ту ночь я умер.
От того, как он это произнес, от его ровного, бесстрастного тона у нее застыла кровь.
- Ты жив!
- Смерть в наше время почти технический термин. В техническом смысле слова я умер. Отчасти. - (Она бледнела, слушая его, но ей надо было знать. А ему надо было выговориться.) - Я наблюдал, как они трудились надо мной там, на причале. А потом в операционной. Я почти… почти свободно парил в облаках. А затем… я попался в ловушку.
- Не понимаю.
- Вернулся в свое тело, но не совсем. - Он развел руками. Гейдж никогда не пытался это объяснить и не был уверен, что ему это удастся. - Иногда я слышал… голоса, классическую музыку, голос медсестры, хлопочущей у постели, плач. Или чувствовал аромат цветов. Я не мог говорить, не мог видеть. Но самое главное - я ничего не чувствовал. - Он снова уронил руки. - Я не хотел. Затем я вернулся… и почувствовал слишком много.
Это невозможно было представить, но она ощутила боль и отчаяние собственным сердцем.
- Не скажу, что я понимаю, через что ты прошел. Этого никому не дано понять. Но мне больно думать об этом, а также обо всем, что ты переживаешь до сих пор.
Он посмотрел на нее и увидел, как по ее щеке стекает слезинка.
- Когда я увидел тебя в ту ночь в переулке, моя жизнь снова изменилась. Я был так же не в силах изменить ситуацию, как и в первый раз. - Он перевел взгляд на маску, которую она держала. - Теперь моя жизнь в твоих руках.
- Как бы мне хотелось знать, как правильно поступить!
Он снова вернулся к ней и поднес руки к ее лицу.
- Дай мне время! Еще несколько дней!
- Ты не понимаешь, о чем меня просишь!
- Понимаю, - возразил он, держа ее и мешая ей отвернуться. - Но у меня нет выбора, Дебора! Если я не закончу то, что начал, я умру, как умер бы четыре года назад!
Дебора раскрыла рот, чтобы поспорить, запротестовать, но по глазам увидела, что он говорит искренне.
- Неужели нет другого способа?
- Для меня нет. Еще несколько дней! - повторил он. - А потом, если ты почувствуешь, что должна сообщить то, что знаешь, своему начальству, я это приму. И понимаю все последствия.
Дебора закрыла глаза. Но она знала то, чего он не мог знать. Будь ее воля, она бы дала ему все!
- Митчелл предоставил мне всего две недели, - монотонно промолвила она. - Я не могу обещать тебе большего.
Он понял, чего ей это стоит, и взмолился, чтобы ему удалось уложиться в это время.
- Я тебя люблю!
Она открыла глаза и посмотрела на него.
- Я знаю, - проговорила она и положила голову ему на грудь. Маска выпала у нее из пальцев. - Я знаю.
Дебора почувствовала, как он ее обнял, ощутила твердое прикосновение его рук. Она снова подняла голову, чтобы их губы встретились, чтобы поцелуй оказался как можно более долгим, теплым и обещающим, даже когда ее совесть ведет безмолвную борьбу.
Что с ними будет? Снедаемая страхом, она крепко прижалась к нему.
- Почему у нас все так непросто? - прошептала она. - Почему нам приходится преодолевать эти трудности?
Он бесчисленное количество раз сам задавал себе подобные вопросы.
- Мне очень жаль!
- Нет. - Покачав головой, она отступила. - Это мне жаль. Что толку стоять здесь и ныть! - Она смахнула слезы. - Конечно, я не знаю, что получится, но знаю, что надо делать! Я должна вновь приняться за работу! Может быть, мне удастся найти выход из ситуации? - Она подняла бровь. - Почему ты улыбаешься?
- Потому что ты неподражаема! Абсолютно неподражаема! - Как и в прошлую ночь, он засунул руку за пояс ее халата. - Пойдем в постель. Я покажу тебе, что имею в виду.
- Уже почти полдень, - сказала Дебора, когда он наклонил голову, чтобы поцеловать ее за ухом. - Меня ждет работа.
- Ты уверена?
У нее закрылись глаза. Тело потянулось к его телу.
- Ах… Да! - Она отодвинулась, вытянув обе ладони. - Да, правда. У меня не так много времени. У нас обоих.
- Хорошо! - Он снова улыбнулся, увидев, что она надула губы, когда он так легко согласился. Вероятно, если повезет, он сможет предложить ей что-нибудь самое обычное. - При одном условии.
- Каком же?
- У меня сегодня вечером благотворительное мероприятие. Обед, пара артистов, танцы. В "Парксайде".
- "Парксайд". - Дебора вспомнила старинный, престижный и изысканный отель, выходящий окнами на городской парк. - Ты говоришь о летнем бале?
- Да, о нем. Я подумывал о том, чтобы смыться с него, но передумал. Ты составишь мне компанию?
- Ты спрашиваешь меня в полдень, пойду ли я с тобой на самое крупное и роскошное мероприятие в городе, которое начнется через восемь часов? И приглашаешь именно тогда, когда у меня полно работы и нет абсолютно никаких планов посетить парикмахера и купить подходящее платье.
- Это почти оправдание, - немного помолчав согласился он.
Дебора глубоко вздохнула:
- Когда ты за мной заедешь?
В семь часов Дебора встала под горячий душ.
Она не верила, что он снимет все ее проблемы и головную боль, а дневную норму аспирина она уже превысила. Шесть часов перед компьютером и постоянно прижатая к уху трубка дали мизерные результаты.
Каждое имя, которое она проверяла, оказывалось именем давно умершего человека. Каждый адрес оказывался тупиком, а каждая корпорация, которую она исследовала, лишь вела к лабиринту других.
Общая нить, как называл это Гейдж, также ни к чему существенному не привела.
Ей более чем когда-либо необходимо было найти истину. Сейчас это было уже не только дело юстиции, а стало ее личной целью. Хотя она понимала, что теперь ее беспристрастность под угрозой, она ничего не могла с собой поделать. Пока не разрешит эту проблему, она не поймет, в чем состоит ее будущее и будущее Гейджа.
Вероятно, нигде, думала Дебора, уткнувшись лицом в полотенце. Они сошлись, как молния и гром. Но гром проходит. Она понимала, что для длительных отношений требуется нечто большее, чем страсть. Ее родителей связывала страсть… но понимания между ними не было. Для этого требуется больше, чем любовь. Ее родители любили, но, были несчастливы.
Доверие. Без доверия любовь и страсть меркнут, бледнеют и пропадают. Деборе хотелось доверять ему. И верить в него. Но он ей не доверял. Он владел фактами, которые приблизили бы ее к истине в том случае, если бы они начали работать вместе. Но Гейдж упорно продолжал молчать, твердо решив, что только он идет правильным путем.
Вздохнув, она принялась сушить волосы. Трудно признаться, однако, если быть честной, разве она не уверена, что только ее путь правилен?
Но если они не сходятся друг с другом в таком фундаментальном вопросе, как доверие, о какой любви может идти речь?
Но она согласилась встретиться с ним сегодня вечером не потому, что ей хотелось попасть на этот шикарный бал. Если бы он предложил ей пойти съесть хот-дог и сыграть в боулинг, она бы все равно пошла. Потому что не могла не пойти. Если честно, призналась она, ей и не хотелось отказываться!
"Подарю себе сегодняшний вечер", - решила Дебора, тщательно накладывая румяна. Но, как и Золушка, когда бал закончится, она посмотрит лицо реальности. Она проворно прошла в спальню. На постели лежало платье, купленное менее часа назад. Судьба, размышляла она, проведя рукой по его сверкающим блесткам. Он говорил, что она нравится ему в голубом. Когда она ворвалась в магазин одежды, платье словно ждало ее. Полупрозрачное чудо насыщенного голубого цвета, усыпанное серебристыми блестками. И сидело на ней как влитое, от высокого ворота до полы, доходящей до лодыжек.
Дебора поморщилась, взглянув на ценник, и заскрежетала зубами. Вся ее месячная зарплата была неосторожно пущена на ветер!
Надев платье и посмотрев на себя в зеркало, она не пожалела. Серьги из горного хрусталя подходили идеально. Если зачесать волосы назад, необычный крой платья обнажит плечи и большую часть спины.
Дебора как раз надевала туфли, когда постучал Гейдж.
Она открыла дверь, и улыбка исчезла с его лица, которое напряглось от внезапного и сильного желания, мелькнувшего в его глазах. Она очень медленно повернулась перед ним.
- Ну и как тебе?
- Я рад, что у тебя не было больше времени на подготовку! - воскликнул он, когда снова обрел способность дышать.
- Почему?
- Я бы не перенес, если бы ты была еще более красивой!
Дебора вскинула подбородок:
- Докажи!
Он почти боялся прикоснуться к ней. Очень мягко положил руки на ее плечи, наклонил губы к, ее губам. Но вкус женского тела пронзал его насквозь, пальцы сжимались, губы становились жадными. Что-то пробормотав, он протянул руку и закрыл дверь.
- Ну нет! - Дебора была настроена решительно. - Я столько заплатила за это платье, что хочу показаться в нем на людях!
- Ты, как всегда, практична! - Он одарил ее последним долгим поцелуем. - Иначе мы бы опоздали.
Она улыбнулась:
- Мы рано уйдем.
Когда они прибыли, танцевальный зал был уже заполнен шикарно одетыми влиятельными и богатыми людьми. Потягивая шампанское и пробуя закуски, Дебора разглядывала столики и гостей.