- Не могли бы вы… - произнесла я с сомнением в голосе, в душе опасаясь, что он просто посмеется надо мной, - не знаете, может ли кто-нибудь здесь дать мне пару уроков, как правильно снимать, фотографировать? Я заплачу! - При этом я покраснела, смутилась. А он улыбнулся и не спешил с ответом. - Вы, наверное, понимаете в этом, а у меня совсем нет времени ходить на курсы, чтобы научиться…
- Какой у вас фотоаппарат? - спросил он у меня, продолжая улыбаться.
Я все-таки решила, что он просто улыбается, без насмешек, и сразу немного успокоилась.
-Дешевая модель, - честно ответила я. - Мне удалось сделать всего несколько снимков. Даже не знаю, получится ли хоть один! Я просто наводила объектив и… нажимала на кнопку.
- Все правильно, - мягко ответил он. - Больше ничего особенного здесь и нет! Какого рода фотографии вы хотели бы делать, Рози?
- Ну, наверное, природу: цветы, деревья, птиц, животных… - Думаю, он знал, что такое природа. - То есть крупным планом. Виды, пейзажи. Мне всегда нравились холмы, горы, реки и море! - поведала ему я.
- Понятно, - засмеялся он. - Правда, к сожалению, гор и моря поблизости нет.
У него была приятная улыбка. Я засмеялась вместе с ним.
- Значит, вы сможете мне помочь? - с надеждой спросила я. Потом сразу же вспомнила о времени, посмотрела на часы. Я дольше задержалась у Дэйва, чем рассчитывала, к тому же мне не хотелось, чтобы Бекки что-нибудь заподозрила. Она бы точно засыпала меня вопросами, а я не хотела ничего рассказывать.
- Конечно, помогу. Только денег я не возьму. Просто приносите фотоаппарат, и мы обсудим, как там и что. Лучше бы вам доснять пленку, тогда мы посмотрим на фотографии, мне будет проще дать совет, если что-то не так. Кто знает, может, моя помощь и не понадобится!
- Вы очень любезны, но я сомневаюсь, что обойдусь без вас! Спасибо, Дэйв! Я дощелкаю пленку. Проявлю и…
- Приносите ее мне. Я сам проявлю. В отличие от моих коллег, которые работают с цифровыми фотоаппаратами, я предпочитаю обычные.
- А это удобно?
- Это мое хобби, - объяснил он.
Слышала бы эти слова Бекки! Она бы меня убила!
Я вернулась домой достаточно рано, Стюарт возился с мотоциклом в саду.
- Ты гулял с Биглсом?
Это была его обязанность, пожалуй, единственная, которую он выполнял с охотой, наверное, потому, что это делало его полноправным хозяином нашего любимца.
- Да, - донеслось до меня из-под мотоцикла.
- Как думаешь, может, сходить с ним погулять еще раз?
Стюарт сразу перестал что-то чинить, высунулся и посмотрел на меня с удивлением:
- Еще раз? Зачем?
- Сегодня чудесный день. Весна. Птицы поют, распускаются цветы…
- Мам, у тебя все в порядке?
- Да, все нормально. Мне просто хочется проветриться. Пойдешь со мной?
- Нет. Я поеду к Эндрю, как только поставлю колесо.
Я посмотрела на гору инструментов, разбросанных вокруг, и решила пойти одна. В конце концов, это его дело.
- На нем безопасно ехать?
Он бросил на меня выразительный взгляд:
- Будет нормально, когда я закончу.
Ему всего лишь четырнадцать. А уже раздражается по пустякам.
Биглс, наверное, подумал, что у него сегодня какой- то праздник: две прогулки в один день! Он явно удивился, когда я сняла поводок, - тут же начал бегать вокруг. Я никак не могла закрепить поводок на ошейнике.
- Успокойся, глупыш, я же споткнусь о тебя и упаду! До вечера, Стюарт!
Я так и не дождалась ответа. Наверное, у сына что- то не получалось с мотоциклом.
Мы отправились на прогулку в парк, который находился в двадцати минутах ходьбы от дома. Конечно, еще слишком рано для колокольчиков, но можно было встретить кое-где в солнечных местах нарциссы, поздние подснежники, спрятавшиеся в корнях деревьев. Над деревьями пролетали грачи, кролики стрелой мчались к своим норам, чтобы спрятаться от Биглса, белки замирали на ветках деревьев, увидев нас. Пес бегал из стороны в сторону, принюхивался, вилял хвостом, потом садился, чесал лапой за ухом. Это был самый счастливый день в его жизни. Я шла за ним, направляя объектив фотоаппарата то вправо, то влево. Воздух был чудесный: ощущалась прохлада, и в то же время чувствовалось приближение тепла. Я гуляла, наслаждаясь свежестью леса, забывая про неприятности на работе. Видела бы меня сейчас Хайди, читавшая нам недавно лекцию о красоте души и тела! Прогулка была замечательной! По сути, я не только снимала все подряд, а еще и дышала свежим воздухом и двигалась! Вот бы так каждый вечер, ну или через день, тогда бы я выглядела не хуже, чем она! Тем не менее я потихоньку начала заниматься собой.
К тому времени, когда добралась до конца парка, я почти дощелкала пленку. Мы с Биглсом вышли из леса на открытую местность, где летом обычно, кроме нескольких припаркованных машин и маленького грузовичка с мороженым, ничего не было. Сегодня там стояла только одна машина с запотевшими стеклами. Много ума не надо, чтобы понять, чем в ней занимались.
День близился к завершению, начинало темнеть, солнце начинало садиться. Вид открывался потрясающий. Я решила сфотографировать закат, крыши домов, холмы. Вот там будет идеально. Дэйву понравится. Может, мне даже предложат работу в его отделе, хотя вряд ли кому-то там интересны мои пейзажи.
Наконец мы повернули в сторону дома, я увлеклась перемоткой пленки и только потом осознала, что на меня кто-то смотрит из машины, стоящей между деревьями. Стекла были чуть-чуть опущены, наверное, чтобы проветрить салон, и я точно уловила: чьи-то глаза провожают меня взглядом. Я посмотрела в другую сторону, чувствуя себя как-то некомфортно оттого, что за мной кто-то следит, и на всякий случай притянула Биглса к себе. Обратно я шла быстро, сердце билось чуть быстрее, чем от обычной физической нагрузки.
- Где ты была? - донеслось из кухни. Барри грохотал сковородками.
- Гуляла с собакой. Стюарт тебе разве не сказал?
- Понятия не имею, где он. Всем наплевать на меня, никто даже не удосужился оставить мне записку!
- Извини! Я ведь только… - И почему я не сказала ему, что ходила в парк? - Просто гуляла с Биглсом, - закончила я фразу.
- Я прихожу домой, никого нет, ни ужина, ни…
- А, понятно!
Мы посмотрели друг на друга, на плите стояли пустые сковородки.
-Я не это имел в виду, - сказал он, оправдываясь. - Просто не ожидал…
- Ничего, все в порядке.
Я повесила куртку и поводок Биглса и принялась за ужин. Открыла морозилку, чтобы приготовить что-нибудь на скорую руку.
- Давай я, - предложил он, - просто скажи, что делать.
- Поставь чайник. Это ты делаешь хорошо.
- Я вернулся домой рано, хотя пришлось разобраться с девятым классом, мог что-нибудь сам приготовить, котлеты или что-нибудь в этом роде.
Сам факт, что Барри хотел что-то приготовить без письменной инструкции, оправдывал его поведение, поэтому я решила не продолжать спор. Мы пили чай в тишине, ожидая, пока в микроволновке готовились курица и рис с грибами.
- Что там произошло в девятом классе? - прервала я молчание.
- Ничего особенного, все как обычно. Нарушение порядка в мужском туалете.
- Что, весь класс виноват? Даже девочки?
-Девочки находились у туалета, подстрекая ребят. Мальчишки мерили, у кого больше размер пениса.
Ужас! Когда я училась в школе, у нас такого не было. Ребята дрались из-за футбола, девчонки же под страхом смерти не подходили близко к мужскому туалету.
В то время как Стюарт вместе с мотоциклом, развалившимся на две части, появился дома, мы как раз заканчивали ужинать.
- Пап, - крикнул он при входе в кухню, - опять колеса! Знаешь, что произошло в туалете сегодня? Есть что-нибудь поесть?
Я увлеклась рассказом сына, еда успела остыть и затвердеть.
- Парни показали девчонкам свои пенисы, - продолжал Стюарт рассказывать. Перед ним стоял поднос с остатками курицы.
- Я знаю, - ответил Барри, - ешь!
- Сестра Эндрю рассказала мне, что у Майкла Хоррокса больше всех.
- Поставь еду на стол. Ешь вилкой и ножом, Стю! Пусть у нас сегодня черт знает какой ужин, но все равно надо есть как положено!
- Какой у нас ужин? - переспросила я. - Это что, камень в мой огород? Что же мы, по-твоему, едим?
- Мам, классный ужин, - сказал Стюарт с полным ртом еды.
- Слышал? - обратилась я к Барри.
- Я разве что-то сказал? - вздохнул он. - Я же не жалуюсь!
- Забудь, - сказала я, складывая посуду в раковину.
Мне показалось, что манера, голос, тон, действия мужа - все доказывало, что он упрекал меня, с того самого вечера, как я пошла в клуб. Несмотря на то что я пришла домой не так уж поздно, не осталась там до утра, вернулась абсолютно трезвая. Разве я никуда не имею права сходить? Моя жизнь превратилась в цепь однообразных событий, стала рутиной. Вместо творческой, активной, яркой, непредсказуемой женщины перед окружающими предстала старая развалина. Примерно это же раздражало Барри, ведь он больше не чувствовал себя молодым, полным идей и планов человеком. Он стал седым, обзавелся пузом, стал плохо видеть, бросал свои очки где попало и все время забывал, куда их положил. Но все же у нас хорошая семья. Я встречала и более несчастливые пары. Мы, конечно, раздражались и ссорились по пустякам, поскольку успели надоесть друг другу за столько лет, но ни разу никто из нас не переступил грань, не ушел из дома или подал на развод. Мы все еще подолгу разговаривали, обсуждали самые разные проблемы. Вот почему я решила, что заслужила, чтобы муж поддержал меня в желании начать новую жизнь, а не смотрел так, как будто я наношу ему смертельное оскорбление каждым своим поступком.
- Я пойду наверх, не забудьте погасить свет.
Возможно, мои опасения были напрасными. Молодой продавец из "Бутс" убедил меня, что я не испорчу пленку, если буду вытаскивать ее не в полной темноте. Но все же я немного нервничала, открывая фотоаппарат. Вдруг пленка не до конца перемоталась? Конечно, я не ожидала ничего сверхъестественного от моих тридцати шести кадров, но все же, если ни один кадр не получится хорошо, я расстроюсь и даже не смогу повесить снимки у себя в спальне. Итак, я решилась: открыла крышечку, под которой находилась пленка, нажала кнопку, чтобы достать ее. Готово, она выскочила, как пробка из бутылки. Я убрала ее в специальную кассету, кинула в сумку, чтобы завтра отдать Дэйву, и со спокойной душой легла спать. Как только я закрыла глаза, мне сразу представилась машина с запотевшими стеклами. Я никогда не сидела в машине с запотевшими стеклами, ну если не считать одного раза, когда на улице шел проливной дождь и вентилятор подачи теплого воздуха сломался, но это было очень давно, когда я еще девочкой была. Теперь сложно вспомнить, что я тогда чувствовала. Как странно все это! Я засыпала, представляя, как Майкл Хоррокс из девятого класса показывает мне свой пенис.
Ночью я чувствовала, как Барри ворочался, дергался во сне, а потом прижался ко мне и начал поглаживать. Я лежала и думала, почему не разделась перед тем, как лечь спать.
- Ты не спишь? - спросила я его, в то время как он пытался стянуть с меня трусики.
Он открыл глаза.
- Сплю? Конечно, нет. Неужели ты думаешь, что я мог бы делать это во сне?
Откуда было мне знать?
- Просто…
- Что? - спросил он, раздражаясь, и сразу же отодвинулся от меня, пытаясь посмотреть мне в глаза. - Что такое?
- Просто мне кажется, что это сон.
- Ну, спасибо, - разозлился он, перевернулся на другой бок и засопел, словно доказывая мою правоту.
Я встала, разделась и снова легла в постель. Мне так и не удалось уснуть. Не могу объяснить, что со мной происходило, но я точно знала: что-то изменилось.
Глава 4
МАЛЫШКА РОБИН- МИСС БОЛЬШАЯ ГРУДЬ
На следующий день мне позвонила секретарь Эшли. Труди, так ее звали, так же недавно работает в нашей клинике, как и сам мистер Коннор. Ей нелегко пришлось: тот, кто работал до нее, оставил ворох работы.
- Мне звонили на этой неделе два раза по поводу записи к врачу. Проблема в том, что я никак не могу найти данные в компьютере.
- Неудивительно, - пробормотала я.
- Оба пациента должны были попасть на прием еще до Рождества.
- Письма, наверное, затерялись. Согласуй возможные часы приема с врачом, отправь копии направлений по факсу и свяжись с пациентами.
- Я уже это сделала. Но их слишком много.
- Кого много? Что такое?
- Еще несколько пациентов также должны были прийти на прием несколько недель назад. Может, это все из-за неразберихи с письмами…
- А, тогда я знаю, в чем дело. Я сама этим займусь. Понимаешь, мне на рабочий стол кто-то вывалил гору писем, которые появились, не представляю откуда. Готова поспорить, твои пациенты в них упоминаются. Не волнуйся, Труди, Моника все уладит. Продиктуй мне имена звонивших, и я согласую с ней часы приема.
- Спасибо тебе, Рози! Тогда я могу положиться на тебя? Ты поможешь?
- Да, конечно, если еще кто-нибудь позвонит, скажи, что их примут в ближайшее время. Успокой пациентов, мы к тому временем уже отправим им извещение по почте. Надеюсь, никто не пойдет жаловаться на то, что их должны были принять еще тринадцать недель назад.
- По-моему, мы чересчур драматизируем. Нас это волнует больше, чем самих пациентов.
- Это ведь наши обязанности, - ответила я с сарказмом в голосе.
Затем записала имена пациентов на листке из блокнота, отнесла к Монике в кабинет, но ее там не застала. На столе не было ничего, кроме аккуратно сложенных папок с личными делами пациентов, а также направлений на процедуры. Я приклеила листочек к компьютеру и направилась к Дэйву.
- Вот моя пленка, - сказала я ему. - Я фотографировала цветы, деревья, белок и снимала красивые виды.
- Здорово, - ответил он мне. - Я проявлю ее и отпечатаю через пару дней. Я позвоню вам, когда закончу, и мы вместе посмотрим, хорошо?
- Спасибо, - улыбнулась я, чувствуя прилив сил.
Моники все еще не было в ее кабинете. Я решила, что позвоню ей позже.
- Мистер Коннор заходил, - встретила меня Бекки новостью, когда я вернулась на рабочее место. - Тебя спрашивал.
Она посмотрела на меня с подозрением, как будто я была в чем-то виновата.
- А он сказал, что ему было нужно? - спросила я.
- Нет. Я поинтересовалась, чем могу помочь, но он ответил, что ему нужна ты.
- Просил перезвонить ему?
- Нет, сказал, что зайдет позже. Между прочем, он и вчера приходил.
- Вчера? Ты мне не говорила…
- Извини, забыла.
-Ну, если у него что-то срочное, он еще раз зайдет.
Потом мы так закрутились, что нам не удалось поболтать, даже в полчетвертого, под конец рабочего дня, мне пришлось принять нескольких пациентов.
- Ничего, если я пойду? - обратилась ко мне Сара. - Мама позвонила, и… у Калума температура.
- Бог с тобой, Сара, что же ты раньше молчала? - Я сочувствовала ей. Мы все работаем так много, жаль, что нам так мало платят. Сара же молодая мама, конечно, ей надо быть с ребенком. - Как он?
- Точно не знаю, - ответила она, надевая пальто и выключая компьютер. - Мама дала ему жаропонижающее, в общем, я уже бегу.
- Тебе надо было сразу идти!
- Необходимо было уладить дела с пациентами на прием к гинекологу. Я не могла все бросить!
- Иди скорей, - прервала я ее. - Все будет хорошо, он скоро поправится. У детей очень часто просто так температура подскакивает!
- Да, спасибо, я пошла! Уходя, она уронила кошелек, у нее дрожали руки.
- Не волнуйся, - сказала я, подавая ей кошелек. - Сиди дома, пока сын не поправится!
- Еще раз спасибо тебе! - крикнула она уже издалека.
И почему я так ужасно себя чувствовала? Почему считала себя виноватой? Если бы она раньше мне сказала про Калума, я бы пораньше ее отпустила!
- Ты еще здесь?
Я подняла глаза, передо мной стоял Эшли Коннор собственной персоной! Часы показывали уже больше шести. Я вздохнула:
- Одной моей помощнице пришлось уйти. У нее сын заболел. Я ее отпустила.
- Не можешь отложить свои дела до завтра?
- К сожалению, у нас есть определенные обязанности, - улыбнулась я. - На завтра надо уладить часы приема пациентов.
- А что, если ты не сделаешь этого?
- Меня уволят, наверное. Ну, или у меня будут крупные неприятности с Сильвией Райли.
- Не могу поверить, что тебя может испугать кто- то вроде нее, - улыбнулся он мне.
Не знаю почему, но после его слов мне как-то стало нехорошо. Немного смущенная, я вновь посмотрела на свой рабочий стол, а потом спросила его:
- Я тебе чем-то могу помочь? Мне Бекки сказала, что ты вчера заходил.
- Я не по поводу работы, - ответил он.
Мне пришлось заставить себя посмотреть ему в глаза, хотя все внутри похолодело после его слов. Он пристально рассматривал меня. Эшли ожидал моего ответа и был готов стоять так, не отводя взгляда, еще очень долго.
- Тогда зачем я тебе понадобилась? - выдавила я, чувствуя, как заливаюсь краской. Интересно, я стала такой же пунцовый, как и ощущала себя внутри? Мне вдруг сделалось невыносимо жарко.
- Хотел просто поболтать, правда! - ответил он, не переставая смотреть на меня.
- Прекрасно…
Прекрасно? Я что, с ума сошла? О чем я вообще говорю? Ничего прекрасного я в этом не видела, все было очень странно, глупо! Почему врач-консультант торчит после работы у моего рабочего стола, пялится на меня, ведет светскую беседу?..
- Тогда… - сказала я, едва сдерживая волнение, переполнявшее меня, складывая документы в стопку, стараясь не смотреть на него, - я закончу дела завтра, уже действительно поздно. Дела могут подождать, не правда ли?
- Пошли, посидим где-нибудь, выпьем чего-нибудь, - предложил он мне.
Я тянула время, выключая компьютер, надеясь, что звуки, которые он при этом издавал, заглушат стук моего сердца.
- По стаканчику чего-нибудь? - продолжал настаивать он. - По дороге домой?
- Хорошо, я согласна, - ответила я каким- то не своим голосом.
Всего лишь посидим, выпьем, поболтаем. Просто встреча двух коллег, ничего больше. И здесь нет ничего особенного!
По пути к парковке - Эшли пошел другой дорогой, у него машина стояла в другом месте, вдалеке от надоедливых пациентов - я убедила себя: мне не следует сообщать домой, что придется задержаться на работе. Двое коллег решили посидеть в баре, что здесь такого? В общем, ничего, что могло вызвать угрызения совести!
- Как дела? Все нормально?
Я обернулась - передо мной стоял не кто иной, как Пи-Джей. Он тоже собирался домой.
- У тебя какие-то проблемы? - спросил он.
- Нет, конечно, нет! Все отлично! - сказала я в ответ, пожалуй, чересчур весело. Чтобы доказать себе, а заодно и Пи-Джею, что все в порядке, села в машину, сделала несколько вдохов и выдохов, посмотрелась в зеркало и только потом вспомнила, что надо вставить ключи зажигания, чтобы машина тронулась.
Когда я выезжала со стоянки на главную дорогу, случайно посмотрев в зеркало, увидела, что за мной едет Пи-Джей и подает мне какие-то знаки. Я подняла вверх зеркало, чтобы больше не видеть его. Эшли ехал впереди по главной дороге, при этом он посигналил и не преминул одарить меня долгим взглядом.