- Я не могу… Если мадам Мерийон так меня встретила, то что скажут твои друзья?
Рене резко повернулся к ней. Страшно было видеть, как бешенство исказило его красивое лицо.
- Проклятье! Ты что же думаешь, я дал объявление во все газеты, что бездельник-фотограф трахнул мою жену?!
Рита была поражена. Никогда еще она не слышала, чтобы сдержанный Рене употреблял подобные слова.
- Я никогда не спала с Полем, - побледнев, прошептала она. - Все, что между нами было, ты видел своими глазами.
- И никогда не забуду этого! Не выводи меня из терпения! Я был достаточно глуп, чтобы поначалу чуть не поверил твоим объяснениям. Но вину твою подтвердил еще один человек. Не только я узнал, что ты изменяешь мне с этим мерзавцем!
Рита в ужасе отшатнулась. Как такое могло быть?
- Еще один человек? Кто же это, интересно знать, рассказал тебе о том, чего никогда не происходило? Уж не мадам ли Мерийон?
- Ошибаешься. - Голос Рене был холоден. - Она, может быть, не любит тебя, но в данном случае ни при чем. Больше я ничего не могу тебе сообщить.
Рита прижала ладони к пылающему лицу. Сказать, что она была потрясена, - значило не сказать ничего. Как ужасно узнать после многих месяцев мучений, что твоя судьба зависела от неведомого недоброжелателя, за что-то решившего отомстить!
- Что ж, - горестно вздохнула Рита, - поступай как знаешь. Все равно тебя не переубедить.
- Поступай как знаешь? А что мне прикажешь делать с женой, оказавшейся в чужой постели? Может, расцеловать в обе щеки?
Недоброжелательность и скрытая агрессивность - вот с чем она сталкивалась, пытаясь откровенно поговорить с мужем. Он никогда не поверит в ее невиновность. Он никогда не забудет свою первую жену Изабель.
Увидев, как отшатнулась жена, Рене поспешил извиниться и объяснил:
- Пойми, мне очень тяжело видеть тебя в этом замке.
Рита покраснела и опустила голову. Да, он имел полное право возненавидеть жену.
- Ну что мне такого сказать, чтобы ты мне поверил? - в отчаянии прошептала она.
- Промолчи. Чем больше ты говоришь, тем злее я становлюсь. Это словно цепная реакция.
Рене развернулся, собираясь уйти.
- Мне нужно поговорить с Симоной. Она, кажется, не поняла, что мою жену нельзя называть замарашкой.
- Ты назвал меня распутной, - горько усмехнулась Рита.
- Если я и извинюсь, то боюсь, мои извинения будут неискренними.
С этими словами месье де Сен-Сирк покинул зал, оставив Риту наедине с ее нерадостными мыслями. Вскоре пришла няня Дэнни, попросив молодую женщину осмотреть детскую - все ли там в порядке. Они поднялись на второй этаж в маленькую комнатку в угловой башне. Рита распахнула тяжелую дверь… и остановилась в изумлении.
Прелестная детская открылась ее взору. Напротив высокого стрельчатого окна стояла роскошная старинная колыбель под батистовым пологом. Пол устилал пушистый персидский ковер. Рядом с колыбелью сидели, лежали и были сложены в коробки самые прекрасные игрушки, которые только можно было себе представить.
Горло Риты перехватило. Она поняла, что все то время, пока Дэнни не было здесь, Рене заботливо подготавливал его комнату, выбирал все до последней мелочи, сам покупал яркие игрушки… И не видел своего сына с момента рождения.
Чувство вины, накатившее внезапно, было столь сильным, что Рита невольно всхлипнула.
- Прекрасная детская, - сказала она няне, стоящей рядом. - Простите, мадемуазель Бурдуа, я пойду.
Добравшись до своей роскошной спальни, Рита упала на кровать и разрыдалась. Все, все, что бы она ни делала, все выходило плохо - от жалких попыток научиться одеваться и смотреть за домом до общения с собственным мужем. Она всего лишь никчемная, глупая и бездушная женщина, более никто.
Муж ее не любит, его приемная мать ненавидит. Дэнни - единственное утешение, но и его могут забрать! Зачем, зачем только Рене вернул ее обратно? Ради спокойствия сына? Ради приличия? Лучше бы велел утопить в ближайшем пруду, всем было бы легче! Рита де Сен-Сирк, нежеланная, отвергнутая жена… Что может быть печальнее.
Все еще всхлипывая, Рита поплелась в ванную, открыла краны, безучастно следя за тем, как ванна наполняется, насыпала ароматизированную соль и со вздохом погрузилась в теплую воду.
Чего еще можно было ждать от Рене? Он дал ей имя, состояние, безопасность, в конце концов. Да, он никогда не отвечал на ее телефонные звонки. Да, он постоянно упоминал имя Изабель.
Вполне возможно, что ему наскучила тощая жена и он решил утешиться с какой-нибудь красоткой? Все, что требовалось от Риты, она выполнила - родила ему наследника…
С этими грустными мыслями она вылезла из ванны, вытерлась, накинула пеньюар и снова отправилась в детскую, проверить, как там Дэнни. Она еще не привыкла доверять прислуге и няне.
Около дверей в комнату малыша, Рита неожиданно столкнулась с мадам Мерийон. Та стояла возле детской, словно привидение, не осмеливаясь переступить порог.
- Ты родила Рене сына. Должно быть, страшно довольна собой? - с горечью произнесла старая женщина.
- Пожалуйста, прошу вас, не уезжайте! Это же и ваш дом тоже.
- Этот дом перестал быть моим с тех пор, как ты переступила его порог. Как только Рене мог осквернить память моей дочери, приведя в семью такую, как ты?
Рита стиснула зубы. Ну сколько можно! Чем она провинилась перед ними! Призрак прекрасной Изабель постоянно стоял перед нею, словно насмехаясь: "Вот я, лучше тебя, красивее, воспитаннее, любимее… Главное - любимее. И ты ничего мне не сделаешь, потому что я умерла!"
- Даже если дочь больше не с вами, то вы все равно остаетесь частью семьи Рене и он любит вас, - терпеливо произнесла Рита, не желая поддаваться на провокации и грубость.
Мадам Мерийон, обескураженная подобной вежливостью, молча развернулась и засеменила по коридору прочь.
Ничто не может причинить мне вреда, убеждала себя Рита. Ничто. Я должна всегда об этом помнить!
Проведав спокойно спавшего Дэнни, она отправилась бродить по замку, пытаясь обрести душевное спокойствие.
Проходя по слабо освещенным коридорам был уже вечер, - молодая женщина зашла в небольшой зимний сад, где журчала вода в фонтане и неярко горели фитолампы. Своим возникновением этот прелестный уголок замка был обязан конечно же великолепной Изабель де Сен-Сирк - предшественнице Риты, если можно так выразиться.
Присев на каменную скамеечку, искусно размещенную среди высоких фикусов и цветущих апельсиновых деревьев, Рита закрыла глаза, с наслаждением вслушиваясь в успокоительный плеск падающих струй.
Однако долго побыть в одиночестве ей не удалось.
- Рита, мне нужно с тобой поговорить, - раздался голос ее мужа, вошедшего в зимний сад.
Она нехотя открыла глаза.
- Что случилось, Рене?
- Пойдем со мной. Здесь нам могут помешать.
Не желая, как обычно, спорить, Рита поднялась со скамьи, с тоской размышляя о том, что же еще могло случиться за время их краткого пребывания в замке Сен-Сирк.
Украдкой взглянув на мужа, она поняла, что тот страшно разозлен, хотя не показывает виду. Голубые глаза метали молнии, тонкие ноздри раздувались, скулы затвердели.
- Как ты могла! - безо всяких объяснений выпалил он, когда они вошли в спальню Риты и дверь за ними закрылась.
- Как я могла… Что, могла? - пролепетала несчастная женщина.
- Нечего притворяться! - рявкнул Рене, дав волю гневу. - Симона пришла ко мне и сказала, что ты неуважительно отзывалась о ее дочери. Как ты можешь быть такой бесчувственной? Как тебе не стыдно?!
Рита почувствовала, что колени - в который уже раз за сегодняшний день - готовы подломиться и она может без сил рухнуть на пол. Казалось, она попала в какой-то нескончаемый круг лжи и интриг.
- Неправда! Я всего лишь сказала, что, хотя Изабель больше нет, мадам Мерийон может по-прежнему считать этот замок своим домом.
- Я тебе не верю. Еще никогда я не видел Симону в таком состоянии. Ты намеренно оскорбила ее, а теперь даже не хочешь сознаться в своем проступке!
Но Рита не собиралась сдаваться так просто. Сколько можно, в конце концов!
Она выпрямилась во весь свой маленький рост, гордо выпятила подбородок и смело посмотрела в глаза Рене.
- Я не совершила ничего предосудительного! Мадам Мерийон меня неправильно поняла, вот и все!
- Не лги! Ты просто хочешь отвертеться! Не думала, что Симона мне все расскажет, да?
- Я не говорила ей ничего оскорбительного! Зачем мне делать это, посуди сам?
- Потому что, как мать моего сына и моя жена, ты чувствуешь свою силу и безнаказанность в этом доме!
Что?! Рита нервно рассмеялась - так чудовищно было это предположение!
- Силу? Безнаказанность? Я? Да я здесь не больше, чем ничто! Мадам Мерийон вечно издевалась надо мной. Высмеивала все мои ошибки перед гостями и прислугой, попрекала меня… Ничто из того, что я делаю, не нравится ей… и тебе, кстати, тоже! Я тратила часы на то, чтобы научиться составлять меню для идиотских вечеринок только для того, чтобы их отвергли! Оказывалось, что ты этого вовсе и не ешь! Я позволяла этой женщине издеваться надо мной во время бесчисленных приемов и обедов, на которые ты никогда не являлся, а я, как дура, переодевалась по четыре раза в день!
Рита почти кричала, огромные синие глаза лихорадочно блестели.
- Рита!
- Что, Рита? Что ты знаешь обо всем этом! Да я бы предпочла по двенадцать часов вкалывать в забое, чем быть твоей женой! Это невыносимо!
Последние слова повисли в напряженной тишине. Рене немного помолчал, ожидая, не скажет ли она еще чего-нибудь, потом хладнокровно произнес:
- Ты выдаешь себя каждым словом. Теперь я ясно вижу, что ты недолюбливала мою приемную мать и была бы рада выжить ее отсюда.
Рита потрясенно посмотрела на его спокойное лицо. Надо же, как этот человек все переиначил! Из всех слов, он услышал только те, что говорили не в ее пользу.
- Я не оскорбляла ее, - устало повторила она. - Я знаю, что ты любишь мадам Мерийон, и просила ее остаться здесь, не покидать замок, понимаешь?
- Знаешь, почему-то я больше верю ей. Если ты солгала мне один раз, то почему бы тебе не солгать снова?.. Не смей отворачиваться, когда я с тобой разговариваю! - закричал Рене, увидев, что Рита беспомощно пожала плечами и отошла к окну.
Схватив ее за руку, он рывком развернул жену лицом к себе.
- Если я скажу тебе "прыгай", то ты должна только спросить, как высоко! Ты поняла меня? Нужно повторять?
- Прекрасно поняла! Но я не стану потакать тебе! - выкрикнула Рита, судорожно выдергивая руку. На глазах ее закипали злые слезы. - Ты все равно не заставишь меня думать о тебе хуже, чем сейчас!
- Неужели? - Рене сладко улыбнулся. - А я-то полагал, что ты от меня без ума. Что ж, тогда тебе не понравится то, зачем я привел тебя сюда.
- Чтобы мучить меня, вот зачем. И мне это не нравится!
- Нет, моя дорогая. Я пришел заняться с тобой любовью.
9
Сначала Рита решила, что ослышалась.
- Ч-что? - слегка заикаясь, переспросила она. - Скажи, ты не шутишь? Что это на тебя нашло? Ты же не хотел прикасаться ко мне и пальцем, разве забыл? Или решил отомстить мне?
- Оставь свои вопросы, моя дорогая, - ответил Рене, как-то странно глядя на жену. - Не думаю, что должен объяснять тебе мои действия.
Произнося эти слова, он подходил все ближе. Рита ощутила мощную волну желания, исходящую от мужа, и слегка испугалась: раньше она его никогда таким не видела. Чопорный и холодный месье де Сен-Сирк вдруг куда-то исчез, а вместо него появился кто-то другой.
- Не трогай меня!
- Позволь напомнить, что ты - моя жена.
- Это неважно! - Рита пятилась от мужа все дальше, пока не наткнулась на кровать.
- Нет, важно, - прошептал Рене, крепко обнимая ее за талию и впиваясь в полураскрытые губы жадным поцелуем.
Как будто и не было долгих месяцев разлуки! Молодая женщина никогда прежде не знала, что холодноватый и сдержанный Рене таит в себе столь глубокую жажду чувственных наслаждений. Он вел себя, словно крестоносец в захваченном городе, совсем не думая о приличиях.
Крепко прижав к себе тщетно пытавшуюся вырваться жену, Рене целовал ее до тех пор, пока она не начала задыхаться, сминая пальцами тонкий шелк пеньюара, безжалостно терзая кружево.
Оторвавшись от губ Риты, Рене буквально швырнул на кровать жену - смятенную, перепуганную, в растерзанной одежде.
- Это будет тебе наказанием, - жестко произнес он, развязывая пояс своего халата. - Не думаю, что доставлю тебе удовольствие… да это и не обязательно.
- Рене, что ты делаешь? - попыталась воззвать Рита к его цивилизованности. - Ты ведешь себя, как дикарь!
- Я и есть дикарь. Я ничем не отличаюсь от моих предков! И не стану умолять тебя. Если мне что-то нужно, я беру это. А мне нужна ты!
Опершись коленом о роскошное ложе, он склонился над Ритой, словно царственный хищник, и распахнул полупрозрачный пеньюар, обнажая ее стройное тонкое тело, прикрытое теперь лишь беленькими трусиками.
- Батист очень мил, - прошептал он, срывая и этот клочок ткани. - Но он идет только невинным девочкам… Ты понимаешь, о чем я, не так ли?
Рита, окончательно решив, что ее муж сошел с ума, отрицательно помотала головой, уставившись на него широко раскрытыми синими глазами и пытаясь руками прикрыть наготу.
- Твоей главной обязанностью отныне будет доставлять мне удовольствие. И нечего прикидываться скромницей, как ты любила делать раньше! Может быть, секс со мной не так приятен для тебя, как с твоим ненаглядным Полем, но придется через это пройти. И не один раз!
Он придавил ее к кровати всей массой своего тренированного тела, сжимая хрупкие запястья сильными пальцами.
- Как насчет тех веселых дней, что ты проводила у Поля в студии? Думала, если прикинешься недотрогой, то обведешь меня вокруг пальца? Но мы то с тобой знаем, что ты любишь заниматься этим!
- Я никогда не прикидывалась, - прошептала Рита, осознавая, что голова кружится от волнующей близости Рене, источающего сексуальные флюиды, заставляющего забыть обо всем, кроме него. - И я никогда не оставалась наедине с Полем. У него была подружка.
- Соври что-нибудь поинтересней! Или скажи, чем ты там занималась с ним?
- Ничем!
- Пусть он сгорит в аду! - с мучительной яростью выкрикнул Рене. Он смотрел на Риту, как ястреб, готовый броситься на свою жертву. - С этих пор не будет никаких запертых дверей, никаких отдельных спален!
Жесткое колено раздвинуло судорожно сжатые бедра Риты. Рене приподнялся на руках над распростертым телом.
- Я не хочу! - выкрикнула молодая женщина, изо всех сил пытаясь вывернуться.
Ей удалось освободить руки, и в бессильной ярости она заколотила кулачками по широким плечам мужа. Но тот, казалось, только наслаждался этим.
- Кого ты хочешь обмануть, дорогая, - пробормотал он и снова впился в податливые губы, умело лаская их языком, покусывая, приводя Риту в исступление.
Она чувствовала себя беспомощной жертвой и, как ни странно, начинала наслаждаться этим. Лучше так, чем мучительно противиться собственному желанию!
- Все теперь переменится, - пообещал Рене, сильным толчком проникая внутрь ее тела, каждым движением подчиняя, порабощая трепещущую плоть.
Горячая волна наслаждения прошла по телу стонущей женщины, давно забытое ощущение близости мужа ошеломляло. Она непроизвольно вцепилась пальцами в его обнаженные плечи, прижимая к себе сильное, гибкое тело. Никогда еще Рене не был таким страстным, таким изобретательным в любви.
Рита вдруг осознала, что еще ни разу не видела мужа обнаженным при свете, а сейчас он пылко обнимал ее, даже не позаботившись о том, чтобы погасить лампу. Его, казалось, занимало только одно - как бы дать жене больше наслаждения.
Еще через несколько секунд они сплелись, как две змеи, не в силах оторваться друг от друга, став одним целым.
- Рене, прекрати, прошу тебя, - простонала Рита, понимая, что сейчас он просто раздавит ее.
- Ну уж нет, я только начал!
Он перекатился на спину и легко приподнял Риту над собой.
- Разве не видишь, что твой муж хочет тебя? Придется постараться ради моего удовольствия.
Словно беспомощную куклу, он медленно опустил ее, заставляя раскрыться, безжалостно проникая внутрь влажного лона. Рита лишь беспомощно застонала, не в силах помешать происходящему.
Невероятно! Муж использовал ее, словно продажную девку или рабыню, чтобы насладиться сексом. Средневековый деспот!
Разум был возмущен, но тело… тело с готовностью поддавалось властным ласкам Рене. Словно бы жаркий костер разгорался внутри Риты в ответ на пылкость мужа, на его страстные прикосновения.
- Что, лучше, чем с Полем? - вдруг спросил тот, крепко сжимая в объятиях разгоряченную, тяжело дышащую женщину.
Рита не поняла сначала, что за слова были произнесены. Потом в затуманенное сознание пробился смысл сказанного.
- Ты… Что ты говоришь! - закричала она, пытаясь высвободиться. - Пусти меня!
- Нет!
Впрочем, пусть говорит, что хочет, лишь бы не останавливался, подумала охваченная страстью женщина. Только бы не прекращал ласкать ее истосковавшееся тело, поглаживать напрягшиеся груди, нежную кожу бедер… покрывать ее тысячами жадных поцелуев.
- Рене…
- Да, дорогая?
- Я… я хочу тебя снова. Сейчас, - поборов смущение, прошептала Рита.
Ей хотелось сейчас только одного - ощущать жар шелковистой кожи, силу его объятий. Быть так близко, как только можно.
Странное чувство промелькнуло в голубых глазах молодого мужчины. Боль или страсть? Понять было невозможно.
- Я не смогу быть нежным сегодня, - произнес он, тяжело дыша, капелька пота стекала по его лицу.
- Неважно.
Быстрым движением Рене снова оказался сверху, мягко, но решительно разводя бедра Риты, теперь уже с готовностью устремившуюся навстречу его напору. Мгновение - и он был уже внутри, заполняя ее всю, заставляя нежное тело содрогаться от мучительного удовольствия.
- О, Рита… - простонал муж, начиная двигаться все быстрее, не в силах больше сдерживать свою страсть.
Обхватив ногами его напрягшуюся спину, молодая женщина двигалась вместе с ним, подчиняясь всепоглощающему извечному ритму, отбросив смущение, думая только об одном - чтобы жаркая волна наслаждения, зарождающаяся где-то в низу живота, пульсирующая в груди и бедрах, выплеснулась наконец наружу, унося ее с собой.
Где-то краем затуманенного сладкой негой сознания Рита уловила, как Рене снова выкрикнул ее имя, прижимая к себе, входя еще глубже, причиняя невыносимое наслаждение, перемешанное с болью, доводя до экстаза…
Опустошенные этой неожиданной вспышкой, они лежали рядом на смятых простынях.
Несмотря на физическую усталость, Риту переполняло счастье. Она давно не чувствовала себя желанной, необходимой… не чувствовала себя в безопасности, наконец.
Положив голову мужу на плечо, она наслаждалась ощущением покоя и радости. Все тревоги, казалось, ушли куда-то прочь. Рене обнимал ее за тонкую талию, машинально поглаживая гладкую кожу.
- Милый…
- Ммм…