Марсель
Захожу в "Альди", а там немец интеллигентный на очёчках рыжих от "Картье" спрашивает вдруг:
– Вино красное пьёте?
– С какой целью интересуетесь?
Вижу, у него в тележке целых семь пузырей розового французского вина.
– Я тут специально, не поленился.
– Очень хорошее вино, рекомендую!
Ну, семь не семь. А три бутылки взял – на пробу.
И сыра любимого датского, вонючего, как "пелотка", прихватил несколько пачек.
Налил дома стаканчик, сырок на вилочку – рай, друзья – просто рай на земле.
Вкусно так, что, как говорил рядовой Хатамов у нас в роте:
– Лучше, чем ебаться…
И бьёт по голове – хоть и градусов немного.
Вот приговорил бутылочку под сырок и думаю:
– А зачем мне всё это надо?
– "Спартак", выезда?
– Надо здоровье и сердце беречь, ага.
А внутренний голос говорит:
– Иди ещё выпей – всё будет хорошо.
Так и сделал…
До скорой встречи в Марселе, возле миски с супом "Буйабес".
Рейс с пересадкой, и вместо Брюсселя авиакомпания "Брюссельские авиалинии" посадила самолёт в Остенде.
Якобы из-за тумана.
Специальный автобус до Брюссельского аэропорта пришёл слишком поздно и ехал слишком долго, попал на регистрацию за одну минуту до отлёта последнего в этот день рейса на Марсель.
Бельгиец на регистрации не хотел тормознуть планер и сказал:
– Вы опоздали по своей вине и улетите только завтра.
Зря он это сделал. Пришлось тогда ему сказать:
– Вам лично, а также бельгийскому королю Бодуэну и всей его королеве-матери сильно не поздоровится, если я прямо сейчас же не улечу в Марсель.
– Знаменитое дело "бельгийских педофилов" покажется вам штрафом за неправильную парковку! – и сунул аккредитацию на матч прямо в дебильное лицо.
Стос перекосил морду и спросил:
– Бежать можете?
– Конечно, нет!
Что тут началось – мама мия! Вдруг пригнали микромобиль с мигалкой и мусорской охраной.
Со скоростью пожирания устриц Ульяновым в марсельском порту был доставлен прямо на взлетно-посадочную полосу и по специальному трапу сгружен на борт к ебеней королеве-матери.
Борт плавно взлетел, я дремал, заботливо укрытый пледом – и пускал вонючих "шептунов" на всю авиакомпанию "Брюссельские авиалинии".
В отеле, где жил "Спартак", пытался всучить свою книжонку Титову.
Возмущённый Егор сказал, как отрезал.
– Ты не видишь, ми кушаем!
И только когда прозвучал магический пароль.
– Я от Ульянова, насчёт мебели – капитан внял моим мольбам.
Тут же торжественно был подписан экземпляр, прямо на полу, в коридоре возле номера.
Мимо прошёл Виталик Платонов, в шикарном "Рэдисоне" он умудрился снять и забронировать все рестораны. Голодные гости отеля ходили нежрамши и синюшные от голода, пока "Спартак" питался шесть раз в день.
На ВИПе марсельского стадиона "Велодром" дядя абб дул в уши перепуганному Шавло:
– Это Андрей из Берлина – он написал "Наш ответ Чемберлену".
– Чего, чего?
– Так я и говорю, – молвит не совсем трезвый дядя абб
– Наш ответ Рабинеру!
– А-а-а… – и Шавло ищет мобильный.
Надо получить у Арнольдыча указание:
– Чего делать-то?
Но красавица жена осторожно дёргает его за рукав и Шавло призадумался:
– Давай книжку для контроля и проверки субординации…
Олигарх дядя абб смотрит на меня, но книжек "Просто wasy и Спартак" больше нет.
Все розданы настоящим русским патриотам с камарильей.
Шавло хмурится, глядя вдаль.
Мы уходим в буфет – отбиваться Божоле и фуа-гра.
Почтенные папики и худенькие тётеньки в норковых манто мечут харч, как в последний раз.
Высокая подача вина льётся рекой, любимое бухло олигарха "Сосикая" – в последнюю минуту выдул одутловатый папсик с лицом Саркози.
Но это лишь его троюродный брат.
Дюжие амбалы оттеснили нас вглубь зала…
После матча афроараб торговал "дёнер-кебабами" прямо возле "Велодрома". Окинув цепким взглядом покупателя, тут же складывал ему цену.
Плюс-минус пять евро.
Интересно, во Франции есть ОБЭП?
Портье нашего отеля, араб-алжирец, окончил Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище. Специальное подразделение.
Говорит по-русски.
– Пил ли водку в Рязани?
– Мусульмане не пьют!
– А три рубля шестьдесят две копейки – дороговато было…
Бутылку пива для Ульянова открыл глазом.
Совсем поздно ночью Ульянов захотел подкрепиться, и мы решили купить "Дёнер-кебаб" в ларьке у афроарабов.
Рядом трётся молодняк в спортивных костюмах с добрыми лицами гопоты и высохшие от лютых ветров норд-оста пожёванные биксы.
– Замажем на угощение, что ширевом торгуют, – говорю я и вспоминаю:
– Ширево и порево – это, братцы, здорево!
Ульянов крутит пальцем у виска и ласково молвит:
– У тебя крышу снесло от звёздной болезни и жахлой книжонки.
– Ребята просто тусуются и смотрят, кому бы дать пизды, без истерик и фанатизма…
Но спор принимает.
Через пару минут рядом тормозит "бэха" и кекс, весь на спортивном "найке", отдаёт "чек" прямо в руки водителю и тачка быстро отчаливает в сторону центра.
Пришлось Ульянову платить за еду и пиво – спор он проиграл, как и наш любимый клуб.
Эта же самая стюардесса на обратном рейсе Брюссель – Берлин снова укрыла меня пледом и принесла пивка. При этом тёрлась сладкой "пелоткой" об руку и углублённо блестела декольте.
А у меня обнаружился "спермотоксикоз", как у камер-юнкера младшего придворного звания в пору поллюций и революций.
Острава
Мрачный и пепельно-горький пердяевский городок Острава глядел во все свои польско-моравские щщи.
Серые облупленные здания и худосочные цыгане на цветах радуги, кружившие вокруг нас, как герои Киплинга, заставляли субтильно ежиться и тревожно вглядываться в ночную синь.
В сини блестели, как зажженные фаеры, мутные глазки выездюков Великого Клуба.
Они хлопали в такт проходящих мимо чешских омоновцев с огромными дубинками наперевес в форме хуя из книги рекордов Гиннеса.
Омоновцы проявили великодушие и разрешили бесплатно посрать в вокзальном сортире.
Сине-бритые затылки польских "качков-маргиналов" также не добавляли оптимизма.
Прокозлячая "келбаска" в буфете Главного остравского вокзала напомнила о пельменях серого цвета застойных семидесятых.
– Вот он, запах Родины! – подумал я, вгрызаясь в ещё недавно блеявшее невинное животное.
Рядом пристроился унылый Довженко, он пытался догнаться безалкогольным пивом.
Но Ульянов уже бегом бежал в спасительное купе ночного скорого поезда Острава – Прага, зажав билет в мозолистой руке.
Другой придерживал кепку "Китай – моя любовь" от "Дольче и Габбана" цвета "мать сыра земля".
Где-то далеко на вокзале остались гопник Гангстер со своей очаровательной спутницей, пьяный в гавно его друг Алексей, Алёшенька, сынок и другие антисоциальные элементы из числа юной поросли пятой волны.
Огромный стакан в пять литров с "Бехеровкой" цвета мочи полковой кобылы ещё долго колыхался и дрожал в неокрепших руках жителя дальнего Подмосковья.
Собачник – малобюджетник скупил все двойные розы "Банник"-"Спартак".
Его ждал табаш в пять накатов, выдвинулся в сторону Варшавы с пересадкой на семи "собаках".
И официантка.
Официантка, которая за кнедлики на шкварках и гуляш с пивком пыталась дать нам сдачи.
Вместо двух тысяч крон – сначала две, затем двадцать, потом двести – и лишь после безумного крика на чешском языке.
– Цо, чешска курва, охуела! – правильно сложила за обед.
В пивной "У Гуса", не Хиддинка…
Глоба и Швеция
Павел Павлович Глоба давно живёт в Берлине. Недавно с ним познакомился. Можно по разному к нему относиться, тем более, что многие считают его аферистом.
У меня на левой руке несколько родинок в форме созвездия Большой Медведицы.
Когда Глоба увидел, то оживился весьма и сделал совершенно неожиданное резюме.
– Нужно больше доверять интуиции, а не разуму.
– И будет Вам счастье…
Доверился интуиции, и первый раз в жизни пошёл на совершенно безнадежное мероприятие. Результат поразительный!
Итак, покупка клубники по интуиции.
Купил надысь клубнички местной, из под Бранденбурга.
Продаётся по всему Берлину в специальных красных киосках, свежая каждый день.
Вкусная, как чёрная икра!
Такое симпатичное двухкилограммовое лукошко, с таким же Красная Шапочка ходила к бабушке.
Старушка-процентщица скидку сделала, и взял, на жабу, две корзинки плетёные.
Дражайшая супруга обрадовалась, и приговорили клубничку почти в один присест, даже не заметили.
Ну, у меня-то закалочка старая, с советских времён. Только и сходил в туалет "по Малахову".
А жена покрылась пятнами по всему телу и зуд начался.
Быстренько идём к кожнику – тут недалеко.
Седенький профессор Хофман только крякнул, да вдруг как пизданёт по-русски:
– Вы слишком много кушать!
Я чуть со стула не упал от смеха, да и жена тоже.
– Герр профессор – поклонник фильма "Ширли-мырли"?
– Нет.
– Папа был в плену и научил немного по-русски.
Когда буквально перевёл, то он тоже ржал в голос.
– А говорят у немцев нет чувства юмора!
– Сейчас!
Герр Хофман расчувствовался, и вместо того, чтобы почём зря гнать меня в аптеку с рецептом, достал гидрокортизон из шкафчика.
И почёл краткую лекцию про концентрацию мази на сантиметр поверхности тела:
– Всё хорошо в меру.
Мазь жене к утру помогла, а я вспомнил Глобу.
При следующей встрече набрался наглости и спросил про московский "Спартак".
Он уже давно составил "Натальную карту" команды по просьбе одного очень богатого болельщика.
За основу был взят год, месяц, число, время и место основания клуба Патриархом и тогдашним Первым секретарем ЦК ВЛКСМ.
Денег это стоит немалых, Павел Павлович ничего бесплатно не делает. Естественно он ничего не стал говорить, что в "Натальной карте".
Футболом Глоба интересуется только с точки зрения заработка от богатых клиентов.
Единственное, что удалось из него выудить, методом удушения:
– Очень скоро ваши мучения закончатся, и в самое ближайшее время команду ждёт подъём и…
– "А больше я вам, буржуинам, ничего не скажу, а самим вам, проклятым, и ввек не догадаться".
– Осторожнее в Швеции! – вдруг сказал Глоба на прощание.
Накануне отлёта в Гетеборг пошёл прогуляться по центру Берлина, в район Кудамм.
Идёт навстречу мальчик лет семи от роду в спартаковской шапочке от Собачника-малобюджетника.
Честно говоря, удивился не по-детски.
– Мальчик, ты в Берлине живёшь?
– Да…
– А родился где?
– Тоже в Берлине, – отвечает мальчик с небольшим немецким акцентом.
– Родители твои давно в Германии?
– Давно-о-о…
– Из Москвы небось?
– Не-а, из Днепропетровска…
И под занавес мальчик выдаёт информацию:
– Кони, сосать!
– Егор Титов – наш капитан.
– Веллитон – хороший, хоть и негр.
Нет, я конечно в семь лет тоже кое-что знал.
Например, что Никита Сергеевич Хрущёв, помимо кукурузы, сеет ещё и разумное, доброе, вечное.
Что Каудильо – фашист, а Гилю Хусаинова чуть не убили в Испании, но Долорес Ибаррури его спасла.
Вот такие болельщики растут в дальнем зарубежье.
В Гетёборге в отель заехал заботливый Ульянов и, как друг, решил подвести в аэропорт.
Ага – подвёз, сука!
Тока не в "Сити Аэропорт" – оттуда рейсы на Берлин, а в "Международный".
Расстояние между ними – ерунда, километров двести, не больше.
– Держи сто крон на такси! – сказал участливый Ульянов.
Блеснул полированной, как шар, плешью и ушёл отбивать толстую, как член, пачку "Такс-фри", перетянутую резинкой, украденной прямо из рецепции отеля.
Милая шведская семья объяснила таксисту куда ехать, и через два часа, отдав много евро, а не крон, сидел в "Сити Аэропорт".
Прижимая к груди единственный, потрёпанный экземпляр своей первой книги, которую привёз Пашка-Америка.
После матча мог лишиться и этого экземпляра.
Команда выходит к автобусу, Егор Титов идёт с мамой.
Ульянов тут, как тут.
– Егор, это Андрей из Берлина, он написал книгу.
– Я тебе про него рассказывал.
– Мама!!!
– Он мне это в десятый раз рассказывает.
– Я что, похож на человека, у которого проблемы с памятью?
Ретируюсь бочком, прижимая книгу поближе к сердцу.
Ульянов даже не покраснел, а вернулся в буфет.
В перерыве матча буфет был подвергнут нашествию гостей из России.
Ульянов и Довженко так метнули харч, что Шавло и пресс-атташе только успели поглядеть на пустые тарелки.
Рыбка и тефтельки съедены в один присест.
Пашка-Америка схомячил пирог размером с автомобильную покрышку и примерно такой же толщины.
Якобы непьющие болельщики так заливали дармовой вискарь, что бармен-негр не успевал наливать.
При этом вся братия запивала ещё и пивком.
– А чего?
– Дармовое дело!
Скромно откушивал зелёным яблочком, второе съесть не успел.
Раздался дикий крик:
– Симулянты Швецию объедают! – Ульянов вырвал яблочко прямо из рук.
И сожрал его вместе с косточками в два больших и жадных укуса.
От халявного бухла эта шобла весь второй тайм не вылизала из сральника.
Громкий пердёж отдавался на ВИПе гулким эхом.
Лощёные шведы недоумённо оглядывались по сторонам…
– Это мои друзья!
С тех пор стал читать все прогнозы, которые пишет Глоба.
Прага
Пока Юлия Владимировна Тимошенко боролась с "кишеньковыми прокурорами", я продолжал неравную борьбу с Ульяновым, который позорил "Злату Прагу".
После поездки на историческую Родину Ульянов потерял ориентацию, под маской добропорядочного человека вскрылась злобная личина двурушника.
А всего лишь год назад…
Чехия.
Поздно вечером стоим с Ульяновым возле отеля в городке Либерец и беседуем на свежем воздухе.
– А ведь Мартин Иранек – местный уроженец, играл за "Слован", у него тут дом.
– Угу.
Вдруг со страшным визгом подкатывает шикарная жёлтая "Ламборджини". За рулём Иранек.
– Мартин! Подвези до Главного вокзала.
– Да не проблема…
Спартаковский защитник говорил по-русски практически без акцента.
– А тачка-то двухместная.
– Хуйня!
– Меня тут каждая собака знает, а начальник полиции вообще мой друг.
Лезем в тачку.
Ульянов – стокилограммовый, сука, на колени примостился… и с ветерком до вокзала со скоростью сто восемьдесят километров в час.
Благо улицы пустые, но менжа пробила реально.
Правильно Николай Васильевич Гоголь говорил:
– "И какой же русский не любит быстрой езды?"
Так что ментальность у Мартина Иранека правильная – дух спартаковский присутствует, да со шквалистым ветром ещё.
Да и сам я в Праге тоже был "хорош".
Сидим в ресторане, едим гусиные шкварки, которые так здорово описал Гашек в бессмертном романе.
Ульянов поперхнулся большой порцией вискаря, когда увидел счёт.
Взглянул на бумажку только наискосок, и через десять секунд сказал:
– Тут лишнее евро.
От такого правильного ответа Поташов и Друзь стыдливо откуривают одну писю на двоих.
Когда Довженко досконально проверил счёт, то оказалось, что вписана лишняя бутылочка воды – её не стал пить Собачник – малобюджетник, в целях экономии…
Можно попить дармовой воды в отеле, из-под крана.
Если, конечно, она там есть, и её не успели выпить лица некоренной национальности.
Меня вывели под руки, так пива перепил:
– Больно всё вкусно!
Время – час ночи, и прямо посреди Праги до нас доебалась одутловатая мамуля с золотыми фиксами, синюшным лицом и полтавским акцентом.
За умеренную плату были обещаны все прелести анального и орального секса.
– Всего пять минут ходьбы, и презервативы у нас последней модели!
На резонный вопрос:
– У всех африканок СПИД! – не менее резонный ответ:
– А у нас украинские презервативы!!!
Я рыгал, икал и пускал ветры, как фельдкурат Отто Кац. Затем ретировался в отель.
Ни свет, ни заря – самолёт на Берлин.
Замечательный "Рэдиссон" – в четыре утра можно попить кофейку, поесть свежих булочек и круассанов.
Промелькнула гаденькая мысль – разбудить компашку и дать ей "отбиться".
Представил кислое, спросонья, лицо Ульянова и решил:
– Сожру всё сам!
Дорога предстояла длинная и ночка в Праге была лунная…
HD-телевидение и вувузела
Приближался день открытия Олимпиады в Ванкувере. Вся Германия замерла в ожидании.
И вот наконец-то включили HD-телевидение через сети самого большого кабельного провайдера "Кабель Дойчланд".
Причём два государственных канала ARD и ZDF торговались до последнего, как базарные бабки – хотели всё платным сделать.
Срубить денег с "Кабель Дойчланд", а те с пользователей.
Но вмешались папики – политики и, погрозив своей двуствольной саблей, сказали:
– Вещать бесплатно.
Ещё не всё.
Оба канала можно смотреть только через телевизор "Фулл HD".
А кабельный HD-ресивер нужен обязательно.
Стал узнавать про свой "Сони Бравиа", ведь в паспорте написано – "Фулл HD".
От многочисленных даунов-имбецилов различных сервисных служб слышал только одно:
– Вам всё равно нужен кабельный HD-ресивер, потому что он не интегрирован в телевизор.
И услужливо тулили адресок, где его купить.
Ага. Сейчас.
Точно сказал Владимир Владимирович Маяковский:
– "У советских особенная гордость:
– На буржуев смотрим свысока".
По гарантии пришли домой два немца из фирмы "Сони".
Обновить программное обеспечение.
Вставляют флэшку сзади "ящика" в специальный слот – и через пятнадцать минут всё обновлено.
Задавил в себе патологическую жабу и дав чирик "на чай", тихонько спрашиваю:
– Как смотреть HD через кабель по "Сони Бравиа"?
Ошеломительный ответ!
– Сделай тупо поиск цифровых бесплатных каналов через меню.
– И будет тебе удача, касатик!
– Как же так, ведь в моём телеке нет интегрированного HD-ресивера?
Немец смеётся:
– Это специальный ход, чтобы бабла срубить с людей в легкую.
– Делай, как я сказал!
И ушёл, прихватив с собой "чаевые", и напарника – тоже не олигофрена.
Наступил долгожданный первый день Олимпиады.
Делаю поиск каналов… и чудо… ARD и ZDF в HD-изображении!!!
Картинка и звук такие – что можно упасть с дивана.
Видно, как медленно сползает сопля у немецкого горнолыжника в Ванкувере и падает на землю с грохотом, распылив зелёно-салатовые брызги.
– Друзья, просто давайте на чай!