Наслаждаясь новообретённой уверенностью, Талия подняла бёдра, чувствуя, что вот-вот достигнет пика.
– Умоляю…
Габриэл поднял серебристые глаза, светившиеся таким желанием, что у Талии защемило сердце.
– Вы готовы?..
Вожделение Габриэла доставило Талии величайшее удовольствие. Есть ли что-то приятнее, чем быть желанной?.. Даже если речь идёт лишь о плотской любви.
Талия впилась ногтями в спину Габриэла. Экстаз был совсем близко. Сейчас она согласилась бы на что угодно…
– Да, – прошептала Талия.
С разнёсшимся по каюте рычанием Габриэл ловко переместился, оказавшись между её бёдер.
– Раскройтесь для меня, – хрипло выдохнул он, застонав, когда Талия обхватила ногами его стройные бёдра. – Да, вот так…
– Габриэл…
Тут он проник в неё, и Талия лишилась дара речи от величайшего наслаждения. Талия стонала при каждом его движении, а Габриэл всё убыстрял темп, покусывая при этом её сосок.
Наконец Талия не выдержала и начала извиваться от страсти, царапая его спину. Даже теперь, когда они уже несколько раз предавались любовным утехам, Талия, будто впервые, поразилась мощному взрыву удовольствия и в исступлении вскрикнула.
И в самом деле – какое блаженство…
Габриэл словно парил на сияющем облаке. Яхта мерно покачивалась, а он лежал, прижав к себе дремлющую Талию.
Ему и самому хотелось закрыть глаза и поддаться усталости. Габриэл не помнил, когда в последний раз погружался в крепкий, здоровый сон.
В последнее время удавалось забыться только на час – на два, не больше. Если честно, у Габриэла не получалось спокойно проспать всю ночь с тех пор, как отослал Талию из Лондона.
Теперь Габриэл чувствовал величайшее облегчение – наконец-то они оба вырвались из когтей Жака Жерара и вскоре прибудут в Кэррик-Парк. Однако теперь он не мог заснуть, потому что не сводил глаз с Талии.
И дело было не только в её красоте, не только в тёмных, блестящих кудрях, рассыпанных по подушке и искрящихся в проникающих сквозь стекло иллюминатора лучах солнца. Не только в нежном румянце, способном вдохновить любого поэта. Нет, Габриэла охватил настойчивый, необъяснимый страх, что стоит ему закрыть глаза – и Талия снова исчезнет.
Габриэл крепче прижал её к себе и укрыл их обоих одеялом. Талия сонно пошевельнулась и вопросительно взглянула на него:
– Вас что-то тревожит?
Габриэл заправил ей за ухо непокорный локон.
– О чём мне тревожиться?
Уклончивый ответ заставил Талию скорчить недовольную гримасу. Но вместо того чтобы просто положить голову ему на грудь и погрузиться в сон, как надеялся Габриэл, Талия не сводила с него проницательного взгляда.
– Что вы намерены делать, когда вернёмся в Англию?
Габриэл погладил её по спине. Раз уж Талия не хочет спать, может, удастся отвлечь её?
– Рассказать в подробностях?
Талия раскраснелась, однако поддаваться не стала и упёрлась ладонью ему в грудь.
Вот упрямая!
– Я говорю о вашем брате.
Признав поражение, Габриэл перекатился на спину и уставился на балки над головой.
– Предательство Гарри скрывать нельзя – ни от короля, ни от министерства внутренних дел, – наконец проговорил он.
Талия застыла.
– Но…
– Я вовсе не желаю наказывать брата, Талия, – пояснил Габриэл, предупреждая негодующие вопросы. Смирившись с тем, что Гарри сбежал и в Англию возвращаться не собирается, Габриэл наконец принял окончательное решение. Единственно возможное в данных обстоятельствах.
– От всей души надеюсь, что на этот раз Гарри действительно усвоил урок, однако, раз он на свободе, нельзя рисковать жизнями британских солдат.
Талия провела ладонью по его груди, будто пытаясь облегчить тревогу.
– От всей души сочувствую.
Габриэл спрятал лицо в её растрёпанных кудрях, вдыхая сладкий, тёплый аромат сирени. Кто бы мог подумать, что он не только преодолеет многолетнюю привычку к сдержанности и скрытности и начнёт делиться тревогами с женой, но и будет делать это с охотой?
Поразительно.
– Рано или поздно о связях Гарри с Францией стало бы известно, – признал Габриэл, в голосе звучало искреннее сожаление. – Однако теперь имею основания надеяться, что его предательство так и останется тайной.
– Не понимаю. Вы ведь, кажется, считали, что Гарри необходимо отдать под суд.
– Да, вначале я так и думал. Но Гарри предпринял кое-какие меры, благодаря которым премьер-министр будет сам, лично заинтересован в том, чтобы эта история не стала достоянием общественности.
Талия приподнялась и удивлённо посмотрела на него:
– Какие меры?
Габриэл чуть улыбнулся и, сев на постели, потянулся за сюртуком. Неужели Талия опасается, что он задумал нечто бесчестное?
Из внутреннего кармана Габриэл достал лист пергаментной бумаги, затем протянул список Талии:
– Вот какие.
При виде того, как жена тщательно закутывается в одеяло, Габриэл едва сдержал улыбку. Можно подумать, он не изучил каждый дюйм её атласной кожи! Талия развернула бумагу и стала читать.
Наконец с озадаченным видом подняла голову.
– С некоторыми из этих джентльменов я знакома, однако не припоминаю, чтобы кто-то из них был дружен с Гарри. Зачем же они ему помогали?
Габриэл фыркнул. Не были дружны – не то слово! По крайней мере двое из перечисленных джентльменов грозились вызвать Гарри на дуэль, застигнув этого легкомысленного шалопая в постелях своих жён.
– Меньше всего на свете они хотели бы помогать Гарри, – с иронией произнёс Габриэл.
– Тогда зачем вы записали их имена?
– Это не я. – Габриэл широко улыбнулся. – Это Жак Жерар.
Талия задумчиво умолкла – кажется, догадалась, что это за список.
– Хотите сказать, они все – предатели? – уточнила потрясённая Талия.
Габриэл пожал плечами:
– Выходит, что так.
– Но… – Талия смотрела на Габриэла круглыми глазами. Кажется, новости не укладывались у неё в голове. – Боже правый…
– Да уж, – пробормотал Габриэл.
Сердито поджав губы, Талия отшвырнула список в сторону и неодобрительно покачала головой.
– Неужели в наше время никому нельзя доверять?
– Боюсь, высокое положение таит в себе немало соблазнов, однако в данном случае слабости этих людей могут принести нам пользу.
Талия прищурилась:
– Вы уже и план придумали?
Габриэл поднял список и вальяжно взмахнул им.
– Ни Жак, ни сами предатели не знают, что Гарри обнаружил этот документ.
Габриэл улыбнулся в предвкушении. Он уже успел оправиться от потрясения, испытанного при первом прочтении списка изменников. В отличие от Талии Габриэл привык иметь дело с членами парламента и навидался всякого. Поэтому знал, что призвать негодяев к ответу нет никакой возможности. Но, хотя мерзавцы с превеликим удовольствием отправили бы Гарри на виселицу, в данной ситуации им это невыгодно – иначе он потянет за собой всех.
Да, этот список спасёт Гарри жизнь.
– А где он его нашёл?
– В доме викария. – По прибытии Габриэл решил немедленно распорядиться, чтобы там всё обыскали сверху донизу. И в церкви тоже. – Гарри переписал список и положил оригинал на место. У предателей нет оснований опасаться разоблачения.
– Значит, всё останется как есть?
– Вообще-то появилась одна неплохая идея – пусть информаторы поставляют французам ложную информацию.
Талия села, прижав к груди одеяло. Впрочем, полностью скрыть пышные груди не удалось, с удовлетворением отметил Габриэл, любуясь алебастровой кожей и нежно-розовым соском.
– Например? – спросила Талия.
Габриэл чуть не застонал в голос. Безумно хотелось проигнорировать её вопрос и заняться другими делами. Непростительно тратить драгоценные часы наедине, обсуждая шпионов, предателей и политиков-интриганов.
Но Габриэл отлично понимал – Талию с толку не собьёшь. Пока не разузнает все подробности, не успокоится.
Эта женщина неумолима, словно океанский прилив. Вода, как известно, точит самый твёрдый камень.
– Заставим Наполеона готовиться к атакам, которых никто не планирует. Пусть устраивает засады, а британские войска в это время будут совсем в другом месте. Веллингтону легче будет застать врага врасплох.
– Ах вот оно что. – Талия широко улыбнулась. – Ну конечно. Блестяще!
Удостоившись её похвал, Габриэл готов был надуться от гордости. Хотя на самом деле ничего блестящего в этой идее не было. С одной стороны, в теории всё было даже слишком просто. Однако для воплощения замысла в жизнь военное командование должно обеспечивать информаторов правдоподобными ложными сведениями, но при этом не позволять им узнать об истинных планах.
Однако другого выхода у Габриэла не было. Высшие военные чины понадобятся, чтобы спасти Гарри от повешения.
– Будем надеяться, в министерстве внутренних дел согласятся с вашей лестной оценкой.
– Конечно согласятся!
Такая наивность заставила Габриэла рассмеяться.
– Политики редко поступают благоразумно, даже когда дело касается войны. Они слишком заняты борьбой друг с другом, чтобы выступить единым фронтом против истинного врага.
Талия хотела было возразить, но, передумав, покачала головой.
– Всё равно не понимаю, как это всё поможет Гарри, – наконец призналась она.
– Хочу обеспечить ему безопасность.
– Думаете, список гарантирует Гарри свободу?
– Ну разумеется. – Габриэл снова спрятал бесценный листок в карман сюртука и погладил Талию по обнажённому плечу. – Иначе станут известны имена остальных предателей.
От прикосновения Габриэла Талия затрепетала, глаза наполнились горячим желанием.
– А вдруг эти люди откажутся содействовать исполнению вашего плана? – сдавленным голосом выговорила она.
Габриэл провёл пальцем по её руке, до того места, где Талия отчаянно прижимала к груди одеяло.
– Даже если и так, они сделают всё, чтобы скрыть предательство.
– Как вы можете быть настолько уверены?
Габриэл пожал плечами:
– Легко представить, что начнётся, когда Британия узнает, что столь высокопоставленные её сыны сотрудничают с французскими шпионами. – Габриэл поморщился от одной мысли. – Даже если эти люди не сообщили Жаку Жерару ничего особенного. На всех углах начнут кричать, что война вот-вот будет проиграна из-за продажного парламента.
Талия медленно кивнула:
– Да, теперь понимаю.
Габриэл разжал её пальцы, заставив выпустить одеяло, и удовлетворённо вздохнул, увидев наконец совершенство пышных форм и белой кожи.
– Главное, чтобы Гарри не наделал новых глупостей. Тогда он сможет забыть о прошлом и начать новую жизнь, – проговорил Габриэл, невольно отвлекаясь на свои плотские ощущения. – Где бы он ни был.
Раскрасневшаяся Талия снова улеглась на подушки, призывный искрящийся взгляд соблазнил бы даже святого.
– Ваш брат вернётся, когда почувствует в себе силы, – прошептала она.
– Хватит о Гарри. – Улёгшись рядом с женой, Габриэл сжал пальцами её мягкую, тяжёлую грудь. – Предлагаю скоротать остаток путешествия более приятным образом.
Талия выгнула спину и обхватила руками его шею.
– Каким же?
Габриэл опустил голову, любуясь её чувственными губами, приоткрывшимися в ожидании поцелуя.
– Сейчас покажу.
Глава 22
По своей всегдашней привычке Хьюго встал рано и облачился в приталенный синий сюртук и кожаные бриджи, выгодно подчёркивавшие мускулистую фигуру. Хьюго терпеть не мог изнеженных лентяев, которым всё подносят в постель, будто больным или немощным.
К тому же у ранних подъёмов были свои преимущества. Хьюго прошёл в столовую, стены которой украшали светло-зелёные атласные панели и зеркала в золотых рамах. Вокруг изысканного стола из розового дерева стояли такие же стулья с кремово-жёлтой обивкой.
Хьюго не только смог спокойно, без помех насладиться завтраком – толстые ломти ветчины, свежие яйца и тосты с мёдом, – никого не шокируя завидным аппетитом, но и насладился живописным видом на массивные скалы и море, не отвлекаясь на пустую вежливую болтовню.
Покончив с завтраком, Хьюго прошагал мимо буфета, полки которого чуть не прогибались под весом полированных серебряных блюд, и вышел на балкон.
В Кэррик-Парк они прибыли вчера, однако Хьюго так устал, что смог только подняться в комнату, где обычно спал, когда гостил в Девоншире, и сразу плюхнулся в кровать. Теперь же облокотился на каменные перила и окинул взглядом окружающие просторы.
Впрочем, задерживаться здесь Хьюго не собирался, надо вернуться в Лондон, и как можно скорее. Их с Габриэлом внезапный отъезд наверняка породил самые нелепые слухи, которые необходимо подавить в зародыше. Ведь Габриэл хочет убедить предателей, что их злодеяния остаются втайне.
А потом надо бы заехать в собственное поместье в Дербишире. Владения Хьюго были не настолько обширны, как Кэррик-Парк, однако там тоже жили крестьяне и слуги, требующие внимания хозяина. Вообще-то Хьюго любил деревню. Отец даже шутил, что ему следовало бы родиться фермером.
Хьюго не думал, что Габриэл согласится составить компанию – его в ближайшие дни лучше не трогать. Они с молодой женой неделю из спальни не выйдут.
Грустно улыбнувшись, Хьюго вспомнил, как Габриэл нёс смущённую Талию вверх по мраморным ступеням, торопясь добраться до личных покоев. Даже любопытные взгляды столпившихся в холле слуг его не смущали.
Вдруг Хьюго услышал приближающиеся шаги. К немалому удивлению, он увидел шагнувшего на балкон Габриэла.
Граф Эшкомбский, как всегда, был одет безупречно – коричневый сюртук, жилет цвета слоновой кости, тёмные бриджи и блестящие сапоги. Безупречно накрахмаленный галстук завязан простым восточным узлом, в складках скрывается изумрудная булавка.
Однако Хьюго заметил, что челюсти друга плотно сжаты, а в серебристых глазах читается неудовольствие.
Прислонившись к перилам, Хьюго скрестил руки на груди.
– Не думал, что ты ко мне присоединишься, – проговорил он.
– Я и не собирался, – проворчал Габриэл, окидывая великолепный пейзаж мрачным взглядом. – Можешь поверить, я тут не по доброй воле.
Хьюго вскинул брови.
– Зачем такие жертвы? – примирительным тоном произнёс он. – Возвращайся к супруге. Не бойся, не заскучаю, найду чем себя занять.
– Этого я и хотел, – ответил друг. – Однако супруга выставила меня за порог, причём была весьма непреклонна.
Хьюго чуть не рассмеялся. Неужели нашлась женщина, способная указать Габриэлу на дверь? Да ему с ранней юности проходу не давали!
– Ну и дела!
Не находя в ситуации ничего забавного, Габриэл бросил на друга сердитый взгляд:
– Не смешно.
– И вправду, чего смешного, когда ты, оказывается, такой неумелый любовник! Тут уж не до веселья, – с готовностью подхватил Хьюго. – Если хочешь, могу дать пару советов. Может, тогда тебя обратно пустят.
Неожиданно лицо Габриэла залил румянец. Неужели гордый граф смутился от поддразниваний Хьюго? Поразительно.
– Дело не в этом, – рявкнул Габриэл. – И вообще, не нуждаюсь в советах по обольщению от закоренелого женоненавистника.
От такого обвинения Хьюго невольно оторопел. Да, он привык шарахаться от дебютанток, будто от чумных. И последней любовнице дал отставку ещё полгода назад. Чёрт возьми, да он обожает женщин! Если только они не пытаются затащить его под венец и не требуют очередную дорогую безделушку.
Просто…
Хьюго с досадой передёрнул плечами. Просто он ищет женщину, которой, кажется, вовсе на свете нет, шепнул внутренний голос.
Однако Хьюго от этих соображений только отмахнулся, решительно тряхнув головой.
– Никакой я не женоненавистник, – возразил он вслух. – Просто устал от охотниц за состояниями и их назойливых мамаш. – Хьюго помолчал, затем насмешливо улыбнулся. – Если бы у меня была такая вот Талия, я бы тоже, наверное, мнение изменил.
Как Хьюго и ожидал, друг угрожающе прищурился:
– Придержи-ка язык, приятель.
Хьюго только посмеялся:
– Не обращай внимания, просто фигура речи. Я же не хочу, чтобы ты меня пристрелил!
Габриэл фыркнул и устремил взгляд через плечо, будто надеясь увидеть супругу.
– Таких, как Талия, больше нет.
– Верно, – со вздохом согласился Хьюго.
На самом деле в его шутке была доля правды. Не то чтобы Хьюго влюбился в жену друга, но сила характера и горячая преданность Талии вызывали настоящее восхищение. Нечасто встретишь подобные качества у светских красавиц.
С усилием отогнав неуместные мысли, Хьюго вгляделся в угрюмое лицо Габриэла. Стыдно признаться, но досада друга доставляла некоторое удовлетворение. Габриэл привык, что все вокруг пляшут под его дудку. Пора спуститься с небес на землю.
– Да, Талия женщина смелая, – самым невинным тоном произнёс Хьюго. – Не многие отважились бы тебя выгнать.
Габриэл скривился:
– Причина вовсе не в Талии, а в моих собственных неугомонных слугах.
– При чём тут слуги?
– Не успело рассвести, начали в дверь ломиться.
– Ах вот оно что. – Хьюго пожал плечами. – Ничего удивительного – просто хотят удостовериться, что ты вернулся из дальних странствий целым и невредимым.
– На меня они даже не глядели, зато горели желанием узнать, всё ли хорошо с драгоценной графиней Эшкомбской. – Габриэл скорчил гримасу. – Миссис Дональдсон даже разрыдалась от облегчения. Тут я уже не выдержал.
Хьюго удивлённо округлил глаза. Трудно было представить суровую домоправительницу в слезах.
– Вот это да!
– А дальше ещё хуже – Талия твёрдо заявила, что намеревается посвятить день посещению крестьян!
Хьюго оглянулся и посмотрел на пруд с краю парка, за которым виднелись черепичные крыши коттеджей.
– Пожалуй, это даже к лучшему, – пробормотал он, повернувшись к другу. Вспомнил, как крестьяне бросили все силы на поиски Талии и отчаянно желали, чтобы Габриэл вызволил супругу из когтей французского шпиона. – Сама к ним не пойдёт – сбегутся сюда, захотят удостовериться, что доставил её в целости и сохранности…
Габриэл только отмахнулся:
– Талия устала с дороги. Ей следовало бы отдохнуть, а не носиться по всей округе.
Хьюго недоверчиво рассмеялся:
– Хм…
– Интересно, из-за чего ты бесишься на самом деле – что крестьяне со слугами ей покоя не дают? Или что она уделяет внимание кому-то другому, а не тебе?
Горделиво подняв брови, Габриэл вскинул подбородок и взглянул на друга свысока:
– Графу Эшкомбскому нет нужды добиваться внимания жены.
– Если так, то почему граф Эшкомбский всё утро ходит мрачнее тучи и ведёт себя настолько омерзительно, что лорду Ротуэллу хочется его с балкона столкнуть?
Габриэл порывисто вздохнул:
– Пожалуй, ты прав.
– Естественно, – самодовольно кивнул Хьюго. – Я всегда прав.
– Осторожнее, Ротуэлл, – прорычал Габриэл. – Настроение у меня так и не исправилось.
Хьюго улыбнулся, однако вынужден был прекратить издёвки.
– Когда едешь в Лондон?