с этой темой раз и навсегда.
Акива не понял затею Рахель и в этот раз взял с собой в лес
осла. Набрав сухого хвороста и погрузив его на спину живот-
ного, он отправился на рынок. Увидев Акиву с шагающим ря-
дом ослом, у которого на спине рос цветок, торговцы и прохо-
дящие мимо люди начинали громко смеяться.
– Акива, ты нашел себе нового друга? – послышался го-
лос торговца справа.
Эта реплика вызвала громкий смех среди торговцев, а ког-
да Акива, опустив голову, пошел дальше, другой торговец про-
кричал:
– Акива, ты что, с сегодняшнего дня торгуешь не хворо-
стом, а цветами?
Акива, заняв свое место и бойко распродав собранный хво-
рост, поспешил домой. Прикрывая своим телом спину осла,
Акива быстро покинул рынок и прошагал к своему дому в на-
дежде поскорее укрыться от насмешек прохожих. Но Ишра,
сосед Акивы, увидев возвращавшегося домой соседа со ста-
рым ослом, на спине которого рос цветок, прокричал:
– Акива, наверное, ты с этим ослом ровесник. Вы с ним
прекрасно смотритесь вместе, гляжу на вас и не могу най-
ти никаких отличий, – громко засмеялся Ишра. – А нет,
одно, кажется, нашел: наверное, он, в отличие от тебя, мо-
жет читать.
Акива ничего не ответил пожилому соседу, быстро про-
шел в дом и закрыл калитку. Привязав осла к дереву, он вы-
мыл руки и прошел внутрь, где его уже ждал ужин. За ужином
Акива рассказал Рахель о всех насмешках, услышанных за
день, и наотрез отказался снова отправляться на рынок с ос-
лом, у которого на спине растет цветок. Но Рахель настояла,
чтобы он, как они и договаривались, ходил с ним на рынок це-
лую неделю.
По окончании последнего дня обещанной жене недели Аки-
ва вернулся домой, привязал осла, вымыл руки и сел за стол.
Рахель подала ему вкусный ужин, после которого спросила:
– Как прошел день?
– Все как обычно, утром в лес, потом на рынок, а затем
домой.
– Где твой осел?
– Он во дворе, сегодня было жарко, и он еле дошел.
– А как его цветок, он не завял?
– Как ты и сказала, я его дважды поливаю.
– Значит, ты хочешь сказать, что ты целый день проходил
с ослом с цветком на спине и все прошло хорошо? Странно.
– А что должно было произойти?
– И никто не смеялся, что у осла на спине растет цветок?
– Да нет, – задумчиво ответил Акива. – Первые два-три
дня смеялись торговцы на рынке, но теперь они почему-то
утихомирились и даже не обращают на это внимания. Навер-
ное, уже свыклись с мыслью о том, что есть обычные ослы,
а есть ослы с цветком на спине.
– Мой милый Акива, тебе больше не нужно ходить на ры-
нок с этим ослом.
– Почему? Я уже к нему привык.
– Потому что ты уже ответил на свой вопрос.
– Какой вопрос? – удивился Акива.
– На свой по поводу учебы.
– Я думал, что мы все решили. Я походил с ослом с цвет-
ком на спине неделю, как ты и сказала, и теперь мы можем за-
быть об этом разговоре и делать все, чтобы наши дети учи-
лись грамоте.
– Мой Акива, помнишь причину, по которой ты не хотел
идти учиться – ты боялся, что люди будут смеяться над то-
бой, верно?
– Да, Рахель. Я тебе уже об этом говорил.
– Я знаю, но ты и с ослом поначалу стеснялся появлять-
ся на рынке, опасаясь реакции торговцев и прохожих. Да, пу-
скай они и посмеялись над тобой день-два, но потом, как ты
говоришь, они привыкли. То же самое произойдет и с учебой:
учителя, соседи, торговцы и даже дети день, два, может быть,
неделю, будут смеяться над тобой, но потом привыкнут и бу-
дут воспринимать это как должное. Поверь мне, если за не-
делю они привыкли к ослу с цветком на спине, то к тому, что
ты в сорок лет решил научиться грамоте, они привыкнут еще
быстрее.
После этого примера Акиве ничего не оставалось, как со-
гласиться со своей мудрой женой и продолжить изучать гра-
моту вместе с сыном. Он быстро все усваивал, и преподава-
тели были поражены его дотошностью даже в самых мелких
вопросах. Акива подолгу рассматривал все двадцать две бук-
вы ивритского алфавита и пытался понять, почему каждая
буква имеет именно ту форму, а не иную. Его мучили вопро-
сы: Почему букв в алфавите именно двадцать две? И почему
первая буква в нем – "алеф", а не "бет"? Что Создатель хо-
тел всем этим показать?
Рахель видела стремление мужа к знаниям и была чрез-
вычайно рада этому. Каждый раз, знакомясь с новой буквой,
Акива, возвращался домой и подолгу обсуждал ее форму и
значение со своей супругой. Он часами мог пристально смо-
треть на одну букву, изучая ее строение до малейших подроб-
ностей. Акива был убежден, что даже запятая вверху не слу-
чайна и несет в себе некий тайный смысл.
Освоив алфавит, он начал изучать премудрости Торы у раби
Нахума, больше известного в народе как раби Нахум Иш Гам-
Зу из-за того, что любил всегда повторять одну и ту же фра-
зу: "Гам зу летова"*. Он был убежден, что все происходящее
с человеком в этом мире – к лучшему. Из-за римского запрета
ему приходилось тайно обучать Торе всех желающих. Акиве
нравилось обучаться у раввина и иметь возможность задавать
интересующие его вопросы, например: почему первое слово
в Торе, в главе "Берешит", начинается с буквы "бэт", кото-
рая занимает в алфавите второе место, а не с "алеф", которая
первая? И пожилой раввин старался дать ученику объяснения
на все возникающие у него вопросы.
Акиве было очень тяжело, но он не сдавался. В моменты
отчаяния он вспоминал капли воды, проделавшие углубле-
ние в большом камне, и это придавало ему надежду – наде-
жду на то, что и слова Торы проникнут в его сердце, если тер-
пеливо заниматься. Раби Нахум Иш Гам-Зу, видя стремление
Акивы к знаниям, пытался во всем ему помогать. Акива ста-
новился все мудрее и мудрее с каждым вопросом и тщатель-
но подобранным на него ответом. И вскоре раввину ничего
не оставалось делать, как признать способности ученика и
* "Гам зу летова" – букв. "И это тоже к добру".
порекомендовать ему продолжить обучение у лучшего равви-
на современности – раби Элиэзера бен Урканоса*, который
на данный момент был главой ешивы, основанной раби Йо-
хананом бен Закаем в городе Явне. Римский император лично
дал разрешение раби Йоханану бен Закаю основать эту еши-
ву, все другие ешивот в стране обучали на свой страх и риск.
И по этой причине все лучшие мудрецы поколения обучались
тогда в Явне.
* * *
Рахель, в свою очередь, поддерживала своего мужа как мог-
ла. Она предоставила Акиве возможность целыми днями изу-
чать грамоту и основы Торы, взяв на себя все заботы по дому.
Несмотря на трудности, с которыми ей приходилось стал-
киваться, она ни на мгновение не жалела о своем решении от-
править Акиву учиться. На ее глазах осуществлялись все ее
сокровенные мечты. Старший сын учится грамоте, а муж, уже
умея читать и писать, начал изучать премудрости Торы.
Возвращаясь с учебы, отец и сын каждый вечер делились
с родными успехами, а также последними новостями Иудеи.
Однажды летним вечером, за ужином Акива рассказал
жене, что раби Нахум Иш Гам-Зу настойчиво предлагает ему
продолжить учебу в ешиве в Явне. Он поделился с женой, что
тоже хотел бы продолжить обучение в ешиве, но из-за финан-
совых сложностей он намерен завтра же вежливо отклонить
его предложение и продолжить учебу вместе с раби Нахумом
Иш Гам-Зу.
* Раби Элиэзер бен Урканос – один из величайших мудрецов Торы, ученик
раби Йоханана бен Закая. Руководил ешивой в Явне и являлся членом Санедри-
на. Самым выдающимся из его учеников был раби Акива.
Рахель, услышав эту новость, попросила Акиву не торо-
питься отвечать отказом, а напротив, завтра же принять его
предложение. Она пообещала непременно найти необходи-
мую сумму и позволить Акиве продолжить обучение. Мысль
о том, что способность ее мужа к изучению грамоты и Торы
оценил также и уважаемый раби Нахум Иш Гам-Зу, вооду-
шевила ее, и она была полна решимости найти необходимые
средства.
* * *
Проснувшись, Акива сказал, что сегодня же сообщит о сво-
ем решении продолжить обучение в Явне. Позавтракав, он
вместе с сыном отправился на учебу, а Рахель, дождавшись
их ухода, поспешила на городской рынок. Вернувшись домой
до захода солнца, она принялась готовить ужин для мужа и
детей.
Проучившись до позднего вечера и сообщив преподавате-
лям радостную весть, Акива и Иошуа вернулись домой.
Поужинав и обсудив прошедший день, Рахель спросила:
– Акива, ты помнишь наш вчерашний разговор по пово-
ду учебы?
– Да, я сегодня сообщил раввину о том, что готов поехать
в Явне, и он очень обрадовался.
– А когда ты хочешь отправиться?
– Хоть завтра, я не хочу терять драгоценного времени. Мне
еще многому нужно научиться.
– Отлично, тогда завтра утром и отправишься в путь.
– Рахель, ответь, пожалуйста, откуда у тебя завтра появят-
ся деньги? Ты собираешься занять их у нашей соседки Леи?
– Я же сказала, что завтра будут деньги, значит, будут, – улыб-
нулась Рахель.
– Не знаю, откуда у тебя деньги, где ты их нашла или одол-
жила, но спасибо тебе, Рахель. После завтрака я отправлюсь
в Явне, чтобы успеть добраться туда до захода солнца.
– Пожалуйста, не забывай в Явне о том, что тебя в Иеруса-
лиме ждут дети и уже немолодая жена, – грустно произнес-
ла Рахель.
– Рахель, знай: где бы я ни был, мое сердце всегда будет
принадлежать только тебе. Зачем мне кто-то нужен, когда
у меня есть самая прекрасная и мудрейшая из женщин…
– Акива, прекрати, – смутившись, произнесла Рахель.
– Обещаю: каждый день я буду вспоминать о тебе и детях.
Поверь, я даже не знаю, как смогу прожить без тебя и дня. Ты
даже представить себе не можешь, как я буду скучать по тво-
им глазам, твоей улыбке и этим прекрасным волосам, – пе-
ребирая роскошные волосы Рахель, произнес Акива. – Каж-
дый вечер я буду рисовать твое лицо в своем воображении и
подолгу беседовать с тобой.
– Надеюсь, что все так и будет. А сейчас пошли спать, зав-
тра тебе предстоит долгий путь.
* * *
Рахель встала раньше Акивы, оделась, тихо вышла из дома и
направилась в сторону городского рынка. Вернувшись и раз-
будив мужа с сыном, она принялась готовить завтрак.
– Акива, любимый, ты скоро? Тебе нужно поторопиться.
– Да, Рахель, я уже одеваюсь и скоро приду к столу.
– Поторопи, пожалуйста, Иошуа, ему нужно на учебу,
а Шулямит пускай пока спит.
Акива, пройдя на кухню и поприветствовав Рахель, спросил:
– Рахель, что с тобой, почему ты дома в платке, ты заболе-
ла? – Он был удивлен внешним видом жены.
– Акива, ты же знаешь, во сколько я встаю, а с утра очень
холодно и я боюсь простудить голову.
– Молодец, ты должна заботиться о себе, сейчас ты будешь
вынуждена сама вести все хозяйство.
Прочитав в глазах подоспевшего к завтраку Иошуа вопрос
о платке на голове, Рахель решила сыграть на опережение и,
не дав ему произнести и слова, сказала:
– Иошуа, скорее садись за стол и ешь, ты не должен опаз-
дывать на учебу.
– А что у тебя… – пытался спросить ребенок.
– Не задавай много вопросов, ешь – и бегом на учебу.
Акива, – обратилась она к мужу, – я зашла на рынок, купила
тебе лепешек, овощей и фруктов в дорогу, и, кстати, вот тебе
деньги, на первое время этого должно хватить, а затем я тебе
отправлю еще.
– Рахель, почему ты не хочешь ответить, откуда у тебя эти
деньги? Ты у кого-то одолжила?
– Акива, пожалуйста, не задавай лишних вопросов.
– Мы же муж и жена, между нами не должно быть тайн.
– Если тебе от этого станет легче, я отвечу: я их ни у кого
не заняла.
– Спасибо тебе за эту возможность продолжить учебу, я
буду очень стараться. Но знаешь, о чем я постоянно думаю?
Как вы здесь будете без меня…
– Акива, ты разве не веришь в мои силы? – с притворным
возмущением воскликнула Рахель. – Кто справлялся со всем
хозяйством, пока ты учился грамоте, а затем и у раби Нахума
Иш Гам-Зу?
– Рахель!
– Кто доил коз, смотрел за курами, приносил хворост, что-
бы отапливать дом? Снова Рахель.
– Да, Рахель. Ты у меня умница. Но раньше я хоть вечера-
ми был дома, а теперь, возможно, я долгие месяцы не смогу
навещать вас.
– Акива, знай, что все будет в порядке, ты, главное, зани-
майся. Я и дальше смогу вести хозяйство, усердно учись и
помни, что мы все тебя любим.
Прежде чем отправиться в долгий путь, Акива зашел в ком-
нату за сумкой, а Иошуа, встав из-за стола и тоже взяв свою
сумку, направился к выходу. Провожая сына, Рахель резко
нагнулась, чтобы поцеловать его, но в этот момент косынка,
прикрывавшая ее голову, соскользнула на пол. Взору подо-
шедшего Акивы и стоявшего рядом Иошуа предстала шоки-
рующая картина – волос на голове Рахель не было.
Акива долго смотрел на нее и никак не мог прийти в себя.
Он попросил Иошуа подождать его за дверью.
– Рахель, что произошло с твоими прекрасными волоса-
ми? Почему ты их постригла? Зачем ты это сделала? – едва
сдерживая слезы, произнес Акива.
– Акива, я же тебе говорила, что сейчас лето и мне жарко
работать, – опустив глаза, произнесла Рахель.
– Теперь мне понятно, откуда у тебя деньги, – присев
на стул и опустив сумку на пол, печально произнес Акива. -
Я никуда не еду. Такой ценой мне этого не нужно.
– Акива, пожалуйста, не сердись на меня. Все, что я делаю,
это для нас. Для меня главное, чтобы у тебя была возможность
учиться, а волосы… они скоро отрастут.
Акива молчал и смотрел в пол, он никак не мог осознать,
как Рахель решилась на такой шаг.
– Если ты меня хоть капельку любишь, то ты возьмешь
свою сумку и отправишься в путь. Волосы отрастут, а терять
драгоценное время мы не можем.
– Как я могу не любить такую, как ты! Каждый человек
на земле мечтал бы, чтобы рядом с ним была такая жена -
умная, верная, отважная. И ты после всего этого спрашиваешь,
люблю ли я тебя хоть капельку?
– Все, что я делаю, это для нас и наших детей. Мы должны
обеспечить им достойное будущее. Им надо брать с кого-то
пример, а если ты не продолжишь обучение, то и они начнут
с презрением относиться к учебе и в будущем над ними будут
потешаться окружающие, как когда-то над тобой.
– Ты права, – тихо произнес Акива, – мне обязательно
нужно продолжить учебу. Спасибо тебе за все, что ты делаешь
для меня. Спасибо, что ради меня пошла на такой шаг – про-
дала свои волосы.
– Акива, у тебя не должно быть повода для печали, так
как то, что ты научишься писать и читать, дороже мне, чем то,
как я выгляжу. И кстати, зачем мне длинные волосы, когда ты
уезжаешь? Меня интересует только один мужчина на земле, и
если его нет рядом, то для кого тогда мне их распускать? Ты
хочешь, чтобы кто-то другой любовался мной, моими длин-
ными волосами? – улыбаясь, произнесла Рахель.
– Нет.
– Вот и мне этого не нужно, у меня есть ты, и я хочу, что-
бы всю жизнь ими восхищался только ты один.
Акива был тронут поступком Рахель, он крепко обнял ее,
пообещав учиться день и ночь и сделать все возможное, чтобы
ее усилия не были напрасными. Он дал слово, что, когда выу-
чит грамоту и Тору и вернется домой, то непременно купит ей
украшение "Золотой Иерусалим", в благодарность за все, что
она делает для него.
Рахель, улыбаясь, кивнула и сказала, что к тому времени
у нее уж точно отрастут волосы и, распустив их, она наденет
диадему "Золотой Иерусалим".
Акиве с каждой минутой было все сложнее расстаться с Ра-
хель, и чтобы не передумать о своем решении поехать учиться,
он поскорее попрощался с женой. У него было тяжело на душе,
он никогда прежде не расставался с ней, а теперь ему предсто-
яло жить вдалеке от своей любимой. Сославшись на долгий
путь, Акива быстро запрыгнул на осла и отправился в ешиву
раби Йоханана бен Закая в городе Явне…
Глава 5
ЕШИВА В ГОРОДЕ ЯВНЕ
Открой глаза мои, и увижу чудеса
Торы Твоей.
Странник я на земле; не прячь
от меня Своих заповедей.
Тэилим, 119:18-19
Путь до Явне занял у Акивы больше времени, чем он ожидал.
Из-за жары и палящего солнца ему пришлось сделать несколь-
ко незапланированных остановок, чтобы осел смог передох-
нуть в тени и напиться воды.
Прибыв в город поздним вечером и проходя по узким улоч-
кам, он натолкнулся на белое здание с высокими вратами,
на которых было что-то написано. Внимательно прочитав вы-
веску и убедившись, что он добрался до ешивы, основанной
раби Йохананом бен Закаем, которой в то время руководил
раби Элиэзер бен Урканос, Акива постучал в дверь. Не услы-
шав ответа, Акива постучал еще раз, и с другой стороны по-
слышался сонный голос:
– Кто там?
– Мое имя Акива бен Йосеф.
– Уже поздняя ночь, что тебе нужно? – поинтересовался
голос из-за ворот.
– Прости, уважаемый, я понимаю, что уже поздно, но я
приехал к вам издалека, из Иерусалима. Это ешива, которой
сейчас руководит раби Элиэзер бен Урканос?
– Да, сейчас открою.
Из-за приоткрывшихся ворот показался седовласый иу-
дей лет семидесяти. Он внимательно посмотрел на Акиву и
произнес:
– Мир тебе. Чем могу помочь? Что привело тебя к нам?
– Мир и тебе. Мое имя Акива, я хочу заниматься в вашей
ешиве. Ты раби Элиэзер бен Урканос, который руководит этой
ешивой?