Ежедневно Рахель приходила к реке, и они подолгу обща-
лись и очень подружились. Акива еще никогда не был таким
счастливым: он мог общаться с самой милой и самой лучшей
девушкой!
Акива и в этот шаббат направился в дом старого Шэтии,
чтобы провести праздничный день с ним и его супругой.
В доме Шэтии позвякивала посуда, это госпожа Охелия
убирала со стола после шаббатной трапезы. Шэтия, встрево-
женный молчанием Акивы, спросил:
– Почему ты такой молчаливый сегодня, Акива? Что слу-
чилось?
Акива не ответил.
– Акива, мои глаза еще не обманывают меня. Расскажи же,
что случилось.
– Я расскажу, только выслушай меня, господин, и не сер-
дись. Мы с Рахель очень сблизились в последнее время. Мы
видимся практически каждый день и подолгу беседуем. Ска-
жи, есть ли у меня хоть крупица надежды стать мужем Рахель,
дочери Кальбы Савуа?
– Не послушался ты моего совета, не держался от нее по-
дальше, – грустно произнес Шэтия. – Теперь жди беды. Аки-
ва, прошу как старший, забудь о ней, пока не поздно. Так будет
лучше для тебя и для нее. Найди другую женщину, достойную
тебя, и создай семью, зачем ты мучаешь и себя, и молодую де-
вушку? Возможно, ты ошибаешься и принял ее беседы за осо-
бое внимание.
– Господин Шэтия, я уверен, это нечто большее, чем про-
сто беседа. За всю мою жизнь со мной еще никогда такого не
случалось. Я не могу забыть о ней ни на минуту, я везде ищу
ее, в каждом звуке пытаюсь услышать ее голос, – объяснял
Акива.
– Кальба Савуа выгонит тебя из имения тотчас, как узнает
о твоих чувствах, и ты снова будешь скитаться по Иудее в по-
исках заработка, – увещевал подопечного Шэтия.
– Пусть, мне ничего не страшно. Я хочу быть с ней вме-
сте, и пусть он выгонит меня, я не могу без нее жить, – твер-
дил свое Акива.
"Разговоры бесполезны", – подумал господин Шэтия и тя-
жело вздохнул.
– Господин Шэтия, ты думаешь, я не понимаю, что она для
меня несбыточная мечта и мы никогда не сможем быть вме-
сте? Я все прекрасно понимаю, я даже не вижу дна той пропа-
сти, которая разделяет нас. Я знаю, что шанс быть нам вместе
один на миллион. Да, шанс один на миллион, но он все-таки
есть, – продолжал Акива.
– Раз ты все сам прекрасно понимаешь, то зачем продол-
жаешь видеться с ней?
– Я пытался прислушаться к твоему совету, но ничего не
могу с собой поделать, это сильнее меня. Я не могу описать,
что она для меня значит. Я никогда раньше ничего подобно-
го не испытывал, до встречи с ней я ненавидел эту жизнь и
все на свете. Пускай у нас ничего не получится, но я мечтаю
только об одном – чтобы это длилось как можно дольше, так
как даже за минуту, проведенную с ней, я готов отдать свою
жизнь. Я прожил серую жизнь, но теперь мне будет хоть что
вспомнить перед смертью, будет хоть какое-то светлое воспо-
минание в моей жизни, – грустно произнес Акива.
Шэтии стало жаль Акиву, он видел любовь и уважение, ко-
торое пастух испытывал к Рахель, и, немного подумав, произ-
нес:
– Акива, я вижу, что ты уже все для себя решил и никаки-
ми уговорами тебя не остановить, но я прошу тебя, обдумай
все еще раз.
– Я уже все обдумал и все решил. Если она предначертана
мне судьбой, то мы будем вместе.
– Рахель очень хорошая девушка, может, она и в самом
деле согласится стать твоей женой и вы проживете достойную
жизнь. Знай, Акива, в жизни многое зависит от жены. Если ря-
дом с тобой будет мудрая женщина, которая сможет вызвать
твое уважение, то и ты будешь стараться стать лучше, чтобы
не огорчать ее.
– Благодарю за добрые слова, уважаемый Шэтия. Мне они
сейчас необходимы.
– Ох, Акива, не забывай, – вслух сокрушался Шэ-
тия, – ты почти вдвое старше ее и вы совсем разные люди,
разного положения и достатка, подобная связь часто заканчи-
вается трагично.
– Выходит, что простой человек, как я, не достоин быть
счастливым и Рахель не может стать женой бедного пастуха?
– Глаза Акивы блестели. – Но я хочу попытаться: если она
моя судьба, то мы будем вместе. А если нет, то я так и проживу
остаток моей жизни в одиночестве, – уныло закончил Акива.
– Акива, Акива, – тяжело вздохнул Шэтия. – Видимо, уже
ничего не поделаешь, я с самого начала пытался отговорить и
всячески запугивал тебя, чтобы ты оставил эту затею. Вижу, на-
мерения твои серьезны, и я уважаю их.
Господин Шэтия помолчал и затем уверенно произнес:
– Если бы я был на твоем месте и мне нравилась девушка,
знаешь, что бы я сделал? Я бы не стал слушать такого старика,
как я, а пошел бы и поговорил с ее отцом.
– Я с тобой согласен, но мне очень страшно, страшно потерять
Рахель. Ты же понимаешь, уважаемый Шэтия, если Кальба Савуа
не даст согласия, то мы с Рахель больше не сможем видеться.
– Я могу сам пойти поговорить с Кальбой Савуа, пусть
даже испортятся наши с ним отношения, – предложил старик.
– Нет, это самое главное в моей жизни дело я должен сде-
лать сам, – твердо отказался от помощи Акива.
* * *
Акива вернулся в имение Кальбы Савуа и приступил к своим
обязанностям. Ранним утром он пригнал овец к реке и стал
ждать прихода Рахель. Он оборачивался на каждый шорох, но
Рахель все не было. Уже темнело. Акива в надежде увидеть
любимую захотел задержаться у реки дольше обычного. Но,
прождав еще некоторое время, решил вернуться обратно и по-
гнал скот в загон.
В столовой ужинали рабочие, но Акива направился в свою
комнату. Зажег свечу и лег. Его мысли были заняты только Ра-
хель, и они напрочь вытеснили из его головы мысли о еде. Он
не чувствовал никаких признаков голода, несмотря на то что
не ел с самого утра. Он задавал себе только один вопрос: по-
чему Рахель сегодня не пришла, – но не мог найти однознач-
ного ответа. Акива старательно отгонял от себя грустные мыс-
ли и мечтал только о новой встрече с ней. В его мечтах они,
взявшись за руки, прогуливались вдоль реки, беседуя на раз-
ные темы. И когда солнце начинало свой путь назад, они, уса-
живаясь на высоком камне, наблюдали за прекрасным закатом.
В его фантазиях они молча смотрели, как солнце плавно уто-
пает в реке, а облака медленно движутся вдаль. Вокруг стояла
упоительная тишина, и только шум листвы и пение птиц из-
редка нарушали ее.
Стук в дверь прервал мечты Акивы. Он медленно встал,
чтобы открыть. В дверях стоял Эзра.
– Мир тебе, Акива, почему ты не пришел ужинать? – спро-
сил управляющий.
– Я немного устал и решил отдохнуть, – ответил пастух,
несколько удивленный приходом Эзры.
– Я обеспокоился, не заболел ли ты, и принес тебе ужин.
Поешь, – и Эзра протянул работнику тарелку.
Акива поблагодарил за заботу и поставил поданную тарел-
ку с едой на стол.
Эзра ушел. Акива, не притронувшись к ужину, снова при-
лег, продолжая думать о Рахель и мечтать о новой встрече. Он
хотел заснуть поскорее, чтобы наступил новый день, который
обязательно принесет ему встречу с любимой Рахель.
Но и на следующий день надежды не оправдались, и Акива
вернулся к себе, так и не повидав Рахель. Он метался по комна-
те, не находя себе места, перебирая в голове разные варианты
происходящего. Так и не сомкнув глаз до самого утра, пастух
вышел из комнаты и пошел к загону.
Гремел гром, и небо было затянуто темными тучами. С са-
мого утра лил проливной дождь. Но, несмотря на это, Аки-
ва снова вывел стадо к реке и с нетерпением ждал появления
Рахель. Прождав несколько часов и поняв, что дождь толь-
ко набирает силу и от раскатов грома стадо может разбежать-
ся в разные стороны, Акива был вынужден загнать овец в за-
гон раньше обычного и возвратиться в свое жилище. Ужин
и в этот раз не прельстил Акиву. Мысли сменяли одна дру-
гую, становясь грустнее и грустнее. "Неужели я потерял ее, и
она будет принадлежать другому? – думал Акива, и скупые
слезы готовы были заблестеть росинками на его ресницах. -
Если я ее больше не увижу, то не смогу жить".
Акива отгонял от себя навязчивые мысли о расставании с Ра-
хель. "Она не пришла на пастбище, как приходила раньше, мо-
жет, причиной всему этот непрекращающийся дождь", – уте-
шал он себя.
"Да, точно! Сегодня из-за дождя мне пришлось и овец
загнать пораньше", – подумал Акива и немного успокоился.
"Вдруг Рахель все же решила прийти, несмотря на ненаст-
ную погоду? – посетила Акиву мысль. – Она ждет меня там,
а я, дурак, сижу здесь, в тепле. Немедленно побегу к реке, Ра-
хель, наверное, вся промокла и замерзла".
Акива, ничего не накинув, как был – в тонкой рубашке и
холщовых штанах – выбежал из комнаты и ринулся к реке.
На улице было темно, и проливной дождь хлестал Акиву по
лицу. Он бежал по мокрой, скользкой дороге, падал, но вста-
вал и продолжал бежать. Его одежда испачкалась в грязи, но
он не обращал на это внимания и торопился к реке… Подбе-
жав к беседке и не встретив там Рахель, Акива понял, что ее
сегодня здесь не было, и почувствовал горькое разочарование.
Акива предположил самое для него страшное: Рахель уже от-
ветила согласием на предложение одного из учеников ешив, и
они уже вместе празднуют это событие. Грустные мысли ов-
ладевали им все с большей силой. Он был на грани отчаяния,
мысль, что она уже принадлежит другому и он ее больше не
увидит, разбивала его сердце.
Он мок под дождем, но долго не сводил взгляда с пустую-
щей беседки в призрачной надежде, что Рахель вот-вот поя-
вится. Он ждал и не терял надежды, но, осознав, что Рахель
не придет, впал в безумное отчаяние, и слезы соленым ручьем
потекли по его щекам. Непрекращающийся дождь смывал их
с лица взрослого мужчины, но они лились с еще большей силой.
Акива, который в последний раз плакал в раннем детстве, ниче-
го не мог с собой поделать. Слезы текли все сильнее и сильнее.
– Ты что плачешь? – упав коленями в грязь и подняв руки
к небу, обратился Акива к дождю. – Ты же не любишь, как я. Ты
даже не представляешь, какая она девушка и что такое прожить
день, не видя ее. Сколько дурных мыслей посещают мою глупую
голову, и я ничего не могу с этим поделать. Почему мы не виде-
лись сегодня? Может, из-за тебя она сегодня не пришла? Может,
ты всему виной? Почему ты льешь и льешь? Почему ты хочешь
нас разлучить? Разве ты не видишь, как я страдаю, разве ты не
понимаешь, что я умру без нее? Она – это все, что есть у меня
в этой жизни, она моя последняя надежда обрести счастье.
Акива сделал несколько глубоких вдохов и снова заговорил:
– Дождь, ты когда-то сделал мне самый большой подарок
в жизни – подарил встречу с Рахель. Ты и в тот незабвенный
день лил не переставая, и мы с Рахель встретились в беседке,
которая сейчас передо мной. Этот день был самым счастливым
в моей жизни, но теперь ты разлучил нас… До встречи с Рахель
я жил как слепец, который ничего не видит и не знает радостей
этого мира. Но после встречи с ней я прозрел. Я наконец-то
понял, что жизнь бывает и прекрасной, понял, что существует
такой человек, ради которого я готов расстаться с этой жизнью.
Теперь ты снова хочешь лишить меня зрения? Зачем ты пока-
зал мне свет, а теперь хочешь ослепить меня? Лучше бы я на-
всегда остался слепым и никогда не видел ее.
Знаешь, если человек с детства лишен зрения и не имеет
никакого представления о видимом мире, ему легче жить. Но
если когда-то он имел зрение и мог любоваться всеми краска-
ми мира, но потом ослеп, то ему нестерпимо больно.
Акива затих и, припоминая голос Рахель, пробормотал:
– Она называла меня по имени, и из ее уст оно звучало
сладкой музыкой. А теперь по твоей вине я не только не слы-
шу ее, даже не вижу…
Набрав в легкие как можно больше воздуха, Акива, несмо-
тря на сильный дождь, устремил взгляд в небо и крикнул изо
всех сил:
– Дооооооождь! Как я тебя ненавижу! И весь мир ненави-
жу! – Акива криком разрывал себе грудь, но дождь заглушал
его слова. – Разве мне совсем отказано в праве быть счастли-
вым? Разве я виноват в том, что беден и должен зарабатывать
себе на жизнь тяжелым трудом? Я понял, ты плачешь из-за
того, что мы оба раньше были одиноки и несчастны, но теперь
у меня есть Рахель, моя Рахель, и я самый счастливый чело-
век на свете. Ты мне просто завидуешь, тебя никто не любит,
как только ты появляешься, люди скрываются от тебя в своих
домах, а меня наконец-то кто-то полюбил, и тебе не удастся
все испортить! Знаю, ты тоже думаешь, что я простой пастух
и принял ее вежливые беседы за внимание к себе, а сострада-
ние – за любовь. Да, может, оно и так, может, я все выдумал.
Но я больше не могу ждать и терпеть неизвестность, я сей-
час же пойду к Кальбе Савуа и поговорю с ним, и будь что бу-
дет. Может быть, он поймет меня и согласится отдать за меня
Рахель, а если нет – я готов расстаться с жизнью… Мне не
нужен мир без нее.
Акива поднялся и как был – в грязном одеянии – реши-
тельно направился к дому Кальбы Савуа. Он вытирал слезы
рукой и мысленно складывал слова, которые скажет отцу Ра-
хель. Слезы не переставали течь по его щекам, и он смахивал
их облепленной глиной ладонью. "Откуда они берутся, про-
клятые слезы, я же с самого детства не плакал, – думал Аки-
ва, – наверное, после встречи с Рахель моя душа отогрелась
и в ней проснулось все, что спало так много лет".
Подойдя к дому, пастух увидел, как преклонных лет слуга
запирал двери дома на ночь. Акива обратился к нему с прось-
бой провести его в дом для встречи с Кальбой Савуа. Слуга,
увидев Акиву в таком неприглядном виде, попытался выяс-
нить, что произошло, но Акива настаивал, чтобы тот провел
его в дом. Рахель, чьи окна выходили во двор, услышала спор
двух мужчин и выглянула в окно.
Она увидела, что старый слуга не пускал Акиву в дом. Ра-
хель быстро оделась и спустилась вниз.
– Что случилось? – обратилась она к слуге.
– Пастух Акива хочет говорить с твоим отцом, госпожа.
Я ему говорю, что сейчас неподходящее время и Кальба Савуа
отдыхает, – объяснил растерянный слуга.
– Иди в дом, я сама с ним поговорю, – приказала Рахель.
Рахель подошла к измазанному грязью и дрожащему от хо-
лода Акиве. Вода стекала с его одежд, а из глаз все еще текли
слезы, но это уже были слезы счастья, а не печали.
– Акива, – Рахель с тревогой взглянула в его лицо, – что
произошло? Почему ты хочешь видеть моего отца, тебя кто-
то обидел?
– Нет, – смиренно ответил Акива, низко опустив голову,
чтобы Рахель не видела его слез.
– Ты весь промок, ты же заболеешь… Подожди, я принесу
тебе теплые вещи, – произнесла Рахель.
Акива, не обращая внимания на слова девушки, задал са-
мый главный для него вопрос:
– Рахель, мы не виделись три дня, и я очень волновался,
думал, что с тобой что-то случилось. Почему ты не пришла
к реке, я тебя чем-то обидел?
– О чем ты говоришь, Акива! Чем ты можешь меня оби-
деть? Я уезжала из Иерусалима с отцом.
– Куда вы ездили?
Рахель, обеспокоенная видом Акивы, не ответила на его во-
прос, но сказала:
– Подожди здесь, я сейчас принесу тебе одежду, попить и
поесть.
– Мне ничего не нужно, – строго проговорил Акива. -
Ответь мне, куда вы ездили? Твой отец взял тебя с собой, что-
бы познакомить с будущим мужем? Он уже договорился и
о вашей свадьбе?
– Акива, о какой свадьбе ты говоришь? Мы с отцом по при-
глашению раби Йоханана бен Закая ездили в город Явне, что-
бы принять участие в торжествах по случаю обрезания* но-
ворожденного сына одного из раввинов, и вернулись только
сегодня вечером. Мне не хотелось ехать в Явне, но отец насто-
ял, чтобы я сопровождала его в этой поездке.
– Обрезание только повод, он взял тебя, чтобы поскорее
выдать замуж! – крикнул Акива.
– Зачем ты так говоришь о моем отце? – Рахель испуган-
но отпрянула от Акивы. – Ты его совсем не знаешь. Если ты
будешь говорить о нем в таком тоне, мы больше не увидимся.
* Обрезание (на ивр. – Брит мила), обряд, который, согласно традициям иуде-
ев, символизирует завет, договор между Б-гом и народом Израиля.
Рахель хотела уйти.
– Прости меня, не уходи, Рахель. – Акива осознал, что по-
зволил себе лишнее. – У меня выдались очень тяжелые дни.
Я бы никогда не пришел сюда, зная, что с тобой все в поряд-
ке. Я все это время думал, что ты заболела и тебе нужна по-
мощь. Мне важно знать, что ты в полном здравии и не нужда-
ешься в моей помощи.
– Акива, если ты сейчас же не переоденешься, то помощь
понадобится тебе. И мне тоже, если отец узнает, что я в позд-
ний час не в комнате, – улыбнулась Рахель.
Акива счастливо рассмеялся:
– Теперь, когда я знаю, что у тебя все в порядке, я пойду
к себе!
– Ты уходишь не попрощавшись, – весело произнесла
Рахель.
– Я боюсь, что если попрощаюсь с тобой, то больше не
увижу никогда, – уже серьезно сказал Акива.
"И я не хочу с тобой прощаться", – мысленно сказала Рахель.
Пожелав Акиве спокойной ночи, Рахель направилась в дом.
– Я завтра буду целый день у реки, если сможешь, прихо-
ди, – сказал ей вдогонку Акива и направился к своему жилищу.
* * *
– Мир тебе, Акива! У меня много дел, но я пришла узнать,
как ты себя чувствуешь, и пожелать тебе хорошего дня!
– Благодарю тебя, Рахель! Как видишь, я здоров. Расскажи
о твоей поездке в Явне, – попросил Акива.
– На обрезание приехало много уважаемых людей, прак-