7
После минутного молчания Бенджамин присел рядом с ней на корточки и протянул носовой платок.
- Спасибо! - пробормотала Симона, вытирая глаза и нос. - Извини, ради Бога! Все утро напролет мне почему-то безумно жаль себя и свою бесцельно пролетающую жизнь… Ладно, проехали мимо.
- Пойдем немного прогуляемся.
Симона устало подняла глаза.
- Какие прогулки в таком состоянии, Бенджамин?
- Ничего страшного. Пойдем в темпе улитки, а если устанем, присядем где-нибудь на обочине и поговорим о чем-нибудь, например, о моих отношениях с Кэтлин.
Глаза ее удивленно расширились.
- Ну что, я угадал твои желания?
Симона сморщила нос.
- Если честно, я о тебе ничего больше не хочу знать.
- Но почему бы нам, хотя бы напоследок, не разобраться друг в друге. И потом, мне захотелось высказать то, что лежит на душе. Неужели ты мне откажешь в столь важном для меня деле?
- С чего это на тебя нашла разговорчивость? - насупилась Симона.
- Я подумал, а вдруг и в тебе что-то переменится после этого?
- Только не в том смысле, как ты это себе воображаешь! - фыркнула девушка, но поднялась с кресла.
Бенджамин и Симона расположились на поляне, испещренной солнечными пятнами. На выбранном ими маршруте оказалось безлюдно. Пели птицы, легкий ветерок шевелил зеленый полог леса. Было тихо и жарко. Слаженно, словно в такт дирижерской палочке, звенели цикады.
- Хочешь еще пройтись? - спросил Бенджамин.
Симона раздраженно мотнула головой.
- Сдаюсь без боя, сдаюсь на милость победителя! - с усмешкой проговорила она и вспылила, заметив, как дрогнули его губы. - Не пойму, что такого веселого я сказала?
- Ничего! Меня восхитило бесстрашие, с каким ты бросилась в бой!
- Хорошо, буду бесстрашной до конца. Я, как и прежде, не настроена на продолжение романа, который ничем хорошим не закончится. Мой лозунг: "либо все, либо ничего!" - Она мрачно посмотрела на него и с еще большим раздражением добавила: - Я понимаю, что со стороны это может звучать смешно, так, будто я требую незамедлительно объявить о помолвке и назначить день нашей свадьбы.
- Пожалуй, ты права, со стороны все это именно так и выглядит, - заметил Бенджамин, но в глазах его плясали чертики.
- Ну если так, то это ошибочное впечатление. Мне достаточно, чтобы ты признал саму возможность заключения брака или как минимум - совместного проживания до конца жизни.
- Вот это уже более конкретная постановка вопроса!
- Не обольщайся раньше времени, - предупредила Симона. - Самое главное, я не убеждена, испытываешь ли ты ко мне те же чувства, что и я к тебе… Проще говоря, Бен, меня абсолютно не устраивает роль временной любовницы или одной из таковых. И еще - я никогда не соглашусь с тем, чтобы ты триста шестьдесят пять дней в году беззаботно циркулировал между странами и континентами, меняя одно удовольствие на другое.
- Но у меня нет любовниц, - ровно заметил мистер Рок. - Ни американских, ни австралийских, ни китайских, ни каких-либо еще. Веришь ты в это или нет, дела не меняет!
- И как же тебе удается вести столь целомудренный образ жизни? - саркастически осведомилась Симона.
- Представь себе, такое бывает, - просто и серьезно ответил он. - Я даже знаю одну женщину, которая ведет себя аналогичным образом…
- Но ты же мужчина! Как ты выходишь из положения? Случайные связи на стороне? - Она сама испугалась того, каким оскорбительным тоном спросила его об этом. Но ей вдруг страшно захотелось, чтоб он вспылил и даже пришел в ярость.
- Когда… а точнее, если такие связи не имеют перспективы, я стараюсь их избегать.
- Ага, значит, ты изобрел безотказный аргумент для того, чтобы, когда тебе будет нужно, легко и убедительно отделываться от любой из твоих подружек? "Нет перспективы!" - так это у тебя называется?
- Я ничего не изобретал, - холодно сказал он. - Было несколько случаев, когда такое происходило, но только по обоюдному влечению, без обязательств и при полном понимании того, что мы не причиним друг другу никакого вреда.
- Вынуждена тебя огорчить, Бенджамин, - сказала Симона, задумчиво посмотрев на него. - Все это время ощущаю себя полной дурой! Я выкладываю всю свою подноготную как на блюдечке и в ответ получаю пустые отговорки… Теперь твой черед быть честным, если, конечно, ты не передумал… У меня есть предположение, что именно Кэтлин Эверсон причина того, что ты в свои тридцать два года не думаешь о семье! Подтверди или опровергни мои подозрения, если сможешь.
На лице Бенджамина заиграли желваки.
- Причин, скорее всего, несколько, Симона. Бездарный, если не сказать сильнее, брак моих родителей… Карьера, ради которой приходится отказываться от каких-либо личных обязательств перед другими людьми, не говоря уже о женитьбе.
- Но я не раз видела, как при упоминании ее имени ты меняешься в лице, - негромко заметила Симона. - Этому должно быть хоть какое-то объяснение. Судя по всему, данный случай не относится к разряду беззаботных мимолетных встреч с беззаботным же расставанием.
- А тебе откуда знать? - наклонил голову Бенджамин.
- Моя подруга Дороти, о которой мы с тобой говорили, в курсе всех светских сплетен. Позавчера я заглянула к ней. Мы болтали о разном, но стоило мне всего лишь упомянуть твое имя…
- Как она оказалась настоящим кладезем информации?
- Совершенно верно! И тогда, - Симона беспомощно шевельнула губами. - Тогда я невольно представила тебя вместе с Кэтлин Эверсон. Она была очень мила, эта женщина.
- Была и есть, - оборвал ее Бенджамин и, помолчав, добавил: - После того как Кэтрин стала женой моего брата, она не стала выглядеть хуже.
Симона окаменела.
- Женой твоего брата?.. Но как так вышло? Почему?
- Почему она стала женой брата, а не моей женой? - криво усмехнулся Бенджамин. - Наверное, он ей показался более подходящей партией. Вильям Рок не из тех, кто станет, пользуясь ее выражением, зарывать свой талант в землю. Он в свои достаточно молодые годы - авторитетный бизнесмен, у него дом в Ванкувере, роскошные квартиры в Париже и Лондоне… Он коллекционирует спортивные автомобили и держит целую конюшню скаковых лошадей, то есть увлечен всеми теми вещами, которые для меня ровным счетом ничего не значат. Кэтлин захотелось вести насыщенную светскую жизнь, ощущать себя королевой бомонда, не порывая окончательно с карьерой телеведущей…
- Но почему эта новость не стала достоянием широкой публики? - осторожно спросила Симона.
- Чтобы заполучить Кэтлин, Вильям развелся с первой женой, и в этом все дело, - недобро засмеялся Бенджамин. - Мои родители, так редко находящие общий язык друг с другом, в этом щекотливом вопросе проявили, к нашему общему изумлению, полное единодушие. Они заявили, что, учитывая мои отношения с Кэтлин и развод Вильяма с женой, матерью троих его детей, не следует делать информацию об их женитьбе достоянием широких кругов. По настоянию родителей сразу же после свадьбы, на которой присутствовали только ближайшие родственники, Вильям и Кэтлин ретировались за океан, где и отдыхают по сей день в ожидании, пока уляжется скандал, вызванный разводом брата.
- Для его жены это был тяжкий удар?
Бенджамин посмотрел на нее.
- Тяжкий - это мягко сказано. Если кто и оказался страдающей стороной в этой игре, то именно Дэниз.
- Ты хочешь сказать, что Кэтлин Эверсон…
- При всей ее красоте и обаянии оказалась расчетливо-безжалостной, как змея? Да!
Симона какое-то время переваривала услышанное.
- Выходит, ради богатства и положения в свете Кэтлин не погнушалась разрушить чужую семью и разбить сердце брата своего мужа?
- Да, - пожал плечами Бенджамин. - Конечно, Вильям менее всего может быть назван невинной овечкой и жертвой обмана. Дэниз была единственной во всем Ванкувере, кто не знал о его бесконечных и скандальных романах на стороне. В случае с Кэтлин он просто не сообразил, с кем имеет дело. Она сошлась с ним сразу после того, как я отказался ради нее вернуться в Ванкувер, и вцепилась в Вильяма Рока мертвой хваткой.
- Неужели это была месть с ее стороны? - содрогнулась Симона.
- По крайней мере, об этом она заявила мне перед свадьбой.
- И твой брат об этом не знает?
- Скорее всего, нет, - усмехнулся Бенджамин. - Сама она ему об этом не скажет, а я не вмешиваюсь в чужую жизнь.
- Но что же произойдет спустя какое-то время - через год, через два?
- Я тоже об этом задумывался. Скорее всего, для этих двоих ситуация не так трагична. Если миссис Рок и поменяет со временем мистера Рока на кого-то еще, то только на еще более крупную акулу бизнеса. Ну а пока что она имеет все основания быть довольной своим уловом.
- Ужасно! - выдохнула Симона.
- Если это выражение сочувствия мне, то совершенно напрасное, - сказал он сухо. - Кэтлин Эверсон давно уже не существует для меня, и если я и вспоминаю о ней, то из чувства вины перед Дэниз и моими малолетними племянниками.
Симона задумчиво поморщила лоб.
- Все так, но, может быть, в глубине души ты все еще не смирился с этой потерей?
- Еще раз повторяю: Кэтлин Эверсон для меня пройденный этап, - резко сказал Бенджамин.
- Тогда почему ты шарахаешься от возможности обзавестись семьей, как черт от ладана?
- Видишь ли, Симона, я не смог изменить себя ради той женщины, и сейчас это волнует меня только с определенной точки зрения, чем, например, мои принципы могут обернуться для нас с тобой. Если честно, я понимаю, что жизнь со мной - не сахар. То, что при первом приближении кажется романтикой, на деле всего лишь тяжелый труд и множество самых непредвиденных испытаний.
Наступила тишина.
- Ты имеешь в виду детей, которые могут у нас родиться?.. Да, в этом случае будет уже не до романтики! Послушай, неужели ты так никогда и не сможешь отказаться от своего бродячего образа жизни?
- Полагаю, что нет. Тяга к странствиям у меня в крови.
- И именно поэтому ты никогда всерьез не задумывался о браке?
- Возможно. С моими застарелыми привычками было бы безответственно предлагать кому бы то ни было семейные узы.
- Тогда…
Симона смолкла. Ее снова обуяло сомнение, до конца ли правдив с ней Бенджамин, не пытается ли он списать на образ жизни иные, более серьезные проблемы?
- Ты что-то хотела сказать? - прервал молчание Бенджамин.
- Не знаю, я опять ровным счетом ничего не соображаю, - призналась она.
По губам Бенджамина скользнула улыбка - и тут же погасла.
- Теперь ты не осуждаешь меня за то, что я так долго не хотел говорить на эту тему? - настороженно спросил он.
- Разумеется, нет, - ответила мисс Шарне. - И поверь, я никому об этом не скажу…
- В этом я и не сомневался! Думаю, тебе самой не особенно приятно было выслушивать мою исповедь.
- Не в этом дело! Я теперь совершенно не понимаю, как нам поступать дальше?
- А если я пообещаю тебе, что ты навсегда останешься единственной женщиной в моей жизни, что ты на это скажешь? - Он, чуть наклонившись вперед, напряженно ожидал ответа.
Симона посмотрела на его мощные плечи, на мышцы, игравшие под тенниской, и сказала:
- Мне нужно время, чтоб все хорошенько обдумать.
- Ты мне не веришь?
- Как раз верю. Я не уверена лишь в том, что этого будет достаточно для меня. Теперь мне окончательно понятно, что и ради меня ты также не готов поменять свой образ жизни… Видишь ли, вопреки тому, что о себе говорила раньше, я, наверное, все еще верю в одну иллюзию…
- Продолжай!
Симона наклонила голову.
- Понимаешь, я, как ни глупо это звучит, по-прежнему верю в то, что любовь побеждает все. Возможно, жизнь дает не так уж и много примеров такой любви, но… - Она помолчала и пожала плечами. - Я постоянно вспоминаю, например, историю любви Эванжелины - прекрасной героини стихотворной драмы Лонгфелло или трагедию Тристана и Изольды, другие великие истории любви и в их героях нахожу тот идеал человеческих отношений, который готова безоговорочно принять…
Бенджамин сидел, не шелохнувшись, и на лице у него не дрогнул ни единый мускул.
- Ну как? Я не слишком раздражаю тебя своим романтизмом? - обеспокоенно спросила она.
- Нисколько!
- Ты бесконечно добр! За время пребывания в доме Антуана и Симоны Шарне ты невольно заразился духом филантропии и сросся с ролью доброхота.
- Симона!
Но она уже поднялась со скамьи.
- Бенджамин, спасибо, что ты мне все это рассказал, - спокойно и твердо проговорила она. - Не знаю почему, но мне стало гораздо легче. В какой-то момент я устыдилась своего собственного малодушия и решила бороться за тебя до конца. Теперь мы знаем друг друга, как самих себя, знаем наши мечты и планы.
- И что из этого следует?
- Из этого следует, что у меня хватит самообладания и выдержки, чтобы предстать перед глазами Антуана и убедить его в том, что ты для меня более не существуешь, я счастлива и довольна жизнью и все у меня еще впереди.
- Так вот к каким выводам ты пришла! - Бенджамин метнул на нее тяжелый взгляд, полный тоски и злобы.
Симона попятилась назад, споткнулась и, вероятно, упала бы, если б мистер Рок не поддержал ее.
- Я в полном порядке! - торопливо сказала девушка, но он не отпускал ее от себя. - Почему ты так на меня смотришь?
- Иногда ты просто неописуема, Симона! Ты обладаешь удивительной способностью вскружить голову, а потом словно ледяной водой окатить! Ты не задумывалась, сколько этих историй существовало в действительности? Признаться, я считал тебя более трезвой и реалистичной, чем ты оказалась на самом деле!
- Я не знаю, часто или нечасто рождаются такие люди, способные глубоко и преданно любить, - тихо сказала Симона, - но твердо верю в одно - идеалы существуют для того, чтобы к ним стремиться. Кроме того, у меня перед глазами пример моего отца, который так и не женился больше, а все потому, что не смог изжить из сердца живое воспоминание о матери. Такое случается в жизни, Бенджамин, просто надо это видеть так, как вижу я.
- А такое случается?..
- Бенджамин, не надо!..
Но он уже целовал ее.
- Ну, - спросил он, оторвавшись от ее губ, - что же лучше: целоваться при жизни или витать в облаках в ожидании редких чудес?
- Зачем, Бен! - выдохнула она. - Ты же прекрасно понял, о чем я говорила.
- Я понимаю только то, что ты живешь в стране фантазий, и чем раньше ты оттуда вырвешься, тем лучше! - Он снова сильно обнял ее и, если было бы возможно, вобрал ее в себя всю, а не только эти горячие и упрямые губы.
Симона пыталась бороться, но силы были неравны. Когда же через минуту он освободил ее, она находилась на грани истерики, потому что внутри нее снова вспыхнула все та же безудержная, всепоглощающая страсть, от которой она все эти дни тщетно пыталась избавиться. Они смотрели друг другу в глаза, не видя и не слыша ничего вокруг себя, охваченные пламенем желания.
- Если бы рядом была кровать, представляешь, Симона, чем все это могло кончиться? - он слегка коснулся ее груди. - Мы бы снова с тобой словно с цепи сорвались и забыли обо всем на свете. Я бы сбросил с тебя одежды, и ты отчаянно, без оглядки опять отдала мне свое тело, нежное, как цветок орхидеи. И ты хочешь убедить меня, что все это не имеет никакого значения?
- Все эти красивые слова ничто по сравнению с твоими убеждениями! Они означают лишь то, что ты не прочь еще раз-другой переспать со мной!
- А ты - со мной! - не спуская с нее влюбленных глаз, сказал Бенджамин. - Помнишь, однажды ты это уже проделала?
- Помню, и даже слишком хорошо, - враждебно отстранилась от него Симона. - Помню, как отдалась мужчине, который видит во мне всего лишь любовницу.
- Я не мог обращаться с тобой, как с любовницей, потому что…
- Ты ни с одной из женщин не способен обращаться иначе, потому что на тебе, как бы ты ни скрывал этого, лежит печать неисцелимого одиночества! - мстительно бросила она. - Более того, только переспав с тобой начинаешь по-настоящему понимать, какой страшной трагедией будет грядущее неизбежное расставание. Так уж лучше пусть оно случится поскорей!
- Простите, пожалуйста, - вмешался в разговор странный голос со стороны, и оба они, вздрогнув от неожиданности, увидели за своей спиной на тропе двух слепых туристов. - Мы ни за что не стали бы вам мешать, но…
- Тысяча извинений, что мы перегородили вам путь! - воскликнул Бенджамин, оттащив Симону в сторону. - Дорога свободна, можете идти по маршруту дальше.
- Не правда ли, чудесный день! - с чувством сказал один из туристов, но в голосе его угадывалось некоторое смущение.
- Великолепный! - в один голос ответили Бенджамин и Симона. Они еще долго смотрели вслед осторожно ступающим слепым путникам, пока те не исчезли за высокими зарослями кустарника.
- Одно утешение, что они не смогут нас узнать, - пробормотала она. - Я почувствовала себя абсолютной дурой.
Бенджамин хмуро покосился на нее.
- Интересно, как долго они стояли и ждали?
Уловив смысл его слов, Симона залилась краской. Бенджамин усмехнулся и ущипнул ее за щеку.
- Ничего страшного, дорогая! - утешил он ее. - Ты же сама сказала, что они нас не могли видеть.
- Они могли запомнить наши голоса, - еле слышно отозвалась мисс Шарне.
- Ага, понятно! Зато мы запомнили их лица, и теперь единственная наша задача держаться от них как можно дальше.
- Не забудьте, мистер Рок, у вас сегодня вечером лекция! - с преувеличенным почтением напомнила ему Симона.
Бенджамин тихо выругался и вдруг разразился хохотом.
- Я могу говорить с акцентом! - сообщил он.
- По-моему, здесь нет ничего смешного! - сказала Симона.
- Знаешь, иногда в тебе совершенно атрофируется чувство юмора!
- Только тогда, когда попадаю в непредвиденную ситуацию! - отмахнулась она. - Твое тело…
- Сводит тебя с ума? Могу ответить тебе тем же, Симона. И я вовсе не шучу!
- Давай не будем начинать все с самого начала! - Она почувствовала, как с каждым мгновением нарастает в ней возбуждение, и вдруг испугалась, что скоро уже не сможет с ним совладать.
- Ты что-нибудь предлагаешь взамен? - спросил он, не спуская с нее насмешливого взгляда.
- Вернуться обратно, в коттедж, - резко ответила она.
- С тем, чтобы у тебя было время обдумать, чего именно ты желаешь: воевать со мной, спать со мной, делать и то, и другое одновременно или вернуться домой к Антуану, - неторопливо перечислил Бенджамин нехитрый набор предстоящих возможностей. - Дай Бог, чтобы я ошибся, но мне кажется, что от всей твоей хваленой выдержки и самообладания не останется и следа, как только мы расстанемся…
Симона дернулась, но тут же взяла себя в руки.
- Ох уж это уязвленное мужское самолюбие! - покачала она головой.
- Есть и такая вещь!
- Ты понимаешь, что ведешь себя как какой-нибудь подросток?
Бенджамин издевательски наклонил голову, не спуская с нее влажно блестевших карих глаз.
- Больше ни за что на свете не доверю тебе ни одной тайны!
- А вот это жаль! - покачал головой Бенджамин. - После сегодняшних откровений ты предстала передо мной совсем в ином свете!
- В самом невыгодном для меня, надо полагать! - в сердцах ответила Симона и решительно зашагала по тропинке.
Бенджамин догнал ее в два шага и обнял за плечи.