- Да, и Каррик тоже, - ответил Роберт Сент-Джон, глядя наехавших впереди всадников. Потом он неуверенно посмотрел на нее и спросил: - Вы справитесь с галопом?
Глинис не была уверена в этом, но заставила себя улыбнуться Роберту.
- Придется.
Он пришпорил коня.
- Держитесь возле меня.
Пока они скакали по заросшей зеленой травой равнине, ей приходилось сдерживать Берта, чтобы не оставить всех всадников позади. Каждый удар копытом вызывал волну боли, распространявшейся от простреленного плеча. Она смотрела на темневший впереди лес, где деревья и тени могли хоть в какой-то мере их защитить, и похожий на тот, который они покинули совсем недавно. Боже, она опять убегала от одетых в красную униформу солдат.
- Как только въедем в лес, - услышала она голос Роберта, скакавшего позади, - остановитесь и ждите команды Каррика.
- Поняла, - ответила Глинис, кивнув.
Разумные распоряжения были бы весьма кстати в сложившейся ситуации. Если всадник на холме позади них - один из патрулей и если тот, что избежал их ловушки в лесу, привел своих друзей, намереваясь свершить правосудие, Каррик де Марсо понимал, что теперь они оказались в ловушке.
Она огляделась вокруг, когда Берт оказался в лесу. Все семь всадников почти одновременно достигли леса. Роберт Сент-Джон оказался справа от нее, Каррик де Марсо - слева. Рассредоточившись на расстоянии, равном футбольному полю, группа продвигалась по лесу без всяких дорог, объезжая деревья и низко расположенные ветви, не обращая внимания на кустарник и шум, который они поднимали.
- Остановитесь, - тихо произнес Каррик, и все всадники выполнили приказ.
- Ихан, ты знаешь, что делать с лишними лошадьми, - обратился к нему Каррик, сдерживая своего взмыленного коня. - Роберт, возьми с собой Мэйлера. - Взгляд его на долю секунды остановился на Глинис: - Малдун, вы будете со мной.
Затем, кивнув всем по очереди, он добавил решительно:
- Завтра ночью, когда взойдет три четверти луны. Будьте осторожны, джентльмены, и дай Бог вам удачи.
Белокурый мужчина, которого звали Ихан, отправился на восток, ведя за собой лошадей, принадлежавших британскому патрулю. Роберт Сент-Джон одарил Глинис приободряющей улыбкой, прежде чем повернуть своего коня. Рыжеволосый мальчик следовал за ним, оба сквозь деревья направились в юго-восточном направлении. Двое других членов отряда также ускакали - один на запад, другой на юго-запад.
- Остались северо-восток и северо-запад, - проговорила Глинис, поворачивая Берта.
Каррик оставался неподвижным, взгляд его был устремлен на север.
- Мисс Малдун, вы азартная женщина? - задумчиво спросил он через несколько мгновений, глядя ей в глаза.
- Не думаю, - честно ответила Глинис. - Азартные игры приводят к потере больших денег. Я предпочитаю более надежные занятия.
Единственное, в чем можно быть уверенным, мисс Малдун, - возразил он, мрачно улыбнувшись, - так это в смерти и в оскорблениях со стороны британцев. Все остальное - это азартные игры. Мы с вами направляемся на север.
- На север? - не веря своим ушам, переспросила Глинис. - А это не приведет нас прямо в руки британского патруля? Того, который разыскивает меня?
- Вполне возможно, - ответил он, поворачивая коня, - но если кто-нибудь из патруля достигнет этого места, они поймут, в каких направлениях поехал каждый из нашего отряда, и они отправятся преследовать моих друзей и родственников. Но если какой-нибудь патруль обнаружит лису, которую имеет смысл преследовать, все остальные присоединятся к нему, и никто из них никогда не попадет в это место. Я должен отвлечь преследователей от своих друзей. А поскольку именно вы были источником возникшей проблемы, то должны рисковать вместе со мной.
Подавив свое желание напомнить ему, что она совершенно не намеревалась создавать для них проблемы, Глинис повернула Берта вслед за его лошадью.
- Отдаю должное вашей преданности и вашему мужеству, - проговорила она. - Но вы, конечно, не в своем уме.
Он даже не повернул головы в ее сторону.
- Вы не первая, кто так считает, мисс Малдун.
- Но могу оказаться последней, поскольку мы отправляемся на север.
Она заметила жесткую складку у него на подбородке, но не была готова к холодной горечи, которая прозвучала в его словах.
- Если вам когда-нибудь придется встретиться с моим отцом, мисс Малдун, - сказал он, - поделитесь с ним своими соображениями. Он будет бесконечно рад узнать, что кто-то еще разделяет его мнение обо мне.
Глинис ничего не ответила, лишь немного отстала от него. Завтра ночью они опять встретятся. А до этого ей предстояло терпеть возрастающую боль в плече, удержаться в седле, избежать встречи с британским патрулем, который намеревался ее убить, и постараться не злить ее непредсказуемого, с тяжелым характером спутника, что было труднее всего.
Она попыталась оценить свои возможности. У нее появилось искушение покинуть своего угрюмого спутника. Если она поскачет по большой дуге в направлении на юго-восток, то рано или поздно встретит Роберта Сент-Джона с мальчиком. Безусловно, ей будет приятнее путешествовать с ними, чем с Карриком де Марсо. По крайней мере Роберт хорошо воспитан.
Наблюдая за Карриком, ехавшим впереди нее, она подумала о том, что он представляет собой загадку: красивый, выглядевший как легкомысленный ковбой, он нес на своих плечах груз ответственности, равный горе Рашмор. Она не сомневалась в том, что он обладает аристократическими манерами, также как и Роберт, однако неизвестно, в какой ситуации он их проявит.
Он явно не в ладах с законом. Но почему? Вероятно, у него не было выбора. Она по опыту знала, что обстоятельства порой вынуждают действовать даже вопреки собственной воле. Каррик ненавидит британцев и не скрывает этого. С отцом он тоже не ладит, и на то наверняка есть причины. Все это ей еще предстоит выяснить.
- Вы всегда такая молчаливая? - спросил он, даже не взглянув на нее.
- В зависимости от обстоятельств, - ответила она. - В настоящий момент у меня нет ни малейшего желания вести беседы.
- Я заметил, что вы молчаливы в любых обстоятельствах, - возразил Каррик.
- Да, я из другой породы, - парировала она.
- Это подарок, мисс Малдун. - Он снова не обернулся.
- Мне все равно, но я вам не нравлюсь.
- Не знаю, что вы собой представляете, мисс Малдун, но для меня вы просто проблема, которую необходимо решить… желательно целесообразно и с наименьшими потерями.
Хотя ее гордость была уязвлена, Глинис спокойно ответила:
- Надеюсь, вы не станете возражать, если я таким же образом буду относиться к вам, мистер де Марсо?
Он резко остановил коня, и Глинис придержала Берта. Глаза у Каррика, когда взгляды их встретились, были стального цвета. После длительного молчания он произнес:
- Видимо, это Роберт?
- Что вы имеете в виду?
- Это он назвал вам мою фамилию? - Каррик прищурился и добавил: - Какую еще информацию он вам сообщил?
- Ничего особо важного. Он сказал, что вы кузены. Что ваша мать Аланна Чэпмэн. Кстати, вы о ней спрашивали. Не думаю, что эти сведения могут угрожать национальной безопасности.
Лицо его окаменело.
- Этого достаточно, чтобы обеспечить нашу встречу с палачом, - произнес он едва слышно. - Разрешите мне быть откровенным с вами, мисс Малдун. Я скорее застрелю вас, чем допущу, чтобы вы попали в руки британцев.
- Буду иметь это в виду, - произнесла Глинис, с трудом преодолев желание проверить оружие, привязанное к ее седлу.
Она смело встретила его взгляд, хотя он явно пытался ее запугать. Ей приходилось иметь дело с ворами, уводившими скот, с недобросовестными торговцами. Он мог взять над ней верх, лишь применив физическую силу.
Каррик неожиданно отвел глаза и посмотрел вдаль. Глинис проследила за его взглядом.
- Большая группа всадников, - сказала она, словно обращаясь к самой себе, - скачут быстро по направлению к нам.
Он кивнул и попытался оценить расстояние, отделявшее их от преследователей.
- Двигаемся в этом направлении, Малдун, - сказал Каррик, поворачивая коня в сторону более прозрачного леса, сквозь который видно было открытое пространство.
Глинис повернула Берта и поскакала вслед за ним.
Глава 5
Каррик оглянулся, убедившись, что расстояние между ними и патрулем увеличивается и Глинис не отстает от него. По выражению се лица было видно, что быстрая скачка по ирландским просторам дается ей нелегко. И все же, несмотря на пулевое ранение в плече и боль, пронизывавшую все тело, она неслась словно ветер.
Глинис Малдун не ныла, не жаловалась на плохую дорогу. Каррик еще многого не знал о своей зеленоглазой спутнице, но не сомневался, что она отважнее моряков, которыми он командовал, храбрее всех мужчин, сражавшихся вместе с ним с британскими властями. Он захотел проверить ее характер, и она блестяще выдержала испытание.
Настало время прекратить эту сумасшедшую гонку и дать необходимую всем передышку.
- Малдун! - Он жестом попросил ее подъехать.
Она оказалась рядом с ним раньше, чем он опустил руку.
- Достаточно? - спросил он, мрачно улыбнувшись. Он видел, как она вздохнула, прежде чем ответить:
- Я могу оставаться в седле.
Глядя на нее, трудно было сказать, что для нее в данный момент легче - стоять на земле или скакать на лошади.
- Мы окончательно запутали их, сбили с пути. Теперь нам следует скрыться.
- Мне не нравится, когда приходится заставлять Берта скакать так быстро и так долго, - проговорила Глинис.
- Вы отважная женщина, мисс Малдун, - уже более мягким тоном проговорил Каррик.
- Я бы предпочла этой похвале заклинание, с помощью которого могла бы вернуться к себе домой.
- Всему свое время, - ответил он, улыбнувшись. - Сейчас важнее всего ускользнуть от преследующего нас британского патруля.
Она кивнула, плотно сжав губы. И он снова почувствовал угрызения совести.
- Недалеко отсюда есть небольшое ущелье, - сказал он, повернув коня в сторону небольшого холма. - Когда тени удлиняются, вход в ущелье становится незаметным. Мы проскользнем туда, и .британцы подумают, что мы провалились сквозь землю. Сможете выдержать?
- Безусловно, - ответила она.
- У меня в сумке есть вода и немного еды. Вы, наверное, проголодались?
- Нет.
Он внимательно посмотрел на нее и решил, что она не может ощущать ничего, кроме острой боли в плече. Он знал по опыту, что боль утихнет, если заполнить желудок. И конечно, ей станет легче после того, как она поспит. И если он хочет получить у нее разумные ответы на свои вопросы, ему придется отложить их до утра.
Когда они оказались в узкой долине и Каррик показал ей дорогу к тому месту, где тени наиболее густые, он почувствовал, как постепенно спадает напряжение.
- Надо двигаться медленно, здесь очень крутые склоны, - сказал он, осторожно ведя коня. - Нельзя, чтобы лошади покалечились, иначе нам отсюда не выбраться.
- Если у них хорошие следопыты, - заметила Глинис, спускаясь вслед за ним, - они все равно обнаружат наши следы.
- Не беспокойтесь, Малдун, - заверил он ее, лукаво усмехнувшись. - Британцы не ценят нас, ирландских врагов, так высоко, чтобы тратить усилия следопытов. Мы будем в полной безопасности уже через пять минут.
- Из-за меня не стоит торопиться.
Боже, он никогда не встречал таких женщин, она из какой-то особой породы и по выносливости ничем не отличается от мужчины.
Совершенно непрошеные, возникли воспоминания о его родителях. Он вспомнил нежность и любовь в глазах его матери, когда она смотрела на отца, ее изогнутые в улыбке губы в тот момент, когда он обнимал ее за талию и привлекал к себе. Сколько лет отделяет прошлую жизнь его матери от той, которую знала Глинис Малдун? Каррик покачал головой, отгоняя ненужные воспоминания.
Наверное, где-то внутри его стойкой спутницы были спрятаны более мягкие женские инстинкты. И пока он не заставит Сараид направить свои магические, не всегда ею управляемые, способности в обратном направлении, он попытается обнаружить эти скрытые инстинкты, и это обещает быть интересным и весьма интригующим занятием.
Или самым глупым, которым он когда-нибудь занимался. У него было его предназначение, неизменная цель, были люди, ради которых у него всегда должна быть ясная голова.
Судя по решительности, которую она до сих пор проявляла, он понимал, что завлечь Глинис Малдун в свою постель не так-то просто, что на это придется потратить уйму времени и сил. Да и сама по себе затея представлялась ему авантюрной.
Секунда отвлечения от основного дела может привести к виселице и его, и его родных, а также к полной потере надежд на освобождение Ирландии.
У него нет выбора. В данный момент он не имеет права на романтические приключения. Другое дело, если она сама проявит инициативу. Тогда он с радостью согласится.
- Нам надо завести лошадей внутрь. Здесь очень низкий и весьма узкий проход, - проговорил Каррик, остановившись перед каменной стеной и слезая с лошади. - Вы сможете, Малдун?
- Я смогу сделать это сама, - жестко ответила Глинис, - ноги у меня в порядке.
- Бросьте стремена на седло, - распорядился Каррик, - я проведу лошадей, а вы идите за нами.
- Ближайшие три шага?
Каррик не прореагировал на ее едкое замечание. Она столько перенесла за прошедший день, что заслуживает снисхождения. Перебросив поводья через голову коня, он начал спускаться в убежище. Но не прошел и нескольких шагов, как услышал за спиной совершенно не женские выражения.
- Малдун, у вас проблемы?
- Ничего, с чем бы я не смогла справиться, - огрызнулась она. - Идите вперед, я через минуту вас догоню.
- Если круп вашей лошади не окажется внутри убежища до того, как британцы попадут на вершину холма и смогут рассмотреть всю долину…
- Я прекрасно это знаю, черт вас возьми, нет необходимости напоминать мне об этом, - нетерпеливо прервала она его.
Звон металла, скрип трущейся кожи и ее тяжелое дыхание объяснили ему, что произошло. Вход в естественное убежище был недостаточно широк, чтобы в него могла войти лошадь с ее странным багажом.
- Я заведу Молана и вернусь, чтобы вам помочь, - предложил Каррик, быстро спускаясь по узкому проходу.
Стук копыт Берта по камням заглушил слова, сказанные ею в ответ. Каррик завел Молана подальше, чтобы освободить ей проход. Пройдя несколько шагов в обратном направлении, он остановился.
Глинис подошла к нему с гордо поднятым подбородком, полы ее длинного пальто развевались вокруг ее стройных ног, правая рука была просунута в луку седла, вероятно, это облегчало ей боль в раненом плече. Левой рукой она вела свою лошадь.
- Давайте, - предложил он, подходя к ней и пытаясь забрать у нее седло.
Она продолжала двигаться, игнорируя его протянутую руку.
- Мне не нужна помоешь, - спокойно произнесла она. - Я все могу сделать сама, если вы будете так любезны и освободите дорогу.
Он сделал, как она просила, в противном случае она могла просто наступить на него. Глаза ее потускнели. На лице отразилось страдание, превышавшее все возможные физические и эмоциональные пределы. Такое состояние было ему хорошо знакомо.
Перед его мысленным взором появилась картинка, на которой она, выздоровевшая, мчалась на лошади рядом с его сподвижниками воевать с британцами, но он прогнал видение. Поле сражений не место для женщин. Их присутствие отвлекает мужчин, лишает готовности пожертвовать жизнью ради благородных целей. Глинис Малдун надо устроить в каком-нибудь безопасном месте до тех пор, пока се не удастся отправить туда, откуда она появилась.
Он слишком часто думает о ней, это становилось опасным. Он должен устроить ее там, где она будет вне пределов его досягаемости. Это необходимо как для безопасности его родственников, так и для него самого. Женский монастырь был бы вполне подходящим местом, подумал он.
Уголки его губ изогнулись в лукавой улыбке. Он представил себе, что она может натворить в монастыре. Он наверняка попадет в ад за свой проступок. Но какая это будет впечатляющая сцена!
Она же старалась не выказывать своего облегчения, когда из узкого каменного туннеля завела Берта в небольшое помещение. Вечер уже наступил, и почти все помещение находилось в густой тени. Воздух был холоднее, чем в долине, и она понимала, что взмыленный и усталый Берт скоро будет страдать от судорог. Ей непременно надо его растереть.
- Идите сюда, - сказал Каррик, отводя своего коня в дальний конец помещения.
Глинис кивнула, но, прежде чем последовать за ним, оставила седло у стены.
- Вот, возьмите… - сказал он.
Из-за сильной боли она не сразу сообразила, чего он от нее хочет. Потом увидела, что он протягивает ей свои сумки, и пришла в ярость.
- Сами занимайтесь ими, - сердито проворчала Глинис и пошла за своей сумкой, чтобы достать щетку для Берта.
В ту же секунду он очутился у нее за спиной. Она была потрясена быстротой его реакции, силой, с которой он схватил ее за здоровое плечо, и осторожностью, с которой повернул к себе лицом.
- Малдун, - зарычал он, - смирите свою гордыню!
Он сунул сумки ей прямо в грудь, и она вынуждена была удержать их здоровой рукой.
- Откройте их и найдите себе что-нибудь поесть. Вы выглядите полуживой. А я позабочусь о лошадях.
Она была в полном изнеможении, но именно поэтому не могла позволить себе расслабиться даже на долю секунды.
- Благодарю вас, - сказала она, отступив на шаг, - но я должна сама позаботиться о своей лошади. И только после этого смогу поесть.
- Ваше упрямство одержало верх над здравым смыслом! - воскликнул Каррик.
Она проигнорировала его слова и поставила свою сумку рядом с перевернутым седлом. Но когда наклонилась, чтобы открыть ее, перед глазами все поплыло. Она выпрямилась, но стало еще хуже, и она с силой сжала щетку, стремясь использовать ее как точку опоры.
И снова Каррик оказался рядом и подхватил ее на руки. Потеряв ориентацию, она прижалась к нему. Тепло его тела, как жидкое серебро, проникло в ее окаменевшие мышцы, сила его рук успокаивала.
Но тут она подумала, что Каррик де Марсо самый опасный из всех мужчин, с которыми ей приходилось встречаться, он мог проникнуть ей в душу, а туда она не пускала никого. Даже своего бывшего супруга, Джека Рэймера. И она не позволит это Каррику. Она должна быть самостоятельной, сильной, независимой. Этот урок достался ей нелегко, Джек оказался хорошим учителем.
- Отпустите меня, - потребовала она, стараясь вложить в свои слова всю силу, которая у нее осталась, и убирая руки с его мускулистой шеи, - я чувствую себя хорошо.
- О да, я это вижу, - проговорил он сухо.
- Опустите меня на землю, я серьезно говорю, - настаивала Глинис, с трудом переводя дыхание и злясь на себя за слабость.
- Уверяю вас, Малдун, я тоже, - ответил Каррик и осторожно посадил ее на землю так, чтобы она прислонилась спиной к седлу. - Вы будете находиться там, куда я вас посажу, мадам. И будете делать то, что вам скажут.
- Вы не можете меня заставить.
- Черта с два, не могу, - сердито заявил он, достал из рюкзака кусок вяленого мяса и твердый бисквит и всунул их ей в руку. - А теперь ешьте, пока, я не расправился с вами. Через минуту я принесу вам немного воды.