Стараясь не терять самообладания, Гвинет подошла к вращающемуся стулу и присела на край сиденья. Поставив перед собой зонт, вцепилась в его ручку. Чуть подавшись вперед, она встретила вопросительный взгляд маркиза.
- Я узнала, Морнингхолл, что вы мастер обманывать и что вы отнюдь не являетесь воплощением зла, как бы вам ни хотелось, чтобы вас таковым считали.
- О, забавно, - пробормотал маркиз, однако в глазах его промелькнула тревога, да и улыбка получилась не слишком уверенной.
- Вы вообще не собирались приходить на собрание нашего комитета, но вы приняли мое предложение, чтобы восстановить, по крайней мере в моих глазах, свою репутацию совершенно бессердечного человека.
Что же она увидела в его глазах? Действительно тревогу? Но тут Морнингхолл усмехнулся и склонил набок голову.
- С какой стати я стал бы так вести себя? - проговорил он вкрадчивым голосом.
- По той простой причине, что я, кажется, начала понимать, что представляет собой Деймон, лорд Морнингхолл.
Он выпрямился во весь рост, и сразу показалось, что потолок в каюте стал ниже на несколько дюймов. Маркиза душил гнев. Он с угрожающим видом шагнул к Гвинет.
- Начали понимать, говорите? - спросил он.
Гвинет и раньше замечала подобное выражение в глазах маркиза. В его взгляде она видела гнев… и желание. Впрочем, нет, не желание. Скорее - голод, одержимость, вожделение. И она почувствовала какое-то странное сладостное возбуждение…
Гвинет выпрямилась, с вызовом глядя на маркиза.
- Да, начала понимать, и вам это не нравится, разве не так, милорд?
- Вы не имеете ни малейшего представления о том, что представляет собой Деймон, лорд Морнингхолл, - тихо проговорил маркиз и кончиком пальца приподнял ее подбородок.
Гвинет похолодела от страха. Однако глаза не отвела.
- Все же я думаю, что имею об этом представление, - возразила она.
Маркиз отступил на шаг. Она ожидала, что он возобновит свои обвинения, однако он медленно обошел стул и остановился у нее за спиной. Она чувствовала, что лорд сверлит ее взглядом. Дрожь пробежала по ее телу, однако Гвинет не стала поворачиваться, не хотела показывать, что нервничает. Она заставила себя сдержать дрожь, даже когда его горячие пальцы осторожно коснулись ее плеча.
"Помоги мне, о Боже!"
Время шло, и с каждой секундой напряжение нарастало. Каждый новый удар ее сердца казался громче предыдущего, нервы были натянуты до предела. Гвинет слышала ровное дыхание маркиза, чувствовала, как его пальцы обжигают ее даже сквозь платье. Но вот он провел ладонью по ее спине, затем коснулся ключицы… Затаив дыхание, Гвинет смотрела прямо перед собой, она боялась пошевелиться.
И тут Морнингхолл резким движением сорвал с ее головы шляпку и отшвырнул в сторону.
У Гвинет пересохло во рту.
Она почувствовала, как он запустил свои длинные пальцы в ее волосы - на пол посыпались шпильки.
Гвинет закрыла глаза, моля Господа укрепить ее дух.
Желание - вот что она сейчас испытывала. О, он был способен довести ее до экстаза. Гвинет ощущала, как могучие волны желания прокатываются по ее телу, а его рука уже подбиралась к ее груди. Она чувствовала, что задыхается. Горячие волны устремились к животу - и ниже. Перед глазами возникали эротические образы, воспоминания… Гвинет вспомнила о своей последней "дуэли" с этим мужчиной, которую столь позорно проиграла.
"Однако он не так уж страшен, не такое чудовище, каким хочет казаться!"
Она видела в нем доброе начало, ей-богу, видела! Видела благородство, которое он тщательно скрывал. Гвинет по-прежнему сидела неподвижно, хотя страсть сжигала ее. Свет и мрак, добро и зло - все это сейчас не имело значения, существовала лишь его горячая рука…
Вот он пытается расстегнуть накидку на ее плечах…
- Ведь вы желаете меня, леди Симмз, не правда ли?
Его голос прозвучал как голос падшего ангела - тихий, обольстительный и чуть хрипловатый. Морнингхолл наклонился над ней так низко, что у нее зашевелились волосы на висках, когда он заговорил. Гвинет судорожно сглотнула. Она чувствовала жар, исходящий от Морнингхолла. Теперь его пальцы скользили по ее шее. Вот он легонько надавил на пульсирующую жилку… Его пальцы были горячими, крепкими и длинными. Он мог бы убить ее одним движением руки… При мысли об этом Гвинет невольно вздрогнула.
- Вы слышите меня, леди Симмз? Бьюсь об заклад: как только я раздвину ваши ноги, я обнаружу, что вы пышете жаром.
Она не ответила, по-прежнему глядя прямо перед собой. Морнингхолл надавил ладонью ей на горло, и она ощутила его пряный запах. Он снова попытался снять с нее накидку. В следующее мгновение Гвинет почувствовала, как накидка соскользнула с ее плеч и упала на пол за ее спиной.
- Готов держать пари: вы истекаете сладостным медом… Разве не так? Вы лишь ждете того мгновения, - его губы коснулись шеи Гвинет, и она закрыла глаза, - когда я с жадностью выпью его…
Гвинет ощущала нестерпимый жар во всем теле, ей казалось, она вот-вот сгорит в этом огне. Сделав над собой усилие, Гвинет попыталась собраться с мыслями. И вдруг поняла, что ей следует делать: она сможет взять над ним верх, если выведет его из равновесия.
- Если откровенно - вы правы. Возникла пауза.
- В чем? - спросил наконец Морнингхолл.
- Я не собираюсь отрицать очевидный факт: да, я считаю вас опасно привлекательным. Меня влечет к вам. Я еще многого не испытывала, и мне ужасно хочется испытать это с вами. Вот, Морнингхолл. Я призналась, что желаю вас, что хотела бы узнать вас еще лучше. Способны ли вы признаться в том же? Найдутся ли у вас силы сказать, что вы не в силах мне сопротивляться?
Он засмеялся:
- Я не могу вам сопротивляться, моя дорогая леди Симмз.
- Тогда начнем. В прошлый раз я позволила вам одержать верх. Теперь - моя очередь.
Он снова засмеялся и поцеловал ее в шею.
- Вы позволите?
- Да, позволю. Но лишь в том случае, если вы позволите, чтобы я сказала вам нечто такое, что вам не хочется слышать, Морнингхолл.
- Пожалуйста, называйте меня Деймон. Мы уже миновали официальную стадию отношений. Разве не так?
- Отвечайте.
- Мне безразлично, что вы хотите мне сказать. Вы не хуже меня знаете, что ваши слова не будут услышаны…
- В таком случае - продолжим. Давайте выясним все раз и навсегда. - Это были весьма смелые слова.
Гвинет затаила дыхание, почувствовав, что он нащупал верхнюю пуговицу на ее платье. "Помоги мне, Господи!" Деймон расстегнул пуговицу.
- Продолжайте, - пробормотал он над ухом Гвинет. - Расскажите мне, что вы обо мне думаете.
И тут Гвинет ощутила дуновение прохладного воздуха у своего затылка, а затем прикосновение его горячих пальцев - Деймон нащупывал вторую пуговицу.
- Итак? - усмехнулся он, подбираясь к третьей пуговице.
Гвинет сглотнула. Бисеринки пота выступили у нее над бровью. Она отважно решила высказать все, пока окончательно не потеряла голову.
- Я считаю, что под дьявольской броней, которой вы себя защищаете, скрывается чувствительное сердце.
- Вы правы, я не хочу этого слышать.
- Нет, милорд, вам придется меня выслушать, иначе я поднимусь и уйду.
Четвертая пуговица выскользнула из крошечной петли. Пальцы Деймона коснулись ее спины.
- Хорошо, продолжайте.
Гвинет медлила, пытаясь сосредоточиться, собраться с мыслями.
- Я думаю, что с вами… - "О Господи, я просто плавлюсь под его рукой. Господи, дай мне силы и мужества". - Думаю, с вами когда-то обошлись весьма жестоко, нанесли глубокие раны, но в вашей душе осталось немало доброго.
- Вы действительно так думаете? - пробормотал он. Рука его на мгновение замерла.
- Я думаю, что душевные раны по-прежнему причиняют вам боль, - продолжала Гвинет. - И эти раны необходимо залечить. - Она закрыла глаза. - Но вы не можете их залечить, потому что не верите в исцеление.
Рука его снова замерла. Он затаил дыхание. Воцарилась зловещая тишина - затишье перед бурей. И Гвинет с ужасом ожидала этой бури.
Однако никакой бури не последовало. Маркиз даже не рассердился - во всяком случае, так ей показалось.
- Да вы с ума сошли, - сказал он без всякой злобы. - Вы просто сумасшедшая.
- Я не сумасшедшая, и вы это знаете. Когда вы чувствуете, что вам… что-то угрожает, у вас начинается приступ. Вы боитесь правды, Деймон, боитесь, что кто-то подберется к вам слишком близко.
- Ответьте в таком случае на мой вопрос, - пробормотал Деймон, снова поглаживая ее шею. - Если эти странные приступы возникают от боязни правды, то почему приступ начался сразу же после того, как я впервые встретил вас? Похоже, это не увязывается с вашими смехотворными теориями.
- Может быть, ваша душа знает нечто такое, чего не знает разум. Возможно, вы почувствовали, что я проникну под вашу броню и раскрою ваши секреты.
Послышалось шуршание материи. Деймон выпрямился, и его обжигающие пальцы коснулись ее груди.
- Очень интересно… - пробормотал маркиз. Его пальцы поглаживали ее грудь, затем прикоснулись к соску. - А вы хотите знать, что думаю я? - спросил он наконец.
- Что же вы думаете?
- Я думаю, что ваша теория - это полнейшая чушь. Сущий вздор. Игра воспаленного воображения.
Гвинет судорожно сглотнула - указательный палец Деймона стал описывать круги вокруг ее соска. Лишь усилием воли ей удалось подавить стон.
- Я не безумна, и вы это знаете, - сказала Гвинет, по-прежнему глядя прямо перед собой, чувствуя сладостное томление и жар между ног.
- Вы не безумная, но думаете, что безумен я, разве не так?
- Еще одно заблуждение, из-за которого вы страдаете. Вы не безумный, вы раненый.
- Раненый? - удивился Деймон.
Его ладонь накрыла ее грудь, и Гвинет со вздохом опустила веки.
Прошло несколько секунд, и она поняла, что уже не в силах держать себя в руках. Прижавшись к спинке стула, Гвинет тихонько застонала. И тотчас же почувствовала, как платье вместе с нижней рубашкой соскользнуло с ее плеча.
Гвинет закусила губу, сдерживая стон.
- А что, по вашему мнению, может исцелить эту так называемую рану? - неожиданно спросил маркиз.
- Понимание… и любовь.
Он рассмеялся и надавил пальцем на ее отвердевший сосок. Гвинет в восторге вскрикнула.
- Любовь и понимание… Господи, да это просто смешно!
- Каждый нуждается в любви и понимании. А вы - особенно, Деймон. Ваша душа… умоляет об этом. А вы упрямитесь.
- Я желаю лишь одного, - проговорил Деймон с деланной беспечностью, от которой у нее сжалось сердце. - И вы хотите того же. Причем вполне откровенно и бесстыдно. Только посмотрите на свою грудь, дорогая леди Симмз. Ваши соски - как розовые бутоны…
- Перестаньте, Деймон.
Он усмехнулся, словно пытаясь скрыть смущение.
- Ваша грудь…
- Перестаньте!
- Она хочет, чтоб ее любили.
Он снова принялся поглаживать ее грудь, осторожно теребить сосок. Гвинет ахнула, ощутив, как огненные стрелы испепеляют ее живот, как пылает ее лоно.
Гвинет стонала, ерзая на стуле. Наконец прижалась щекой к руке Деймона. А он снова принялся поглаживать ее грудь, заставляя замирать в восторге. Потом склонился над ее плечом и прижался горячими губами к ее ключице. Затем стал целовать ее грудь.
- Надеюсь, мы покончили с этим смехотворным обменом мнениями? - спросил он с вызовом в голосе.
- Только в том случае, если вы отойдете в сторону и позволите мне уйти. Не забывайте, что козыри сейчас в моих руках.
- Они в ваших руках лишь потому, что я это допустил, - проворчал он, дыша ей в затылок. - Я могу овладеть вами прямо здесь, прямо сейчас.
- Вас подпитывает ярость! Но я знаю, каковы причины вашей ярости.
- Я могу овладеть вами… прямо на стуле. Наброшу на голову юбки и свяжу руки за спиной.
- Я знаю, что все ваши угрозы имеют лишь одну цель - вы хотите скрыть правду, скрыть подлинное лицо Деймона Морнингхолла.
- А я знаю, что овладею вами. Сегодня. Сейчас. А говорите вы все эти глупости только потому, что боитесь отдаться мне. Но сколько я могу терпеть? - проговорил Деймон и принялся гладить другую ее грудь.
- Проклятие, почему вы думаете, что я не хочу вам отдаться? Да чем скорее это произойдет, тем лучше! Я уже сказала, что схожу от вас с ума!
- Отлично. В таком случае перейдем к делу.
- Я не закончила…
- Я тоже.
Снова наклонившись над ее плечом, он прижал ее к спинке стула. И Гвинет вновь ощутила исходящий от него пряный аромат. Она сидела, чуть прикрыв глаза, но все же видела его волнистые черные волосы, длинные ресницы и дьявольский блеск серых глаз. Его губы коснулись ее груди, и Гвинет снова застонала.
Ей казалось, она вот-вот задохнется, а он по-прежнему целовал то одну ее грудь, то другую. Он проводил по ним языком, однако избегал касаться набухших сосков.
Гвинет уже не владела собой - ее стоны перешли во всхлипывания. Наконец Деймон прервал эту сладостную пытку - его губы сомкнулись вокруг твердого розового соска. Гвинет глубоко вздохнула ^и закрыла глаза, наслаждаясь сладостными ощущениями. Если бы ее не поддерживала рука Деймона, она наверняка рухнула бы со стула.
- Видишь, Деймон, я не могу устоять перед твоими ласками. Ты это хотел услышать?
- Я восхищаюсь твоей откровенностью.
- Сделай так, чтобы я тоже восхищалась тобой. Признай, что все сказанное мной о тебе - правда. Признай это - и перестань бояться своих чувств.
- Ты считаешь меня трусом?
- Ты вовсе не трус, ты просто человек в маске дьявола, который боится самого себя.
- И ты решила избавить меня от страха?
- Я считаю, что ты достоин того, чтобы тебя спасти.
Деймон засмеялся и легонько прикусил ее сосок. Почувствовав, как по телу ее разливается огонь, Гвинет вскрикнула, и зонт выпал из ослабевших пальцев.
- Думаю, что ты достоин… понимания, - пролепетала она. Оторвавшись от ее соска, Деймон пробормотал:
- А достоин ли я любви?
В этом вопросе было все - и вызов, и робкая надежда, и тревога.
- Да, - выдохнула Гвинет. - Ты достоин любви, Деймон. Видит Бог, достоин. А теперь докажи это - и себе, и мне. Докажи… Возьми меня нежно, без ярости, без стремления покорить меня. Бросаю тебе вызов. Способен ли ты на это?
Деймон вновь принялся ласкать ее груди, и Гвинет забыла обо всем на свете - было лишь ощущение жара между ног, и был огонь, разливавшийся по всему телу.
Деймон провел ладонью по ее животу. Затем поднял подол ее платья.
- Не разочаровывай меня, Деймон, - выдохнула Гвинет, прижимаясь щекой к бархатной спинке стула. - Прошу, не разочаровывай.
Он ее не разочарует. Деймон видел, как Гвинет трепетала, слышал, как она стонала от нарастающего желания. И он понимал: войне между ними пришел конец. Порывистым движением он еще выше задрал ее юбки, обнажив длинные стройные ноги и крутые бедра.
Деймон прикоснулся к шелковистому треугольнику между ее белоснежными бедрами и с трудом перевел дух.
"Вы сошли с ума, леди Симмз. Определенно сошли с ума. Но вы бросили мне вызов, и я его принимаю. Я подарю вам то, чего вы хотите. И потом увидим, не оттолкнете ли вы меня, как прежде отталкивали все остальные".
Он провел ладонью по шелковистым завиткам и услышал, как Гвинет тихонько застонала.
"Посмотрим, действительно ли вы отличаетесь от всех прочих".
Деймон склонился над ней и снова припал губами к ее груди. Рука же его скользнула между ее ног.
Снова застонав, Гвинет пробормотала:
- Ради Бога, Деймон, докажите…
Довольно! Прочь сомнения!
По-прежнему целуя ее груди, он раздвинул пальцами влажные лепестки женской плоти… И тотчас же погрузил большой палец в горячее и влажное лоно.
Гвинет вскрикнула и затрепетала, забилась в экстазе.
Деймон подхватил ее на руки и понес к кровати.
Глава 18
Гвинет медленно возвращалась к действительности. Наконец она поняла, что лежит на пышных шелковых подушках и воздушной перине. Рядом топорщились простыни.
И она видела прямо перед собой прекрасное лицо Морнингхолла, она чувствовала тяжесть его тела. Вот рука его скользнула к ее бедрам. Развязав сначала одну подвязку, затем другую, он принялся медленно стаскивать с нее чулки. Ей стало радостно и жутко; в эти мгновения она могла думать лишь об одном - о его прекрасном лице. Туфель на ней уже нет, и она не помнит, где их потеряла. И она все еще трепещет в сладостной истоме. Но ей хочется все новых и новых ласк, и она устремляется ему навстречу, обнимает его за шею, отвечает на его жаркие поцелуи.
Рука Деймона ложится ей на грудь, и его пальцы гладят, ласкают ее. От этих ласк, от страстных поцелуев у нее начинает кружиться голова.
- Погоди, - говорит Гвинет. - Я должна тебе кое-что сказать.
- Хватит болтать! Иначе я сойду с ума!
Засмеявшись, Гвинет обнимает его за плечи, привлекает к себе и страстно целует.
- Ты прекрасно знаешь, что ты добрый и ласковый, и сейчас ты это докажешь, - шепчет она.
Деймон приподнимается и смотрит на нее с недоумением.
Гвинет снова привлекает его к себе, и Деймон не противится, похоже, он готов ее выслушать.
- Ты должен признать это, и тогда я открою тебе один маленький секрет, касающийся меня.
- Говори все, что считаешь нужным. Я признаю.
- Хорошо. Дело в том, что я девственница, и я хочу, чтобы ты был со мной предельно деликатен.
- Девственница? - воскликнул Деймон, отстраняясь от нее.
- Да, девственница.
- Но ведь ты была замужем!
- Была, но осталась нетронутой. Я верю, что ты проявишь деликатность.
Деймон побледнел.
- О нет! Это меняет дело. Я не стану заниматься любовью с девственницей, как бы ты меня ни обольщала.
- Деймон!
- Пойми, ведь я лишу тебя невинности.
- А разве не это требуется сделать?
Деймон молча уставился на Гвинет; он был явно обескуражен. И тут она прочитала в его взгляде нечто новое - уважение к ней и к самому себе. Ибо, отказавшись тронуть ее, Деймон доказал и ей, и себе, что он вовсе не чудовище.
Гвинет протянула к нему руки, но увидела в его глазах нерешительность. Затем, сделав над собой усилие, он все же обнял ее.
И тут они услышали какой-то странный шум. Потом послышались выстрелы и душераздирающие вопли. Деймон с громкими проклятиями вскочил с постели. В следующее мгновение в руке у него уже был пистолет. И тотчас же дверь распахнулась, и толпа грязных, оборванных, разъяренных людей ворвалась в каюту.
Их было человек тридцать, не менее.
Гвинет закричала.
- Назад, Гвинет! - заорал маркиз, закрывая ее своим телом.
Деймон выстрелил, и один из бунтовщиков рухнул на пол. Однако это не остановило его сообщников - они надвигались на маркиза, крича и вопя, словно вырвавшиеся из преисподней черти. Гвинет на долгие годы запомнит эту ужасную сцену: толпа обезумевших людей штурмует каюту, а за их спинами мечутся караульные, пытающиеся усмирить мятежников. Гремели выстрелы, звонили колокола, слышались стоны, крики, вопли.