- Благодарю вас, милорд! Я бы с удовольствием привела себя в порядок после путешествия, а потом, надеюсь, вы представите меня вашей сестре. Мы бы могли вместе выпить чаю.
- Если вам удастся уговорить Оливию выпить с нами чаю, я буду считать, что вам сопутствует удача. Она ест меньше, чем воробей, и не слушается ни меня, ни лекаря, - нахмурив лоб, сказал Дамиен. - Позвольте мне сопроводить вас в дом.
Они поднялись по мраморной лестнице и вошли в холл, где их встретил высокий краснощекий управляющий, которого барон представил гостье как Беллоуза. Тот, в свою очередь, представил ей величавого дворецкого Крофта и дородную экономку миссис Несбит, которая сделала реверанс и с любезной улыбкой промолвила:
- Добро пожаловать в усадьбу Палисандровая Роща, миледи!
- Ужин у нас подают в восемь, - сказал Дамиен. - Миссис Несбит проводит вас в вашу комнату. А когда вы приведете себя в порядок, я представлю вас сестре.
Предоставленная в распоряжение Ванессы спальня показалась ей излишне роскошной, однако, поразмыслив, она пришла к выводу, что расшитые золотом портьеры и шелковая стенная обивка вполне уместны в будуаре герцогини и любовницы барона.
Помещение было огромным, с большой кроватью с пологом, мраморным камином, обитым плюшем шезлонгом и двумя резными стульями с подлокотниками. На маленьком столике сверкали два хрустальных графина с коньяком и портвейном, а на другом столе, между высокими окнами, красовалась серебряная ваза с выгравированными на ней розами.
- Это подарок королевы Елизаветы первому барону Синклеру, - пояснила экономка, перехватив заинтересованный взгляд гостьи. - В честь его комната именуется Кубковой. Я вижу, что эта вещица вам понравилась, миледи.
Ванесса кивнула и подошла к окну. Ее взору открылся вид на прекрасный парк, тенистые аллеи которого сулили приятную прохладу во время прогулок в жаркий летний день. Но больше всего понравились ей прекрасные розы, цветущие повсюду. Неслышно приблизившаяся к ней миссис Несбит негромко промолвила:
- Его светлость славится своим искусством выращивания этих чудесных цветов. К нам нередко наведываются ботаники и художники, чтобы взглянуть на творения его рук и зарисовать их.
- Я удивлена, - призналась Ванесса. - Вот уж не думала, что Дамиен Синклер увлекается разведением роз!
- В семье Синклер их разводят со времен крестоносцев, миледи, - сказала экономка. - Его светлость вывел немало новых сортов.
- Теперь я понимаю, почему роза изображена на его фамильном гербе! - воскликнула Ванесса, вспомнив герб, который она видела на дверце кареты.
- С вашего позволения, миледи, я принесу вам теплой воды для умывания и разожгу огонь в камине. Вечером в доме прохладно, - сказала экономка. - Будете пить чай здесь или в гостиной?
- Я бы хотела прежде всего познакомиться с мисс Оливией, - ответила Ванесса.
- Я вижу, вы прибыли без служанки, миледи. Я пришлю к вам горничную, она поможет вам переодеться к ужину.
- Буду вам очень признательна!
Когда экономка ушла, Ванесса подошла к окну и нахмурилась: вот уже в который раз выяснилось, что Дамиен Синклер обладает тайными способностями. Ее смущало, что она не понимает, радоваться ей в связи с этим или огорчаться.
Когда Ванесса умылась и переоделась, экономка повела ее во флигель, где находились спальные покои Оливии. Шторы на окнах были задернуты, в комнате царил полумрак. Дамиен сидел у кровати больной. Но при появлении гостьи встал и сказал:
- Леди Уиндем, позвольте представить вам мою сестру. Ванесса приблизилась к кровати, на которой лежала изможденная девушка, и промолвила:
- Я рада с вами познакомиться.
Оливия обернулась, но ее бледное лицо оставалось безучастным. Скользнув по незнакомке безразличным взглядом, Mia отвернулась, так и не произнеся ни слова.
- Вы не могли бы оставить нас на минуту одних, барон? - спросила Ванесса.
- Как вам угодно, - ответил он, нахмурившись, и вышел. Ванесса присела на стул и дружелюбно сказала:
- Мне кажется, что мы быстрее найдем общий язык в отсутствие вашего брата. Он вас угнетает своим строгим обликом. Я угадала?
- Многие люди тоже так считают, - бесцветным голосом ответила девушка, не оборачиваясь.
- А. вы нет? Впрочем, вы знаете его с детства…
- Послушайте, леди Уиндем, - перебила ее Оливия. - Я понимаю, что Дамиен привез вас сюда из добрых побуждений, но ни сиделка, ни компаньонка мне не нужны.
- Возможно, - легко согласилась Ванесса. - Пожалуй, окажись я на вашем месте, я бы тоже не захотела ни с кем знакомиться и общаться. Но мне почему-то кажется, Оливия, что мы с вами непременно подружимся.
- Не хочу показаться невежливой, леди Уиндем, но я не люблю навязчивых людей. Мне не нужна подруга. Я не нуждаюсь ни в чьем обществе.
- В таком случае я могла бы просто иногда проведывать вас. Я пробуду в усадьбе довольно долго и буду рада поболтать с вами или почитать вам книгу. Согласитесь, что невыносимо все время быть одной! - возразила Ванесса. - Можете считать меня своей сестрой.
- У меня никогда не было сестры.
- А у меня их две, и обе младшие. Знаете, вы чем-то мне напоминаете мою сестренку Фанни. Она тоже брюнетка. Вот только я не могу разобрать в темноте, какого цвета ваши глаза. Тоже серые, как у брата?
- Нет, голубые, - неохотно ответила Оливия.
- Я вам завидую! Мне тоже хотелось бы иметь голубые глаза! - воскликнула Ванесса. - Но у меня они карие, как у лошади. Из-за этого мой брат в детстве дразнил меня ослицей. Кстати, у меня для вас есть подарок. - Она наклонилась и протянула девушке книгу в дорогом кожаном переплете и с золотым обрезом. Книга стоила очень дорого, но Ванессе хотелось хоть чем-то порадовать прикованную к постели девушку. - Можно зажечь лампу, чтобы вы прочли название?
- Да, пожалуйста!
Ванесса зажгла светильник, и Оливия, взглянув на титул книги, охнула от восхищения: ей давно хотелось иметь томик сонетов Уильяма Шекспира.
- Спасибо, леди Уиндем!
- Называйте меня просто Ванессой.
- Хорошо. Благодарю вас, Ванесса!
- Вы любите Шекспира?
- Обожаю! Это чудесный подарок!
- Я с удовольствием почитаю вам вслух, когда у вас будет лирическое настроение, - предложила Ванесса.
Оливия внимательно посмотрела на нее и заметила:
- А вы очень настырны!
- Вы правы, - с улыбкой призналась Ванесса. - Не зря же в детстве меня прозвали упрямой ослицей.
Оливия улыбнулась, впервые за долгое время, и спросила:
- Где вы достали это чудесное издание?
- В книжной лавке Хэтчарда в Лондоне. Если хотите, я отведу вас туда, когда вы в следующий раз поедете в Лондон.
- Я сомневаюсь, что когда-нибудь снова туда выберусь!
- Отчего же? Ваш брат собирается вывезти вас в Лондон на следующий светский сезон, - сказала Ванесса, прибегнув к спасительной лжи, чтобы поднять у собеседницы настроение. Она была уверена, что Дамиен не осудит, а даже похвалит ее за находчивость.
Оливия удивленно взглянула на нее и с упреком воскликнула:
- Разве это возможно? Ведь я не в состоянии не только танцевать, но даже ходить!
Ванесса взяла ее за руку и наставительно промолвила:
- Я не могу судить, насколько велики ваши страдания, но знаю наверняка, что не надо сторониться людей, желающих вам помочь.
- Разве Дамиен не рассказывал вам, что со мной произошло?
- Он сказал, что вас постигло несчастье, которого вы не заслуживаете.
- По-моему, он сердится на меня за мое неразумное поведение!
- Вовсе нет! Скорее, он корит себя за то, что не уберег вас. Барон вас обожает и готов ради вас на все, - заверила ее Ванесса.
- Вы заблуждаетесь! Он совершенно не уделял мне внимания, пока не случилось это несчастье, - дрожащим голосом возразила Оливия. - Я всегда страдала от одиночества.
- Он сожалеет и об этом. Но вы вовсе не одиноки, смею вас заверить! Слуги души в вас не чают. Да и подруги у вас тоже наверняка есть, не так ли?
- Поначалу они навещали меня, но потом я их всех отвадила. Мне не хочется, чтобы они видели меня такой, - со слезами на глазах призналась девушка.
- Я вас понимаю, - сочувственно кивнула Ванесса. - Окажись я в вашем положении, я тоже бы так поступила. Ведь бороться за счастье так трудно! Гораздо легче смириться со своей участью, покориться судьбе-злодейке, внушив себе, что тебе не суждено вернуться к нормальной жизни. Вот только поступать так нечестно.
- Нечестно? - Оливия недоуменно вскинула брови.
- Да, нечестно по отношению к вашему брату! Вы, наверное, и не догадываетесь, как он убивается, укоряя себя за то, что позволил этой беде случиться.
- Но он ни в чем не виноват!
- В этом вам не удастся его убедить, - сказала Ванесса. - Пока он не перестанет считать, что не может вам помочь, он будет мучиться и страдать.
На лице Оливии отобразилось смятение.
- Я не хочу, чтобы брат страдал из-за меня, - промолвила она после непродолжительного раздумья.
- Тогда вам нужно согласиться на лечение, которое предлагает вам нанятый им врач. Даже если вы почувствуете незначительное облегчение, барон воспрянет духом, убедившись, что ваше положение не безнадежно. Да и вам процедуры наверняка пойдут на пользу! Я вижу, вы устали, вам нужно отдохнуть. Не стану вас утомлять, пойду. Если хотите, я потушу лампу.
- Нет! - воскликнула Оливия. - Пожалуйста, не надо! Мне хочется почитать сонеты.
Ванесса облегченно вздохнула: дело сдвинулось с мертвой точки. Теперь Оливии будет о чем поразмышлять, кроме своего нынешнего позорного и безрадостного положения. Потребуется приложить еще немало усилий, чтобы воодушевить ее на долгую и трудную борьбу с недугом, вселить в нее веру в свое полное выздоровление.
Спустя несколько часов в комнату, отведенную гостье, вошла служанка, посланная экономкой. С ее помощью Ванесса переоделась в голубое шелковое платье с высоким корсажем, скромное, но элегантное. Еще не свыкнувшись со своей ролью любовницы барона, она сочла, что такой наряд вполне уместен.
Спустившись в гостиную, расположенную на первом этаже, она почувствовала волнение. День угасал, и вступающая в свои права ночь напоминала ей, что приближается момент, когда ей придется выполнять свои амурные обязательства.
Дамиена она застала стоящим, словно величавая статуя, в распахнутых створчатых дверях. Одетый в строгий темно-синий сюртук, он задумчиво смотрел на вековые вязы, окрашенные закатом в багрец и пурпур, и наслаждался магическим ароматом роз. Его невозмутимое лицо свидетельствовало, что ОН далек от любовных фантазий, а горделивая осанка придавала его облику особое обаяние решительного мужчины.
Влекомая неведомой силой, Ванесса приблизилась к нему и встала с ним рядом. Почувствовав ее присутствие, барон напрягся и, обернувшись, спросил:
- Вы любите розы?
Удивленная этим вопросом, она ответила:
- Да, очень! У вас такой чудесный сад! Вы, как я слышала, немало способствовали его воскрешению.
- Это так, - кивнул Дамиен. - В юности я посвящал этим растениям все свое свободное от учебы время и оживил и парк, и розарий, запущенные моими предками. Им было недосуг заниматься кустарниками и деревьями, они полагали, что садоводство - удел простолюдинов.
Барон усмехнулся, и Ванесса, покосившись на его точеный профиль, отметила, что циничная улыбка в сочетании с белоснежным льняным галстуком придает его благородному лицу особое очарование. Сердце ее затрепетало, как случалось с ней всегда, когда она находилась рядом с Дамиеном. Но мысли барона, очевидно, были заняты в этот момент чем-то другим.
С наигранным хладнокровием он спросил:
- Ну и каково же ваше первое впечатление о моей сестре, миледи?
- Вы оказались правы, барон: Оливия близка к отчаянию. Она подавлена и встревожена как своей физической ущербностью, так и отсутствием надежды на лучшее будущее. Однако мне кажется, что для нее еще не все потеряно.
Дамиен перевел взгляд на розовые клумбы.
- Оливия любила гулять по аллее и любоваться цветами. Теперь она отказывается даже приблизиться к розарию.
- Вы принимаете ее беду слишком близко к сердцу, - заметила Ванесса. - Все не так страшно, как вам кажется.
- Лучше бы я стал калекой! - с горечью ответил барон.
Ванесса отвернулась, до глубины души потрясенная его готовностью к самопожертвованию. Ей страшно было даже представить инвалидом этого сильного и жизнелюбивого мужчину, привыкшего подчинять себе обстоятельства и изменять их по своему усмотрению.
Дамиен встряхнул головой, отгоняя неприятные мысли, и с любезной улыбкой произнес:
- Извините, Ванесса, я, кажется, забыл о своих обязанностях вас развлекать. Впредь обязуюсь быть радушным хозяином и не огорчать вас. Позвольте мне проводить вас в столовую.
Смущенная его взглядом, задержавшимся на вырезе ее платья, она поежилась от охватившего ее жара и, взяв Дамиена под руку, прошла с ним в малую столовую. Ее пальцы, сжимавшие гладкую ткань сюртука, слегка подрагивали, необыкновенный жар в теле не унимался. Возбуждение ее усилилось, когда она увидела, что стол из красного дерева, посередине которого стоял серебряный канделябр с зажженными свечами, сервирован только на две персоны. Она села по правую руку от барона, он занял свое место, и лакей подал им суп из черепахи с трюфелями и копченую лососину со спаржей. Эти великолепные блюда прекрасно сочетались с мадерой. Затем последовали не менее аппетитные шедевры кулинарного искусства: телячье рагу, жаркое из оленины, отварная зеленая фасоль, цветная капуста, обжаренная в сухарях, и поросенок под мятным соусом. Но Ванесса едва притронулась к этим изысканным кушаньям, внезапно лишившись аппетита.
Барон старательно изображал радушного хозяина и ублажал ее забавными рассказами о своих славных предках. Ванесса в ответ мычала нечто невразумительное и кивала, вяло ковыряясь в закуске вилкой. Когда же подали десерт - сдобные ватрушки, ананасовый крем и миндаль, обжаренный с сахаром и корицей, нервы ее натянулись до предела.
- Вам не нравится угощение, миледи? - спросил Дамиен. - Мой повар заслуживает наказания?
- Нет, отнюдь… - пролепетала Ванесса. - Все очень вкусно.
- В таком случае почему вы так мало ели?
Ванесса сглотнула подступивший ком и чуть слышно спросила, уходя от ответа:
- Быть может, милорд, вы желаете остаться наедине с бокалом портвейна?
Дамиен сделал лакею знак наполнить вином хрустальные бокалы и отпустил его. Ванесса впала в паническое состояние, заподозрив, что барон намерен поговорить с ней о ее амурных обязанностях. Набравшись смелости, она взглянула ему в глаза и спросила, указывая пальцем на свой наполненный до краев бокал:
- Вы специально так усердно потчуете меня вином? Надеетесь добиться таким образом от меня большей покладистости в будуаре?
Дамиен пристально посмотрел на нее и промолвил:
- Уверяю вас, мой ангел, что мне не потребуется прибегать к вину, когда наступит время для нашего уединения в спальне. По правде говоря, я бы предпочел, чтобы вы были в этот момент способны руководить своими поступками. Амурным забавам лучше предаваться на трезвую голову!
Его слова переполнили чашу ее терпения.
- Я вижу, что вам нравится надо мной насмехаться! - в сердцах воскликнула она.
Дамиен встал из-за стола, и она вздрогнула. Но он подошел к шнуру звонка и, дернув за него, вызвал дворецкого Крофта. Тот явился незамедлительно и отвесил барону почтительный поклон. Дамиен занял свое место за столом и сказал:
- Пригласите сюда миссис Несбит, пожалуйста!
- Сию минуту, ваша светлость! - ответил дворецкий.
Внезапно ощутив сухость во рту, Ванесса сделала глоток портвейна. Зачем барону понадобилась экономка? Что он задумал? Какой новый дьявольский план родился в его голове?
Прибывшая вскоре миссис Несбит выглядела не менее заинтригованной, чем гостья.
- Вы звали меня, милорд? - спросила она.
- Ключ от Кубковой комнаты у вас? По-моему, он должен быть на одном кольце вместе с другими ключами, которые вы всегда носите с собой.
- Так оно и есть. - Экономка извлекла из кармана шлафрока большую связку ключей.
- Дайте мне ключ от спальни леди Уиндем.
Экономка нашла нужный ключ и отдала его хозяину.
- Дубликат этого ключа имеется? - спросил он.
- Нет, ваша светлость.
- Благодарю вас, миссис Несбит, вы свободны.
Когда они с Ванессой остались в столовой одни, Дамиен протянул ей ключ и промолвил:
- Если вам станет от этого спокойнее, мой ангел, возьмите его и держите при себе.
Это было сказано вполне серьезно.
- Повторяю, Ванесса, вам не нужно меня бояться. Я никогда не принуждал женщин к интимной близости и не намерен делать это впредь. Берите же ключ!
Ванесса протянула руку и, взяв ключ, прошептала:
- Благодарю вас, барон!
Дамиен улыбнулся и погладил ее по щеке. По спине у Ванессы побежали мурашки, она замерла, парализованная его нежным прикосновением и пронзительным многообещающим взглядом. Ключ, зажатый в ее кулачке, хранил тепло его ладони. Барон хрипло сказал:
- Я самый обыкновенный мужчина, а не страшное чудовище. Со временем вы это поймете. А теперь ступайте спать!
Он взял со стола наполненный бокал и сделал большой глоток.
- Спать? - удивленно переспросила Ванесса, подумав, что она ослышалась. Ей не верилось, что дьявол может быть не только ласковым, но и великодушным. На протяжении всего ужина она с трепетом ожидала совершенно иного финала!
Прочитав недоумение и немой вопрос в ее глазах, барон с усмешкой повторил:
- Да, ступайте к себе, миледи. Сегодня вы будете спать одна. Я не стану вам навязываться, подожду, пока вы сами пригласите меня разделить с вами ложе.
Ванесса с огромным трудом встала, преодолев дрожь в ногах, и поспешила покинуть зал, пока Дамиен не передумал.
- Желаю вам приятных сновидений! - крикнул ей вдогонку он и разразился демоническим хохотом.
Едва ли не бегом Ванесса влетела в опочивальню и заперлась на ключ. Тут силы покинули ее, и она, тяжело дыша, привалилась к двери спиной. Грудь ее вздымалась, колени тряслись, ключ, зажатый в руке, жег ладонь, в голове вертелся вопрос: как долго Дамиен будет проявлять к ней снисходительность? Когда же он вынудит ее исполнить свои обязанности?
Переведя дух, она положила ключ в туалетный столик и стала расхаживать по комнате, пытаясь собраться с мыслями., Ни спать, ни читать ей не хотелось, хотя аккуратно застеленная кровать со взбитыми подушками и манила ее к себе. Она подошла к окну и, отдернув штору, впустила в спальню серебристый лунный свет. За окном темнел уснувший парк, на опустевших аллеях не было ни души.
Она отошла от окна и потушила лампу.
Комната погрузилась в мистический полумрак, пронизываемый тусклым лунным светом. Ванесса переоделась в ночную рубашку и подумала, что рано или поздно ей придется надевать на ночь неглиже.