- Что ж, богатым аристократам дозволяется то, что простым смертным не разрешено, - наставительно подытожила хозяйка дома. - Такой человек, как лорд Уолвертон, обеспечен до конца дней индульгенцией, и с этим общественность вынуждена мириться. Уж так устроен мир, моя дорогая.
Жюльенна проглотила обиду и кивнула в знак согласия, хотя она вся кипела негодованием. Получалось, что бедная и нетитулованная женщина обречена в случае грехопадения на всеобщее презрение, а богатому аристократу все прощалось, даже такой смертный грех, как убийство, если оно совершено на дуэли.
- Но все же он отъявленный плут и мерзавец, - пробормотала она.
- Пусть так, однако дамы от него без ума. И не спорь со мной! Разве, глядя на этого негодяя, женщина может остаться спокойной?
С этим Жюльенне трудно было спорить. Ни одна красавица не могла устоять перед обаятельной улыбкой Дэра, его нахальным взглядом и мужской притягательностью. Маркиз был неотразим и сейчас возбуждал ее даже сильнее, чем прежде.
- Его действительно трудно не заметить, - неохотно сказала она.
- Скажу тебе по секрету, милочка, что маркиз обладает, помимо богатства и привлекательной внешности, особой ловкостью и резвостью в постели, - добавила Соланж.
Жюльенна горько усмехнулась, испытав укол ревности. Опыт Дэра в любовных утехах стал уже притчей во языцех, он переспал едва л и не со всеми знатными дамами Лондона, и они наверняка были от него без ума. Пресыщенный амурными забавами, он относился к ним скорее как к постылой повинности, чем как к удовольствию.
- Хочу признаться, милочка, что я тебе завидую, - прошептала Соланж. - Будь я лет на десять моложе, я бы закрутила с ним роман.
- По-моему, и сейчас еще не поздно, - насмешливо промолвила Жюльенна. - Благословляю вас на этот подвиг!
Соланж удивленно вскинула брови.
- Уж не хочешь ли ты отказаться от его протекции? Объясни мне, Бога ради, что тебя смущает? Он окружит тебя роскошью и вниманием, доставит чувственное наслаждение, какого ты еще не знала. Говорят, что он очень щедр со своими любовницами.
Но Жюльенна имела свою точку зрения на эту проблему, отличавшуюся от позиции ее более практичной подруги.
- Я не собираюсь становиться его очередным амурным трофеем! - передернув плечами, с негодованием воскликнула она.
- Поступай как знаешь, дорогая, - фыркнула Соланж. - Но я бы не упустила такой шанс. Кстати, он сейчас направляется к нам.
- Только не оставляйте меня с ним наедине! - испуганно воскликнула Жюльенна.
- Разумеется, не оставлю, раз ты просишь! - ответила Соланж. - Но Уолвертон славится своей настойчивостью.
Любопытно, что он скажет… Главное, не робей!
Вняв ее совету, Жюльенна расправила плечи и вымучила обаятельную улыбку, свойственную прославленной актрисе, знающей себе цену. Она не хотела, чтобы Дэр решил, что он ошеломил и напугал ее своей выходкой в кабинете элитного клуба. Маркиз подошел к ней и, поклонившись, поцеловал ей руку. По гостиной пробежал шумок. Все прекратили разговор и с любопытством обернулись.
Дэр многозначительно взглянул Жюльенне в глаза, как бы напоминая ей об их мимолетной последней встрече. Она затрепетала так, словно он вновь овладел ею, не постеснявшись окружающих, и, отдернув руку, проворковала:
- Рада снова вас видеть, лорд Уолвертон. О ваших актерских дарованиях постоянно вспоминают все артисты нашего театра. Признаться, я не ожидала вас встретить в этом салоне. Что привело вас на собрание французских эмигрантов?
- Желание поговорить с вами с глазу на глаз, мисс Лоран, - учтиво ответил маркиз. - Ведь в театре к вам не подступиться, вас постоянно окружает толпа поклонников.
- Представьте, лорд Уолвертон, я тоже хотела побеседовать с вами, - любезно сказала она. - Насколько я поняла, вы обожаете подсказывать актерам слова их роли. Так вот, милорд, сделайте мне одолжение - временно воздержитесь от этого! Далеко не каждому артисту понравится, что у него появился конкурент. Эдмунд Кин, к примеру, будет просто взбешен, если вы попытаетесь ему суфлировать.
- Я постараюсь этого не делать, мисс Лоран, - пообещал ей с лукавой улыбкой Дэр. - Ради вас я готов на все, даже на продолжительное воздержание.
Он заметил, что ее бокал почти пуст, и предложил ей выпить еще хереса. Жюльенна согласилась, и маркиз подвел ее к буфету.
- Скажите честно, милорд, что вам от меня надо? - спросила Жюльенна, как только они, наполнив бокалы вином, отошли к свободному столику.
- Поговорить с вами, - ответил маркиз. - Без посторонних!
- Хорошо, я готова выслушать вас. Только не надо на меня так смотреть.
- Как именно?
- Так, словно вы раздеваете меня взглядом! Дэр самодовольно улыбнулся.
- Вы чересчур строги ко мне, мадемуазель! После того как всего несколько дней назад вы стонали от страсти в моих объятиях, о чем я, разумеется, никому не сказал, вы могли бы проявить снисходительность к моим слабостям.
Жюльенна едва не поперхнулась хересом, живо представив, какой фурор произвел бы в свете его красноречивый рассказ об их интимном рандеву.
- Вам нездоровится, мисс Лоран? - сочувственно спросил маркиз. - Уж не простудились ли вы?
- Мне было бы значительно лучше, если бы вас вообще сюда не впустили, - откашлявшись, ответила Жюльенна. - Как вам удалось обворожить хозяйку дома?
- Это мой маленький секрет! Я видел, как заинтересованно она поглядывала в мою сторону. Признайтесь, ведь вы говорили обо мне? Если так, это делает мне честь.
- Едва ли, поскольку Соланж рассказывала мне об одной из ваших экстравагантных выходок.
- И предупреждала вас о возможных печальных последствиях общения со мной, не так ли?
А вот и не угадали, маркиз! Она относит себя к вашим горячим поклонницам. - Жюльенна смерила Дэра задумчивым взглядом. - А почему бы вам не сделать ее своей любовницей? Она сейчас свободна.
- В этом качестве я вижу только вас, дорогая Жюльеннэ!
- Прошу вас не обращаться ко мне так фамильярно, милорд! Оставьте панибратство для своих кокоток!
- Вы, кажется, меня к ним ревнуете? Дэр ослепительно улыбнулся.
- По-моему, вы чересчур самоуверенны, милорд! И вообще почему бы вам не подыскать себе другую жертву для удовлетворения низменных желаний? Вам еще не надоело меня мучить?
- Откровенно говоря, Жюльенна, я бы предпочел вас любить. Почему бы нам сейчас не улизнуть отсюда и не улечься в кровать? - Он тихо рассмеялся.
Подавив желание влепить ему оплеуху, Жюльенна воскликнула:
- У вас всегда на уме одни лишь похотливые мысли! Неужели вам больше нечем развлечься?
- Отнюдь, - с серьезной миной ответил маркиз. - По средам, к примеру, когда я занимаюсь фехтованием в спортивном зале, я стараюсь не думать о плотских утехах.
- Вы такой ненасытный, что вас не следует допускать в приличное собрание, - заметила Жюльенна. - Вы просто опасны для дам!
- Я становлюсь таким, когда вижу вас, мое сокровище! Вам удалось то, что не удалось ни одной из моих любовниц.
- Что же именно? - удивленно спросила Жюльенна.
Вы стали моим наваждением, я постоянно вас хочу, - с легкой грустью ответил Дэр. - Вопреки голосу рассудка и инстинкту самосохранения. Вот и сейчас я думаю лишь о том, как бы мне побыстрее овладеть вами. Не продолжить ли нам этот милый разговор в более укромном местечке? - Глаза его при этом сладострастно заблестели.
Жюльенна отпила из бокала и поджала губки, не проронив ни слова. Но маркиз не унимался.
- А знаете ли вы, мое сокровище, что роль бесчувственной ледяной принцессы, которую вы так удачно играете, приносит обратный эффект? От вашей холодности страсть мужчин распаляется, понуждая бедняг пытаться вас разморозить. - Он окинул взглядом зал и глубокомысленно добавил, решив круто изменить направленность разговора: - Признаться, мне странно видеть вас в обществе заядлых роялистов. Неужели вам тоже не терпится вновь увидеть на троне Людовика XVIII? Вы разделяете политические взгляды монархистов?
Жюльенна пожала плечами и невозмутимо ответила:
- Политика меня не волнует. Я рассчитывала принять участие в литературном диспуте.
- Вот уж не думал, что вы относитесь к числу дам, компенсирующих свою сексуальную неудовлетворенность жаркими интеллектуальными спорами. Глядя на вас, никогда не подумаешь, что вы "синий чулок", - насмешливо заметил маркиз.
Его ернический тон взбесил Жюльенну.
- А что в этом предосудительного? Почему бы мне и не быть умной? Разве плохо, что женщина интересуется искусством? И вообще всем, что происходит в мире? Или, по вашему, восхищения достойна лишь пустоголовая кукла, способная думать только о нарядах и кавалерах?
- Успокойтесь, моя прелесть, я уважаю умных и образованных женщин, - пошел на попятную Дэр. - Ведь они гораздо сообразительнее в любовных играх, с ними куда как интереснее, чем со смазливыми дурочками. Вот почему, скажите на милость, я так упорно вас домогаюсь? Да потому, что вы значительно умнее других!
- Не лукавьте, маркиз! Это вы смотрите на окружающих свысока, считая себя самым умным, - зардевшись, ответила она.
- Допустим! Но вы исключение, мисс Лоран. Ваш проницательный ум восхищает меня не меньше, чем ослепительная красота, - сказал Дэр не раздумывая.
Смущенная столь откровенной лестью, Жюльенна потупилась и сконфуженно уткнулась в свой полупустой бокал. Дэр, однако, и не думал умолкать, напротив, он с восхищением продолжал:
- У меня масса недостатков, однако о женщинах я никогда не судил исключительно по их внешности. Что же касается моего настороженного отношения к умным дамам, то оно объясняется тем, что "синий чулок" обычно норовит образумить меня и наставить на путь истинный. Так что не обижайтесь на меня.
Немного остыв, Жюльенна решила сменить гнев на милость, поскольку не могла отрицать, что Дэр всегда высоко ценил ум и смекалку своих знакомых, включая женщин, хотя и презирал многие общепризнанные моральные, научные и религиозные нормы.
- Хорошо, милорд, я прощаю вам эту оплошность, - наконец смилостивилась она. - Но и вы, в свою очередь, прекратите провоцировать меня. Сколько можно подтрунивать надо мной? У вас редкий дар выводить людей из терпения. Предупреждаю, что впредь я не намерена прощать вам ваши выпады! Кстати, вы первый, кто назвал меня "синим чулком", большинство присутствующих здесь считают меня отщепенкой.
- Кем? Отщепенкой? - удивленно переспросил Дэр.
- Они презирают меня за то, что я работаю, а не бездельничаю, как якобы положено аристократке. Если бы не мадам Соланж, меня вообще бы не допускали на эти собрания. Она взяла меня под свое крыло, так как с детства дружила с моей мамой. Вы понимаете, что осложняете мое общественное положение, откровенно домогаясь меня?
- Для вас настолько важно общение с земляками? - спросил Дэр.
- В Лондоне у меня не так уж много знакомых, - пожала плечами Жюльенна. - Иногда мне бывает очень одиноко.
- А как же ваши многочисленные поклонники?
- Для них я очередная жертва, их интересует лишь мое тело. Вам хотелось бы чувствовать себя чьим-то трофеем?
- Что ж, это все таки лучше, чем понимать, что за тобой охотятся только ради титула и богатства!
Дэр помрачнел, и Жюльенна болезненно поморщилась, вспомнив, что он и ее относит к числу коварных охотниц за холостым богатым аристократом. Но маркиз успокоил ее, заявив, что не собирается с ней ссориться. Напротив, он желает установить с ней дружеские отношения, а потому просит ее быть его гостьей на приеме, который он устраивает для близких друзей в своем загородном особняке под Брайтоном.
- Очевидно, вы все же невысокого мнения о моих умственных способностях, - с холодной улыбкой ответила Жюльенна. - Нужно иметь голову, набитую опилками, чтобы согласиться принять участие в оргии.
Дэр всплеснул руками.
- Уверяю вас, там соберутся только приличные люди, так что ни о какой вакханалии не может быть и речи. Приходите непременно, мадемуазель, и вы не пожалеете. Смена климата пойдет вам на пользу. Если вам там понравится, вы сможете остаться еще на недельку. Обдумайте мое предложение, я отправляюсь туда в конце следующей недели.
- Это очередная ловушка?
- Да нет же, успокойтесь!
- А как же наше пари? Вы же хотите его выиграть!
- Разумеется, - спокойно ответил Дэр. - Но у нас с вами равные шансы на победу в этом споре. Приняв приглашение стать моей гостьей, вы получаете возможность проявить все свои способности в честной борьбе. Я пригласил уже в Брайтон лорда Риддингэма и нескольких других уважаемых людей. Можете взять с собой мадам Брогар, если хотите. Я заранее закажу несколько экипажей.
Разумеется, в компании Соланж я бы чувствовала себя гораздо спокойнее. Впрочем, это не имеет значения, поскольку в любом случае я не смогу туда поехать: расписание спектаклей с моим участием уже составлено, так что Арнольд…
- С вашим импресарио я уже обо всем договорился, он согласился предоставить вам отпуск, - перебил ее маркиз. За солидное вознаграждение, естественно…
- Вы его подкупили? Какой ужас!
- Нужно было как-то компенсировать ему упущенную выгоду, - пожав плечами, пояснил Дэр. - И, как мне показалось, он был рад спровадить вместе с вами хотя бы на недельку и меня, чтобы я не подсказывал Кину слова его роли.
- Нет, я все равно никуда не поеду! И не надо меня уговаривать. Я актриса и должна зарабатывать деньги, радовать зрителей своим талантом…
- Тогда считайте, что я нанял вас для своего домашнего театра, - вновь перебил ее Дэр. - Вас устроит гонорар в тысячу фунтов стерлингов?
Жюльенна едва не ахнула, услышав сумму вознаграждения: за все свои выступления в этом сезоне она должна была получить вдвое меньше.
- Учтите, что отказа я не приму, - произнес маркиз. - Буду вас осаждать, пока вы не согласитесь. - Он сделал строгое лицо, не оставляющее сомнений в твердости его намерений.
Пораскинув мозгами, Жюльенна пришла к выводу, что отказываться бессмысленно, поскольку тогда Дэр станет нарочно выводить из себя Эдмунда Кина, а ее выгонят из театра, чтобы не потерять этого гениального актера.
Едва не плача от обиды, она в сердцах воскликнула:
- Я потратила многие годы, чтобы получить возможность играть на сцене "Друри-Лейн"! И если вы разрушите мою карьеру, то пожалеете об этом, милорд!
- Могу ли я расценивать ваши слова как согласие? - не моргнув глазом спросил Дэр.
- Похоже, вы не оставили мне другого выхода, - с тяжелым вздохом проронила Жюльенна.
- Вы приняли мудрое решение, - подсластил он горечь от ее капитуляции. - Что ж, пожалуй, я пока оставлю вас в покое, мы с вами и так уже дали сплетникам пищу для пересудов. До свидания, мисс Лоран!
Провожая его взглядом, Жюльенна испытывала противоречивые чувства - и облегчение, и неосознанную тревогу. Чем закончится для нее поездка в Брайтон? Как сложатся их с маркизом отношения в течение недели, которую она проведет в его загородном доме? Не потонет ли она, словно утлое суденышко, в бурном море его непредсказуемых эмоций? Насколько она знала его темпераментную натуру, рассчитывать на штиль ей не приходилось.
Он затеял опасную игру, этот коварный искуситель, и полон решимости выйти из нее победителем. У него, судя по всему, нет ни тени сомнения в том, что она перед ним не устоит, и он уже предвкушает сладость отмщения. Ей же в этой схватке уготована участь обманутой, опозоренной и брошенной. На глаза у Жюльенны навернулись крупные слезы, ее душила обида.
Но врожденное чувство собственного достоинства не позволило ей раскиснуть, она расправила плечи и вскинула подбородок. Черт бы побрал этого самонадеянного сластолюбца! Она не сдастся без борьбы и победит его им же избранным оружием. Коль скоро ему не терпится помериться с ней силами, она примет его вызов и даст ему достойный отпор.
Он имел неосторожность признаться, что теряет из-за нее разум. Что ж, пусть все узнают, что он превратился в полного идиота, волочась за женской юбкой. Она окончательно вскружит ему голову, публично посмеется над ним и отвергнет как назойливого недоумка.
Ему не удастся насладиться реваншем - за семь лет, прошедших после их разрыва, она многому научилась и закалила свой дух. Остается лишь проверить его на прочность в схватке с Дэром…
- Все в порядке, милочка? - спросила медовым голосом Соланж, подойдя к ней. - У тебя какой-то странный вид. Уж не перебрала ли ты хереса?
Жюльенна вымучила улыбку.
- Нет, я чувствую себя прекрасно. Лорд Уолвертон только что пригласил нас с вами в свой загородный особняк в Брайтоне. Надеюсь, что тамошний климат пойдет нам на пользу.
- Чудесно! - обрадованно воскликнула хозяйка дома. - Мне уже давно хотелось развеяться где-нибудь на взморье. Признаться, эти шумные собрания меня несколько утомили. Итак, душечка, когда мы выезжаем?
Глава 5
Несмотря на одержанную победу, Дэр не чувствовал полного удовлетворения, покидая салон мадам Брогар. Жюльенна приняла его приглашение лишь под нажимом и неохотно, и он мучился угрызениями совести. Француженка не выходила у него из головы на протяжении всей поездки в экипаже до клуба "Брукс", расположенного на Сент-Джеймс-стрит. Перед его мысленным взором стоял ее соблазнительный образ, от которого у него бешено колотилось сердце и ломило в чреслах. Столь бурная реакция мужского естества на красивую даму стала для него сюрпризом, он постоянно вращался среди очаровательных женщин и научился относиться к их прелестям спокойно, во всяком случае, в общественных местах. Отчего же эта строптивица пробудила в нем необузданное вожделение в аристократическом салоне, где мудрые мужи и просвещенные дамы говорят исключительно о политике? Как случилось, что его неудержимо потянуло к женщине, которая когда-то без зазрения совести предала его? Что он в ней нашел особенного?
Ну и что из того, что она красива, темпераментна и умна? Ведь она же едва не разрушила всю его жизнь! Почему же он постоянно забывает об этом, едва лишь увидит ее ангельское лицо, длинную стройную шею, покатые плечи и великолепное тело, облаченное в платье бронзового, под цвет ее смуглой кожи, оттенка? Выходит, одного лишь ее взгляда достаточно, чтобы он пришел в неописуемое волнение? Что же особенного в ее голосе, поцелуях, пальцах и прочих прелестях? Нет, подумал он в очередной раз, это какое-то наваждение. Да уж не ведьма ли она?
Охваченный внутренним жаром, маркиз даже слегка вспотел. Обтирая лицо платком, он вдруг понял, что все его воспоминания о Жюльенне и напряжение в чреслах при виде ее объясняются очень просто - разыгравшейся в нем похотью. Его неудержимо тянуло снова и снова обладать этой красоткой с лицом богини и телом куртизанки. Вот только бы ее сердце не было мраморным! Впрочем, подумалось ему, сейчас он бы закрыл глаза и на это, если бы мог овладеть ею немедленно, прямо в карете. С каким наслаждением он ласкал бы ее белые бедра, запустил пальцы в ее пышные волосы, дав волю всем скопившимся в нем чувствам!
Положа руку на сердце Дэр должен был признать, что это желание преследовало его на протяжении всех последних дней. Сцены соития с Жюльенной рисовались ему во сне, а по утрам его мучила головная боль.