– Тебе необходимо выйти из партии, Брэди. Ты превращаешься в параноика.
Брат покачал головой:
– Это не паранойя. Это политика. Ты знаешь.
Вот почему Итану не нравилась его принадлежность семье сенатора. Пресса считала, что все должно быть предано огласке.
– Нет, это не политика. Это личные отношения между двумя взрослыми людьми. Единственный человек, который может повлиять на их отношения, – это бабушка, и только потому, что она – бабушка.
– Бабушка знает, что в лучшем случае мы просто потеряем хорошего работника.
– А в худшем?
– Я отказываюсь верить, что ты настолько наивен, Итан. А если и так, то новости в Интернете отрезвят тебя.
Брэди был прав; он, конечно, преувеличивал, но к его словам стоило прислушаться.
– Во время избирательной кампании столько всего происходит, и я не думаю, что наши с Лили взаимоотношения будут кому-нибудь интересны.
– И ты абсолютно уверен, что Лили ты нужен только из-за своего волевого подбородка и сладких слов?
– Что? Ты считаешь, я не могу привлечь женщину просто своими качествами?
– Твои "качества" также включают внушительное состояние и влиятельную семью. Ее – нет.
– Когда ты успел стать таким снобом?
– Это не снобизм. Когда ты встречаешься…
– Нам уже не по шестнадцать, Брэд. Мы не встречаемся.
– Что бы вы там ни делали, когда ты выходишь за границы своего социального круга, ты рискуешь. Не забывай про газетчиков и дела в суде. Грустный жизненный факт, но это самая главная причина, почему не стоит иметь связи со случайными служащими или людьми, не равными по положению. Все это может плохо для тебя обернуться.
– Все так, – признал Итан, – но я не такой уж и наивный, как ты говоришь. И кстати, не думай, что я не заметил бабушкиных слов в твоей речи. Это ведь она подослала тебя ко мне?
Брэди даже не пытался отрицать:
– Существует много другого помимо твоей любви к жизни, с чем приходится считаться. На тебе лежит ответственность и…
– Хватит с меня, Брэд. Я не вчера родился. Я отлично понимаю, к чему клонит бабушка, но ты забегаешь вперед.
– Как скажешь.
– Лили и я… Ладно, мы…
– Ох, я уверен, пресса процитирует тебя слово в слово.
– Нет причин для сарказма. Все так, как оно есть. Ничего больше.
Брэди внимательно посмотрел на Итана:
– Лили в курсе?
– Да.
– Это, случайно, не часть плана напакостить отцу?
– Я не знаю. А сработало бы?
– Итан, будь серьезнее.
– Я могу серьезно заявить, что отец не имеет ничего общего с решением, которое я принял сегодня вечером. И любыми другими решениями, которые я когда-либо приму. Я здесь, потому что этого хотят бабушка с дедушкой. Я привел Лили, потому что так хотел. Я улыбнусь, если появится фоторепортер, но останусь стоять в этой части комнаты.
– Так поступят и все остальные.
Итан застыл, услышав знакомый голос, и крепче сжал стакан. Вспомнив слова дедушки, Итан заставил себя улыбнуться и кивком поприветствовал отца.
У Дугласа Маршалла волосы были немного темнее, с вкраплениями седины. Итану казалось, что он смотрит на себя через двадцать пять лет. Его настроение не улучшилось.
– Ты должен поговорить со многими людьми. Нет смысла тратить время на меня, – сказал Дуглас. – Просто показаться – недостаточно, Итан.
– Ой, я в курсе и уже уделил каждому внимание, не беспокойся. Я выполнил долг перед моей семьей.
Отец Итана разозлился:
– Я ожидал от тебя большего.
– Неужели? Я просто следую твоему примеру.
У Дугласа перехватило дыхание из-за оскорбления сына. Брэди встал между ними:
– Не начинайте здесь. Помните, что вы на людях.
– Конечно. Я не хочу опозорить семью, – заметил Итан.
– Уже поздно, Итан, – бросил Дуглас.
– Что, прости?
– Твое свидание. Чего ты хочешь добиться, приведя ее сюда?
Презрение в голосе Дугласа относилось не только к Лили. Итан покраснел от ярости.
Брэди, игравший в данной ситуации роль дипломата, успокаивающе положил руку на плечо отца:
– Лили – милая девушка, очень яркая и заинтересованная в политике. Я уверен, Итан думал, что ей понравится побывать "за кулисами".
– Нет, я привел Лили, потому что так захотел. Факт, что это раздражает тебя, еще больше меня радует.
– Если ты хочешь опозорить меня, появившись на фото со своей новоиспеченной подругой, ты мог, по крайней мере, найти кого-то более подходящего, а не притаскивать сюда представительницу низших слоев общества.
Брэди резко откашлялся, чтобы заглушить слова отца. Итан увидел побледневшую Лили, стоявшую неподалеку. Под взглядом трех мужчин у нее начала краснеть шея. Она слышала все, что сказал Дуглас.
"Черт возьми", – в отчаянии подумал Итан.
– Хороший ход, сенатор. Думаю, вы потеряли несколько голосов. – Итан взял за руку Лили. – Пойдем.
– Я… Все в порядке.
– Нет, не в порядке.
– Ты не можешь просто взять и уйти.
– Ты не очень хорошо себя чувствуешь, так что давай уйдем. – Итан кивнул Брэди.
Брат все устроит, уверив всех в том, что Лили внезапно стало плохо.
Дуглас просто пожал плечами и удалился. Итан и не ожидал ничего другого.
Служащий отправился за машиной, пока Итан кипел от ярости, а Лили выглядела крайне смущенной. К сожалению, его дом еще не был готов к заселению, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как вернуться обратно в Хилл-Чейз.
В машине он взял Лили за руку:
– Я сожалею о случившемся.
– Не извиняйся. То, что сказал твой отец, – правда, и она давно мне известна. Я ценю то, что ты взял меня с собой, и не жалею о своем поступке. – Она слабо улыбнулась. – Но мы оба знаем – я не принадлежу к твоему кругу.
– Нет, на самом деле этими словами отец пытался задеть меня, а не тебя. Ты просто попалась под руку.
Лили молча кивнула. Она посмотрела в окно и прикусила нижнюю губу.
– Мой отец тоже плохой человек. – Она говорила почти шепотом, и в каждом ее слове чувствовалась тяжесть. Казалось, ей действительно было о чем поведать. Эта история причиняла Лили боль. – Вот почему я не говорю о нем. Он тоже одна из причин, по которой я уехала из Миссисипи.
Теперь неудивительно, что Лили замолкала и злилась каждый раз, когда Итан задавал ей самые обычные вопросы о прошлом.
– Я сбежала оттуда, приехала сюда и начала все заново. Но в действительности от прошлого невозможно сбежать. Это нечестно. – Лили сделала глубокий вздох и крепко сжала руку Итана. – Некоторые люди просто ужасны, и с этим ничего не поделаешь.
В семье Итана были люди, удостоенные почетных грамот лучших университетов, но никто из них не додумался до того, что поняла Лили. Она даже не знала всей истории, но все поняла. И не пыталась анализировать, приукрашивать или советовать.
Итан резко затормозил.
Удивленная, Лили оглянулась:
– Что-то не так? Все в…
Итан прервал ее слова поцелуем.
– Это за что? – спросила Лили с улыбкой спустя несколько мгновений.
– Потому что люди ужасны.
– Не все. Только некоторые. – Она коснулась рукой его щеки. – Ты не ужасен.
Это прозвучало как самая высокая похвала.
Глава 7
Спустя неделю дом Итана был достроен. Сегодня он собирался переехать обратно в город. Лили знала, что день, когда Итан покинет ее, настанет, но было легче отрицать это. Он ничего не говорил о грядущих изменениях в их отношениях, но Лили понимала, что счастливое время скоро закончится. У Итана была своя жизнь, работа, требовавшая постоянного присутствия в окружном суде. Теперь он будет посещать поместье только по выходным.
По правде говоря, Лили воспринимала их отношения весьма критически, ей с самого начала было ясно, что они проводили время вместе просто ради удовлетворения плотских желаний.
А теперь она уже стала мешать Итану.
Лили вздохнула, потершись щеткой по черной блестящей гриве Герцога. Итан найдет женщину, которая займет его время и внимание. Лили чувствовала себя ужасно, сердце болело, но она уже большая девочка; ей приходилось справляться с более тяжелыми ситуациями, и она выжила. Ей надо просто улыбнуться тому, что она испытала с Итаном, и навсегда сохранить в памяти счастливые мгновения.
– Вот ты где, – послышался голос Итана.
Лили подпрыгнула от неожиданности и чуть не уронила щетку. Он зашел в стойло и, пока их никто не видел, быстро поцеловал ее.
– Я собираюсь прокатиться, – тихо произнес он.
– Будь осторожен.
Итан странно посмотрел на Лили и встряхнул головой:
– Завтра я буду весь день на встречах, поэтому, наверное, не смогу приехать в поместье до ужина в честь дня рождения Финна.
– Жаль.
– Зависит от того, во сколько ты закончишь в субботу и во сколько освободится Финн. Ты можешь приехать вместе с ним или сама.
– Куда?
Итан снова странно на нее посмотрел:
– Ко мне. В эту субботу день рождения Финна, помнишь? Мы поедем на лимузине.
Внутри Лили все буквально затанцевало от счастья.
– Ой, точно. Извини. Я немного запуталась в днях.
– Значит, увидимся в субботу?
– Да.
Итан снова поцеловал Лили.
– Пока. – Выйдя из стойла, он остановился. – Вот, держи. – Итан кинул что-то Лили, и она бросила щетку, чтобы поймать.
– Что это?
– Телефон. Ты говорила, что знаешь, как им пользоваться. – Итан ухмыльнулся. – Из уважения к твоим словам я купил очень простую модель – только звонки и сообщения. Мои номера уже сохранены там.
Лили почувствовала тепло всем телом.
– Спасибо, – пробормотала она.
– Теперь я могу честно сказать, что позвоню тебе. Пока.
Итан оставил ее здесь, в стойле Герцога, наслаждающуюся теплым, счастливым чувством. Конь нетерпеливо подтолкнул ее.
– Хорошо, хорошо, – нетерпеливо произнесла она.
Лили положила телефон в карман и снова взялась за щетку. Она неправильно поступала, но еще никогда не чувствовала себя такой счастливой.
Но его предложение означало, что их отношения переходили на новую ступень. Лили не знала, чем это обернется, но пришло время принять решение. Она очень много думала об Итане и уже запуталась. Прошлое не отпускало ее. Может, стоит рассказать ему всю историю в надежде, что он поймет? Возненавидит ли Итан ее за то, кем она была раньше? Будет ли злиться, что Лили не открыла правду с самого начала? Поймет ли он, почему она так поступила? До этого момента она считала, что их отношения не продлятся долго, поэтому не было причин ворошить прошлое. Но теперь…
Ситуация казалась Лили безвыходной.
Он дал ей телефон. Значит, сможет ей позвонить.
Телефон, конечно, нельзя была назвать романтическим подарком, но он был в какой-то степени символичным. Не то чтобы Лили очень хотела цветов или конфет… Лили вздохнула. Она вновь почувствовала головокружение. Появилось какое-то новое ощущение – незнакомое до сих пор, ее затошнило, и ноги стали ватными, но в то же время она почувствовала себя счастливой.
– Лили сказала, как долго она пробудет? – спросил Итан.
Финн покачал головой и положил ноги на новый журнальный столик Итана.
– Нет, только то, что она ждала ветеринара, чтобы он осмотрел ногу Бисквита, и она приедет сразу, как только освободится. – Он сделал глоток пива. – Слышал, старик не слабо разозлился, когда ты появился в субботу с Лили?
– О да! – Его губы изогнулись в лукавой улыбке. Финн усмехнулся:
– Отлично.
– Вам обоим пора повзрослеть, – заметил Брэди, неся из кухни две банки с пивом – для себя и Итана.
Финн поднял бутылку, словно для тоста:
– Разве не в этом цель дней рождения? Доказательство взросления?
– Ты ходячее доказательство того, что годы в календаре не имеют ничего общего с наступлением зрелости.
– Зрелость здесь ни при чем. Я получаю удовольствие, когда могу. – Финн выставил ладонь, словно предупреждая. – И не начинай свою лекцию о благе. Мне плевать.
Итан не мог сдержать смеха, так как Брэди, очевидно, собирался в очередной раз задеть их сердца своим красноречием.
– Я ничем не обязан нашему отцу. Ему было наплевать на меня большую часть моей жизни, так что сейчас я просто плачу тем же, – продолжил Финн.
– Считай себя счастливчиком, – проворчал Итан.
– Так и делаю, – ответил Финн. – Лили раздражает его, поэтому она мне нравится еще больше. Знаешь, я бы с радостью рассказывал историю о нашей семье на каждом углу, если бы это не расстраивало бабушку с дедушкой.
– И он тоже это знает, – заметил Итан. – Удачливый подонок.
– Но в этом нет смысла, – произнес Брэди. – Сплетни двадцатипятилетней давности способны вызвать только болтовню в Интернете, но никак не повлияют на рейтинг. Куча людей состоят в несчастливых браках и изменяют друг другу, но они не напиваются до смерти. Так что скорее дело в маминой слабости, а не в поступках отца. Нет смысла искать в этом что-то еще. Он известный политик – вне этой комнаты, по крайней мере. Те, кто его поддержат, станут критиковать маму. Вы действительно хотите, чтобы люди помнили нашу маму такой?
Итан терпеть не мог, когда Брэди находил оправдания поступкам отца. Финн задумчиво уставился в свой стакан.
Но Брэди еще не закончил:
– И поскольку мы выросли хорошими людьми, остальные будут считать, что отец правильно нас воспитывал. Если ты хочешь пойти и поплакаться прессе о том, какое у нас было ужасное детство из-за отца, все это будет выглядеть так, словно бедные богатенькие детки жалуются на свою участь. Ты не найдешь сочувствия в массах из-за того, что наш папочка недостаточно любил нас и уделял мало внимания. Народ отрицательно отреагирует на тебя и на нас. Мы те, кому придется преодолевать все это снова и снова, до конца жизни. И как ты уже сказал, это расстроит бабушку с дедушкой. Ты действительно этого хочешь?
Финн вздохнул:
– Ты что, всегда обязан быть таким рациональным? Можешь хоть притвориться, что не являешься наследником, и на одну ночь позабыть о партии? И просто сойти с ума? Считай это подарком на мой день рождения.
Брэди кивнул:
– Так как я тебе ничего не купил, это отличная идея. Он – подонок.
Итан рассмеялся, и в это же время завибрировал его мобильный. Он прочитал сообщение.
– Лили уже на подходе, – сказал он.
Мгновением позже зазвонил телефон Брэди.
– Хорошо! – проревел он в телефон. – Лимузины тоже на месте.
– Значит, начинаем вечеринку! – воскликнул Финн. – Наконец-то!
Лили пришлось приложить много усилий, чтобы казаться беззаботной. Она думала, что на благотворительном мероприятии ей составило большого труда не выглядеть деревенщиной, но сейчас все обстояло намного хуже. На тот вечер гости пришли, чтобы увидеть членов знаменитой семьи, завязать знакомства и снискать расположение. Все было поверхностным и политическим. Абсолютной фальшью.
Вечеринка в честь дня рождения Финна была иной. Она отображала настоящую жизнь высшего света.
Итан помог Лили сесть в лимузин, и она позабыла обо всем на свете. Когда они добрались до клуба, ей показалось, что они прилетели на другую планету. На планету идеальных людей.
Клуб считался одним из самых модных, в нем имелся отдельный вход для важных персон, список гостей был составлен заранее, и охрана строго придерживалась его. Все здесь утопало в роскоши и гламуре, ВИП-места потрясали размером уютных бархатных диванов. Это место было самым настоящим приютом для элиты.
Лили никогда прежде не чувствовала себя настолько не в своей тарелке. Все вокруг было для нее новым и необычным. Ей казалось, что она выглядит слишком просто на фоне своих шикарных спутников. Да она и была обычной девушкой с плохим прошлым. Эта мысль заставила ее нахмуриться. Лили очень боялась, как бы Итан не узнал правду о ее дестве, о том, как она вела преступную жизнь, пусть и по вине отца.
Она пребывала в абсолютной уверенности, что ее развернут еще у входа из-за несоответствия родословной, но вся их компания была любезно встречена и проведена к столу слева от сцены и танцпола. В то время как Лили считала для всех очевидным ее принадлежность к низшему классу, ни один из присутствующих не смотрел на нее с презрением.
После первого бокала шампанского Итан подвинулся поближе к Лили:
– Я тебе уже говорил, как ты потрясающе сегодня выглядишь?
Он говорил. По ее спине побежали мурашки не столько от комплимента, сколько от ощущения его дыхания на ее шее и звука хриплого голоса. Лили повернулась и поправила лацканы его пиджака.
– Ты тоже выглядишь потрясающе, – произнесла она со слабой улыбкой.
Так оно и было.
Лили заметила, что сегодня Итан вел себя совершенно по-другому, не так, как на благотворительном мероприятии. Там он выглядел напряженным и погруженным в себя. Сегодня же вечером от этого не осталось и следа – он получал удовольствие от происходящего. Поэтому Лили тоже могла расслабиться и наслаждаться праздником.
Компания была не слишком большой: трое братьев Маршалл, два кузена и Лили. Но постепенно она росла: к Финну подходили гости с поздравлениями. Лили оказалась в окружении богатых и влиятельных людей. Среди них были дети сенаторов и бизнесменов, журналисты, члены суда и конгресса… Каждый из них представлял элиту, и для них подобная жизнь была обычной.
Когда приехала дочь президента и поздоровалась с Маршаллами, Лили подумала, что выше лететь уже некуда.
Ее положение в качестве девушки Итана, что было очевидно для каждого, так как рука Итана лежала на ее колене или на плече, автоматически было принято этими людьми, которые в обычной жизни не заметили бы ее существования.
– Ты в порядке? – спросил Итан.
– Только немного потрясена, – призналась Лили. Озадаченный взгляд Итана заставил ее добавить: – Все эти люди, музыка…
Озадаченность сменилась беспокойством.
– Нам лучше уехать?
– Нет, вовсе нет. Я отлично провожу время. – На самом деле Лили хотелось ущипнуть себя.
– Ты уверена?
– Да.
– Хорошо. – Итан ухмыльнулся, когда наполнил шампанским ее бокал. – Я намерен напоить тебя и воспользоваться ситуацией сегодня ночью.
Будто ей нужен был для этого алкоголь.
– Одни обещания, – пробормотала она.
Итан поцеловал ее обнаженное плечо.
– Я могу пообещать тебе одну вещь… – Его голос снова стал хриплым, пока он прошептал Лили на ухо несколько очень приятных слов, от которых ее бросило в жар и у нее набухли соски.
Финн прервал их ласки, cев на диван рядом, и сказал:
– Я бы вам обоим рекомендовал снять комнату, но вы, наверное, уже это сделали. Но уходить еще слишком рано.
Финн тоже обладал невероятным очарованием Маршаллов и казался неотразимым большинству женщин в клубе. Лили волновалась, что Финн, возможно, был против ее присутствия на вечеринке, но если она ему действительно не нравилась, то он мастерски скрывал это, полагаясь на свой шарм. Он не мог не привлекать внимания.
– Проваливай, Финн! – добродушно прорычал Итан. – Это личный разговор.
Финн сел поближе.
– Ты очень приятный человек, но у тебя ужасный вкус. Итан так же плох, как и Брэди.
Брэди стоял в паре ярдов от них, болтая с одним из кузенов, но обернулся, когда услышал свое имя.