Александра чуть не подпрыгнула, но быстро взяла себя в руки, хотя это оказалось и непросто под направленным на нее испытующим взглядом.
- Мужчины вообще мало знают о женщинах, милорд. Как прошел пикник?
- Я не в восторге. А как обстановка здесь, в гнезде гарпий?
- По-моему, весьма продуктивно. Теперь мне известно, что ваша тетушка не одобряет новую светскую моду носить сорочку влажной.
- А по мне, это первая удачная идея со времени амазонок, обнажавших одну грудь. - Граф уселся напротив нее. - Что, Роза готова к завтрашнему вечеру у Харгроу?
- Этим вопросом надо было задаваться, принимая приглашение, - с вызовом заметила Александра и отложила книгу.
- Простите, мне не пришло в голову посоветоваться с гувернанткой. - Он беззлобно усмехнулся. - Если вас это утешит, я учел все, что касается моей дорогой кузины и даже моей дорогой тетки.
Мимолетное раздражение заставило Александру нахмуриться. Лорд Килкерн ничего не делал просто так, вот и сейчас этот человек нарочно играл в надменность. Не потому ли, что напрашивался на резкости? Очевидно, ему это нравилось. Что ж, пусть получает то, чего так жаждет.
- Кстати, о пикнике. Неужто вы решили подорвать свою репутацию, появляясь в обществе приличных людей?
- Все, что угодно, лишь бы улизнуть из дома. - Люсьен вздохнул, откинулся в кресле и устремил на Александру испытующий взгляд из-под полуопущенных век. - Вы уже обдумали мое предложение?
Ее сердце сжалось. Боже, она не могла думать ни о чем другом весь этот день!
- Уверен, что обдумали. И каков же ваш ответ? Раз за разом готовя юных леди к браку, вы не можете не задумываться над тем, что он сулит.
- Вы предложили мне вовсе не брак, милорд! - отрезала она, снова раздражаясь.
- Хоть раз назовите меня Люсьеном.
- Зачем?
- Хочу слышать, как это прозвучит в ваших устах.
Александра сменила позу, стараясь принять непринужденный вид. Внешне это был мирный разговор у камина, внутренне - яростный поединок личностей.
- Очевидно, вы привыкли получать все, чего ни пожелаете.
- Тоже мне, новость! Лучше скажите обо мне нечто такое, что является для меня тайной!
Александра собралась ответить, но вовремя заметила, как подобрался ее собеседник. Ей вдруг пришло в голову, что хищник изготовился к прыжку и что нужно поскорее отвлечь его.
- Извольте. Вы не так циничны, как пытаетесь показать.
- Да неужто?
- Законченный циник не может быть так щепетилен в выборе невесты.
- Я потрясен этим откровением до глубины души, - Граф лениво прикрыл глаза.
- Скольких кандидаток вы уже опросили? - настаивала Александра.
- Трех, в том числе одну сегодня. Очевидно, моя разборчивость проявляется в том, что я не беру первую попавшуюся, даже ни разу с ней не переговорив.
Да уж, чем-чем, а щепетильностью тут и не пахнет. Александра невольно улыбнулась.
- Это что-то вроде интервью, верно? С какой целью?
- Чтобы случайно не жениться на круглой дуре и не произвести затем на свет круглых дураков.
- Вот видите! Законченный циник считает любую женщину круглой дурой от рождения и до смерти.
- Значит, с моей стороны это все, что угодно, только не холодный расчет? - с любопытством спросил граф.
- Именно так. Вы перебираете кандидаток, потому что надеетесь рано или поздно найти подходящую.
- Подходящую в каком смысле?
- Во всех: как подругу жизни, как мать ваших детей, как…
- Не детей, а ребенка - перебил он. - Одного вполне хватит. А подруга жизни мне ни к чему - я предпочитаю друзей.
- Но супруги поддерживают друг друга, помогают друг другу…
- Благодарю, я как-нибудь справлюсь сам.
- Вы меня дразните! - воскликнула Александра. - Это не дискуссия, а попытка сбить с толку!
- Ничего подобного. Если уж на то пошло, с толку сбиваете вы.
- Значит, по-вашему, будучи женщиной, я хороша только для деторождения?
- Для этого я подыскиваю жену. Насчет вас у меня совсем другие планы.
- Довольно! - Александра вскочила. - Кто воспитал вас, милорд? Стадо животных?
- В некотором роде. Череда гувернеров и наставников.
- Да, я слыхала, что ваш отец был… не совсем благоразумен в личной жизни…
- Я его мало знал - видел раз пять, не больше, по крайней мере лет до восемнадцати.
- Вот как… - Александра смутилась и снова опустилась в кресло, невольно вспоминая своего доброго заботливого отца.
- Вы подыскиваете ко мне ключик - это так, мисс Галлант? Увы, его не существует. - Граф повел плечами и поднялся. - Доброй ночи.
- Так спор окончен? - изумилась она. - Вы сдаетесь?
- У меня нет привычки сдаваться.
- Значит, отступаете!
- Не играйте с огнем, Александра, - он подошел к ней вплотную, - иначе обожжетесь!
Без дальнейших слов граф рывком поднял ее из кресла и начал целовать. Все едкие замечания, все разумные доводы покинули ее, сознание помутилось, остались только чувства. Если это называлось "обжечься", она ничуть не возражала. Не потому ли все, кто воспевал страсть, называли ее обжигающей?
Сама того не замечая, Александра обвила руками шею Люсьена. Он осыпал поцелуями ее шею, плечи, она все больше ощущала его нарастающее возбуждение и жаркую влагу у себя между ног.
- Нет, нет! Довольно! Перестань!
- Тогда отпусти меня… - чуть отстранившись, сказал он вполголоса, не то насмешливо, не то умоляюще.
Александра сообразила, что одной рукой комкает его рубашку, а другой пытается погладить густые волосы у него на груди. Она отдернула руки. Пару минут они оставались в той же позе, потом объятия разжались.
- Вы - весьма необычная женщина, мисс Александра Беатриса Галлант, - медленно произнес граф и вышел.
Едва дверь за ним закрылась, девушка рухнула в кресло. Все ее тело нетерпеливо ныло, чего-то требуя. Она не знала точно чего, зато хорошо знала, что означает прощальная фраза Люсьена: любая другая до нее сдавалась немедленно, после первого же поцелуя. Но ведь и она хотела сдаться, жаждала этого, мечтала ощутить его руки на своем обнаженном теле…
Некоторое время спустя Александра не без усилия поднялась и направилась в свою комнату. Уединение - вот что было ей нужно, чтобы разобраться в себе. Примерно четверть часа она мерила шагами свою роскошную спальню, по пятам преследуемая встревоженным терьером. За это время ей удалось понять по крайней мере три важных момента: во-первых, Люсьен Балфур был более джентльменом, чем утверждал, иначе он не уступил бы ее желанию положить конец интимной сцене, во-вторых, он не просто играл с ней, как кот с мышью, но в самом деле увлекся ею всерьез, в-третьих, он хранил какую-то тайну. Какую - это ей еще предстояло выяснить.
Люсьен смотрел в окно кабинета и рассеянно слушал ежемесячный отчет мистера Маллинса с приложенной к нему суммой издержек. Он ценил семейного нотариуса, против воли восхищаясь его трудолюбием и мягкосердечием, а потому, словно желая это скрыть, обычно придирался к каждому его слову. Однако на этот раз Люсьен знал, что смолчит, даже если мистер Маллинс внезапно перейдет на древнекитайский. Причина в том, что он совсем размяк, в тридцать два года стал ничем не лучше деда по материнской линии, давно уже пораженного старческим слабоумием. Прежний Люсьен Балфур ни за что не остановился бы с женщиной на полпути - наоборот, стоило ей запротестовать, как он удваивал напор. Почему же он снова дал ускользнуть Александре, ведь рано или поздно она бы уступила, сама, по собственной воле. Почему вместо ночи страсти он провел пустую и бессонную, одинокую ночь?
Он всегда достигал желаемого, в этом был неписаный закон его жизни. Но вот явилась Александра Беатриса Галлант и установила новый свод правил, которые ему по какой-то необъяснимой причине нельзя было ни переступить, ни обойти. Более того, он не мог выбросить эту женщину из головы, а потому оставалось только играть по ее правилам. Возможно, она была не так уж далека от истины, когда назвала его щепетильным.
- Так вы одобряете, милорд?
- Что? Ах да… разумеется, одобряю. Всецело.
- Как это неожиданно и… приятно!
Нотариус удалился, а Люсьен вернулся к созерцанию, но прежде чем он успел погрузиться в очередную нескромную фантазию, в кабинет влетел восторженный ком белого меха и уселся у его ног, виляя хвостом.
- А, Шекспир! - граф наклонился, чтобы приласкать собаку.
- Куда ты, вернись сейчас же! - раздалось от двери. Александра не сразу заметила склоненного хозяина, а заметив, застыла на месте.
- Доброе утро, мисс Галлант, - приветствовал ее Люсьен, сразу оживляясь.
- Доброе утро, милорд! Прошу прощения, я оставила дверь приоткрытой, и Шекспир улизнул. Больше этого не повторится.
- Кому понравится сидеть целый день взаперти. Пусть себе обследует дом, все равно он лучше воспитан, чем мои родственницы.
- Это весьма великодушно с вашей стороны, но миссис Делакруа недолюбливает Шекспира.
- Тем более стоит дать ему свободу.
- Следовало бы осудить вас за это, но я не могу, - с улыбкой призналась Александра. - Все, что идет на пользу моей собаке, приемлемо и для меня.
- Почему бы вам не улыбаться почаще?
- Назовите мне причину.
- То есть… ваше счастье целиком и полностью зависит от того, что я скажу?
- От того, как часто вы идете на уступки.
- Тогда мы с вами в одинаковом положении! Ваша уступчивость может сделать меня совершенно счастливым.
- Сожалею, но в таком случае, милорд, счастливым вам не бывать! - отрезала Александра и пошла к двери.
- Вы уверены? Прошлой ночью я был на полдороги к счастью.
- Вот и лелейте этот момент в памяти, - заметила она едко, - насколько я помню, от супружества вы счастья не ждете. Мне заранее жаль вашу жену.
- Неужели вас шокирует мое отношение к браку?
- Еще как! Если вы решитесь взять в жены женщину хотя бы с зачатками ума, советую не открывать ей своих чувств - вернее, их полного отсутствия.
Как ни странно, это уязвило Люсьена.
- Хорошо, я так и поступлю. А вам бы лучше сосредоточиться не на моих недостатках, а на подготовке к браку моей кузины.
- Как прикажете, милорд.
Александра взглядом дала понять, что со стороны Люсьена было непорядочно так откровенно напомнить о разнице в их положении. Однако это не был намеренный ход - в ее присутствии он все больше терял ясность ума и бойкость языка, потому и опускался до неразборчивости в средствах.
Независимо вскинув голову, Александра увела Шекспира и весь оставшийся день сторонилась графа, так что обедать он отправился в "Будлс", где обнаружил виконта Белтона и присоединился к нему.
- Что-то тебя совсем не видно в последнее время, - заметил Роберт, поздоровавшись.
- Да и тебя тоже.
- Верно. Я не вылезал из дому с самого приезда матушки. - Он подождал, пока лакей нальет вина и отойдет к другому столику. - Пришлось выслушать все провинциальные сплетни.
- Что-нибудь занимательное?
- Ни словечка? В Лондоне жизнь куда интереснее - столько событий!
- Назови хоть одно. - Люсьен рассеянно разглядывал вино на свет.
- Пожалуйста! Один известный холостяк нанял в гувернантки к своей юной и невинной кузине развратницу, на совести которой убийство.
Люсьен едва не поперхнулся вином.
- Такие ходят слухи, - поспешно добавил Роберт. - Еще говорят, что трудно решить, кто красивее, кузина или гувернантка. Эта женщина должна быть поистине роковой, чтобы означенный холостяк решился рискнуть жизнью ради обладания ею. "Обладать" в данном случае - это "иметь в своем распоряжении". Тонкая игра слов.
Первым порывом Люсьена было грудью встать на защиту мисс Галлант. Потом ему захотелось смеяться. Обладать Александрой! Этого не дано никому.
- Некий холостяк, - начал он с усмешкой, - нанял означенную особу потому, что счел наиболее подходящей кандидатурой на эту должность. Если ты хотел задеть меня, Роберт, забудь об этом. Мне наплевать на слухи.
- Не задеть, а поставить в известность. И хотя мне мало верится в твой неожиданный приступ деловой сметки, я принимаю объяснение.
- Кстати, ты-то совсем неплохо выглядишь, - заметил Люсьен раздраженно.
- Мне удалось хорошо выспаться, и только поэтому я способен так долго терпеть твое общество. Пожалуй, я еще минут пять протяну за одним столом с тобой, дружище.
- Тогда сделай одолжение и объясни, каков был, по-твоему, мой мотив.
- Изволь. Твоя кузина хороша собой, но так несносна и так плохо воспитана, что понадобился пример для сравнения, на фоне которого она бы выигрывала, - вот ты и нанял женщину, которую считают преступницей, к тому же ослепительно красивую, чтобы перепало и тебе самому.
- Что ж, разве я не гений?
- Ты дьявольски изворотлив!
- Благодарю.
Люсьен не стал вдаваться в детали, тем более что версия Роберта была почти прямым попаданием. Роль дьявольски изворотливого человека импонировала ему гораздо больше, чем роль мямли и недотепы.
- Я теперь страшно сожалею, - продолжал Роберт, - что не явился к Говардам. Впрочем, не я один нахожусь во власти сожалений. Могу прозакладывать тысячу гиней, что на следующем вечере, куда ты приглашен, никто не скажется больным.
- Хорошо бы, чтобы главной приманкой стала моя кузина, а не ее гувернантка, - буркнул Люсьен.
- Приманкой будет каждый по-своему, даже ты. - Роберт засмеялся. - Между прочим, открой секрет своего обаяния, в связи с женитьбой он мне нужен позарез! На то и друзья, чтобы делиться секретами.
- У меня нет ни единого.
- Друга или секрета?
Понимая, что ответа на этот вопрос не требуется, Люсьен только усмехнулся.
Глава 8
Александра не имела ни малейшего понятия, знает ли лорд Килкерн о слухах, которые, похоже, ширились день ото дня. Если он и знал, то не подавал виду. Разумеется, решать ему, и все же он мог бы сделать благородный жест и поставить ее в известность.
В данный момент они находились в вестибюле особняка Харгроу, ожидая, пока дворецкий объявит об их прибытии. Александре было отчего-то не по себе, но выказать слабость означало бы нарушить собственные заповеди и подать Розе плохой пример.
- Что с тобой, Лекс? - шепотом спросила Роза, видимо, что-то заподозрив.
Ну вот, прекрасно, подумала Александра. Если даже семнадцатилетняя дебютантка видит ее насквозь, что же говорить о светских сплетницах, острых на глаз и на язык?
- Со мной? Ничего. Ты готова?
- Да - весело чирикнула Роза.
- И почему было не открыть окна? - брюзгливо заметила Фиона, безостановочно работая веером. - Я сейчас умру от духоты!
- Ах, несбыточные надежды! - пробормотал граф, подавая наконец их приглашения. - Тетушка, кто молчит, тот экономит воздух.
- Племянник! - Александра могла лишь порадоваться тому, что и этот вечер не ей приходится отражать атаки миссис Делакруа - сама она была совершенно не в форме для этого. Хотя Люсьен не досаждал ей со времени короткого разговора в кабинете, он ни на минуту не забывал о ней, и это ее нервировало.
Их сразу провели в парадную гостиную, однако, как гувернантке, ей удалось стушеваться и тем самым избежать прямой процедуры знакомства с хозяевами дома.
- Боже милостивый! - ахнула Роза, округлив глаза. - Бальный зал открыт! Пол навощен! Я вижу оркестр! Значит, непременно будут танцы!
Вполуха слушая ее восклицания, Александра разглядывала прибывших. Не оставалось сомнений, что здесь - в отличие от вечера у Говардов - собрался подлинно высший свет. Там гости смотрели на лорда Килкерна снизу вверх, здесь он был равным среди равных. Будь Александра подвержена обморокам, она бы лишилась чувств при виде герцога Веллингтона, непринужденно болтавшего с принцем Георгом у стола с легкими закусками. Хотя большую часть гостей она не знала в лицо, но не раз слышала их громкие имена.
- Ну и ну… - прошептала Александра, придвигаясь ближе к графу.
- Впечатляет, не правда ли? - сказал тот с обычным своим спокойствием. - Но вам не о чем волноваться. Здесь нет никого столь острого на язык, как вы, мисс Галлант.
- Как это понимать, милорд? - удивилась она. - Как попытку приободрить?
- Как мой редкий момент слабости, - ответил он с улыбкой.
- Вот уж не думала, что такое возможно!
Очевидно, Люсьен прекрасно знал о распространявшихся в обществе слухах, иначе не пытался бы ободрить ее. Впрочем, его репутация была немногим лучше.
- Я и сам прежде не думал ни о чем подобном.
- Ну так будьте осторожнее, иначе совсем размякнете.
- Только не в непосредственной близости от вас, мисс Галлант.
Она собралась ответить убийственной репликой, но тут от группы гостей отделился белокурый молодой человек и протянул графу руку небрежным жестом давнего друга. Взгляд его при этом перебегал с Александры на Розу, словно он не мог решить, которой из них отдать предпочтение.
- Роберт! - воскликнул Люсьен. - Сумел-таки оторваться от своей ненаглядной матушки?
- Отнюдь нет, пришлось взять ее с собой.
- Знакомься, дружище. Моя тетя Фиона Делакруа, моя кузина Роза Делакруа, мисс Галлант, гувернантка и компаньонка. Дамы, это мой друг, Роберт Эллис, виконт Белтон.
Последовал обмен поклонами и реверансами. Так вот он какой, друг Люсьена, подумала Александра, по крайней мере единственный, о котором он когда-либо упоминал. Виконт был заметно моложе графа, на вид лет двадцати пяти, внешность его весьма выигрывала от сочетания живых карих глаз и белокурых волос. Все же, на ее взгляд, он оказался куда менее интересен, чем Люсьен, видимо, так считала не только она. Александра спросила себя, как бы поступила каждая из дам, то и дело оборачивавшихся в их сторону, получив от лорда Килкерна нескромное предложение. Потом ей пришло в голову, что в некоторых случаях оно было получено и принято. По крайней мере несколько пар глаз смотрело так, как смотрят только соблазненные и покинутые.
- Дорогие дамы, я давно мечтал быть вам представленным, - любезно произнес виконт. - Люсьен постоянно говорит о том, как добры и милы его тетушка и кузина.
- Я тоже рада с вами познакомиться, - сказала Роза, премило вспыхнув. - Здесь столько важных персон, что становится не по себе! Истинное благословение - встретить нового друга.
- Я счастлив войти в число ваших друзей, мисс Делакруа.
- Вы очень любезны, милорд.
- Она что же, вызубрила наизусть эту фразу про благословение? - насмешливо спросил Люсьен, склонившись к уху Александры.
- Слово в слово. И произнесла с должным чувством, вы не находите?
- Будете ли вы танцевать сегодня? - обратился виконт к Розе.
- О да! Жаль, но вальс мне пока не позволен.
Отметив, что ее подопечная имеет успех, Александра невольно улыбнулась.
- Могу я быть сегодня вашим первым кавалером?
- Конечно, милорд. - Щеки Розы еще больше порозовели, но то был румянец счастья. Виконт взял ее под руку.
- С твоего разрешения, Люсьен, я представлю мисс Делакруа своей матушке и знакомым.
- Кузен! - с надеждой воскликнула Роза. Люсьен критически оглядел приятеля, словно не зная, стоит ли ему доверять.
- Да брось, дружище! Клянусь, я буду хорошо себя вести!
- Ловлю на слове.