- И не подумаю, - непочтительно отозвался Шелдон. - Один Бог знает, где он и что на уме у этого сумасшедшего.
Он не спеша подошел к плите и принюхался к запеканке, с видом человека, которому всегда доставался самый лучший кусок.
- Нетти, ты превзошла саму себя, - одобрил он. - Но все равно, будь я проклят, если пойду искать Неда. Вдруг он, дождавшись луны, занимается жертвоприношением животных. Придется его выгнать, а этого мне очень не хотелось бы.
- Эй, я все слышал!
Дороти обернулась на голос и увидела поразительно красивого, похожего на ангела молодого человека. Ему было не более двадцати. Он был высок и грациозен. Золотые кудри окружали изящную голову, словно нимб, а в спокойных голубых глазах таилась улыбка. Так вот каков этот садовник Нед, у которого, по словам Шелдона, не все в порядке с головой!
Он вошел в кухню и положил в мойку небольшой пучок какой-то травы.
- Я все слышал, - повторил он, - и хочу вам сказать, что никогда за всю жизнь не принес в жертву ни одного животного.
- Неужели? - засмеялся Шелдон. - Ты что, переключился на девственниц?
Нед что-то недовольно буркнул, вымыл руки и вновь взглянул на Шелдона.
- Ваша аура сегодня, мистер Трент, слишком красная. Слишком! Будьте осторожны, а то испугаете эту милую леди. - Он протянул Дороти еще мокрую руку. - Рад познакомиться с вами, мисс Джексон. У вас приятная зеленая аура.
- Спасибо, - неуверенно сказала молодая женщина и, с трудом вытащив руку из-под Дэвида, протянула ее Неду. - Это хороший знак?
- Очень. Он говорит о том, что вы очень чувствительны, сострадаете другим. - Их пальцы соприкоснулись, и он сощурил глаза. - Ваша аура неправильной формы, а края немного темнее. Значит, вы волнуетесь, не уверены в себе. - Нед бросил испытующий взгляд на Шелдона. - Аура мистера Трента сегодня мощна, как никогда. Возможно, она влияет на вашу и искажает ее.
- Что ты несешь? - язвительно бросил Шелдон. - Надо же, искажает!..
Нед, обидевшись, отвернулся от него к Дэвиду.
- Дай мне пять, дружище, - попросил он, протягивая малышу ладонь и желая, чтобы тот ударил по ней ладошкой. Мгновение Дэвид был в нерешительности, а потом улыбнулся, довольный тем, что привлек к себе всеобщее внимание. - Вот так! Давай-ка посмотрим, приятель, какого цвета твоя аура.
- Аура? - вопросительно повторил за ним Дэвид.
- Угу. Твоя аура. Ее цвет расскажет мне о тебе, о том, как ты себя чувствуешь…
Лицо Дэвида просияло. Маленьким пальчиком он указал на плиту.
- Моя аура хочет есть.
Было уже за полночь. Полная луна, выбравшись из облаков, заглянула в большое окно и залила спальню жемчужно-голубым светом, Шелдон стоял у кроватки и смотрел на спящего племянника.
Он мучился от бессилия, не зная, как справиться с эмоциями, изводившими его целый день, и злился неизвестно на кого.
Возможно, на Дороти. Ни одна женщина, а их было предостаточно в его жизни, не вызывала в нем такой бури чувств. Стоило ему впервые заглянуть в ее зеленые глаза, увидеть улыбку и прижать к себе в танце, как он понял, что обречен. Он хотел ее с такой страстью, какую и не подозревал в себе. И кроме того, догадывался, что готов на все, лишь бы не потерять ее. Догадывался, но не желал признаваться даже самому себе. Потому что привык гордиться своей деловой хваткой, умением рассчитывать все точно и заранее.
А теперь ему все больше начинало казаться, что его блестящий план только все запутал. Даже если Дороти согласится выйти за него, ему никогда не разобраться, сделала ли она это из любви к нему или под угрозой потери сына. Неразбериха в собственных чувствах вызывала в нем раздражение и заставляла искать поводы для злости. Такой повод был. Разве Дороти не усыновила Дэвида незаконно, притом зная, что поступает неэтично?
А может быть, он злился на малыша за то, что тот оказался не идеальным крошечным ангелом, с которым легко иметь дело, а требовательным, капризным, избалованным маленьким тираном.
Шелдон отступил от кроватки, сдерживая желание погладить темные взъерошенные волосы Дэвида из боязни разбудить его. Как странно, что этот худенький несмышленыш - сын Джесса! Проклятье! Как Джесс мог допустить, чтобы все так кончилось? Ведь брат должен был бы стоять здесь, рядом с ним. Как, черт возьми, Шелдону хотелось рассказать брату, что за смешной дьяволенок его сын!
Он потер переносицу и тяжело вздохнул. На Джесса он тоже злился - за то, что тот из-за их глупой ссоры подверг себя и своего ребенка смертельной опасности в Богом забытой стране.
Внезапно Шелдон подумал, что, по справедливости, ему следовало бы злиться на себя. Ведь это он в свое время не заставил себя выяснить отношения с Джессом и допустил, чтобы тот погиб. Ему сдавило грудь от горестного прозрения.
Дэвид, посапывая, перевернулся на бок, сбросив с тоненьких ножек одеяло. Ночная рубашка задралась, и стал виден шрам, тянущийся белесой полосой через всю грудь, от одной подмышки до другой.
Какую боль, какие страдания пережил это малыш! Сердце Шелдона заныло. Брата он потерял навсегда. Но теперь у него есть Дэвид, он должен заботиться о нем, защищать. Он ни когда с ним не расстанется.
- Шелдон? - донесся до него из дальнего угла комнаты сонный шепот. - Шелдон, это ты?
Он резко повернулся на неожиданный звук. Ему казалось, что здесь только он и Дэвид. Шелдон вгляделся в полумрак детской. В лунном свете, падавшем на диван, что-то шевельнулось. Откинув простыню и убирая с лица волосы, Дороти встревоженно приподнялась на локте.
- Что-нибудь с Дэвидом? - шепотом спросила она.
- Нет, - прошептал он в ответ. - С ним все в порядке. Он спит. - Шелдон наклонился к кроватке, поправил малышу рубашку и укрыл его одеялом. - Я просто пришел пожелать ему спокойной ночи.
Дороти неслышно поднялась и подошла к Шелдону. Ее ночная рубашка и халатик казались прозрачными в лунном свете. Прелестное лицо было бледным. Она с обожанием посмотрела на Дэвида и погладила его по головке. Злость Шелдона чуть не вырвалась наружу. Он ведь тоже хотел это сделать, но не решился. У него нет никаких прав, и виноваты в этом она и тот, кто подделал его подпись на документах. Да, пока у него нет прав. Но к концу этой недели…
- Почему ты спишь здесь? - уже не шепотом, но очень тихо заговорил он. Взгляд его упал на диван. На нем лежали подушка и одеяло, которые Дороти, наверное, принесла из отведенной ей спальни. - Мне кажется, здесь неудобно.
- Нет, нет, мне здесь хорошо, - поспешила ответить Дороти. - Я не хотела оставлять Дэви одного. Вдруг он проснется и испугается.
- Почему он должен испугаться? - сердито спросил Шелдон, обводя рукой нарядную детскую. В углу у окна стоял высокий жираф, в кресле сидел симпатичный мишка. - Темницей это не назовешь.
- О нет! Комната замечательная! - Дороти прикоснулась к руке Шелдона, как бы заверяя, что ценит его старания. - Я лишь хотела сказать, что он может растеряться, забыть, где находится. Он такой нервный, такой впечатлительный!
- Ты не хочешь сказать "избалованный"?
Дороти слегка отодвинулась от него, и он пожалел о своих словах. Ему вовсе не хотелось обидеть ее, но он не смог сдержать раздражения. Она словно считала необходимым постоянно оберегать малыша от плохого мистера Трента. Господи, что же ей о нем наговорили, если она так тревожится? Не мог же Джесс внушить ей, что Шелдон ест маленьких мальчиков на завтрак. Да и как бы Дороти ни обижалась, он сказал правду: мальчик избалован.
- Напрасно ты так думаешь, - дрожащим голосом пробормотала Дороти. - Просто сегодня он немного капризничал.
Шелдон удивленно поднял брови.
- Немного капризничал?
- Ну хорошо. Сильно капризничал. - Даже при свете луны было видно, что она покраснела. - Не здесь, - прошептала она, словно боясь, что Дэвид их услышит, и отошла к окну. Шелдон последовал за ней. - Ты не знаешь, что ему пришлось пережить, - В глазах ее что-то блеснуло, но она сдержала слезы. - Ты не можешь представить, сколько страданий выпало на его долю. Все эти операции, вся эта боль…
- Я могу представить, - тихо отозвался Шелдон. Теперь он действительно мог это сделать, потому что видел шрам и догадался, что есть и другие. - И я знаю, что ему предстоит выдержать еще несколько операций. Поэтому он должен научиться быть сильным, Дороти. А ты растишь его слабым… - Она резко покачала головой, но он не дал ей прервать его: - Да, это так. Ему уже четыре года, а посмотри, что он с тобой вытворяет. Он даже не утруждает себя ходить. Ты повсюду носишь его на руках, как маленького инвалида. За целый день я ни разу не услышал, чтобы ты сказала ему "нет". Я понимаю, все это делается из лучших побуждений, но если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, он станет невыносим. Он будет постоянно чем-то недоволен, будет постоянно что-то требовать. Никто не сможет выдержать такого ребенка.
Шелдон понял, что вывел Дороти из себя, и одновременно подумал, что ни разу не видел ее такой прекрасной. Да, именно так. Он не преувеличивал. Ярость и любовь, пылающие в ее взоре, словно одухотворили ее. Шелдона неудержимо влекло к ней, и он лишь усилием воли сдержал свой порыв.
- Как ты смеешь? - ледяным голосом произнесла она, но тут же с негодованием добавила: - За кого ты себя принимаешь, если считаешь возможным вмешиваться в нашу жизнь и указывать мне, как воспитывать сына?
- Ты знаешь, кто я, - протянул он, помешкав.
Шелдон не собирался ввязываться в спор посреди ночи, к тому же Дороти стояла перед ним полусонная, полуодетая и какая-то беззащитная. Но раз уж так случилось, он не отступит. Ей придется согласиться с тем, что он станет неотъемлемой частью жизни Дэвида.
- Я его дядя. Мы с ним - одна семья, я отвечаю за него и имею на него права. И я буду воспитывать его, Дороти, с тобой или без тебя.
- Только со мной, - сразу утратив пыл, почти простонала Дороти. - Только со мной…
- Решать тебе. - Шелдон пожал плечами. - У тебя документы с моим предложением. Остается только подписать их.
- Да, мне придется стать твоей женой… - Для нее, казалось, эти слова звучали как смертный приговор.
Шелдон внезапно рассвирепел. Что, черт возьми, происходит? Любая из его бывших подружек мертвой хваткой вцепилась бы в его предложение. У него достаточно денег, чтобы счастливо устроить их жизнь в доме, о котором только можно мечтать.
- Раз уж мы завели этот разговор, - сказал он, - давай выясним все до конца. Надеюсь, в соглашении ясно говорится, что в случае нашей женитьбы мы будем спать в одной комнате. - Он взглянул на кроватку Дэвида. - И конечно, не в этой.
Дороти молча смотрела на него, слегка приоткрыв рот. В ее широко распахнутых глазах промелькнул страх. И это привело Шелдона в замешательство. Ведь он считал, что их сексуальные отношения - самая легкая, самая простая часть всей затеи. В ту незабываемую ночь они оба сгорали от желания. Их влекло друг к другу. И слава Богу, что было именно так. Иначе не стоило предлагать Дороти выйти за него замуж. Ради племянника он был готов на многое, но не на брак с нежеланной женщиной.
- В чем дело, Дороти? - Он склонился к ней, вглядываясь в ее глаза и чувствуя, что теряет голову. - Мы ведь уже были вместе, и, как мне кажется, нам обоим это доставило удовольствие. Уверен, что возобновить наши отношения будет нетрудно.
- Той ночью… - невнятно пробормотала она, опустив голову, - ты ведь знаешь, я выпила слишком много шампанского.
Шелдон осторожно коснулся пальцами ее щеки и улыбнулся, ощутив, как женщина напряглась. И тут он понял истинную причину ее опасений. Как же он глуп! Просто ему не приходилось сталкиваться с настолько невинной женщиной. Теперь он знал, что она напугана собственным желанием, боится, что не сумеет скрыть его, не зная, чего ожидать в ответ.
- Да, правда, - мягко сказал он. - Но с шампанским проблем нет. Если помнишь, я купил целый ящик. Так что мы можем каждый вечер выпивать по бутылке.
Дороти осмелилась улыбнуться.
- Какой вздор! Спиться ради создания семьи.
- Конечно нет, Дорри. И у тебя есть целая неделя на размышление. Но может быть, нам стоит проверить твою теорию?
Пальцы Шелдона погрузились в се волосы. Дороти затаила дыхание, сердце ее учащенно забилось.
- Ну что? - Он пристально смотрел на нее, не позволяя ей отвести глаза. - А ведь сегодня ты не пила ни капли, верно? По-моему, шампанское здесь ни при чем. Вовсе не оно стало причиной нашей близости.
Шелдону показалось, что она сейчас расплачется. Ее пронизывала дрожь, глаза блестели.
- Но тогда что? Что, Шелдон? Мы едва знаем друг друга, значит, о любви речи быть не может. Нет и настоящей духовной близости и доверия. Нет прошлого, как, впрочем, и будущего, - упавшим голосом добавила она. - Так что же тогда?
Вместо ответа он медленно наклонил голову и губами коснулся ее шеи чуть повыше пуговки на воротнике ночной рубашки. Ее тело было теплым и мягким, как лепестки роз, цветущих в саду.
- Вот это и есть причина, - ответил он, покрывая нежными легкими поцелуями лицо, шею, мочку уха. - Ты и я. Твоя кровь, пульсирующая под моими губами.
Дороти не произносила ни слова. Силы оставили ее, и она не могла ни возражать, ни соглашаться, когда Шелдон обнял ее и привлек к себе. И она, такая хрупкая и беззащитная, замерла у него на груди.
- Расслабься, - тихо сказал он, вдыхая аромат волос, бархатистой кожи. Его руки скользнули по легкому халатику от плеч по спине к бедрам. - Не сопротивляйся.
Дороти не выдержала испытания. Голова поникла, и она прильнула к сильному, влекущему ее телу. Сердце трепетало в груди, словно крылья мотылька, устремившегося к пламени свечи.
- Шелдон, - невнятно шептала она. - Шелдон…
Он жадно ласкал ее до тех пор, пока мягкое безвольное тело не прижалось к нему сильнее.
- Вот так, Дорри. Ты и я. Твое тело и мое.
Она уткнулась лицом ему в грудь в вырезе полурастегнутой рубашки и прикоснулась к ней губами… раз… другой. Когда под губами оказался его сосок, Дороти тихо застонала.
- Твое тело и мое, - повторил Шелдон низким хриплым голосом. Ее губы сводили его с ума, хотя он был уверен, что она об этом и не догадывается. - Сейчас мы вместе отвечаем на все твои вопросы.
Дороти подняла лицо, повернувшись к Шелдону, словно роза, тянущаяся к солнцу, и он, вздохнув с облегчением, прижался губами к ее рту. Эта женщина завораживала его. Он хотел ее с тех пор, как впервые увидел, и желание не проходило.
Положив руки ей на бедра, он крепко прижал ее к своей изнывающей напрягшейся плоти. Язык, осторожно раздвинув ее губы, глубоко проник в сладкий рот. У Дороти перехватился дыхание. Ласки Шелдона становились все требовательнее, не оставляя ей выхода. На этот раз он не станет останавливаться на полдороги. Но только не в этой комнате.
Огромным усилием воли Шелдон заставил себя прервать поцелуй и медленно отстраниться от Дороти. Ее полные мягкие губы и зеленые глаза, в которых мерцал таинственный свет, манили его. И он боялся, что не удержится и овладеет ею прямо в коридоре, как только за ними закроется дверь детской. Он терял голову, тело пылало. Хотя спальня его была рядом с комнатой Дэвида, но этот путь сейчас казался ему неимоверно долгим.
- Идем, - позвал он, потянув Дороти за руку. - Здесь не место.
- Почему? - растерянно спросила она, не понимая, в чем дело. - Почему?
Она забыла, где они находятся! В другое время он бы посмеялся над ней, но сейчас желание, охватившее его, было непереносимым. Держать ее в объятиях, ласкать, любить ее - вот то единственное, чем он хотел заниматься, пока сладостная мука не будет утолена.
- Дэвид, - пояснил Шелдон нетерпеливо. - Он может проснуться.
- Дэвид? - переспросила Дороти, словно очнувшись. Ему не следовало забывать, что имя сына действует на нее магически. Зеленые глаза прояснились, а рука решительно высвободилась из его пальцев. Бросив виноватый взгляд в сторону детской кроватки, она простонала: - О Боже! Дэви…
- Идем, - позвал ее Шелдон. - Мы будем совсем близко. Моя комната рядом.
Но чары развеялись. Реальность с ее проблемами вернула Дороти на землю, и она сжала перед собой руки, стараясь унять волнение.
- Не могу…
- Моя комната рядом, - повторил Шелдон. - Мы услышим, если Дэвид проснется.
Он упустил момент и понял, что женщины, пылавшей страстью, больше нет. Ему не удастся вернуть ее в свои объятия.
- Не могу! - Дороти с тоской посмотрела на него, но повторила: - Не могу… быть с тобой. Это невозможно.
- Но почему? - Шелдон ничего не понимал. Ему казалось, что она словно удаляется от него, да и он постепенно остывал. Волнение утихало. Пламя, бушевавшее внутри, угасало.
- Милтон… Мои адвокаты… - избегая его взгляда, смущенно лепетала Дороти. - Он… они… предупреждали, что я не должна… не должна… - Она вздрогнула и крепко обхватила себя руками за плечи. Даже в полумраке было заметно, как багровый румянец залил ее лицо и шею. - Словом, я не могу рисковать, вступая с тобою в связь…
- Связь? - Шелдон тихо выругался. - Что за отвратительное слово! И уж, конечно, из лексикона этого придурка Гауэра. Я прав?
- Он просто… хотел защитить мое юридическое положение…
- Так я и поверил! - Окажись Милтон сейчас здесь, подумал Шелдон, несдобровать бы негодяю! - Он запугивал тебя. Поверь, его меньше всего беспокоит твое юридическое положение.
- Ты несправедлив к нему, - неуверенно возразила Дороти. - У него много недостатков, но он очень хороший юрист, - добавила она, убеждая скорее себя, чем Шелдона.
- Он дурак! - рявкнул Шелдон вне себя от злости.
Ему надо уйти, пока он еще в силах сдерживаться. У Дороти еще есть неделя на размышление. Но что она решит? Что ждет их всех - ее, мальчика и… его самого?
- Ты недостаточно его знаешь, чтобы так говорить. Он, правда, хороший юрист.
Шелдон, уже направляясь к двери, круто обернулся и шагнул к Дороти. Кровь в нем бушевала с новой силой.
- Мне известно, что он юрист. И я только что лишний раз убедился, что он еще и дурак. Если хочешь, могу объяснить тебе почему. - Он схватил растерянную женщину за плечи и заглянул в глаза, полные страха. - То, что произошло бы между нами, только дурак мог бы назвать связью.
- Ты уверен? - дрожащим голосом произнесла Дороти.
- Конечно. - Ладони Шелдона медленно скользили по ее рукам. - Я не сомневаюсь.
Ее волосы в серебристом сиянии луны отсвечивали бронзой. Они были в беспорядке, и один локон касался губ.
- Мы с тобой оказались бы в сказочной стране, Дорри. Это было бы волшебное путешествие. - Она слушала его бархатный голос, почти не дыша. - Да ты сама это знаешь, правда? Твоя душа чувствует это.
Дороти попыталась покачать головой, но не смогла. Ей мешала сотрясающая тело дрожь.
- Да, я уверен, что это так, - продолжал Шелдон. - Ты ждешь этой минуты. И тогда, в ту ночь, ты тоже жаждала моих ласк. Ты лежала рядом со мной и впервые в жизни испытывала волшебство, которое происходит между мужчиной и женщиной.
- Впервые? Нет, нет, это…
- Да, Дорри, впервые. Я наблюдал за тобой и знаю.
Она беспомощно смотрела на него, стиснув губы, чтобы те не дрожали. Шелдон ласково поглаживал ее руки.
- В ту ночь, Дорри, я узнал о тебе очень многое. Теперь я знаю, как доставить тебе наслаждение, знаю, что заставляет тебя вскрикивать от восторга.