- Хочешь остаться здесь, Сет? Или желаешь покинуть парк? - вкрадчиво спросила Аобель.
- Остаться. Навсегда.
Он не мог оторваться от Аобель.
"Хочу быть с ней, с ними".
На лужайке беззаботно кружились летние девы. Сету было хорошо и спокойно.
"Это же летние девы, подданные Эш".
Они позаботятся о нем. Кажется, прежде чем попасть в объятия Трэйси, ему было грустно. Странно. Зачем грустить?
- С тобой. Навсегда, - бормотал Сет.
Когда появился Темный король, Сет все еще плескался в фонтане.
Ниалл вошел в воду. Сету показалось, что ему испортили праздник. На него нахлынула лавина совершенно иных ощущений, никак не вязавшихся с его настроением. Ниалл был богом. Сет смотрел на него и не мог вспомнить, звал ли он Ниалла сюда. Может, звал, но не так быстро.
Ниалл взял его за руку, разжал пальцы и что-то вложил в ладонь.
- По-моему, ты забрел не туда, куда надо.
Прикосновение к амулету сразу прояснило мысли. Сет с удивлением осознал, что стоит в чаше фонтана, промокший до пояса. Рядом стояла улыбающаяся Аобель и лучший друг, которого он чуть не отругал за внезапное появление.
- Ты добрая, - сказал Сет, беря Аобель за руку.
Ее смех был похож на звук падающей воды.
- Вовсе нет. Будь я доброй, я бы не стала бы зазывать тебя в фонтан, а сказала бы: "Срочно звони Ниаллу".
- Для фэйри ты добрая, - уточнил Сет.
- Когда тебе понадобится забвение, приходи сюда. Потанцуем. Я буду забирать у тебя амулет. На время. Это мы обговорим заранее. - Аобель провела рукой по лицу Ниалла. - И тебя я всегда рада видеть в своем фонтане.
- Я перед тобой в долгу, - улыбнулся Ниалл.
- А когда ты не был передо мной в долгу? - вновь засмеялась водная фэйри. - И мне нравятся такие должники.
Темный король поцеловал Аобель. Капельки воды перемешались с тенями. Радужные потоки превратились в серо-серебристые. Аобель после поцелуя Ниалла распалась, стала водой. Сет уловил ее слабый последний вздох.
- Идем, - сказал Ниалл, вылезая из фонтана.
Сет молча пошел за ним. Летние девы больше не танцевали. Львята перестали играть. Рябинники застыли, словно превратились в деревья. Никто из обитателей Летнего двора не горел желанием столкнуться с Ниаллом. Впрочем, нет. Судя по лицам, кое-кто был бы не прочь. В особенности Сиобан. Сет подозревал, что среди летних дев оставались поклонницы Ниалла, но его это не касалось.
- Трэйси! - позвал Темный король.
Она мгновенно появилась, протягивая к нему руки. Плющ на ее теле съежился, отдаляясь от Ниалла, но сама Трэйси, похоже, была рада встрече с ним. Ниалл взял ее руки в свои.
- Больше этого не делай, - сказал Ниалл.
Стебелек плюща, вившийся вокруг ее лодыжки, потянулся в сторону Сета. Ниалл тут же придавил его ногой.
- Сет - мой брат.
- Но мы любим Сета. Он был таким грустным, хотел уйти…
Трэйси протянула к Сету руку, однако Ниалл сжал ей запястье.
- И потому ты забрала его амулет? Думала, так ему станет лучше?
Трэйси кивнула. За ее спиной собралось несколько летних дев, включая Сиобан и Элизу.
- Мы сделали его счастливее, - сказала Элиза. - Не все ли равно, каким образом?
- С нами тебе лучше. Оставайся здесь. Ты всегда будешь вблизи Айслинн, - нашептывала Сету Трэйси. - И мы все не хотим, чтобы ты покидал нас.
- Королеве сейчас тяжело. - Слова Сиобан предназначались для Сета, но смотрела она на Ниалла. - Такое бывает, когда хотят противоречивого. Тебе нельзя оставлять ее.
- А я и не оставлял ее. Я… Мне просто нужно было побыть одному.
Сет оглянулся на окна лофта. Они были распахнуты настежь, и растения из комнат смыкались с уличными.
"Они хотят, чтобы я был рядом с ней. И с ними".
Сету не хотелось рассказывать о своих чувствах ни другу, ни летним девам. Его отношения с Айслинн вдруг сделались предметом всеобщего интереса. Эта мысль подняла в нем волну злости.
- Я… сам знаю, что мне делать, - по-мальчишески огрызнулся Сет.
Он повернулся и пошел к выходу из парка. Его не занимало, кто пойдет следом. Возможно, Ниалл. Или стражники из числа рябинников. Может, даже глейстиги.
"Я вечно под наблюдением".
Ему вовсе не хотелось становиться подданным страны фэйри, но его и не спрашивали. Он мог не считать себя частью Летнего двора, однако за ним следили.
"Я выбрал такую жизнь, предпочтя Айслинн".
Мысль была отнюдь не утешительной, особенно когда Сет вспомнил Айслинн, лежащую на громадной кровати Кинана.
Пока они шли к вагону, где жил Сет, Ниалл молчал. Он молчал и внутри, наблюдая, как Сет наливает воду в чайник и достает коробочку с чаем. Так же молча он смотрел, как его друг кормит Бумера. Фэйри умели сохранять неподвижность статуй. Сет учился этому несколько лет, однако его спокойствие все равно оставалось весьма шатким.
Вода закипела. Сет достал заварочный чайник, который они покупали вдвоем с Айслинн. "Когда она еще была смертной". Сет прогнал эту мысль. Она не была смертной. И уже не будет. Ожидание, что все станет лучше, - само по себе занятие не из приятных. Жизнь может либо оставаться такой, какая есть, либо двигаться вперед.
- Даже Трэйси сильнее меня, - сказал Сет, усаживаясь напротив Ниалла.
- Ты смертный, - напомнил ему Ниалл, вертя в руках пустую чашку. - Если бы ты не потерял амулет…
- Между прочим, я его не терял.
- Верно. - Ниалл поставил чашку и стал разливать чай. - Представляю, как тебе трудно.
- Нет, не представляешь. - Сет горестно рассмеялся. - Ты никогда не был человеком. Для тебя совершенство привычно. И сила… и все остальное. То, что нужно Эш.
- Нечего было туда ходить, - сказал Ниалл. - Только глупостей наделал.
- А что случилось бы, будь у Аобель другое настроение?
- Девы не хотели тебе зла. Ни в коем случае. Если бы Эш сама находилась сейчас в ином состоянии… - Ниалл резко переменил тему. - Если хочешь насовсем выйти из нашего мира, я тебе помогу. Может, тебе стоит куда-нибудь уехать?
- Я хочу совсем не этого, - возразил Сет, прихлебывая чай.
Он чувствовал, как Айслинн неотвратимо ускользает от него. Сколько времени он еще сможет находиться в ее мире, оставаясь смертным? После стычки с Донией она не позвала его на помощь. Зачем? Разве слабый смертный - помощник? Чего доброго, еще сам пострадает. Конфликт между дворами разрастался. И Сет чувствовал: ему нужно либо полностью выйти из Страны фэйри, либо полностью туда войти. Оставаться между мирами - не самое разумное решение.
Сет поставил чашку на стол.
- Я хочу стать фэйри, - объявил он Ниаллу.
- Зачем тебе это? - спросил явно удивленный Ниалл.
Ответ был простым, но Сет оттянул его на несколько минут, налив себе вторую чашку и сделав несколько глотков.
- Я не хочу ни умирать, ни покидать ее. Сейчас я не могу противостоять слабейшим фэйри. Без амулета я не могу противиться их натиску… Мне просто нужно стать фэйри.
Ниалл смерил его долгим взглядом.
- Друг мой, это дрянной план. Уж поверь мне.
Сет задумался. "Друг мой". Фэйри такими словами не разбрасывались. Это дорогой подарок.
- Ниалл, я ценю твою дружбу и целиком тебе доверяю. Но я не спрашиваю, стоит ли мне становиться фэйри. Мне нужно им стать.
Напряжение на лице Ниалла несколько ослабло.
- Ты можешь со мной не соглашаться, но от этого я не передумаю. Поможешь мне?
Ниалл встал и заходил взад-вперед.
- Мне очень хочется это сделать. Хотя я знаю, что поступлю своекорыстно. Знаю, тебе это принесет больше зла, чем пользы. При всей моей заботе о тебе… искушение велико.
- Я прошу исполнить не какую-нибудь прихоть. Если я исчезну из вашего мира, наши с тобой отношения тоже оборвутся.
Пепельница была полна сигаретных окурков. Сет мог мириться с запахом сигарет, но от вида размятых окурков его почему-то воротило. Он схватил пепельницу, опорожнил в мусорное ведро и снова поставил на стол.
- Ниалл, давай напрямую. Ты не можешь или не хочешь мне помочь?
- Чтобы создать проклятие, нужны совместные действия двух дворов. Так поступали Айриэл и Бейра. Но поверь, у меня нет никакого желания тебя проклинать. Единственный выход - обратиться к Сорше, хотя за это придется платить.
- Чем платить?
- Сорше? Возможно, тем, что я стану отчасти смертным, а ты обретешь долю бессмертия… Баланс. Обмен. Такова сделка с Соршей.
Ниалл умолк, но его молчание было еще тягостнее хождения взад-вперед.
- Сорша смогла бы сдвинуть внутренние стихии. Мне перешла бы часть твоей смертной природы. Я оказался бы непригодным для трона Темного короля. Иначе говоря, с моих плеч спала бы ноша, которую мне навязал Айриэл. А ты обрел бы часть… моей природы.
- Стало быть, ты будешь в выигрыше. Сбросишь груз, а я - наоборот.
- Нет.
Ниалл подошел к раковине и ополоснул свою чашку.
- Это мой выбор.
- Знал бы ты, сколько людей поломали себе жизнь из-за любви к фэйри. В моей собственной истории полно таких губительных решений.
Ниалл собрался уходить. Вид у него был настороженный, словно он боялся Сета.
- Если ты ошибался, это не значит, что ошибаюсь я.
- Не я, Сет. Люди, чьи жизни я сломал. - Ниалл открыл дверь. - Я не хочу быть причастным к твоей ошибке. Наслаждайся временем, которое у вас с Эш еще есть, или покинь наш мир. Это единственное, что для тебя возможно.
Ниалл ушел. Сет сидел, уставившись на дверь.
"Единственное, что для меня возможно", - мысленно повторил он.
Ни одна из этих возможностей его не устраивала. Но положение было менее безнадежным, чем несколько часов назад. Ниалл оставил ему надежду.
Сорша. Высокая королева. Может быть, она подскажет решение.
Оставалось лишь разыскать Соршу.
ГЛАВА 16
Шум снаружи был вполне ожидаемым. Дония ощущала волны тепла, пробивавшиеся к скамье, где она сидела. Напротив нее, на церковных скамьях и на спинках этих скамей, замерли фэйри. Сейчас они походили на смертных, которые пришли на приключенческий фильм и предвкушают захватывающую сцену. Разве что никто не ерзал и не жевал попкорн. Во всем остальном атмосфера в вестибюле дворца Доний очень напоминала кинозал. Саша удалился. Развлечения подобного рода не подходили для его волчьих мозгов. А фэйри, полные молчаливого возбуждения, ждали.
- Я хочу войти внутрь, - уже в третий раз повторил Кинан.
- Я не впущу тебя, пока не получу согласия моей королевы.
Рябинник был исполнен решимости оберегать вход. С такой же решимостью он когда-то выполнял приказ Кинана охранять Донию. Оба помнили, что в свое время Эван принес клятву на верность королю Лета, которого теперь не пропускал внутрь.
- Эван, не заставляй меня применять силу.
Эван не дрогнул, зато Донию пробрала дрожь. Мысль о том, что ее главный защитник может пострадать, наполнила ее страхом. Если бы это не подрывало положения Эвана и ее собственного, Дония велела бы ему отойти в сторону. Но пропустить Кинана, когда она же сама приказала его не впускать? Такое было неприемлемо. Если Дония не собиралась говорить с королем Лета, она могла бы вызвать других стражников на подмогу Эвану. Однако это был бы еще более неприемлемый вариант. Ей нужно с ним поговорить, но Кинан должен понять, что ее двери для него закрыты. Разумеется, Кинан сразу понял оскорбительный смысл этого символического запрета. На охрану дверей поставили одного стражника, причем его бывшего вассала.
Как многое в политике фэйри, это была своеобразная игра.
- Моя королева ясно сказала: тебя не впускать.
Громкий удар и шипение горящего дерева были пугающим, но неизбежным ответом Кинана. Дверь сгорела дотла. Эван обжегся, хотя и не опасно.
"Все могло быть куда хуже", - подумала Дония.
Кинан несколько раз давал Эвану шанс отступить. А мог бы сразу начать с применения силы. Мог даже убить стражника. Однако Кинан не стал этого делать. Его сдержанность тоже была своеобразным подарком Доний.
Кинан переступил через распростертое тело Эвана и взглянул на Донию.
- Я пришел говорить с королевой Зимы.
Рин, одна из кицунэ, метнулась к Эвану. Фэйри-лиса сердито глядела на Кинана сквозь гриву синих волос, однако стоило Эвану схватить ее за руку, как вся враждебность исчезла. Еще несколько кицунэ и фэйри-волков следили за происходящим. Они стояли и сидели: кто на скамье, а кто на корточках. Позы у всех были выжидающие. Они могли бы выступить против короля Лета, но Доний не хотелось, чтобы они тоже пострадали за свою храбрость. Она верила Эвану и соглашалась с ним. Он должен был не пропускать Кинана. Тем не менее Дония знала, что Кинан не станет унижаться и просить, чтобы о нем доложили.
- Что-то не припомню, чтобы я назначала тебе встречу.
Произнеся эти слова, Дония повернулась и пошла в сад. Она знала: Кинан обязательно пойдет вслед за нею. Ей не хотелось выяснять отношения на глазах у придворных или заставлять их страдать от вспышек темперамента Кинана.
Кинан дождался, пока они отойдут подальше. Там он схватил Донию за руку и повернул к себе.
- Зачем? - только и спросил он.
- Она меня достала, - ответила Дония, вырывая свою руку.
- Она тебя достала? - повторил Кинан.
Замешательство и гнев Кинана Дония видела много раз. Очень много раз. Похоже, упрямство Эвана лишь испортило их разговор.
- Она тебя достала, и ты посмела напасть на мою королеву, что равнозначно нападению на мой двор?
- На самом деле это ты меня достал. Она просто добавила досады.
Дония говорила ровным, бесстрастным тоном. Таким же бесстрастным было и ее лицо. Все опасные чувства таились глубоко внутри, в ледяном колодце.
- Ты хочешь, чтобы между нашими дворами началась война?
- В общем-то, нет.
Дония сделала еще шаг. Она разглядывала снег под ногами, словно разговор почти ее не занимал. На мгновение ей подумалось, что эта уловка сработает. Редко, но такие уловки срабатывали.
- Я всего лишь хочу, чтобы ты держался от меня подальше.
Кинан подошел почти вплотную, и решимость Доний начала таять.
- Дон, что случилось?
- Я сделала выбор.
- Решила показать силу своего двора? Побольнее меня задеть?
Из-под ее пальцев тянулись длинные острые льдинки. Кинан лишь взглянул на них, и они растаяли.
Он взял Донию за руку.
- Ты ранила Эш. По-твоему, как я должен к этому отнестись?
- А что ты намерен делать?
Она крепко сжала его руку.
- Простить тебя. Ударить тебя. Попросить больше так не делать. - Кинан печально улыбнулся. - Мой двор… моя королева… это почти все, что у меня есть.
- Скажи мне, что ты ее не любишь.
- Я не люблю Айслинн. Я…
- Скажи, что ты не будешь делать попыток затащить ее к себе в постель.
- Этого я сказать не могу. Сама знаешь.
Другой рукой Кинан провел по дереву за спиной Доний. Лед стаял, а на ветвях набухли почки.
- Когда-нибудь, когда Сета не станет…
- В таком случае, держись от меня подальше. - Дония едва видела Кинана сквозь густые хлопья падающего снега. - Я не жалею, что ранила ее. Если твой двор и впредь будет игнорировать мое правление, Эш станет первой из моих многочисленных жертв. Большинство твоих подданных слабы и не оправятся после моих ран.
- Я попытаюсь ее убедить… в свое время. Но не сегодня и не завтра.
Кинан приблизился к Доний, не обращая внимания на снег. Снежинки таяли, а солнечный свет, брызжущий из-под его кожи, слепил ей глаза. Снег и лед под ее ногами растаяли, и земля от избытка внезапной влаги стала болотистой. Вскоре земля замерзнет опять, но сейчас король Лета был сильнее. Гнев давал ему преимущество над нею.
- Постой и выслушай меня. Ты - единственная, кого я всегда любил. Когда тебя нет рядом со мной, я мечтаю о тебе. Я просыпаюсь с твоим именем на губах. Зачем мне держаться от тебя подальше? Ей нужен Сет, а мне нужна ты. Когда Эш рассказала, как ты ее ранила, во мне что-то надломилось. Я не хочу воевать с тобой. Меня страшит сама мысль о том, чтобы ударить тебя.
Дония замерла. Спиной она чувствовала шершавость древесной коры. Рука Кинана была плотно зажата в ее ладонях.
- Но если ты еще раз дотронешься до моей королевы, я забуду обо всем. Пусть это будет разрывать меня изнутри, я обязан заботиться о безопасности Айслинн. Не заставляй нас являться к тебе с ответным ударом.
Он вырвал свою руку и быстро провел пальцами по волосам Доний. Вспышка гнева оказалась недолгой. Кинан дотронулся до ее лица, осторожно сжав его в ладонях.
- Прошу тебя, - прошептал он.
- Дело не только в ней. Всякий раз, являясь сюда с требованиями, ты оскорбляешь мою королевскую власть. Никто из правителей такого себе не позволяет. Никто из сильных одиночек.
Она приставила пальцы к его груди. Лед разрастался. Ледяные иголочки уперлись Кинану в кожу.
- Ты растоптал все милосердие, какое у меня было.
Кинан наклонился к ней. Дония инстинктивно убрала льдинки, чтобы не ранить его. Он улыбнулся.
- Мы с тобой всегда умели мириться. Вроде бы и сейчас помирились. Ты перестанешь угрожать нам?
Дония порывисто провела своими губами по его губам. Не поцелуй. Только прикосновение. Потом она окутала его ледяным дыханием, покрыв коркой инея его лицо и одежду. Нет, сейчас она не смогла бы ранить его, как ранила Айслинн. А вот ударить смогла бы.
- Я тебя люблю, Дон, - прошептал он. - Зря я не сказал тебе это много лет назад.
В словах Кинана была сладость и горечь, как и в самой его любви - одновременно ранящей и прекрасной. Так было всегда. Сердце Доний заколотилось, готовое разорваться. Она вздохнула.
- Я тоже тебя люблю… Потому нам и надо все определить. Если и дальше так будет продолжаться, я перебью весь твой двор.
- Размечталась, - улыбнулся он.
Потом Кинан ее поцеловал, но не мимолетно, а по-настоящему. Поцелуй обжег ей язык. Дерево покрылось листвой. Под ногами журчала талая вода. На проталине пестрели цветы.
Когда он отстранился от нее, все платье Доний было запачкано влажной землей.
- Я веками сражался с Зимой за власть. Теперь я свободен, но опыт сражений остался. И если мы будем ссориться, ты первая пожалеешь об этом. - Он вновь притянул ее к себе. Осторожно, чтобы показать силу, но не обжечь. - Я не хочу ссориться с тобой. Пока в жизни Эш есть Сет, я буду держаться от нее на расстоянии. Я попытался сблизиться с ней. Я должен был попытаться. Так было бы лучше для нашего двора. Но Эш пока не моя.
Их дыхание смешалось, превращаясь в облачка пара.
- Ты нужен мне весь, а не частично. Иначе меня ждет многолетняя пытка.
Кинан воткнул ей в волосы орхидею. Он не знал, откуда здесь взялся этот цветок. Орхидея в зимнем саду!