Приятно знать, что его обычная удача ему не изменила. Сейчас он жалел, что не остался дома. С другой стороны, Айдан не собирался просто сдаться на милость врагов и позволить им скрутить его. Он родился на два месяца раньше срока, и его мать всегда говорила, что даже когда он был младенцем, у него было больше воли к борьбе, чем у боксера на ринге. Он пришел в этот мир как боец, и если ему суждено покинуть его, то он уйдет как воин, сражаясь.
Долор выгнул бровь, на его губах заиграла жестокая улыбка.
- Лета, я впечатлен. Ты говорила, что доставишь его мне в кратчайшие сроки, но это быстро даже для тебя. Отличная работа.
По спине Айдана пробежал холодок, а его самого опалило огнем давнего недоверия.
- Что?
Тимор ухмыльнулся.
- Разве ты не знал, что мы договорились с ней о том, чтобы она привела тебя прямо в наши руки?
- Лжец! - яростно воскликнула Лета. Она повернула лицо к Айдану, глядя на него огромными, полными страха глазами. - Не слушай их. Они просто хотят причинить тебе боль.
Но было очень сложно не верить им, когда жестоко открылись старые раны и страхи, оставляя его с чувством полнейшей беззащитности перед ними. Все остальные предали его… его родные, - его собственная плоть и кровь, - бросили его собакам и смеялись при этом. Для него не составит труда поверить в то, что она тоже бросила его собакам.
- Айдан, - позвала она, протягивая ему руку. - Поверь мне. Пожалуйста.
Он хотел бы верить ей. И когда ее рука коснулась его лица, он почувствовал, как на него обрушились все эмоции, переплетенные глубоко внутри него. Страх. Гнев. Боль. И еще в самом низу, под всем этим теплилось нечто, чего он не ощущал годами. Надежда. Он отчаянно хотел верить ей.
Лгала ли она?
Закрыв глаза, он накрыл ее руку своей, чтобы насладиться мягкостью этого прикосновения. Но осмелится ли он поверить ей?
Да или нет?
Айдан глубоко вдохнул, набираясь храбрости и подготавливая себя к жестокому мгновению правды.
- Знаете что, вы? - спросил он, открыв глаза и пристально глядя на Тимора и Долора. - Когда я говорил правду, никто не желал верить мне несмотря на то что я никому не давал повода сомневаться во мне. Несмотря на то что они неоднократно выясняли правду обо мне. Люди предпочитали верить всякой дряни и лжи о моей персоне. Гораздо легче верить лжи, чем правде. Гораздо легче и безопаснее обвинять, чем любить.
Он отвел ее руку от своего лица и посмотрел ей прямо в глаза, которые были полны тревоги.
- Пока ты не дашь мне повод к обратному, Лета, я буду доверять тебе. - Он поцеловал ее руку прежде, чем неохотно отпустил ее.
Леты задохнулась от обрушившихся на нее эмоций, когда поняла, какой дар он только что ей преподнес. Но она не успела как следует обдумать это, потому что Долор, взревев от гнева, бросился на Айдана. Они схлестнулись, потом, сцепившись, покатились по земле.
Лета же едва успела отклонить удар напавшего на нее Тимора. Отступив, она сильно толкнула его локтем в ребра. Небо над ними угрожающе потемнело, будто отвечая на их борьбу. Лета осыпала Тимора непрерывным градом ударов, а он блокировал их и на каждый ее удар отвечал тем же. Когда он особенно сильно ударил ее в подбородок, она почувствовала вкус крови во рту. Ее лицо горело от острой боли, но она не могла позволить себе обращать на нее внимание.
Зарычав на него, Лета подняла короткую палку и заблокировала его удар слева. Тимор снова набросился на нее - с мечом, который он создал из воздуха. Она покатилась по траве, которая начала извиваться словно змеи, а он продолжал один за другим делать выпады в ее сторону. Один взмах меча прошел так близко от нее, что она почувствовала, как лезвие задело ее кожу. Лета вскочила на ноги и, снова ударив его в ребра, отшвырнула мужчину от себя.
Тимор качнулся в сторону.
Айдану хватило секунды, чтобы проверить Лету. Он в буквальном смысле страдал от того, что не мог помочь ей, тем не менее она, казалось, прекрасно справлялась с богом, который был гораздо больше ее.
Из-за того, что Айдан отвлекся, Долор сумел нанести ему сокрушительный удар в челюсть. Прежде чем Айдан успел прийти в себя, земля под ним начала двигаться. Он выругался, когда стебли травы обвились вокруг его ног словно длинные, скелетообразные пальцы, сжимая его и удерживая на месте. Айдан попытался освободиться от них, но они его не отпускали.
Долор рассмеялся.
- Спасибо, сестренка Лисса.
Айдан сузил глаза, прежде чем выбросил вперед руки. Используя свое воображение, он силой мысли выстрелил из своих ладоней липким раствором. Тот обволок Долора как веревка. Айдан резко дернул бога вперед и ударил его головой.
- Да, - произнес он со зловещим смехом. - Спасибо, Лисса, за напоминание о том, что я нахожусь во сне.
Долор бешено, яростно зарычал. Айдан снова засмеялся прежде, чем стряхнул с себя траву. Он подбежал к ближайшей стене и создал длинный жезл.
Когда Долор попытался его преследовать, Айдан использовал жезл, чтобы сбить бога с ног. Долор выстрелил в него зарядом энергии. Айдан поднял руку и силой мысли отразил его невидимым щитом.
- Будь я проклят, если это не работает, - засмеялся Айдан.
О, да, благодаря этому он почувствовал себя лучше. И даже начал думать, что в конечном счете у них есть шанс выстоять. Если бы только ему удалось найти какой-нибудь способ убить тварь.
- Айдан!
Он повернулся на крик Леты и увидел, что на него надвигаются еще восемь Долоров.
И все они были в ярости.
Первый поймал его за пояс и бросил на землю, прямо на спину. Прежде чем он успел двинуться, другой обрушил на его голову кувалду. Айдану удалось заблокировать ее рукой, но он мог бы поклясться, что почувствовал, как его кости раздробились.
Чертыхаясь, Айдан попытался сотворить своих двойников. Но ему это не удалось из-за того, что он не мог как следует сосредоточиться. "Долоры" со всех сторон один за другим наносили ему удары. И от этого все его тело невыносимо болело. И это называется неспособность чувствовать боль во сне, да? Все его тело била крупная дрожь. Айдан попытался создать щит, оружие, хоть что-нибудь.
Но не смог.
Он услышал, как усилился смех Долора.
Внезапно рядом оказалась Лета, пытаясь вырвать Айдана из их рук. Он почувствовал, как она накрыла его своим телом, в то время как двойники Долора продолжали бить его кувалдами.
Земля под ними пыталась их поглотить.
- Мы проигрываем, - выдохнула она ему на ухо.
- Нет, черт побери, - это все, что он смог выдать.
С неба низверглись потоки дождя настолько хлесткого, что его острые капли, подобно стальным иглам, больно били по телу мужчины. Да, для хозяев поля все складывалось не слишком хорошо.
Он перекатился вместе с Летой, пытаясь уберечь ее от атак Долора. Удары продолжали сыпаться на его спину, пока он не начал опасаться, что они ее сломали.
Его единственная мысль была о том, чтобы защитить ее. Он закрыл ее собой, не обращая внимания на ее сопротивление. Лета боролась с ним, желая его защитить.
- Оставайся в безопасности, Лета, - прошептал он ей на ухо. - Не борись со мной.
- Долор убьет тебя.
Как ни странно, для него это не имело значения. В любом случае ему не зачем было жить.
Потеряв интерес к борьбе и устав от одиночества, Айдан положил голову на ее плечо и стал ждать смерти. Но когда он так сделал, то уловил дразнящий женственный аромат ее кожи и понял, что в этом мире осталось кое-что, имевшее для него значение. Кое-что, за что стоило бороться.
Лета.
Его кровь зарядилась жаждой борьбы. Из его груди вырвалось свирепое рычание. Он закрыл глаза. Он не будет побежден.
Последний выстоявший человек.
Силой мысли он расколол кувалды и отшвырнул богов. Затем вскочил на ноги и повернулся кругом, оказавшись лицом к лицу с одним-единственным Долором, который смотрел на него расширенными от изумления глазами.
- Засунь это себе в задницу. - Айдан двинул ему мощным ударом в челюсть, отчего бог подлетел вверх на два фута от земли. Словно в замедленной съемке Долор очертил дугу в воздухе прежде, чем приземлился на спину с глухим ударом.
На него бросился Тимор. Айдан скрутил его и опрокинул на землю так, чтобы можно было ударить Тимора кулаком в грудь. Сзади на него напал Долор, но прежде, чем он успел добраться до Айдана, Лета отшвырнула бога назад. А сверху на них по-прежнему лились потоки дождя, и одна за одной вспыхивали молнии. Из кустов вокруг них начала сочиться кровь.
Тимор шлепнулся в грязь, обрызгав при этом их всех. Затем он прыжком вскочил на ноги и, подлетев к Айдану, поймал его за плечи. Раздался звук с треском разрываемой рубашки. Айдан почувствовал, что у него из носа течет кровь за мгновение до того, как оба бога метнули в него зарядами энергии.
- Переходи на нашу сторону, Лета, - выкрикнул Долор. - Мы вернем тебе твои эмоции.
Вместо ответа она запустила в него разрядом молнии, благодаря чему боль Айдана частично ослабла.
Айдан создал еще один меч. Размахивая им, он ринулся на Тимора, намереваясь пронзить его. Но бог схватился за лезвие левой рукой и собирался ударить Айдана. Он же, выпустив меч, щелкнул пальцами и в его руках появился другой клинок, который он глубоко погрузил в тело Тимора.
Бог испарился в яркой вспышке молнии. Долор же пронзил Лету своим мечом и в следующее мгновение отбросил ее в руки Айдана.
Увидев, что она истекает кровью, Айдан взревел полным боли голосом:
- Ты, ублюдок!
Долор рассмеялся и бросился на него.
Но так и не добрался.
Как раз когда Долор оказался перед ним, он внезапно исчез. Айдан нахмурился и начал озираться, ожидая, что бог нападет с другой стороны.
- Долор?
Ответом ему служила тишина, нарушаемая лишь шумом проливного дождя, брызгами разлетающегося по траве вокруг них.
На минуту выкидывая из головы мысли о боге и сосредотачиваясь на женщине, истекающей кровью в его руках, Айдан опустил Лету на землю. При виде ее крови, смешивающейся с грязью, он почувствовал дурноту.
Как такое могло произойти?
- Лета? - спросил он, даже не пытаясь скрыть нотки страха в своем голосе.
- Ш-ш, - ответила она, касаясь его губ. - Я бессмертна. Я не умру от этого.
- Тогда, почему у тебя течет кровь?
Она слабо улыбнулась.
- Потому что это - то, чего ты боишься. Отпусти свой страх, Айдан.
Это было легче сказать, чем сделать.
- Я не знаю как.
- Нет, ты знаешь. Вспомни то время, когда твой брат еще не отвернулся от тебя. Чего ты тогда боялся?
Того, что его карьера пойдет на спад, и киностудии больше не будут приглашать его. Того, что поклонники, которые платили, чтобы увидеть фильмы с его участием, оставят его и больше никогда не покажутся в билетных кассах. Того, что он останется один в этом мире и рядом не будет никого, в ком можно быть уверенным.
- Я боялся дурной славы. Что люди могут возненавидеть меня.
- А сейчас?
Это не могло его ранить. Несмотря на то, что мир слышал ложь, видел, как его семья вцепилась ему в горло, его фанаты остались и знали правду о нем. В том году он даже выиграл награду Киноакадемии и сыграл главную роль в одном из высокодоходных фильмов. Фильм, после которого он свободно мог бы уйти в отставку, если бы захотел. В профессиональной сфере никого не интересовала ложь, распускаемая его братом.
Относительно одиночества он понял, что это не так уж и плохо. Оно научило его верить в себя, в свои силы. После козней и интриг Донни он стал еще сильнее, чем был прежде.
У него появились бесстрашие, внутренняя сила и непревзойденная ясность.
Но все это отступило перед видом раненой и истекающей кровью Леты.
- Я не хочу потерять тебя, Лета.
- Тогда не бойся этого. Поверь, что я буду здесь с тобой, всегда.
Опять же, это было легче сказать, чем сделать. Но он должен доверять ей. Верить ей несмотря на то, что израненная часть его не желала верить никому, кроме самого себя.
Он притянул ее к себе и приник к впадинке между ее ключицами.
- Я верю тебе, Лета. - Она подняла руку и запустила ее глубоко в его волосы, одновременно притягивая его для поцелуя. И он чувствовал, как с каждым биением его сердца Лета становится сильнее.
Айдан прервал поцелуй и увидел, что она ему улыбается.
- Твои страхи имеют силу. Это то, чем питаются Долор и Тимор. Не давай им силу, которой они не заслуживают.
Кивнув, он поглядел вокруг.
- Кстати о Тиморе, что с ним случилось?
Лета покачала головой.
- Я не знаю точно.
- Мы победили их?
- Мне бы хотелось ответить "да", но я так не думаю.
Проклятие…
- Вы не побили их… пока. - Они взглянули наверх и увидели Деймоса, стоящего над ними с отчужденным, мрачным выражением лица.
- Что ты здесь делаешь? - спросила Лета.
Он устало выдохнул, хотя в его глазах плясали смешинки.
- Вмешиваюсь в кое-что меня не касающееся, но если подумать, то я просто обязан так или иначе ввязаться в это дело. Какого черта? Бесить богов - то, что у меня получается делать лучше всего.
Лета нахмурилась.
- И что конкретно ты имеешь в виду?
- Короче говоря, Долор нашел человеческую жертву на той стороне. Сейчас он принял человеческую форму. Его абсолютно неожиданное рождение и послужило причиной того, почему он исчез отсюда так внезапно. Он собирается умертвить тело Айдана, пока его сознание заперто здесь.
Лета выругалась, когда узнала, что Долор нашел себе донорское тело. Большинство людей было склонно отступить, и отказывалось лишать жизни кого-то, чье тело бог мог использовать для убийства их врагов.
Видимо, на этот раз удача Лете и Айдану удача изменила.
- Кто стал его жертвой?
Деймос дернул подбородком в сторону Айдана.
- Его племянник. Донни отдал парня призраку, чтобы обеспечить Долора телом для его целей.
Айдан похолодел от услышанного.
- Невозможно!
Демон покачал головой и безжалостно произнес:
- Ты хочешь, чтобы Бог Боли выполнил твое требование, - ты должен заплатить за это очень высокую цену. Кровь и прах, мой друг. Кровь и прах.
Это потрясло Айдана до глубины души. Он знал, что брат его ненавидел, но не настолько же… Бог свидетель, Донни не стал бы убивать собственного сына только, чтобы ему отомстить.
Или стал бы?
Нет, это немыслимо.
- Он не мог сделать что-либо подобное.
Но, взглянув на Деймоса, он понял - по свету в его глазах - правду, которую никак не желал принять.
- Ты говоришь о человеке, который стремился извести своего брата. Брата, который слепо его любил и бескорыстно содержал его ленивую задницу. Почему ты думаешь, что на это он не способен?
Потому что Айдан помнил, когда они вместе были детьми. Помнил их общий смех. Тяжелые времена, когда они выступали объединенным фронтом против мира, который пытался их сокрушить. Без Донни он не смог бы справиться со смертью родителей. У него не было уверенности в том, что он преодолел и совладал бы с этим самостоятельно.
Как мог тот мальчик, который часто смеялся вместе с ним, превратиться в чудовище, способное на убийство собственного сына?
- Я не могу в это поверить. Просто не могу. Как может зависть сделать такое? Как? Она не может озлобить кого-то до подобной крайности, верно? Ну, в самом деле…
Деймос кинул на него сочувствующий взгляд, но в нем не было ни утешения, ни поддержки. Ни спокойного понимания этой жестокой реальности.
- Может и делает это. Поверь мне. За мои миллиард или около того лет существования я видел вещи намного хуже, чем эта, - первый в истории убийца предал смерти собственного брата лишь по той причине, что был охвачен этой незначительной эмоцией. Зависть превращается в ненависть, которая в свою очередь становится отравой. Любого, пораженного ею, она будет изводить до тех пор, пока не съест заживо. Твой брат был в ярости от того, что ты достиг чего-то в своей жизни, что у тебя есть фанаты, готовые на все ради тебя. Он не мог вынести этого; не мог понять, почему ты обладаешь чем-то подобным, в то время как он нет. Единственная его цель - указать тебе твое место, чтобы ты оказался там, где тебе надлежит быть… ниже него. Если он не может обладать этим, то, черт возьми, и ты не будешь.
Но Айдан до сих пор не понимал, почему Донни испытывал к нему такие чувства.
- Но я никогда не позволял известности вскружить мне голову. Я нисколько не изменился. Я всегда помнил, кто я и откуда я вышел.
- Да, - согласился Деймос. - А ты помнишь старую песню Джо Уолша "Life's Been Good"?
- Что из этого?
- Все так изменились, я же остался прежним.
Айдан застыл в тишине, а эти слова эхом отдавались в его голове. Он не вспоминал об этой песне годами, но Деймос был прав. Он все еще был тем же самым мальчиком, который летом бегал босиком, потому что они были вынуждены беречь свои ботинки для школы. Он все еще говорил "спасибо" и "пожалуйста" всем окружающим, независимо от того, кем они являются.
Но Донни… он не тот человек, которым был когда-то. В ту же минуту, когда Айдан дал ему почувствовать вкус денег, он начал обращаться с людьми так, будто они были ниже него. Будто он тем или иным образом был лучше их, хотя деньги эти не были им заработаны.
И Донни не единственный, кто изменился. В жизнь Айдана входило множество людей, и не меньшее их количество проходило через нее. Те, кому не было никакого дела до голодающего актера и его попыток прорваться, стали его близкими друзьями, как только он начал получать лучшие роли. Айдан неожиданно превратился в важную персону, и люди стали искать с ним знакомства. Он же по-прежнему чувствовал себя подобно начинающему актеру, которому закрыт вход в горячие ночные клубы, потому что он недостаточно для них хорош. Подобно тому актеру, от которого окружающие отмахивались как от ничтожества.
И, кроме того, была Хизер…
Проклятие, эта песня старины Джо оказалась пророческой. Это заставило его задаться вопросом, кто же так кинул поэта-песенника, что он сумел столь красноречиво выразить свои мысли и чувства.
Деймос выступил вперед.
- Мы должны разбудить вас обоих. Долор направляется сюда, чтобы поразить вас, пока вы оба находитесь без сознания.
Лета выругалась.
- Мы - спящие неудачники.
Деймос кивнул.
- Это - хороший план с его стороны.
Да, так и было. Айдан взглянул на Лету, прежде чем спросил у Деймоса:
- Ты можешь нас разбудить?
- Не знаю. Но я попытаюсь.
Бог исчез.