Тон его голоса был таким соблазнительным, и Клэр сразу поняла, что он получал силу во время секса. Она перевела свой взгляд от его затуманенных зеленых глаз на Малкольма. Он направлялся к ним и выглядел взбешенным.
Взгляд МакНила заискрился, когда он произнес:
- Если добавить к Могуществу секс, получаешь еще больше экстаза.
Когда он усмехнулся, став весьма похожим на непослушного мальчика, Клэр поняла, что он хочет ее возбудить. И это сработало. Несмотря на зловещий характер их разговора, каждая клеточка ее тела пылала.
Она отошла от него, слишком ошеломленная, чтобы сердиться на такую шалость. В известной мере это тоже имело смысл, ведь с незапамятных времен сила так же возбуждала, как и красота, если не больше.
Внезапно ее осенило.
- Женщины - жертвы, они тоже получают от этого оргазм, да?
МакНил кивнул.
- Похоже на твою телепатию, девушка. Что чувствует мужчина, то чувствует и женщина, и наоборот.
Малкольм схватил ее за руку.
- Она уже достаточно поговорила с тобой, - с яростью сказал он МакНилу. - Но я бы хотел перекинуться с тобой парой слов.
МакНил пожал плечами.
- Тебе очень повезло, Калум. Но, кроме того, что я - мужчина, я еще и Повелитель. Я не могу не любоваться такой красотой и не желать ее.
Малкольм был готов взорваться, и Клэр поняла это. Но прежде чем она попыталась сгладить его гнев, МакНил сказал:
- Я никогда не предам тебя, парень.
Он пожал плечами, словно ничего такого не сделал, и ушел прочь.
Малкольм потянул Клэр к себе, отводя ее в сторону. Но вместо этого, Клэр развернулась в его объятиях. Его глаза расширились, и он схватил ее за плечи. Клэр шагнула ближе, зная, что обнаружит. Задев его бедром, она почувствовала, как сильно он возбужден.
- Так вот как все произошло? - шепнула она.
- Да, - он пытливо смотрел ей в глаза.
- Но ты был тяжело ранен, и умирал. Со мной ты нежен. Почему ты считаешь, что утратишь контроль? - выкрикнула она, дотрагиваясь до его щеки.
- Потому что я познал Могущество. Любой мужчина, у которого есть желание, снова захочет испытать такой экстаз. Когда я с тобой, девушка, я испытываю сильное желание испить глоток - один глоток - твоей силы.
Клэр изумленно посмотрела в его возбужденные глаза, осознавая, что его страсть, которая должна была ее напугать, возымела совершенно противоположный эффект. Ее сердце слишком быстро забилось.
- Я доверяю тебе, - сказала она, и, Боже мой, и это действительно было правдой.
Несмотря на то, что он говорил, она утонула еще глубже в его объятиях, прислоняясь щекой к его груди, и слушая мощные удары сердца. Ее тело трепетало, находясь рядом с ним. Руки Малкольма гладили ее по спине:
- Будь проклят МакНил за то, что так возбудил тебя.
- Ты меня возбудил, - удалось ей произнести. Она вскинула голову вверх и посмотрела на него:
- Я доверяю тебе. Я уверена, мы сможем заниматься любовью не прибегая… - она заколебалась, - к Могуществу.
В тот момент, когда она говорила, она почувствовала резкий толчок его тела и его сильнейшее возбуждение.
- Нет.
- Малкольм!
- Разве ты не поняла? Морей хочет, чтобы я находил удовольствие в смерти. Он хочет, чтобы я страстно желал Могущества.
В ответ Клэр изумленно посмотрела на него. В ее душе возник страх, а с ним и опасение.
- Ты хочешь испытать это снова, - хрипло сказала она. - Со мной.
- Да, - сказал он грубо. - Ты - мое испытание, Клэр.
Глава 9
- Милорд, - осторожно произнес управляющий замка, в его глазах плескался страх, - внизу граф Морей, он просит вас явиться.
Эйдан уже знал, что лорд тьмы в его замке. Он почувствовал его мрачное, леденящее кровь присутствие, когда глубоко вошел в податливое тело своей новой любовницы. Он с сожалением взглянул на нее. Она лежала под покрывалом, золотистые, длиной до талии локоны рассыпались по ее обнаженным плечам. Вне всякого сомнения, она была самой прекрасной женщиной во всей Шотландии. От ее красоты захватывало дух. И теперь она принадлежала ему. Он никогда не отказывал себе, когда дело касалось красоты. Он был готов сражаться с ее отцом за ее благосклонность, осаждать его крепость, если потребуется, пока тот не подчинится, но в этом не было необходимости. Отец Изабеллы понял, что он пойдет на все, чтобы заполучить ее. Так что никаких кровопролитных битв не было, только поспешные переговоры. Эйдан позаботится о том, чтобы Изабелла удачно вышла замуж, когда он расстанется с ней, и обеспечит очень щедрое приданое. Так как МакИвер жил на земле, примыкающей к Оу, Эйдан выдал бы ее замуж за одного из мелких лордов, служивших ему. В результате отец Изабеллы стал бы новым лейтенантом на службе у Эйдана, а его дочь - госпожой своей собственной маленькой крепости.
Эйдан склонился над ней. Он был едва удовлетворен, а она наоборот, слишком вымотана.
- Спи сладко, моя красавица, ты заслуживаешь этого.
Он погладил большим пальцем ее припухшие от поцелуев уста, хотя предпочел бы ласкать эти губы языком.
В ее глазах светилось обожание.
- Милорд.
Его репутация любовника с безграничной выносливостью и таким же великодушием была заслужена и хорошо известна. Он отвернулся, очень довольный. Может в этот раз будет по-другому. Может в этот раз скука наступит не так быстро. Благодаря своему проклятому отцу, он обладал очень пылким темпераментом, но его интерес всегда очень быстро шел на убыль. Изабелла была на Оу уже пять дней. Он бы хотел наслаждаться ею многие месяцы, или даже больше, но знал, что это вопрос времени, несколько недель и все снова вернется на круги своя.
На самом деле, это, конечно, было неважно. Всегда найдется кто-то, кто заменит ее в его постели. Так было всегда.
Очевидно, что он не унаследовал ни одной черты своей матери, аристократки с сильным характером. Она была женщиной, способной на вечную любовь и верность. Он не мог представить себе, что будет тосковать по умершей супруге, как это делала она. Но она любила своего мужа, и теперь, когда он скончался, предпочла уйти в монастырь. До недавнего времени он никогда никого не любил - ни свою мать, которую не знал, ни приемных родителей, которые воспитали его только потому, что у них не было другого выбора. Тем не менее, это изменилось с рождением его сына, которого он обожал и лелеял.
- Сообщить ли мне его светлости, что вы вскоре спуститесь вниз? - спросил Роб, краснея.
Эйдан застыл. Он быстро представил себе, как отказывает самому могущественному и опасному человеку в королевстве. Ему бы пришлось по вкусу сорвать планы Морея, но он был не настолько глуп, чтобы поступить так по незначительному поводу. Он холодно улыбнулся.
- Нет. Я сам с ним переговорю.
Когда он спустился вниз, внутри у него все сжалось. Никто не вызывал у него такого сильного напряжения, как граф Морей. Он ненавидел игру, в которую они играли, войну, которую они вели. Но другого выбора не было. Тем не менее, было одно небольшое утешение. Морею все же придется убить его, но Эйдан начинал думать, что он этого никогда не сделает. Морей намеревался любой ценой одержать над ним верх. Это был вопрос его дьявольской гордости.
Чем ближе подходил Эйдан к залу, тем холоднее становился замок. Он привык к этому, но все же вздрогнул. Вздрогнул от страха и отвращения.
Морей находился один в большом зале, любуясь картиной Джона Констэбла. Никто не знал истинный возраст графа, но выглядел он на тридцать пять лет. Он был такой красивый, белокурый и голубоглазый, что женщины боролись за право разделить с ним постель, несмотря на то, что они редко переживали эту ночь. Мужчины тоже боролись, чтобы насладиться его "благосклонностью".
Он был одет в придворном стиле этого времени: длинное красное одеяние, пунцовые облегающие штаны, и короткий, приталенный жакет черного цвета. И конечно, он носил плед цвета Морея в красно-черно-золотую клетку, и много драгоценностей. Осведомленный о предпочтениях Эйдана к возвышенной красоте, Морей несколько веков подбирал обстановку для зала, перед тем как передать ему замок Оу, с надеждой купить его преданность. Эйдан продолжил его начинания, и большую комнату заполонили сокровища со всего мира и из разных веков, в том числе и из будущего.
- Я полагаю, у тебя есть кое-что для меня, - сказал лорд тьмы.
Стараясь не выдать своего напряжения, Эйдан контролировал свои мысли, чтобы Морей не мог их прочитать. Но, конечно, граф, так или иначе, узнал бы, что он нашел пропавшую страницу в нью-йоркском книжном магазине. У Морея всюду были шпионы. И возможно, он тайно следил за мыслями Эйдана, а так же за его мечтами, когда он их не блокировал.
- Да, я нашел страницу из Кладдаха. Но какая мне будет польза, если я отдам ее тебе?
- Ты сохранишь мою благосклонность, - мягко отвечал Морей, сверкая светлыми глазами. - А из-за своей опрометчивости, неблагодарности и независимого поведения добьешься только опалы.
- Ты всегда можешь снести голову мне и избавиться от такой маленькой помехи, - сказал Эйдан.
Морей был непобедим в бою. Возможно, он мог бы сделать это прежде, чем Эйдан успел бы вытащить меч из ножен. Эйдан подошел к столу и налил кларет в красивый хрустальный бокал, сделанный неким Баккара. Он протянул его Морею, который принял его, а затем налил бокал для себя.
- Мы оба знаем, что я непобедим. В конечном счете, победа останется за мной. Ты поймешь, что впустую потратил на Братство первые годы своей жизни. Тебе предначертано стать одним из самых могущественных демонов всех времен. Самой судьбой тебе предназначено служить мне.
Эйдан отсалютовал ему бокалом и выпил. Он не был хорошим человеком, но все же не был и злым. Он защищал Невинность, несмотря на свое противоречивое отношение к клятвам, и продолжит поступать так, хотя он бы скорее предпочел соблазниться. Но он не возьмет наслаждения от смерти, даже если его чресла иногда требуют полного удовлетворения. Прежде он убьет себя, так сильно он ненавидел Морея.
- Мы оба знаем, что ты насладишься своей новой любовницей еще больше, если вкусишь ее истинную жизнь, если возьмешь ее силу, когда будешь проникать в нее, - прошептал Морей.
Он застыл.
- Да, на мгновение.
Он отвернулся, возбудившись, не желая того, и направился к запертому сундуку в дальнем углу комнаты. Сундук был из страны, называемой Индия, и сделан из чистого золота и серебра. Он снял ключ с цепочки у себя на шее, открыл его и вручил Морею то, что он хотел - страницу из священного Кладдаха. Возможно, тогда повелитель тьмы оставит его в покое.
Священник Эйдана перевел для него эту исключительную страницу, обладающую великими силами. Третий стих мог возвратить к жизни умирающего, если его раны были нанесены мечом, или ему подобным оружием, оставляющим резаные раны, таким как кинжал или нож. Учитывая характер большинства сражений, не было более важной страницы во всей книге Исцеления.
Морей тотчас же выхватил страницу. Его глаза покраснели от ярости.
- Она бесполезна! Ее сила пропала.
Эйдан довольно улыбнулся.
- Да, это так. Я сам испробовал ее на одном своем оруженосце, который напоролся на меч, пронзив себя. Но он все равно скончался от раны.
Морей уронил пергамент на пол.
- Ты думаешь обмануть меня?
Сердце Эйдана быстро заколотилось.
- Я нашел ее в книжном магазине. Не моя вина, что она бесполезна. Я думаю, что это фальшивка.
Морей улыбнулся, его глаза все еще горели.
- Ты играешь со мной и наслаждаешься этим.
Эйдан напрягся, осознав, что его страх возрастает. Он боялся Морея, но не смерти, хотя он с большим удовольствием предпочел бы жить.
- Ты не спрашивал, могущественна ли она, - он пожал плечами.
Морей вскинул руку и схватил Эйдана за подбородок. Тот напрягся. Морей наклонился достаточно близко, чтобы скользнуть губами по коже:
- Тогда я возьму женщину, - добавил он, лаская кожу ртом, - в этот раз.
Эйдан в страхе отшатнулся от него, поняв угрозу. Морей возьмет Изабеллу, вкусит ее, поимеет ее, а затем убьет, вскрикивая от удовольствия, когда будет это делать. И Изабелла умрет от наслаждения.
В этот раз.
В следующий раз, это будет маленький сын Эйдана.
Эйдан обезумел от ярости. Он схватился за рукоять меча, готовясь к битве, его сердце гулко билось. Защитить свою любовницу - его долг, но за сына он умрет. Морей был гораздо сильнее его, несомненно, он победит. Но если Древние простили его многочисленные грехи, то, он, может быть, обнаружит в себе новую силу. Морей не должен избежать возмездия.
Конечно, Малкольм из Данрока, благородный человек, защитит его сына от тьмы.
Служанка, которую он иногда брал в свою постель, очень красивая пятнадцатилетняя девушка, поспешно вошла в комнату. Ее глаза остекленели, и Эйдан сразу понял, что она в трансе.
- Милорд, - она преклонила колени перед Мореем.
Эйдан вытащил свой меч.
- Нет!
Морей опустил на нее глаза, и она медленно сползла на пол. Эйдану не было нужды становиться на колени рядом с ней, чтобы понять, что она мертва. Его сила была столь велика, что он мог забрать человеческую жизнь целиком за один удар сердца.
Морей повернулся, но он не выглядел удовлетворенным. Похоть зажглась в его красных глазах.
- Маленькое предупреждение. Я теряю терпение с каждым восходом луны.
Эйдан тяжело дышал.
- Однажды, кто-нибудь отправит тебя в ад.
Морей засмеялся и невидимой силой отшвырнул Эйдана к дальней стене. Он не ожидал энергетического удара, и поэтому не успел воспользоваться собственной силой, чтобы смягчить удар. От удара головой о камень у него искры посыпались из глаз.
Когда звезды погасли, Морей встал над ним.
- В следующий раз, это будет Изабелла.
Эйдан попытался подняться на ноги.
- Я бросил ее, - солгал он, тщательно следя за тем, чтоб его мысли ничего не выражали. - У меня есть кое-кто другой. И ты можешь забрать ее прямо сейчас.
Морей внимательно посмотрел на него, и Эйдан знал, что он пытается просканировать его разум. Эйдан изменил свои мысли. Морей сейчас набрался свежей силы, и стал сильнее, чем когда только вошел в комнату. Но это был его образ жизни. Он брал жизнь, как человек берет свой хлеб. И пока не появится великий Повелитель, он продолжит создавать свое царство зла, опаляя землю свежей кровью везде, где он проходил, и, обращая Невинных в демонов для своих полчищ.
- Ты так и остался упрямым дураком, - прошептал Морей. - Твоя ненависть не оказывает тебе хорошей услуги. Ты знаешь правду. Я могу дать тебе силу, о которой ты мечтаешь.
Эйдан напрягся. Сила была его единственной целью, но вовсе не по общеизвестной причине. Сила была необходимой защитой против Морея. Сила охраняла его и маленького сына.
- Эйдан, вскоре ты покоришься мне, - красные искры гасли в его глазах. Он улыбнулся и растаял как дым.
Эйдана трясло от ярости и ненависти. Потом он крутнулся и взбежал по лестнице, чтобы удостовериться, что Изабелла там, где он оставил ее, и что она жива. Она лежала совершенно неподвижно, словно прекрасная статуя. Он подошел и коснулся ее груди только лишь, чтобы почувствовать, как она поднимается и опускается в такт дыханию. Его облегчение было безмерно.
Он выпрямился.
Никого Эйдан ненавидел так сильно, как своего отца.
Клэр не хотела быть каким-либо испытанием. Особенно, если конечным результатом было обладание душой Малкольма. Должно быть, Малкольм ошибался. Если они займутся любовью, он не утратит контроль над собой. Она отвернулась от Малкольма, пристально вглядываясь в океан, видневшийся за низко расположенными монастырскими стенами.
Поразительно, как быстро она привыкла к этому ужасному новому миру. Она помрачнела, задаваясь вопросом, почувствует ли себя когда-нибудь снова беспечной и веселой.
Он подошел и встал у нее за спиной.
- Не печалься, - сказал он, в его голосе слышались веселые нотки, хотя ему это явно давалось с трудом. Она знала, что он хочет ее как-нибудь утешить. - Ты на Ионе, девушка, и я знаю, это то, чего ты хотела. Я спрошу у МакНила, можно ли тебе взглянуть на Каттах.
Она повернулась.
- Я бы хотела, - она заколебалась. - Малкольм, это жутко. Как будто Морей снова охотится за тобой.
Его глаза сверкнули, но выражение лица не изменилось, по нему невозможно было что-либо прочесть.
- Это было три года назад, Клэр. Сейчас он не охотится на меня. Он преследует другую цель.
Клэр хотелось ему поверить.
- Что значат три года в жизни такого демона как Морей?
Малкольм застыл.
- Сколько ему, пятьсот лет? Тысяча?
- Я не знаю. Никто не знает.
Она, наконец, выплеснула свой гнев:
- Я ненавижу их! Я ненавижу их всех! Они убили мою мать, Лори, тысячи других людей, и они хотят еще и тебя! Вот только они хотят превратить тебя в себе подобных. Я правильно подобрала слово? Превратить? Так они называют склонение Повелителя ко злу?
Ее ярость была безгранична.
- Меня никогда не склонят на темную сторону, Клэр, - ответил Малкольм, сверкая серыми глазами. - Скорее я сам себя убью.
- Это не утешает, - сказала она, обняв себя руками. - Я все еще думаю о своей жизни дома. О тех намеках, которые Эми всегда делала, когда в новостях показывали очередное преступление-удовольствие. Знала ли она что-нибудь? Или догадывалась?
- Я не знаю твою кузину, Клэр.
- МакНил сказал, что я попаду домой. Но не сказал когда.
Малкольм отвернулся от нее, его лицо ожесточилось.
Она схватила его за руку.
- Когда я буду дома, мне придется как-нибудь защитить кузину и ее детей. Мне нужно будет рассказать ей правду о зле.
Малкольм схватил ее за локоть. Его глаза горели:
- Я должен спросить тебя, Клэр, как ты будешь защищать их?
Клэр задумалась. Это был чертовски хороший вопрос.
- Ты можешь научить меня как сражаться… нет, как убивать этих ублюдков?
Он выглядел очень удрученным ее просьбой.
- Я так не думаю.
Но Клэр вряд ли услышала. Теперь она поняла, что в мире, где она жила, можно было чертовски лучше защищать себя. Этот мир находился в состоянии войны, и Малкольм был прав. Не было никакого безопасного укрытия. Она была напугана, но лучше бороться, чем прятаться. Конечно, располагая некоторыми навыками и интеллектом, человек может уничтожить демонов.
Он прочел ее мысли:
- Нет! Ты женщина, и к тому же смертная! У тебя нет силы!
Она поняла, что другого выбора нет. Сделай это или умри, в буквальном смысле слова.
- Они убили Лори и мою маму. Я сильная. Научи меня убивать демонов. Ты сам сказал, что Морей распределяет силы, используя Дьюайшон. Почему бы и мне не дать способности?