- Через два дня, дорогая. Поплывем по реке в королевской процессии. Завтра я пошлю Уилла открыть тамошний дом. Пусть возьмет слуг, а уж они все приберут и проветрят. Тебе понравится Гринвич, дорогая, а мой дом стоит рядом с дворцом. Ты не представляешь, какие суммы мне за него предлагали, но я отказался. С радостью сдаю его, когда он не нужен мне самому, однако сохраню его и когда-нибудь отдам Филиппе, как и этот. Мы с Бэнон все обсудили. Дома ей не нужны, зато они много означают для графини Уигтон и се семьи.
- Ты так щедр к нам, дядюшка, - вырвалось у Элизабет.
- Я бы и к тебе был щедр, но, похоже, ничего не могу тебе дать, кроме нескольких безделушек и визита ко двору. Твои сестры все унаследуют после меня, потому что они этого хотят. А ты же ничего не хочешь, кроме как владеть своим любимым Фрайарсгейтом. И меня расстраивает, что я ничем не могу быть тебе полезен.
- В таком случае дай мне то, что я хочу, - неожиданно сказала Элизабет.
- Что же это? - с любопытством спросил Томас.
- Я прошу об одолжении. Придет время, когда я захочу чего-то такого, что вызовет неодобрение всех окружающих. Не спрашивай, что именно, ибо я пока. ещене знаю сама. Но если это время настанет, обещай, что будешь на моей стороне.
Просьба показалась ему странной. Чем может рассудительная девушка вроде Элизабет вызвать неодобрение окружающих?
Но Томас мужественно кивнул.
- Даю слово, - поклялся он. - Если тебе когда-нибудь понадобится моя поддержка, ты получишь ее независимо от моего истинного мнения.
- Спасибо, дядюшка, - прошептала Элизабет.
Два дня спустя, тридцатого апреля, двор выехал из Ричмонда в Гринвич. Придворные расселись в барки и поплыли по Темзе. Томас Болтон тоже был среди них. Филиппа, в платье цвета зеленого лайма, махала с борта всем своим друзьям, а если барка подплывала достаточно близко, представляла им Элизабет. Та вежливо кивала.
Его величество вместе с Анной Болейн находились на королевской барке. Екатерине Арагонской было запрещено появляться в Гринвиче на майские праздники. Бедняжку вместе с несколькими фрейлинами отослали в ее любимый дом в Вудстоке. С ее отсутствием общая атмосфера мгновенно изменилась к лучшему. Даже Филиппа облегченно вздохнула: на этот раз ей не пришлось принимать ничью сторону. С каждым днем становилось все труднее не замечать ужасного разлада между королевской четой. Графиня Уиттон втайне соглашалась с дядюшкой: королеве предложили прекрасный и достойный выход, при котором за ее дочерью сохранялись все права. Филиппа не понимала, почему та не соглашается. Но Екатерина Арагонская была другом Розамунды, и сама Филиппа когда-то ей служила. Между ее семьей и королевой всегда были отношения, основанные на любви и верности.
- Это и есть дворец? - спросила Элизабет, вернув старшую сестру к действительности.
- Да, - кивнула Филиппа. - Правда, он красив? Адом дядюшки Томаса совсем рядом. В саду есть калитка, ведущая в королевские сады. Тебе часто придется ею пользоваться. Завтра Майский день, любимый праздник короля, он продлится до ночи. И это лишь начало праздничного месяца! Если мы хотим участвовать во всех развлечениях, нужно лечь спать пораньше.
Их барка повернула к берегу, к каменной пристани, принадлежащей дому лорда Кембриджа. Слуги помогли им выйти. Элизабет остановилась в саду, чтобы рассмотреть статую молодой девушки и непонятного создания: полумужчины-полукозла. Создание крепко прижимало к груди девушку, очевидно, поймав ее на бегу. Одна рука накрывала круглую каменную грудь. Длинный мужской член прятался в складках одеяния девушки. На лице выражение похоти. Рот девушки широко раскрыт в крике.
Элизабет вскинула брови и повернулась к Томасу:
- Здешние статуи очень отличаются от тех, что стоят в саду твоего лондонского дома, дядюшка.
- И они абсолютно непристойны, - чопорно изрекла Филиппа.
- И ты так считаешь, Элизабет? - спросил Томас, зная, что услышит умный ответ, и наслаждаясь возмущением Филиппы.
- Статуи в твоем городском саду пассивны в отличие от этих, - усмехнулась Элизабет. - И знаешь, Филиппа, меня это не шокирует, потому что хотя я еще не замужем, все же управляю большим поместьем и всякого навидалась. Можно сказать, что я фермерша. Иногда я наталкивалась и на людей в подобных ситуациях. Думаю, лучше знать, чего ожидать от брака, чем сталкиваться потом с неприятными сюрпризами.
- Элизабет! Ты называешь себя фермершей? Ты наследница Фрайарсгейта, огромного северного поместья! - воскликнула Филиппа.
Томас поперхнулся смехом.
- Прости за правду, сестрица. Впредь я попытаюсь быть более сдержанной. Но не хочу; чтобы мой будущий муж поверил, будто я стану сидеть в доме и ткать, любуясь играющими у моих ног детьми.
- Дядя! Урезонь ее! - взмолилась Филиппа.
- А Криспин собирается присоединиться к нам, дорогая девочка? - спросил Томас, перерывая их спор.
- Не знаю. Ответственность за Брайарвуд тяжким грузом лежит на его плечах. Если все, что намеревался сделать муж, будет сделано вовремя, возможно, он и приедет в середине месяца. Брак, Элизабет, - это партнерство. Криспин достойно выполняет свою часть обязанностей, поэтому я могу подолгу жить при дворе, чтобы обеспечить будущее своим детям. Тебе нужно знать, что жизнь графини Уиттон не состоит из сплошных праздников и развлечений. Господь создал брак, чтобы муж и жена служили общей цели, - заключила Филиппа.
- Я нахожу твои наставления крайне интересными, сестрица, - медоточиво произнесла Элизабет.
- Я всего лишь желаю тебе счастья! - воскликнула Филиппа, обнимая сестру. - Я так счастлива с мужем! В точности как Бэнон со своим Невиллом. И я хочу, чтобы ты тоже познала такое счастье.
- Ты очень добра, сестрица. Ты приехала ко двору, чтобы помочь мне. И я очень это ценю. Но если бы не необходимость в наследнике, думаю, я была бы счастлива и без мужа.
- Девушка говорит о таком!.. - просто вознегодовала Филиппа. - И все потому, что ты боишься потерять власть над Фрайарсгейтом.
- Я ее не потеряю, - спокойно ответила Элизабет. - Тот, кто женится на мне, должен знать, что я наследница Фрайарсгейта и, хотя с удовольствием приму помощь мужа, все же останусь владелицей поместья.
- Мы никогда не найдем для нее супруга! - едва не заплакала Филиппа. - Какой мужчина благородного рождения примирится с подобной женой?!
- Не знаю, - вздохнул лорд Кембридж, лукаво подмигнув Элизабет. - Но завтра пойдем во дворец и начнем это выяснять. В Майский день случаются разные чудеса.
- Может, в этом я похожа на тебя, дядюшка. И мне не суждено найти мужа, - заметила Элизабет.
Шокированная Филиппа была готова упасть в обморок.
- Нет, дорогая моя, - покачал головой Томас. - Не думаю, что ты на меня похожа. Где-то в этом мире найдется мужчина, который полюбит тебя, смирится с твоей гордостью и позволит тебе править своим маленьким королевством. Если мы не сможем найти его при дворе, значит, отыщем где-то еще. Филиппа, дорогая, не отчаивайся. Все будет хорошо. Разве я не тот, кто сотворил волшебство для Розамунды и двух ее дочерей?
Он обнял молодых женщин и прижал к себе.
- Пойдемте, дорогие. Надо решить, что мы наденем завтра. Нужно же ослепить всех придворных!
Глава 5
Флинн Стюарт оглядел газоны Гринвичского дворца. Сегодня, в Майский день, погода выдалась идеальная. Солнце блестело на шелковистой ленте реки. На лугу было воздвигнуто майское дерево, вокруг которого танцевали хорошенькие девушки. Ярко одетые музыканты наигрывали веселую мелодию. Кое-кого из танцующих Флинн даже узнал.
Король расхаживал среди гостей. Он был одет в костюм любимого Тюдорами зеленого цвета. Рядом шла мистрис Болейн, ее лицо чем-то напоминало изящную кошачью мордочку. На ней тоже было зеленое платье. Густые черные волосы раскинулись по спине. Венок из цветов украшал головку.
Сегодня, в свой любимый праздник, Генрих Тюдор был в прекрасном настроении.
Флинн Стюарт, не будучи дипломатом, все же находился при английском дворе по просьбе своего единокровного брата, короля Якова V Шотландского. Официальной его обязанностью было доставлять послания от короля Генриха к его племяннику в Шотландии. Неофициальной - быть глазами и ушами Якова. Тот не доверял Тюдорам, включая собственную мать, которая теперь была замужем вот уже в третий раз, за Генри Стюартом, лордом Метвеном. А вот Флинну Стюарту Яков V Шотландский доверял, поскольку они были не только единокровными братьями, но Флинн не раз доказывал свою преданность дому его покойного отца, хотя многие находили это странным. Все знали, что Флинн - сын покойного короля, но Яков IV так и не признал его, хотя официально настоял, чтобы мальчик носил его имя.
- Флинн, взгляни-ка туда, - пробормотал его друг Рис Джонс.
- Красавица, ничего не скажешь, - согласился Флинн. - Кто она?
- Не знаю. Никогда раньше не видел. Но с ней графиня Уиттон. Ее я знаю. Пойдем. Она нас представит.
- Откуда ты знаешь графиню Уиттон? - спросил Флинн.
- Мы дальние родственники, - пояснил Рис. - Ее отец был валлийцем. Его брат был моим дедушкой с материнской стороны. Она прелестная женщина, но немного чопорна.
- Иными словами, ты задумал обольщение, - усмехнулся шотландец.
- Филиппа Сен-Клер не из тех женщин, которых обольщают. Она - сторонница королевы. Нет, мне нравятся ее честность, ум и порядочность. А теперь, если мы хотим познакомиться с ее очаровательной спутницей, лучше поспешить, поскольку новая кровь всегда привлекает внимание придворных джентльменов.
Мужчины направились к тому месту, где стояли Филиппа, Элизабет и Томас.
- Кузина! - обратился к Филиппе Рис, улыбаясь и показывая необычайно белые ровные зубы. - Как поживаешь, и кто эта милая девушка?
Филиппа протянула руку для поцелуя.
- Рис, как приятно тебя видеть! Это моя младшая сестра, мистрис Элизабет Мередит. Приехала ко двору вместе с нашим дядей, лордом Кембриджем, о котором я тебе много рассказывала. Она тоже твоя родственница.
Филиппа слегка подтолкнула сестру в бок, чтобы та не забывала протянуть руку джентльменам. Элизабет верно поняла сигнал, и лорд Кембридж с облегчением увидел, что девушка приняла его совет - на ночь смазывать руки жиром. Теперь они были гладкими и белыми.
- В каком мы родстве, сэр? - спросила она Риса.
- У нас один прадед, а наши деды были братьями. Именно успех вашего отца при дворе вымостил мне об дорогу.
- Отца я не помню. Он умер, когда я была совсем крошкой. Но мне говорили, что он хороший и благородный человек. И что я похожа на него.
- Значит, он умер молодым? - уточнил Рис.
- Упал с яблони.
- Элизабет! - в ужасе простонала Филиппа.
- Моя сестра считает обстоятельства смерти отца постыдными. Если бы он погиб в бою или умер от старости в своей постели, она сочла бы это более приемлемым, - сказала Элизабет.
- Что он делал на яблоне? - удивился Рис.
- Помогал крестьянам собирать урожай. Ни одному из жителей Фрайарсгейта не приходило в голову влезать на деревья, чтобы стряхнуть фрукты. Рвали те, до которых могли дотянуться, и оставляли гнить остальные. Отец считал это большим расточительством, и каждый год помогал крестьянам снимать яблоки. Однажды он потерял равновесие, упал и сломал шею, - пояснила она.
- Значит, он был настоящим валлийцем, мистрис Элизабет, - ухмыльнулся Рис. - Для валлийцев расточительность хуже анафемы.
Повернувшись, он сделал приглашающий жест в сторону Флинна:
- Кузины, милорд, могуя представить своего друга Флинна Стюарта?
Флинн, выступив вперед, поцеловал руки женщинам и вежливо поклонился Томасу Болтону.
- Флинн - личный курьер короля Якова при дворе короля Генриха, - пояснил Рис.
- Вот как?! - воскликнул лорд Кембридж, оглядывая молодого человека. - Значит, вы шпион?
- Нет, боюсь, ничего столь почетного, - расхохотался шотландец, - Хотя понимаю ход ваших мыслей. Многие тоже так считают.
Его янтарные глаза весело блеснули. Элизабет отметила: он очень высок, а на голове красуется густая шапка рыжих волос.
- Вы очень похожи на отца, - заметил лорд Кембридж. - Сходство просто поразительное. Вы хорошо его помните?
- Имел такую честь, милорд.
Этот англичанин поразил его, поскольку Флинн, оглядев модное облачение, принял Томаса за придворного щеголя. А при дворе все знали, каково происхождение Стюарта, но никогда не говорили об этом вслух.
- Я провел немало прекрасных часов при его эдинбургском дворе и в его обществе. Совершенно необыкновенный джентльмен! - воскликнул лорд Кембридж.
- Дядя!
Филиппе явно было не по себе.
- Моя дорогая девочка, он мертв, а король Генрих торжествует. И нет ничего дурного в моих разговорах о Якове Стюарте, четвертом короле, носившем такое имя, - пояснил Томас, погладив племянницу по плечу.
- Спасибо, милорд, - кивнул Флинн.
Элизабет зачарованно слушала разговор. Она быстро поняла, что Флинн Стюарт - один из внебрачных сыновей Якова IV. Стюарты, в жилах которых текла королевская кровь, славились своей плодовитостью и способностью населить своими побочными отпрысками всю страну.
- Мадам, - спросил шотландец, - могу я просить вашего разрешения погулять с вашей сестрой?
- Разумеется, - ответила Филиппа. Правда, шотландец не из тех, с кем следовало бы общаться Элизабет, но у нее не было причин ему отказывать.
- Вы, разумеется, будете держаться у меня на виду, - добавила она.
- Разумеется.
Он вежливо поклонился и предложил Элизабет руку. Что ж, по крайней мере у него хорошие манеры, и он - друг их кузена. Нужно же Элизабет с чего-то начинать! Элизабет и шотландец отошли.
- Вы такой же чужак здесь, как и я, - тихо заметила она.
- Ну, о вас этого не скажешь - в таком платье… Светло-голубой вам очень идет.
- Мой дядя тоже так считает, - кивнула Элизабет.
- Вы не похожи на сестру, - продолжал Флинн.
- Мои старшие сестры похожи на мать. Я же пошла в отца, которого даже не помню.
- Можно узнать, почему вы здесь? - неожиданно спросил он.
- Я наследница большого поместья, но еще не замужем. Меня привезли ко двору, чтобы найти мне мужа.
- Странно. Такая красавица, как вы, давно уже должна быть замужем, - удивился Флинн.
- Почему? - лукаво рассмеялась Элизабет. - Только потому, что меня считают богатой и красивой? Хотя моя сестра содрогнулась бы, услышав такие речи. Матушка уверена, что ее дочери должны выходить замуж по собственному выбору. Понимаю, это необычно, но что есть, то есть.
- И в округе нет никого подходящего, поэтому вас послали ко двору? Что же, здесь вы найдете много молодых и не столь уж молодых людей, более чем готовых взять в жены прелестную наследницу.
- Едва ли. Скорее всего я никого не найду, - покачала головой Элизабет. - Мой жених должен согласиться жить во Фрайарсгейте и помогать мне управлять поместьем. Я занималась им с четырнадцати лет и никому не позволю отнять у меня власть. Я смогу только разделить ее с подходящим человеком, но полностью не отдам. Оглядитесь вокруг, сэр. Как по-вашему, кто из этих надушенных щеголей решится поехать на север?
- Но если вы считаете, что зря тратите время, зачем же приехали сюда?
- Для того чтобы угодить моей семье, и особенно матери, - невесело улыбнулась Элизабет.
- Что же будет, если вы вернетесь без супруга?
- Матушка наверняка расстроится и рассердится. Мой отчим, лэрд Клевенз-Карна, попытается уговорить младшего сына кого-то из своих друзей. Но постепенно все успокоится, - вздохнула Элизабет. - Понимаю, что я должна выйти замуж и родить наследника, но ни один мужчина не кажется мне тем самым, настоящим.
Она вдруг встрепенулась:
- Вы задаете множество вопросов, сэр, а я почему-то на них отвечаю, хотя не должна бы. Мы совсем друг друга не знаем.
- Теперь уже знаем, - возразил он. - Хотите познакомиться с другими молодыми людьми? Возможно, ваша сестра не найдет их достаточно подходящими, но, если ваше пребывание при дворе будет не слишком длительным, вам по крайней мере нужно хорошенько повеселиться.
- Значит, нам нужно ускользнуть из-под надзора Филиппы? - прошептала она.
Флинн, ухмыльнувшись, кивнул.
- Тогда ведите, меня, сэр, - согласилась она.
- А вы не так просты, - поддразнил он.
Она рассмеялась.
К удивлению Элизабет, Флинн повел ее туда, где сидела окруженная группой джентльменов мистрис Болейн.
- Мистрис Болейн, позвольте представить вам сестру графини Уиттон, которая только что прибыла ко двору, - сказал Флинн Стюарт.
Анна резко вскинула голову и впилась взглядом в девушку. Красивая. В очень модном платье из светло-голубого шелка. Корсаж и манжеты вышиты серебром и жемчугом. Нижняя юбка из парчи. Французский капюшон тоже вышит жемчугом. Настоящая английская роза. Именно такие нравятся королю.
Анне стало не по себе. Она слегка кивнула Элизабет. Та присела в реверансе.
- Значит, вы - Мередит! - воскликнул сэр Томас Уайатт.
- Так и есть, милорд.
- И сэр Оуэн Мередит был вашим отцом? - продолжал допытываться он.
- Да, упокой Господь его душу, - кивнула девушка.
- Так вы охотитесь на мужа, мистрис Мередит? - нагло спросил он.
- Не я. Моя семья, милорд.
Анна и ее компаньоны весело рассмеялись. Очевидно, девушку ничуть не пугает общение с сильными мира сего. Приятное открытие, но все же… она слишком красива.
- Вы богаты? - выпалил Джордж Болейн, брат Анны.
- Богата. А вы, сэр, воспылали желанием просить моей руки и отправиться на север в Камбрию, чтобы жениться на мне?
Она издевалась над ним, и все это понимали.
- Камбрия? - с ужасом переспросил Джордж Болейн. - Это не там выращиваются овцы, мистрис Мередит?
- Совершенно верно, сэр. Я выращиваю шевиотов, шропширов, гемпширов и мериносов.
- У овец есть имена? - вырвалось у Джорджа.
- Это породы, сэр, - пояснила Элизабет.
- И вы способны их различить?
- Я способна различить любое животное, включая осла, - ответила Элизабет с лукавой улыбкой.
- Кровь Господня, Джордж! Ты подорвался на собственной петарде! - воскликнул сэр Томас Уайатт.
Придворные разразились дружным смехом.
- Что здесь за веселье? - спросил подошедший король, пожимая пальчики мистрис Болейн. Но тут взгляд его упал на Элизабет. - Как! Да ты последняя из дочерей Розамунды! И похожа на отца, упокой Господь его душу! Твоя сестра сказала, что ты здесь. Добро пожаловать, Элизабет Мередит.
Он протянул ей большую, унизанную кольцами руку. Элизабет поспешно ее поцеловала и низко поклонилась.
- Спасибо, ваше величество.
- А как поживает твоя драгоценная матушка? Все еще замужем за приграничным шотландским бандитом, на свадьбе с которым так настаивала?
- Да, ваше величество, - со смехом ответила Элизабет.
- И скольких детей он ей сделал? - допрашивал король.
- Четверых сыновей, ваше величество.
- Счастливец он, этот шотландец, - заметил король. - Хорошо проводишь время, Элизабет Мередит? Твоя мать, невзирая на уверения в обратном, всегда наслаждалась визитами ко двору.