- Избранница вампира - это принцесса в золотых туфельках, Анют, я, вроде, говорил, - печально улыбается на это Аршез. - Смотрятся эти туфельки на ножке просто сказочно красиво. И зависть вызывают жгучую. Вот только ходить в туфлях из чистого золота не слишком удобно. И больно, и тяжело, и ноги в кровь стираются. А надо еще все время улыбаться, ведь ты - Принцесса, - он нежно притягивает ее к себе и целует в висок. Потом трется об него щекой. - Придется всю жизнь носить тебя на руках. Я не хочу, чтоб моя девочка сбивала ноги из-за неподходящей ей обуви.
- А снять их никак не получится? - почти шепчет она. Жалобно, с такой отчаянной надеждой.
- Нет, малыш. В самом деле никак… Да даже если б можно было, я был бы против, ребенок. Пожизненный контракт Избранницы - это не просто кабала, это еще и защита.
- От чего?
- От кого. От любого другого вампира. Который уже никогда не сможет подписать с тобой никакой контракт. Даже после того, как мы расстанемся. Это своего рода благодарность: за отданные мне лучшие годы я храню твою жизнь и забочусь о ней до конца твоих дней.
- Но… Зачем? Ты ж мне сам рассказываешь: быть Избранницей престижно, сожительствовать с вампиром - законно и почетно, хранить мою жизнь и здоровье вам экономически и политически выгодно. Если мои отношения с тобой закончены - почему я не могу уйти к другому вампиру? Заключать разовые контракты в свое удовольствие, раз это так здесь приветствуется?
- Потому, что вампиры - разные, и контракты тоже бывают разные. Тот же контракт Избранницы трудно получить, но за деньги их можно купить хоть двадцать одновременно, и никто в этом случае не поинтересуется, что стало с твоими предыдущими. А можно купить и просто контракт на смерть. Цена у него баснословная, но богатых отморозков, приезжающих сюда не работать, а развлекаться изощренными убийствами, к сожалению, хватает… Есть, в конце концов, просто вероятность несчастного случая, которая все возрастает по мере истощения организма от постоянных контактов, есть привычка к нашей ауре, заставляющая тянуться к любому вампиру, забывая о собственной безопасности… Есть очень много плохого, Анют, с чем человеку почти невозможно справиться. И слава светочу, что хоть от части этого я имею законную возможность тебя оградить!
Она молчит, затихнув в его руках. Жутко. Как же все это жутко…
- Ар, - зовет наконец. - Как они здесь вообще живут? Если можно просто купить… разрешение на убийство любого… вообще любого…
- Воспитание, пропаганда… Красивые легенды. Людей не убивают, их "забирают за Бездну". В сказочный город, похожий на сад, в страну вечного счастья. И не всех, а самых-самых достойных.
- Можно я никогда не стану этого достойной?
- Нужно, малыш. Я ведь уже поклялся. Твоя жизнь - мое самое большое сокровище.
- Потому, что больше не выдадут?
- Потому, что больше мне никто уже и не нужен. В глазки твои хочу смотреть. Запахом твоим наслаждаться. Твою улыбку сердцем чувствовать… Пойдешь со мной, ребенок? Попробуешь мне поверить?
Она кивнула, обнимая его крепко-крепко. В этой безумной стране чудовищных норм и законов у нее есть только он. Вампир, да. Но ведь прежде всего - Аршез. Тот Аршез, которого она за эту неделю узнала, к которому привязалась, которого полюбила… Ну… как брата… как друга… а, неважно, как это называется! Ее Ар - он настоящий! И он не предаст, он не обидит… Вампир… Ну, что же делать? Она привыкнет. Тут вся страна с этим как-то живет, и ничего.
- Полетели домой? - он снова поцеловал ее в висок и чуть отстранился, подавая руку, чтобы помочь спрыгнуть на пол.
И уверенно направился к двери, держа свою деву за руку… Чтобы у двери и остановиться. - Н-да, - покачал головой, безуспешно попытавшись открыть. - А отпереть-то нас забыли. Ничего, малыш, сейчас кого-нибудь позовем.
Он постучал - скорее для вида - посылая при этом ментальный приказ местному начальству. Надо, все-таки, формальности улаживать. Услышал шевеление на крыльце, кто-то торопливо вошел в здание. Ждали, что он и вылетать через окно будет, что ли? Нет уж, хорошенького понемножку.
- В итоге арестовали обоих, - вздохнул преувеличенно печально. - А нам домой надо. Там такой разгром… Убираться и убираться… Что, кстати, у нас с ванной случилось? - уже всерьез поинтересовался у своей девы.
- А ты не помнишь? - удивилась Аня.
- Помню твои глаза. Как ты эмоции в меня кинула. Попытался уйти, вокруг все плыло, чуть косяк лбом не вынес… Дальше помню только бульвар, на воздухе отпустило… Про ванну не помню, - признал очевидное.
- Ты мне тампоны там искал.
- Нашел?
- Нашел, - уточнять, где, не стала. - Швырнул в лицо.
- Я не хотел, Анют, правда, - она почувствовала, что он расстроился. - У меня нет привычки швырять в лицо, даже в сильном гневе, видно, руки совсем не слушались, не рассчитал…
- Да верю, верю. Раз уж у тебя мебель летела… Вставлять не стал - и то спасибо.
- Это бы мы с тобой… довставлялись, - он улыбнулся чуть виновато, но все же проказливо. Она несмело улыбнулась в ответ, опуская глаза.
Послышался поворот ключа, их выпустили, рассыпавшись в извинениях за недоразумение.
- Оставьте, это несущественно, - отмахнулся Аршез. - Причины задержания моей девы?
- Хулиганские действия на транспорте, Великий.
- Хулиганские? - он широко улыбнулся. - Это ж какие?
- Несанкционированное проникновение и езда в товарном вагоне.
- Правда? - он обернулся к Ане. - А я все думаю, чем же от тебя пахнет?
- Сильно? - она смутилась.
- Для меня любой твой запах - сильный. И приятный, - он приобнял ее за талию, нежно коснулся губами щеки. - Никогда в жизни не ездил на поездах, - признался, ведя свою деву по коридору. - Надо будет однажды попробовать… Ладно, - распорядился, вспомнив об идущих рядом людях, - все записи о ее задержании уничтожить, наши лица и имена забыть, изъятые у моей девы вещи и ценности принести к машине. Исполнять.
- Да, Великий, - их снова оставили одних.
- Это что сейчас было? - она изумленно воззрилась на него, сбиваясь с шага.
- Это перестраховка, Анют. Нельзя нам с тобой светиться в таких местах. Не переживай, я не вторгаюсь в структуру памяти, просто чуть затуманиваю детали. Это безвредно.
- Ты… что?! Я думала, ты просто пожелание высказал. Ты действительно можешь… вот так загипнотизировать, заставить забыть… или вспомнить… или что-то сделать?
- Это может любой вампир, малыш. Врожденная способность.
Сглотнула.
- А… меня ты… мне ты…
- Нет. На тебя не воздействовал. Ты маленькая у меня еще, на тебя нельзя.
- А если бы было можно?
- Помог бы тебе чуть меньше нервничать.
- А давай я лучше буду нервничать. Даже когда большой стану.
- Нет, - улыбается он, - давай ты сама постараешься поменьше переживать из-за чего бы то ни было. И у меня даже не будет соблазна.
- А ты обещал не поддаваться соблазнам!
- Еще и таким? Ты немилосердна, - он вновь улыбнулся и опять притянул к себе, целуя в щеку. - Ладно, ребенок. Хорошо, что все кончилось. Молодец, что сразу назвала мое имя, а то…
- Но я не называла им никаких имен. Даже своего.
- Откуда ж они тогда узнали? - он хмурится. - У тебя что, кровь на анализ брали?
- Да у вас тут все время ее берут… Погоди, вы что, по крови… можете личность установить?.. Ар! - позвала, не дождавшись ответа. - Аршез, ты чего?
- А вот это уже очень плохо, ребенок, что тебя через вампирские базы пробивали. Очень-очень плохо… Ладно, как-нибудь справимся.
Они вышли на улицу, им вынесли Анину сумку, пожелали удачной дороги.
- Ой, - вспомнила вдруг девочка. - Погоди, нас же в гости позвали. Я сейчас, - и под изумленным взглядом Аршеза ринулась назад в здание.
Забытый листок бумаги нашелся на полу, за ножкой одного из кресел. Слетел, должно быть, когда они окно открывали. Ну, хоть совсем не потерялся.
- Вот, - протянула, вернувшись, Аршезу. - Тебе Ринат велел передать.
- Какой еще Ринат? - подозрительно покосился на нее Ар, принимая записку.
- Который нас встречал на границе. Ну, помнишь, я рассказывала. Ты еще сказал, что у вас миграционной службы нет, поэтому он не может в ней работать.
- А он здесь откуда взялся?
- Сказал, его вызвали со мной разбираться, - пожала плечами Аня. - Только он разбираться ни в чем не стал, письмо тебе оставил и по другим делам ушел…
- Хорошо, - отозвался Аршез совершенно бесцветным голосом. - Сядь, пожалуйста, в машину, Анют, я двери закрою.
Она кивнула, несколько настороженно глядя на летающую конструкцию. Значительно меньше той, на которой ее в свое время везли, заднего отделения вообще нет, два передних кресла и очень небольшой багажник, куда разве что пара чемоданов уместится. В багажник была брошена сумка, Аню Аршез бережно и излишне старательно усадил на пассажирском сиденье. Сел сам, опустил дверцы. Закрыл на миг глаза, собираясь с силами. И лишь после этого развернул записку.
Застонал, вновь прикрывая глаза, но уже рукой, и бессильно откинулся на спинку кресла. Напрасно он клялся. Все - напрасно. Он все-таки погубил свою деву. Уже погубил.
- Что-то не так? - испугалась Аня. Было чувство, что он получил приглашение не в гости, а прямо на эшафот.
- Он тебя о чем-нибудь спрашивал? - после очень долгой паузы поинтересовался Аршез.
- Да ерунду какую-то. Тебя просил описать, где мне в Чернометске гулять нравится, что-то про ремонт…
- Он к тебе прикасался? Чем-нибудь оскорбил, обидел?
- Да нет, даже близко не подходил. Был в очках этих ваших черных, я его и не чувствовала. А оскорбить… я даже и не представляю, как бы он мог. Он, по-моему, очень вежливый. Развлек беседой, ушел… Да что там не так с его письмом? Это что, не приглашение?
Он молча вернул девочке листок.
"Аршезаридору Шеринадииру ир го тэ Андаррэ.
Жду вас сегодня в 19.00 в моем доме в Новограде по адресу Лиственничная, 17
вместе с принадлежащей вам Бочаровой Анной, рег.№ Ао-4 ЗС-2 00016.
Учитывая сложившуюся ситуацию, в ваших интересах представить деву здоровой и невредимой. При вынесении решений по дисциплинарным вопросам это может сыграть решающую роль.
Верховный куратор
Риниеритин Элисианар ир го тэ Тиирэ".
- Ри-ни-е-ри-тин, - по слогам повторила она сложное имя. Вот, значит, как его зовут. Неудивительно, что в памяти не осталось.
Фраза "вместе с принадлежащей вам" и указанный в записке регистрационный номер больно резанули по глазам. А говорил так красиво: "приглашаю вас с ним"… А пригласил только его. Вместе с вещью за номером…
- А мы можем туда не ходить? - она уже жалела, что вспомнила об этой бумажке.
- Нет, малыш, - он вздохнул. - К сожалению, это невозможно. Ты же видишь, это не приглашение, это приказ.
Он все же сделал над собой усилие и взлетел.
- Ар, - не выдержав, позвала его Аня, когда машина пошла на четвертый круг над Новоградом. Вначале это было интересно, особенно, когда стенки стали прозрачными. Она даже попыталась внизу какие-нибудь достопримечательности угадать из тех, что в книжке были. Но Аршез помогать ей явно не стремился и вообще, похоже, не город демонстрировал, а бездумно летал по кругу. - Мы что-то ищем?
- Выход, - мрачно сообщил он, глядя прямо перед собой.
- И как?
- Никак. Глухо. Через Границу мне тебя не вывезти, здесь тоже нигде не спрятать…
- З-зачем… прятать? - она даже заикаться стала от неожиданности.
- Затем, что эта старая мразь положила на тебя глаз и просто так уже не отстанет! А учитывая, что о моих дисциплинарных нарушениях ты ему рассказала страницы на четыре мелким почерком, за отказ потакать его старческим капризам он просто сотрет меня в порошок…
- Какая мразь, ты о чем?
- О приглашении в гости, ребенок, всего лишь о приглашении в гости, - выдавил сквозь зубы, неотрывно глядя перед собой.
- Ринат?? - вот уж кто у нее никак не ассоциировался со "старой мразью" или "старческими капризами". И выглядит он, кстати, ничуть не старше Ара… - С чего ты решил, что он на меня глаз положил? Вот уж кому я точно не интересна. И я не рассказывала ему ни о каких нарушениях, да он и не спрашивал.
- Конечно. А то, что "принадлежащая мне Анна", имеющая серию АО-4, о чем он не забыл упомянуть в своем пламенном послании, свободно разгуливала все эти дни по городу, причем даже и без меня?
- А… причем здесь серия?.. Вернее… я что, гулять по городу не могу?.. Ар! - практически крикнула, не дождавшись ответа.
- Прости, не хотел, чтобы ты знала такие подробности, - о том, что, уйдя в свои мысли, он наговорил девочке лишнего, понял только сейчас. - Там… не все в порядке с твоим контрактом. Думал со временем это исправить, потому и…
- Что исправить, Аршез? Да объясни ты уже! Ты мне только что в красках расписывал, как здорово, что я - твоя Избранница, а тут выясняется, что я не просто билет на поезд купить не могу, я еще и…
- У Избранниц серия АА, - признался. Смысла скрывать уже не было. - И паспорт бы я тебе с этой серией сделал, его человеческие инстанции оформляют, он через Службу Крови не проходит, им контракта достаточно…
- То есть?.. Я не Избранница, да? - переспросила уже значительно тише. Голос опять не слушался. - Ну, конечно, а я все понять не могла, что не сходится… А ведь ты же сам мне сказал: Избранница - это та, кого взяли на работу, чьи интеллектуальные способности востребованы… Директор завода потому и смотрел на меня так тогда… Полагал, я - твоя сотрудница - ассистент, видимо, или секретарь… А я ему столько глупостей наговорила…
- Про завод ему тоже рассказала?
- Кому? - она уже и забыла, с чего они начали.
- Р-ринату своему обожаемому.
- Он не мой и… Он и не спрашивал. Да и при чем здесь Ринат? Вопрос был к тебе, - она вздохнула, бессильно опуская плечи. - Я поверила. Я очередной раз поверила, а ты опять, похоже, меня обманул…
- Аня, я не обманывал, я… Анюта, погоди, не надо, - он взял ее за руку, почувствовав, что она опять отгораживается от него, заворачивается в свой спасительный кокон отчуждения. - Просто хотел избавить от лишних переживаний, потому что все равно собирался сделать тебя Избранницей. Всегда относился к тебе… даже не как к Избраннице, как к моей самой дорогой гостье. Разве нет, ребенок? Ну, сама посуди… А документы… да исправил бы я все, и никто бы не узнал. И ты бы не узнала и не плакала лишний раз. Думаешь, мне нравится, когда ты плачешь? Или замерзаешь вот так, леденея от страха и недоверия?
- Что не так с моим контрактом, Аршез? Если я не Избранница, то кто?
Он прижал ее ладонь к своей щеке, чуть подержал, наслаждаясь нежностью ее кожи, пару раз коснулся губами. И признался:
- Никто, Анют. Подарок, игрушка, забава… Они не дали тебе гражданства. Это равнозначно тому, что тебя не признали человеком. Разумным человеком. А неразумных по эту сторону Бездны нет… Тебя нет, малыш. Так же как нет тех, кого привозят сюда для еды. Ни один человек Страны Людей подобных существ видеть не должен. А это значит… та кладовка, цепь - и кухня не твоя, а моя… Смерть неразумных, находящихся в частной собственности, не интересна никому, кроме собственника. Ведь если тебя нет - закону без разницы, жива ты или мертва…
Она тоже не знала - жива она или мертва. Сидела, бездумно разглядывая свои колени. Пока не почувствовала, что ее просто сейчас стошнит.
- Мы можем остановиться? Пожалуйста… Приземлиться… Мне плохо…
- Сейчас.
Он опустился на ближайшую крышу. Она выбралась наружу, упав на четвереньки и пытаясь отдышаться. Аршез присел рядом, тихонько гладя ее по спине.
- Не все так ужасно, Анют, поверь мне. Главное: ты - моя, и ни за какие правонарушения отобрать у меня тебя нельзя. Нет такого закона, ребенок, что бы я ни сделал.
- А какой закон есть? К чему у них претензии? Ты слишком хорошо со мной обращался?
- Не совсем. Давай обниму, малышка, будет полегче.
Она кивнула, позволив ему притянуть ее к себе, укутать собственной аурой, будто одеялом. Стало действительно легче. Но лишь самую малость. Потому что мир вокруг продолжал рушиться и рассыпаться в пыль. Просто ей удалось уцепиться за опору. Похоже, единственную, что существует в этом безумном мире.
- Как я с тобой обращаюсь - мое дело. Плохо ли, хорошо - имею право. Я обязан лишь не допускать твоего контакта с местным населением. Они не должны тебя видеть, не должны с тобой общаться… Но ведь до тех пор, пока они видят перед собой не тебя, а некую местную деву - мы даже не нарушаем… И, собственно, этим я бы отговорился. На любой дисциплинарной комиссии… Но ему же плевать на дисциплину, комиссии. На законы - как на букву, так и на дух. Ему просто нужен повод. Повод для грязного шантажа!
Лишь по тому, какой злобой полыхнуло от Ара, Аня догадалась, что речь опять о Ринате.
- Ты с ним уже сталкивался? - осторожно уточнила девочка.
- Нет. Прежде у меня не было ничего, что показалось бы ему достаточно привлекательным, - ответ Ар едва ли не выплюнул.
- Да с чего ты вообще взял, что я ему нужна? - недоумевала девочка. - Он просто чиновник. Из этой самой комиссии, видимо. Ему поручили разбираться - вот он и разбирается. Да и то, на вечер все отложил, поскольку у него и поважнее, и поинтереснее дела есть.
- А-ня, - с тоской протянул Аршез. - Ну, какой чиновник? Я ж показал тебе эту писульку. Ты на должность его вообще смотрела, или исключительно имя по буквам перебирала?
- Какой-то куратор.
- Какой-то… Он Верховный куратор, ребенок, Верховный! Наместник Владыки в Стране Людей, первое лицо этого государства, даже местный президент - всего лишь его подчиненный. Кто и что может ему поручить, ты сама подумай?.. Я уж не говорю про то, что проблемы твоего побега или неправильного содержания - это мелкая рутина совершенно не его уровня, он о подобных вещах только в качестве цифр в годовом отчете узнавать должен! А тут примчался сам в несусветную рань, позвал - уже даже в тексте письма шантажируя - не в Управление, а к себе домой… Так что вопросов у него ко мне ровно два, Анют: за сколько я готов уступить ему тебя по-хорошему и понимаю ли, что будет при выборе варианта "по-плохому".
- Нет…
- Да не отдам, не думай даже. Наслышан, что такие уроды с человеческими девами делают. Тебя это зло не коснется. Самое плохое, что он способен мне сделать - запретить нахождение в Стране Людей. Ну и… пусть запрещает, уедем к маме. Не зря же я вас знакомил. Поверь, жить в доме моей матери значительно лучше, чем мечтать о смерти в подвале этого извращенца!
- Но… погоди, перестань. Ты сам ведь сказал, вы незнакомы с ним даже. Так зачем ты себя накручиваешь? Может, он просто ответственность чувствует. Он, все-таки, сам нас принимал, распределял. Списки составлял: кого - куда. Вот и хочет сам разобраться… И никакой он не извращенец, я с ним общалась дважды. Нормальный, интеллигентный… И я ему без надобности, уж за что не волнуйся… Всех, кто был ему интересен, он в собственную машину посадил. Мне в ней места не нашлось.