Больничный коридор был пуст, запах лекарств щекотал ноздри. Мерцали длинные белые лампы под потолком, и в такт им вздрагивали полутени на полу. Внезапно послышались шаги и появилась растрепанная Амалия, значит, сейчас и другие подойдут. Андреа поехал на "скорой" вместе с Джойс, а остальные добирались своим ходом.
- Ну что, как? - Амалия подбежала к Андреа, сидевшему на небольшом кожаном диване. - Что ты молчишь? Что с ней? Не пугай меня.
А он не в силах был отвечать. Ему еще не верилось. Когда произошел первый обвал, Амалию отправили за помощью, а мужчины остались разгребать завал вручную. Думали, что обвалилось только первое перекрытие, что ничего серьезного. Никто и не предполагал, что Джойс могла погибнуть. Настораживало лишь то, что она не отзывается. Но все уже знали ее довольно хорошо, и это никого не удивляло. Просто отсутствие горе-археолога обнаружилось уже минуты через три после того, как все спустились в правый коридор. А значит, у Джойс было время пройти дальше, вряд ли она бы осталась стоять у развилки. Не слышит, поэтому и не откликается. Может, и об обвале еще не знает.
- Чтобы я еще хоть раз куда-нибудь ее взял! - ругался Андреа шепотом. - До конца стажировки близко не подпущу к пирамидам. Будет сидеть черепки разбирать, а еще по шее получит!
- Андреа, не кипятись, - пытался защищать Джойс Мауро. - Она же в первый раз, все интересно. Успокойся, обойдется. Все мы такими были, и ты первый.
Тут крыть было нечем - Мауро говорил правду. Андреа ругал сейчас Джойс так же, как когда-то его самого ругал отец. Потом через ту же стадию археологического непослушания прошли и все остальные в секторе "12 Б". И Амалия, и Феликс, и Мауро.
Пришлось замолчать. Но от этого только возрастало внутреннее напряжение. Пока Андреа говорил, он был уверен, что все в порядке, но стоило остаться наедине со своими мыслями, как в голову полезла всякая пакость.
И тут над головой что-то громыхнуло, гул покатился дальше и с потолка стало капать.
- Черт! Работаем быстрее!
Теперь уже было не до разговоров, стало ясно, что положение критическое. Она там! Она там! Эта мысль заслонила глаза пеленой отчаяния!
- Джойс, отзовись! Джойс! - хрипел Андреа, вгрызаясь в завал, в исступлении выворачивая камни. - Слышишь нас, Джойс?!
Он уже не думал о том, что нужно говорить тихо. Он уже не помнил, что надо быть сдержаннее и не выказывать своих чувств. К черту! К черту все! Сейчас обрушится, сейчас!.. Вода уже текла по стенам, гул нарастал. А она была там. Совсем одна, без помощи, без поддержки. О! Чего бы он не отдал тогда за то, чтобы оказаться по ту сторону завала! Все сокровища мира, все свои открытия, свою жизнь!
- Джойс!
- Андреа, надо уходить, она, судя по всему, побежала дальше. - Мауро, видя, что патрон не в себе, схватил его за руку. - Надо уходить, бежим, нас завалит здесь! Будем искать с той стороны. Здесь уже бесполезно, завал не такой тонкий, как мы думали.
Он был абсолютно прав. Услышав шум, Джойс наверняка побежала дальше по коридору. Но Андреа уже не соображал. Здесь. Ее завалило здесь. Она там, под камнями. Почему-то он теперь был уверен в этом. Надо искать, нельзя останавливаться.
- Андреа, уходим! - Феликс и Мауро оттащили патрона от завала против его воли.
- Джойс, откликнись! Джойс! - Андреа пытался вырваться и опять кинуться к бесформенной массе земли и камня, но его не пускали.
- Прекрати, Мартелли, это глупо! Идем! - орал Феликс.
В следующее мгновение раздался жуткий грохот, вода перестала бежать по стенам, словно впитавшись в них. Стало ясно, что обвал пошел по левому коридору. По коридору, где осталась Джойс.
- Нет! Нет! - Андреа рванулся и кинулся на завал, разбирать который теперь уже не имело смысла. - Нет, Джойс! Мы идем! Джойс! Держись!
Феликс и Мауро стояли неподвижно, глядя на мечущегося в припадке бессилия Андреа, и молчали. Джойс погибла. Коридор осыплется полностью, вся вода пошла туда, а значит, через какую-нибудь минуту все рухнет. Глупо надеяться, что она успела выбежать. Да и есть ли куда бежать? Может, коридор вел к тайному захоронению, в тупик.
- Джо-о-ойс! - Андреа упал на колени и закрыл лицо руками.
Мертва. Он никогда больше не услышит ее голоса, не увидит этих пленительных серых глаз. Никогда не прикоснется случайно к ее колену, открывая дверцу машины. Только недавно Андреа говорил себе - люблю. А теперь - любил. Нет, этого не может быть. Он не успел сказать ей. Он не успел получить ответ. Он не… И еще много "не". Эти "не" в одно мгновение выстроились перед ним, заполняя жизнь до самого конца. Он не женится на ней, у них не родятся дети, они не будут вместе встречать праздники. Потому что Джойс больше нет, а без нее нет и жизни.
Можно жить чужим счастьем, если любимый человек с другим или другой, можно жить памятью, если он ушел, но вместе было проведено много радостных минут, и, конечно, можно жить детьми. Но у Андреа не осталось ничего. Призрачный миф, сконструированный его собственным воображением. Только надежды, которые в одночасье стали несбыточными мечтами. Он даже ни разу не поцеловал ее…
- Андреа! Андреа, ты слышишь меня? Что случилось? Не молчи! - Амалия трясла его за плечо. - Не молчи!
- Все хорошо. Жива, - пробормотал он, еще находясь под впечатлением от страшных воспоминаний.
Ведь потом, выйдя из пирамиды, искали уже не Джойс, а тело. Остаток дня прошел как в бреду. Потерянный, отчаявшийся, Андреа бродил среди наехавших спасательных машин, озирая все вокруг безумным взглядом. Ему почему-то казалось, что вот сейчас Джойс, как всегда, появится там, за палатками, выйдет из-под своего навеса с фотоаппаратом на шее. Но она не появлялась, и Андреа искал ее, не понимая, что делают машины на его секторе, почему понаехало столько народу. А потом он сел на какой-то камень и, уронив голову на руки, замер, глядя перед собой и не видя ничего вокруг.
Это его вина. Только его, и ничья больше. Джойс, прости меня, Джойс, если сможешь! Не уберег, не остановил, не успел ухватить за руку. Почему судьба столько раз спасала самого Андреа, а для нее не оставила ни одного шанса? Почему он сидит здесь, а она лежит глубоко под землей, бездыханная, бледная, с переломанными костями, в изодранной одежде. Чертовы пирамиды! Андреа до боли сжал голову руками, так, что потемнело в глазах.
- Ты что, Андреа? Что с тобой? - Испуганный голос Амалии зазвенел где-то высоко. - Опусти руки, Андреа, перестань! Мауро, помоги мне, ему опять плохо!
Он сидел там, на камне, у палаток, и ему вспомнилась их первая встреча. Джойс тогда случайно села на фрагмент стены, который отвалился за два дня до ее прибытия. Камень вынесли только потому, что он загораживал проход, сам по себе этот осколок был небольшой ценностью. Но Андреа счел нужным прицепиться к девушке по этому поводу. Теперь он сам сидел на том же камне. Время остановилось, пространство перестало существовать, все начала соединились в нескольких словах: ее больше нет!
Когда Андреа пришел в себя, он уже лежал на земле, а над ним хлопотала Амалия.
- Позовите сюда врача! Скорее врача!
Холодная вода полилась на лицо, стекая за шиворот. Андреа сел, вокруг стали собираться люди. Уоллс помог ему подняться, подоспевшие Мауро и Феликс довели его до палатки и уложили на один из спальников. Дальше мерили давление, щупали пульс, растирали виски, давали нюхать нашатырь. Потом Андреа почувствовал укол в правой ягодице, веки сделались тяжелыми. Амалия заботливо укрыла его одеялом. И вот теперь она снова была рядом.
- Кладите, аккуратнее, он опять не в себе.
Андреа будто проснулся, услышав эти слова.
- Подождите, что это? Зачем? - Он лежал на том самом диване в больничном коридоре, роль подушки выполнял свернутый свитер Феликса. Амалия настойчиво совала нашатырь.
- Вдохни.
Андреа выполнил ее требование. В голове и вправду прояснилось, воспоминания перестали путаться с реальностью.
- Принесите ему кофе, - распорядилась Амалия. - И поесть, наверняка с утра голодный.
Андреа тряхнул головой, прогоняя наваждение, и вознамерился сесть, но чьи-то сильные руки не дали ему этого сделать.
- Те-те-те, куда? - Из-за верхней спинки дивана на Андреа глядел Уоллс. - Подожди, пока совсем придешь в себя. Торопиться некуда. Не хватало еще тебя откачивать. Закрой глаза.
- Арнольд, все хорошо, - возразил Андреа, поднимаясь на локте. - Я в порядке.
- Я вижу. - Уоллс аккуратно повернул его голову в прежнее положение. - Полежи, ради всего святого. Ты и так достаточно напугал нас сегодня.
Убедившись, что ему не верят, Андреа перестал сопротивляться. Какой смысл?
- Что говорят врачи? - Он повернулся на бок, чтобы видеть лицо Амалии.
Она сидела у дивана на корточках.
- Все хорошо, шоковое состояние, множественные ушибы и ссадины, несколько рваных ран: на спине, плече и руке. Но переломов нет. Сильная простуда и застуженные ноги. Через две недели будет бегать. Сейчас ей накладывают шов на спине. Ничего, отделалась легким испугом.
- Я даже не стал пока сообщать в университет, - кивнул Уоллс. - Завтра сама позвонит и расскажет, если посчитает нужным. Мне кажется, домой ехать она не захочет, а настаивать незачем, врачи сказали, ничего серьезного. Пусть решает сама.
- Конечно, она останется. - Амалия ничуть в этом не сомневалась. - У нее после выздоровления будет еще целый месяц. Мы не имеем права лишать ее стажировки из-за пары ушибов.
- Хорошо, пусть сама решает, - согласился Андреа.
Будь его воля, он на пушечный выстрел не подпустил бы Джойс к раскопкам, но принимать такие важные решения за нее было кощунством чистой воды. Хотя Андреа и имел право приказывать в этом случае.
В коридоре раздались гулкие шаги: вернулись Феликс и Мауро.
- Вот кофе и гамбургер. - Мауро протянул Андреа пластиковый стаканчик и бумажный пакет. - Все, что удалось найти. Ночь все-таки.
- Спасибо. - Андреа сел и принялся за еду.
У него действительно с самого утра крошки во рту не было. Теперь же, когда опасность миновала и ушло возбуждение, голод заявил о себе.
Неожиданно двери операционной распахнулись, и Джойс вывезли на каталке. Она лежала на боку, прикрытая простыней, и спала, еще находясь под наркозом. Бледная, с ссадиной на подбородке, с убранными под прозрачную полиэтиленовую шапочку волосами.
- Ее повезли в палату. - Врач подошел к ожидающим, снимая на ходу перчатки. - Если хотите, один человек может остаться с ней до утра.
- Я ос… - начала было Амалия, но Андреа перебил ее.
- Останусь я, как старший и юридически ответственное лицо.
- Куда тебе, ты сам еле на ногах держишься, - возразил Уоллс.
- Нет, останусь я, - отрезал Андреа. - Это моя вина, мне и расхлебывать.
- Андреа, если ты еще раз это скажешь, - напустилась на него Амалия, - я тебя побью. Между прочим, это я уговорила тебя взять Джойс.
Она говорила правду. Действительно, после только-только улаженной истории с полицейским участком Андреа с утра собирался еще хорошенько отчитать Джойс - так, на всякий случай, для профилактики - и в качестве главного наказания не брать ее с собой в пирамиду. Пусть посидит снаружи, подумает о своем поведении. И что ей вчера взбрело в голову? Ведь Амалия так и не сказала, куда и зачем она сорвалась. Вот и пускай теперь коротает время под навесом, заслужила. Но, услышав о таком решении старшего по сектору, Амалия тут же заявила, что это несправедливо. Джойс две недели на стажировке, а в пирамиде ни разу не была. Ну накуролесила, ну натворила дел, однако это совсем не повод принимать столь жесткие меры.
- Так нельзя, Андреа! Это неправильно. И вообще, если ты ее не возьмешь, я тоже не пойду!
- Вот и прекрасно, - пытался защищать свое решение Андреа. - Мы отлично справимся с Феликсом и Мауро.
Тогда Амалия, быстро сориентировавшись в обстановке, переключилась на своего парня:
- Мауро, - она эффектно откинула за спину свои великолепные рыжие волосы, - если ты пойдешь туда с ними, можешь забыть о наших отношениях. - Высказано это было таким тоном, будто Мауро уже отказался. Амалия скрестила руки на груди и демонстративно отвернулась.
Мауро подошел к ней и обнял за плечи.
- Ты же знаешь, я должен подчиняться старшему по сектору. - Он подмигнул Андреа - мол, подожди, сейчас все улажу.
Но Амалия вывернулась из его объятий.
- Вот и подчиняйся без меня. Я сказала свое слово.
- Амалия, не изображай осла, - возмутился Андреа. - Мое терпение небезгранично. Если тебе так хочется, пожалуйста, оставайся.
Амалия не ответила и, достав резинку из правого кармана джинсов, с каменным лицом принялась заплетать волосы в косу.
- Ну что? Что опять не так! - вспылил Андреа.
- Что не так? - неожиданно развернулась Амалия. - Я тебе скажу, что не так! Она вкалывает целыми днями, а ты ей доброго слова не скажешь, только и знаешь, что ругаешься, понукаешь, цепляешься. Чем она тебе не угодила? Андреа, ну нельзя же так! Это же человек. Живой человек с чувствами и эмоциями! - Амалия вытерла слезы, покатившиеся по щекам, и жалостливо шмыгнула носом. Конечно, после этого Андреа начал сдавать одну позицию за другой.
- Но она только вчера устроила нам нервотрепку. В следующий раз будет думать головой, что можно делать, а чего нет!
- Ну неужели ты не понимаешь, что, если мы ее не возьмем с собой, она улучит момент и пойдет сама. - Амалия постучала костяшками пальцев по затылку - мол, думать действительно нужно головой, а не как некоторые старшие по сектору. - Пусть лучше идет с нами, чем потом одна полезет. А полезет непременно. Хотя бы от досады, что не взяли. Чтобы тебе насолить.
Последний довод показался Андреа убедительным. А ведь и вправду полезет, еще как полезет!
- Ну хорошо, пускай идет. - Он опустил голову, признавая свое поражение.
- Ура! - Амалия восторженно подпрыгнула от переполнявших ее чувств. - Андреа, дай я тебя поцелую. - И прежде, чем Андреа успел возразить, она подскочила к нему и чмокнула в щеку. - Я иду ей звонить.
А Андреа остался стоять у входа в пирамиду с ясным ощущением того, что совершается ошибка. И как он дал себя уговорить, ведь не хотел же брать! Странное нехорошее предчувствие, не покидавшее его уже насколько дней, стало еще сильнее.
- Если кто и виноват в случившемся, то только я, - продолжала между тем Амалия.
- Нет, - возразил Андреа. - Старшим по сектору назначен я, значит, мне нельзя было уступать твоим уговорам.
- Ну, я очень старалась, - улыбнулась Амалия. - Но кто знал, что так получится.
- Амалия права, обстоятельства бывают разные, - вставил профессор Уоллс.
- Я должен был знать, - отрезал Андреа. - И давайте больше не будем об этом. - Допив кофе, он поднялся с дивана.
Врач, терпеливо ждавший все это время, окинул спорившую компанию вопросительным взглядом.
- Так кто?
- Я. - Андреа выступил вперед.
- Тогда идемте. А вы, - он обратился к остальным, - приходите утром. Всего доброго.
- Я провожу вас, чтобы знать, где палата. - Амалия пристроилась к Андреа и, когда они уже отошли, добавила вполголоса: - Нам нужно поговорить, прямо сейчас. - Она сделала знак - мол, давай чуть отстанем от врача.
Андреа замедлил шаг, повинуясь ее просьбе.
- Она тебе нравится? - начала Амалия без предисловий.
Андреа даже опешил от неожиданности.
- Что?
- Не что, а кто. Джойс тебе нравится?
Интересно, какое ей дело до того, кто ему нравится, а кто нет? Он не произнес этого вслух, но Амалия слишком хорошо умела читать в человеческих глазах, а он еще не поднаторел в умении скрывать свои чувства, поэтому все стало ясно без слов.
- Постарайся не влюбиться. - Лицо Амалии сделалось серьезным. - Джойс через два месяца выходит замуж. Свадьбу перенесли из-за стажировки. Не добавляй проблем ни себе, ни ей.
Андреа не подал виду, но эта новость вызвала бурю в его душе. Так, значит, она любит другого…
8
Страшный шум послышался сзади. Коридор как будто стал уже, дышать было больно, а ноги отказывались бежать. Джойс обернулась. Это обвал. Холодная вода доходила уже до пояса, камни то и дело падали в это ледяное озеро, издавая пронзительные всплески, а гул нарастал. Бежать! Джойс уже не помнила, где обронила свой фотоаппарат, куда дела пленки, да и не все ли равно теперь. Сзади раздался оглушительный грохот, и она рванулась вперед, но ноги не слушались, словно увязли в грязи. Джойс обернулась и увидела, как осыпаются плиты коридора. Она погибнет, теперь в этом уже нет никакого сомнения. Начался настоящий обвал.
- Нет, нет! Я не хочу, не хочу! - в ужасе завопила Джойс. - Помогите! Нет! Я не хочу! - Она забилась в истерике, судорожно пытаясь выдернуть ноги, но ничего не получалось. Перед глазами в кристаллах слез стало все расплываться, и только приближающийся обвал был виден отчетливее, чем все окружающее. Джойс хотела отвернуться, но не могла, хотела заслонить глаза, но и руки отказали. - Нет, я хочу жить! - в последний раз закричала она, чувствуя, как каменная волна уже рвет ее тело на части. - Не-е-ет!
- Джойс? Джойс, проснись, это только сон! Джойс!
Она открыла глаза и увидела перед собой испуганное лицо Андреа. В своем вечном камуфляже он сидел на краю кровати и держал ее руку. Комната. Это комната. Джойс нерешительно осмотрелась, все еще не веря, что опасности нет. Нет. Здесь нет обвалов. Точно нет. Память с трудом пыталась отыскать ту часть, которая находилась между страшной картиной и этой комнатой. Где она? Умерла? Ее вытащили, осталась калекой? Джойс нервно зашевелилась под одеялом, пытаясь встать.
- Тихо, тихо, все хорошо. - Андреа бережно уложил ее назад, укрыв одеялом. - Успокойся, все позади. Ты в больнице. Тихо.
- Мои ноги… - Джойс почувствовала, как по щеке покатилась слеза, значит, она плакала не только во сне, но и наяву. - Что с моими ногами? Они… Их нет?
- О господи! - Андреа снова взял ее руку. - Успокойся. С твоими ногами все в порядке. Пошевели пальцами. - Он повернулся и откинул нижний край одеяла, чтобы Джойс могла видеть собственные ступни. - Вот, посмотри.
Она лежала на подушке, бледная, испуганная, а в пушистых ресницах серебрились застывшие слезинки. Глаза быстро бегали, словно луч прожектора в кромешной тьме, обшаривая все вокруг на предмет опасности. Впечатления сна были еще слишком сильны. Джойс пока не могла отличить реальность от видения. Ее грудь то и дело вздымалась, как после изнурительной физической работы, рука, которую Андреа гладил, едва заметно дрожала, и он чувствовал под пальцами упругую, бешено пульсирующую вену. Джойс сейчас напоминала маленького затравленного зверька, который только и ищет, куда бы подальше забиться.
- Здесь нет ничего, что могло бы тебе повредить. - Он старался говорить как можно мягче, ласковее. - Тише. Все хорошо. Это только сон. Сон.
Внешне он выглядел абсолютно спокойным, но мысленно боролся с собой. Боролся с желанием наклониться и поцеловать ее, обнять, прижать к груди, чтобы она почувствовала себя защищенной. Ему хотелось приникнуть губами к этой руке, прикоснуться к этим русым волосам.
Постепенно спокойствие Андреа передалось Джойс, ее серые глаза как будто прояснились, посветлели, из них медленно уходил страх.