Я от неожиданности дёрнулась, пытаясь вскинуться и посмотреть, что происходит, но меня не пустили. Барсик отреагировал с каким-то феноменальным спокойствием; глубоко тяжело вздохнул мне в шею, мягко коснулся губами ключицы, потом так же неторопливо, будто извиняясь, поцеловал в губы, и только после этого плавным ленивым движением перетёк в сидячее положение, загораживая меня от посетителя.
- Петрович, вот сейчас, для разнообразия, я готов с тобой поспорить и всерьёз разругаться. Что за паника на ровном месте?
- На ровном месте? Вань, ты бы хоть или меня, или Ирвина предупредил, что планируешь свалить на две недели! Тебе что, десять лет, что я должен причинами твоих прогулов интересоваться у родителей?! Или, хлеще того, из новостей узнавать! Идиота кусок, какого чёрта ты с Дилланом сцепился?! - продолжил возмущаться ворчливый посетитель.
На этом месте я не выдержала и села, обнимая мужчину за талию и выглядывая из-за его плеча. Уж очень мне было любопытно посмотреть на гениального тренера, который сделал из Барсика такого бойца и о котором я столько от него слышала. Признаться, первым моим желанием было потрясти головой и протереть глаза. Потом пришло предположение, что я ошибаюсь, и это какой-то другой Петрович. Очень маленького роста, - он едва доставал бы мне макушкой до плеча, - субтильного телосложения, сухонький, почти лысый, но зато - с пышными кустистыми бровями, он выглядел не то что несерьёзно, а даже почти смешно.
- Это что ли та самая головная боль, из-за которой Винни грозился в юриста переквалифицироваться? - поинтересовался он, переключая внимание на меня и мрачно разглядывая. - Странно.
- Что - странно? - растерянно уточнил Барс, ободряюще погладив меня по бедру.
- На человека похожа, - туманно отозвался тренер. - Ты задницу свою от кровати отрывать собираешься?
- Смотря с какой целью, - иронично хмыкнул Зуев.
- Да уж не трахаться, - мрачно буркнул Петрович. - Будешь мне объяснять в подробностях, из-за чего ты Диллана покалечил. Ну, чего ждёшь?
- Жду, пока ты догадаешься выйти, - насмешливо отозвался Барсик. - Мне-то пофиг, но здесь вообще-то женщина.
- Тьфу! - многозначительно сообщил тренер, но всё-таки вышел.
- Вот не мог он до завтра подождать. Или до послезавтра. Или, ещё лучше, пару недель, - проворчал мужчина, оборачиваясь и опрокидывая меня обратно на кровать, после чего вместо поспешного одевания с чувством, очень многообещающе поцеловал. Я благоразумно не стала напоминать, что его ждут, вместо этого с энтузиазмом отвечая на поцелуй и наслаждаясь процессом.
- Нет, определённо, он совершенно не вовремя, - со вздохом сожаления сообщил Зуев, отстраняясь и всё-таки поднимаясь с кровати и начиная одеваться. Замешкавшись, я последовала его примеру, для начала помогая со сбором по комнате художественно разбросанных предметов одежды. Футболка моя, например, лежала в дверном проёме.
- Специфический у тебя тренер, - задумчиво проговорила я, натягивая штаны.
- Более чем, - рассмеялся Барс. - Ты, главное, не обращай внимание на его брюзжание, он на самом деле хороший человек. Просто манера общения такая.
- Я интуитивно догадалась.
- Вот! - поприветствовал нас тренер радостным возгласом, почему-то пристально глядя на мои ноги. - Вот то, о чём я тебе говорил!
- Э-э-э… - не очень осмысленно протянул Зуев, бросив на меня растерянный вопросительный взгляд. - Ты о чём? - озадаченно уточнил он, тоже опуская взгляд вниз. Мне почему-то стало неловко, как будто я сделала какую-то гадость, и возникло желание отступить за плечо Барса.
- Пойди сюда, - махнул рукой Емельяненко, стоявший возле входа на кухню. - Да шевелись ты уже, тьфу! А ты там стой, - велел он мне. Мы с Барсом обменялись непонимающими взглядами, но послушались: он подошёл к тренеру, а я осталась стоять в двух шагах от спальни. - Вот, сюда встань и смотри. А ты пройдись туда-сюда!
- Куда - туда? - осторожно уточнила я.
- Вдоль стены. Да не виляй ты задницей, меня не твоя походка от бедра интересует! Просто иди, спокойным шагом… вот. Вот! Что ты видишь?
- Честно? - насмешливо уточнил Зуев. - Я вижу красивую женщину с потрясающей фигурой, которая…
- Идиота кусок! - оборвал его Петрович, ткнув кулаком в живот. - Ты глазами смотри, а не другим местом! А ты не стой, не стой, ходи; сказал же, туда-сюда, от стены к стене, - прикрикнул он на меня. Чувствуя себя очень глупо, я тем не менее послушалась. Понять, зачем это было нужно, не получалось, но спорить не хотелось; вряд ли он так для собственного удовольствия развлекался, правда ведь! Во всяком случае, в это хотелось верить.
- Я, конечно, тебя разочарую, но это я вижу именно глазами. А всё остальное я тебе вслух озвучивать не буду, - ехидно возразил Барс.
- Тьфу! На шаги смотри! Кто мне говорил, что я от тебя глупостей требую, и танцы тебе не нужны, и вообще так не бывает?! Вот! Вот так это выглядит со стороны!
- Петрович, я тебя, конечно, очень уважаю, но у нас с Юной есть одно важное отличие. Я бы даже сказал, принципиальное.
- У неё от природы нормальная координация, а ты коряга? - язвительно уточнил тренер.
- Если зрить в корень, отличие между нами в целой хромосоме. А если предметно… Тебя не смущает, что она вообще-то женщина? Чёрт с ними, с поведенческими нормами, но со строением скелета я что сделать могу? - совершенно спокойно уточнил Зуев. И я ему в этот момент очень сильно и искренне посочувствовала; судя по реакции, к подобным воспитательным выступлениям тренера он уже давно и окончательно привык.
- Тьфу, опять ты на её задницу смотришь! - раздражённо сплюнул тот, направляясь к дивану. - Ладно, чёрт с тобой, не хочешь понимать - не надо, главное результат, а он у тебя вроде бы есть. Всё, свободна, - скомандовал он, а Барс с извиняющейся улыбкой поманил меня к себе.
Емельяненко с непонятной хмурой задумчивостью наблюдал за нами, пока мы усаживались напротив него. Я уже сама, без напоминания со стороны Барсика, присела поближе, уютно устроившись в его объятьях.
- Да, Иван, удивил. В кои-то веки - удивил приятно, - хмыкнул он в конце концов и перевёл строгий взгляд на меня. - Чем ты занималась? Танцами, или всё-таки чем-то боевым?
- Скорее, последнее, - честно сообщила я.
- Нет желания заняться профессионально? Я, конечно, женщин никогда не тренировал, но уж больно обидно такой материал профукать, должен выйти толк.
- Вот ещё, - не дав мне даже задуматься над вопросом, зло фыркнул Барс, крепче прижав меня к себе.
- А я не тебя спрашиваю, - недовольно зыркнул на него Петрович.
- Ты чего? - озадаченная такой бурной реакцией, я подняла взгляд на Зуева.
- Я тебе обещал, что буду от всего этого дерьма по возможности оберегать? Обещал. А обещания свои я выполняю, - раздражённо процедил он, глядя не на меня, а на тренера, причём даже не с возмущением, а с откровенной угрозой. При взгляде в полыхающие злобой голубые глаза мне отчётливо представился рычащий ирбис с ощеренными в оскале клыками и гневно прижатыми ушами. Захотелось потрясти головой, чтобы отогнать потрясающе яркий образ, настолько живо и органично слившийся с лицом сидящего рядом мужчины, что стало не по себе. Вот тебе и Барсик, вот тебе и детское прозвище…
- Вань, не рычи, - наконец, очнулась я, целуя его щёку. - Что ты завёлся на ровном месте? - мягко уточнила, дотягиваясь губами до виска.
- Извини, - глубоко вздохнув, мужчина слегка прикрыл глаза и раздосадованно поморщился. - Просто хочу, чтобы ты как можно меньше пересекалась с личностями, обретающимися около подобных развлечений. Они мало отличаются от обитателей Гайтары.
- А рядом с тобой я с ними не буду пересекаться? - насмешливо хмыкнула я.
- Будешь, но, во-первых, гораздо меньше и в совсем ином качестве. А, во-вторых, как ты правильно заметила, я в этот момент буду рядом.
- Ты настолько решительно настроен меня защищать от всего подряд? - я до такой степени растерялась, что никак не могла понять, радует меня подобное отношение или напрягает. - Я вообще-то взрослая девочка, вполне могу о себе позаботиться.
- Я разве спорю? - усмехнулся он, переводя взгляд на меня. Глаза, правда, не улыбались, оставаясь непривычно холодными и весьма недобрыми. - Просто теперь о тебе буду заботиться ещё и я.
- Звучит как угроза, - задумчиво хмыкнула я. - Не рычи, - повторила, поцеловав его в подбородок. - Я, конечно, ещё не до конца определилась, на что именно потратить свой второй шанс, но повторение пройденного меня прельщает мало. И уж точно у меня нет никакого желания ругаться из-за этого с тобой.
- Прости, - улыбнулся Барс, уже окончательно оттаивая и прижимаясь губами к моему виску. - Кто тебя знает, может, решила бы попробовать порвать всех на ленточки?
- А, так это ты конкуренции испугался? - улыбнулась я.
- Конечно. Вдруг ты прониклась бы идеей, и начала меня бить?
- Такого пожалуй побьёшь, - пробормотала я. - Ты знаешь, что ты делаешься очень страшным, когда злишься?
- Скажешь тоже, - скептически поморщился он.
- Скажу. Более того, мне уже очень хочется сказать большое спасибо от себя и всего окружающего мира твоим родителям за то, что ты называешь "дефектами воспитания". Потому что если бы не они, ты имел бы шансы стать очень жутким зверем.
- Мне кажется, ты преувеличиваешь, - растерянно качнул головой мужчина.
- Вань, я среди них провела пол жизни, уж научилась отличать знакомую породу.
- Кхм. Ты вроде бы раньше отзывалась о них более мягко, - он вопросительно вскинул брови.
- Одно другому не мешает. Понимаешь, название "коты" и эти клички им всем очень подходили; Саблезубый отлично чуял близких по духу людей и лишних не брал. Нельзя сказать, что они были чрезмерно жестоки или кровожадны, наоборот, по-своему благородны и по-кошачьи брезгливы. Но людей, не входящих в этот круг, они считали добычей, и оценивали их именно с такой точки зрения. Это сложно объяснить словами, и уж тем более я не возьмусь докапываться до причин, но они действительно как будто принадлежали к другому виду. Есть такие мифологические персонажи, оборотни; так вот они были очень похожи за тем лишь исключением, что внешне оставались людьми.
- Они? А ты? - с интересом разглядывая меня, уточнил Зуев.
- А я, Вань, женщина, - я хмыкнула. - То есть - кошка, и психология у меня немного другая, и цели в жизни тоже. Меня не тянет и никогда не тянуло доказывать окружающим собственную крутость, я предпочитаю спокойную сытую жизнь без излишних потрясений. Но, кстати, теперь я окончательно поняла, что именно ты во мне нашёл: родственную душу. И теперь я к собственному удивлению действительно верю, что всё у нас с тобой будет хорошо.
- Мы с тобой одной крови? - задумчиво проговорил он, едва заметно улыбаясь уголками губ. - Ну, могу только порадоваться. Значит, своё решительное "да" я всё-таки получил?
- Можно подумать, были другие варианты, - усмехнулась я.
- В общем, я понял, в ближайшем будущем достучаться до тебя будет невозможно, - проворчал тренер, прерывая наше выяснение отношений. Признаться, за увлекательным разговором я совершенно забыла о его существовании.
- Ну, по крайней мере, это будет непросто, - радостно заявил Барс. - Извини, я…
- Избавь меня, пожалуйста, от подробностей, - тяжело вздохнул Петрович. - Что на "Розовой слезе" случилось?
- Где? - вырвалось у меня.
- Так станция называлась, где мы заправлялись, - пояснил Барс. - Согласен, название более чем неподходящее. А случилось там то же, что случалось уже не один раз: Диллан умудрился наткнуться на меня, завёлся и начал требовать драки. Учитывая, чем моя сдержанность и бесконфликтность закончилась в прошлый раз, я решил не доставлять Винни проблем и попробовать дать человеку то, чего он просил. Я, кстати, не выяснял; как результат-то? Сильно он убился?
- До инвалидности, - буркнул Емельяненко. - Жить будет, а вот заниматься боями - уже вряд ли.
- И что, ко мне по этому вопросу есть какие-то претензии?
- Ну, проблем Ирвину ты всё равно доставил в количестве. Он просил по возможности передать тебе по шее, потому что его уже задолбали как журналисты, так и представители спорткомитета, и отвлечься на вручение привета самостоятельно он не может.
- Погоди, а у комитета-то какие вопросы могут быть?! - возмутился Барс. - Диллану что, анализ на стимуляторы не сделали?
- Ему сделали, тебе - нет. Но Винни посылает всех к Солу, а Сол посылает их разнообразными маршрутами дальше, и грозится предоставить справку, что если бы ты сейчас вколол себе что-то забористей витаминов, тебя бы очень легко и быстро нашли у него в больнице. И эта переадресация продолжается уже четверо суток с момента твоего отбытия с той станции, притом что никто из нас троих не был в курсе, что ты вообще куда-то улетел, - сверля Зуева полным укора взглядом, пояснил тренер. - Это хорошо, я с генералом контактами обменялся, хоть он вкратце пояснил твои матримониальные поползновения.
- Виноват, - покаянно кивнул белобрысый. - Я вообще ни о чём не вспомнил; обрадовался, что помилование мне прямо в руки на месте выдали, да ещё родители помирились, и рванул на первой космической, только переодеться и успел. Мне зачтётся, что я, во-первых, педантично принимал все выданные Гольдштейном лекарства, во-вторых, не пропустил ни одной тренировки, и, в-главных, никаких больше… как ты их называл, "одноразовых девок"? Так вот, всё, больше не будет никаких внезапных исчезновений и залипаний в непонятных местах, я определился в жизни, - лучезарно улыбаясь, он многозначительно погладил мою талию, которую всё это время обнимал.
- Хоть одна хорошая новость! Ладно, живи, - поморщился он. - Я Ирвину передам, что ты нашёлся, в полном порядке и временно не настроен на общение, а ты болталку хоть иногда проверяй, для порядка.
- Погоди, ты что, только за этим приехал? - растерянно уточнил мужчина.
- А что мне оставалось делать, если ты ни на какие вызовы не отвечаешь? - язвительно парировал тренер, поднимаясь с места и направляясь к выходу. - Ладно хоть, дома нашёлся. Развлекайся, чёрт с тобой, заслужил. Да, Олеся Игоревна просила передать, чтобы ты не забыл заглянуть в холодильник, - уже с порога добавил он и, не прощаясь, вышел.
- Кхм, мне вот сейчас про "заслужил" не послышалось? - обратился ко мне полным недоумения голосом Барс, поднимаясь с дивана и утягивая меня в сторону кухни.
- Нет, не послышалось. Он настолько редко тебя хвалит?
- Да хвалит-то нормально, за дело, но вот так чтобы я прямо "заслужил", это уникальный случай… Ух ты! - оборвал он собственные пояснения, заглядывая в указанный холодильник и разглядывая его содержимое. Слово "холодильник", впрочем, давно уже не отражало функциональных свойств этого прибора; уже больше века для сохранения продуктов использовались иные принципы, а название осталось. - Она что, все две недели ударно готовила? - хмыкнул он.
- Твоя мама готовит сама? Теперь я понимаю, откуда у тебя склонность к этому странному процессу.
- Я же вроде говорил уже, это семейная традиция, - нахмурившись, оглянулся на меня Зуев, на пару мгновений прерывая процесс ревизии. - Или не говорил?
- Не говорил… что это? - уточнила я, когда мне в руки была всунута внушительного размера ёмкость с чем-то мелким и красным.
- Это? Это малина! - сообщил мужчина с набитым ртом и с таким восторгом в голосе, что вопрос о любимом лакомстве Зуева отпал, не успев родиться. - Такая земная ягода; я, признаться, не в курсе, её где-то ещё выращивают, или только тут.
- Слово знакомое, но я её прежде не встречала, - я пожала плечами, с интересом разглядывая незнакомый земной продукт.
- Мама, определённо, знала, что оставлять, - весело фыркнул Барс, запуская руку в миску. - Её тут треть холодильника. Если ты ещё не догадалась, поясняю: для меня это примерно то же самое, что для тебя шоколад.
- Да уж догадалась, - иронично улыбнулась я. - Попробовать-то можно?
- А для чего я тебе её выдал?
- Ну… подержать? - хмыкнула я.
- Хм. Тогда держи крепче и иди сюда, - с подозрительно хитрым видом он потянул меня к удобному низкому стулу со спинкой, на который плюхнулся сам и угнездил меня на коленях. - Ты куда? Ну-ка, стоять! Ты держи, не отвлекайся, я тебя сам покормлю, - перехватил он мою руку, когда я всё-таки потянулась попробовать ягоду. Причём глаза его сияли таким предвкушением, что я занервничала и даже почти решила спастись бегством.
В общем-то, неладное я заподозрила правильно, но о несостоявшемся побеге не пожалела.
Почему-то из чужих рук малина окзалась гораздо вкуснее. Может, потому, что каждый раз, когда мои губы касались пальцев мужчины, он окидывал меня такими горячими взглядами, что сердце сбивалось с ритма? Причину этих взглядов я весьма отчетливо определила, когда сама предложила Барсику несколько ягод на ладони, и он, крепко придерживая мою руку своей, принялся увлечённо собирать их по одной губами, щекоча дыханием чувствительную кожу: ощущение было настолько потрясающим, что я задержала дыхание, не в силах оторвать взгляд от лица мужчины.
Этот простой процесс оказался невероятно увлекательным и чувственным, и через пару минут, а то и меньше, я поймала себя на мысли, что малина меня сейчас интересует меньше всего. Понял ли Барс что-то по моему лицу, или просто так совпало, но очередная ягода была предложена мне уже губами и отдана только вместе с поцелуем - глубоким, жадным, умопомрачительно вкусным. Не знаю, планировал ли мужчина доесть содержимое миски, но лично моё терпение закончилось после третьей ягоды, подобным образом разделённой на двоих. После чего миска была безжалостно изгнана с моих коленей на удачно стоящий рядом стол, и освободившиеся руки я поспешила использовать для объятий.
Если у Зуева и были какие-то другие идеи, оглашать их вслух он не стал, вместо этого запустив обе ладони мне под футболку и недвусмысленно потянув её вверх.
А ягоды в итоге сильно пострадали. Что, в общем-то, было закономерно, потому что мне не стоило ставить миску на край стола. И Ване, наверное, следовало сажать меня на этот самый край не на ощупь. И, опять же, мне надо было смотреть, куда именно я опираюсь руками. Но в тот момент подобные мелочи нас интересовали мало, а потом… слизывать сладкий красный сок с разгорячённого тела оказалось тоже очень приятно.
- А я ещё что-то нехорошее про лепестки говорил, - задумчиво хмыкнул Барс, слегка отстраняясь и разглядывая картину погрома. Последовав примеру и осмотревшись, я уткнулась лбом в плечо Зуева и захихикала, потому что слов по делу у меня не нашлось.
Неравномерно перемазанная ягодным соком там, где меня касались руки мужчины (а касались они почти везде), я сидела на высоком кухонном столе среди раздавленной малины, руками и ногами обнимая заляпанного всё теми же красными пятнами Барса. Поскольку в обозримом пространстве миски не наблюдалось, я подозревала, что не осевшая на нас и столе часть ягод в какой-то момент переместилась на пол, и со стороны наша скульптурная композиция должна была выглядеть ещё колоритней. Даже жалко, что некому оценить…
- Мыться. Без вариантов! - отсмеявшись, сообщила я.