Сказав это, учитель махнул мне рукой на прощанье и шагнул в проход, который тут же закрылся за ним. Меня всю трясло от нервного напряжения, и я с трудом отыскала путь назад. Когда мне удалось это сделать, я снова погрузилась в мрачную атмосферу храма, где меня с видимым беспокойством ожидал Фирмик. Увидев меня, он кинулся было ко мне, но, заметив мое состояние, замер в нерешительности. У меня не было сил на разговоры со слугой, и я только кивнула в сторону:
– Пошли. Нужно быстро вернуться домой.
Старик вопросительно замычал, но я сердито шикнула на него, и он тут же послушно засеменил к выходу. В прежней жизни я никогда не позволила бы себе подобного, однако ситуация диктовала свои условия. У меня в голове творилось что-то невероятное, и я с трудом сдерживала приступы тошноты, которые накатывались на меня с периодичностью в несколько секунд. Я так торопилось убраться из храма, что то и дело наступала на пятки Фирмику. Наконец, он понял, что от него требуется, и ускорился, насколько это позволял его возраст. Запрыгнув в коляску, я молча наблюдала за тем, как старик дрожащими руками отвязывал лошадей – судя по всему, мое волнение передалось и ему. Когда ему это удалось, и мы двинулись к выводу, я с замиранием сердца стала ждать, когда охранник выпустит нас. Тот, как назло, не особо торопился. Опасаясь, что он может заподозрить что-либо, я с нарочитым безразличием закрыла глаза и сделала вид, будто мне совершенно наплевать на все, что происходит вокруг. На самом же деле я практически не дышала все время, пока повозка проезжала под высоченной аркой, венчающей центральный вход. Как только мы отъехали на пару десятков метров от ворот, которые бесшумно закрылись за нами, я наклонилась к слуге и сжала его руку выше локтя:
– А теперь – домой. Как можно быстрее.
Возможно, мой тон сказал больше, чем сами слова – или амелу привык беспрекословно подчиняться своей хозяйке, но обратный путь у нас занял едва ли не вдвое меньше времени, чем дорога к храму. Природа больше не казалась мне такой уж привлекательной, а плачущее селение вообще проскочило мимо, словно его и не было вовсе. Как только мы прибыли на место, я, не дожидаясь, пока повозка остановится, спрыгнула на землю и тут же едва не врезалась в Агера, который вышел навстречу. Меня, конечно, удивил тот факт, что он находился в моем доме, пока меня не было, однако я не стала заострять на этом внимание. Может быть, это здесь было в порядке вещей, какая разница?
– Так быстро? – удивился мальчик и отступил на шаг, рассматривая меня. – Все в порядке? Ты выглядишь как-то странно.
– Да? – я на мгновение смутилась, но тут же отмахнулась. – То есть, да, немного разволновалась.
– Как прошла встреча с Солом?
– Прекрасно! – поняв, что речь шла о старце, которого я встретила в храме, я постаралась улыбнуться как можно искреннее. – Ты ведь знаешь, как я люблю его.
– Нет, не знаю, – расхохотался Агер. – Слушай, я просто обожаю твою память за избирательность.
– А что не так?
– Ну, хотя бы то, что до этого момента ты великомудрого Сола только ругала. Говорила, что он постоянно пристает к тебе с какими-то глупостями. Считала его слишком добрым и мягкотелым.
Произнеся это, охотник вдруг замолчал и испуганно оглянулся, но Фирмик, который все это время находился рядом, сделал вид, что ничего не слышал. Наверное, здесь не принято так отзываться о посвященных, подумала я. И все же, кем, на само деле, был этот Сол? И почему он не выдал меня? И, наконец, что теперь ждет его самого? Все эти вопросы метались в моей голове, как рой диких пчел, но я понимала, что сейчас было не место и не время для того чтобы задавать их своему собеседнику. Если все пройдет успешно, то у меня еще будет возможность узнать многое о жизни Аны. Хлопнув друга по плечу, я кивнула в сторону леса:
– Ты как? Готов?
– К чему? – поднял брови Агер, но тут же вспомнил о своем обещании и рассмеялся. – Какая ты нетерпеливая. Ну, пошли.
Мы уже собрались выходить, когда я заметил, как Фирмик вдруг засобирался и двинулся за нами следом. Наверное, Ана всюду таскала его с собой, догадалась я. Но общество слуги не входило в мои планы, и поэтому я остановила его жестом:
– Мы сами справимся. А ты… Ты приготовь что-нибудь к нашему возвращению.
Судя по растерянному виду амелу, он не ожидал такого поворота, однако спорить не стал – кивнув, он послушно развернулся и пошел к дому. Мысленно пожелав ему всего хорошего и стараясь больше не думать о нем, я двинулась за Агером, искренне веря в то, что никогда больше не вернусь сюда и не увижу старика. Только отойдя от дома на добрую сотню метров, я вдруг сообразила, что ничего не взяла с собой – наверное, это произошло оттого, что я страшно боялась не успеть скрыться. Мне никогда прежде не приходилось бывать в роли зайца, за которым идет охота, и за каждым кустом мне виделись притаившиеся враги, единственной целью которых было схватить меня и притащить к Бальтазару. Этот таинственный властитель пугал меня все больше с каждой минутой, и я надеялась, что мне никогда не придется столкнуться с ним лицом к лицу. Правда, до сих пор я не видела ни одного свидетельства его зверств, о которых мне рассказывал Агер, однако это было и не обязательно – сам образ жизни, который вели местные, кричал о том, что у такой, как я, нет ни малейшего шанса уцелеть здесь. Сол, руководствуясь непонятными мне причинами, посоветовал мне бежать как можно дальше – и я была готова последовать этому совету. К тому времени, когда мы достигли первых деревьев, я так сильно накрутила себя, что не сразу нашла намеченный накануне вход, и только когда Агер уже скрылся за первыми деревьями, опомнилась:
– Стой! Нам не туда.
– Да? – мальчик вынырнул из густой растительности и удивленно взглянул на меня. – С каких это пор ты стала знатоком лесных троп?
– Не троп, а трав, – уточнила я с умным видом, понимая, что моя жизнь полностью зависит от качества актерской игры. – В той стороне мы их не найдем.
– Ну, раз так, показывай дорогу, – с сомнением скривившись, проворчал охотник. – Только я тогда не понимаю, зачем тебе понадобилось меня с собой тащить, раз ты и так все знаешь.
– А защищать меня кто будет? – я подумала, что вполне могу себе позволить легкое заигрывание. – Говорят, здесь водятся кабаны. Мне нужен сильный мужчина рядом.
Эти слова произвели на Агера именно то впечатление, на которое я и рассчитывала – заулыбавшись от удовольствия, он гордо выпрямился и двинулся в том направлении, что я ему указала. Вытащив из-за пояса свой кинжал, чтобы произвести на меня впечатление, он принялся расчищать путь, хотя в этом не было особой необходимости – во всяком случае, в прошлый раз я с легкостью обходила торчащие со всех сторон ветки. Однако я не стала говорить мальчику об этом и только старательно прятала улыбку, когда он делал вид, будто слышит что-то в лесу и замирал на месте, предостерегающе поднимая руку, чтобы затем, постояв несколько секунд, двинуться дальше. В итоге мы достигли-таки заветной поляны, однако на это ушло вдвое больше времени, чем я рассчитывала. Наблюдая за тем, как Агер направляется к ловушке, я уже приготовилась праздновать победу, как вдруг он остановился и, нахмурившись, огляделся, при этом в его глазах я увидела неподдельное беспокойство.
– Стой на месте, – прошептал юный охотник. – Здесь кто-то есть.
– Кто? – я сделала вид, что испугана.
– Не знаю. Но сейчас…
Мальчик не успел договорить – переместившись на шаг в сторону, он все же угодил ногой в одну из петель и в тот же момент, вскрикнув, подлетел вверх на несколько метров. Когда листва осела на землю, я увидела, что он болтается на толстой веревке, пытаясь добраться до узла, который затянулся вокруг его лодыжку. Кинжала в его руках не было – скорее всего, Агер выронил его от неожиданности. Раскачиваясь из стороны в сторону, охотник орал благим матом и использовал при этом слова, о значении которых я могла только догадываться. Наконец, поняв, что своими силами ему не освободиться, он выгнулся, чтобы найти меня взглядом, и, как только ему удалось это сделать, замахал руками:
– Ана! Не бойся, все в порядке! Это, скорее всего, старая ловушка на кабана. Слушай меня очень внимательно. Найди другой конец веревки и перережь…
– Не стоит этого делать, – из-за моей спины раздался спокойный женский голос, и я, вздрогнув, обернулась – Ольга стояла, прислонившись спиной к стволу толстого дуба, и с улыбкой наблюдала за происходящим.
Услышав это, Агер перестал дергаться и, замерев, постарался разглядеть незнакомку, чтобы определить, представляла ли она опасность. Вероятно, что-то ему в женщине не понравилось, потому что когда он заговорил, в его голосе звучала явная угроза:
– Мое имя Агер, я являюсь воином пантеона Шары. Как посмела ты пленить меня?
– Можешь не пугать меня, мой мальчик, – женщина рассмеялась и подошла ко мне. – Я знаю о тебе даже больше, чем ты сам.
– Ана, беги! – Агер снова забился, пытаясь освободиться. – Беги, я задержу ее!
Несмотря на то, что это выглядело и звучало смешно, у меня не было ни малейшего желания потешаться над своим другом – это было бы подло, и мне стало стыдно за улыбку, которую я не смогла скрыть.
– Прости, Агер… – я не знала, что говорить – да он и сам все понял, потому что его глаза вдруг стали огромными.
– Так ты с ней заодно? – поразился мальчик. – Но почему?
Отодвинув меня в сторону, Ольга выступила вперед и встала так, что Агеру больше не пришлось вертеться, чтобы видеть ее.
– Меня зовут Ольга. Я высочайшая жрица храма Иштар. Но все это в прошлом. Сейчас я отверженная, за мою голову объявлена награда, потому что я ослушалась самого Бальтазара.
– Предательница! – презрительно бросил охотник и плюнул в женщину, но не попал.
– Я понимаю и принимаю твое негодование, – отозвалась Ольга. – Не беспокойся за свою жизнь, ей ничего не грозит…
– Я не боюсь тебя! – возмутился мальчик. – Я…
– Да, знаю, ты воин, – перебила его женщина. – А еще ты мой сын.
Над поляной повисла тишина, и я с нетерпением ждала, что ответит молодой человек, висящий вниз головой. С одной стороны, если бы он воспринял эту информацию адекватно, это пошло бы всем на пользу. С другой, я уже находилась в той ситуации, из которой был единственный выход – бегство. И я собиралась совершить задуманное с ним или без него. Конечно, второй вариант был куда более опасным, однако я не имела никакого морального права настаивать на участии Агера и его матери. Наверное, во мне тогда говорил тот самый юношеский максимализм, о котором так любили вспоминать мои родители во время споров – так или иначе, но я была уверена в том, что и сама справлюсь.
– Ты не можешь быть моей матерью. Я не верю тебе.
Очнувшись от своих мыслей, я уставилась на Агера – он был на удивление спокойным, словно речь шла о какой-нибудь безделице. Приглядевшись к нему, я поняла, что он успел переварить услышанное и теперь с совершенно невозмутимым видом смотрел прямо в глаза женщины.
– Мой учитель рассказал мне о том, кем были мои родители. Мой отец был великим воином и погиб, сражаясь за Бальтазара. Мать так любила его, что не смогла пережить смерть мужа, и умерла от горя. Я не знаю, кто ты и зачем делаешь это, но ты ошиблась. Я не твой сын. А теперь освободи меня, и тогда я обещаю, что не трону тебя.
Признаться, я была впечатлена: Агер говорил как взрослый мужчина. Куда подевалось его хвастовство и показная бравада? Взглянув на Ольгу, я заметила, что и на нее слова сына произвели большое впечатление. Но все же она не пошла на поводу у чувств и только грустно покачала головой:
– Учитель сказал тебе не всю правду. Мой муж, на самом деле, был великим воином и сражался на войне. Но он не погиб. Бальтазар убил его.
– Ты говоришь глупости, – зло рассмеялся Агер. – Зачем правителю убивать верных подданных? Ты ведь сама сказала…
– Он погиб, защищая меня, – перебила сына Ольга. – Это моя вина. Если бы не я, он был бы все еще жив. Но я слишком сильно любила тебя. Это погубило твоего отца.
– Что ты такое говоришь? – мальчик снова задергался, стараясь дотянуться до узла. – Я не верю ни единому твоему слову.
– Гавар, – женщина прокричала это так громко, что я от неожиданности вздрогнула. – Так звали моего мужа и твоего отца! Ты слышишь это имя впервые. Бальтазар лишил тебя твоей истории, твоих корней! Он и меня лишил всего – молодости, любви, будущего. Но ты не хочешь видеть этого, ты слеп. И когда ты найдешь свою любимую, он так же отнимет у тебя плод вашей любви. Но ничего, продолжай служить ему. Надеюсь, это принесет тебе счастье, сын мой. Если ты хочешь именно этого, я не стану навязывать тебе свою волю.
Сказав это, Ольга подошла к толстому пню и, склонившись над ним, потянула за что-то – в следующее мгновение Агер, замахав руками и ногами, с криком полетел вниз. Я испугалась, что он переломает себе все кости, но когда до земли оставалась пара метров, веревка снова натянулась, и мальчик повис, почти доставая руками до твердой поверхности. Ольга подошла к нему и, опустившись на одно колено, протянула сыну его собственный кинжал, который где-то успела подобрать:
– Освободи себя сам, – после чего отошла на несколько шагов.
Наблюдая за тем, как Агер поднимается с земли и с задумчивым видом отряхивается, я думала о том, что, возможно, вижу его в последний раз, и пыталась запомнить черты друга. Вспоминая свое первое впечатление, я еще раз отметила про себя, что и в моем мире обратила бы на него внимание – было в нем что-то притягательное. Возможно, он заинтересовал меня тем, что не просто пытался выглядеть старше своих лет, а на самом деле уже мог отвечать за свои действия. Или, может быть, все дело было в его глазах – ярких и потрясающе красивых. Поймав себя на мысли о том, что уже начинаю заранее скучать по своему ухажеру, я встряхнула головой и подошла ближе к Ольге, чтобы показать Агеру, что намерена остаться с ней. Но это было лишним – мальчик и так все понял. Стоя перед нами, он с хмурым видом вертел в руках кинжал, словно не знал, как следует им воспользоваться. Наконец, он принял решение и сунул его за пояс, после чего с вызовом взглянул на женщину:
– Я готов выслушать тебя. Видишь, я не какой-нибудь дикарь, можно было обойтись и без всего этого.
– И ты стал бы разговаривать со мной? – насмешливо отозвалась Ольга.
– Стал бы.
– Ну-ну…
Бесстрашно повернувшись к своему недавнему пленнику спиной, женщина сделала ему знак следовать за ней, и я поспешила к ее дому, чтобы не оставаться с Агером наедине. Мне было стыдно за свое поведение, хоть я и понимала, что все сделала правильно. Я так сильно переживала, что едва не проскочила мимо охотничьего домика, и заметила его, только когда Ольга резко свернула с тропы. Войдя в помещение, я тут же заняла единственный табурет и, задвинув его в самый дальний угол, постаралась не привлекать к себе внимания, пока мать с сыном вполголоса общались, стоя возле окна. В какой-то момент Ольга подвела Агера к небольшому зеркалу, висевшему на стене, и продемонстрировала ему явное сходство, которое было между ними. В какой-то момент мне показалось, что молодой человек плачет, но, приглядевшись внимательнее, я поняла, что это не так. Однако мальчик выглядел очень взволнованным, что было неудивительно – вся его жизнь, оказавшаяся одной большой ложью, рушилась, как карточный домик. Потеряв опору под ногами, он превратился в растерянного ребенка, которому было необходимо материнское внимание. Наверное, именно в тот момент Агер впервые по-настоящему поверил в то, что ему все это время врали. Я едва не прослезилась, когда увидела, как он сначала нерешительно, а потом с чувством стиснул Ольгу в объятьях. Но уже в следующий момент женщина вдруг отстранилась и подняла палец – я уже видела этот жест у самого Агера и поэтому замерла, понимая, что охотница призывает всех к тишине. Отодвинув сына в сторону, она быстрым шагом направилась к двери и, резко распахнув ее, выбежала наружу. Спустя мгновение оттуда послышался шум борьбы, и когда Ольга вернулась, в ее руках, к моему удивлению, бился Фирмик, издавая душераздирающие вопли и стараясь вырваться из крепких рук охотницы.
– Ты кто такой? – грозно прокричала женщина. – Отвечай!
– Подожди! – я вскочила со своего места прежде, чем Агер успел вмешаться. – Не трогай его! Он не может ответить тебе – у него языка нет. Это мой амелу, он не причинит тебе вреда.
Словно в подтверждение моих слов Фирмик открыл рот, и Ольга тут же отпустила его. Почувствовав свободу, старик бросился ко мне и быстро ощупал меня, вероятно, чтобы убедиться, что со мной все в порядке. Такая преданность впечатлила охотницу – Ольга удивленно подняла брови, но тут же, нахмурившись, накинулась на меня с обвинениями:
– Ты зачем его сюда притащила?! Разве мы не договаривались о том, что об этом месте никто не должен знать? Что мне теперь с ним делать?
– Я не говорила ему ничего, – я попыталась оправдаться, понимая, что мои слова звучат не слишком убедительно. – Он сам пошел, по своей воле. Вот, даже Агер ничего не видел.
– Почему? – самодовольно ухмыльнулся мальчик. – Я его сразу заприметил – Фирмик топает громче стада слонов, я бы его с собой в разведку не стал брать.
– Тогда почему ты мне об этом не сказал? – я рассердилась не на шутку, но юный охотник только пожал плечами:
– А чего ты хотела? Он всюду за тобой таскается, так было всегда.
Я уже собралась напомнить ему о своей амнезии, но передумала и повернулась к Фирмику. Как только Ольга его отпустила, он отряхнулся и теперь имел весьма независимый вид. Судя по всему, он не чувствовал себя виноватым и считал, что все сделал верно. Возможно, так и было. Взглянув на его сгорбленную фигуру, я подумала о том, что после моего исчезновения его вряд ли погладили бы по головке. Мне стало стыдно, и я решила не ругать амелу за непослушание. Но что же с ним делать? Не с собой же брать – слуга не производил впечатления выносливого человека, а мне совершенно не хотелось делать в пути остановки из-за него. В этот момент, словно почувствовав, что я думаю о нем, старик замычал и ткнул пальцем в Агера. Но тот только отмахнулся и кивнул в мою сторону:
– Вон, у хозяйки своей спроси. Я здесь вообще не причем.
Фирмик снова замычал, и Агер, который каким-то чудесным способом умудрялся понимать его, тут же отозвался:
– Ага, моя мать. Чудеса, да и только.
Услышав это, старик всплеснул руками и осуждающе покачал головой. Наблюдая со стороны за этой странной беседой, я пыталась придумать, каким образом прекратить ее или хотя бы перевести в нужное для меня русло. Наконец, решив, что времени на политес у меня нет, я шикнула на Фирмика, который никак не желал угомониться, и заявила во всеуслышание:
– Мне нужно покинуть эти земли. Сейчас же. Кто со мной?
После моих слов в комнате повисла тишина, и мне пришлось повторить сказанное. Только тогда старик издал горестный стон, Агер хлопнул себя по лбу, а Ольга уперлась руками в боки, с сомнением поглядывая на меня.
– Что? – я подняла голову, давая им понять, что способна сама принимать решения.
– Что за глупости? – наконец, пришел в себя мальчик. – Куда ты собралась? И с чего вдруг такие мысли?
– Сол сказал мне, что если я не уеду, меня ждет неминуемая смерть. Ты сомневаешься в его словах, Агер? Я – нет.