Спустя несколько минут прогулки я с удовольствием отметила про себя, что первое впечатление оказалось почти верным – здесь, действительно, было мило. Если бы не те ужасы, что мне успели рассказать Агер с Аной, этот мир мог даже понравиться. Вокруг было достаточно тихо, лишь изредка неподалеку раздавались какие-то звуки, но стоило мне подойти к их предполагаемому источнику, как все затихало. Сначала я не могла понять, в чем дело, но уже скоро все стало ясно: завидев меня, люди прекращали свои дела и, почтительно склонив головы, ждали, пока я пройду мимо. Было похоже на то, что они боялись побеспокоить важную шишку, в которую я вдруг превратилась. Это было для меня новым ощущением, и, признаться, подобное отношение мне даже понравилось. Как только до меня дошел смысл моих эмоций, я испугалась – со мной происходило то, чего я пыталась избежать: во мне просыпалась та, вторая Ана. Нет, этому не бывать! Стараясь ни на кого не смотреть, я быстрым шагом направилась в сторону леса, который виднелся неподалеку. Почувствовав на себя чей-то взгляд, я обернулась и успела заметить, как две женщины, наблюдая за мной, перешептываются о чем-то. Это длилось всего лишь долю секунды, и спустя мгновение они уже опустили головы и сделали вид, будто заняты чем-то очень важным. Это было уже слишком для меня, и я с трудом сдержалась, чтобы не бежать, куда глаза глядят. К счастью, мне удалось сохранить видимость спокойствия, и я дошла до первых деревьев без приключений. Щебетанье птиц и шелест листьев на ветру оказались именно тем, что мне было нужно, и я, наконец, вздохнула с облегчением. Стараясь ни о чем не думать, я вошла в буйство зелени, которая тут же сомкнулась за моей спиной, и только тогда смогла расслабиться.
Я была городским человеком, и мне даже в голову не приходило, что лес может быть опасным местом для прогулки. Только когда рядом со мной послышался шорох, я поняла, что совершенно беззащитна. Отскочив в сторону, я быстро оглянулась в сторону, откуда раздавались странные звуки, и тут же рассмеялась своей пугливости: в нескольких метрах от меня стоял милый поросенок с полосками на спине и милым пятачком. Он с любопытством поглядывал на меня и, казалось, совершенно не боялся.
– Что ты здесь делаешь, малыш?
Я подумала, что это было очень глупо – вот так, стоя в лесу, болтать со свиньей. Но рядом никого не было, и мне показалось, что я имею право повалять дурака. Присев на корточки, я похлопала рукой по земле, подзывая малыша, как собаку. В принципе, это вполне могло стать концом моих приключений в мире Бальтазара – в следующий момент я услышала угрожающее хрюканье, и мимо поросенка пронеслось что-то темное и огромное. Все это произошло так внезапно, что я не успела сообразить, что к чему. За мгновение до того, как чудище приблизилось ко мне вплотную, кто-то схватил меня за плечи и с силой рванул в сторону. Ойкнув, я отлетела на добрых пару метров и упала на спину, при этом больно ударившись затылком, но, к счастью, не потеряла сознания и быстро поднялась на ноги. Неизвестный спаситель уже был рядом, и я успела заметить, что это был человек среднего роста, одетый в балахон защитного цвета с капюшоном. Мне сложно было определить возраст и пол незнакомца, впрочем, в тот момент мне было не до того: стоя с раскрытым от удивления ртом, я наблюдала за тем, как человек быстро сунул руку за пазуху и бросил что-то перед собой – в ту же секунду все пространство вокруг него заволокло густым красноватым туманом. Вынырнув из образовавшегося облака, человек подбежал ко мне и, довольно грубо стиснув мне руку выше локтя, потащил за собой:
– Беги, глупая!
Стараясь не отстать от незнакомца, я пыталась понять, кому мог принадлежать этот голос: он был слишком низким для женщины, и достаточно высоким для мужчины. Подросток? Это было бы очень интересным совпадением – или, может быть, здесь вообще всеми делами занимаются исключительно мои ровесники? Может быть, и Бальтазар совсем не такой, каким я его себе представляла? Может создаться впечатление, что я тогда обстоятельно размышляла об этом. На самом же деле все эти мысли промчались в моей голове примерно с той же скоростью, с которой я улепетывала с места происшествия. Я никогда не отличалась способностью ориентироваться в пространстве, однако мне показалось, что мы двигались в самую глубь леса, все больше удаляясь от моего дома. В другой ситуации я бы, конечно, обеспокоилась этим фактом, но только что пережитый шок оставил мне единственное чувство в виде страха и единственное желание – убраться отсюда как можно дальше. Наконец, после двух минут безумного бега, когда я споткнулась и в изнеможении упала на мягкую траву, мой сопровождающий остановился и, подняв вверх руку, прислушался. Судя по всему, погони за нами не было, и человек, пробормотав себе под нос какое-то ругательство, откинул капюшон:
– Ты что, дура? Какого Сатана к кабанам полезла?!
Передо мной стояла женщина средних лет. Коротко остриженные волосы, загорелое лицо с грубыми, но не лишенными красоты чертами – мне показалось, что я уже где-то встречала ее. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, особенно учитывая то, что каждый из местных имел своего двойника в моем мире. Тем не менее, меня не оставляло чувство дежавю, поэтому мне потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, и только после этого я ответила на вопрос своей спасительницы:
– Я растерялась, простите. И спасибо вам за все, без вас я бы, наверное…
– Не наверное, а точно, – перебила меня женщина. – Разорвала бы тебя кабаниха, и правильно сделала бы. Ты откуда вообще взялась такая? Не здешняя, что ли? Всем ведь известно, что сюда ходить не следует, особенно в одиночку.
Женщина смерила меня подозрительным взглядом, и мне пришло в голову, что она была первым человеком здесь, который относился ко мне без подчеркнутого раболепия, если не считать Агера, конечно. Агер! Как я сразу не поняла? Те же черты лица, тот же цвет глаз – женщина была копией моего нового друга. Однако она никак не могла быть его сестрой. Значит, мать? Но как такое возможно? Вспомнив о том, что на мальчике была похожая одежда, я подумала, что, возможно, у него была тайна, в которую он никого не хотел посвящать. Я всегда была любопытной, и поэтому тут же решила, что не готова забыть об этом своем открытии. Опираясь на руку женщины, я поднялась и, схватившись за ногу, едва не упала снова, причем для этого мне даже не пришлось притворяться – наверное, во время бега по пересеченной местности я повредила связки.
– Ну, что еще? – недовольно проворчала охотница.
– Да вот, ногу, кажется, подвернула, – ответила я, скривившись от боли.
– Дай посмотрю.
Женщина усадила меня на ствол поваленного дерева и принялась прощупывать поврежденную конечность. Когда она дошла до стопы, я непроизвольно дернулась и вскрикнула. Она тут же убрала руки и с сожалением поцокала языком:
– Ничего серьезного, но домой ты сама не дойдешь. Садись мне на спину, я отнесу тебя к себе, там сделаю перевязку – и проваливай на все четыре стороны.
– На спину? – удивилась я. – Как же… Нет, подождите!
Но странная женщина не слушала меня – не обращая внимания на мои протесты, она легко подняла меня, словно я весила не больше цыпленка, и перекинула через плечо. Мне было страшно неудобно находиться в таком положении, но, рассудив, что в моей ситуации лучше не спорить, я подчинилась и покорно повисла вниз головой. К счастью, мне не пришлось терпеть это слишком долго – спустя всего несколько минут мы уже подошли к небольшому дому, скрытому под плотным ковром из мха и плюща. Когда я была снова возвращена в вертикальное положение и запрыгала на одной ноге, у меня появилась возможность рассмотреть жилище своей новой знакомой более внимательно. Да, именно так я всегда и представляла себе охотничьи домики: если бы я забрела сюда, то, возможно, прошла бы мимо, даже не заметив его. Вокруг не было ни намека на цивилизацию – ни забора, ни насаждений. Толкнув ногой низкую дверь, женщина помогла мне войти внутрь и подвела к коренастому табурету:
– Садись. И не вставай, я сейчас вернусь.
Стараясь удержать равновесие на поразительно неудобной поверхности, я огляделась вокруг. Нет, здесь не было ни намека на семейственность – в такой хибаре мог жить только один человек. Об этом говорило все: единственный табурет, узкая кровать, в роли которой выступала лавка, стоявшая у крохотного окна, даже посуда – если Агер и бывал здесь, то точно не часто. Единственной мебелью, размеры которой выбивались из общей стилистики, был стол внушительных размеров, но он был весь заставлен какими-то пузырьками и флягами, о назначении которых я могла только догадываться. Когда женщина вернулась ко мне, держа в руках кусок тряпки, смоченной в какой-то жидкости, я сидела ровно и изо всех сил делала вид, будто меня ничего не интересует, кроме боли в ноге.
– Будет немного жечь, так что терпи. Это быстро пройдет. Мазь отличная, за пять минут тебя на ноги поставит.
Наверное, в понимании хозяйки дома слово "немного" имело несколько иное значение, потому что боль была адская. В какой-то момент я даже подумала, что лучше бы она вообще ничего не делала. Но я стиснула зубы и сдержалась. Глядя на то, как на моих глазах выступили слезы, женщина удивленно хмыкнула:
– Смотри-ка! Я, честно говоря, думала, что ты орать начнешь.
– А можно?
Я попыталась пошутить, хотя у меня было ощущение, что мою ногу кусают сразу несколько сотен диких пчел. В моем детстве был такой инцидент – однажды во время пикника нас с родителями угораздило наткнуться на улей, и с тех пор я с большой опаской относилась к этим насекомым. Отвлекшись на воспоминаний, я вскоре обнаружила, что боль утихает. Это случилось так неожиданно, что я не удержалась и сказала об этом собеседнице:
– А ты чего хотела? – рассмеялась та, поднимаясь с корточек. – Я же говорила: как рукой снимет. Нет, подожди, еще рано вставать. Дай лекарству подействовать. Пить хочешь?
– Да, пожалуйста.
Хозяйка тут же достала с полки кувшин с какой-то мутной бурдой, наполнила стакан и протянула мне:
– Пей.
Я обычно не пользовалась немытой посудой и уж, конечно, не принимала ничего от мало знакомых людей, однако отказываться было бы глупо, и я, поблагодарив, приняла напиток. Осторожно сделав маленький глоток, я обнаружила, что пью что-то невероятно вкусное и ароматное и одним махом осушила стакан.
– Вкусно!
– Еще?
– Нет, благодарю. Что это было?
– Напиток-то? Медовый квас. Так откуда ты? Здесь квас все пьют. Если вкуса не узнала, значит, приехала совсем недавно.
Замявшись на несколько секунд, я подумала, что нет никакого смысла вносить какие-либо изменения в существующую легенду, раз она уже один раз сослужила мне добрую службу, и пожала плечами:
– Я местная. Просто со мной сегодня случилась одна неприятность – я сильно ударилась головой, так что практически ничего не помню. Но память понемногу возвращается, – я добавила это, заметив, как моя собеседница удивленно вскинула брови.
– Не повезло тебе, – покачала она головой. – Имя-то у тебя есть? Или тоже забыла?
– Есть, конечно. Ана.
Называя себя, я внимательно наблюдала за реакцией женщины. Если бы она общалась с Агером, он непременно рассказал бы ей о том, кто я. Но то ли хозяйка хижины обладала недюжинным актерским талантом, то ли я ошиблась в своих выводах, но только она ничем не выдала себя.
– И чем же ты занимаешься, Ана? Наверное, готовишься стать жрицей?
– Откуда вам это известно? – теперь настала моя очередь удивляться.
– Да немудрено догадаться, – расхохоталась женщина. – Телосложением на крестьянку не походишь, охотница из тебя, уж извини, паршивая. Кольца на пальце не вижу, значит, не замужем. Что остается? Жрица. И в какой храм тебя угораздило попасть?
– Иштар, – ответила я автоматически.
Выражение лица хозяйки сразу изменилось – она напряглась и отстранилась. Мне это не понравилось, и я подумала, что, возможно, зря рассказала о себе так много. Однако терять мне было нечего, и я решила быть искренней со своей спасительницей:
– Что вас так напугало? – наивным тоном спросила я. – Вы не любите Иштар?
– Как можно любить или не любить ее? – вопросом на вопрос ответила женщина. – Дело в другом. Я-то думала, что тебя готовят к служению какой-нибудь второстепенной богине, уж больно ты проста в общении. А тебе, оказывается, место на самом верху… И что мне теперь, кланяться тебе?
– Зачем кланяться? Мне это не нужно! Это я должна кланяться вам за то, что спасли мою жизнь.
Я вытянула перед собой руки ладонями вперед, надеясь, что собеседница поймет этот жест правильно. К счастью, она оказалась вполне доброжелательной и, помолчав некоторое время, кивнула:
– Хорошо, я верю тебе. Мне кажется, что ты неплохая девчушка. У меня когда-то был ребенок – сейчас он примерно твоего возраста, – сказав это, женщина сразу погрустнела и опустила глаза.
У меня есть отвратительная черта: я сначала говорю или делаю, а думаю уже после. Вот и в этот раз мной словно управлял кто-то другой – не думая о последствиях, я раскрыла рот и заявила с идиотской улыбкой:
– Вы говорите об Агере? Как же, знаю.
Уже в следующий момент я пожалела о том, что не проглотила язык – пожалуй, это было самое быстрое осознание своей ошибки за всю историю этого мира. Женщина тут же выхватила из-за пояса внушительных размеров кинжал – почти такой же, как я видела у своего нового приятеля – и приставил его к моему горлу.
– Отсюда подробнее, – почти нежно проговорила она, в то время как ее глаза словно прожигали меня насквозь. – Только попробуй обмануть меня – и я обеспечу тебе встречу с твоей ненаглядной Иштар гораздо раньше, чем ты думаешь.
– Агер – мой друг! – пискнула я, стараясь не двигаться. – Это из-за него я головой ударилась.
– А обо мне как узнала? – допытывалась охотница, продолжая держать нож у меня под самым подбородком. – Следила? Кто еще знает?
– Никто не знает! И я не знала, честно! Все вышло случайно.
– Я не верю в случайности.
– Вы же сами все видели, – наконец, я пришла в себя настолько, что смогла мыслить логически. – Не могла ведь я подстроить встречу с кабаном. И уж, тем более, не могла предсказать ваше появление. Уберите нож, пожалуйста…
Подумав несколько секунд, который показались мне вечностью, женщина, наконец, выпрямилась и спрятала кинжал в ножны. Не сводя с меня взгляда, она легко подвинула лавку и уселась напротив.
– Ну, рассказывай.
– Нечего рассказывать, – пробормотала я, пытаясь восстановить дыхание. – Агера я знаю с детства, удивительно, что он вам обо мне не рассказывал ничего.
– Ты, действительно, ничего не знаешь? Или притворяешься? – прищурившись, спросила охотница.
– Понятия не имею, о чем вы, – честно призналась я.
– Да, похоже на то, – задумчиво протянула женщина.
На несколько секунд в помещении повисла тишина. Хозяйка буравила меня своим острым взглядом, и я старалась не опускать глаза. В конце концов, я не выдержала и моргнула. В тот же момент женщина вздохнула и расслабилась:
– Ты, я вижу, не лжешь.
– Ну, конечно, я же вам об этом и говорю! – обрадовалась я, чувствуя, как тучи, собравшиеся было над моей головой, рассеиваются.
– Меня зовут Ольга. И – да, я мать Агера. Вот только он этого не знает. И не должен узнать. Слышишь меня?
– Да, да, слышу. Но почему?
– А я уже начала думать, что ты не такая уж и дура, – усмехнулась женщина. – Зачем задавать вопросы, ответы на которые известны заранее?
– Я не то хотела сказать, – я постаралась исправиться. – Вы же знаете о том, что он ваш сын. Откуда?
– Я не хотела его отдавать, его отняли у меня силой, – с мрачным видом заявила охотница. – Ты думаешь, я всегда была такой? Хоть я не знала своих родителей, мне говорили, что мой род восходил к самому началу времен. Не знаю, так ли это… Впрочем, не важно. Я верила в Бальтазара и во все, что он говорил мне.
– Вы хотите сказать, что тоже… – я была поражена своей догадкой, но Ольга только кивнула в ответ:
– Да, я тоже служила Иштар. Когда мне оставалось сделать всего один шаг до верховной жрицы, в моей жизни появилась любовь, которой я не могла сопротивляться. Агер стал ее плодом. Сначала я думала, что исполню свое предназначение, но как только впервые взяла своего сына на руки, поняла, что не смогу отказаться от него.
Женщина замолчала, и я могла только догадываться о том, что творилось у нее на душе. Наконец, она снова заговорила, и в ее голосе звучала неподдельная грусть, которая странно контрастировала с тем образом бесстрашной воительницы, который успел сложиться в моей голове.
– Я попыталась скрыться, но меня поймали. Бальтазар приговорил меня к смерти, несмотря на мои мольбы о прощении.
– Но он все же пощадил вас?
– Бальтазар никого не щадит, – грустно усмехнулась Ольга. – Мой любимый отдал свою жизнь, спасая меня. Он был человеком с большим сердцем, его ждало великое будущее. И вот его нет, а я – есть. Живу здесь, вдали от всех, и единственный смысл моего существования – это возможность иногда наблюдать за тем, как мой сын охотится в этом лесу.
– Он должен скоро отправиться на войну, – напомнила я осторожно.
– Я буду ждать его.
– А если он не вернется?
– Тогда вместе с ним закончится и моя жизнь, – этими словами женщина словно подытожила свой грустный рассказ и поднялась. – Теперь ты знаешь все. Уфф… У меня словно гора с плеч свалилась. Давно хотела поговорить с кем-нибудь. Ну, и что ты теперь будешь делать? Не бойся, я раздумывала тебя убивать. В том, что ты здесь оказалась, нет твоей вины, а брать очередной грех на душу я не хочу. Наверное, это судьба.
– Думаю, это может остаться между нами, – я все еще не решалась подняться со своего табурета, и дело было не столько в ноге, сколько в кинжале, висевшем на поясе моей собеседницы, хотя она, похоже, уже забыла о нем. – Но у меня есть несколько вопросов.
– Задавай, чего уж там, – махнула рукой Ольга.
– Почему вы так уверены в том, что Агер не должен знать о вашем существовании? Разве это не подло – держать его в неведении?
– А разве не подло разрушать его мир только для того, чтобы вновь ощутить радость обладания своим ребенком? – возразила женщина.
– Но если этот мир не такой, каким должен быть? – я продолжала гнуть свою линию, и Ольга с удивлением взглянула на меня:
– Ты точно собираешься стать жрицей Иштар? Слишком уж богопротивные речи у тебя.
– Я пока не уверена в этом. И чем больше я думаю, тем больше склоняюсь к мысли о том, что это не то, что мне нужно.
– Что же тогда?
– Не знаю. Во всяком случае, пока. Но подождите, я еще не закончила. Война – Агер рассказывал мне о ней. Но я и правда ничего не помню… Может быть, это и к лучшему – мой мозг сейчас как чистый лист, так что я могу взглянуть на ситуацию иначе.
Я удивилась тому, как складно у меня получалось врать. У меня возникло ощущение, что нужные слова рождались в моей голове сами собой, хотя никогда прежде я не считала себя хорошим оратором. Так или иначе, но, похоже, я смогла произвести на Ольгу благоприятное впечатление, потому что она смерила меня уважительным взглядом и кивнула:
– Хорошо, я слушаю.