– Допустим, ваш сын идет на войну и погибает там, как герой. Вы убиваете себя – я это уже поняла. Но вот чего я не понимаю, так это ради чего все это делается. Песчаные демоны – кто они? Может быть, вы мне скажете?
– Они – зло, – уверенно заявила Ольга.
– Примерно то же самое говорит и ваш сын, можете им гордиться, – отозвалась я, уже не скрывая насмешки. – Но что такого они сделали, чтобы вы их таковыми считали? Судя по рассказу Агера, их никто и никогда не видел в ваших краях. Эти демоны, как вы их называете, живут себе вдали от вас, и даже не помышляют о нападении. Выходит, их вина состоит только в том, что они не желают жить по законам Бальтазара? Но ведь и вы им не подчиняетесь… Выходит, вас тоже можно считать демоном? Или я чего-то не понимаю?
Было видно, что мои слова смутили женщину – уставившись перед собой, она некоторое время думала о чем-то, но потом рассмеялась и отмахнулась:
– Скажешь тоже. Я – это я. А они – это они. Не путай. Мне просто пришлось уйти, чтобы не погибнуть.
– Возможно, и они были вынуждены бежать? – предположила я, внимательно наблюдая за реакцией собеседницы. – Я вот, например, не вижу другого способа сохранить своего будущего ребенка… Если он у меня будет, конечно.
Последние слова я добавила слишком поспешно, потому что поняла, что увлеклась своим монологом. Действительно, о детях мне было думать слишком рано, особенно если я все же намеревалась вернуться в свой мир. Тем не менее, Ольга не обратила внимания на мое смущение – она напряженно размышляла. Когда охотница заговорила, я поблагодарила Вселенную за то, что она вразумила ее:
– Может быть, ты и права. Я не думала об этом… Никто не думал. Во всяком случае, я таких не знаю.
– Зато я знаю. Сын старого Олафа, например. Говорят, его казнили за вольнодумие. Кто знает, какие идеи у него были?
– Я с ним не была знакома, так что ничего не могу сказать по этому поводу, – с сожалением ответила Ольга. – Но в твоих словах есть смысл. Я сейчас попыталась вспомнить, совершали ли демоны набеги на наши земли – и не смогла этого сделать. Боже мой, неужели я все это время обманывала себя?
Эта догадка так потрясла женщину, что она побледнела и медленно опустилась на лавку. Мне стало жаль ее, но я не знала, что нужно было говорить в таких ситуациях, и поэтому просто промолчала. Тишина длилась достаточно долго и уже начала тяготить меня, когда Ольга, наконец, заговорила:
– Но никто ведь не сомневается… Как такое возможно?
Мне было странно выступать в роли учителя, особенно учитывая разницу в возрасте между мной и женщиной, но отступать было поздно, и я постаралась ответить как можно более доходчиво:
– Так бывает. Если тебе с самого детства внушать мысль о том, что солнце синего цвета, ты рано или поздно начнешь верить в это. Кроме того, станешь преследовать тех, кто думает иначе. Самое страшное – это то, что вам даже в голову не приходило усомниться в чем-либо.
– Если бы я хотя бы допустила подобные мысли, он был бы жив…
Поняв, что Ольга говорит о своем любимом, я покачала головой: мне не приходилось переживать смерть близких – и я могла только представить, какие чувства она испытывала в тот момент. Однако охотница быстро справилась с эмоциями и теперь смотрела прямо перед собой, причем на ее лице появилось странное выражение. Испугавшись, что она может принять скоропалительное решение, я спросила:
– Вы ведь не собираетесь мстить Бальтазару?
– Что? – очнулась женщина. – Нет, что ты. Это было бы еще одной великой глупостью с моей стороны. Единственное, о чем я сейчас думаю, так это как помешать моему сыну погибнуть в этой войне.
– Есть варианты?
– Может быть, – вдруг заявила Ольга. – Но для этого мне понадобится твоя помощь.
Услышав это, я на некоторое время растерялась. Если до этого момента моя роль ограничивалась теоретической частью, то теперь речь шла о действиях, к которым я не была готова. Заметив мое состояние, женщина наклонилась ко мне и заглянула в глаза:
– Я не собираюсь заставлять тебя, это не в моих силах. Если ты сейчас решишь встать и уйти, я не стану удерживать тебя. В конце концов, все эти годы я справлялась со своими проблемами самостоятельно – могу и дальше обходиться собственными силами. Но если ты согласишься помочь мне, я обещаю заменить тебе мать.
Впечатленная этими словами, я не стала говорить о том, что у меня были родители, и только кивнула в ответ. Действительно, что я теряла? При самом плохом раскладе меня убьют – но разве не то же самое грозило мне в случае провала на экзамене? Двое учителей все же лучше, чем один, рассудила я, тем более что Ольга в свое время сама была жрицей и могла о многом рассказать мне. Взвесив все "за" и "против", я взглянула на женщину и улыбнулась:
– Я постараюсь сделать все, что смогу.
Сказав это, я увидела на лице Ольги искреннюю радость – поднявшись со своего места, она подошла ко мне и крепко обняла. От нее пахло незнакомыми мне травами и дымом. Это сочетание мне неожиданно понравилось, и я с удовольствием прижалась к ней – оказалось, что мне очень недоставало материнской ласки, хоть я и старалась не думать об этом. Наверное, охотница почувствовала это, потому что не стала торопиться отпускать меня. Когда, наконец, она расцепила руки, мое лицо снова было спокойным. В какой-то момент меня посетила мысль раскрыться своей новой подруге и соратнице, но то была минутная слабость, которую, к счастью, мне удалось перебороть.
– Скажи, чем я могу помочь тебе? – я решила не откладывать дела в долгий ящик и сразу выяснить, на что успела согласиться.
Женщина выпрямилась во весь свой рост, причем ее голова едва не уперлась в низкий потолок, и торжественно произнесла:
– Я собираюсь вернуть себе сына, и мне не важно, какую цену нужно будет заплатить за это.
– Допустим, что у нас это получится, – я совершенно не удивилась такому повороту, потому что ждала его и даже всячески способствовала ему. – А дальше что?
– Это будет зависеть от многого, – неопределенно пожала плечами Ольга. – Жизнь покажет.
– Нет, так не пойдет…
Я удивилась, услышав такой ответ от бывалой охотницы, которая должна была уметь просчитывать свои действия на несколько ходов вперед. Даже мне было совершенно ясно, что подобный подход неприемлем – если все, что я слышала о Бальтазаре, было правдой, то он ни за что не простит нарушителей спокойствия. Нужно было найти способ избежать его мести. Сделав знак своей собеседнице замолчать ненадолго, я закрыла глаза и постаралась сосредоточиться – мне вдруг пришла в голову дерзкая мысль, которая в первый момент показалась настолько дикой, что я сразу отогнала ее от себя – однако она настойчиво возвращалась снова и снова, пока я не решила обдумать ее более обстоятельно. Ее суть заключалась в том, чтобы сбежать из страны Бальтазара и осесть где-нибудь в необитаемых районах. Я не была уверена в том, что здесь можно найти такие места, но сама идея показалась мне стоящей.
– Скажите мне, – я обратилась к Ольге, которая все это время терпеливо ждала, – слышали ли вы когда-нибудь о местах, куда не суется Бальтазар со своими головорезами?
– Я понимаю, о чем ты! – глаза женщины сверкнули, и она поднялась, чтобы пройтись по комнате. – Такие места есть, но дойти до них дано не каждому. Честно говоря, я вообще не помню, чтобы кто-нибудь предпринимал такую попытку.
– Это так далеко?
– Не в том дело, – охотница с задумчивым видом смотрела в окно. – Расстояние – не главная трудность.
– Что же тогда?
– Путь проходит через земли песчаных демонов. Я помню, о чем мы только что разговаривали, но и ты должна знать кое-что. Они не любят чужаков, в этом нет никаких сомнений. Я боюсь, что мы не успеем обозначить своих добрых намерений, а они не станут ждать. В наши времена сначала стреляют, а потом уже разбираются в том, кто ты – друг или враг.
– Значит, нужно пройти так, чтобы нас не заметили, – возразила я, намекая на навыки охотницы.
Поняв это, она улыбнулась и покачала головой.
– На каждого опытного лазутчика всегда найдется более опытный следопыт. Конечно, не стоит забывать об удаче, но она может отвернуться от нас в любой момент.
– Разве у нас есть выбор? – мне надоело сомневаться, и я решила поставить вопрос ребром.
– Нет, – согласилась женщина, – выбора нет. Ты права во всем. Значит, решено. Но сначала нам нужно дать знать обо всем Агеру. Без него все это не имеет для меня никакого значения. Только помни о том, что у нас почти не осталось времени на подготовку – через несколько дней его могут отправить на войну.
– Если он сдаст экзамены, – напомнила я своей собеседнице.
– Конечно, сдаст, – грустно рассмеялась та. – Это у вас в храме к этому относятся серьезно, а в случае с мальчишками все намного проще.
– Объясните.
– Бальтазару нужны солдаты. Умеешь махать мечом – годен. Знаешь, как пустить стрелу – годен. Сможешь удержаться в седле…
– Да, да, я поняла, – мне пришлось прервать это необязательное перечисление. – Годен. Значит, у нас всего два варианта. Или сделать так, чтобы Агера признали неспособным нести службу, или рассказать обо всем в ближайшее время и надеяться на то, что он поверить нам и предпочтет собственную мать призрачному богатству, которое ему обещает Бальтазар.
– Первый вариант вряд ли сработает, – нахмурилась Ольга.
– Согласна. Ваш сын совершенно здоров, если он вдруг занеможет, его могут заподозрить в попытке дезертировать. Что тогда его ждет?
– Казнь, – мрачно ответила Ольга.
– Значит, мы должны действовать как можно быстрее.
– Об этом я и говорю. И еще… Мне кажется, что этим должна заняться ты.
– Почему я? Нет, то есть, я не против, но разве не логичнее было бы матери поговорить со своим сыном?
– Он не станет меня слушать, – грустно отозвалась охотница. – В мужчинах воспитывают пренебрежительное чувство к материнству. Тебе еще только предстоит узнать об этом. Боюсь, что Агер уже отравлен Бальтазаром и его учениями. Мой сын – полностью сформировавшийся воин, который считает привязанность к матери проявлением слабости, понимаешь?
– Нет, Агер не такой, – меня испугала мысль о том, что я совершенно не знаю своего нового друга. – Такого просто не может быть.
– Я очень надеюсь на то, что ты права.
В комнате повисло тяжелое молчание. Каждая из нас думала о своем. Я – о том, что Агер, как бы я к нему ни относилась, все же являлся для меня, прежде всего, средством для достижения поставленной цели, которой было выживание в этом мире и последующее возвращение домой. Ну, а Ольга, скорее всего, представляла себе первую встречу с сыном. Какой она была в ее мечтах? Понятия не имею. В тот момент меня больше беспокоила моя собственная судьба, и мне совершенно не нравилось, что она зависела от глупых предрассудков, вдолбленных в голову мальчишке, которому нравилось верить в свою зрелость. Несмотря на то, что я сама еще не считала себя взрослой, мне было совершенно ясно, что заставить подростка признать себя ребенком очень сложно. Для этого он должен был попасть в ситуацию, из которой не смог бы найти выхода самостоятельно. Эта мысль показалась мне удачной, и я, развив ее в своей голове, вдруг рассмеялась, чем сильно удивила Ольгу.
– Что так развеселила тебя, моя девочка? – обратилась она ко мне.
– Кажется, я придумала, что нам делать.
Я вскочила на ноги и принялась расхаживать, размахивая руками – наверное, со стороны это выглядело забавно, но в тот момент я об этом не думала. Идея, на самом деле, была очень удачной – и я даже удивилась, что она пришла в голову мне, а не моей более опытной собеседнице. Мама всегда говорила, что мне не хватает воображения. Что ж, если бы она увидела меня в тот момент, то, скорее всего, изменила бы свое мнение.
– Агер гордец, так? – начала я издалека, чтобы женщина могла проследить за моей мыслью. – Это не принижает его достоинств, не обижайся. Но ты сама говорила, что в мужчинах воспитывают это чувство.
Увлекшись, я не заметила, как начала обращаться к охотнице на "ты". Впрочем, Ольга тоже не обратила на это никакого внимания.
– Продолжай, – кивнула она.
– Он вряд ли прислушается ко мне – я ведь женщина. Ну, то есть, девушка. Не важно. Даже если он в меня влюблен, он все же еще мальчишка, и ему будет сложно признать свои ошибки.
– Не понимаю, куда ты клонишь. Постой… Влюблен в тебя?
– Это долгая история, – я нетерпеливо махнула рукой. – Не сбивай с мысли. Если я расскажу обо всем Агеру, он, чего доброго, решит, что у меня не все в порядке с головой, и доложит своему руководству. Тогда всему конец. Я-то, возможно, смогу выкрутиться, а вот до тебя точно доберутся.
– Руки коротки, – усмехнулась женщина.
– Даже если и так, это никак не поможет нам, – возразила я. – У меня другое предложение.
– Слушаю тебя.
Прежде чем перейти к главному, я помолчала несколько секунд, подбирая нужные слова, и, наконец, посвятила Ольгу в план, который лично мне показался идеальным:
– Я говорю Агеру, что хочу посмотреть на то, как он охотится. Ты нас видела вместе в лесу хоть раз?
– Нет, ни разу, – отрицательно мотнула головой женщина. – Зачем ты спрашиваешь?
– У меня травма головы, забыла? – напомнила я про свою версию потери памяти. – Ну, да ладно. Это даже лучше – значит, твой сын быстрее поверит мне. Мы с ним зайдем подальше, и я заманю его, куда скажешь.
– Зачем?
– Это самое важное. Ты сможешь сделать такую ловушку, чтобы он не смог освободиться?
– Конечно, – гордо выпрямилась охотница. – Агеру еще нужно, как минимум, лет пять провести в лесу, чтобы узнать хотя бы половину из того, что известно мне.
– Вот и чудесно! – я радостно потерла руки. – Я думаю, что твой сын выслушает тебя только в том случае, если у него не будет выбора. А там уже все будет зависеть только от его собственной порядочности. Ну, и от твоей убедительности. Кроме того, какое бы решение он ни принял, лучше будет, если все произойдет вдали от Бальтазара и его прихвостней. Даже если Агер откажется признавать тебя, у нас будет время скрыться.
– Как просто ты говоришь об этом! – удивилась Ольга. – Будто для тебя это ровным счетом ничего не значит.
– О чем ты?
– Разве тебе не жалко будет бросать все, что тебе дорого?
– Например?
– Привычный уклад, – женщина принялась загибать пальцы, – положение в обществе, сытая жизнь, твои друзья, учителя… Не каждой выпадает шанс попасть в храм Иштар. Неужели все это ничего для тебя не значит?
– Абсолютно ничего, – рассмеялась я, не зная, как еще реагировать на перечисление всех этих сомнительный для меня ценностей.
– Как такое вообще может быть возможным? – продолжала изумляться моя собеседница. – Ты ведь совсем еще ребенок, откуда такие зрелые мысли?
– Скажем так, у меня свои ожидания от этой жизни. И служение Бальтазару, Иштар или кому-нибудь еще не входит в мои планы.
– Чего же ты хочешь?
– Свободы.
В любой другой ситуации такой ответ прозвучал бы слишком вызывающе и даже манерно, но в тот момент мне так не показалось. Ольга же удивленно взглянула на меня и, судя по всему, попыталась оценить заново девчонку, которая стояла перед ней с независимым видом.
– Итак, мы договорились? – я по-взрослому протянула руку женщине, и она с совершенно серьезным видом пожала ее.
– Когда ты приведешь сына? – Ольга волновалась, думая о предстоящей встрече, но я прекрасно понимала это и поэтому не обратила внимания на едва заметную дрожь в ее голосе.
– А сколько тебе нужно времени на подготовку?
– Час.
– Так быстро? – изумилась я, недоверчиво поглядывая на свою собеседницу.
– Ты меня недооцениваешь, – ухмыльнулась та. – Я на многое способна.
– Верю. Покажи мне, куда нужно подвести его.
– Пошли.
Не сомневаясь ни секунды, охотница направилась к двери и поманила меня за собой. Я не заставила себя просить дважды и, стараясь не отставать от своей ловкой спутницы, поспешила за ней. К тому времени боль в ноге совершенно прошла, так что я даже забыла о своей недавней травме. Несмотря на то, что нам пришлось двигаться через самые заросли, Ольга умудрялась находить какие-то едва заметных лазейки, и мы довольно скоро оказались на небольшой полянке. Вздохнув с облегчением, я хотела было двинуться дальше, как вдруг женщина ухватила меня за руку:
– Стой!
Я тут же замерла на месте и посмотрела прямо перед собой, однако не заметила ничего подозрительного. Поставив ногу на землю, я еще раз внимательно исследовала покров из сухих листьев и веток, после чего, сдавшись, вопросительно взглянула на Ольгу:
– Почему мы стоим?
– Ну, ты же не хочешь болтаться вверх тормашками? – рассмеялась охотница с довольным видом. – Что, так ничего и не заметила?
– А должна была?
– Присядь, – предложила Ольга. – Смотри. Видишь вот эту веточку? Если сдвинуть листья в сторону, то ты увидишь тонкую, но очень прочную веревку, которая прикреплена вон к тому дереву.
– Какому? Я не вижу.
– Это не важно. Просто знай, что оно там есть.
– Куда конкретно я должна подвести его? – мне необходимо было точно знать, где Агер должен был находиться, чтобы все прошло удачно.
– Куда угодно, – усмехнулась женщина. – Вся поляна – одна большая ловушка.
– Супер! – воскликнула я, впечатленная масштабностью сооружения.
– Что? – удивилась Ольга, и я тут же мысленно шлепнула себя по губам – нужно было срочно избавляться от слов-паразитов из моего мира.
– Я хотела сказать, что это очень хорошо, – я быстро исправилась и, не заостряя внимания на своей ошибке, продолжила. – Как я найду сюда дорогу?
– Все просто. Если смотреть с того места, где ты зашла в лес, то нужно держаться правой стороны. Как увидишь раскидистый вяз, сверни еще раз вправо, а потом, дойдя до зарослей можжевельника, влево. Потом все время прямо.
– И все?
– И все. Только сама не попадись.
– Конечно. Я же не дура.
Мне показался немного обидным тот факт, что Ольга считала меня совсем уже неуклюжей, однако, поразмыслив, я пришла к выводу, что, по сути, все было именно так, и глупо было спорить с этим. Я, на самом деле, не обладала практически никакими знаниями и навыками, которые помогли бы мне выжить вне привычных условий, так что любой местный карапуз мог дать мне сто очков форы. Поэтому, махнув рукой на слова охотницы, я еще раз прокрутила в голове озвученный маршрут и с довольным видом отметила про себя, что уж с ним-то я точно справлюсь.