Народ послушно потянулся из зала. Проходивший мимо Дэкс широко ухмыльнулся и поднял вверх семь пальцев. Меня разобрало любопытство: какие два пункта я добавила к тем пяти, которые должны породить сплетни? Увы: спросить пока что было невозможно.
Кейхил проводил меня до крыла подмастерьев. Он был необычно молчалив, и в конце концов я не выдержала:
- Ну, так что за "тьфу, пропасть!"?
- Да так, я кое-что сообразил, - попытался он уклониться от ответа.
- Что именно?
- Если сказать, ты разозлишься. А я не хочу портить вечер.
- А если я обещаю не злиться?
- Все равно разозлишься.
- Тогда завтра скажешь?
- Лучше спроси про это, когда мы в очередной раз поссоримся.
- А ну как не поссоримся?
Кейхил засмеялся:
- С тобой такому не бывать.
Затем он вдруг обхватил меня за талию, притянул к себе и поцеловал в щеку. И сейчас же отпустил.
- До завтра, - проговорил он уже на ходу.
И только лишь когда его силуэт растворился во тьме, я сообразила, что стою, сжимая в руке нож. Однако лезвие не было выкинуто. Да уж, воистину на юге я чем дальше, тем больше раскисаю. Сперва локоны, потом вот это. Укоризненно качая головой, я открыла дверь и переступила порог темной комнаты.
На следующий день мне пришлось буквально протискиваться к постели Тьюлы. В ее палате было полно народу: Лист и Хейс - по одну сторону койки, Айрис и незнакомая мне девочка - по другую. Охранник - один из солдат Кейхила - неловко жался в углу.
Стоило мне взглянуть на целителя, как Хейс побледнел. И впрямь, что ли, меня боится? Айрис представила меня сестренке Тьюлы. Длинные каштановые волосы Опал были собраны в хвост на затылке, темные глаза покраснели и опухли от слез.
Присутствие зрителей оказалось для меня неожиданным.
- Айрис, - обратилась я к наставнице, - мне нужно побыть с Опал некоторое время, прежде чем пытаться вернуть Тьюлу.
Направляясь к двери, Лист что-то недовольно пробурчал о показухе и рисовке, а Хейс - тот просто молча устремился вон.
- Я тебе нужна? - спросила Айрис.
- Нет.
- У нас мало времени, - напомнила она, покидая комнату.
Я и сама отлично помнила, что преступник по-прежнему бродит на свободе - возможно, присматривая новую жертву. Однако если я заспешу, начну суетиться, ничего толкового не выйдет.
Я попросила Опал рассказать о сестре; запинаясь, она поведала пару историй из раннего детства. Потом сказала:
- Тьюла однажды сделала мне большого стеклянного тигра, чтоб оберегал от дурных снов. - Вспомнив об этом, Опал улыбнулась. - Он их хорошо прогонял, правда. И выглядел как живой. А потом Тьюла стала делать и других зверей из стекла. - Девочка перевела взгляд с неподвижного тела сестры на стража в углу палаты, потом обратно.
Мысли о Тьюле, страх и тревога не давали ей сосредоточиться. Поэтому я заговорила о другом: спросила ее о пути в Крепость. Темные глаза Опал расширились.
- Четвертый Маг подняла нас среди ночи; мы спали как убитые. - При слове "убитые" она вздрогнула, испуганно глянула на сестру. - Я еще толком не проснулась, едва соображала. И вдруг я уже на лошади, и мы несемся во весь дух в темноте. - Опал плотно обхватила себя руками за плечи, словно мерзла. - Когда Тьюлу сыскали, целители тотчас отправили ее в Крепость. А мама с отцом задержались - им надо было найти работников, чтобы следили за печами... да и за нами, детьми то есть, приглядели. А потом уже двинулись следом. Они еще где-то в пути. - Опал зачастила: - Мы их не встретили. Они не знают, что я здесь. Я впервые далеко от дома, и мы только останавливались поесть. Я спала в седле!
Так вот почему Айрис вернулась такая измученная. Даже сегодня у нее по-прежнему видны темные круги под глазами. И понятно, отчего Опал так подавлена - она тоже страшно устала. Пожалуй, лучше нам с ней прогуляться на воздухе. Это я и предложила, однако Опал не желала оставлять сестру. И согласилась, лишь когда я заверила, что с Тьюлой ничего дурного не случится, пока мы чуть-чуть погуляем.
Я показала ей Крепость, провела по самым красивым садам и аллеям. Было тепло, и удивительно легко дышалось. Дни нынче стояли теплые, а вечерами становилось свежо; воистину, сезон похолодания - мой любимый.
Никуда не спеша, мы с Опал вышли за ворота Цитадели. Улицы Крепости ей тоже были интересны. Мы дошли до рынка, и тут же объявился радостный, улыбающийся Фиск. Он провел нас к магазину, где я купила Опал смену одежды, а Фиск с важностью играл для нее роль гида.
Наконец девочка успокоилась, повеселела, и я начала задавать ей более конкретные вопросы. Она припоминала все новые истории, рассказывала их с удовольствием. А я, вытянув нитку магической энергии, соединила наши сознания и таким образом как бы воочию видела все то, о чем повествовала Опал. Я чуяла запах горячей печи на стеклодувной фабрике, ощущала в ладонях крупный песок.
- Когда были совсем маленькие, мы с Тьюлой часто прятались от Мары. Мара - старшая сестра. А мы нашли чудесное местечко, ни за что не догадаешься. Мара до сих пор не знает, где наш бывший, тайник.
Опал живо, припомнила распростертые низко над землей ветви дерева, траву в солнечных пятнах; а я почуяла свежий запах влажной земли.
- Вот оно! - Я схватила девочку за руку. - Думай о нем; удерживай ваше укрытие в сознании. Сосредоточься.
Она подчинилась. Закрыв глаза, я погрузилась в чужое воспоминание. Стебли травы щекотали мне руки, когда я лежала в крошечной ложбинке укрытой за разросшимися кустами. Воздух был напоен сладким ароматом цветущей жимолости. В лучах утреннего солнца сверкали капельки росы. Сомнений не было: вот место, где прячется душа Тьюлы.
- Пойдем.
Махнув на прощание Фиску, я повлекла Опал к Цитадели. У двери в палату Тьюлы стоял страж; он приветственно склонил голову и пропустил нас внутрь.
- Разве мы не подождем Четвертого Мага? И остальных? - спросила Опал.
- Некогда. Я не хочу, потерять картинку. - Взяв Тьюлу за руку, другой рукой я сжала пальцы Опал. - Представь как вы с Тьюлой прячетесь в своем тайнике. Закрой глаза и сильно-сильно сосредоточься. Можешь?
Опал кивнула ее побледневшее лицо напряглось.
Я нащупала сознание Тьюлы. Призраки ее страхов по-прежнему плавали, в пустоте, но они как будто, выцвели и подтаяли. Установив мысленную связь с Опал я тихонько двинулась сквозь сознание Тьюлы вслед за ароматом жимолости.
Призраки мигом набрали цвет, уплотнились и яростно кинулись на меня, не давая пройти. Воздух стал давящим, вязким, как патока. С трудом я отогнала призраков, пробилась сквозь их рой - и сейчас же угодила в колючие заросли. Сучьи цепляли одежду, острые шипы впивались в кожу.
- Уходи, - донесся до меня голос Тьюлы. - Я не хочу возвращаться.
- Твоя семья так ждет! Они скучают.
Колючие лозы обвивали руки и ноги, крепко держали, не позволяя сделать ни шагу.
- Уходи!
Я показала Тьюле воспоминания Опал: то, что пришлось пережить родителям и сестрам, когда она исчезла.
Колючие заросли чуть расступились. Сквозь переплетение ветвей я углядела Тьюлу: она лежала, сжавшись в комок, в своем тайнике - в крошечной травянистой ложбинке под низко склонившимися ветвями.
- Я не могу к ним прийти. Посмотреть в лицо...
- Родителям?
- Ну да. Я делала... всякое такое... Ужасные штуки, чтоб он меня не мучил. - Тьюлу передернуло. - А он все равно терзал.
Колючие цепкие лозы поползли по моим рукам, обвили шею.
- Они тебя любят.
- Разлюбят. Он расскажет, что я делала. Им станет гадко. Я была его рабыней, но плохо старалась. Все получалось скверно. Даже умереть для него не смогла.
Я подавила вскипевший гнев; придет время - и я рассчитаюсь с этим зверем.
- Тьюла, это он, - гадкий и отвратительный. Это он должен умереть. Мать с отцом знают, что он с тобой делал. И они очень хотят, чтоб ты вернулась.
Она лишь крепче вжалась в землю.
- Ты ничего не знаешь. Откуда тебе знать, как это было? Уходи!
- Вот уж нет.
Я задыхалась - лозы безжалостно пережимали горло. Под силу ли мне заново пережить однажды перенесенные муки? Да! Ради того, чтоб отыскать это чудовище, я смогу. Поэтому я открыла Тьюле доступ в собственное сознание, к памяти о Рейяде. Я показала ей, с каким удовольствием Рейяд меня пытал. И как я желала угодить мучителю, чтобы прекратились пытки. И показала ей ту ночь, когда он овладел моим телом, а после я перерезала ему горло.
Тьюла взглянула из-под туго сплетенных рук. Лозы чуть отпустили, я смогла вздохнуть свободней.
- Ты убила своего, мучителя. А мой все еще там - поджидает.
- Значит, он сможет, еще кого-нибудь украсть и сделать рабыней. Что, если в следующий раз ему в лапы угодит Опал?
В ужасе Тьюла вскочила.
- Нет!!!
Я соединила сознание Опал с нашими двумя. Мгновение Опал стояла опешив, растерянно хлопая глазами, затем кинулась к сестре, крепко обняла ее. Обе заплакали в голос. Цепкие лозы-душители опали, колючие заросли ссохлись, рассыпались в прах.
Но и заросшая свежей травой лощинка вскоре утратила цвет, и нас окружили серые призраки - страхи Тьюлы.
- Их слишком много, - сокрушенно прошептала девочка. - Мне от них не сбежать.
Я вытащила из чехла свой посох и разломила на три части, вручила по обломку Тьюле и Опал.
- Ты не одна: мы будем сражаться все вместе.
Призраки бросились на нас - стремительные, упорные, отличные бойцы. Я билась с ними, пока не устали руки; и продолжала биться, пока руки не налились свинцом; но и тогда я не сдавалась. Некоторые призраки исчезли, другие съежились и посветлели, сделавшись почти прозрачными, однако третьи росли и делались все страшнее.
Силы мои были на исходе. Внезапно обломок посоха увяз в одном из призраков. Тот распух в огромное серое облако, поглотил меня. Я закричала от боли - казалось, меня хлещут кнутом.
- Ты слаба. Скажи, что будешь слушаться, - и я прекращу, - прошептал на ухо чей-то голос.
- Нет!
Перепугавшись, я принялась искать помощь вовне. Кто-то вручил мне новый посох, от которого исходили волны мощной энергии. Вновь ощутив себя сильной, я колошматила едва не победивший меня призрак, пока не обратила его в бегство.
Мы отбили атаку - но призраки явно готовились напасть еще раз.
- Тьюла, это лишь первая битва в грядущей войне. Чтобы освободиться от страхов, тебе понадобится время и много усилий. Но мать с отцом и сестры непременно помогут. Ты идешь с нами?
Прикусив губу, Тьюла уставилась на обломок посоха в руке. Опал отдала ей свой, и Тьюла внезапно прижала к груди оба обломка.
- Иду.
Ее сознание наполнилось воспоминаниями детства. Вернулась! Я разомкнула мысленную связь с Тьюлой и Опал. Ощутила огромное облегчение - и провалилась в бездонную черноту.
Очнулась я на каменном полу. Уже в третий раз прихожу в себя на полу в палате. И шевельнуться не могу - сил едва хватает на то, чтобы дышать. Кто-то держит за руки. Крепкие пальцы сжимают мои ладони, согревая своим теплом.
С усилием я разомкнула веки, желая увидеть, кто рядом со мной. И зажмурилась. Должно быть, я сплю. Однако меня настойчиво звала Айрис, и пришлось снова взглянуть на мир. И что же? Рядом сидел мой брат, держа меня за руки, отдавая мне свои силы!
Глава 17
Лист выглядел измученным: у рта и на лбу залегли усталые складки.
- Ты отменно влипла, - сообщил он.
Не позлорадствовал, а именно сообщил. За его спиной я увидела Айрис, Роззу, Хейса и Бейна; все они глядели весьма сердито. Лист выпустил мои руки, но остался сидеть на полу.
Розза смерила его взглядом, недовольно поджав губы.
- Напрасно не дал ей умереть, - упрекнула Первый Маг. - Одной дурой стало б меньше.
- Ну, Розза, это чересчур, - заметил Бейн. - Хотя насчет глупости ты, конечно, права. Элена, детка, зачем ты взялась за это в одиночку?
Я промолчала. Сил не было не то что объяснять, а хотя бы просто думать, подбирать слова.
- Потому что она глупая и нахальная девчонка, - объяснила Розза вместо меня. - Излечив Тьюлу физически, она, видать, вообразила себя могущественным магом, которому все подвластно. Может, в следующий раз эта дурища потребует испытания на звание Магистра? - Розза негодующе фыркнула. - Зато она кое-что поймет, когда мы отправим ее к первогодкам. И сможет изучать основы магии наравне с прочими - за мытьем полов и посуды.
Я бросила взгляд на Айрис, призывая на помощь. Обещанное Роззой наказание было ужасно. Однако Айрис молчала, и видно было, что она мной крайне недовольна. Я попыталась собраться с силами для достойного, ответа, но тут вдруг вскрикнула Опал:
- Тьюла проснулась!
Маги бросились к Тьюле, а я с облегчением прикрыла глаза. Когда я открыла их вновь. Лист по-прежнему был рядом.
- Ты так и осталась упрямой и неуемной, как есть фига-душитель, не умеющая держать себя в узде, - проговорил он. - Видимо, жизнь в Иксии тебя мало изменила. - Лист поднялся и на нетвердых ногах подошел к остальным, которые толпились возле Тьюлы.
Что он хотел сказать? Не изменилась - это хорошо или плохо? Кто его разберет... Меня оторвал от размышлений резкий голос Роззы: она забрасывала Тьюлу вопросами о преступнике, однако девочка не отвечала. Я съежилась: ей же не по силам этот допрос! Слава судьбе, вмешался Бейн:
- Дай ей время прийти в себя.
- Нам нужно спешить, - отрезала Розза.
Затем раздался слабенький дрожащий голосок:
- Что это за люди? Где Элена? Я ее не вяжу.
- Она здесь, - ответила Опал. - Она просто ужасно устала, когда помогала тебе.
- Хейс, позовите санитаров - пусть отнесут эту дуру в другую палату, - велела Розза. - Она сегодня уже довольно навредила.
Хейс двинулся было к двери, но Тьюла неожиданно возразила:
- Нет. Это вы, уходите. Я вам ничего не скажу. Элена пусть останется. Я буду говорить только с ней одной.
Маги раздраженно заспорили между собой, но в конце концов Розза уступила и согласилась, чтобы в палату принесли койку для меня. Когда ее доставили, Хейс и Айрис вдвоем подняли меня с пола и без всяких церемоний взвалили на матрас. Айрис по-прежнему не вымолвила ни слова; уж лучше бы ругалась, что ли.
- Детка, - сказал Бейн Тьюле, - я понимаю, что ты напугана. Ты очнулась - а кругом чужие люди. - Он представился сам, представил Айрис, Роззу и Листа. - Надо рассказать о том, как тебя похитили, Первому Магу и Листу. Они отыщут преступника.
Тьюла натянула простыню до подбородка.
- Я расскажу Элене. Только ей. Она с ним сладит. Раздался резкий, царапнувший, как наждак, смех Роззы.
- Да она даже говорить не в состоянии! Войди сюда тот негодяй, он бы убил вас обеих. - Она решительно тряхнула головой. - У тебя мысли путаются, не иначе. Завтра утром я снова приду, и ты расскажешь мне все, как было. Лист, идем.
Первый Маг направилась вон из палаты, а Лист беспрекословно последовал за ней.
Хейс выставил из палаты остальных. Дверь закрылась, но я еще слышала, как Бейн советовал Айрис поставить на ночь второго стража. Отличная мысль, кстати: явись к нам Гоэль, он без труда выполнил бы свою угрозу.
Сознавая собственную беспомощность, я почувствовала, как по спине пробежал холодок. Тьюла тоже боится. К тому же она обещала мне все рассказать; как это взять на себя? Я едва-едва избавилась от собственного призрака, а тут - новые, от Тьюлы... И надо признать, что Рейяд так и не ушел окончательно, он по-прежнему имеет пусть небольшую, но власть. Чуть только меня посещают сомнения, Рейяд тут же является в ночных кошмарах. Или он сам их приносит? А может, это я его вызываю?
Желая отвлечься от неприятных мыслей, я попыталась набраться сил для разговора с Тьюлой. Ничего не вышло - я была настолько измучена, что тут же провалилась в глубокий сон без сновидений.
Утром я почувствовала себя лучше, однако встать с постели не смогла - с трудом лишь села. Осведомилась, как дела у Тьюлы.
Она закрыла глаза, коснулась пальцем виска:
- Приходи.
Я с сожалением вздохнула:
- У меня не хватит сил.
- Может, я помогу? - с порога спросил Лист.
- Нет! Уходи, - в испуге Тьюла вскинула руки, загородила лицо.
- Если не будешь разговаривать со мной, придет Первый Маг и сама узнает все, что нам необходимо.
Тьюла в растерянности глянула на меня, взглядом спрашивая совета.
- Это очень неприятно, - сказала я. - Почти так же скверно, как попасть в лапы к тому негодяю. Можешь поверить: я-то знаю.
Лист потупился; я надеялась, что ему стыдно. Почему он помогал мне вчера? Куда подевались его глумливая усмешка и высокомерие? А ведь я совсем не знаю этого человека...
Да что там гадать! Я прямо спросила:
- Почему ты вчера мне помогал?
Он нахмурился было, но затем вздохнул, сердито сдвинутые брови разошлись.
- Мать бы меня убила, если б я позволил тебе умереть.
Неубедительно. Он повернулся к Тьюле, но я не отставала:
- А на самом деле - почему?
В его светло-зеленых глазах полыхнула ненависть. И тут же потухла, словно кто-то загасил свечу.
- Я не мог просто стоять и смотреть - и потерять тебя снова, - прошептал Лист.
А потом вдруг его ментальная защита исчезла, и я услышала мысли Листа. "Я по-прежнему тебя ненавижу".
Меня удивило оказанное доверие. А злобное "ненавижу" ничуть не встревожило. Любое чувство - пусть даже, ненависть - лучше, чем полное равнодушие. Может быть, это первый камешек моста, который со временем будет между нами наведен?
- Что он сказал? - спросила Тьюла, не разобрав его шепот.
- Лист хочет тебе помочь. Он - мой брат. Без него не удалось бы тебя вернуть. Если мы хотим найти преступника, без Листа не обойтись.
- Но он увидит... узнает... - Тьюла смолкла, стиснула руки, закрывая лицо.
- Я уже знаю, - отозвался Лист.
Он отвел ее руки от лица - настолько мягко и бережно, что я изумилась. На память пришли слова матери о том, какой удивительной магией владеет мой брат. Она говорила, что он содействует в раскрытии преступлений: чувствует, виновен человек или нет, помогает вспоминать подробности событий. Глядя на него сейчас, я испытала острое желание узнать побольше о нем самом и его магическом даре.
- Нам обязательно нужно найти преступника. Пока он, не успел похитить другую девочку, - негромко произнес Лист.
Тьюла сухо сглотнула, прикусила губу. И, наконец решившись, кивнула. Лист встал между нашими койками, взял Тьюлу за руку, вторую руку протянул мне. Наклонившись вбок, я дотянулась, схватила его теплые пальцы. Затем, черпая его энергию, установила мысленную связь с Тьюлой.
В ее сознании мы вдвоем оказались возле печи, сложенной из серого камня. В печи гудел огонь, и так же громко гудела и ревела вокруг нас энергия Листа.