В отличие от Лей-Кули, меня за нашу вылазку не ругали, хоть я и пыталась убедить Кир-Кули и его сестрицу, что виновата во всем сама. Мы просто не знали, что ходить за пределы шарту настолько опасно. А незнание в купе с юношеским авантюризмом приводит, порой, к печальным последствиям. Аше-ара была слишком уверена в своих силах. Почти так же, как и похитивший меня гай.
А самоуверенность, как известно, ослепляет и заставляет совершать ошибки. Вот и Лей-Кули, переключив внимание на подосланных к ней мальчишек, не распознала в "дяде" фальшивку. А тот, в свою очередь, упиваясь собственной безнаказанностью, не разглядел в Кир-Кули сильнейшего, способного управлять пространством, временем и... чужим разумом. За что и поплатился.
Аше-ар специально маскировался, отвлекал гая разговорами и бескровным поединком. Он выжидал, выискивая брешь в магической защите противника, и, лишь найдя искомое, раскрыл все карты. Как же все-таки хорошо, что Кир выследил меня по келю, догнал нас и, победив Многоликого, сумел открыть портал из его города! Если б не он... даже подумать страшно, чем бы закончился для меня тот роковой поход за шмотками.
Вот только винить в этих злоключениях одну Лей все равно было нечестно. И все же пришлось смириться с решением старших, особенно когда Лирэн сказала, что дочь еще за свои цирковые приключения не ответила. Что ж, в отношения отцов и детей (в смысле, матерей и их непоседливых отпрысков) я лезть не стала. Сами разберутся, ясно ведь, что не впервой.
- Еще вина, принцесса? - глядя, как я кручу в руках недопитый бокал, предложил блондин.
Посмотрев на рубиновую жидкость на дне, кивнула. Алкоголь согревал и расслаблял, дарил телу легкость, а языку болтливость, но мне сейчас именно это и было нужно. Потому что последние полдня я мечтала об откровенном разговоре и... о поцелуе. Хотелось проверить собственную реакцию на близость настоящего Кир-Кули, а еще - стереть из памяти то неприятное чувство, которое испытала в подвале. Но вот подойти к хмурому аше-ару с подобной инициативой - решимости не хватало. А хорошее вино - это своего рода допинг и одновременно оправдание для всяких чересчур смелых поступков.
Кир-Кули разлил напиток по бокалам и, пригубив немного, уставился на пурпурное небо с подсвеченными золотом облаками. После недавних событий аше-ар выглядел усталым, и меня при взгляде на него начинала мучить совесть. Вроде и случайно все вышло, но... сидели бы дома с его племянницей - ничего бы не случилось! Опустив голову, я вновь принялась вертеть уже полный бокал.
- Осторожней, айка, платье обольешь, - то, что он улыбается, я поняла по голосу. - А походы за новыми у вас с Лей... плохо заканчиваются, - не скрывая иронии, добавил блондин.
Вскинув голову, посмотрела на него.
- Извини, мне, правда, жаль, - сказала, глядя на серебристые искорки в голубых глазах мужчины. Серебристо-голубых, словно озерная лазурь, покрытая зимней изморозью.
- Да ладно, сам виноват, - усмехнулся блондин. - В следующий раз запру тебя получше и без этой мелкой заразы с ш-ш-шилом в одном месте, - перешел на шипение он, и, решив сменить щекотливую тему, я спросила первое, что пришло в голову:
- А почему у тебя цвет силы не такой, как у сестры и племянницы? И глаза... Скоро как мои станут. Это как-то связано со мной или нет?
- Не знаю, - честно признался мужчина. - Ашенсэн считает, что серебро - это восьмой уровень силы для мага жизни. На данный момент, насколько мне известно, такая масть только у меня. А глаза, ты же знаешь, у аше-аров они являются прямым отражением цвета магии. Потому и серебро. У тебя же, - он, протянув руку, приподнял мое лицо за подбородок и задумчиво проговорил: - суть твоих внешних изменений мне вообще непонятна. Может, вампиры класса "Эр" все были блондинами с серебристой радужкой?
- Может, - выдохнула я, вцепившись в несчастный бокал.
А все потому, что Кир-Кули так и не убрал руки от моего лица. Более того, разглядывая меня на предмет повышенной серебристости, он чуть поглаживал большим пальцем по моей щеке. И от этой, казалось бы, невинной ласки, я пьянела сильнее, чем от его хваленого вина.
Не выдержав, прикрыла глаза и потерлась щекой об его руку, словно кошка, которая ластится к хозяину, и тут же получила порцию вожделенной ласки. Меня погладили по волосам, осторожно забирая другой рукой несчастный бокал из дрожащих пальцев. Заправили за ухо выбившуюся из косы прядь, и, придвинувшись ближе, поцеловали в макушку. А потом, пересадив меня с крыльца к себе на колени, аше-ар мягко обнял за талию и, коснувшись губами моего виска, прошептал:
- Чудо ты мое непослушное, - его дыхание приятно согревало кожу, шевеля серебристые завитки волос возле моего уха. Ум-м-м, хорошо-о-о... Но и волнительно ведь!
- Чудовище, - не в силах избавиться от глупой улыбки, поправила его я. И, расслабившись в таких сильных и надежных мужских руках, едва слышно мурлыкнула.
- Еще и с кошачьими повадками, - насмешливо фыркнул он.
- Не с кошачьими, а с айкиными, - напомнила я и демонстративно пощелкала своими новыми коготками. Мол, царапучая и кусачая, как истинная Селена.
- Кстати, об этом, - перехватив мои пальцы рукой, Кир-Кули осторожно потрогал серые ногти и уважительно присвистнул: - крепкие, острые, и очень похожие на те, что были у Ийзэбичи до потери когтя дракона. Как именно ты ими обзавелась?
Я напряглась и даже села ровнее, отстранившись от мужской груди, к которой так приятно было прижиматься. Про коготь дракона слышала от мужчин, но не так и много. Пока Карури изображал моего возлюбленного, он прятал это украшение под перчаткой, а потом я его просто выпила вместе с большей частью драконьей энергии жизни. Из чего все сделали вывод, что кристалл-симбиот, коим и являлся "коготь" в основе своей тоже состоял из энергии. Но то, что эта зараза ни с того ни с сего проявилась в моем теле - было полной неожиданностью. Причем в моем случае стальными ногти стали на обеих руках, а не на одной, как у Ийзэбичи.
- Многоликий меня головой об дверь ударил, - по-новому глядя на собственные ногти, сказала я. И тут же почувствовала, как напрягся мужчина, на коленях которого продолжала сидеть.
- Надо было все-таки убить гада, - не скрывая злости, проговорил аше-ар.
- Да не, он не специально, рефлексы сработали. Да и... было за что.
- За что же? - сквозь зубы, процедил блондин.
- А я ему чуть язык не откусила, когда мы целова... - без задней мысли начала отвечать я, и тут же запнулась, чувствуя, как сжимается его правая рука на моей талии, в то время, как левая крепче стиснула мои пальцы. - Кир, больно, - сказала, нахмурившись. Хватка ослабела, но мрачное выражение белого лица на добродушное меняться не спешило. - Между прочим, он был полной твоей копией, - добавила в свое оправдание, ибо непонятно почему начала чувствовать себя виноватой. Хотя... за что бы?!
- Хочешь сказать, что это ты как бы со мной в том подвале целовалась? - иронично уточнил он. - И как? Понравилось? - его губы улыбались, но я чувствовала, что мужчина раздражен.
- Совсем нет, - поморщившись, как от дольки лимона, призналась ему.
- Неужели я так плохо целуюсь? - с наигранным разочарованием вздохнул он.
- Ты - не знаю, а он... мерзко, - я снова скривилась, всем своим видом демонстрируя отвращение.
- Та-а-ак, - протянул аше-ар, выпуская из захвата мои руки, - придется восстанавливать загубленную репутацию, - он повернул мою голову, вынуждая смотреть на него.
- Т-ты... ты чего? - разволновалась я.
Близко! Слишком близко... и никакого вина не надо, чтоб за считанные секунды опьянеть и осмелеть. Я невольно облизала вмиг пересохшие губы. Кир-Кули шумно выдохнул и, подавшись вперед, прошептал прямо мне в уста:
- Целоваться будешь?
- А? - выдала я в лучших традициях пропавшего дара речи.
- Понятно, - я буквально чувствовала его улыбку. Так сладко, совсем рядом и... никакой инициативы с его стороны. Вот же... змей искуситель! Ну и ладно, ну и пусть, ну и... сама поцелую. Переполненная решимостью, запустила руки в его распущенные волосы, обняла за шею и...
- Вот так вот значит, да? Наслаждаешься жизнью и бабами? - голос, посмевший лишить меня долгожданного поцелуя, был незнакомый и мужской.
Резко отпрянув от своего жениха, я чуть не свалилась с крыльца, но аше-ар вовремя успел меня схватить и усадить обратно к себе на колени. Еще и обнял покрепче, давая понять всем присутствующим, что отпускать меня не собирается. Покраснев то ли от смущения, то ли от стыда за комичность собственного поступка, я мрачно уставилась на гостя. Белокожий, остроухий, голубоглазый - тоже аше-ар, и, судя по некоторым характерным чертам, явно из этой семейки.
- И тебе вечер добрый, Мий-Кули, - подтвердил мои догадки Кир, в чьем голосе ленивая ирония как-то сильно смахивала на скрытую угрозу. То ли визитер моему жениху не сильно нравился, то ли его, как и меня, взбесило то, что нам помешали.
- Добрый? - буквально выплюнул это слово парень, в чьем левом ухе красовалось семь серебряных колец. Лет триста ему, значит, не больше. А по аше-аровским меркам это ведь не много. - Для тебя, скотина, добрый! А для других - нет. Это ведь ты... ты должен был выполнять ее приказ и сторожить пленника. Что? - с ненавистью глядя на Кира, воскликнул он. - Удивлен, что я все знаю, дядя? Думал, я такой наивный дурачок, да? А я знал, всегда знал... Просто не хотел, чтобы она волновалась! А ты, - его острые клинки с тихим шелестом покинули ножны, - Ты предал ее и теперь милуешься тут с этой человеческой швалью! Из-за тебя она умер-р-рла, - перешел на рык злой, как черт, мальчишка. - Я тебя вызываю, Кир из рода Кули! - торжественно провозгласил он и застыл напротив висящего в воздухе шарту, глядя снизу вверх на того, кого считал виноватым в смерти какой-то загадочной "Ее". - Или с равным кишка тонка сойтись в смертельном бою, а, дядя? Ты ведь только женщин можешь убивать... притом желательно исподтишка и чужими руками, - лицо Мий-Кули искривила брезгливая гримаса.
- И то верно, - немного помолчав, проговорил мой жених. - Такого глупого молокососа, как ты, убивать я не стану, разве что... выпорю, - и, демонстративно чмокнув меня в щеку, ласково попросил: - Айка, маленькая моя, ты не одолжишь ту плеть, что подарил тебе Сэн на день рождения?
Про то, как мне ее дарили, я не помнила, но о наличии вышеупомянутого предмета в шарту Кир-Кули, знала. Даже рассматривала и щупала эту миниатюрную плеть, когда разбирала свои вещи в надежде, что они помогут мне вернуть память.
- Зоя, принеси плеть, - все так же ласково, но с чуть большим нажимом произнес аше-ар.
И я, хмуро взглянув на стоящего внизу Мий-Кули, встала. В том, что меня пытаются отослать под благовидным предлогом, сомнений не было. Но и спорить с Киром прилюдно я не хотела. В конце концов, ему виднее. Одарив жаждущего расправы блондинчика мрачным взглядом, вошла в приветливо открытый дверной проем белоснежного шарту и, только сделав несколько шагов по коридору, поняла, что дверь за мной тихо закрылась. Так, значит! Кто-то решил осуществить свою угрозу и "запереть меня лучше"?
Прошла в комнату, которую блондин называл моей, взяла с кресла плеть и, щелкнув ею себя по колену, дабы усмирить немного разбушевавшееся недовольство, отправилась обратно. Естественно, дом меня не выпустил. Постояв немного и позлившись, решительно сняла браслеты и, пакостно улыбаясь сообщила шарту о том, что если он не откроет сейчас же дверь, с меня станется выпить всю его энергию жизни.
Но вместо ожидаемой капитуляции, мне предоставили зеркальный экран на полстены, в котором отражалось то, что происходило снаружи. Все как положено: видео, озвучка... даже запахи улицы были в наличии. Сзади незаметно подъехало большое белое кресло - шарту предлагал сесть и насладиться зрелищем, не мешая своим присутствием хозяину и его младшему родственнику выяснять отношения.
А выяснение это развивалось стремительно и отнюдь не мирно. Мягко спрыгнув с крыльца, Кир-Кули, обошел племянника по дуге и спокойно так поинтересовался:
- Значит, гая Белоснежная мертва?
- Твоими стар-р-раниями, - прорычал парень, настороженно следя за каждым движением старшего родственника.
- Скорей уж, моими молитвами, - усмехнулся тот.
Это стало сигналом для влюбленного балбеса. Рванувшись с места, он налетел на своего дядю с явными намерениями, если не заколоть его, то, как минимум, порезать на ленточки. Кир же каким-то непостижимым образом умудрился не только ускользнуть из-под удара, но и двинуть Мию в челюсть кулаком. Кинжал старший аше-ар не доставал принципиально, всем своим видом показывая мальчишке, что тот ему не ровня. А зря.
Новая атака племянника напоминала фейерверк из искрящихся молний, и к магии они не имели никакого отношения. Парень так быстро и яростно наносил удары, что разрезающие воздух лезвия начали походить на сверкающие плети. Уклониться от них было просто невозможно. И белую кожу Кир-Кули вскоре украсили алые разводы. Я же, перестав на время дышать, услышала неприятный скрежет и звук лопнувшей плоти. И только спустя несколько секунд... несколько долгих и мучительных секунд отчаяния, поняла, что серьезно ранен не мой жених, а кресло, обивку которого я от волнения вспорола собственными ногтями.
Поединок же продолжался. И на этот раз Кир не стал пренебрегать оружием. Летели искры от скрещенных клинков, капли крови жутким узором ложились на белесую траву, развевались пряди длинных волос, движения мужчин смазывались, и оба противника словно становились единым целым. Это так напоминало недавнюю схватку с Многоликим и... абсолютно не соответствовало ей. Там была игра на публику, попытка гая покрасоваться. Тут же прямо в воздухе витало страстное желание племянника прикончить собственного дядю. Но, как же так?! Кули, мать их Кей за ногу! В голове сам собой всплыл образ девушки из сна. Вот одно слово... Отчаянные!
Ждать, пока эти больные на всю голову родственники друг друга покалечат, я не стала. Прикрыла глаза и раскинула в стороны теневые щупальца, пытаясь пробиться сквозь стены "живого" дома и дотянуться до аше-аров. Ломая щит Многоликого несколько часов назад, я как ни странно неплохо насытилась, и обычной вампирской жажды, которая бывала при снятии браслетов, сейчас не испытывала. И, несмотря на то, что энергия шарту все же привлекала мою хищную сущность, я старалась не навредить "живому" дому.
У меня почти получилось дотянуться до светящихся силуэтов, которые я прекрасно "видела" сейчас даже сквозь мерцающие стены шарту, как вдруг на плечо опустилась чья-то холодная рука. Подпрыгнув в кресле от испуга, я резко обернулась и... встретилась взглядом с главой рода психов, на которой висел нехилый такой пласт защитных чар. М-да... эту так просто в спячку не отправишь. Пока я щиты ее ломаю, она сама меня в морг со свернутой шеей отправит.
- И что это ты собралась сделать, невеста? - вздернув серую, как у брата, бровь, полюбопытствовала женщина.
Я открыла рот, закрыла, потом снова открыла и выдала то, что говорить вовсе и не собиралась:
- А как вы сюда попали?!
- Шарту Кира впустил, - чуть улыбнувшись, ответила гостья.
- Но почему вы тут, а не... - я мотнула головой в сторону стены, на которой транслировался прямой эфир с улицы.
- Потому что там разберутся и без меня, - тоже посмотрев на экран, сказала аше-ара, а, немного помолчав, добавила: - И без тебя тоже, невеста.
- Но это же может закончиться убийством, - пробормотала я растеряно. - А мне ведь ничего не стоит обессилить их и отправить в спячку.
- Девочка, - Лирэн-Кули как-то странно на меня посмотрела прежде, чем продолжить, - я, конечно, понимаю, что ты очень сильна и все такое... Но помогать своему мужчине, когда ему твоя помощь не требуется, это по меньшей мере оскорбительно.
- Моему мужчине? - еще больше растерялась я. - Но... я хотела... Мий-Кули... он...
- О, бездна! - на этот раз глава рода Кули откровенно расхохоталась. - Это ты сына моего спасать надумала, что ли? А что Кир может проиграть, даже мысли не допускаешь? - я неуверенно кивнула, и она, утирая выступившие от смеха слезы, сказала: - Добрая ты душа, сейлин. Такие долго не живут, - и, видя мой испуг, сменила тему: - Мои дети немного отбились от рук, посчитав себя взрослыми и самостоятельными. Они оба заслуживают урока. И, если для Лей это домашний арест, то для Мия, - женщина обошла кресло и, сев на широкий подлокотник, уставилась в "экран", - для него этим уроком будет хорошая взбучка от Кир-Кули.
- И вам его ни чуточки не жаль? - осторожно спросила я, думая о том, что своего ребенка ТАК воспитывать точно не позволю.
- Жизнь - штука жестокая. А Мий... он сам бросил вызов, - пожала плечами мать мальчишки. - Сам теперь и получает.
Парню и, правда, было туго. Дядя, перестав играть с ним, как кот с агрессивно-настроенным мышонком, превратил одежду племянника в несколько коротких тряпочек, добавил пару глубоких порезов на его белом теле, выбил один из ножей и, завалив парня на землю лицом вниз, уселся сверху. Руку зло сопящего соперника, в которой тот сжимал второй клинок, Кир крепко прижал к земле коленом, вырвал оружие из неестественно выгнувшихся пальцев и, откинув его подальше, загнул обе конечности Мий-Кули за спину.
Судя по характерному хрусту, без переломов не обошлось. К гордости парня скажу, тот только поморщился и зубами скрипнул, ничем больше не выдав собственную боль. Я невольно покосилась на его мать, но та безмятежно улыбалась, глядя это страшное "кино". Мне же было сильно не по себе. Кир тем временем, схватив племянника за волосы, оттянул его голову назад, приставил к шее свой испачканный кровью кинжал и, заглянув в его злющие глаза, заговорил:
- Я прекрасно понимаю, Мий, твои чувства. Ты молод, несдержан, и, как и многие юнцы, готов идти на поводу у собственных чувств. Потеряв женщину, которую якобы любил, ты ищешь виноватых...
- Наш-ш-шел уже! - зашипел племянник, но дядя перебил:
- И ты, конечно же, знаешь о делах своей...
- Не тебе ее судить! - гневно воскликнул раненый, отчаянно дернувшись. Но вырваться из захвата ему не удалось.
- Я и не сужу, мальчик. Совсем нет, - усмешка старшего аше-ара была на редкость неприятной. - Во многом я даже понимаю Белоснежную. Путь к власти всегда усеян трупами, даже если они глубоко закопаны под аккуратными плитами красивой аллеи. И на ее месте, возможно, я действовал бы даже жестче, но... - он сделал паузу, глядя на Мий-Кули. - Мне эта тварь доставила кучу проблем, мне и всему моему роду.
- Кули сами напросились! - огрызнулся парень, сплюнув кровь.