– Мне было приятно, – мягко успокоила ее Сэм. – К тому же у вас день рождения. И я чудесно провела время, у вас очаровательные сыновья. Одной их воспитывать непросто, я рада, что вы смогли немного отдохнуть.
Мэнди растерянно заморгала.
– Я нечасто сталкиваюсь с таким пониманием…
Сэм улыбнулась:
– Я ведь фотограф, встречаюсь с огромным количеством людей и знаю множество разных жизненных историй. – Она подула на свой ноготь и потерла его о футболку. – Это делает меня мудрее, юный падаван.
Мэнди рассмеялась:
– Если вы Йода, то сколько же лет мне?
Сэм не смогла сдержать смех.
– Вы ровесница моего старшего брата, я полагаю. А он… уже очень древний.
Мэнди кивнула:
– Вы мне нравитесь. Может, останетесь на ужин? Хотя, пожалуй, вам бы хотелось побыть наедине с Ником.
– Если праздничный торт не шоколадный, я с удовольствием останусь, – ответила Сэм. – И обещаю помыть посуду.
– Договорились. Хотя я люблю именно шоколадные торты. Но вы мне нравитесь.
Сэм улыбнулась:
– Если вы похожи на брата и сыновей, я уже вас люблю.
– У вас необычная прическа, вам очень идет. Вы можете себе ее позволить.
– Спасибо. Но я стригусь не ради стиля или моды.
– Тогда зачем?
– Ник вам не рассказывал? Я отдаю волосы на парики для детей, перенесших химиотерапию.
– Правда? Зандер тоже потерял все волосы после лечения.
– Да, это неприятные последствия, но он молодец. И вы молодец, благодаря вам он не чувствует себя не таким, как остальные дети.
– Надеюсь.
Сэм заметила, как заблестели ее глаза, и обняла Мэнди за плечи:
– Простите, я не хотела вас расстраивать.
– Вы не виноваты, просто ваши слова застали меня врасплох. Я никогда не встречала человека, который бы пожертвовал волосами с благотворительными целями. Возможно, в будущем и я могла бы это сделать, – задумчиво произнесла Мэнди.
– Моя сестра учительница. Все ее коллеги так поступают, и мы решили к ним присоединиться.
Мэнди кивнула:
– Да, я тоже смогу.
– Если не хотите начинать одна, присоединяйтесь к нам. Мы делаем это каждые два года, когда волосы достаточно отрастают.
– Я подстригусь на следующей неделе, – решительно произнесла Мэнди. – А через два года я буду с вами.
– Отлично.
Сэм очень понравился ужин с семьей Ника. Они ели пиццу, чесночный хлеб и праздничный торт. Потом он отвез ее домой.
– Спасибо тебе, – сказал он, когда они вышли из машины у ее дома. – Ты была великолепна.
– Я чудесно провела время. И канатная дорога мне понравилась. И водный бой.
– И мне.
Сэм поцеловала его.
– Ты не представляешь, сколько мам не сводили с тебя глаз.
– А ты видела, как смотрели в это время на тебя папы? – в тон ей произнес Ник. – Видно, что ты любишь детей. – Он помолчал. – Может, это не вовремя, но я хочу спросить, хотела бы ты иметь своих в будущем?
– Возможно. – Она должна решиться и спросить его тоже. – А ты?
– В будущем – да. Я хотел их пять лет назад, но бывшая жена возражала.
– Вы поэтому развелись? – Сэм испугалась вопроса и зажала рот рукой. – О, извини. Можешь не отвечать.
– Все в порядке. Нет, не из-за этого. В некоторой степени причина в моей работе.
Сэмми посмотрела ему в глаза и поняла, что это не единственное, что привело к расставанию, но настаивать не стала.
– Прости, – повторила она.
– Ты же в этом не виновата, не стоит извиняться. – Ник наклонился к ней и поцеловал в губы. – Но нет худа без добра. Ведь мы с тобой встретились.
Ник определенно хочет иметь детей, а она, может быть, не в состоянии родить. Ей надо подумать и решить наконец, как начать разговор и признаться.
– Я бы тебя пригласила, но…
– Тебе завтра рано вставать? Даже в воскресенье?
– Это недостаток моей работы. Я никогда не знаю, когда буду отдыхать, а когда нет.
– Да, конечно. Позвони мне потом, хорошо? Подумаем, чем заняться, когда оба будем свободны.
– Конечно. – Она провела рукой по его щеке. – Спасибо, что позволил мне провести день с вами.
– Я был этому очень рад, – улыбнулся Ник.
* * *
Позже в тот же вечер Нику позвонила Мэнди.
– Мне Сэмми очень понравилась и мальчикам тоже, – заявила сестра. – Они до сих пор только о ней и говорят.
– Хм. – Ник знал, что она позвонила не только для этого. – Она совсем не похожа на Наоми, которой в голову бы не пришло играть с мальчиками в водный бой.
– Да, Наоми вообще старалась не подходить к ним близко.
– Конечно, она бы не стала так себя вести. Знаешь, что они втроем набросились на меня?
– Ничего страшного, ты же большой мальчик, – парировала Мэнди со смехом. – Я серьезно, Ник, Зандер говорит, что Сэм классная. Они разговаривали в парке, и она сказала ему что-то такое, отчего его отношение к болезни поменялось.
– У сестры Сэм был рак.
– У той, которая отдает волосы на изготовление париков?
– Да.
– Не сомневаюсь, Сэм была рядом. – Мэнди выдержала недолгую паузу и продолжила: – Ник, я знаю, как ты относишься к серьезным отношениям, но Сэмми совсем другая.
Он и сам это понимал.
Но иногда в ее глазах он видел нечто, заставляющее задуматься. Она будто скрывала от него что-то. И еще он не был уверен, что она испытывает к нему те же чувства, что он к ней.
Хватит ли у него духу опять рискнуть?
И будет ли это честно по отношению к Сэм? Ведь он знает, что у него не очень хорошо получается сохранять долгие и серьезные отношения.
Глава 9
На неделе Сэм с подругами устроили ужин с пиццей. Были приглашены Клэр, Эшли и сестра Сэм Дженни. В итоге она рассказала им о том интервью, которое дала Бену, и призналась, что познакомилась с семьей Ника.
– Ты сказала ему о ноге? – прямо спросила Клэр.
– Я несколько раз пыталась, честно, – принялась оправдываться Сэм. – Но каждый раз мне становилось страшно и я пасовала. Что будет, если он разозлится оттого, что я так долго скрывала от него правду? Особенно учитывая достаточное количество шансов признаться.
– Думаю, он вполне может расстроиться из-за того, что ты не начала разговор раньше, – сказала Дженни. – Но он разумный человек и поймет, как тяжело тебе было сделать шаг. В итоге все будет хорошо.
– Хм, – скривилась Сэмми, она не была так уверена.
– Сэм, ты не узнаешь, какова будет его реакция, пока не скажешь. – Эшли коснулась ее руки. – Поговори с Ником.
– Обещаю сделать это, когда вернусь из Нью-Йорка на следующей неделе.
Она была уверена, что сможет.
Однако она не учла, что, подойдя к выходу в зал прилета, она первым делом увидит встречающего ее Ника. Это было так неожиданно, что Сэм растерялась.
Он взял ее чемодан и самый тяжелый кофр с аппаратурой.
– Как прошел полет?
– Все хорошо. – Сэм посмотрела на него и нахмурилась. – Подожди, а ты что здесь делаешь?
– Судебное заседание закончилось к ланчу, и у меня появилось свободное время. Я подумал, что мог бы отвезти тебя домой.
Сэм понимала, что он хитрит, ведь между заседаниями он должен работать над документами, ни о каком свободном времени не может быть речи. Он специально отложил дела, чтобы приехать в аэропорт.
– Ты поела в самолете?
– Да, сэндвич, так что я в порядке.
Ник краем глаза оглядел ее с головы до ног.
– Я никогда раньше не видел тебя в деловом костюме с юбкой.
– Мне не нужно всегда быть одетой официально. – Сэм порадовалась, что на ней плотные колготки, это давало возможность избежать ненужных вопросов.
– Я не то хотел сказать, просто обычно ты в черных брюках. – Он наклонился и поцеловал ее. – Ты замечательно выглядишь. Я очень соскучился.
– И я тоже, – улыбнулась Сэм.
Они погрузили вещи в машину и поехали к ней.
– Зайдешь на кофе? – спросила она у подъезда.
– С удовольствием.
Сердце забилось сильнее. Она ведь давала себе слово сегодня все ему рассказать. Это даст Нику шанс уйти и никогда не вернуться, как сделал когда-то Брин.
Войдя в дом, Сэм скинула жакет и принялась готовить кофе, прокручивая в голове много раз продуманные фразы.
"Ник, мне надо кое-что тебе сказать. Не волнуйся, ничего страшного не происходит, просто очень давно, почти в другой жизни, у меня была остеосаркома, но сейчас я здорова".
Ник подошел сзади и обнял ее, в этот момент все слова вылетели из головы.
Она прижалась к нему, наслаждаясь волнующим теплом его тела.
– От твоих поцелуев у меня кружится голова, – прошептала она.
– И у меня тоже. Сэмми, я понимаю, что, возможно, тороплю события, но хочу признаться, что никогда не испытывал тех чувств, которые испытываю рядом с тобой. Даже… – Он тряхнул головой. Наверное, вспомнил о бывшей жене. – Это смешно, конечно. В суде со мной никогда такого не бывало, я всегда знаю, что и когда сказать, а сейчас… Сэм, я очень хочу тебя. Прямо здесь, сию минуту. У меня нет другого желания, как отнести тебя в спальню.
Его слова оказывали на нее необъяснимое воздействие, словно околдовывали, она медленно теряла способность мыслить здраво. Она сама в жизни не испытывала такого влечения к мужчине. Как можно ему сейчас отказать? Сэм не могла думать ни о чем другом, лишь о том, как сказать, что и она тоже мечтает об этом.
– Тогда чего же ты ждешь? – хрипло произнесла она.
Ник счастливо ей улыбнулся и подхватил на руки.
Когда он положил ее на кровать, сердце забилось так сильно, что она с трудом смогла произнести:
– Шторы.
Сэм заставила себя встать, задернуть гардины и включить лампу на прикроватной тумбочке.
Ник раскинул руки.
– Я весь твой, милая, делай со мной что хочешь.
По телу пробежала дрожь. Она в жизни не желала мужчину так страстно. Руки затряслись, когда она принялась расстегивать его сорочку. Ник действительно был очень красив. Она погладила его по груди, с наслаждением ощущая рельеф мышц.
– Когда я фотографировала тебя для календаря, я мечтала сделать несколько снимков для себя.
– Да? – В глазах его появилось любопытство.
– Где-нибудь на зеленой поляне.
– И в какой одежде?
Сэм усмехнулась:
– В одежде греческой статуи.
Ник приподнял голову.
– Только с фиговым листком?
Сэм рассмеялась.
– Никаких листков. У тебя великолепное тело.
Он нахмурился.
– Ты же говорила, что видишь во мне лишь модель.
– Но ведь сейчас это не так. Теперь передо мной любовник.
– Это хорошо, – просиял Ник и поцеловал ее. – Мне не терпится узнать, что ты любишь, отчего ты улыбаешься, а когда взлетаешь к звездам от наслаждения.
– Мне уже нравятся твои желания.
Сэм быстро расстегнула блузку, позволяя Нику увидеть грудь, скрытую кружевным бельем.
– Мне очень нравится.
– Прекрасно.
Сэм потянулась к его ремню. Ник скинул ботинки и носки.
– Не кажется, что мы не в равном положении, мисс Томпсон? – ухмыльнулся он.
– Я вся твоя, – улыбнулась она, разводя руки в стороны. – И как ты еще сказал? Да, делай со мной все, что пожелаешь.
Глаза его вспыхнули таким жаром, что едва не обожгли ее.
Ник расстегнул ее юбку и отбросил к своим брюкам.
И тут внезапно к ней вернулось здравомыслие. Ощущение было таким, будто кто-то подошел сзади и вылил на нее ведро ледяной воды.
Она должна сейчас остановиться.
Она не сможет перед ним раздеться. Не сейчас. А может, и никогда.
В голове калейдоскопом пронеслись сцены из прошлого: отвращение в глазах Брина, его постоянное желание выключить свет, словно ему неприятно видеть ее тело. Он объяснил ей, что ему тяжело думать о пережитой ею боли, но Сэм знала правду – ему противен шрам. Она убеждала себя, что Ник не такой, он хороший человек и все поймет.
Однако страх ее был слишком силен. Он подавлял ее желание начать разговор.
– Сэмми? – Ник заглянул ей в глаза. Разумеется, он видит, что она изменилась в лице.
– Я не могу, Ник. – Она покачала головой. – Извини. Я думала, что смогу, но нет. Извини.
– Что-то не так? – Он взял ее за руку и потянул к себе. – Скажи мне, Сэм.
Вот он, этот момент. Но нет, она не может. Она несколько раз открывала рот, но язык отказывался ее слушаться. Горло саднило, словно его заполнил песок. Помимо шока и удивления она боялась увидеть в его глазах отвращение и разочарование, когда она покажет ему ногу.
Сэм чувствовала себя недостойной его. Почему она не обычная женщина, которая может следовать своим желаниям и заняться любовью с этим красивым мужчиной? Она не нормальная, и никогда такой не будет, у нее никогда не будет тех отношений, которых она хочет.
Душу охватила паника, она была намного сильнее голоса разума.
– Я не могу, Ник, – повторила Сэм. – Тебе лучше уйти.
Он пристально посмотрел ей в глаза.
– Сэмми, я не могу уйти и оставить тебя одну в таком состоянии.
– Пожалуйста, Ник, уходи. – Она отвела взгляд. – Дело не в тебе. Ты ничего плохого не сделал. Дело во мне.
Она в очередной раз сдалась перед натиском страха, оказалась слабее его.
– Сэмми?
– Пожалуйста, не спрашивай ни о чем.
Она не могла заставить себя повернуться к нему, но слышала озабоченность в его голосе.
– Сэмми, я вижу, ты чем-то расстроена, и повторяю, я не могу уйти и оставить тебя одну. Давай я кому-то позвоню. Может, сестре? Или подруге, которая сшила тебе платье?
Почему он такой внимательный и милый? Почему не может вспылить и уйти? Оказаться одним из тех ужасных мужчин, с которыми она встречалась раньше?
Глотая слезы, она произнесла:
– Ник, я не могу. Не могу. Не могу быть с тобой. – С ее стороны было глупо ждать и надеяться на лучшее. – У нас ничего не получится. Поверь, твоей вины в этом нет, дело только во мне.
– Но почему?
– Извини. Я бы очень хотела, чтобы все было по-другому. – Это было правдой. – Мы должны расстаться. Все кончено.
– Но… мне казалось, мы стали ближе. – В его голосе было столько боли. – Ты знакома с моей семьей. Мы…
Да. Они стали ближе друг другу. И родные его ей очень понравились. Они должны были заняться любовью. Но это все нечестно. Допустим, он бы принял то, что она перенесла рак, но ведь есть еще проблемы с рождением ребенка. Сэм знала, что он хочет детей, а она не уверена, что сможет ему их подарить. Начинать их отношения было изначально эгоистично. Она была обязана не отступать от принципов и расстаться после третьего свидания. Прежде, чем кому-то будет больно.
– Прости, Ник, – произнесла она, – и уходи.
* * *
Ник молча оделся. Он был слишком ошеломлен происходящим, чтобы говорить. Поверить сложно, что Сэмми разорвала их отношения.
Он был уверен, что они достаточно близки, чтобы стать чем-то большим друг для друга.
Через секунду они бы занимались любовью. Что же произошло?
Он чувствовал ее боль, что-то ее расстроило, но она не доверяла ему настолько, чтобы поделиться и рассказать обо всем. От этого у Ника появилось ощущение, будто его придавило камнем.
Сердце неприятно сжалось. Он опять совершает ошибку. Он был уверен, что Сэмми не похожа на Наоми. Она бы никогда не стала использовать его увлеченность работой как предлог для желания развестись. Однако, как и в прошлый раз, он отдал этой женщине частичку себя, позволил слишком много вложить в эти отношения. Сэмми ясно дала понять, что она не испытывает к нему те же чувства. Она даже не смогла посмотреть ему в глаза.
Ник молча вышел из квартиры Сэм и поехал домой. Он настолько был погружен в свои переживания, что несколько раз не сразу среагировал на переключившийся светофор, чем вызвал недовольство водителей и многочисленные сигналы клаксонов. Оказавшись в привычной для него обстановке, он не испытал облегчения. Почему он так остро реагирует? Ведь ему уже приходилось оказываться в таком положении, он знает, что надо лишь взять себя в руки и дождаться, когда боль утихнет.
Ник позвонил Сэм на следующий день. Он не собирался требовать объяснений, просто хотел узнать, что с ней все в порядке. Вчера она была напугана. Видимо, для того были серьезные причины.
Она не ответила. Ни на звонок, ни на сообщение.
Ник попытался связаться с ней еще раз днем, но опять безрезультатно.
Следующие полторы недели он работал почти без отдыха. По крайней мере, любимое дело его никогда не подводило. Все вопросы знакомых и друзей он отметал, и вскоре окружающие перестали спрашивать, все ли у него хорошо.
У него все плохо. Очень плохо.
Но когда-нибудь будет хорошо.
Наверное.
Сэмми казалось, что ее глаз совсем не видно – так долго она плакала. Она по опыту знала, что в таком состоянии ей лучше всего сконцентрироваться на работе и не давать себе даже часа свободного времени.
Впрочем, появившись следующим утром на съемке, Сэм была вынуждена солгать:
– У меня конъюнктивит, извините, но я буду в темных очках.
Глаза ее действительно опухли и болели, но от слез, а не от инфекции.
Ее также не покидало ощущение, что она совершила самую непростительную ошибку в жизни, но в то же время чувствовала, что поступила верно.
Сэм надеялась, что боль ее скоро утихнет.
– Я же вижу, что-то случилось, – с тревогой произнесла Мэнди. – И не подыскивай оправдания. С мальчиками сейчас наша соседка Даница, поэтому я могу остаться с тобой столько, сколько нужно, чтобы ты наконец признался.
Ник тяжело вздохнул.
– Хорошо. Мы с Сэмми расстались.
– Что? Но почему ты отказался от нее? Она очень милая девушка.
– Я не отказывался. Она попросила меня уйти.
– Не может быть. – Мэнди была шокирована новостью. – Я же видела, как она ведет себя с тобой, ты ей небезразличен, Ник. Наверное, ты что-то не так понял?
– Она сказала, что не может. Как заставить человека чувствовать то, что он не хочет? – Он нахмурился и отвел взгляд. – К счастью, я не успел признаться ей в любви и выставить себя полным идиотом.
– О, Ник. – Сестра обняла его. – Ты уверен, что не сделал ничего, что ее обидело?
– Уверен. – Он не станет рассказывать сестре, при каких обстоятельствах произошел их последний разговор. – Она выразилась предельно ясно.
– Мне так жаль. Я надеялась…
– Я знаю, Мэнди. Ничего, жизнь продолжается. Как говорится, в реке еще много рыбы.
– Да, но ты не считаешь нужным даже закинуть удочку.
– Послушай, у меня прекрасная семья, любимая работа, друзья. Этого достаточно.
Он уже столько раз повторял это, что готов был поверить.
– Что значит вы расстались? Хочешь сказать, он повел себя так же, как Брин? – возмутилась Эшли.
Сэмми отвела взгляд.
– Ты ничего ему не рассказала, – догадалась Клэр.
– Нет.
– То есть ты оттолкнула его, даже ничего не объяснив? – воскликнула Эшли. – Сэм, ты с ума сошла? Ты ведь ради него поступилась принципами и назначила четвертое свидание, а это значит, он был тебе дорог.