Выпрямив спину, я опустила веер и громко поприветствовала мачеху:
- Доброго вам дня, фрау Кёне.
Водянистые глаза распахнулись и выкатились еще больше, я даже испугалась, что они сейчас выпадут из орбит, как шарики для пинг-понга. Нижняя губа мачехи отвисла и задрожала, затряслась дряблая шея, забрякало безвкусное колье, и я заметила, как в нашу сторону повернулись генерал и королева. Но тут же валторны грянули вновь, двери распахнулись, и дворецкий возвестил о новом госте:
- Посол княжества Кентарийского, Тураон Эл’Мирт!
Дитер снова учтиво склонился к руке королевы, и я сморщилась, но с облегчением увидела, как Анна Луиза плывет к высокому длинноволосому мужчине, разодетому в меха, поэтому я отвернулась и смело глянула в лицо мачехе.
- Ты! - выдохнула фрау Кёне, вытянув в трубочку густо напомаженные губы.
- Вы, - поправила я. - Герцогиня Мейердорфская к вашим услугам.
- Чертовка, - зашипела мачеха, постепенно наливаясь злобой. - Драконье отродье! Да как ты посмела явиться в королевский дворец…
- По личному приглашению его величества, - с натянутой улыбкой сообщила я. - А вы почему одна, фрау Кёне? Где же герр Якоб? - Тут я сощурила глаза, делая вид, что ищу в толпе сводного братца, потом пожала плечами. - Ах да. Он же остался в Мейердорфском замке чистить конюшни. - И легонько хлопнула веером себя по лбу. - Какая незадача.
- Но ты… ты… ты должна была стать камнем, - продолжала шипеть фрау Кёне, надвигаясь на меня и покачиваясь, словно гадюка. Слюна пенилась в уголках ее рта, как настоящий яд, и я даже отступила на шаг, брезгливо сморщив нос.
- Если кому и должна, то не вам, - с достоинством ответила я и обернулась, с удовольствием отметив, что ко мне быстрым шагом приближается Дитер. - А вот и мой муж, герцог Мейердорфский.
Когда генерал подошел, я поймала его под локоть, привстала на цыпочки и чмокнула в твердую скулу.
- Дорогой, - проворковала я, с наслаждением наблюдая, как багровеет лицо фрау Кёне. - Поздоровайся с моей мачехой.
Дитер ответно сжал мою руку, и хотя я не видела его глаз, но впервые с удивлением почувствовала, что взгляд василиска может не только опалять огнем, но и обдавать холодом. Мои обнаженные плечи тут же покрылись гусиной кожей, а выпученные глаза мачехи посерели.
- По правилам придворного этикета, - выцеживая слова, словно бросая под ноги ледяные сосульки, произнес Дитер, - первым выказывает почтение тот, чей титул ниже. - Холодная волна загустела, обдала морозом, я выдохнула, с удивлением отметив, что из моего рта вылетело облачко пара. - Мэрион - моя жена, - продолжил генерал. - Следовательно, герцогиня. - Тут Дитер выдержал короткую паузу, но лишь только фрау Кёне открыла рот, не дал ей ответить и резюмировал сам: - А вы, кажется, баронесса?
- Я… я… я… - зашлепала губами мачеха, краска отхлынула от лица, глаза закатились, и мне показалось, она вот-вот хлопнется в обморок. Наконец она собралась и промямлила: - Я думала, брачное соглашение еще не вступило в законную силу.
- Вам, баронесса Кёне, не по титулу думать, - парировал Дитер, поглаживая меня по плечу.
От его прикосновения я немного согрелась и едва сдерживала улыбку, глядя на мачеху, которую бросало то в холод, то в жар, и ее щеки то наливались лихорадочным румянцем, то снова серели.
- Но я тоже приглашена на королевский бал, - проблеяла фрау Кёне. - И вами, и его величеством. Как наследница поместья…
- Вы наследуете поместье и право распоряжаться сопредельными землями лишь в случае смерти падчерицы, - возразил Дитер. - Как видите, моя дорогая жена в добром здравии.
Он поднес мою руку к губам и поцеловал. Лицо мачехи из серого стало зеленым, она огляделась туда-сюда, но увидела лишь флиртующую парочку, которой ни до кого не было дела, да небольшую группку пожилых фрау, которые делали вид, что тоже заняты разговором, но нет-нет да и бросали в нашу сторону любопытные взгляды. Наверное, к вечеру о чудом ожившей наследнице рода Белого Дракона будут знать все.
- Дитер, дорогой, - проворковала я, не сводя взгляда с фрау Кёне. - Но что остается моей дражайшей мачехе в случае, если я не умру?
- Титул баронессы, - ответил генерал, - и право распоряжаться одной третьей частью имущества с твоего согласия, дорогая.
- А если я не дам этого согласия? - продолжила представление я.
- Тогда фрау Кёне может выкупить свою долю либо…
- Что? - прошептала мачеха, почти теряя сознание.
- Либо отправится на паперть просить подаяние, - отчеканил Дитер.
- Ах! - Фрау Кёне вскинула к лицу раскрытый веер и медленно осела в руки вовремя подоспевшего пожилого господина с седыми бакенбардами.
- Что такое? Что случилось? - скрипучим голосом встревоженно вопрошал он, обмахивая бледный лоб фрау Кёне и растерянно глядя то на меня, то на Дитера.
- Разволновалась, - пояснила я, вытянув шею и убедившись, что с мачехой все в порядке. - Виданное ли дело - королевский бал.
- Ох, несчастье, - зацокал языком господин. - Надеюсь, фрау придет в себя хотя бы к вальсу?
Я хотела ответить, но тут музыка грянула громче, двери распахнулись, и дворецкий громким голосом возвестил:
- Его величество Максимилиан Сарториус Четвертый приглашает гостей пройти в бальную залу! Да начнутся танцы!
Кавалеры подхватили дам под руки: пожилые господа - своих жен, почтенные матроны - юных дочерей, и вся толпа хлынула в распахнутые двери. Мое сердце затрепетало, дыхание перехватило от детской радости. Я впорхнула в бальную залу, светясь от счастья. Искры света веером разлетелись по натертому паркету, отразились в тысячах зеркал - в них повторялись и множились колонны, обрамляющие залу, и приглашенные, так что казалось, здесь собрались все жители Фессалии. Но вместе с восторгом царапнул страх.
- Дитер, - прошептала я, уцепившись за руку мужа. - Вдруг я не справлюсь?
- Успокойтесь, дорогая, - тихим, спокойным тоном ответил генерал. - Вспомните, чему вас учили.
- Все вылетело из головы, - пожаловалась я. - Как перед экзаменом.
- Это и есть ваш экзамен на право носить герцогский титул, - усмехнулся Дитер.
- Нечего сказать, успокоили, - укоризненно покосилась я.
- Если голова отказывает, - произнес генерал, - положитесь на память тела. К тому же я рядом.
- Спасибо, - искренне поблагодарила я и сжала его пальцы.
Полностью погрузившись в свои переживания, я не сразу заметила, как напряжен Дитер. Он все еще держал горделивую осанку, голос не дрожал, но движения стали более скованными.
"Почему?" - хотела спросить я, но не успела.
Вперед вышел его величество, облаченный в приталенный алый френч военного кроя, с синей перевязью через плечо и золотыми эполетами, еще более богатыми, чем у Дитера. Теперь Максимилиан Четвертый вовсе не походил на того охотника, который прибыл в замок генерала: прежде растрепанные волосы были уложены красивыми волнами и свободно спадали на плечи, корона поблескивала, отражая свет хрустальной люстры, выполненной в виде фантастического цветка. Король приветственно поднял руки, и музыканты остановились, едва коснувшись смычками струн, а гомон толпы мгновенно умолк.
- Высокочтимые гости! - заговорил Максимилиан. - Я и моя прекрасная супруга, - тут он взял за руку вставшую рядом королеву, - счастливы видеть вас во дворце. Сегодня, в весенний праздник Майской Розы, мы пригласили весь цвет благословенной Фессалии. Сей праздник корнями уходит в обычаи нашей страны. Вы все помните, как была создана Фессалия. - Король возвел глаза к потолку и вдохнул полной грудью. - Господь, создавший земную твердь и океан, повелел своему слуге, Небесному Дракону, засеять твердь семенами. И там, где упали семена камелии, образовалась страна Ниэль. Там, где упали семена лотоса, выросло государство Афада. Там, где упали семена пиона, раскинулась империя Альтар. Там, где упали семена чертополоха, выросли пустынные земли Канто. Там, где упали семена ромашки, теперь суровая Тарья. Там, где упали семена багульника, - всем известная Кентария. А там, где упали семена розы, расцвела Фессалия!
Максимилиан сделал паузу, и зал разразился аплодисментами. Признаться, меня тоже очаровала эта волшебная легенда, и я восторженно похлопала, жадно вглядываясь в лепнину на стенах, в позолоту и перламутр, в одухотворенные лица девушек и подтянутые фигуры мужчин. Хотя в осанке никто не сравнился бы с Дитером, даже сам король.
- Сегодня, - продолжил Максимилиан Четвертый, - мы собрались в этой зале, чтобы забыть про горе и обиды, про распри и непонимание. Мы говорим здесь на едином языке, и этот язык - музыка! Ведь недаром в нашей памяти живет наставление прадедов-основателей: "Как встретишь рождение Майской Розы, таким и будет год". Так сделаем всё, чтобы этот год принес нам только радость и процветание! Сим объявляю бал Майской Розы открытым!
Грянула музыка. Гости засуетились, выстраиваясь в танцевальные фигуры. Я поискала в толпе мачеху, не нашла и вздохнула с облегчением, а Дитер подхватил меня под локоть и шепнул:
- Помните? Первый - полонез.
- Я буду стараться, - кивнула я и поймала на себе заинтересованный взгляд стоявшего рядом господина.
Мы двинулись по кругу под торжественную музыку, возглавляли шествие король с королевой. Я пыталась попадать в такт, в руке ощущала горячую ладонь Дитера, и первый круг дался почти легко.
- У вас получается, Мэрион, - прокомментировал генерал. - Вы уверены, что провели детство в чулане?
- В каком еще чулане? - вспыхнула я, сердито поглядывая на Дитера, но уже понимая, что он шутит. - Я жила на чердаке, питалась солнечной пылью и играла с голубями, пока вы, ваше сиятельство, не ворвались в мою жизнь и не спасли меня, как Рапунцель из башни.
- Не знаю, кто такая Рапунцель, но можете считать, что я вас действительно спас, - усмехнулся Дитер, придерживая меня теперь за талию, хотя этого не требовалось по правилам танца. - Мачеха бы сгноила вас заживо.
- А вы бы спились, даже несмотря на попытки вашего адъютанта, - вернула я шпильку и, отступив, поклонилась.
- Значит, мы в какой-то степени квиты.
Дитер тоже поклонился, и мы двинулись навстречу друг другу, попеременно меняясь партнерами. Меня подхватил сначала моложавый господин с гладко зачесанными волосами и сальной улыбочкой, потом ему на смену пришел пожилой майор, поцеловавший мне руку и явно не желающий передавать меня следующему танцующему. Краем глаза я видела, как вышагивает Дитер, высокий и статный, как и положено военному. Я уловила, с каким обожанием девицы глядят в его лицо, краснеют и быстро отводят глаза, словно накалываются на острый, как шпага, взгляд, и тоже ощутила укол в груди. Ревную?
- Вот еще, - фыркнула вслух и с радостной улыбкой вложила ладонь в руку следующего кавалера.
- Что вы изволили сказать? - растерянно переспросил совсем молоденький юноша.
- Пустое, - засмеялась я. - Зачем слова, когда лучше слов расскажет танец?
Потом мы окончательно рассеялись по зале, и я потеряла генерала из виду.
Сознание немного плыло, оркестр гремел, юбки кружились, как лепестки цветов, и тело наполнялось легкостью, да такой, что я сразу забывала о том, что нужно считать размер, и о том, как выполнять следующее движение. Я просто танцевала, легко и свободно, как, наверное, не танцевала никогда. И взгляды, которые бросали на меня мужчины, горели на коже, как ожоги, а из объятий я выскальзывала, как юркая птичка, смеясь над неуклюжестью кавалеров.
- Вы прекрасны, - выдохнул господин с живой хризантемой в петлице. - Скажите, вы ведь та самая наследница Белого Дракона?
- Та самая, герр…
- Фейгенбаум, - представился господин. - Но вы зовите меня Клаус.
- А меня Мэрион, - шутливо раскланялась я и тут же поменялась местами с дородной фрау в платье, похожем на кремовый торт.
Мы протанцевали все немудреные фигуры и вернулись на исходные позиции. Раскрасневшаяся и радостная, я со смехом упала в объятия Дитера, а тот качнул головой и сквозь зубы процедил:
- Жена моя, вы танцуете с кем только хотите, но не со мной.
- Так и вы, ваше сиятельство, пользуетесь успехом у дам, - ответила я, вглядываясь в лицо генерала, почему-то ничуть не раскрасневшееся от танца, а еще более бледное, чем раньше.
- Это ничего не значит, - парировал он. - Вальс вы будете танцевать со мной.
- Ревнуете? - лукаво спросила я, но Дитер не успел ответить.
Оркестранты смолкли, и вперед снова вышел король.
- Прежде чем начнется вальс, - проговорил он, - позвольте по традиции выбрать почетных гостей нашего празднества.
Гомон прекратился. Девушки замерли, раскрыв веера, особенно юные тянули шеи, сверкая широко распахнутыми глазами, почтенные дамы поджимали губы и горделиво поглядывали свысока на соперниц.
- Эта весна оказалась щедра на подарки, - продолжил Максимилиан Четвертый. - Как король и хозяин бала хочу представить вашему вниманию почетную гостью. Это прелестная роза, едва распустившаяся в наших садах. Богиня утренней зари, сошедшая на землю. Звезда, скромно скрывающая лик за горизонтом и только теперь взошедшая на небосклон во всем блеске своей красоты!
Я услышала, как рядом ахнула и побледнела молоденькая барышня. Дитер, на лице которого по-прежнему плотно сидела непроницаемая маска надменности, а из-за очков было совершенно неясно, куда он смотрит и о чем думает, несильно сжал мою руку, и я вздрогнула.
- Мне приятно и радостно приветствовать в этой бальной зале, - все говорил король, - очаровательную герцогиню Мэрион фон Мейердорф!
Ударили в литавры, скрипки подхватили и заиграли приятную мелодию. А я стояла, как пораженная громом, и только видела, как король, протягивая ко мне руки, улыбается и повторяет:
- Мэрион, что же вы! Подойдите, прошу.
- Я?! - Наконец голос вернулся ко мне, и я завертела головой, точно рядом могла стоять какая-то другая герцогиня Мэрион фон Мейердорф.
Моргнула, подняв лицо и ища у генерала поддержки, но лишь увидела, как привычно вспыхнули в очках золотистые огоньки. Дитер стоял, словно статуя, будто увидел собственное отражение в зеркале и окаменел…
Ну конечно!
Я едва не хлопнула себя по лбу. Как я не догадалась раньше? Стала понятна и напряженность генерала, и его пустой взгляд в никуда, и скованный танец. Как только он выдержал это? В Мейердорфском замке не было ни одного зеркала, потому что василиск, посмотрев в него, мог сам обратиться в камень. А в бальной зале королевского дворца их были тысячи!
- Дитер, - холодея, прошептала я.
Он шевельнулся и выдохнул, погладил мою ладонь пальцем:
- Летите, пичужка. Я буду рядом…
И отпустил мою руку. Я тут же почувствовала себя маленькой и беззащитной под тысячами вонзившихся в меня взглядов, завистливых и восхищенных. Мужчины почтительно расступались, освобождая дорогу, пожирали меня недвусмысленными взглядами, словно я была экспонатом на выставке искусства, а они коллекционерами. Женщины кусали губы - наверное, в этот самый миг, когда я шла по паркету на дрожащих ногах, пытаясь не споткнуться, каждая из них прощалась с несбывшейся мечтой. Но его величество выбрал меня. Меня! От этого приятно кружилась голова, и таяло что-то в груди, как пломбир на солнце, в душе стало тепло и хорошо.
- Ваше величество, - смущенно проговорила я, - это большая честь…
- Для меня, герцогиня, - ответил король и поцеловал мою руку.
- В таком случае, - донесся приятный голос королевы, - мне как хозяйке бала тоже полагается выбрать почетного гостя.
Я моргнула и снова очутилась в реальности. Королева сверлила меня взглядом и улыбалась, но ее улыбка была ледяной.
- Я тоже выбираю гостя, - повторила Анна Луиза. - Пусть это будет тот, на чьих плечах держится безопасность нашей страны. Герцог фон Мейердорф! Вы составите мне пару?
Теперь я почти подпрыгнула и обернулась, локоны рассыпались по плечам. Дитер, прямой и бледный, почтительно поклонился, прижимая ладонь к груди, и быстрым четким шагом, как по плацу, прошелся по паркету.
- Вы играете не по правилам, ваше величество, - тихо проговорил король. - Вы танцевали с кузеном на позапрошлом балу.
- Придворный этикет запрещает выбирать почетного гостя в течение двух балов подряд, ваше величество, - на одном дыхании выпалила королева. - В прошлый раз я танцевала с графом Краузе.
Максимилиан Четвертый полоснул по жене недобрым взглядом, Анна Луиза ответила таким же, и мне почудилось, будто я слышу звон скрещенных клинков. Потом Дитер приблизился и взял королеву за руку, произнеся дежурное:
- Для меня это большая честь.
- Конечно, мой мальчик, - снисходительно заулыбалась ее величество и махнула музыкантам рукой: - А теперь вальс, вальс!
Оркестр заиграл вновь. Король подхватил меня за талию, и мы заскользили по паркету. Максимилиан не сводил с меня взгляда, а я смотрела на Дитера, который кружил в объятиях королеву.
- Вы неплохо танцуете для девушки, которая на балу впервые, - заметил король.
- Меня учили танцевать в детстве, - рассеянно ответила я, подмечая, как изящно рука Анны Луизы обвивает шею генерала.
О чем они говорят? Я видела, как шевелятся губы королевы, как всегда, чуть растянутые в улыбке, а Дитер цедит слова сквозь зубы и хмурит брови. Кажется, он не рад этому танцу? Или это я ревную?
Ревную? Генерала? Я вздохнула и попыталась выровнять дыхание, считая шаги.
- А в юности прятали от посторонних глаз, - прицокнул языком Максимилиан. - Я сделаю выговор вашей опекунше, с ее стороны это преступление.
Я вспомнила выпученные глаза фрау Кёне, посеревшее лицо, и в какой-то момент стало ее жаль.
- Не нужно, ваше величество. Она достаточно наказана одиночеством. Может быть, однажды и ее черствое сердце растопит какой-нибудь вдовец, и оно смягчится.
- Вы благородны, герцогиня, - с нескрываемым восхищением проговорил король и крепче прижал к себе. - Меня недаром называют знатоком душ, я сразу распознал в вас доброе сердце, которое столь же велико, сколь ярка ваша красота! Но куда вы все время смотрите?
Вздрогнув, я отвела взгляд от танцующей пары и скользнула по улыбчивому лицу короля.
- Простите, ваше величество… Мой муж…
- Что с ним?
- Вы знаете о его силе, не так ли?
- Конечно, именно потому я и взял его на государственную службу.
Я вздохнула и облизала губы.
- Мне неспокойно оттого, что Дитер находится здесь, в бальной зале, в окружении стольких зеркал…
- Но герцогиня, - возразил король, - ведь это и наша безопасность тоже. Не думаете ли вы, моя утренняя звезда, что я позволил бы чудовищу беспрепятственно разгуливать по королевскому дворцу?
Чудовище? Так называть собственного кузена? Меня это покоробило, я попыталась отстраниться и немного сбилась с шага.
- Простите, ваше величество…
Король замедлил движение и сжал мою руку:
- Не извиняйтесь, прелестная фея. Я готов пожертвовать отдавленной ногой за возможность танцевать с вами.
Он тихо засмеялся, но я лишь вежливо улыбнулась и снова обернулась, но в разноцветье фраков и бальных платьев не заметила ни белого кителя Дитера, ни короны Анны Луизы.
- А как же ее величество, Анна Луиза? - с опаской осведомилась я.
Король сразу сдвинул густые русые брови:
- Что вы имеете в виду?
- Она вальсирует с моим мужем.