От Гретхен, горничной королевы, тоже новостей негусто. Все, что я успела узнать, это режим дня ее величества: подъем, туалет и прогулка, завтрак, обед и ужин, работа с бумагами и заседание придворного совета. При достаточно плотном графике трудно крутить шашни за спиной супруга, но Анна Луиза умудрялась. По словам Гретхен, в ее будуаре хранилась шкатулка с драгоценностями, которую ее величество всегда запирала на ключик, а ключ носила с собой.
- И самое важное! - Тут Жюли округлила глаза и придвинулась ближе. - Гретхен говорит, что недавно среди драгоценностей в шкатулке ее величества появился перстень с гранатом.
- А что в этом удивительного? - спросила я.
- Гранаты добывают в Кентарии, - шепотом пояснила Жюли и прикрыла рот ладошкой. - А еще на перстне выгравированы какие-то знаки, и ее величество еще ни разу его не надела.
- Да ну! - заинтересовалась я. - Гранат - камень влюбленных. Неужели это подарок ярла Эндора?
- Ах, фрау! - воскликнула Жюли. - Не думаете ли вы, что королева…
- Тсс! - Я прижала пальцы к губам, и девушка теперь прикрылась обеими руками, глядя на меня увлажнившимися глазами.
- Об этом молчи, - попросила я служанку. - Ни слова больше, поняла?
Жюли закивала, все еще не опуская рук. Я задумчиво потрогала остриженный локон, вздохнула.
- Если бы можно было посмотреть на этот перстень вблизи, - вслух размышляла я. - Узнать, что на нем написано…
- Но госпожа, - сквозь пальцы с придыханием произнесла Жюли. - Это будет воровством. Гретхен ни за что не пойдет на такое преступление!
- Я не предлагала украсть перстень, - хмуро возразила я.
- А что тогда? - заинтригованно спросила служанка, но я не знала, что ответить.
День быстро клонился к вечеру, закат загустел и погас, небо выцвело, над садом зажглись тусклые звезды. Вот та, кажется, в созвездии Розы? Я улыбнулась, глядя на маленькую искорку. Она так же далека и одинока в безбрежной пустыне, и она тоже ждет своего дракона. Дождется ли?
"Обязательно", - теплом отвечал кулон.
Я верила, что Дитер в своем заточении тоже думает обо мне, поднимая к каменному потолку незрячее лицо, и повторяет мое имя обветренными губами. Мой сильный, мой несломленный, просто мой…
Как доказать его невиновность? Как раскрыть королю глаза на предательство жены? Маленькая зацепка, шкатулка с секретом, не давала мне покоя. Конечно, Гретхен ни за что не пойдет против своей госпожи, даже если та будет трижды предательница, да и мне не хотелось подставлять девушку, которая и так делала для нас слишком много, рискуя собственной головой. Тогда как?
Взгляд упал на стопку белья, которое Жюли приготовила для стирки, да в спешке забыла корзину в комнате. Там были простыни и наволочки, ночные сорочки и ее собственные платья с фартуками, испачканные во время работы в саду.
Идея зажглась в моей голове подобно факелу.
Я выхватила из корзины платье Жюли, приложила к себе. Комплекции мы были одинаковой, обе худенькие и невысокие, и, сбросив сорочку, я тут же натянула на себя наряд горничной. В рукавах оно было немного тесновато, а в талии чуть велико, но я потуже затянула пояс и подбежала к зеркалу. О, этих вещей так не хватало мне в Мейердорфском замке! Я с восторгом осмотрела себя, закрутила волосы в пучок и заколола шпильками. Так! В детстве я неплохо играла в школьных постановках и тут же скорчила подобострастную гримасу и присела в реверансе.
- Что пожелает фрау? - жеманным, не похожим на собственный, голосом пропищала я и рассмеялась.
Конечно, рыжие волосы и слишком чистое лицо выдают меня с головой. Тогда я подбежала к остывшему очагу, вымазала ладони в саже и нанесла на щеки несколько полос, потом провела по волосам.
- У нашей дуры ни лица ни фигуры, - сказала я своему отражению, уперев руки в бока. - Ах ты, замарашка! Настоящая Золушка!
Высунув язык, скорчила отражению рожицу. В это время распахнулась дверь.
- Госпожа! - послышался голос Жюли. - Я оставила тут корзину с бельем, позвольте…
Я резко повернулась.
Бедная девушка заверещала и отступила к двери. На ее лице отразился неподдельный ужас, она подняла ладони к глазам и смотрела на меня сквозь пальцы, покачиваясь и дрожа всем телом, готовая вот-вот дать стрекача.
- Бу! - сказала я, как в детстве, и подалась навстречу.
Жюли заорала и замолотила в дверь, точно забыла, что она отперта.
- Помогите! - визжала она. - Воры! А-а!
Я испугалась, как бы сюда не сбежалась вся королевская рать, поэтому сразу же прекратила представление и позвала успокаивающе:
- Жюли, милая! Это же я! Мэрион!
- Грабят! - не прекращала голосить девушка, молотя кулачками в дверь. - Га-анс!
- Да это я! - Решительно подойдя к ней, я взяла ее за плечи.
Жюли брыкнулась, и я едва увернулась от удара.
- Посмотри на меня, - приказала я. - Давай, ну!
Жюли всхлипнула и замотала головой. Потом в ее глазах отразилось непонимание, потом узнавание.
- Госпожа? - прошептала она и открыла рот.
Я выхватила из корзины первую попавшуюся тряпку - ею оказался садовый фартук - и обтерла лицо. Девушка задержала дыхание, глядя на меня во все глаза, потом медленно качнула головой.
- Что-то мне нехорошо, - пролепетала она. - Госпожа, на миг мне показалось, что на вашем месте, не к ночи будет помянут, стоит нечистый, с мордочкой, как у арапчонка, и в моем собственном платье!
- Так это я и есть, - улыбаясь во весь рот, пояснила я. - Ты правда не узнала?
- Теперь узнала, - проворчала Жюли, вздохнула и обеими руками пригладила волосы. - Фух! Вы шутница, госпожа. Глядите, как вымазались! Теперь придется готовить вам ванну…
Она горестно всплеснула руками и с тоской поглядела на настенные часы. Стрелки двигались к десяти вечера, и Жюли, должно быть, уже распрощалась с планами провести время в объятиях Ганса, но я поспешила ее успокоить:
- Что ты, я не собираюсь сейчас мыться. Даже чем грязнее буду, тем лучше.
- Зачем же? - расстроенно спросила Жюли. - Вам нездоровится? Ах! - Она прикусила ноготь, пораженная догадкой. - Должно быть, у вас помутился разум от горя! Бедная госпожа Мэрион. Я сейчас же позову герра доктора.
И взялась за дверную ручку, но я настойчиво захлопнула дверь и сказала как можно серьезнее:
- Послушай, Жюли. Я не собираюсь сидеть сложа руки все время, пока отсутствует господин Ю Шэн-Ли. И не буду полагаться только на его помощь. Я знаю, что мне нужно сделать, но для этого понадобится твоя помощь и помощь твоей подружки Гретхен.
- Что вы задумали? - с опаской спросила служанка.
- Я задумала пойти завтра во дворец, - твердо сказала я, - и попроситься на службу к ее величеству горничной.
- Ой! - проговорила девушка, и ее глаза забегали. - Ой-ой… Молодая госпожа точно тронулась умом и говорит странные вещи… что же делать?
- Познакомить меня с Гретхен, дорогая, - холодно перебила я и сжала ее прохладную ладошку. - Я представлюсь ее кузиной или племянницей… не важно. Деревенской дурочкой, годной только на то, чтобы вытирать пыль или чистить камины. Ее задача - упросить распорядителя, чтобы он взял меня на временную службу. Это, - я сняла свои серьги с драгоценными камнями, - мой задаток. Если дело выгорит, обе получите еще.
Глаза Жюли вспыхнули, но она серьги не взяла и качнула головой:
- Я помогу вам просто так, молодая фрау. Потому что я не только ваша прислуга, но и ваша подруга. Но вы же будете постоянно на виду, это так рискованно! Вас могут узнать.
- В этом и состоит твоя задача, - подмигнула я девушке. - Создать мне такой образ, чтобы не узнала королева.
- И все равно это слишком опасно.
- Не опаснее, чем полагаться на милость божью, - возразила я. - Знаешь, Жюли, когда я была ребенком, мы с бабушкой часто играли в игру "спрячу - найду". Бабушка прятала какой-то предмет в комнате, а я должна была его отыскать. Однажды она спрятала шпильки для волос… Я долго искала, искала и не могла найти. И когда уже готова была сдаться, знаешь, где я их нашла?
Жюли непонимающе качнула головой, а я усмехнулась и ответила:
- В бабушкиной прическе. Иногда самое трудное место оказывается самым легким, а самое дерзкое решение - наиболее выполнимым. Так ты поможешь?
Девушка вздохнула и наконец одарила меня знакомой лукавой улыбкой.
- Вы немного сумасшедшая, госпожа, вы знаете? Но поэтому я вас и люблю.
Мы рассмеялись, и я обняла ее и поцеловала в лоб.
- Только, - задумчиво проговорила Жюли, - ваша бабушка умерла, когда вам не исполнилось и трех лет. Когда вы успели сыграть с ней в эту игру?
- В другой жизни, дорогая, - загадочно хмыкнула я. - Может, и в другом мире.
Первое, что сделала Жюли, - это перекрасила мои рыжие волосы. После смывки кашицеобразной травяной дряни локоны приобрели неприметный темный оттенок. Я нарядилась в старое платье Жюли, испачкала руки и лицо пылью, скорее чтобы придать коже сухой и тусклый вид. Я вовсе не хотела превращаться в бродягу, с которой грязь кусками отваливается, мне требовалось всего лишь стать недалекой деревенской простушкой, которую по большой протекции попросили пристроить к двоюродной сестре.
Такой я и предстала перед дворцовым распорядителем герром Овербеком.
Морща длинный нос и картинно прикрываясь надушенным платком, он осмотрел меня с головы до ног и скорчил брезгливую гримасу.
- В королевский дворец! - негромко воскликнул распорядитель. - О бог мой!
Где-то я уже слышала подобное восклицание. Кажется, слуги, занимающие во дворце достаточно высокие посты, не стеснялись перенимать повадки своих господ. На мое счастье Гретхен была не такой. Милая и покладистая девушка, она вполне достоверно изобразила слезы, промокнула уголки глаз и попросила умоляющим тоном:
- Пожалуйста, герр Овербек! Всего на несколько дней, пока тетя не оформит опеку над этой бедной сироткой. Вы видите, какая она тихая и покорная, а все оттого, что в четыре годика едва не утонула в Гремящей речке, потом долго болела воспалением, да так и не смогла оправиться. Она почти не говорит, но все понимает, правда, Ханна? - Тут она выразительно посмотрела на меня. Я сделала придурковатое лицо и осторожно помычала. Гретхен вздохнула и развела руками: - Видите? Клянусь Создателем, я буду присматривать за кузиной и ни за что не оставлю ее в одиночестве. Для искусной работы глупышка не годна, но ей вполне по силам мытье полов и чистка камина. К тому же жалованье ей совсем не нужно платить…
- Не нужно, говоришь? - оживился герр Овербек. - Может, и на питание ее не ставить?
- Ханна малоежка, - тут же нашлась Гретхен. - Я поделюсь с ней своим ужином.
Какое-то время герр Овербек раздумывал, пощипывая редкую бородку, потом сдался:
- Ну хорошо. Но только на три дня, Гретхен. И не дай Небесный Дракон этой замухрышке попасться на глаза ее величеству! В этом случае будет отвечать твоя спина.
Девушка побледнела, но послушно присела в реверансе. А после повела меня в крыло, где живет прислуга.
- Будете спать со мной, госпожа, - говорила она, показывая небольшую комнатку с одной кроватью, платяным шкафчиком и комодом. - Без меня лучше вам по дворцу не передвигаться, чтобы не встретиться с ее величеством.
- Как тогда я смогу за ней проследить? - возразила я, горя желанием прямо сейчас пойти в покои Анны Луизы. - Что ты, Гретхен, это невозможно! Я должна своими глазами увидеть этот перстень.
- Тогда, госпожа, вам действительно лучше всего поручить уборку камина, - предложила Гретхен. - Правда, вы испачкаете свои нежные ручки… - Она поглядела на мои ладони, выпачканные в пыли, и добавила: - Еще сильнее.
- Танки грязи не боятся! - весело ответила я и подмигнула обескураженной девушке. - И не называй меня госпожой. Забыла? Я Ханна, деревенская дурочка и золушка. Давай показывай ваши камины!
В этом-то недостатка в королевском дворце не было. За ближайший час я познакомилась с каминами разнообразных форм и оформлений. Но, конечно, самые богатые и украшенные лепниной были в королевских покоях.
- А здесь будуар ее величества, - сказала Гретхен, открыв дверь в кричаще-алую комнату с множеством статуэток, искусственных цветов и канделябров.
На огромном портрете, занимающем половину стены, была изображена сама Анна Луиза - в горностаевой мантии, в бриллиантовой короне и с таким высокомерным выражением лица, что мне тут же захотелось плюнуть, чтобы стереть с губ эту наглую ухмылку.
- Почистите здесь, госпожа, - показала Гретхен на остывший камин, ойкнула и тут же поправилась: - То есть Ханна, простите. Ее величество сейчас на совете, но она скоро вернется, и, если понадобится ваша помощь, я крикну. Надеюсь, королева будет в хорошем настроении сегодня. - Девушка повела плечами и опустила глаза, и я подумала, что если ее и не лупят кнутами, как наверняка сделала бы фрау Кёне, то уж пощечины отвешивают за милую душу.
- Я сделаю, Гретхен, не беспокойся, - покладисто ответила я и приступила к чистке.
Конечно, никаких резиновых перчаток и чистящих средств не было и в помине, в моем распоряжении оказались мыло, уксус, щетка и тряпки. И выяснилось, что проще пообещать, чем сделать. Ну кто в двадцать первом веке учил меня чистить средневековые камины? Разумеется, никто! Уже через несколько минут я окончательно перемазалась сажей, взопрела и стала выглядеть еще более неприглядно, чем прежде. Интересно, что сказал бы Дитер, если бы увидел меня на четвереньках, взлохмаченную и чумазую, как трубочист?
- Моя пичужка превратилась в ворону! - подражая ироничному голосу генерала, проговорила я. - Аккуратнее, дорогая, не подпали крылышки!
- Скорее, ваше сиятельство, - уже своим голосом ответила я, - мне предстоит сгореть в ваших объятиях, нежели в огне камина.
И улыбнулась. На сердце стало тепло, точно я и в самом деле перекинулась с Дитером парой слов. Но затем очень быстро вернулась тоска, я вздохнула и с головой погрузилась в работу, изгоняя печальные мысли.
Не знаю, сколько времени прошло. Я успела несколько раз устать и заново собраться с силами, как вдруг послышались торопливые шаги и голоса.
- Ваше величество! - слышала я сбивчивый голос Гретхен. - В вашем будуаре сейчас уборка…
- Уборка подождет, - звенел ненавистный мне голос Анны Луизы. - Я устала, Гретхен, и хочу ванну. Почему еще не приготовлена?
- Я не знала, что вы вернетесь раньше…
Послышался звонкий шлепок, я вздрогнула и уронила тряпку. Кажется, я была права насчет методов воспитания слуг в королевской семье.
- Дрянь! - визгливо пролаяла Анна Луиза. - Да как ты смеешь указывать, когда ее величеству надлежит возвращаться с совета? Кто ты такая?
- Простите, ваше величество, - всхлипывала бедная Гретхен. - Простите… я сейчас приготовлю…
Дверь распахнулась так неожиданно, что я едва не нырнула головой в камин. Анна Луиза, в пышном бирюзовом платье, так хорошо гармонирующем с ее колкими глазами ледяной королевы, воткнула в меня холодный взгляд и требовательно спросила:
- Это кто еще такая?
- Новая горничная, ваше величество, - испуганно из-за спины ответила Гретхен. - Она чистит камин, но уже скоро закончит. Правда, Ханна?
Вспомнив о своей роли, я скосила глаза к переносице и замычала. Анна Луиза покачнулась, взявшись рукой за наличник, и презрительно вздернула губу.
- Что за безмозглая курица! И как таких берут в слуги? - Она фыркнула, и я почувствовала едва уловимый запах вина. Кажется, королева неплохо провела день, и теперь в ее голове шумел хмель. - Ты не умеешь говорить, что ли? Кланяйся королеве, дура!
Я затрясла головой, и с волос посыпались пепел и сажа.
- Она слабоумная, ваше величество, - поспешила пояснить Гретхен. - И почти не разговаривает. Дозвольте я сейчас ее уведу…
- Не стоит. - Анна Луиза скривила физиономию и развернулась в дверях. - Пусть лучше натаскает воды, я хочу ванну.
Она капризно притопнула туфелькой и исчезла в соседней комнате. Я бросила тряпки и кинулась за Гретхен, но думала вовсе не о незаконченной работе и не о ванне. Кажется, у меня получилось! В такой перемазанной замарашке вряд ли признают герцогиню Мейердорфскую, и мне это как нельзя на руку.
Гретхен показала, где можно набрать воды и подогреть ее на огне, и пока я пыхтела, носясь с полными ведрами, она раздевала свою госпожу, а та все бубнила под нос:
- Какой же тупица мой дражайший супруг! Он должен слушать меня с открытым ртом, а вместо этого смеет перечить. Кто предсказал бунт у узкоглазых ящериц? Ты помнишь, Гретхен?
- Конечно, вы, ваше величество! - с готовностью отвечала служанка.
- Конечно! - фыркнула Анна Луиза и гордо распрямилась, хотя от хмеля ее малость заносило, но она все еще держалась молодцом. - Без меня он так и остался бы безвольным тюфяком, только и способным, что скакать по горам за какой-нибудь лесной тварью, отъедать пузо и щипать за задницы фавориток! Я бы умерла со скуки, Гретхен, если бы не милейший герцог фон Баттенберг.
С этими словами она опустилась в воду, смягченную розовым маслом, и блаженно прикрыла глаза. Несмотря на возраст, королева выглядела прекрасно и держала себя в форме, на бедрах ни малейшего намека на целлюлит, груди налитые и тяжелые, живот плоский. Интересно, был ли с ней близок Дитер? Я нахмурилась и прикусила губу, почувствовав укол ревности.
- Этот молодой выскочка целовал мне руку, не отрываясь, - продолжала королева, нежась в пене, пока Гретхен намыливала ее плечи. - Он недурен собой. Может, предложить ему стать фаворитом?
Тут Анна Луиза рассмеялась трескучим смехом, и ненависть снова вспыхнула в моем сердце. Королева была кошкой, для которой все прочие люди значили не больше, чем мыши. Выпустит когти, придушит и ждет, решишься ли удрать снова?
- Каждый мужчина посчитает за честь стать вашим фаворитом, ваше величество, - поддакнула Гретхен, намыливая грудь и шею, и я увидела, как блеснул ключик, висящий на тонкой золотой цепочке.
Мое сердце замерло, наверняка это ключ от той самой шкатулки, где хранится перстень с кентарийским гранатом! Но как его взять?
- Каждый, - тяжело уронила голову Анна Луиза. - Но не это проклятое чудовище! - Она дернула плечом. - Ай, криворукая! Как трешь? Скоро всю кожу с меня снимешь!
Гретхен с готовностью пробормотала извинения, и Анна Луиза снова расслабилась.
- Все равно, - пробормотала она, задремывая. - Я найду способ… прижму к ногтю… Он будет моим… моим… или… ничьим…
Я вспыхнула, едва поняла, что речь идет о Дитере. О моем Дитере! Моем муже!
Меня затрясло от злости, я уже взяла было ведро, готовая плеснуть кипяток на белые колени ее величества, торчащие из мыльной пены, но удержалась и только смотрела, как ловко порхают руки Гретхен, разминая нежную кожу, а королева расслабляется все больше, погружаясь в приятную дремоту и сон. Я даже не сразу поняла, когда Гретхен ловко сняла с шеи своей госпожи золотую цепочку и бросила ее мне. Ключик блеснул латунной головкой и упал прямо в мои подставленные ладони. Я тут же сжала его в кулаке, а сердце понеслось вскачь. Гретхен приложила палец к губам и кивком указала на дверь - беги, мол, скорее!