– Возможно, меня видел кто-то из слуг. Но я слишком хорошо им плачу, так что, боюсь, они подтвердят любые мои слова. – Он нахмурился. – Еще одно убийство?
– Лола Старр, проститутка с лицензией. В ближайший час прессе будут сообщены кое-какие подробности.
– Но не все?
– Вы могли бы соорудить глушитель для старинного пистолета, Рорк?
Выражение его лица не изменилось.
– Когда-то увлекался подобными вещами. У вас утомленный вид, Ева. Наверное, всю ночь не смыкали глаз?
– Такая работа. Вы были знакомы с Лолой Старр?
Она запустила руку в портфель и достала фотографию, найденную в квартире Лолы: милая девушка-эльф с бойкой улыбкой до ушей.
Фотография легла на стол, и глаза Рорка сверкнули. На сей раз Ева расслышала в его голосе нечто, напоминающее жалость.
– Разве в таком юном возрасте выдают лицензию?
– Четыре месяца назад ей исполнилось восемнадцать. В день своего восемнадцатилетия она подала запрос о выдаче лицензии.
– Господи, о чем она думала?! – Рорк оторвался от фотографии и поднял глаза на Еву; в них действительно читалась жалость. – Нет, я не был с ней знаком. Проститутки – это не для меня. Дети тоже. – Он взял фотографию, обошел стол и подал ее Еве. – Сядьте.
– Вы когда-нибудь…
– Да сядьте вы, черт возьми!
Он с внезапной яростью схватил ее за плечи и принудил опуститься в кресло. От неожиданности она едва не выронила портфель, из него на пол высыпались фотографии Лолы – уже без бойкой улыбки до ушей.
Ева могла бы дотянуться до них первой – реакция у нее была не хуже, чем у Рорка. Но что-то заставило ее помедлить – возможно, она хотела, чтобы он это увидел.
Рорк нагнулся и поднял фотографию, сделанную на месте преступления. Его глаза расширились.
– Господи боже мой! – проговорил он чуть слышно. – И вы считаете, что я на такое способен?
– То, что я считаю, к делу не относится. Я расследую… – Она осеклась, почувствовав на себе его разъяренный взгляд.
– Считаете, что я способен на такое?! – повторил он еще тише, еще более зловеще.
– Нет. Я просто выполняю свою работу.
– Дрянь, а не работа!
Она собрала фотографии и закрыла портфель.
– Не без этого…
– Как вы можете спать по ночам, насмотревшись на такие прелести?!
Ева вздрогнула. Через мгновение она пришла в себя, но от него ничего нельзя было скрыть. Ее болезненная реакция заинтриговала Рорка, ему даже стало совестно, что он причиняет ей мучения.
– Мне помогает уверенность, что я доберусь до мерзавца, который это совершил! – Ева вскочила и взглянула на него в упор. – Дайте пройти!
Но Рорк не посторонился. Его теплая рука легла на ее одеревеневшую руку.
– Человек в моем положении вынужден разбираться в людях – быстро и безошибочно. Я вижу, что вы близки к срыву.
– Говорю вам, дайте мне пройти!
Ева попыталась вырвать руку, но ей это не удалось.
– Он будет делать это снова, – тихо сказал Рорк. – Вы сходите с ума, потому что не знаете, когда, где и кто следующий на очереди.
– Нечего анализировать мою психику! У нас в управлении кишмя кишат психологи. Это их дело – им хорошо платят.
– Почему же вы их избегаете? Вы ведь из кожи вон лезете, лишь бы не попасть на проверку!
Ева сузила глаза. Как он мог узнать о проверке?! Рорк улыбнулся, но в его улыбке не было и намека на веселье.
– У меня неплохие связи, лейтенант. Вам надлежало явиться на психологическое тестирование несколько дней назад. Стандартная полицейская процедура после оправданного применения оружия, приведшего к летальному исходу. Летальный исход имел место в ту же ночь, когда убили Шерон?
– Не лезьте в мои дела! – взвилась она. – Плевать я хотела на ваши связи!
– Чего вы боитесь? Что страшного они могут разглядеть, когда заглянут в вашу головку?
– Ничего я не боюсь!.
Она наконец вырвала руку, и тогда он провел пальцами по ее щеке. Это было сделано так неожиданно и с такой нежностью, что Еву обдало жаром.
– Позволь мне помочь тебе.
– Я… – Она чуть не сказала что-то очень важное, но вовремя опомнилась; ей хватило силы воли, чтобы сухо закончить: – Я сама разберусь. Завтра в любое время после девяти утра вы сможете забрать свой пистолет и патроны.
– Ева!
Но она уже шла к двери, изо всех сил стараясь держаться независимо.
– Я хочу увидеться с тобой сегодня вечером.
– Нет! – бросила она через плечо.
Рорк испытывал страшный соблазн кинуться за ней вдогонку, но не двинулся с места, а негромко произнес:
– Я могу помочь расследованию.
При этих словах она, конечно, не могла не остановиться, не обернуться. Если бы не горькое разочарование отвергнутого воздыхателя, он бы, наверное, рассмеялся – такое невообразимое сочетание подозрительности и упрямства было в ее взгляде.
– Каким образом?
– У меня есть общие знакомые с Шерон. – Он заметил, как упрямство сменилось в ее глазах интересом, но подозрительность осталась. – Не нужно прилагать больших интеллектуальных, усилий, чтобы понять, что ты ищешь связь между Шерон и девочкой, фотографии которой носишь с собой. Я подумаю над этим.
– Информация подозреваемого не имеет большого веса для следствия, – заявила Ева и добавила, не дав ему возразить: – Впрочем, если хочешь, можешь поделиться со мной результатами своих размышлений.
Он выдавил улыбку.
– Ладно, поделюсь, лейтенант. Пока что отсыпайся.
Когда дверь за ней закрылась, Рорк как по команде перестал улыбаться. Некоторое время он раздумывал, потом привел в действие частную, защищенную линию связи.
Этот звонок должен был остаться конфиденциальным.
Глава 7
Ева встала под объектив охранной камеры у двери Чарлза Монро и уже открыла рот, чтобы назвать себя, как вдруг дверь распахнулась. На пороге стоял хозяин в черном длинном шерстяном плаще и кремовом шелковом шарфе. Его улыбка была не менее изысканной, чем облачение.
– Лейтенант Даллас! Очень мило, что вы снова заглянули. – Его взгляд, скользнув по ней, выразил безмерное восхищение, которое Ева сочла незаслуженным. – До чего неудачно, что я как раз собрался уходить!
– Я вас долго не задержу. – Она шагнула через порог, и ему пришлось отступить назад. – Всего пара вопросов, мистер Монро. Либо вы отвечаете на них здесь, неофициально, либо в участке, под протокол, в присутствии вашего адвоката.
Его красивые брови взлетели на лоб.
– Понимаю… Хотя, признаться, думал, что эта стадия осталась позади. Я согласен, лейтенант, задавайте свои вопросы. – Он закрыл дверь. – Обойдемся неформальным общением.
– Где вы находились позапрошлым вечером, между восемью и одиннадцатью?
– Позапрошлым вечером? – Он вынул из кармана электронный дневник и нажал несколько кнопок. – Вот. Встреча с клиенткой в семь тридцать, посещение театра в восемь. Они ставят Ибсена – страшная тоска! Мы сидели в третьем ряду, в центре. Спектакль закончился около одиннадцати. Мы заказали ужин в ресторане с доставкой сюда. Я был занят с ней до трех ночи.
Убирая дневник, он широко улыбался.
– Надеюсь, с меня снято подозрение?
– Если клиентка подтвердит ваши слова.
Улыбка сменилась недовольной гримасой.
– Вы меня убиваете, лейтенант!
– Кто-то убивает ваших коллег по профессии! – безжалостно отрезала Ева. – Имя и телефон, мистер Монро!
Чарлз Монро тяжело вздохнул и обреченно продиктовал требуемое.
– Вы знакомы с Лолой Старр?
– Лола? Лола Старр… Не имею чести. – Он опять достал свой дневник и заглянул в раздел адресов. – Точно, нет. А что?
– Не позднее завтрашнего утра узнаете из выпуска новостей, – буркнула Ева, берясь за дверную ручку. – Пока что не везет женщинам, мистер Монро, но на вашем месте я бы проявляла осторожность, встречаясь с новыми клиентами.
Она потащилась к лифту, морщась от головной боли, но по пути не выдержала и оглянулась на дверь Шерон Дебласс, над которой мигал красный полицейский огонек.
Ева напомнила себе, что сейчас главное – сон. Добраться до дому и хотя бы на часок выкинуть все из головы! Но вместо этого она ввела в охранный блок свой номер, сняла пломбу и вошла в квартиру убитой.
Там было тихо и пусто – впрочем, ничего другого она не ожидала. Если Ева на что-то надеялась, то, скорее, на вспышку интуиции, внезапное озарение. Но нет – только стук в висках, от которого впору спятить. Стараясь не обращать внимания на свое состояние, она двинулась в спальню, зажгла свет и увидела кровать.
Простыни были отправлены на экспертизу.
Все оказавшиеся на них органические жидкости, волоски, чешуйки кожи были проанализированы, данные запротоколированы. На водяном матрасе красовалось пятно: здесь кровь просочилась сквозь атласную простыню. Подушки и передняя спинка кровати тоже были в крови. Интересно, станет ли кто-нибудь приводить это ложе в пристойный вид?
Ева перевела взгляд на стол. Фини забрал маленький настольный компьютер, чтобы изучить не только дискеты, но и жесткий диск. Комнату обыскали и облазили с лупой. Больше здесь нечего было делать.
И все же Ева открыла комод, размышляя о том, кому теперь достанутся все эти вещи. Шелк, кружева, атлас – излюбленные материалы женщин, стремящихся к богатству и желавших, чтобы с их кожей соприкасались исключительно дорогие ткани.
Скорее всего – матери. Непонятно, почему она до сих пор не обратилась с заявлением, чтобы ей выдали имущество дочери. Надо будет об этом поразмыслить.
Она перешла к платяному шкафу и снова стала рыться в юбках, платьях, брюках, модных накидках, халатах, жакетах и блузках, выворачивая карманы и ощупывая подкладку. Потом настала очередь обуви, аккуратно сложенной в пластмассовые коробки.
"У человека всего две ноги! – подумала она раздраженно. – Зачем одной женщине пятьдесят пар туфель?!" Морща нос, она залезала пальцами в носки, проникала в вязкие полости надувных платформ, а потом снова убирала туфли в коробки и ставила их на место.
У Лолы не было таких залежей. Две пары туфель на каблуках безумной высоты, пара детских сандалий на ремешках, пара теннисных тапочек – вот и вся обувь, обнаруженная в ее шкафу.
Зато Шерон была не просто модницей, а очень организованной и тщеславной. Обувь свою она аккуратно расставляла рядами по принципу… Тут что-то не так! У Евы пробежали по коже мурашки.
Шкаф был огромным, как комната, но она не помнила, чтобы в нем оставалось свободное место.
Теперь же там появился целый фут незанятого пространства.
Туфли были сложены стеной – восемь коробок в длину, шесть в высоту, – но без всякой системы. Хозяйка же руководствовалась вполне определенным принципом: в день убийства Ева нашла ее коробки с обувью рассортированными по цвету и фасону. Она прекрасно помнила ряд из двенадцати коробок, по четыре в высоту.
"Какая мелкая оплошность, – думала она с улыбкой. – Однако человек, допустивший одну оплошность, не избежит и последующих!"
– Повторите, лейтенант!
– Он не правильно расставил в шкафу обувные коробки!
Ева перекрикивала уличный шум, ежась от холода: сломанный отопитель еле-еле обдувал ей ноги. Из туристского фургона, проплывшего мимо нее в сторону Пятой авеню, доносился восторженный стрекот гида, расписывающего достоинства здешней торговли. Какие-то кретины, получившие разрешение раскапывать проезжую часть в дневное время суток, увлеченно долбили траншею на углу Шестой авеню и Семьдесят восьмой улицы. Ева перешла почти что на крик:
– Можете посмотреть записи! Я знаю, как выглядел шкаф сразу после убийства. Помнится, я еще удивилась, зачем одному человеку столько шмоток и в каком строгом порядке они расположены. Он возвращался!
– Возвращение на место преступления? – сухо переспросил Уитни.
– Конечно, это клише. Но расхожие истины всегда опираются на факты. – Надеясь выбраться из пробки, она увеличила скорость и чуть не врезалась в фыркающий микроавтобус. Интересно, хоть кто-нибудь в Нью-Йорке сидит днем дома? – Иначе они не назывались бы истинами. И это еще не все! Она хранила свои драгоценности в ящике с перегородками. Кольца отдельно, браслеты отдельно, и так далее. А теперь все перепутано.
– Может, это детективы?
– Я проверяла, как все осталось после них, сэр. Уверена, что он там побывал! – Ева старалась не кричать, зная об осторожности Уитни. – Каким-то образом перехитрил систему охраны и вошел. Что-то он там искал – наверное, не захватил с собой все сразу. Какую-то принадлежавшую ей вещь, которую мы просмотрели.
– Хотите, чтобы там снова поработали специалисты?
– Хочу. А Фини пускай опять вернется к файлам Шерон. Там наверняка что-то есть! Для убийцы это важно – недаром он рискнул и вернулся.
– Я подпишу разрешение. Правда, начальству это не понравится… – Уитни немного помолчал, но потом, словно вспомнив, что их никто не может подслушать, повеселел: – К черту начальство! У вас зоркий глаз, Даллас.
– Спасибо за…
Но он отключился, прежде чем Ева успела поблагодарить его за похвалу.
Две из шести… Сидя в машине, она ежилась все сильнее, и не только от холода. В ее руках оставались еще четыре жизни!
Заехав на подземную стоянку, Ева дала себе слово, что завтра же позвонит механику. Правда, он наверняка провозится с ее машиной неделю, делая вид, что доблестно сражается с идиотской микросхемой, управляющей отопителем. Чтобы получить другую машину через департамент, пришлось бы по горло увязнуть в бумагах. Об этом было даже страшно подумать. К тому же она привыкла к этой, со всеми ее причудами… Хотя, как известно, лучшие машины достаются полицейским в форме. Ну почему детективы в штатском всегда вынуждены довольствоваться металлоломом?!
Придется пользоваться общественным транспортом или угнать первую попавшуюся машину из полицейского гаража.
Морщась при мысли о грядущих неудобствах и напоминая себе о необходимости лично попросить Фини еще раз изучить записи охранных камер в комплексе "Горэм", Ева поднялась на свой этаж.
Но стоило ей отпереть замки, как рука сама потянулась за оружием.
Тишина в квартире не могла ее обмануть. Она знала, что здесь кто-то есть! По коже побежали мурашки, палец лег на курок.
В полутемной комнате царило безмолвие. Потом она уловила движение – и все мышцы превратились в камень, палец на курке сжался, как пружина…
– Отличная реакция, лейтенант! – Рорк поднялся с кресла, из которого наблюдал за ней, и включил торшер. – Но я почему-то не сомневался, что ты не станешь в меня стрелять.
А ведь она могла бы! Более того, ей сейчас очень хотелось его проучить, стереть с лица эту самодовольную ухмылку. Однако любое применение оружия влекло за собой бесконечное бумагомарание. Ева была уверена, что ее остановило только это.
– Какого дьявола тебе здесь понадобилось?
– Я ждал тебя. – Глядя ей в глаза, он показал пустые ладони. – Я не вооружен. Если не веришь, можешь сама проверить – милости прошу.
Она медленно, неохотно убрала револьвер в кобуру.
– Могу себе представить, какую свору дорогих и хитрых адвокатов ты подкармливаешь, Рорк! Не успею я засадить тебя за взлом, как ты снова окажешься на свободе. И все-таки я, пожалуй, попытаюсь. Очень уж хочется доставить себе удовольствие – бросить тебя, паразита, в каталажку хотя бы на пару часиков!
Рорк не узнавал себя. Неужели он превратился в извращенца и способен наслаждаться даже ее бранью?!
– Боюсь, что это ничего не даст. К тому же ты так устала! Лучше присядь и выслушай меня.
– Не стану тебя спрашивать, как ты сюда попал. – Ева чувствовала, что вся дрожит от гнева; против такого приступа возмущения существовало единственное лекарство – заковать его в наручники. – Все это здание принадлежит тебе, вот ты и заходишь как к себе домой!
– Что мне в тебе нравится, так это то, что ты не тратишь время на банальности.
– Не трачу. Меня интересует не "как", а "зачем".
– Видишь ли, после того, как ты удалилась из моего кабинета, я поймал себя на том, что продолжаю думать о тебе – и не только на профессиональном уровне. – Рорк одарил ее своей самой обаятельной улыбкой. – Ты ела?
– Зачем ты сюда явился? – нахмурилась Ева, игнорируя и этот вопрос, и эту улыбку.
Он сделал шаг к ней и оказался вне круга света, отбрасываемого торшером.
– Сначала о профессиональном: я сделал пару звонков, которые могут тебя заинтересовать. Теперь о личном… – Он дотронулся до ее щеки, придержал за подбородок. – Я не мог забыть усталость в твоих глазах и почему-то счел своим долгом накормить тебя.
Ева дернула головой, хоть и знала, что ведет себя как капризный ребенок.
– Какие звонки?
Рорк снисходительно улыбнулся и шагнул к телефону.
– Можно? – спросил он, уже набирая номер. – Это Рорк. Можете принести заказ. – Он снова улыбнулся. – Ты не возражаешь против спагетти?
– Против самого блюда – нет. Я возражаю против такого обращения!
– Это мне в тебе тоже нравится. – Видя, что она упрямо отказывается сесть, Рорк опустился в кресло и, не обращая внимания на ее недовольство, достал портсигар. – Лично я лучше всего отдыхаю за ужином. А ты, по-моему, вообще никогда толком не расслабляешься, Ева.
– Ты недостаточно хорошо меня знаешь, чтобы судить. Кстати, я не разрешала тебе курить в моей квартире!
Но Рорк невозмутимо зажег сигарету и взглянул на нее сквозь легкий дымок.
– За взлом ты меня не арестовала, так неужели арестуешь за курение? Кстати, я принес бутылку вина. Она там, в кухне. Хочешь попробовать?
– Чего бы мне сейчас хотелось, так это…
Внезапно Еву посетила ужасная мысль, и она метнулась к компьютеру. Рорк сразу понял, о чем она подумала, и нахмурился; тон его сделался жестче:
– Если бы целью моего визита была возня с твоими файлами, я бы вряд ли стал тебя дожидаться.
– Это ты брось! Такая дерзость как раз в твоем духе.
Однако подозрения Евы оказались напрасны: система безопасности не была взломана. Она не знала, радоваться или расстраиваться, а потом увидела рядом с монитором конверт – и замерла на месте. Ее охватили дурные предчувствия.
– Что это?
– Понятия не имею. – Он выдохнул очередную порцию дыма. – Просто лежало на пороге.
Я поднял.
Но Ева уже знала, что это: знакомый размер, форма, вес… Она была уверена, что в конверте видеокассета с подробностями убийства Лолы Старр.
Она внезапно так побледнела, что Рорк забеспокоился.
– Что случилось, Ева?
– Ничего особенного. Служебные дела. Извини.
Она ушла в спальню и заперла за собой дверь, а Рорк, хмурясь, побрел на кухню, нашел бокалы и разлил бургундское. Его поразил незамысловатый быт Евы. Совсем мало безделушек, почти ничего, что выдавало бы происхождение, рассказывало о семье, никаких овеществленных воспоминаний. Находясь в квартире один, он чуть было не соблазнился побывать у нее в спальне и хоть что-то о ней узнать, но удержался.
Ему хотелось разгадать ее, не пользуясь подсказками – и не из какого-то чувства деликатности. У него было ощущение, что она бросила ему вызов, в нем проснулся охотничий азарт, а победы он привык одерживать честным путем.