Чарлз выпрямил спину и скрестил перед собой ноги. Он сидел на мягком диване в своем домике в Сентури и смотрел на Королин. Они только что приняли душ после яркого, но утомительного секса, и чувствовали приятную опустошенность.
Каролин сообщила Дьюку, что едет в спа-центр, где проведет минимум сутки, а потому просила не ждать ее раньше вечера. Проснувшись поутру, она прошла на кухню, чтобы приготовить себе и любовнику завтрак, включила телевизор и попала на выпуск новостей. Каролин открыла холодильник и вынула три яйца, пакет молока и помидоры, когда сообщили о внезапной кончине Дьюка. Молоко выпало из ее рук, заливая паркет, почти так же, как немного раньше подобный пакет выскользнул из старческой руки Дьюка.
Теперь она сидела в гостиной, одетая в свитер Чарли, который он брал с собой, когда ходил на рыбалку. Она пила сладкий чай, приготовленный любовником, и не отрываясь смотрела на экран. По новостному каналу крутили и крутили один и тот же ролик: врачи вывозят тело Дьюка, лежащее на носилках, и заталкивают тележку в машину. Вокруг дома и по кухне шныряют полицейские, хотя давно установлено, что смерть наступила в результате сердечного приступа. Камера выхватывает отдельные моменты трагедии - Минни, сорок лет прожившая с продюсером, в окружении заботливых родственников, озабоченное лицо Пита. Дикторов новостей больше всего интересовало местонахождение Каролин Беркли, давней сожительницы Дьюка, которой на момент его смерти не было дома. Затем шли нарезки, посвященные жизни продюсера, фрагменты фильмов и интервью.
- Ого, так старина Дьюк часто носил брюки в обтяжку! - пошутил Чарли, стараясь поднять Каролин настроение. На экране крутили ролик, в котором Дьюк, еще молодой, стоял на съемочной площадке в окружении гримеров. Он заливисто хохотал и отпихивал от лица мягкие кисти помощников.
- Ради Бога, Чарли, не начинай! - взмолилась Каролин, у которой вновь затряслись руки. - Что же мне делать? - Она с надеждой взглянула на любовника.
Чарлз присел рядом с ней на корточки и с усилием повернул ее голову к себе, пытаясь отвлечь от творящегося на экране.
- Рано или поздно тебе придется поехать домой. И лучше рано, нежели поздно. Голливуд уже бурлит слухами, а потом все еще больше усложнится. Всех удивляет, почему ты не примчалась в Хэнкок-Парк, едва узнав о смерти Дьюка. Должно быть, Хантер вне себя от волнения и ужасно за тебя переживает.
- Сомневаюсь, - горько сказала Каролин. Она зябко поежилась. - А что, если Дьюк что-то узнал? Что, если он пронюхал о нашем романе, и это спровоцировало приступ? Вдруг все давно в курсе, а полиция только того и ждет, чтобы вцепиться в меня? Господи, как страшно! - Она напряженно кусала губу, вглядываясь в лицо Чарли. - Я не смогу пройти через это! Как могло все сложиться так нелепо? Ведь Дьюк был таким… здоровым.
- Дорогуша, твоему Дьюку было под восемьдесят, - резонно возразил Чарлз. - С ним случился инфаркт, а такое частенько бывает со стариками. Иногда ничто не указывает на болезнь. И его приступ никак не связан с тобой, будь уверена. И никто ничего не заподозрит.
- Но что в таком случае делает в доме полиция? - Каролин торопливо хлебнула чаю. - Может, все не так просто? Ведь он мог, мог что-то узнать!
- Да ничего он не знал, - раздраженно бросил Чарлз. - А даже если бы знал, это ничего не меняет. Роман на стороне - не преступление, и за него нельзя осудить. Полицейские торчат в доме, потому что смерть Макмаона - слишком громкое событие, чтобы оставаться в стороне. Или ты думаешь, что каждую неверную жену допрашивают детективы? Подумай головой! Это же нелепо.
- Я не его жена, - невпопад сказала Каролин.
Чарлз улыбнулся. Он видел, что его рассуждения постепенно успокаивают любовницу.
- Тем более.
- Думаешь, мне стоит объявиться?
- Я не просто думаю, я знаю. - Он взял чашку из рук Каролин и поставил на столик. - Поезжай домой. И утешь сына, прошу тебя.
- Но что мне сказать… всем этим людям? - Каролин снова содрогнулась. - Как объяснить свое отсутствие?
- Боже, да откуда мне знать?! - нетерпеливо воскликнул Чарли. - Скажи, что была в Санта-Барбаре, целый день пролежала на пляже и не слышала новостей. Придумай любое правдоподобное объяснение.
Каролин неуверенно кивнула. Она казалась такой маленькой и уязвимой сейчас, съежившаяся в огромном свитере, из рукавов не виднелись даже пальцы. Ее волосы были взлохмачены, на лице застыло несчастное выражение. Чарлз совершенно неожиданно почувствовал стеснение в паху, но усилием воли подавил желание. Времени на игры не было.
Несмотря на уверенный тон, которым он говорил с Каролин, Чарли знал, что со смертью Дьюка появятся серьезные проблемы. Если предположить, что продюсер не оставил любовнице ни цента, ее дела плохи. По закону она не имеет права претендовать на долю наследства, а родственники Дьюка сделают все возможное, чтобы и ноги Каролин не было в Хэнкок-Парке. И даже в том случае, если ей достанется солидный трастовый фонд или наличные, жизнь Каролин в отсутствие Дьюка превратится в ад. Ей придется как можно быстрее найти себе новый дом.
Чарли помог Каролин подняться и обнял за плечи.
- Надеюсь, ты понимаешь, что пока нам не стоит видеться? Осторожность и еще раз осторожность. Думаю, следует затаиться до тех пор, пока тело Дьюка не предадут земле и пока не вступит в силу завещание.
Каролин с надеждой взглянула на любовника.
- Так потом мы снова будем встречаться? - Она вцепилась в его шею.
Чарлз был ей нужен, и куда сильнее, чем прежде. Мысль о предстоящих неделях без встреч с дорогим человеком казалась ей невыносимой.
- Да, но только потом. Когда деньги Дьюка окажутся в твоих руках, ты будешь свободна делать то, что пожелаешь.
Каролин пылко обняла любовника, что скорее подходило маленькой несчастной девочке вроде Сиены, ищущей укрытия в объятиях близкого друга.
- А теперь собирайся, - велел Чарли. - Ты целых пятнадцать лет этого ждала, а в последний момент испугалась. Ты отдала этому ублюдку лучшие годы своей жизни.
- Он ведь не всегда был ублюдком, - возразила Каролин. Ее голос странно дрогнул.
- Но ты заслужила эти деньги, каждый чертов цент! - Чарли улыбнулся, светлые волосы упали на лоб. Каролин в очередной раз восхитилась тем, как он красив. - Ты позволяла этому мерзкому… - Чарли запнулся и поспешил поправиться: - Ты позволяла Дьюку все, что он хотел, угождала ему в постели и в быту, подарила ему сына.
- Сына, который был ему не нужен.
Чарли почесал затылок. Порой он совершенно не понимал, что заставляет женщин спорить, если все и без того очевидно.
- Да какая разница?! - возмутился он. - Я говорю о том, что ты честно заслужила деньги. Не рискуй понапрасну и жди, когда все успокоится. Тебе и Хантеру очень нужны деньги, ведь так? А впереди целая жизнь, так что у нас еще будет время для встреч.
Он осторожно погладил щеку Каролин, коснулся пальцем пухлых губ. Несколько секунд они смотрели друг на друга, словно готовые сплестись в объятиях, затем одновременно сделали шаг назад.
Каролин торопливо переоделась и поцеловала Чарли. От него пахло туалетной водой "Живанши", сексом и бальзамом после бритья. Даже сейчас, когда выяснилось, что Дьюк мертв, а впереди ждут нелегкие недели, она почувствовала, как между ног стало влажно.
Однако время не ждало. Ей необходимо было ехать.
- Справишься? - спросил Чарлз.
- Не беспокойся. Я и не с таким справлялась, - твердо ответила Каролин.
Глава 14
Спустя три недели после смерти Дьюка Пит вызвал Сиену в свой кабинет.
Меряя шагами помещение, Питер обливался потом. Влажные пятна уже проступили под мышками на ткани футболки.
Пит нервничал и оттого злился. За последние дни он не перекинулся с дочерью ни словечком, а теперь не знал, как донести до нее важную новость.
В отличие от Минни, которая впервые на памяти Питера открыто выражала свою боль от утраты мужа, столь ненавидимого сыном, Сиена, наоборот, полностью ушла в себя. Она словно отгородилась от внешнего мира за прозрачной молчаливой стеной. Поначалу Пит и Клэр пытались разговорить девочку, затем обратились к помощи психологов, надеясь растопить лед, но все усилия оказались тщетны. Сиена раздраженно отвергала помощь, и вскоре Пит сдался, не зная, что еще можно предпринять. Так же как и Дьюк, Сиена совершенно отдалилась от Пита, превратившись в чужого, непонятного человека.
Клэр была более настойчива. Она подолгу беседовала с молчаливой дочерью, втайне надеясь, что кончина Дьюка положит начало их сближению. Ей так хотелось, чтобы Макмаоны жили в мире!
Семья замкнулась в узкий кружок, словно объявив войну Каролин и Хантеру. Когда Каролин соизволила явиться в Хэнкок-Парк в день смерти Дьюка, ее встретила стена ледяного молчания. Никто не стал предъявлять ей претензий или вступать в словесный поединок. Каролин вместе с Хантером перебрались в заднюю часть дома, где сидели почти безвылазно. Клэр сочувствовала мальчику, но была рада возможности заполучить все свободное время Сиены. Впервые она не чувствовала себя нежеланным гостем под крышей Хзнкок-Парка.
И лишь Сиену не радовали перемены.
Психолог, доктор Карлсон, пожилой мужчина в очках с толстыми стеклами, пояснил Клэр, что девочка все еще переживает шок от постигшей ее потери. Он просил не ждать от сеансов чуда.
- Поймите, миссис Макмаон, у вашей дочери психологическая травма. Вы должны учитывать тот факт, что именно она обнаружила тело деда. - Разговор происходил после первых трех визитов психолога. - Детям свойственно испытывать чувство вины и беспокойство, если они попадают в подобные обстоятельства. Сиене кажется, что она могла успеть спасти деда, зайди в кухню чуть раньше. Когда чувство вины уступит место настоящей тоске по ушедшему, можно будет говорить о начале выздоровления.
- Понимаю, - кивнула Клэр, которая всем сердцем хотела помочь дочери.
- Вашей девочке всего десять. Она чувствует свою ответственность за смерть деда, а это нелегкий груз для такого маленького существа. Она вполне может выражать свои эмоции через гнев или молчание. К сожалению, миссис Макмаон, ее гнев может быть направлен на вас и вашего мужа. Она может быть непослушной, возбудимой и крайне агрессивной.
- Понимаю, - вяло сказала Клэр, опускаясь в то самое кресло, в котором когда-то кормила дочь грудью. Что за прекрасное время это было! - Но что я должна делать? Как мы с мужем можем помочь Сиене?
Психолог ободряюще улыбнулся:
- Потребуется много терпения. Дайте девочке время на самоанализ.
К огромному сожалению Клэр, терпение всегда было слабым местом Пита. Кроме того, он считал психологов шарлатанами, которые тянут деньги со своих пациентов. Он считал, что Сиене требуется сменить обстановку.
- Дисциплина, вот чего ей не хватает, - сказал он растерянной жене перед беседой с Сиеной. - Отец годами баловал и портил нашу дочь. Он забил ее голову глупыми идеями насчет великого будущего и звездной карьеры, превратив в малолетнюю примадонну. Ясное дело, он хотел обессмертить свое имя, приткнув ее в какой-нибудь проект! Заявляю, этому не бывать!
Клэр оставалось только тяжело вздыхать…
- А, Сиена, присядь, - кивнул Пит, заметив, что дочь стоит у двери. Вся ее поза - сутулая спина, поникшая голова - воплощало собой скорбь.
Девочка прошла в кабинет, села на стул и уставилась в пол. Она всегда чувствовала себя неловко в присутствии отца, а сейчас особенно дистанцировалась от него. Это беспокоило и раздражало Пита. Его преследовало ощущение, что Сиена обвиняет его в смерти Дьюка.
Пит вперил взгляд в дочь. Словно почувствовав это, она повозилась на стуле и подсунула ладони под попу, словно не найдя рукам иного применения. Затем она медленно подняла голову и посмотрела на отца. Пита передернуло, до такой степени ненавидящий это был взгляд. Пит стиснул зубы и выругался про себя. Если его дочь так ведет себя в десять лет, в кого она превратится к двадцати?
Однако, вспомнив о совете психолога - не давить и поддерживать, Пит постарался улыбнуться.
- Нам нужно серьезно поговорить, - сказал он, откашлявшись, и выругал себя за то, что голос звучит так сухо и формально. - О твоем будущем…
- Нет, не нужно, - оборвала его Сиена и шмыгнула носом.
На ней была теплая толстовка (а ведь за окном было почти тридцать), последний подарок Дьюка. На груди был изображен Джордж Пеппард, ухмыляющийся, с толстенной сигарой в зубах. Сейчас Джордж нагло смотрел прямо на Пита, лицо, смятое складками ткани, странно кривилось, словно от отвращения.
Пит прикрыл глаза и сосчитал про себя до десяти. Он призвал на помощь все терпение, которым обладал. К сожалению, этот запас никогда не был особенно велик.
Сиена принялась накручивать черные локоны на палец. Вид у нее был скучающий, взгляд устремлен в окно.
- Прошу, не отвечай так грубо, - сдержанно сказал Пит. Он присел на край кресла, обитого бархатом красного и серого цвета. Кресло было куплено на одной из мебельных выставок. Пит особенно гордился приобретением в свете того, что кресло активно не одобрил его отец. - Я бы хотел, чтобы ты смотрела на меня, Сиена.
В этот момент в дверь постучали. Вошла Клэр, которая тотчас присела рядом с Сиеной на корточки.
- Привет, детка. - Она потрепала дочь по голове.
Сиена рассеянно улыбнулась - впервые за три недели.
Клэр торжествующе взглянула на Пита. Это был настоящий прорыв.
- Привет, мамочка.
Пит совершенно неожиданно ощутил приступ зависти. Он не мог понять, что с ним не так. Дочь сознательно избегала его, предпочтя сначала Дьюка, потом его ублюдка, а теперь Клэр. Разве можно добиться любви от существа, которое просто не желает тебя любить?
- Клэр! - Он вытянул из пачки салфетку и промокнул шею. - Я как раз собирался поговорить с Сиеной о нашем… нашем плане.
- О каком таком плане? - нервно спросила Сиена, прижавшись к матери. Улыбка поблекла, лицо стало напряженным и недоверчивым.
Клэр устало покачала головой. Зачем Питу понадобилось заводить нелегкий разговор именно сейчас, когда Сиена была так ранима, так уязвима? Неужели он не мог подождать пару недель?
- Твоя мать и я поговорили с доктором Карлсоном, - продолжал Пит, не решаясь взглянуть на Сиену и продолжая снова и снова промокать шею. - Мы понимаем, что ты по-прежнему переживаешь из-за смерти деда… - Он нервно кашлянул. - В общем, мы решили, что тебе будет полезна полная смена окружения. Полная, понимаешь?
- Что значит "смена окружения"? - испуганно спросила девочка. Не дождавшись ответа, она насупилась. - Я не хочу никаких перемен, понятно?
- Может, и не хочешь, - сказал Пит довольно резко, не в силах терпеть ее тон. - Ты привыкла получать все, что захочешь, но мне это не по душе. Так что, юная леди, тебя ждут перемены.
Сиена оторвалась от Клэр и села прямо, словно проглотила палку. Ноздри ее раздувались.
- Дед вконец тебя испортил!
- Нет! Он меня не портил! - вытаращив глаза, завопила Сиена. Она вскочила со стула, случайно толкнув Клэр локтем под ребра.
- Немедленно сядь! - взревел Пит, уже не пытаясь сдержаться. Тяжелый кулак обрушился на столешницу. Сиена вынудила его быть жестким, объяснял он себе. Если бы она не пыталась защищать Дьюка, если бы она знала своего деда так же хорошо, как знал его сам Пит! - Твой дед был настоящим злом! Он не заслуживает, чтобы его оплакивали.
- Не смей его оскорблять!
- Сядь, я сказал!
Села не только Сиена, но и вскочившая от неожиданности Клэр.
- Взгляни на себя, дочка, - сказал Пит уже ровнее. - Именно такое поведение я и имел в виду, когда сказал, что дед тебя избаловал. - Он помолчал, пытаясь успокоиться. Влажная светлая челка прилипла к красному лбу. - Сиена, мы все расстроены его смертью, и ты это знаешь.
- Да, конечно, - буркнула девочка себе под нос.
- Но ведь жизнь должна продолжаться. Ты должна учиться и стремиться к большему. Я позвал тебя сюда, чтобы объявить важную новость. Твоя мама и я решили отправить тебя в частную школу в Англию.
- Нет! - Сиена вскочила и обернулась к Клэр. - Мамочка, не позволяй ему избавиться от меня! Я хочу остаться дома, с тобой и Хантером. Прошу тебя, умоляю! Я буду хорошо себя вести, честное слово! Сделай так, чтобы он не отсылал меня в Англию!
Клэр беспомощно переводила взгляд с Пита на дочь. Она знала, что муж уже принял решение. Последние три дня она всячески пыталась отговорить его от затеи с частной школой, но все ее аргументы не возымели никакого действия. Клэр говорила, что Сиене будет лучше дома, что постепенно она сама потянется к родителям, что после столь жестокой расправы дочь возненавидит родителей - все было тщетно. Пит слушал ее и не слышал. Он полагал, что только строгая дисциплина сможет сделать из Сиены нормального человека.
На самом деле Пит просто не был готов бороться за дочь. Ее тоска по умершему деду была для него ежедневным напоминанием о собственном поражении, о неспособности быть хорошим, любящим отцом. Пит убеждал жену, что строгое воспитание пойдет Сиене на пользу, а на самом деле думал о том облегчении, которое испытает после ее отъезда.
Не в пользу Клэр была и неожиданная поддержка Минни, которая одобрила решение Пита отослать Сиену в частную школу. Правда, Минни руководствовалась иными мотивами, чем сын. Она всегда считала, что английские школы не в пример лучше американских - и по уровню образования, и в социальном плане.
Клэр старалась убедить себя, что Пит действует, руководствуясь заботой о дочери, хотя в душе знала правду: когда-то отказавшись от борьбы с более сильным противником - Дьюком Макмаоном, Пит пытался побороть собственную дочь. Не понять и сблизиться, а именно побороть. Он просто умывал руки, вот и все. С глаз долой - из сердца вон.
- Не ищи помощи у матери, - хрипло сказал Пит. Голубая веточка вен проступила на красной шее. - Мы с ней давно приняли это решение, и его одобрила твоя бабушка. Дело сделано. Ты уезжаешь в школу Святого Хавьера в этот вторник.
- Мама!
Клэр видела, как дочь изо всех сил пытается сдержать слезы, как кусает губы, чтобы не поддаться слабости и не разреветься на глазах отца. Руки теребили завязки капюшона. Клэр больше всего хотела прижать Сиену к себе, но она слишком боялась ослушаться мужа, подставив под удар хлипкие супружеские отношения. Пит не просто просил ее поддержки - он поставил ее перед фактом и требовал исполнения своей воли. Напуганная, полная стыда за свою слабость, Клэр сдалась.
- Прости, детка, - сказала она в отчаянии. - Но так будет лучше.
- Лучше для кого? - закричала Сиена, в ужасе глядя поочередно на обоих родителей, словно загнанный зверек на охотников. - Я ненавижу вас! Ненавижу вас обоих! - Она с рыданиями выскочила из кабинета.
- Сиена! - Клэр попыталась броситься за ней.
- Оставь ее, - велел Пит. - Она справится.
- Правда? Справится? - гневно спросила Клэр, впервые осмелившись смерить Пита презрительным взглядом. - Как ты можешь судить?